Буря в степи

Я сижу под тенью старой пальмы, глядя, как солнце скользит по глади Нила, а лёгкий ветер приносит в мой сад ароматы базара: запах кофе, пряностей, дыма, да отголоски голоса муэдзина. Я вижу, как лодки ползут по реке, гружённые товарами, и как в их плетении отражаются небеса.

За высокими стенами, увенчанными копьями, кипит Каир — венец исламского мира, великое сердце державы.

Мне уже за восьмой десяток, и тело моё слабеет, но память… память моя всё так же остра, как меч, закалённый в огне.

Сегодня, на рынке, я слышал, как спорили караванщики: кто славнее — султан Бейбарс, да укрепит Аллах его власть, или поверженный Хулагу, чьё железо сожгло Багдад?

Для меня вопроса такого нет. Герой мой был иной. Тот, с кем Судьба свела меня много лет назад.

Я прожил долгую, полную испытаний жизнь. Я видел земли, о которых прежде лишь мечтал, встречал людей — добрых и злых, великих и малых.

И вот я сижу здесь, в Каире, глядя, как вздымаются минареты, как копья, пронзающие небо. Я слышу, как люди праздно спорят, мол, вот — победа, вот — конец.

А я знаю: нет ни конца, ни начала.

Я гляжу на Нил. Великая река. Мать земель. Дыхание тысячелетий, несущая свои воды сквозь царства, сквозь падения, сквозь возрождения. Она текла при фараонах. Она текла, когда легионы Цезаря искали её броды. Она текла, когда Аллах даровал мусульманам победу при Айн-Джалут.

Она течёт и ныне.

И, глядя на неё, я вдруг вижу другую реку. Не столь широкую. Не столь величавую. Реку, что текла среди песков и колючек.

Я вижу её.

И город на её берегу. Город, ставший мне родным — хотя не был городом моего рождения. Город, куда привели меня дороги судьбы. Город, чьё имя ныне никто не произносит. Но для меня… он жив.

Я помню его стены. Я помню его базары. Я помню, как впервые вошёл в его ворота. И там, на берегу той реки, началась моя настоящая жизнь.

Я смотрю на Нил, но сердце моё всё ещё там — у той реки.

…Потому что человек принадлежит не земле, где умирает. Он принадлежит земле, где любил. Где надеялся. Где страдал. Там — его истина. Там — его начало.

А началось всё далеко-далеко…