Чародейка с Завтрашнего Дня

Глава 1: Нежданный Дар у Остановки

Дождь лил как из ведра. Не просто моросил, а обрушивался на Нью-Йорк с такой яростью, словно небеса решили смыть с себя всю усталость и серость этого осеннего вечера. Асфальт блестел, отражая неоновые вывески и фары редких машин. На мокрой, обшарпанной остановке, под козырьком, который едва защищал от хлещущих струй, сидел маленький, мокрый комок.

Это была Наоми. Вернее, её тело, которому на вид было не больше пяти лет. В настоящее время. Сейчас. Она сидела, обхватив колени руками, и мокрое платье совершенно не спасало от промозглого холода. Её афро, обычно такое пышное и гордое, теперь прилипло к голове, превратившись в жалкую, мокрую шапку. Глаза, обычно полные искр и какой-то вселенской уверенности, сейчас смотрели на мокрые сапоги проходящих мимо людей с выражением недетской тоски.

Она была здесь. Но не совсем. Часть её разума, той самой, что видела тысячелетия вперед и знала, как переплетать нити времени, пребывала где-то далеко. Она наблюдала. Исследовала. Накапливала. Но это маленькое тело, её временная "оболочка", оказалось слишком уязвимым для резкого, незапланированного сдвига. Эксперимент, который должен был лишь "протестировать" её способность к перемещению между мирами, дал сбой. Возможно, из-за той грозы. Или из-за непредвиденной энергетической аномалии, которую она не успела учесть.

"Кто-то пролил что-то? Это, наверное, я", – мелькнула мысль, совершенно не соответствующая пятилетнему ребенку. Но именно эта мысль, её "кредо", помогала ей сохранять спокойствие.

Вдруг, сквозь шум дождя, она услышала приближающиеся шаги. Остановились. Два силуэта. Мужчина и женщина. Они явно спешили укрыться от непогоды.

– Бедняжка! – воскликнула женщина, её голос был полон сочувствия. – Совсем промокла!

Мужчина, высокий, с добрыми, но усталыми глазами, склонился над Наоми.

– Ты одна, малышка? Где твои родители?

"Родители..." – мысль пронзила ее, как молния. У нее не было родителей. По крайней мере, в этом времени. В этом мире.

– Нет, – прошептала Наоми, её голос был тонким и дрожащим, как у любого потерянного ребенка. – Я... я не знаю, где они.

Пара переглянулась. В их глазах мелькнула знакомая смесь жалости и надежды. У них не было детей. Они давно мечтали о сыне или дочери, но судьба распорядилась иначе.

– Идем с нами, – сказал мужчина. – Ты не можешь оставаться здесь одна. Мы позаботимся о тебе.

Они отвели ее в свою уютную, залитую теплым светом квартиру. Наоми, играя роль потерянного ребенка, позволила им заботиться о себе. Она ела предложенные горячие блюда, позволяла себя переодеть в сухую одежду, выслушивала их ласковые слова. И, наблюдая за ними, она чувствовала легкое, непривычное тепло. Эти люди были добры. Они хотели дать ей дом.

Когда полиция, вызванная парой, приехала, Наоми слушала их разговор с нарочитым детским страхом.

– Мы нашли ее у остановки, – говорила женщина. – Она потерялась.

– К сожалению, по описанию похожих детей, пропавших за последние дни, нет, – вздохнул полицейский. – А у девочки, похоже, совсем нет никаких зацепок. Ни документов, ни фамилии.

"Фамилия... Да, это было бы неудобно", – подумала Наоми.

– Мы... мы хотели бы ее усыновить, – сказал мужчина, его голос дрожал от волнения. – У нас нет детей, и мы... мы не можем просто оставить ее.

Полицейский, видя искренность пары, и понимая, что другого выхода нет, кивнул.

– Что ж, если у нее нет родственников... Потребуется время на оформление, но, думаю, это вполне возможно.

Так, пять лет от роду (по паспорту, который позже придумали), Наоми оказалась в семье, которая дала ей имя и дом. Никто не подозревал, что перед ними не ребенок, а существо, способное управлять самим ходом времени, читать мысли, левитировать и телепатически общаться. Никто не знал, что ее "детство" – это лишь искусно сплетенная маска, призванная переждать, накопить силы и знания, прежде чем перейти к следующему этапу своего грандиозного

С удовольствием! Продолжим погружение в мир Хогвартса глазами Наоми.

---

Магия, Которая Не Отвечает Законам (Даже Ее Собственным)

Школьный автобус, этот громоздкий, оранжевый монстр, казалось, двигался с той же скоростью, что и слон, перебирающийся через ручей. Обычные пятилетние дети в нем визжали от восторга, дергали друг друга за волосы и бросались крошками от печенья. Для Наоми, чье тело едва достигло пятилетнего возраста, это было как наблюдать за замедленной съемкой. Дождь давно закончился, и осеннее солнце, робко пробиваясь сквозь облака, окрашивало мир в теплые тона.

«Скучно», – подумала она. Её мозг, привыкший к оперированию тысячелетиями, сейчас наблюдал за десятисекундным интервалом, когда мальчишка с соседнего сиденья пытался отобрать у девочки игрушку. *«Если бы я хотела, чтобы он это сделал, он бы это сделал. А если не хотела – он бы либо промахнулся, либо споткнулся, либо внезапно захотел пойти попить воды».* Она слегка "подкрутила" реальность, и мальчишка, совершенно внезапно, с ярко-красным лицом, отвернулся и уставился в окно. Девочка с облегчением прижала игрушку к себе. Никаких драм. Скукота.

Но сейчас она была Наоми Дэвис, пятилетняя девочка, которую вот-вот привезли в школу. Школу, которая, как она уже успела "просканировать" за последние несколько недель (используя краткосрочные прогнозы, чтобы убедиться, что её не раскроют), была не совсем обычной. По крайней мере, в этом времени.

«Хогвартс. За 35 лет до рождения Волдеморта», – пронеслось в голове, вызывая легкую усмешку. Появление в этом мире было случайным, но теперь, оказавшись здесь, она видела невероятный потенциал. Знания. Сила. И, конечно, возможность наблюдать за тем, как разворачивается история.

Марк и Сара, её «приемные» родители, проводили ее до дверей школы. Их глаза сияли гордостью и тревогой.

– Будь хорошей девочкой, Наоми, – сказала Сара, поправляя её совершенно новую, хоть и немного старомодную для пятилетки, форму. – Слушайся учительницу.

– И не забывай, что мы тебя очень любим! – добавил Марк, крепко обняв ее.

Наоми, следуя своей роли, лишь кивнула, стараясь выглядеть максимально растерянной. «Любовь. Интересная концепция. Примитивная, но эффективная».

Внутри школы было шумно и суетно. Дети бегали, кричали, распаковывали подарки. Наоми чувствовала себя инородным телом. Её мозг работал на другом уровне. Она видела, как через пару минут один мальчишка споткнется о свой же шнурок. Видела, как учительница, улыбаясь, уронит стопку учебников. Видела, как в дальнем конце коридора мальчик с рыжими волосами (интересно, кем он станет через 35 лет?) будет пытаться украсть печенье.

Она не собиралась вмешиваться. Пока. Ей нужно было "впитать". И для этого нужно было не шуметь.

Ее распределили в младшую группу. Учительница – мисс Эвелин. Милая, добрая женщина с усталым взглядом, которая, как предсказала Наоми, через три года уйдет на пенсию, а через пять – умрет от неизвестной болезни, которую, впрочем, Наоми могла бы предотвратить, если бы захотела. *«Не сейчас. Не здесь».*

Уроки проходили… забавно. Дети старательно учили буквы, цифры, пытались рисовать. Наоми же, зная будущее, видя, как будут развиваться события, ощущала себя гением, застрявшим в песочнице. Она могла бы написать книгу по истории магии, просто вспомнив, что произойдет. Она могла бы предсказать, какие зелья сработают, а какие – нет, просто взглянув на ингредиенты.

Но её маска была идеальной. Она делала ошибки. Инопланетные ошибки, которые выглядели как детская наивность. Например, когда учительница просила сложить 2+2, Наоми могла увлеченно рисовать в тетради спирали времени, а потом, задумчиво прищурившись, выдать: «Четыре, но с возможностью отклонения на 0.001% в сторону пять, если учитывать фактор влияния гравитации Луны». Мисс Эвелин лишь мягко улыбалась и поправляла её: «Да, Наоми, это четыре. Молодец».

Однажды, во время урока, когда дети пытались заставить перышко левитировать, Наоми почувствовала… интерес. Рядом сидел мальчик, который, несмотря на все усилия, никак не мог заставить перышко даже дрогнуть. Он был сосредоточен, его лоб покрывался испариной, но ничего не происходило. И вдруг, Наоми увидела. Слабое, едва заметное видение. Через 10 секунд его перышко взлетит… но прямо в глаз учительнице.

:Распределение, Перья и Неожиданные Ученики

Среди шума и гама пятилетки, Наоми, точнее, Наоми Дэвис, чувствовала себя так, словно наблюдает за муравьями, спешащими по своим делам. Каждое движение, каждое слово – все было предсказуемо. Она видела, как мисс Эвелин через три минуты уронит стопку прописей, как мальчишка с рыжими волосами, которого звали, кажется, Артур (да, именно он, будущий отец целой гвардии наследников Уизли), попытается украсть очередное печенье, и как она сама, Наоми, сможет предотвратить это, просто "случайно" пролив на пол стакан воды, когда мальчишка потянется за угощением. *«Легко. Даже слишком».*

Но сегодня был особый день. День, когда первокурсников ждало распределение. Для Наоми это было… любопытно. Она видела будущее, знала, кто кем станет, но само действо, ритуал, в котором участвовали дети, ощущающие магию всем своим существом, – это было интересно.

В Большом Зале, который, кстати, был гораздо меньше и менее величественным, чем она представляла по своим тысячелетним воспоминаниям о разных мирах, царила атмосфера предвкушения. Стены были украшены флажками с гербами факультетов, а над ними величественно висели сотни свечей, создавая мерцающий, волшебный свет.

Директор школы – профессор Элиас Торн. Седовласый, с проницательными, но добрыми глазами, он выглядел как классический глава магической школы: мудрый, спокойный, излучающий авторитет. Его голос, спокойный и мелодичный, разнесся по залу:

– Добро пожаловать, юные волшебники и волшебницы! Сегодня для вас начинается новый, удивительный путь. Путь познания магии, дружбы и, возможно, невероятных приключений.

Наоми слушала его, одновременно сканируя присутствующих. Она видела молодых преподавателей. Видела профессора МакГонагалл, тогда еще молодую, но уже с той же стальной выдержкой, готовую стать главой Гриффиндора. Видела профессора Флитвика, уже такого же маленького, но, вероятно, менее опытного. И, конечно, она увидела его.

Альбус Дамблдор. Он сидел за преподавательским столом, чуть поодаль, его взгляд был полон любопытства и какой-то скрытой грусти. Он был еще учеником, но уже выделялся. Наоми "просканировала" его ближайшее будущее: он станет великим волшебником, но будет нести на себе тяжесть ошибок прошлого. *«Интересно, как он поведет себя, когда увидит меня, ту, что знает его будущее?»*

Пришло время распределения. Детей вызывали по одному.

– Паркинсон, Панси! – Гриффиндор! – объявил профессор Торн. (Да, уже тогда в Хогвартсе были Паркинсоны, и они были неприятными.)

– Бут, Терри! – Когтевран!

– Гринграсс, Дафна! – Слизерин! (О, еще одна будущая слизеринка.)

Наоми наблюдала. Она видела, как шляпа, стараясь, явно пыхтела над выбором для некоторых. Она "слышала" их мысли, их страхи, их надежды.

– Дэвис, Наоми! – голос профессора Торна прозвучал особенно громко.

Наоми вышла вперед. Толпа пятилетних детей, одетых в мантии, выглядела… странно. Но она была частью этого. У нее был свой план: впитать знания. Стать профессором. А потом – путешествовать.

Шляпа упала ей на голову. Первая мысль, которая пронеслась в её сознании: *«Черт, она пахнет лавандой и старой бумагой. Интересно, из какого материала сделан этот козырек? Какая плотность ткани?»*

«Хм-м-м», – прошелестел голос шляпы в её голове. – «Очень необычный разум… Такой… многослойный. Видит прошлое? Да. Будущее? О, да, очень далеко. И так… сильно. Где твои амбиции, дитя? Ты хочешь знаний, это ясно. Ты готова учиться. Но есть и… дерзость. Желание действовать. И, о, это очень интересно… У тебя нет страха. Совсем. Никогда. Это… редкое качество».

Наоми "ответила" шляпе, не проговаривая: *«Я не дитя. И мне не нужен твой выбор. Но если хочешь, можешь отправить меня туда, где я смогу увидеть больше всего. Где знания скрыты лучше всего».*

Шляпа на мгновение затихла. Казалось, она была поражена. «Слизерин? Нет, ты слишком… непредсказуема. Гриффиндор? Слишком бунтарская. Пуффендуй? Слишком… целеустремленная. Когтевран… да, Когтевран. Там ты сможешь учиться. Много учиться. И, возможно, найти ответы. Но знай, дитя… твой ум – это целый мир. И не каждый готов его принять».

– Когтевран! – объявила шляпа.

Наоми сняла шляпу. Несколько секунд она просто стояла, ощущая на себе взгляды. Некоторые – с любопытством, другие – с настороженностью. Она видела, как молодого Дамблдора, сидящего за преподавательским столом, её появление слегка озадачило. Он, казалось, видел в ней что-то, чего другие не замечали.

Пока Наоми шла к столу Когтеврана, она заметила двух других детей, которые тоже только что прошли распределение.

Рядом с ней, за столом Когтеврана, сидела девочка с копной непослушных каштановых волос и ярко-зелеными, умными глазами. Она выглядела лет на год-два старше Наоми, но, судя по всему, тоже только поступила. Её звали **Лиза Петрова**. Лиза была дочерью русского мага-ученого, который занимался изучением древних магических артефактов, и английской волшебницы-ботаника. Её жизнь всегда была связана с исследованиями. Лиза мечтала открыть новые виды магических растений или найти артефакт, способный изменить мир. Она была невероятно умна, любопытна, но немного замкнута. Иногда ей казалось, что никто не понимает её увлечений, кроме неё самой. Она уже успела "просканировать" Наоми (своими, детскими, но острыми глазами) и почувствовала, что эта странная девочка с таким необычным выбором шляпы может быть интересной.

С другой стороны от Наоми, уже усевшись, сидел мальчик. Примерно того же возраста, что и Наоми. Он выглядел немного потерянным, но в его глазах горел огонек авантюризма. Его звали **Финн МакБрайд**. Финн был ирландцем, из семьи, где магия была не так сильна, как любовь к приключениям и рассказам. Его отец был моряком, который рассказывал ему о дальних странах и неизведанных землях. Финн мечтал о путешествиях, о том, чтобы исследовать мир, находить скрытые сокровища и рассказывать о них. Он был храбрым, импульсивным, но очень верным другом. Его целью было увидеть все самые удивительные уголки магического мира.

– Привет, – тихо сказала Лиза, взглянув на Наоми. – Ты Наоми? Я Лиза. Эта шляпа… очень странная. Обычно она не так долго думает.

– Я знаю, – ответила Наоми, её голос был ровным, без детской наивности. – Она пыталась понять, куда меня отправить.

Финн, услышав это, повернулся.

– Ты думаешь, она знает, куда нас отправлять? Я думал, она просто смотрит, кто чего боится. Меня так пугало, что отправят в Слизерин! – он рассмеялся. – А ты, похоже, вообще ничего не боишься?

Наоми посмотрела на Финна. Его мечты о путешествиях… она могла бы помочь ему. И Лизу, с ее жаждой знаний…

*«Возможно, эти двое могут быть полезны»,* – подумала она. *«А может, просто станут моими первыми настоящими друзьями. Или будут мешать. Посмотрим».*

– Я боюсь скуки, – ответила Наоми, и в её глазах мелькнул тот самый, едва заметный, предвещающий хаос огонек.

За преподавательским столом, молодой Альбус Дамблдор, глядя на эту троицу, ощутил странное предчувствие. Он не знал, кем были эти дети, но что-то подсказывало ему, что их пути, особенно путь девочки с глазами, видевшими слишком много, скоро переплетутся самым неожиданным образом. И это могло изменить все.

Хаос в Когтевране, или Почему Учителя Лучше Не Злить

«Учительница, этот урок – полный отстой!» – эта мысль пронеслась в голове Наоми с такой же скоростью, с какой ее мозг обычно обрабатывал изменения климата на Земле через тысячу лет. Но сказать это вслух? О, нет. Ее маска пятилетней (ну, почти) гениальной ученицы была куда более полезной.

«Два плюс два равно… четыре», – произнесла она своим самым ангельским голосом, почти причмокивая, когда выводила цифру в прописи. Мисс Эвелин, добрая учительница, чье будущее Наоми знала до последней морщинки, улыбнулась: «Отлично, Наоми! Ты сегодня так хорошо сосредоточена».

«Сосредоточена? Я просчитываю оптимальную траекторию полета перышка, чтобы оно попало точно в центр глаза мисс Эвелин через три секунды, но только после того, как я увижу, как тот мальчишка с рыжими волосами (Артур, да, я помню) снова попытается стащить печенье»,* – думала Наоми, одновременно "подталкивая" время так, чтобы мальчишка сделал свой ход, а перышко слетело с края парты чуть раньше, чем нужно.

Когда перышко, описав идеальную дугу, полетело прямо в мисс Эвелин, Наоми, совершенно невозмутимо, успела «замедлить» время ровно на столько, чтобы учительница успела увернуться. Перышко пролетело мимо, едва не задев её ухо.

«Ой!» – воскликнула мисс Эвелин, испуганно отшатнувшись. – «Что это было?»

– Наверное, сквозняк, мисс Эвелин, – произнесла Наоми с невиннейшей улыбкой, хотя внутренне ощущала легкое удовлетворение от своей точности. – Наверное, кто-то открыл окно, и его сдуло.

Мисс Эвелин недоверчиво посмотрела на закрытое окно, но решила не спорить. «Дети…» – вздохнула она.

Лиза Петрова, сидевшая рядом, с интересом наблюдала за происходящим. Её умные, зеленые глаза не упускали ни одной детали. Она видела, как Наоми посмотрела на перышко *до того*, как оно полетело, как на её губах мелькнула едва заметная усмешка.

– Ты… ты как-то это сделала, да? – прошептала Лиза, когда мисс Эвелин отвернулась. – Я видела, ты на него посмотрела.

– Сделала что? – Наоми ответила с той самой бесстрашной самоуверенностью, что граничит с полным отсутствием самокритики. – Я просто сидела и рисовала. Может, перышко просто решило полетать? Они иногда так делают, когда им скучно.

Лиза лишь закатила глаза, но улыбнулась. Она не знала, как, но чувствовала, что Наоми – не обычная девочка.

А Финн, сидевший через парту, как всегда, искал приключений. Когда учительница отвлеклась на перышко, он тихонько запустил в воздух миниатюрную фигурку дракона, сделанную из смятой бумаги.

– Фи-и-инн! – тут же раздался возмущенный голос. Это была **Элизабет Тейлор**, девочка из богатой семьи, которая уже успела зарекомендовать себя как будущая сплетница и задира. Она сидела впереди и, казалось, имела глаза на затылке. – Ты опять играешь! Мисс Эвелин накажет тебя!

– А ты, Лиззи, всегда такая правильная? – огрызнулся Финн, но тут же затих, когда увидел, как учительница повернулась. – Ой.

И тут Наоми решила немного "повеселиться". Она "ускорила" время для Лиззи ровно на столько, чтобы та, в попытке указать на Финна, случайно задела рукой свой стакан с водой, который стоял на краю парты. Вода пролилась прямо на учебник Финна.

– Ой! – воскликнула Лиззи, не понимая, что произошло. – Это… это не я!

– Это ты! – крикнул Финн, ошарашенно глядя на мокрый учебник. – Ты специально!

– Я не специально! – Лиззи покраснела, чувствуя, как на нее смотрят все.

Наоми же, наблюдая за этой маленькой драмой, едва сдерживала смех. *«Вот оно, начало хаоса. Я обожаю это!»

Мисс Эвелин, тяжело вздохнув, подошла к ним.

– Так, Финн, учебник испорчен. Лиззи, почему ты пролила воду?

– Она сама! – крикнул Финн.

– Я не сама! – возразила Лиззи.

Наоми, видя, что ситуация накаляется, решила "сыграть" свою роль.

– Мисс Эвелин, – сказала она громким, почти кричащим голосом, привлекая всеобщее внимание. – Мне кажется, здесь было какое-то… временное искажение. Как будто все произошло очень быстро, а потом медленно. Может, это связано с тем, что я сегодня видела, как один мальчик пытался украсть печенье, а потом какая-то птица налетела на окно?

Все замолчали. Учительница, Лиза, Финн, даже мальчишки, которые пытались украсть печенье, – все недоуменно уставились на Наоми.

– Временное искажение? Птица? – мисс Эвелин выглядела совершенно сбитой с толку. – Наоми, дорогая, я думаю, тебе просто стоит успокоиться.

Финн, однако, посмотрел на Наоми с новым интересом. «Временное искажение? Эта девочка… она странная. Но, может быть, она говорит правду?»

Лиза же, прищурившись, снова посмотрела на Наоми. Она не поверила в птицу, но увидела, как Наоми уверенно "произнесла" эту абсурдную версию, и как это сразу же переключило внимание учительницы.

– Мне… мне нужно попить, – сказала Наоми, вставая. Она уже знала, что ей нужно сделать. Ей нужно было проникнуть в библиотеку. Она чувствовала, что именно там хранятся те самые знания, которые ей нужны. И, возможно, там же она найдет следующую подсказку о том, как попасть в мир, который нужен ей для ее грандиозных планов.

Она вышла из класса, оставив за собой легкий, но ощутимый след недоумения и, для Финна и Лизы, зарождающегося любопытства. Мир Хогвартса был полон магии, но для Наоми он был лишь очередной головоломкой, которую ей предстояло разгадать. И она собиралась сделать это с максимальным шумом, хаосом и, конечно же, собственным, совершенно неповторимым стилем.