Чаепитие в октябрьский дождь

— Помнишь, как Наташка грязную воду вылила в окно?

— Угу. Под ним директор проходил.

— Вахахаа!.. Мы прикрыли её и месяц весь этаж драили. Ик. Было здорово. Да, любимая? — хихикнув, Степан прикоснулся рюмкой к фотографии женщины, державшей букет полевых цветов. — Годов пять прошло.

Дмитрий откинулся на спинку кресла.

Вечер затянулся. Оживали воспоминания и чувства, от которых он так старался избавиться. Хотелось уйти из квартиры.

— Если бы она выбрала тебя, не попала бы в аварию?

— Возможно.

— Прости. Я нарушил обещание. Не уберёг нашу первую любовь.

Степан вздохнул и наполнил рюмки.

— Когда же ты поумнеешь, братишка? Тебе под сорок, а девушки нету. Всё в детектива играешься. Ик-к. Это не дело. Надо исправляться. Я племяшей хочу.

— Тоже мне, умник нашёлся.

— Я — однолюб и отец-одиночка, — мужчина произнёс гордо, — а ты… н-е-у-д-а-ч-н-и-к. Правильно доча говорит. Риточка… Так на Натусю похожа…

— Да. Она такая же ведьма.

Во дворе Дмитрий вздохнул с облегчением. «Даже после смерти я продолжаю тебя любить. Правда, неудачник,» — звёздное небо приняло печальную усмешку.

От школьных воспоминаний отвлекла фигурка, лежащая на скамейке детской площадки.

— Тьфу ты. Ритка. Нашла где дрыхнуть. Ноябрь же.

Вместо того, чтобы разбудить племянницу и отчитать, «неудачник» взял её на руки.

— Уже шестнадцать. Как время летит. Ревела?.. Окей, теперь буду тебя плаксой обзывать. Вроде маленькая, а весишь как… беременный тюлень.

Мужчина застыл. На руке Риты были старенькие чёрные часы марки «Луч». Те самые, которые он в молодости подарил Наташе на день рождения.

Чувствуя тепло в груди, Дима поцеловал девушку в лоб.

— Погнали, пока придурковатый папаша пропажу любимой дочурки не заметил.