Бред сивой кобылы

Огромный монстр-дракон, вылезший из лавы, возвышался над адской ареной в глубинах подземелья. Его шкура была похожа на чёрный обсидиан, испещренный множеством трещин, в которых продолжала, подобно крови в венах, течь расплавленная магма, то там, то тут взрываясь небольшими огненными фонтанами. Громадная пасть с сотней зубов-клинков раззявилась, оглашая округу оглушающим ревом и показывая глотку, неожиданно наполненную ещё одним рядом зубов.

Внушительные крылья трепыхали, сбрасывая остатки раскаленной "жидкости", а огромные лапы пропарывали камень арены гигантскими когтями. В его четырёх глазах пылало адское пламя, а голову украшала корона из шести внушительных рогов.

Дракон видел продравшуюся в его чертоги шестёрку воинов. Он был в ярости. О чём и оповестил очередным рёвом.

Один из людишек, приподняв искрящийся от магии усиления и выставленных рун защиты щит, с криком бросился на него, запуская в рожу монстра световой сгусток.

В эту же секунду другой из людишек отскочил в сторону, натянув тетиву громоздкого лука.

Из под ноги третьего, больше похожего на орка в зверином наряде, вырвалось непонятное существо. То ли гном, то ли человекообразный зверек. Он устремился следом за человеком с щитом и даже обогнал его, нанеся в прыжке удар в лапу дракона на долю секунды позже, чем прилетевший в рожу драка первый световой сгусток.

Светящаяся стрела сорвалась с лука и возилась под одним из глаз дракона.

Тот взревел и, взмахом непонятно откуда взявшегося хвоста, снёс лучника, чуть не сбросив того в море лавы.

Девушка в светлом одеянии и огромным посохом начала своё колдовство. С её рук что-то постоянно срывалось к еле поднявшейся туше лучника.

Человек с щитом что-то выкрикнул, вспыхнул красными запустил в дракона несколько световых заклинаний. Дракон сразу перевёл на него внимание, но, при этом, успел придавить мешающуюся мелюзгу.

Битва начала набирать обороты.

Воин, держащий щит, не давал повода дракону отвлечься от себя, лупя его всевозможными заклинаниями, между ударами своим одноручным мечом и старательно избегая ударов чудовища. На подмогу прибежал ещё один воин. Размахивая секирой, он пытался нанести серьёзный урон дракону, но что-то явно не клеилось.

Запрокинув голову вверх, дракон изверг огненный дождь, который чуть не прибил орка в шкурах, утонченного лучника и тощую эльфийку, что по долгу создавала свои скромные заклинания.

Девушка в белом начала активнее творить массовые исцеления. Небольшую исцеляющую силу природы подкинул орк в шкурах. Как-никак шаман.

В этот момент сильный удар пришёлся по герою с щитом. Тот упал. Оглушение. На помощь пришёл мужик с секирой, но менее сильный удар по нему чуть не выбил из него дух.

В эту же секунду, дракон ударил головой по каменном потолку этой огромной пещеры. Сверху посыпались здоровые валуны, что прибили к полу арены не только человека, спрятавшегося под щитом, но и малахольную эльфийку, а с ней вместе и девушку в светлом, что старательно пыталась излечить воина с секирой.

Рёв дракона пронёсся вдоль стен арены, утонув в лаве. Поочерёдно моргнув всеми четырьмя глазами, он бросился на поднявшегося и тяжело дышащего человека с щитом, который пытался выпить какую-то жидкость.

Взмах хвостом и...

- Твою мать... Да что вы за идиоты? За что мне достались дебилы в консте? Я ухожу. Это не выносимо. Почему я - танк-световик, держу босса чисто на дамаге? Мне даже агрессию юзать не нужно. Маг, лук, мать вашу... Где ваш урон? Хил? А ты какого хрена их хиляешь когда не нужно? От них толка, как от козла молока. Сколько можно тебе говорить, держи меня, вара и шама... Пятый раз... Уже пятый раз дохнем из-за твоей глупости! – не по-детски бомбило девчуху, сидящую перед экраном компа. – А ты шам, ещё раз запустишь пета вперёд танка, сам будешь танковать. Нет. Всё. Я выхожу с пати. Моих сил больше нет. – проговорила в микрофон она, не обращая внимания на ответный галдеж в наушниках.

Вырубила игру и говорилку не прощаясь.

Раздосадованная, плюхнулась на кровать.

- Да где это видано, чтобы танк дамажил больше, чем пол группы ДД. ГМ видимо поиздевался, заставив вступить в пати с этими ребятами. Неее. Я к ним не вернусь. Пусть с гильды выкидывает.

Глубокий вздох.

- Нужно успокоиться. Дышим ровно. Это просто игра. Игра с криворукими креветками. Тише, Маха. Нам нужно успокоиться. Представляем солнечную поляну, единорогов... Радуугууу.

Смачно зевнув, девушка заснула. Рядом тихо тикал будильник, показывая половину третьего ночи и наблюдая, как девушка мило улыбается во сне.

Сладко потянувшись, девушка раскрыла глаза.

- Ого! Я ещё сплю? – спросила Маша себя, оглядываясь по сторонам.

Она сидела в мягкой, ароматной траве, недалеко от потрясающего своей красотой озера, за которым стоял лес. Он не был тёмным и страшным, скорее притягивал своей приветливостью и нежной зеленью.

Лёгкий ветерок, чуть растрепав короткие волосы, принёс с собой аромат цветов и лошадиное ржание.

Маша поднялась, смотря в поле, что распростерлось с другой стороны озера. Оно было залито солнечным светом, а его венцом была невысокая, упитанная радуга. Казалось, протяни девушка руку и сможет её коснуться. А под этой радугой ходили кони. Белые, бежевые, розоватые. И у всех их была одна и та же особенность. Искрящиеся золотом гривы, хвосты и рог. Алмазный рог во лбу каждой лошади.

- ООО... Дааа! Единорожки, солнышко и цветочки... После тяжкого дня в институте и выбесившей ракопати, это то, что мне нужно!

Втянув в себя сладкий цветочный аромат так, что аж голова закружилась, девушка решила подойти к незамечающему её табуну прекрасных однорогих коней.

С каждым новым шагом её тело охватывала всё большая лёгкость, а мозг непонятная эйфория.

Кони беззаботно щипали траву, не обращая внимания на девушку, что стояла уже в паре метрах от одного из них.

- Какая прелесть! – проговорила Маша, а лошадь как-то не особо дружелюбно фыркнула в траву и подняла свою морду.

Чернющие умные глаза, окаймленные шикарными ресницами, внимательно уставились на девушку.

Другие единороги так же подняли головы и начали к чему-то принюхиваться. Из-за стоящей перед девушкой пышногривой красоты, вышел жеребенок. Несуразный. На слишком длинных, тощих ногах. Он отважно фыркал, смешно подпрыгивая, показывая какой он бесстрашный, но заметив изумленный, а после зачарованный им взгляд девушки, успокоился и медленно начал приближаться к неожиданной гостье.

Девушка стала ещё больше умиляться этому маленькому красавчику и медленно протянула в его сторону ладонь.

Стоящий рядом взрослый единорог резко фыркнул. Его вид как-то изменился. Взгляд стал жёстче. Но девушка, обратив всё свое внимание к малышу, не заметила этого.

Жеребёнок замер, а после неуверенно потянулся мордой к руке Маши.

Осторожно обнюхав её, он вдруг отстранился. Теперь и его взгляд изменился. Малыш начал топтаться на месте и судорожно ржать, кося на девушку глаз. Весь табун заржал ему в ответ.

Только сейчас Машка поняла, что единороги и вся поляна изменились.

Солнце и радуга оставались на месте, но их яркость и разноцветье практически угасли. Как и цветы на поле. Трава стала настолько тёмной, что кажется ещё немного и она станет угольно-чёрной. Ветер принёс уже не медовый аромат разогретого солнцем луга, а зловонный запах какой-то тухлятины.

Единороги разом встали на дыбы. Сейчас их совместное ржание больше проходило на рев того дракона, которого она танковала в игре.

Девушка попыталась отойти, но её что-то поймало за ногу, от чего она, не удержав равновесие, повалилась на задницу.

Ей было всё равно, обо что она зацепилась. Взгляд был прикован к ужасающей картине. К изменившимся единорогам.

Сейчас они совершенно не были прекрасными созданиями, а больше походили на ожившую дохлятину с полуразложившимися телами. А те клочки мяса, что ещё держались на костях, были покрыты гнойными волдырями и струпьями, что полнились копошащимися в них червями.

Тошнота подступила к горлу, но её сбил подбирающийся к ней зомби-жеребенок. Половина его морды отсутствовала, как и не было одного глаза. Благодаря этому девушка увидела, что зубы у малыша, совсем не как у коней. Тут даже волчья пасть отдыхает.

Страх сковал тело. Жеребенок скалил вторую половину пасти подбираясь ближе. За ним плотнее собрался весь табун.

Вдруг что-то больно ущипнуло за ногу, которой она запнулась.

Взгляд быстро метнулся туда.

Какой-то из цветков, пытался плотнее сжать свой бутон, впивая мелкие иглообразные зубы в её ногу.

Резко дернув ею, девушка оторвала несколько листов цветка, которыми он держал её конечность. Противный писк огласил поляну, заставив мерзких коней залиться в ржании. Девушка резко перевернулась и ринулась вперёд, к озеру, сначала на четвереньках. Все цветы вокруг неё повернулись к ней и ощерились мелкими зубастыми пастями. Кто-то начал выпускать лозы, кто-то выстреливать колючками. Девушка подскочила на ноги и, путаясь в траве, но стараясь не упасть, изо всех сил бросилась к озеру. Зачем? Она сама не знала. Инстинкт самосохранения просто гнал её вперёд.

Мысли путались, сообразить ничего не получалось.

Единороги будто только и ждали того, что девушка побежит и теперь, прохрипев, бросились за ней.

Почти добежав до озера, она резко свернула к лесу. Камыши и прочая растительность вдоль его берега оказались ещё страшнее, а главное намного больше своих полевых собратьев.

В какой-то момент она поняла всю глупость мысли о том, что в лесу она спасется. Деревья же ещё больше тех же камышей у озера. Те точно съедят и не подавятся.

А стоило ей чуть сбавить скорость, как ноги опутали десятки вьюнов. Всем телом она полетела на траву.

Сейчас Маша чувствовала себя Гулливером, примотанным лилипутами к земле, которая, к слову сказать, дрожала от приближающихся копыт хищных, зомбанутых единорогов.

С силой дёрнув руку, а следом и ногу, девушка смогла перевернуться на спину, чтобы взглянуть хотя бы в одну пару глаз несущейся на неё смерти.

Но этого ей не удалось. Огромная стая пестрых бабочек, словно стеной встала перед её глазами, заставив свернуть табун в сторону.

- Бабочки! – неожиданный смех вырвался из девушки.

Бабочки ярким пятном выделялись во всем окружении Маши. Все остальные краски медленно, но верно меркли, превращаюсь в серость и черноту.

Нежные цветные создания продолжали порхать, удерживая вид стены и наблюдая как удаляется табун.

Девушка со злостью повыдергивала всю траву вокруг себя, что пыталась хоть как-то дотянуться до её тела.

Тяжело дыша, Маша усмехалась глупому сну.

- Точно пора завязывать с ужастиками, играми и всякими энергетиками. Нужно начинать нормально спать. – бормотала она, но встать не пыталась. Сил не было. Тяжело вздохнув, откинулась назад. Повалившись на чёрную, выдранную ею траву.

Бабочки тихо зашуршали крыльями и, разбив «строй», начали опускаться на тело девушки, щекоча открытые участки кожи лапками.

Девушка тихо смеялась, стараясь не двигаться, чтобы не спугнуть своих восхитительных спасительниц.

Но те, будто бы, и не думали бояться. Они забавно топтались, толкая друг друга своими объемными, сказочно красивыми крылышками, а затем замерли. Все до одной. Буквально на несколько секунд, а после, дружно в такт, затрепетали, роняя искрящиеся чешуйки с крыльев. Маша лежала и, чуть приподняв голову наблюдала за непонятным действом этих насекомых.

Дрожащие крылышки зачаровывали. Не позволяли отвести взгляд в сторону. И девушка смотрела. Смотрела как милые создания разворачивают спиральки своих хоботков, как эти хоботки ощупывают её кожу и...

В сознание привела боль словно от сотен тонких игл, одновременно воткнувшихся в тело.

Вскрикнув, Маша дернулась, смахивая с себя пестрых мерзавок и видя множество ранок на теле, которые начали выдавать красные бисеринки крови.

Бабочки вспорхнули. Они явно не ожидали, что жертву не возьмёт их гипноз, от чего бросились всем скопом в лобовую атаку.

И вот Маша вновь бежит к озеру.

- Хрен с ними, с этими живыми камышами, отобьюсь, а эти мелкие вампирюги высосут же всю кровь... Скорее до воды. Там не достанут.

Вода была совсем рядом. Всего в паре шагов, когда ноги снова что-то опутало и она полетела вниз. Брызги воды разлетелись в стороны, но приличная их часть достигла Машу.

Резкий вздох. И быстро распахнутые глаза.

Облегчённый выдох.

Дома... Упала с кровати. Ноги спутаны пледом, а вся футболка и волосы мокрые от опрокинутой кружки воды, что она всегда на ночь ставила на полочку в изголовье кровати.

Нехотя поднявшись, взглянула на часы. Почти половина пятого.

- Всё... Нахрен поздние игры, все эти нервы из-за них. И в жопу единорогов. И бабочек... И цветочки туда же... Лучше как и раньше, без снов.