Бытовик 5. Мятежник.

Глава первая.

Пыль из-под копыт сотен туземной кавалерии, неспешно двигающейся вдоль русла Амударьи висела в воздухе еще пару часов, но нам она практически не мешала. Помешал посыльный, доставивший телеграмму из палатки радистов, заставившую меня, в очередной раз, поразится, с какой скоростью в армейской среде, несмотря на все уровни секретности, распространяются различные новости и сплетни. Не успел посыльный подать мне книгу учета радиограмм с, свернутым конвертиком, бланком, а за полотняными стенками палатки уже раздавались удивленные и радостные голоса, повторяющие на разный лад слово «мир».

Согласно телеграмме, переданной посредством искрового передатчика через самолеты – ретрансляторы, с сегодняшнего дня, с полдня, между Российской империей и Европейской коалицией устанавливался мир, условия которого, впрочем, еще только подлежали обсуждению на предстоящей мирной конференции. В качестве малозначительной детали сообщалось, что Его Величество, император Всероссийский почил в бозе, вследствие взрыва арсенала. Вся власть в государстве перешла, до совершеннолетия Наследника, в цепкие ручки Императрицы Инны.

Через час я вошел в штабную палатку сводного авиаполка, прошел мимо длинного стола, за которым сидели комполка, его заместители, комэски, обернулся…

- А я не понял, господа, вы что, пьяные, что ли? – я обвел взглядом лица командиров, раскрасневшиеся, веселые, с шальным блеском в глазах. Кто-то даже расстегнул крючки летных комбинезонов…почти до пупка.

- Так это, Ваше Величество, мир же, вот и празднуем… - и в подтверждение слов командира первой эскадрильи, в противоположном конце длинного стола отчетливо звякнул посуда.

- Полянкин! – крикнул я и через пару секунд ко мне подскочил мой адъютант, которому я прошептал несколько слов, на что Крас Людинович козырнул и вышел на улицу.

- Слушайте меня внимательно, господа. Раз душа ваша так рвётся к миру, так и быть, на сегодня у нас будет демократия, никого неволить воевать я не буду. Но так, как вы все еще служите мне, и получаете от меня неплохое жалование, то офицеры, жаждущие мирной жизни сейчас же переходят в армию мирного времени и приступают к обычным занятиям, в частности у вас сейчас по расписанию кросс, три версты туда, и столько же, получается, обратно. Ну что сидим, любители мирной жизни? Выходи строится, сейчас мой адъютант проведет занятия по физической подготовке. А кто продолжает воевать, тот остается ля планирования сегодняшней боевой операции…

- Ваше величество…- взмолился один из летунов: - Ну, так мир же объявили! Нас же потом по шапке, за невыполнение…

- Объясняю для шибко умных – у нас с кем мир сегодня объявлен?

- С Европейским Альянсом, Ваше…

- И кто видит здесь флаг или герб Европейского Альянса? – я показал на большую фотографию британской базы, снятой самолетом разведчиком: - Я не вижу. Мы планируем налет на логово пиратов, действующих без демонстрации флага, а, следовательно, согласно международному праву, ставящих себя вне закона.

Не знаю, что мои пилоты не любят больше – бегать кроссы или пиратов, но, больше про мир на совещании никто не говорил, а прапорщик Полянкин так и не смог провести занятия по физической подготовке.

Каспийское море. Остров Узунада.

Налет на остров Узунада, расположенном в Каспийском море начался на рассвете, по ставшей уже типичной схеме – из облаков, с пикирования, на тушу дирижабля, пришвартованного к причальной мачте, вывалился десяток самолетов, немедля сбросив бомбы с крутого пикирования они ушли на высоту, недосягаемую для легких пушек и пулеметов защитников британской базы. Огромная туша дирижабля и, не уступающий ему размерами, ангар были прекрасными мишенями, не допускающими промаха. Бой почти закончился, когда ангар начал пылать, а в небо взлетели несколько баллонов с заговоренным водородом, вырвавшиеся из расколотого бомбами корпуса дирижабля. Но, если британцы решили, что на этом все закончилось, то они просчитались – из-за барханов появилось несколько десятков темных фигурок, которые, периодически постреливая, двинулись в сторону британской базы, умело передвигаясь короткими перебежками. Мне удалось перебросить сюда, на край пустыни, почти роту пехотинцев, которые сейчас грамотно наступили на британский сброд, вставший к пушкам и митральезами, как-то всякие механики, мотористы и прочие воздушные стрелки со штурманами. Поняв, что одновременно отбивать воздушную и наземную атаку не получается, британские воздухоплаватели, бросив пушки и пулемёты (наверное, их тоже было много у короля), принялись шустро отступать к причалам, где, разводя пары, стояли два вооруженных парохода и парусная шхуна. Пароходы открыли огонь из своих пушечек, стараясь отсечь наступающую русскую пехоту от, бегущих к пирсам, британцев, чем вызвали навязчивое внимание нескольких русских самолетов, которые, принялись кружиться над берегом, сердито жужжа моторчиками, как стая злых ос, очевидно, готовя очередную атаку.

Тактика противовоздушной обороны пока только писалась несколькими энтузиастами, но, как все военные правила, писалась исключительно кровью. Уверен, после сегодняшнего дня в британских морских уставах будет написано, что наблюдатели за воздушной обстановкой должны наблюдать за всеми румбами, а не сгрудившись с одного борта, смотреть на маневры далеких самолетиков.

Два аэроплана, никем не замеченные, скользя над самой поверхностью воды, зашли со стороны моря, сблизились на дистанцию в триста метров и выпустили по стоящим на якоре вооружённым пароходом пару торпед (новейшее вооружение, разработанное моими оружейниками по моим эскизам и проходящее сейчас войсковые испытания в условиях боевых действий). Экипажи кораблей поняли, что что-то происходит, когда кустарные торпедоносцы пронеслись над самыми мачтами обреченных кораблей и стали расходиться на контркурсах, сбивая прицелы морякам, а через несколько мгновений боевые суда содрогнулись от мощных взрывов.

Гражданские пароходы, наспех вооруженные пушками и митральезами, безусловно были грозной силой в местном водоеме, гоняя каспийских контрабандистов и браконьеров, выходя на равных с такими-же каракатицами, что имела Россия в Астраханском порту, но удара пятидесяти килограмм взрывчатки под ватерлинию, не оставляла этим «крейсерам третьего ранга» никаких шансов.

Британцам повезло, что они не успели развести пар в корабельных котлах и вода, хлынувшая через огромные пробоины в машинные отделения, не вызвала взрывов. Пароходы просто встали на дно, даже без опрокидывания, и через несколько минут над поверхностью моря торчали только мачты и верх труб и надстроек.

Большая часть команд вооруженных пароходов атаку торпедоносцев благополучно пережила, и теперь штурмом брала борт небольшой парусной шхуны, на коей они и уплыли, держа курс на запад, забив палубу парусного кораблика так, что там яблоку некуда было упасть. Нам же досталось три десятка раненых, брошенных по пути отхода британцев и несколько вполне себе целых специалистов из числа механиков, слесарей, вооруженцев и прочего военного люда, мало заметного, но, без которого современная война вестись не может. Пока часть пленных возилась со своими ранеными, под руководством пары моих медиков, оставшиеся британцы водили меня с экскурсией по базе, чуть ли не лопаясь от гордости за высочайшее техническое развитие Британии. Честное слово, им было чем гордиться - увиденное просто восхищало. Огромный опреснитель, что работал от нефти, получаемой из Баку, гигантские резервуары с очищенной водой, подземные жилые и технические помещения, чьи песчаные своды были укреплены с помощью магии, а глубина расположения позволяло избавиться от изнуряющей жары с поверхности.

Вот, в одном из бункеров, я и собрал очередное совещание командиров.

- Господа, не знаю, как вам, но мне здесь чрезвычайно понравилось. Я понимаю, что климат здесь далеко не сахар, почти как у нас, в Обской губе зимой, только жарко, но службу кому-то нести здесь придется. В качестве льгот за службу в особых условиях, считаю целесообразно приравнять ее к службе на крайнем Севере, и установить двойной оклад денежного содержания, двойной отпуск, полуторная выслуга… Желающие остаться здесь имеются, господа?

К моему удивлению, количество желающих остаться в небольшом гарнизоне превысило число вакантных должностей, видимо сила двойного оклада была, поистине, колдовской.

Принудительно здесь оставался только маг земли, перед которым была поставлена боевая задача – обваловка песком баков с топливом, баков с водой, опреснителя и стоянок самолетов. Как справиться, будет делать над этими сооружениями еще и сверху саркофаг, да потом крепить песок, чтобы был он связан крепче бетона. Надо, пока бриты не очухались, поднять севшие на грунт пароходы, да отремонтировать их, залатав пробоины в борту, вот у будет у меня здесь Каспийская флотилия, а то, чувствуется, совсем местные обитатели от рук отбились.

Бакинская бухта.

Шхуна с беглыми британцами входила в огромную Бакинскую бухту через сутки после того, как парусник чудом умудрился вырваться из ловушки у острова Узунада. Но, наконец, все треволнения остались позади, до момента швартовки в, так называемой, Британской бухты, расположенной напротив местечка Зых, осталось не более часа. Люди короля, моряки и воздухоплаватели, что выжили после атаки этих ужасных аэропланов, что почти сутки просидели на открытой палубе шхуны, тесно прижимаясь друг к другу, моля Богов, чтобы вновь в небе не появились безжалостные злые птицы, начали на глазах оживать, переговариваться, подходить к борту. Еще совсем немного, и капитан шхуны «Грейт Бритн», прихватив с собой офицеров разгромленной базы и капитанов потопленных пароходов, направиться на вспомогательный крейсер второго ранга «Йорк», который в Баку выполняет роль стационера, куда вызовут британского консула, как официального «старшего», и будут решать, в каком свете доложить в Лондон о случившейся катастрофе и какие меры предпринять, чтобы уничтожить наглого агрессора.

Борт вспомогательного крейсера второго ранга «Йорк».

- И вы, господа, уверяете, что не видели, чем были поражены ваши корабли? - коммандер флота Его Величества Крейг сделал глоток джина и поморщился. Надо сказать, что что старший капитан британского отряда на Каспии морщился уже третий час, хотел сдержаться и не мог не продемонстрировать этим неудачникам и трусам, что умудрились погубить прекрасную базу, два вооруженных парохода и новейший дирижабль. При этом, по их же собственным словам, их атаковала, максимум рота русской пехоты, которая еще непонятно, откуда взялась. Самое обидное, что вечером у него намечено свидание с хорошенькой женой итальянского консула, который внезапно отъехал в Персию, по консульским делам. И нельзя тянуть с выходом возмездия до утра. Если выйти в море утром, то к концу дня русские зароются в пески так глубоко, что их оттуда и не выковырнешь, и тогда роте морской пехоты, которую он собрался брать с собой, на крейсер, в качестве десанта, придется несладко.

- Господа. – коммандер подошел к телефонному аппарату, закрепленному на стене, чей кабель шел на берег, в дом коменданта британского сеттльмента, дав тому указание, поднимать по тревоге роту морской пехоты, выдать им продуктов на пять суток и двойной запас патронов, после чего повернулся к мрачным визитерам.

- Господа, я намерен вернуться в бухту, откуда вы бежали и восстановить право Британии на эту землю. Предлагаю всем трусам, что бежали от врага на вашей лохани, получить оружие, патроны и прибыть на борт вверенного мне крейсера, дабы смыть позор, которым они себя покрыли. Отход я назначаю через четыре часа, и надеюсь, что все примут правильное решение.

- Капитан Крейг, сэр…- вскочил со стула капитан шхуны и быстрым шагом двинулся к выходу из салона, куда коммандер пригласил капитанов и офицеров базы, а также консула: - Боюсь, вам не придется никуда выводит «Йорк», чтобы найти славу, так как русские аэропланы уже нашли вас.

Как подтверждение его слов, в иллюминаторе мелькнула чья-то стремительная, хищная тень, а на палубе вспомогательного крейсера раздались отчаянные крики и суматошные удары в рынду…

Небо над Баку.

Ну да, я послал наш многоцелевой «салон», дабы он, держась на предельной высоте, отследил шхуну с беглецами. И не думайте, что я идиот, и не могу по карте проложить путь через Каспий, до Баку. Могу, не сомневайтесь. Вот только искать в огромной бакинской бухте стоянку британцев – удовольствия не из лучших. А если я ошибусь, и бомбы упадут на нефтяные резервуары, что густо расположились в южной части бухты? Нет, геноцидить местных и устраивать здесь Армагеддон, обижая местного ширваншаха я не собирался, во всяком случае, пока.

А так крылатый разведчик, ориентируясь на бортовые огни яхты ночью, и белые паруса днем, проследил ее путь и место швартовки и вызвал по радио боевую пару аэропланов, после чего, действуя, как лидер, безошибочно вывел ударные самолеты на стоянку британских кораблей.

Пара бомб, сброшенных на вспомогательный крейсер Его Величества, упали в воду у самого борта, выбив заклепки, отчего броневые листы разошлись и на корабле началась борьба за живучесть. После этого, пара аэропланов без опознавательных знаков помахала крыльями многочисленным зрителям на земле и, неторопливо, направились на восток.

Судя по сообщениям газет, с которыми я ознакомился позднее, появление в небе над Баку «стальных птиц» и показательная расправа с британским стационером, который олицетворял в регионе мощь и несокрушимость Британской империи, вызвало в городе настоящую панику.

Ширваншах с многочисленным семейством и гаремом покинул город, осмелившись вернуться лишь через неделю, нефтяные промыслы тоже прекратили добычу «черного золота», а большинство кораблей предпочло покинуть бухту. Все прекрасно понимали, что та же пара бомб, сброшенные несколько южнее, имели бы катастрофические последствия для нефтяных промыслов, порта, да и города в целом. Британцы чинили пострадавший корабль около месяца, одновременно собирая со всего Каспия все, что было способно стрелять, коя "эскадра" была готова только осенью, но наступил сезон штормов, и поход на мятежников был отложен до весны, но это была уже совсем другая история.

Окрестности Хивы.

В расположении войск Гюлер я прибыл на своем «бизнес-джете» в сопровождении одного боевого аэроплана. Остальные боевые единицы, кроме десятка, оставленных на нашей новой базе «Узунада», направились в длинный перелет в сторону Покровска, где аэропланы будут подвергнуты тщательной ревизии и капитальному ремонту, при необходимости, ну а, «булатовские соколы» смогут отдохнуть, ибо заслужили, все, без исключения.

- Что-то это слабо похоже на осаду…- поцеловав в щечку жену, я махнул рукой в сторону распахнутых ворот Хивы, через которые в город, за крепостные стены, и из города, свободно перемещались люди: - Признайся, дорогая, ты сюда просто за покупками заглянула?

- Ты, как всегда, видишь меня насквозь, дорогой повелитель. – Гюлер, как девчонка, за руку, потащила меня к большому шатру, у которого стояло несколько девушек из числа ее свиты, держа в руках кувшины для умывания и полотенца.

Когда я, умытый с дороги и досыта накормленный, лежа на ложе в шатре жены, собрался уже немного подремать, Гюлер взмахам руки выгнала из шатра своих наперсниц и упав рядом со мной, зашептала мне в ухо:

- Сегодня нас придут убивать.

Глядя на то, как я подхватился, выхватив пистолет и тороплива начав натягивать свои псевдопротезы, Гюлер улыбнулась и продолжила шепотом излагать диспозицию.

- Не волнуйся, все под контролем, и за нами придут ночью, уже под утро.

Оказывается, стоило тысячам (прошу прощения, теперь уже полкам) «родственников» моей жены подступиться к стенам древней Хивы, как местный шах лично прибыл в наш лагерь, уверяя мою жену в самых мирных намерениях и желании откупиться за причиненные его туркменами неудобства. В ознаменовании чистоты помыслов «принимающей стороны», пока советники обоих правителей утрясали детали выкупа, ворота древнего города были распахнуты, а воином «блистательной Гюлер» в местных лавках предлагали гигантские скидки. И ничего не предвещало беды, но вчера ночью командир личной охраны привел в шатре Гюлер связанного человека, одетого во все черное, с черным плотным мешком на голове. Оказалось, что вожди племени кара-саяк, что позже всех пришли под руку моей жене, вызрело недовольство, что их воинов не переодели в военную форму княжества Семиречья, что доля их при разделе добычи несколько меньше остальных родов (ой, простите, кавалерийских полков), о чем мгновенно прознали лукавые царедворцы Хивы после чего мгновенно созрел заговор. Но не все члены племени хотели возвысится обагрив свои руки кровью боевых товарищей, и вот несколько «авторитетов» вышеназванного племени прислали к моей жене «переговорщика».