Будень Великого мага

В самом центре столицы, в небольшой хорошо мебелированной комнате, заполненной всевозможными артефактами и магическими предметами, проснулся неряшливый, с запутавшимися в колтуны волосами, с длинной бородой старик, известный всем на улице Агьери, а ныне живущий на площади Дорме, и звали его Жари′с Ламбе′.

Старика все знали как сумасшедшего: он каждый день выходил на площадь и начинал размахивать своим посохом. Никто не знал, что Ламбе устанавливает защиту над городом, а сама корона и управляющий городом платили оному за это. Жарису было всё равно, что о нем думали люди в городе – их безопасность волновала его больше всего.

Однажды великий маг не смог защитить город, старый порт Суитр. Над королевством Альденел уже пару сотен лет висит проклятье разрушения, насланное злобным колдуном Картолом – предшественником Ламбе на посту Великого мага. Картол, исследователь самых страшных и древних заклятий, испытал свои силы на Суитре. Город был стерт с лица земли, а все его жители погибли. Неопытный Ламбе не смог отразить столь мощную магию, а лишь защитил себя, переместившись далеко за пределы города. Картол признался в содеянном, объяснив это необходимостью испытаний магии во имя всеобщего блага. Коллегия магов изгнала из своих рядов отступника, а король приказал поймать колдуна, но тот сбежал. Переживший такое, Ламбе отныне и вовек посвятил себя магии, стал мастером защитных заклятий, а после заслужил звание Великого мага.

Не так давно в столице начали появляться разрушения, беды и несчастные случаи больше обычного. Коллегия магов тут же установила причастность магии предателя Картола. И Ламбе, изучивший все сильнейшие заклятья, решил создать над городом барьер, требующий ежедневной поддержки.

Жарис Ламбе встал со своей мягкой, набитой гусиным пухом, перины, потянулся, издав оглушительный хруст костями, и надел тапочки. Без мысли о переодевании ночной рубашки, он взял свой посох, спустился со второго этажа, встретился взглядами с помощницей Энни и вышел из дома на площадь Дорме. Тут уже начинали ходить лоточники, обустраивали лавки все виды продавцов: мясники, рыбники, овощники и пекари, торговцы сукном, домашней утварью, плотник, бортник, кузнец; вся эта братия знала старика Ламбе, узнавала его всклокоченные волосы и длинную бороду, что стали по-настоящему его визитной карточкой. Жарис встал в центре площади, где пересекались все линии брусчатки, поднял свой посох над головой, воскликнул что-то на известном только ему языке и ударил посохом о землю. Не обладающие талантом к магии больше ничего не видели, но одаренные же видели, как из посоха вырывался столб энергии необъяснимого цвета, который бил в купол, нависший над городом. Постояв так около двух минут, маг возвращался домой.

Возле двери уже стояла Энни, юная, хотя на фоне Ламбе любой человек молод, с светло-русыми заплетенными косичками, и держала поднос, на котором стоял стакан настоя из шиповника, сушёной мяты и душицы. Старик хватал стакан, а взамен бросал девочке посох и усаживался на кресло в гостиной. Энни в это время возвращала посох на второй этаж и подготавливала мантию Ламбе, каждый день новую, а после спускала её на первый этаж, где волшебник уже дремал после выпитого настоя. Помощница оставляла мантию на спинке кресла и уходила готовить завтрак: яичницу глазунью из двух яиц, пару ломтиков поджаренной грудинки и ломтик пшеничного хлеба, чуть поджаренный на вытопленном жиру грудинки. Когда запах чудного завтрака доходил до гостиной, Жарис Ламбе поднимался с кресла, переодевался и следовал за манящим ароматом.

Завтрак исчезал в желудке Ламбе за считанные минуты. Поев, великий маг похлопывал себя по небольшому старческому брюшку, поправлял усы и только потом вставал из-за стола.

- Умница, Энни, - хвалил он помощницу, а после выходил из дома, куда возвращался лишь после заката.

Энни появилась в доме мага, казалось бы, совершенно случайно, но очевидно, что сама судьба уготовила эту встречу.

Десять лет назад старик гулял по городу, проверяя целостность защитного купола. Задравши голову, он забрел в Грязевой квартал – место зловонное, обиталище нищих, обездоленных и прочих неприкаянных. Жарис вышел на небольшое пространство между плотно посаженными хилыми бараками и увидел детей, собравшихся в круг. Давно уже колдун взялся за правило не вмешиваться в дела других, сколь ужасны бы они не были. Но тут он услышал плач – ужасные воспоминания падения Суитра нахлынули в его душе, и он нарушил данное себе слово.

- Что вы делаете? – Грозная бородатая фигура нависла над детским кружком. Внутри маг увидел грязную девочку в лохмотьях с кровавыми подтеками по всему телу. Старческое сердце защемила жалость к ребенку. Он растолкал обидчиков, ошарашенных его появлением всё это время, и припал на колено к бедной малышке. Из его рук начал литься свет – невербальная лечебная магия.

- Тебе чё надо, колдун? – возмутился самый крупный из обидчиков. Из его носа свисала тёмно-бурая капля; одет он был в такую же рвань, как и все остальные дети, а руках держал палку, удивительно совпадавшую по размеру с синяком на ноге девчушки.

- И не стыдно вам всемером бить одну девочку? – Ламбе был в гневе. Вид несчастной смог разбудить в нём заснувшее давно чувство справедливости.

- А тебе чё? – продолжал возмущаться всё тот же бугай, по-видимому, главарь этой шайки.

Эмоции перебороли разум Ламбе, полностью покрыли его, и правая рука оного сама полетела в сторону юнца и попала ровно в нижнюю челюсть. Бугай тут же упал навзничь. Шестерка плебеев потеряла всю свою храбрость с падением вожака и разбежалась.

- Вернемся к тебе, дорогая. – Голос Жариса стал мягким. – Как тебя зовут?

Глаза девочки начали бегать по лицу старика, ища в нем опасность, не из ощущений, а из привычки. Постепенно бусины глаз заблестели, и из них хлынул поток слез. Жарес молниеносно прижал девочку к груди. Он стал утешать дитя, но она не всхлипывала, дыхание было ровное – жизнь приучила её не издавать ни звука, чтобы не получить очередной удар, в лучшем случае рукой. Так, сидя на земле, они провели четверть часа.

- Как же тебя зовут? – повторил вопрос старик.

- Энни, - наконец выговорила девочка.

- Где твои родители? Где ты живёшь?

Глаза спасённой снова наполнились слезами.

- Хорошо, я понял. Идём со мной.

Великий волшебник не нашёл ничего лучше, как привести несчастную домой, на улицу Агьери.

Домик тут у мага был плохенький: старый стол, пошарпанный стул и шкафчики, одинокое кресло в углу и кровать за ширмой. Удивительно скромно для такого человека, но ему хватало.

Ламбе спешно зашёл в дом, чтоб его не успели заметить вездесущие соседи. Он усадил Энни за стол и начал вытаскивать все из шкафчиков: хлеб, солонину, сушеные фрукты, банку меда и даже крынку молока из специального шкафчика, в котором сохранялась прохлада. Оголодавшая, девочка набросилась на невиданные яства.

- Не спеши, деточка. Я у тебя ничего не заберу.

Энни недоверчиво посмотрела на благодетеля, но есть стала действительно медленнее.

Теперь Ламбе интересовала другая вещь: что делать с этой, по всей видимости, обездоленной сироткой. Но ответ великий волшебник искать не торопился. В маленькой запуганной девочке, голодной и холодной, старик Ламбе нашёл что-то такое, что смогло заполнить теплом старую обрюзгшую душу, вселить в него саму жизнь, смысл к которой он давно уже потерял.

Устроив свою новую часть души на кровати, Ламбе устроился на кресле, из-за чего его спина ещё долго болела. На следующе же утро Жарес пополнил свой запас еды – одной солониной растущий детский организм не может питаться, а также устроил поход в купальни, после за новой одеждой и в конце к цирюльнику. Во время всех процедур, будь то примерка одежды или стрижка, волшебник придумывал историю столь резкого появления в свой жизни маленькой девочки. И она была такая: Энни, дочь крестьян из предместья города Феиник, что на юге; он знал её родителей, и, когда они обнаружили удивительные способности у своей дочери, то тут же вспомнили о старике Ламбе из столицы, решив отправить дочь к нему на обучение. Лучшего он выдумать не мог.

Также пришлось решить вопрос с домом. Маленький домик на улице Агьери не подходил для двоих людей. Да и Ламбе уже давно задумывался о смене жилья на более просторное. Управляющий городом, самый великий должник мага, предложил отличный двухэтажный дом на площади Дорме, почти у самого королевского замка, с просторной гостиной и двумя спальнями. Так Жарис Ламбе, известный всей улице Агьери переселился в дом на площади Дорме, где известность также не обошла его стороной. Энни стала верной помощницей для старика, посчитав это великим даром судьбы.

Утро Ламбе продолжается в здании Коллегии магов. Башни Коллегии – самые древние постройки в столице. Когда-то, много сотен лет назад, первый маг, имя которому Ийземаль, выстроил здесь свою хижину, в которой он изучал взаимодействие с магией. С каждым годом его энергия увеличивалась и становилась маяком для других колдунов, магов и волшебников. Ийземаль решил выстроить общий дом для всех жаждущих знаний и силы. Но кроме магов сюда приходили и обычные люди, начинали свой быт, новую жизнь. Шли годы дальше, и в бывшем когда-то поле появился огромный город, ставший столицей целого королевства Альденел.

Сейчас здание Коллегии – это огромный замок, похожий на лабиринт. Великому магу принадлежала самая дальняя башня – Башня Света. Каждый день Ламбе проклинает своё звание и должность за столь далекий путь к месту своего труда. И даже не из-за расстояния, которое старику преодолевать не легко, а из-за тех, кто встречается на пути.

- Добрый день, Великий маг! – синхронно гаркнули двое часовых мага – ученики Школы атакующей магии.

Коридоры полны учеников, ведь Ийземаль приказал селить учеников прямо в здании Коллегии. Каждый здоровался с Ламбе, но не получал ответа от уставшего старика.

- Господин Ламбе! – Голос этот тут же вызвал ужасное утомление у Великого мага.

- Господин Толт, - томно приветствовал высокого полного мужчину – настоящего великана – Жарис Ламбе.

Толт был выходцем из высшего сословия, а его семья близка к королевскому двору. Сам Артемиус Толт не стремился быть волшебником высокого класса или изучить сильные заклятья. Цель его – стать придворным магом, получив теплое сытое место. Сейчас на том месте находится Куэлл Вази, хороший друг Ламбе.

- Вам передали новые свитки? – поинтересовался великан, выразительно подняв густую бровь.

- Да, Артемиус. Это всё, что вас интересовало?

Не став дожидаться ответа, Ламбе продолжил свой путь. Он прошёл через внутренний двор – место для занятий, практик и отдыха.

В свою молодость, когда Жарис был учеником мага Суллари, адепта защитной магии, во дворе одновременно могло быть больше сотни людей. Здесь ученики обменивались мнениями, адепты – заклятьями, мастера – силами, а Великий маг наблюдал за всеми, помогал советом. Юный Ламбе встретился, однажды, взглядами с Великим магом Родовым. Тот подошёл и сказал:

- Я увидел беспокойство в вашем взгляде, юноша. – Голос Родова был низкий и бархатистый. Губы его скрывались за густыми седыми усами, свисающими до подбородка.

- Боюсь, что я не успеваю, господин Великий маг.

- Куда ты торопишься? Какая опасность тебе грозит?

- Нам всем всегда грозит опасность! А я не смогу защитить всех, но должен!

Родов глубоко задумался. Слова юноши были для него не просто звуком, а воспоминанием из прошлого, его собственными мыслями, приведшими его на путь магии. Старый маг понял, что выполнил свою цель – он нашёл продолжателя своего дела. Так Жарис Ламбе стал учеником Великого мага. Занимая сейчас его место, он вспоминает тот день с нежностью и теплом и понимает, что если бы не та встреча глаз, то, возможно, столица пала бы также, как и Суитр, а сам Ламбе снова бы бежал, спасая трусливо свою жизнь; он бы не встретил никогда Энни. А может всё это сделал бы другой? Тот же Куэлл Вази. Он бы спасал столицу ежедневно, встретил бы свою Энни, а Жарис жил бы где-нибудь в глуши, может быть, завёл бы себе жену из местных крестьянок, хотя и рано бы её схоронил из-за собственной долгой магической жизни, но он бы наблюдал за жизнью потомков и ни за что не подпускал бы их к магии.

Ламбе дошёл до своей башни. Его личный кабинет находился на самом верху, но туда он попадает всегда после полудня. Первый этаж башни был пуст: тут раньше хранились реликвии и портреты Великих магов, но всё это было перенесено прошлым Великим магом, Кайлом Салли, в выстроенный Зал памяти. На втором этаже находился зал собраний Коллегии – мастеров магии. Всего их было десять человек, а во главе одиннадцатый – Великий маг. Мастером мог стать только тот, чей уровень магии достигал определенных высот и знаний, заслуживая этого звания общим признанием, ведь именно из них выбирался будущий Великий маг – человек, достигший высочайшего уровня.

Ламбе ждали к десяти часам, и Великий маг всегда приходил вовремя. Он открывал дверь, махал рукой вниз вскочившим мастерам, приветствующих наставника, и плюхался на свой стул. После двух минут тишины он начинал разговор.

- Начинайте, господа.

Для собраний был свой регламент: первым выступал мастер-секретарь, докладывающий о состоянии учеников, письмах к Коллегии и от неё; после слово брал мастер-хозяйственник, докладывающий о состоянии здания, необходимости ремонта или новой меблировки; далее об успехах учеников или трудностях говорили мастера школ атаки, защиты, иллюзии, призыва, алхимии, магических артефактов и, наконец, магических тварей соответственно; подытоживал всё гранд-мастер, старший из мастеров, чаще всего старейший из всех. Собрание почти всегда было однотипным и заканчивалось к полудню. Ламбе благодарил всех за работу и в сопровождении мастера-секретаря поднимался, хвала всему, на третий этаж.

Но и тут он не сразу шел в кабинет. Сначала он заходил в приемную, где его ждали ученики, адепты с прошениями и кандидаты на поступление. У Ламбе было три ученика: Салливан Боун, Терри Катчетсон, Альберт Икку. Он взял их в то время, когда считал себя бодрым, но с появлением Энни у него не хватало сил и внимания на чужих мальцов.

- Сегодня никто не пришёл просить? – удивленно спросил Ламбе у мастера-секретаря. – Только ученики?

- Да, Великий маг, - ответил секретарь.

- Тогда, вы трое, в мой кабинет.

Ученики синхронно встали с резных стульев темного дерева и, как утята, пошли за наставником. Сами они были удивительно похожи друг на друга: внешне им было за сорок, длинные волосы, собранные в пучок на затылке – дань моде учеников в Коллегии. Отличал их цвет этих пучков: Боун был брюнетом, Катчетсон – рыжий, а Икку обладал волосами черными, как смоль.

Кабинет Ламбе почти не отличался от дома: магические артефакты развешаны по стенам, множество книг, свитков и папирусов; в углу стоит одинокое кресло, а в центре – массивный стол, а на нем небольшой томик с обложкой из телячьей кожи.

Старик сел за стол, вздохнул и махнул рукой – от стены, словно солдатики, зашагали стулья и встали перед столом.

- Садитесь, - предложил Жарис. – Какие у вас успехи?

Великовозрастные ученики переглянулись. Опытному старику Ламбе было понятно, что никаких подвижек и не предвиделось.

- Понятно. Скоро будет инспекция трудов, - констатировал Великий маг. – В этот раз я не буду прикрывать вас. Будьте готовы! Можете идти.

Ученики поднялись и снова, как утята, двинулись к двери, но замыкавший цепочку Альберт Икку вдруг развернулся к наставнику и сказал:

- Я слаб, г-н Ламбе! – Голос его дрожал. – Ни у кого нет сомнений, что вы – сильнейший маг, а я слабак, я позорю вас своей слабостью!

- Защищайся! – крикнул Ламбе, и в сторону Икку на огромной скорости вылетел сгусток энергии.

Альберт мгновенно среагировал и произнес заклятье, создавшее перед ним магический щит. Энергия врезалась в него, раздался громкий хлопок. Со всех полок поднялась пыль, и видимость в кабинете Великого мага на пару секунд стала нулевой; когда же пыль осела, все вещи были на своих местах, в кабинете ничего не изменилось. Стоящие в дверях Боун и Катчетсон застыли в изумлении.

- Это был холостой удар, - вдруг начал старик, - я не вложил в него магию, но ты использовал щит очень высокого уровня. Вы тоже так умеете? – Он обратится ученикам у двери.

Те активно начали крутить головой, отрицая такие умения.

- Тогда вы свободны. И позовите мастера-секретаря.

Мастер-секретарь, Сэмюэль Кроули, вбежал в кабинет ‒ он был очень суетливым человеком. Когда-то Кроули был учеником мастера школы магических тварей Зана Фарри. Будущий секретарь был лучшим учеником, увлекавшимся каталогизацией. Великий маг заметил успехи адепта и предложил ему эту должность после смерти предыдущего мастера-секретаря, Лодвига Юхансона. И вот уже семь лет Сэмюэль Кроули выполняет очень много бумажной работы для всей Коллегии и ни капельки об этом не жалеет.

- Вызывали, Великий маг?

- Кроули, принеси анализирующий шар, будь так добр. – Ламбе относился с лаской к своему исполнительному помощнику. Он чувствовал, что во многом обязан Кроули, который делал намного больше, чем был обязан.

Буквально через минуту мастер-секретарь внёс прозрачный стеклянный шар на специальной подставке, инкрустированной кристаллами. С помощью этого магического артефакта принято оценивать как силу других артефактов, так и количество и мощность магии у людей.

- Прошу, Великий маг. – Кроули поставил шар на стол. – Нужно заполнить протокол использования. Имя проверяемого?

- Альберт Икку, - отвечал ученик.

- Приложи руку к шару, юноша, - сказал Ламбе и прильнул ближе к артефакту.

Икку прислонил ладонь к шару. Руку начало покалывать, словно тысячи маленьких иголок пытались проткнуть кожу. Шар начал сиять разными цветами.

Вдруг Жарис Ламбе начал громко хохотать, откинувшись на стул.

- Убирай руку, мой мальчик, - начал Ламбе, насмеявшись. – Кроули, приготовь протокол повышения ученика Альберта Икку в разряд адептов и присвоение ему статуса старшего мага.

Кроули слегка поклонился и убежал с радостью выполнять все поручения Великого мага.

- А ты, Альберт, присаживайся. Нам стоит много обсудить.

Их разговор длился очень долго. Икку начал рассказывать свою историю с самого начала, не пропуская ни единого момента, когда он так или иначе увеличивал свою магическую силу, находил новое заклинание или метод его использования; не пропускал он и свои дни практики в коллегии, проведенные за изучением трудов и свитков Великих магов прошлого. Старик Ламбе лишь изредка задавал уточняющие вопросы или просто понимающе хмыкал, но мысленно вспоминал, где был он в это время и понимал, что на этом же самом месте, где сидит сейчас и каждый его день был точной такой же, как и сегодняшний. Когда история уже подходила к концу, солнце садилось за горизонт, озаряя столицу ярко-малиновым цветом, достойным кисти любого уважающего себя художника.

- Знаешь, Альберт, - сказал Ламбе, - а не хочешь ли ты отужинать сегодня у меня дома? Коллежская вечерняя похлёбка из бобов тебе уже явно надоела.

- С удовольствием, г-н Ламбе. – В глазах Икку вспыхнула радость хорошего ужина в хорошей компании – его давняя мечта.

Энни, уже привыкшая к графику своего опекуна, всегда ждала его после заката возле дома. Она знала, что его высушенная фигура в объемной мантии всегда появляется на площади Дорме с улицы Триссо. Сегодняшнее его появление в компании ещё какой-то фигуры потрясла девочку – ни разу за десять лет г-н Ламбе не приходил домой в компании.

- Добрый вечер, Энии, - сказал старик, подойдя к дому. – Знакомься. Это мой ученик, Альберт Икку. Он сегодня поужинает с нами. Ты не против?

Засмущавшись, Энни не смогла вымолвить ни слова, поэтому просто помотала головой. Зайдя в дом после мужчин, она тут же побежала на кухню готовить дополнительные приборы. На печи стоял дымящийся котелок с рагу из овощей и молодого барашка, любезно предоставленного в дар от мясника с площади. Жарис плюхнулся на своё любимое место, откинулся на спинку и, глубоко дыша, вдыхая тонкие ароматы вкусной еды, принялся ждать. Альберт неловко присел на ближайший к Великому магу стул, не зная, что это место принадлежит Энни, оставив девочке место на другом конце стола.

- Надеюсь, она тебя простит, что ты занял её место, - пошутил Ламбе.

Энни вынесла тарелки к столу. Увидев гостя на своём месте, её глаза наполнились злостью, хотя милое детское личико эмоций не выдавало, но она тут же расслабилась и простила незнание ученика. Первую тарелку получил хозяин, вторую получил гость, а третью помощница поставила рядом с учителем, напротив гостя, и переставила к ней стул, не желая сидеть так далеко от своего благодетеля.

Немного помолчав и насладившись первыми ложками еды, теми самыми, что приносят фантастическую феерию вкусов во рту, Ламбе решил рассказать подопечной причину появления гостя в своём доме. Девочка с радостью слушала любые истории старика, но ещё больше она была рада тому, что в его жизни наконец появилось то, что смогло вызвать в нем новую энергию жизни, которую она так давно не видела. Глаза Жариса Ламбе снова стали живыми.

- Завтра мы будем посвящать Альберта в адепты Коллегии, а это очень престижное звание, - заканчивал свой рассказ Великий маг. – Теперь он сам сможет брать учеников, передавать им знания и умения. Уверен, что это ненадолго. – Тут он сделал паузу, заставив Икку сильно напрячься и посмотреть учителю в глаза. - Скорее всего он скоро сможет занять место мастера, как только там освободится место. Более достойных кандидатов, я не нахожу. Я уже подписал это распоряжение, пока ты рассказывал свою историю. – Ламбе посмотрел в глаза ученику и широко улыбнулся.

Щеки Икку зардели так, что могли бы посоревноваться с сегодняшним закатом. В один день его жизнь переросла во что-то большее, в то, к чему он стремился долгие годы, не замечаемый никем. Альберт и сам понимал, что в этом и его вина: он отсиживался, отмалчивался, скрывал свою силу и способности, никогда не делился с учителем, а лишь в одиночестве в библиотеке или в комнате, выучивая заклинания и комбинации. Вся эта серая жизнь, цепочка одинаковых дней наконец прервалась.

Об этом же думал и Великий маг. Его жизнь с одинаковыми буднями была нескончаема, словно коридор в Коллегии, где висят идентичные пейзажи, а они идёт по нему и уже не видит разницы. И вот вдруг, в один день жизнь его снова ожила, появился смысл. Хотя скорее наоборот, поставлена точка в этой ужасно задаче – найти уверенность в завтрашнем дне. И всё это в один обычный будень.

- Знаешь, Икку, - сказал Ламбе, закончив трапезу, - у меня есть ещё одно задание для тебя. – Он повернулся к Энни. – Ты не принесёшь посох, дорогая?

Девочка тут же встала со стула и быстрым шагом ушла на второй этаж. Ламбе же встал из-за стола и поманил за собой ученика на улицу. Они вышли в центр площади Дорме, Энни как раз поднесла посох Великого мага, которым он пользуется по утрам.

- Вставай вот сюда, - указал он Альберту на месте пересечения брусчатки. – Возьми посох. Ты ведь знаешь заклинание Великого купола?

- Конечно, учитель. Но я его никогда не испытывал. – Руки Икку слегка тряслись.

- Чудесно, - продолжал старик. – Подними посох, произнеси заклинание и ударь ровно в центр всех линий. Действуй!

Альберт закрыл глаза. Он сконцентрировал всю свою магическую силу в посох, поднял его над землей и, выкрикнув заклинание, ударил об землю. Из посоха тут же поднялся столб энергии яркого необъяснимого цвета и врезался в огромный купол, вызвал вспышки красок на ночном небосводе, к сожалению, не видных неодарённым.

- Поздравляю, адепт Икку, теперь это ваша работа. – Ламбе раскатисто захохотал, да так, что некоторые жители выглядывали из окон своих домов, любуясь картиной сумасшедшего старика и думали: «Опять он машет своим посохом».

- Как красиво, - вдруг сказала Энни, не отрывающая взгляд от сияющего купола.

- Ты это видишь? – удивился Ламбе.

- Да, - испуганно ответила девочка.

Жарис снова закатился смехом.

- Снова поздравляю вас, адепт Икку. Первый ученик. Вернее ученица. Первая девочка, обладающая магией со времен Великого мага Калиссида. Что за чудо!

Ламбе и Энни попрощались со своим гостем. Все они, такие разные, со своим историями думали лишь об одном – их жизнь изменилась в один день и в один миг. Всё, что было раньше прошло, исчезло, разрушилось. Каждого ждёт что-то новое, требующего нового подхода. Казалось бы, что может произойти в один обычный ничем не примечательный день? Как может измениться жизнь в какой-то будень?

На следующее утро в самом центре столицы, в хорошо мебелированной комнате на втором этаже в домике на площади Дорме, окруженный всевозможными магическими артефактами, с запутавшимися волосами и длинной бородой, не проснулся старик Жарис Ламбе.