Часы с кукушкой

Часы с кукушкой

Понедельник

Дмитрий Евгеньевич П. (26 лет, холост, без судимостей, весьма средней внешности и такого же среднего роста, блондин, левая нога косолапит, близорукость -1,5, очки не носит), менеджер по продажам кабельной продукции в местном филиале федеральной компании "Наш кабель", сидел на кресле с колесиками, уже 20 минут тупо глядел в экран монитора с одной и той же картинкой бизнес-плана на следующий квартал и тосковал. Дмитрий не любил свою работу, вид продаваемых кабелей, проводов и шнуров не вызывал у него ничего, кроме ментальной рвоты, но что-нибудь более приемлемого ему найти не удалось. Год безуспешных поисков работы, случившийся у него после очередного финансового кризиса, научил его держаться за найденное руками, зубами и всем остальным - еще раз проходить через 9 кругов безработного ада не хотелось категорически. Вот и приходилось жрать валерьянку, дабы купировать приступы холодного бешенства, и имитировать чудеса служебного рвения.

Дмитрий наконец поправил пару цифр в графе "август", закрыл файл с обрыдлым бизнес-планом и скосил глаза на часики в правом углу экрана. До конца рабочего дня оставалось полчаса. - Нажрусь сегодня, - невесело подумал Дмитрий, - вот закончится день и нажрусь, не домой же идти в 5 часов-то.

Напротив за стеклянной перегородкой сидел как сыч в дупле димин начальник, Аристарх Палыч, конкретная гнида и сволочь по глубокому диминому убеждению. Ну посудите сами, Палыч этот завышал месячные планы сверх меры, пртчеи соседям доставалось почему-то меньше, при закрытии месяца резал все, что мог, а что не мог, выставлял как заслугу других, контролировал приход-уход с работы по секундомеру, в течение дня тоже доставал совсем уже мелочными придирками. Гнида и есть.

Дома у Димы тоже было далеко не все благополучно. А если уж откровенно, то до благополучия у него там было такое же расстояние, как от Архангельска до Тимбукту, мало того, что далеко, так и надежд добраться до него никаких - билеты потому что на такие маршруты не продавались. Дома имела место мать со сложным характером, ну вот не сложилось у нее в жизни с мужчинами, наверно поэтому она вымещала свои несложивки на единственном доступном мужчине, сыне. А если прямо говорить, то донимала его истериками по любому поводу. И еще там временно присутствовала сестра, старше Дмитрия на два года, вообще-то замужем, но конкретно сейчас в разруганном состоянии живущая у матери. Это у нее случалось в среднем раз в три-четыре месяца, вот сейчас подошел очередной срок. По этой причине нервы и у сестры тоже были не в полном порядке, а успокаивалась она тем, что пилила брата, как бензопила Дружба. Даже лучше. Короче дома была не семья, а сплошная лесопилка с большим парком пиляще-рубящих комбайнов.

Тут уж каждому станет понятно, что идти домой Дмитрию категорически не хотелось. Можно было бы конечно пойти к любимой женщине Катерине, отношения с ней у него длились уже второй год с некоторыми перерывами, но беда заключалась в том, что они конкретно полаялись позавчера и теперь ранее, чем через неделю к Кате ходить, а равно звонить и эсэмэсить было бесполезно, проверено практикой.

Дима пытался как-то развязаться с проклятым квартирным вопросом и некоторое время назад подписался было снимать квартирку где-то посередине между домом и работой, но в конце концов плюнул, слишком дорого и хлопотно.

Оставалось короче говоря одно, нажраться. Дождавшись окончания работы (минутная стрелочка на виндоузных часиках висела на 17.59 казалось целую вечность), Дима торопливо закрыл все программы, выключил ноутбук с ненавистными с силовыми, монтажными и контрольными кабелями, простился с коллегами и вышел через проходную к железной дороге, его офис располагался в таком глухом углу города, слева промзона с двумя неработающими заводами, справа жд на Москву, а за ней частный сектор, а если прямо, то совсем уже пустырь с бродячими собаками, которые правда были смирными и никого пока всерьез не покусали.

Далее его путь лежал сквозь частный сектор в парк имени Октябрьской революции, почему-то не переименованный до сих пор, где у него был облюбованный чапок с недорогими напитками и закусками - там если сидеть за столиком в крайнем правом углу, выходящем на маленькое озерко, ему почему-то всегда было хорошо и спокойно, и из головы куда-то сразу улетучивалась проклятая кабельная продукция, не беспокоил недостаток финансов и какими-то очень далекими казались пилящие подручные инструменты родственников.

Так все и получилось ровно по плану, и напитки, и закуска, и столик пустой был, и озеро было тихим и безмятежным, и даже утки по нему плавали. Но спустя полчаса к Дмитрию за стол попросился мужик бомжеватого вида с кружкой пива в руке - не позволите, дескать, присоединиться, а то все кругом занято? Дмитрию было в принципе все равно и он позволил.

Мужик выпил примерно половину кружки и спросил: - Тоже проблемы?

- А что, сильно заметно? - ответил Дима.

- Ну есть такое дело.

- Ага, проблемы, - продолжил Дмитрий, - ну как проблемы... проблемки, ничего серьезного, денег мало, родственники пилят, работа хреновая. А у тебя что? - с ходу перешел он на ты.

- А у меня совсем вилы, - вяло ответил мужик и не отрываясь от своей кружки вывалил дикую, но складную историю, как его похитили пришельцы. Дима закатил глаза в потолок и мысленно душераздирающе вздохнул, не, ну везет же на психов.

- Вижу, не веришь ты мне, - закончил свою речь собеседник, - вот, смотри какую штуку они мне поносить дали. И сунул Диме под нос наручные часы, застегнутые почему-то на правой руке, как у Путина.

- Ну часы и часы, - попытался отбрехаться он, - я и подиковенней видел.

- Не, могу тебя твердо заверить, что такого ты еще не видел, они измеряют твое личное время, ну сколько там тебе жить осталось.

- Иди ты, - вяло отбивался Дима, - не верю.

- Ну хочешь верь, хочешь нет, но они мне сегодня с утра жизнь спасли.

Дима заинтересовался и попросил подробностей, тогда мужик сказал купить ему кружку пива, а то в горле пересохло, и поведал следующее:

- Иду я значит по улице Ленина, никого не трогаю, вдруг эта штука пикать начинает и вибрировать, ну так-то она молчит в основном, раз в час наверно попискивает, а чем ближе твоя значит смерть, тем она значит чаще пищит и сильнее дергается, если уже вот-вот, то просто без перерыва начинает выть и плюс стрелочка вот эта, самая большая, двигается к нулевой отметке, а ноль это значит когда тебе кранты полные придут, это мне так пришельцы объяснили, когда назад возвращали. Вот часы значит на улице Ленина, аккуратно на углу с Кирова и начали голосить недуром. Я походу испугался, по сторонам смотрю - нет ничего опасного, но на всякий случай во двор свернул, а через пару секунд в то место, где я стоял вот только что, КАМАЗ врезался на полном ходу, ага. Стену пробил, сверху кирпичей еще насыпало до кучи, ага, тормоза у него что ли там отказали. А я стою значит за углом и холодным потом обливаюсь. Посмотрел на часики - они пищать перестали совсем. Вот после этого и не верь.

- Ну ладно, считай что поверил, - сказал Дима и без всякого перехода добавил, - а продай их мне, штука вроде полезная.

- Щас, все брошу и побегу продавать, - отшутился мужик. Потом подумал и попросил еще кружку пива. Потом еще подумал и спросил: - А сколько дашь?

Дима ответно подумал и сказал, что тыщу, больше при себе нет. На что мужик ответил, а забирай, только тут нужны некоторые объяснения.

Ну объясняй, ответил Дима, и мужик стал объяснять.

Оказалось, что данный гаджет штука довольно непростая и требует во-первых первоначальной привязки к объекту (Ну а ты что хотел, она ж твое время предсказывать будет, значит сначала должна собрать информацию), а во-вторых снять ее тоже задача довольно сложная и муторная (минимум трое суток должно пройти, до этого даже не пытайся).

- Это что же, и в душ с ними ходить, а если испортятся?

- Не боись, не испортятся, это не китайская копия, натуральный инопланетный товар, не промокают, не бьются, завода и батареек не требуют.

На этих словах Дима потряс головой, слушая внутренний голос в левой половине головы, что эй, друг, ситуация-то на грани идиотичности, если не за гранью - он, менеджер машинного доения клиентов федеральной кабельной компании, сидит в грязной пивнушке, расположенной в самом грязном углу запущенного донельзя парка имени (вдумайтесь в это слово) Октябрьской революции, и слушает бред про инопланетян и инопланетные гаджеты. Однако в этом соревновании победил внутренний голос правой половины - дружище, а и хрен с ним, в кои-то веки не кабелями торговать, в кои-то веки какое-то приключение, пусть и врет все этот чувак, как сивый мерин, попробуй, чего с тобой будет-то такого, а?

В общем, Дима выслушал инструкции подержанного незнакомца, передал ему купюру с Ярославом Мудрым, и позволил ему застегнуть часы на правой (А кстати, почему на правой-то? Ааа, в этом вся суть, не знаю почему, но на левой они не работают) и еще раз уточнил насчет снятия.

- Вот сейчас у нас понедельник, - отвечал мужик, - 19.12, значит часа два-два с половиной они будут настраиваться, не вздумай что-то крутить на них, это лишнее, к примеру к полуночи будут готовы к работе, а снять их ты сможешь в четверг тоже в 19.12. Удачи, друг, не помирай раньше времени, слушай внимательнее свою кукушку - сказал мужик.

- Какую еще кукушку? - не понял Дима.

- Ну знаешь наверно, кукушка-кукушка, сколько мне осталось жить, - и с этим словами мужик допил свое пиво и растворился в близлежащих кустах.

Дима посидел еще немного, таращась на странный циферблат, там что-то легонько жужжало и посверкивало, главная стрелка твердо стояла на единице, а потом и сам собрался. Далее до вечера ничего интересного с ним не произошло, ну если не считать интересным автоматическую лесопилку матери и сестры, но все это в самых различных вариациях он слышал много раз, потому тупо молчал, пока родственникам не надоело.

Вторник

Дима проснулся в 7 часов, быстро умылся-побрился и съел завтрак, пока сестра с матерью не начали свою обычную песню, одел свежую рубашку и скатился вниз по лестнице. Ах да, что-то я забыл, подумалось ему на первом этаже... точно, у меня ж часы новые, жизнь отмеряют. Он вгляделся в циферблат, ничего там необычного не было, большая стрелка твердо стояла на единице и никуда двигаться не собиралась. Наврал наверно тот мужик, сломаны они поди, да и сделаны скорее всего где-то в провинции Хуньнань, а не на другой планете, но деньги вроде небольшие, так что не жалко.

Погода была замечательная, липы только-только зацвели и по всей улице плыл их неземной аромат. Дима решил, что сегодня поедет на метро - маршрутка была бы слишком банальной для такого утра, а вот метро в самый раз. И поскакал вприпрыжку к недавно открытой станции - ну и пусть, что километр лишний, зато не бултыхаться в грязном пазике.

Вход в метро, новый, красивый, эскалатор вниз, навстречу проплыла потрясающе красивая девушка в синей футболке и шортах, картинка, так что Дима засмотрелся и чуть не свалился с ленты, когда она закончилась. Бывают же такие, подумал он, оплачивая проезд банковской карточкой Гамма-банка (на 2 рубля дешевле, чем наликом, мелочь, а приятно). Заодно вспомнил, что на карте осталось всего-то там хрен да маленько, рублей 800 что ли, а жить до аванса было еще 3 дня. И 3 ночи. Мысли сами собой переключились на катастрофическое безденежье, безнадежно-унылую работу и полное отсутствие перспектив служебного роста, так что Дима пропустил первое попискивание часов, сопровождавшееся ощутимой вибрацией. Поднял руку к глазам - большая стрелка отодвинулась от единицы и сделала минимум треть оборота налево. Не к добру это, успел подумать Дима, и тут из тоннеля подкатил поезд.

Поезд как поезд, с рекламой всякой бесполезной хрени на боку, пустой, потому что эта станция была конечной, но часы на правом запястье начали надрываться недуром, народ даже стал подозрительно поглядывать на Диму. К счастью из объяснений паркового мужика Дима запомнил, что звуковой сигнал можно приглушить или совсем убрать кнопочкой сбоку, что он тут же и сделал. Народ успокоился.

Дима огляделся по сторонам, ничего опасного не увидел - люди вокруг были самые обычные для среднерусского городка, с уныло-помятыми в связи с утренними заботами лицами, из необычных можно было назвать разве что пару смуглых уроженцев ближнего зарубежья, да и то с трудом, что необычного в узбекском гастарбайтере в России во втором десятилетии 21 века? И в руках у них совсем ничего не было.

Дима запел в вагон, мимоходом глянув на часы - большая стрелка прокрутила 2/3 оборота, вибрация шла непрерывно. Двери закрылись, вагон тронулся, здесь часы совсем взбесились, стрелка дергалась и рывками приближалась к верхней нулевой отметке. Дима перешел в другой конец вагона - тут стрелка замерла на некоторое время, потом опять продолжила свой путь наверх.

Наконец длиннейший перегон (почти 6 минут) закончился и поезд вывалился на следующую станцию Московская, тут Дима практически бегом выбежал на платформу и зашел на всякий случай за колонну - часы замерли в неустойчивом положении за одно деление до нуля. Автоинформатор тем временем объявил 'Осторожно, двери закрываются, следующая станция Чкалов...' но до конца договорить не успел, в вагоне, где только что ехал Дима, раздался оглушительный взрыв, полыхнуло пламя, во все стороны полетели обломки и осколки, одним осколком Диме зацепило лоб, высунулся он не вовремя, взрывной волной его повалило на мраморный пол.

Очнулся Дима довольно быстро, судя по тому, что никто еще не прибежал спасать пострадавших, подтянул ноги, сел, ощупал лицо, кровь текла, но несильно, глаза во всяком случае не заливало. Дима поднялся и шатаясь пошел помогать раненым...

Потом набежали специально обученные люди, его убрали в сторону, но одну девушку он таки успел оттащить от вагона, может и не надо было это делать, но хотелось чем-то помочь...

Потом его увезли на скорой, как одного из пострадавших и накладывали шов на лоб в ближайшей больнице.

Потом он догадался набрать начальника, Артистарха Палыча, и сказал, что мол форс-мажор и мол наверно сегодня не приду, на что Палыч помолчав минуту, ответствовал, что мол ОК, но чтоб справку ты, козел, принес правильную, а не то... Дима отвечал, что ОК, будет тебе справка, гнида, настоящая и фактическая, комар носу не подточит, на чем разговор и прервался. Справку кстати он себе выправил тут же, не отходя от кассы.

А еще потом, когда у Дима наступил отходняк, первое, что он вспомнил, так это то, что часы ему сейчас вот жизнь спасли, не обманул получается парковый мужик ни разу, не обманул...

Потом было еще интервью с набежавшей корреспонденткой местного телеканала, Дима с окровавленной повязкой на лбу смотрелся весьма выигрышно с точки зрения картинки, поэтом за рукав взяли его. Он как мог, запинаясь, коротенько описал приключение в метро, после чего ТВ от него отстало, зато взяли за рукав представители правоохранительных органов, сначала менты, потом контора. Им он тоже в меру сил описал произошедшее (про часы естественно не упомянул ни разу, не хватало еще в дурке оказаться под вечер), более всего их интересовали люди, ехавшие в вагоне, а Дима что, он если и мог что-то вспомнить, то оно напрочь отшибло ударной волной, и они тоже от него отстали, оформив впрочем подписку о невыезде на неделю.

Еще он хотел позвонить любимой женщине Кате и уже было набрал ее номер, но передумал в последний момент, не такие уж у них тесные отношения, чтобы грузить ее такими вот проблемами. Своих проблем у бабы хватит, со вздохом подумал Дима и нажал отбой.

Далее Дима поехал домой, не на метро упаси боже конечно, на маршрутке, а там разделся и лег на диван и отрубился, не отвечая на удивленные вопросы домашних. Кукушка прокукукула, подумалось ему перед тем, как упасть в темноту.

Среда

Утром на удивление со здоровьем все оказалось нормально, и Дима с легким сердцем поехал на службу, на маршрутке конечно, на раздолбанном шахид-мобиле. Вышел на остановку раньше и прогулялся через парк Октябрьской сами понимаете революции, чтобы успокоить немного взбудораженные нервы. По дороге покосился на ту самую беседку, где произошла встреча с инопланетным мужиком, беседка стояла на месте, закрытая естественно, кто ж будет открывать питейное заведение в 8 утра.

На работе Дима сначала ответил на несколько удивленных вопросов сослуживцев, мол что это за повязка и чего это тебя вчера не было, а затем выложил фактическую справку под нос Аристарху Палычу. Палыч поводил над ней носом сначала в одну сторону, потом обратно и мановением руки отпустил Диму, иди мол, план выполняй.

И Дима уныло пошел выполнять свой долбаный план. Выполнялось оно все крайне нехорошо, сначала вылез прошломесячный косяк с одним мутным контрагентом из соседнего региона, что-то там ему со скидками недодали, а вроде и даже передали, но свалили почему-то этого мутного покупателя на Диму, хотя в принципе тот регион вел сосед Женя (тоже не очень прозрачный чувак, у которого всегда было что-то простужено и поэтому он всегда шмыгал носом раз в 10 секунд). Разрулить это дело у Димы вышло только к обеду, ну как разрулить, сумел он отложил его в долгий ящик в надежде, что там рассосется как-то, в тут и оформление командировки в другой регион, на этот раз димин, не чей-нибудь, подоспел. Оформил, там та еще тряхомудия по новым-то правилам. А тут и 12 часов пробило, обед.

Дима потянулся, расправил кости и собрался было в ведомственную столовую, там с местными льготами бизнес так сказать ланч вылезал в довольно скромную сумму, даже и за стольник пообедать можно было, где такое еще найдешь. Однако тут он почувствовал некое неудобство на руке - точно, часики снова завибрировали, большая стрелка сдвинулась примерно на треть дистанции. Ну здесь-то, на рабочем блин месте, что такого блин может случиться - роутер что ли взорвется? Шредер взбесится и начнет молотить всех подряд? Кондиционер выйдет на предельный режим и всех заморозит? Спрашивал себя Дима и не находил ответа.

Но на всякий случай он отполз от своего рабочего места, не отрывая глаз от циферблата - стрелка немного подалась назад и замерла где-то на четверти пути. Дима еще отошел подальше и встал за колонну, да, у них в комнате имелась колонна, обшитая фальшпанелями конечно, но в основе бетонная, он это хорошо знал, потому что ремонт помещения года 3 назад на его плечах был, такую вот нагрузку выдал ему Аристарх Палыч.

Ну и вслед за этим потолок над диминым рабочим местом взял и обвалился нахрен, метров 6-7 квадратных рухнуло. Комнату заволокло дымом, кто-то орал в углах, а Дима съехал по колонне на пол и молча сидел, благодаря часы и господа Бога за очередное спасение, если б он остался там, от него бы кроме мокрого места вряд ли чего осталось бы.

А вот кому досталось, так это Аристарху, какой-то осколок потолка прилетел в стекло, разделяющее его каморку с остальным помещением, а уж кусочек разбитого стекло прилетел прямиком Аристарху в правую руку. Больше никто серьезно не пострадал, включая Диму, отсидевшегося за колонной.

Тут набежал народ из соседних помещений, скорую помощь догадались сразу вызвать, так что Аристарха срочно перевязали и увезли в больницу, всех выгнали, помещение опечатали, разбираться начали специально обученные люди из безопасников и строительного отдела, что же там случилось. Краем уха Дима услышал, что там давно просачивалась вода из встроенной в перекрытие трубы, вот видимо и пришло время, количество типа перешло в качество.

А ведь и второй раз меня часики спасли, думал Дима по дороге домой, из их комнаты всех почти сразу отпустили, не работать же в засыпанном бетоном помещении в самом деле. Второе кукуканье личной кукушки вызывало у него некоторое напряжение.

Четверг

По случаю такого серьезного форс-мажора всем сотрудникам диминого отдела дали отгул на следующий день, так что на службу можно было не ходить. В связи с чем Дима с утра предпринял попытку помириться с любимой женщиной Катериной, хотя по всем понятиям это было рановато.

Тут наверно надо сказать пару слов про Катю и их взаимоотношения. Были они, эти отношения, сложными, как говорил когда-то Лукашин в 'Иронии судьбы' - хотя Дима-то и сам был мягко говоря не Аполлон, но и Катя грубо выражаясь была далековата от стандартов Афродиты, выходящей из морской пены. Но что-то в ней все-таки такое было, удерживающее Диму на привязи уже более двух лет. В течение этого времени они раз десять расходились после диких скандалов с битьем посуды и физическим (да!) рукоприкладством и столько же раз сходились обратно, произнося ритуальные фразы извинений. О женитьбе Дима думал много раз, но ничего не надумал, жить отдельно им было бы не по карману, а привести Катю в женский гадюшник своей семьи было немыслимо.

Ну и вот Катя сначала ответила на смс-ку, потом на звонок, а немного погодя согласилась посидеть в кафе-мороженом на набережной (ну знаешь, которое раньше Чайкой было, а сейчас уже и не помню как). Про зловещие часы-кукушку, что характерно, Дима за все утро не вспомнил ни разу.

Потом он помылся-побрился, оделся в чистую рубашку и относительно чистый джемпер и побрел гулять по городу в ожидании свидания. Ну не сидеть же сиднем, слушая воспитательные речи, верно? Гуляние никаких проблем не принесло, часы вели себя на удивление смирно. Погоды стояли чудные, девушки по улицам бегали красивые, в кармане лежали заначенные две тыщи для любимой женщины - что еще надо человеку для хорошего настроения? Решительно ничего.

А тут и пять вечера подоспело, пора было выдвигаться по направлению к кафе-мороженому. Дима и выдвинулся.

Катя опоздала всего-то ничего, на какие-то 15 минут, при этом на ней были новые красные шорты, Дима их в первый раз видел. Дима тут же решительным жестом вручил ей цветочки (ободрал сирень в глухом дворе - все равно пропадет же добро, так пусть уж...) и произнес стереотипное 'Ну ты это... виноват я и был неправ...', на что Катя чмокнула его в щеку и ответила в том смысле, что ладно мол, кто старое помянет, тому глаз вон. Дима мысленно продолжил поговорку 'а кто забудет, тому два', а вслух же сказал, что чего это мы тут стоим, кого ждем, пора и в кафе бы. Заодно добавил пару фраз насчет новых катиных шортов - мол в них ты выглядишь вдвое сексуальнее. Катя благосклонно кивнула головой.

И они зашли в кафе, где сразу заказали по вазочке ванильного, а к нему кофе по-турецки. Произведенная Димой калькуляция вполне вписывалась в наличные финансы и даже позволяла что-то накинуть сверху, но это чуть позже, подумал Дима. Если срастется.

Так вот они сидели у окошка, не спеша ели мороженое, говорили ни о чем, потом и кофе подоспел, с замечательным запахом, здесь его умели готовить, и все было замечательно, пока часы на диминой руке не начали зуммерить. Сначала тихонько, потом сильнее, исполняя короче говоря классическое музыкальное крещендо. Дима осторожно глянул на стрелку, та прошла уже ¾ оборота и останавливаться не собиралась.

- Катя, - тихо сказал Дима, - нам надо срочно уходить. Пожалуйста.

Встал, бросил на стол мятую тыщу и попытался поднять Катю. Но та выражала глубокое недоумение и подниматься не собиралась.

- Я тебя очень прошу, объясню позже, - схватил Дима за ее предплечье.

- Ты чего, синяк будет, - возмутилась Катя, но поднялась и пошла к выходы, вся оскорбленная и обиженная.

На выходе она еще сумела зацепиться карманом шортов за ручку двери, карманы у нее были большие. Дима, не в силах сдерживаться (стрелка на часах уже подползла вплотную к нулю), дернул ее и порвал этот чертов карман.

- Ты чего, - заорала уже в полный голос Катя, - ты мои новые штаны порвал.

Дима, не слушая ее причитания, дернул ее за руку, отчего она чуть не упала, и быстро-быстро поскакал к ближайшей подворотне, заскочил в нее, в это время сзади серьезно так бухнуло, пошла взрывная волна, Диму с Катей бросило вперед - хорошо, что не на асфальт а на травку.

Очухавшись, Дима выглянул из-за угла - кафе-мороженое было разворочено весьма основательно, причем очень оригинально, стены остались на месте, а вся середина была смята как огромный лист бумаги.

- Это, мать твою, метеорит, и никак иначе, - машинально пробормотал Дима и машинально глянул на часы, те молчали и показывали ровно единицу.

- Ты знал про это, - сказала откуда-то сзади Катя, - откуда ты, мать твою, мог знать, что оно там гробанется?

И тут Дима сел на скамейку и вывалил все свои приключения за последнюю неделю любимой женщине Катерине.

Отдельно остановился на вероятности падения метеорита - вероятность эта, твою мать, в нашем среднерусском захолустье настолько же стремилась к нулю, как например и визит принца мать его Уэльского.

Катя слушала молча, не перебивала, что само по себе было необычным, так-то ее рот закрывался редко, кусала губы и теребила в руках ручку сумочки. Дослушала до конца, потом через небольшой интервал спросила:

- Ну ты герой, да...

А потом добавила:

- А вот взять и просто выкинуть ты их не пробовал? Это ж сколько можно терпеть-то?

После чего озвучила димины мысли, кои у него появились еще вчера, но он боялся их озвучивать - Они ж скорее не уберегают тебя, а притягивают все неприятности, да?

Дима согласился с последней мыслью, а по поводу выкидывания терпеливо повторил про трое суток и кстати вспомнил, что они истекают через полчаса с копейками.

- А что, давай попробуем, в 19.12 и выкину к чертовой матери вон в ту грязную кучу, - и показал пальцем на кучу мусора, что лежала в глубине двора. Катя посмотрела по направлению диминого пальца и кивнула.

- Давай, проэкспериментируешь, уже 20 минут только осталось. С копейками. А пока давай доедим пирожные, я их из кафе захватила, когда ты меня за шкирку тянул. Спасибо кстати, а то бы так там и осталась навсегда...

И они съели пирожное...

Потом оба с напряжением начали смотреть на циферблат катиных обычных часов - когда до назначенного парковым мужиком срока оставалась 1 минута, внезапно ожила кукушка у Димы.

- Это что, опять надо бежать? - с тоской в голосе спросила Катя.

- Не, это что-то другое, большая стрелка не колышется и звук другой.

Часики пикали с интервалом в полсекунды и на ободке в одном месте загорелся синий огонек. Дима повернулся - огонек тоже крутанулся на часах, примерно как стрелка компаса и остановился, указывая примерно то же направление. На цифровой индикации внизу загорелась цифра 10.

- Ой, я кажется что-то начинаю понимать, - сказал Дима. - Они типа показывают направление и расстояние до чего-то важного. Что у нас там в 10 метрах? Правильно, мусорная куча. Может посмотрим, чего там, вдруг чего полезное найдем?

- А это не опасно? - справилась практичная Катя.

- Не, не думаю, после метерита мне уже все по барабану, - ответил Дима и пошел к куче.

Нашел палку, начал ковырять ей и под нетолстым слоем старых листьев сразу же обнаружил чемондан типа дипломат, не сказать, чтоб новый, потертый местами, но и не барахло на выброс, вполне можно еще носить и носить.

- Смотри, чемодан. Давай откроем что ли, - и не слушая ответа Дима расстегнул замки, они без всякого кода открылись. Внутри лежало несколько пачек пятитысячных купюр. Штук восемь или девять, у Дима от неожиданности помутилось в глазах и он никак не мог точно их сосчитать. Пачки были в банковской упаковке, с бандерольками, с печатями, со всеми делами.

- Катя, открывай свою сумочку, быстро запихиваем туда это добро и делаем ноги, - сквозь зубы сказал Дима и в темпе начал выполнять сказанное..

Деньги неожиданно легко вошли в катину сумочку, она была женщина хозяйственная и поэтому сумочки выбирала, чтобы сгодились на разные случаи, вот такой случай и подвернулся. Затем они быстрым-быстрым шагом стали удаляться от этого двора, поддерживая неестественно бодрый разговор ни о чем (- Так ты говоришь, твоя подруга уже месяц как бросила своего козла? - Дада, я говорю, что моя подруга давно уже с ним не живет. - Скажите пожалуйста, кто бы мог такое подумать! И тд)

Примерно через три квартала Дима скомандовал: - Все, перекур, садимся на эту лавочку у памятника и думаем, что дальше делать.

Памятник был летчику-герою, свободных лавочек вокруг было навалом, очевидно потому что народ по случаю хорошей погоды поголовно решил поехать на шашлыки, так что Диме с Катей никто помешать не мог. Раздумья же о свалившемся счастье привели вот к чему:

- Во-первых, сколько там пачек?

Катя не вытаскивая их их сумочки посчитала, шевеля губами, и объявила результат: - Девять, твою мать.

- Это значит 4,5 лимона... 2 значит тебе, 2 мне, остальное оставим на непредвиденные расходы. Налик бы надо ликвидировать, мало ли что, сейчас прямо пойдем к банкомату и закинем на свои карточки. Карточка-то надеюсь у тебя есть?

- К банкоматам, - поправила хозяйственная Катя, - лучше это сделать в разных местах понемногу, чтоб лишнего внимания не привлекать.

- Правильно, - согласился Дима. - А дальше что? Дальше покупаем квартиру, однушку сейчас как-раз за пару лимонов реально взять, ты выходишь за меня замуж и потом мы живем долго и счастливо.

- Это чего, - ответила ошарашенная Катя, - это ты мне сейчас предложение что ли делаешь?

- Угу, - лапидарно ответил Дима.

Катя помолчала полминуты и ответила: - Думаешь откажусь? Щас! Как там говорила героиня Ивана Васильевича - Карп Савельич, я не верю своему счастью.

Потом еще помолчала и добавила: - Все равно лучше-то ничего нету...

Дима пропустил эту реплику мимо ушей, мало ли что женщины в запале не выскажут и предложил немедленно идти искать банкомат... ах ну да, банкоматы, лучше штуки три. И они пошли.

В закладывании денег на карточки ничего интересного не было, ну разве кроме того, что штук 6 купюр все банкоматы отвергли без объяснений. Их заменили на хорошие из пачки, оставленной на непредвиденное. Пачку эту Дима тоже аккуратно поделил на 2 части, одну побольше отдал Кате, вторую поменьше рассовал по своим карманам. Катя было начала высказывать свои соображения про свадьбу, но Дима строго прервал ее, мол до нее еще дожить надо. Про часики и про намерения их выкинуть он даже ни разу не вспомнил.

Проводил Катю до дому, поцеловов в щечку, и полетел на крыльях удачи до родной хаты, где его ждала очередная выволочка совсем уже не пойми какому поводу. Деньги он умело укрыл от любящих родственников в толстом томе братьев Стругацких - его родственники никогда не брали в руки из принципа.

Заснул Дима легко и быстро, прошедший день был удачным, а наступающий обещал быть еще более. Впереди была пятница.

Пятница, 13-е.

Заря за окном, кою Дима наблюдал поднявшись спозаранку, не понравилась ему чрезвычайно - он никогда не видел такого зарева, в фиолетовых тонах с прозеленью, это уж не заря, а радуга какая-то получалась. Да, часы он конечно пытался снять, как же, но ничего из этого не вышло, видимо временной промежуток, когда их реально можно было снять, был ограничен, а он его пропустил, некогда было за дележом и пристраиванием свалившегося богатства.

Вечером пару раз звонила возбужденная Катя и пыталась что-то там утрясти насчет квартиры и свадьбы, но Диме было откровенно говоря не до этого и разговоры он резко укорачивал.

Еще позвонил Аристарх и обрадовал, что комнату их прибрали и почистили, так что отгулы заканчиваются и утром надо в 8 часов как штык сидеть на рабочем месте. - Ну надо, так надо, - рекламно ответил Дима и уныло повесил трубку.

Уволюсь, решил он, ей-богу уволюсь, деньги пока есть, а там найду себе чего-нибудь получше, без Аристархов и без кабелей. Но сегодня таки надо сходить.

На работу он решил идти пешком, там всего-то 6 км, а воспоминания о метро и маршрутках ничего, кроме мурашек по коже, не вызывали. Решил и пошел - первая часть пути лежала по недавно открытому метромосту, вообще-то пешком по нему ходить было запрещено, о чем сообщали строгие плакаты с обеих сторон, да и решеточки там были приварены, но как испокон веков водилось в нашей стране, если нельзя, но очень хочется, то можно, и народ по нему ходил, наплевав на плакаты, а решеточки давно были отжаты и разогнуты.

Дима поднялся чуть повыше от реки по Гаршина мимо бывшей церкви Вознесения, а ныне какого-то там комитета какой-то там охраны, перешел под мостом на другую сторону, привычно пролез между прутьями, покосившись на грозный плакат, и зашагал по сервисной дорожке. Нет, ну действительно, если что случится с движением, пассажирам-то как-то надо было выбираться с этого моста, а по проезжей части ходить совсем нехорошо, вот и были по бокам такие дорожки в метр шириной, которые через каждые 30-40 метров прерывались сервисными же железными люками, через них можно было залезть для осмотра или там ремонта опор, балок и вообще всей той тряхомудии, что скрывается под верхней частью. Некоторые люки были открыты, их приходилось обходить бочком. Дима однажды из любопытства даже залез в такой люк - ничего интересного он там не увидел, кроме выпирающих из балок арматурин и тихо плещущейся внизу на расстоянии 20 примерно метров волжской водички.

Где-то на середине моста где-то вверху и слева нарисовался в небе вертолет, не привычный всем Ми или Ка, а конкретный такой Алуэтт или даже допустим Белл Хеликоптер, он стрекотал как стрекоза и закладывал круги в районе старого моста. Почти одновременно с этим запиликали часики. Ну сейчас-то что за напасть может случиться, лихорадочно думал Дима, машина пробьет ограждение и вылетит мне в лоб? Вряд ли, бордюр тут высотой сантиметров 60, это ж какие колеса надо, что их одолеть... Мост рухнет вместе со мной? Тоже маловероятно, недавно же построили.

Так Дима продолжал теряться в догадках, а между тем стрелка на часах резво преодолела почти весь круг и угрожающе зависла в одном делении. Недолго думая, он нырнул в ближайший открытый люк (больше-то все равно деваться там было некуда, не на дорогу же прыгать и не в реку) и забился подальше от поверхности в какой-то нише. Одновременно по люку и по асфальту как будто ударили молотком раз 10.

- Ну ни хрена же себе, это с вертолета что ли стреляют? - успел подумать Дима, вжимаясь в стену. Потом посмотрел на часы - стрелка вернулась на единицу и никуда более не собиралась.

Для верности Лима просидел в этом кармане еще минут 15, все было тихо-спокойно, если не считать постоянного шума колес сверху и грохота поездов метро раз в пять минут снизу. Потом отряхнулся, вылез наверх и весьма резвой рысцой поскакал к левому берегу.

Если кто-то подумал, что все его приключения на сегодня были исчерпаны вертолетным инцидентом, то этот кто-то сильно ошибся - до порога службы его ждал еще оборванный электрический провод (вот взял и оборвался перед диминым носом, когда до земли оставалось ему полметра, пробила ярко-голубая дуга на водоканальский люк и полетели такие же яркие искры с фарфоровых изоляторов на столбе), и еще в парке имени Октябрьской революции дерево рухнуло, да-да, совсем недалеко от того места, где Диме были презентованы эти чертовы часики. В обоих случаях они исправно сигнализировали об опасности и Дима успевал вовремя отпрыгнуть в нужную сторону.

Вот недавно еще жил я себе в спокойном мире и не парился, а сейчас как по минному полю хожу, думал он, с ненавистью глядя на злосчастный девайс.

Решение, что с ним делать пришло сразу после дерева - у Аристарха же день рожденья сегодня, вспомнил Дима неожиданно, вот и сделаю ему подарочек, гниде. Пусть теперь он попрыгает.

Пацан решил, пацан сделал, первым же делом, как пришел на рабочее место, Дима зашел в отсек к Аристархычу и широко раздвинув в улыбке рот, презентовал ему новейшую разработку японских мастеров - часы с биомеханическими функциями. - Вот эта вот стрелочка, - убедительно говорил он, - показывает уровень жизненной энергии в организме, чем ближе она к единице (а она как раз и стояла на единице), тем значит ваш организм ближе к оптимальной форме. - А если будет меньше? - А вот тогда надо принимать меры, оздоровляться там, менять режим питания и тд, - убедительно врал Дима, глядя в круглые навыкате аристарховы глаза.

Аристарх наконец принял подарочек, а Дима сказав в пространство 'Покурить пойти', на что все присутствующие удивились, он же не курил никогда, а вот закуришь тут, ответил он так же в пространство и быстренько-быстренько свалил из опасного помещения. Даже более - выйдя из офиса, он так же быстренько преодолел рельсы и почти побежал в тот самый парк, откуда все и началось.

Сзади громыхнуло, когда он уже был в полукилометре от офиса - и тем не менее взрывная волна швырнула его на землю. Он посмотрел назад - над деревьями примерно там, откуда он только что убежал, вставал взрывной гриб немаленьких размеров.

Ну и слава богу, ну и хорошо, ну и славно - приговаривал Дима, а руки у него при этом тряслись мелкой противной дрожью. Левый глаз тоже пульсировал и жутко болел. Он встал с травы и собрался идти куда глаза глядят, когда сверху со свистом что-то упало и зацепившись за ветку липы повисло прямо перед его испуганной физиономией. Это были те самые, мать их, часики.

Часики мерно покачивались перед его носом и легко можно было заметить, что на них горит синенький огонек. Цифры в окошке тоже какие-то были.

В это время зазвенел мобильник. - Да, - машинально поднял трубку Дима. Звонила конечно Катя, ей в голове только что пришла гениальная мысль:

- Знаешь, Димуля, я тут полазила по сайтам, приценилась и поняла, что нам хорошо бы купить двушку, а к ней бы и мебель, в ИКЕЕ сейчас как раз распродажа, а заодно бы и машину, красненькую Мазду. Короче если б к тем деньгам добавить лимон-полтора, хватило бы на все, ага.

Дима тупо выслушал ее возбужденную речь и следил за раскачиванием часов - туда-сюда, туда-сюда, огонек мерцал, то вспыхнет, то погаснет, то вспыхнет, то погаснет. Потом сел на пень, достал из кармана сигареты (и откуда взялись, бросил ведь год уже как), зажег и выпустил кольцо дыма в небеса. Из паркового кафе донеслась блатная мелодия...

Третья попытка

1

Утро было ранее, погода стояла неплохая, не жарко-не холодно, ветер вообще был практически нулевой, так что Михаил немного подумал, да и увеличил скорость своего велосипеда с 2-4 до 2-6. Трещины в бетоне встречались довольно часто, на них все подпрыгивало и погромыхивало, пора наверно профилактику делать, а может и подождать можно, там посмотрим... Встречались практически одни только рыбаки - в резиновых сапогах на берегу или в резиновых же лодках, но на фарватере. Клевало у них так себе, рыбаки вполголоса матерились, кое-кто уже успел раздавить припасенный шкалик, эти матерились меньше.

Набережная, по которой ехал Михаил, потрясала воображение своей циклопичностью - это было сооружение о двух ярусах, каждый высотой по 5 примерно метров, ширина же проезда в среднем и верхнем уровнях оставляла возможность проехать двум машинам, длина же ее была около 15 километров. Самое интересное заключалось в том, что вела набережная из ниоткуда в никуда, никто не жил, ну почти никто, на всем почти ее протяжении, а чтобы прогуляться по ней, надо было спуститься, а потом подняться на правый берег реки метров в 100 так высотой, проехать же сюда можно было лишь на серьезном внедорожнике из-за ям и грязи, и зачем надо было вбухивать сотни тысяч тонн бетона и миллионы человекочасов на это сооружение, оставалось совершенно непонятным. А пока что пользователями набережной были разве что рыбаки по утрам, шашлычники, которые не смогли выехать за город, по выходным дням, да велосипедисты в любое время суток. В конце концов эта набережная оказалась не более бесполезной, чем египетские пирамиды, так что пусть ее, думал Михаил, обруливая очередную кучу с мусором. Кстати вот интересно, народу тут почти не бывает, а мусору полно, откуда он берется, сложно представить - да, много еще в мире загадок...

Проехав под Молитовским мостом, который как раз был на ремонте и поэтому совершенно пустым, не считая строительной техники, Михаил поднялся чуть в гору, объезжая прижавшуюся к воде лодочную станцию, растительность по краям дороги сильно разрослась и выпирала на проезжую часть, так что местами она сужалась до метра, но на велосипеде проехать пока можно было спокойно, вот на автомобиле сложнее.

Мысли, одолевавшие Михаила, были все как одна мрачными и тусклыми - он страдал от катастрофического безденежья и просвета впереди не виделось вообще никакого. Вся зарплата улетучивалась за 2 недели неизвестно куда, а тут еще непредвиденные траты на ремонт старенького Гольфа, неожиданное лечение жены и неуклонно приближавшееся 1 сентября, грозившее пробить в семейном бюджете совсем уже большую дыру. Хорошо бы неожиданно разбогатеть, думал Михаил, обруливая очередной упавший на дорогу сук. Выиграть бы сука в лотерею что ли или вложить сука бабло в акции, кои подпрыгнут за неделю впятеро, или наследство получить... Но увы, в лотерею Михаилу не везло никогда, сколько он не пытался, богатых родственников, способных обеспечить безбедное будущее, у него отродясь не было, такая же голь перекатная, а играть на бирже он попробовал полгода назад, сначала счет вырос раза в полтора, а потом на очередных санкциях свалился почти в ноль... ну не совсем, но близко.

Ну или клад что ли найти, как этот... кот Матроскин, нашел же ведь, после чего безбедно жил еще 2 серии в своем Простоквашине. Тут же ведь по преданиям обитал знамеитый разбойник, как его... Сулейка что ли... да и не один он был, наверняка ж зарывали чего-нибудь, так что есть в земле ценности, точно есть, вот перепало бы мне хоть раз в жизни, точно Богу свечку поставлю.

Михаил переехал через заброшенные рельсы на насыпи (тут в прошлом веке была ветка на Казань, а потом построили мост выше по реке и ветка оказалась ненужной, а рельсы вот остались, старые и ржавые) и покатил под уклон мимо недействующей воинской части и очень даже хорошо действуюшей базы отдыха работников городской администрации. В поломанный военный забор виднелись унылые казармы, у базы же отдыха с забором было все в порядке и увидеть за ним можно было только красивые крыши с трубами. Одна труба дымила, видимо это баня топилась.

Вот же гады, беззлобно думал Михаил на горадмработников, вот уж у кого денежных проблем нет и не предвидится, а тут сиди вон на условной воде и условном хлебе с пальмовым маслом...

Дальше была развилка и можно было либо катиться вниз к следующему бетонно-цементному куску набережной, либо ехать прямо вдоль откоса. Дорога эта была прямее, но и гораздо менее асфальтированной, так что в дождь и пару дней после него проехать там даже на велосипеде было достаточно сложно, но дождя не было уже почти неделю, так что Михаил свернул налево. Это была бывшая насыпь железной дороги, даже и с уцелевшими мостиками кое-где. Откосы тоже местами были усилены кирпичной кладкой с контрфорсами, однако вода и время делали свое дело - все это выглядело весьма хлипко и непрочно.

Подземные ручьи и речки, и так нередкие на этом участке, тут текли буквально через десяток метров, дубы по краям дороги достигали в обхвате метра и более, так что Михаилу в голову опять полезли мысли о древних разбойниках, сарыне на кичке, схронах и кладах, где ж им еще быть, как не в этих дремучих местах.

Но вместо разбойников навстречу вдруг выехал другой велосипедист, на красивом красном Гианте (от 60 тыс руб, автоматически щелкнуло в мозгу Михаила) и в красной же бейсболке. Велосипедист затормозил и спросил:

- Простите ради бога, я кажется заблудился, как ко Дворцу спорта выехать?

- О, это просто, - ответил Михаил, спешившись со своей машины, - едете прямо, пока не увидите справа дорогу вверх, через километр примерно, по ней и выедете ко Дворцу. Только подъем там не очень...

Михаил повернулся, чтобы показать, куда именно следует ехать, и получил оглушающий удар по голове. Вот же сука какая, это была последняя мысль перед тем, как потерять сознание...

Сознание возвращалось медленно и очень неплавно, кусками. Михаил перевернулся на живот, оперся обеими руками о землю, отжался и попробовал перевести себя в вертикальное положение. Получилось, но со скрипом, надо было держаться за что-то твердое, склонившийся на дорогой вяз сгодился. Михаил вздохнул и попытался трезво проанализировать ситуацию - значит так, на затылке чуть правее середины здоровая шишка, крови кажется нет, велосипед вот он, рядом валяется, зачем же этот хер меня стукнул-то? Сунул руку в карман - ключи на месте, а, вот, пятихатка была, а нету... и еще велокомпьютер спер, гнида. Ну надо ж, за пятихатку и компьютер, которому красная цена стольник в обед, убивают уже.

Михаил постоял так еще минутку, пережидая звон в ушах и крутящиеся в ритме танго искры в глазах, кажется отпустило. Ну чего, поедем потихоньку назад, остается надеяться, что сотрясения мозга у меня не будет. Поехал, но через сотню метров дорога неожиданно закончилась, вместо нее там был завал из земли и глины, из которых проглядывали старые кирпичи, булыжники и что-то там еще железное.

Вот ведь как интересно, подумал Михаил, пока я там валялся, ударенный дубинкой, тут оползень сошел. Оползни в районе, где он жил, вовсе не были чем-то необычным, уж раз-то в год точно что-нибудь оползало, особенно часто после проливных дождей, оползнеопасное место, чего, даже специальное учреждение на этот счет на их улице стояло, УПОР - Управление ПротивоОползневых Работ (впрочем года 3 назад его кажется закрыли). Так что особенно сильного удивления факт оползня у него не вызвал, ну оползло и оползло, надо было только определить, как его обойти. Прямо было опасно, завязнешь еще, поэтому Михаил решил спуститься чуть ниже и потащил уже за собой велосипед, как вдруг внимание его привлекло грязная банка-не банка, крынка что ли, она торчала наискось из кучи глины и в пробитом боку ее что-то отражало свет.

Ух ты, подумал Михаил, неужели клад? Сулейкин поди? Велосипед он тут же бросил, осторожно подобрался к крынке, попутно весь измазавшись в жидкой глине и попытался ее вытащить целиком - хрен бы там, увязла она прочно. Однако терпение в конце концов победило, дергая и шатая крынку из стороны в сторону, Михаил сумел выдрать ее из земли, не раздавив при этом, только дно у нее отломилось и содержимое частично просыпалось. Мыслей об сдать это добро государству у него почему-то ни одной не возникло, в кои-то веки повезло, пел в душе бархатистый баритон, щас вот загоню ценности по спекулятивным ценам и заживу. И еще есть такое мнение, граждане, что надо не стоять пнем, а быстро делать ноги и пристраивать найденное - не Пушкин же за тебя это сделает? Хотя почему нет, можем и Пушкина в долю взять, на аутсорсинг так сказать.

Михаил судорожно стал собирать просыпавшееся, кружочки (монеты?), камешки (драгоценности?), одну странную штуковину непонятного назначения, сгреб в кучу и тут призадумался, как же он все это потащит через всю набережную-то... Решение пришло быстро, тем более, что ничего другого быстро сделать было невозможно (нет, ну конечно был еще вариант - перезакопать это добро где-то по соседству, но не руками же, а ничего похожего на лопату рядом естественно не было), он снял куртку, положил у нее кринку и все, что валялось рядом, как-то связал рукава и воротник с нижней частью и с трудом, но сумел все это пристроить к раме велосипеда. Ноги делать пора было, хотя оползень здесь и не редкость, но и не вот-то каждый день происходит, поди позвонил кто-нибудь куда следует и кто следует уже едет за чем следует. Поди.

Осторожно обойдя завал из земли (при этом ободравшись о ветки, ладно что несильно), Михаил попробовал залезть на велосипед и поехать. И ничего, получилось, коленки только иногда бились о груз, так что приходилось их разводить сильно в стороны, отчего внутренние мышцы бедер быстро заныли. Совсем прямо по набережной он не поехал, ну его, чтобы лишние глаза что-то увидели, чуть ближе к горе там была еще одна дорога, некогда асфальтированная, а сейчас убитая в ноль грунтовка, но на веле-то по ней можно было продраться. Мысли в голове прыгали мартовскими зайцами и почему-то крутилась модернизированная строчка из детской песенки 'И вот она нарядная на праздник к нам пришла и много-много прибыли детишкам принесла'

Битых полчаса у него ушло на одолевание этой грунтовки с чертыханиями, ям с водой и жидкой грязи там было сверх разумной меры, но зато никто не встретился. Все когда-нибудь заканчивается и вот Михаил наконец добрался до дому, проехав мимо старого неработающего мельзавода и очень даже исправно функционирующего молельного дома Общества сознания Кришны, и тут призадумался, что же дальше-то делать?

Вариант занести все в квартиру он отверг сразу, окончательно и бесповоротно - жена-то еще ладно, а вот с тещей договориться будет невозможно, разнесет по всему свету, надо это мне? Есть такое мнение, граждане, что даром не надо. Оставался еще подвал и гараж. Михаил подумал и сделал выбор в пользу подвала, гараж был полукартонным самостроем, все же бетонные стены подвала выглядели несколько более надежно. Немного подождав в кустах и убедившись, что все вокруг тихо-мирно и никто не собирается выяснять, что же это такое тяжелое он притащил завернутое в курточку, Михаил бочком заскочил в подвал, сумев не встретить по дороге ни одного любопытного соседа.

Там он сразу запер за собой дверь в выгороженную каморку, где по стенам были расставлены заплесневелые банки с огурцами и вареньем, и наконец начал выгружать по очереди законную добычу прямо на бетонный пол. Лампочка под потолком светила не особенно ярко, но в принципе все что надо, было видно - в итоге всех этих манипуляций пол оказался почти целиком заложен монетами и украшениями, да, украшений там тоже немного, но было.

На стеллаже с инструментами Михаил нашел ручку и блокнотик и аккуратно начал переписывать свои богатства:

- червонцев Екатерины 2-й - 2 шт, золотые, 1788 и 1791, нормальное состояние

- рублей Екатерины 2-й - 6 штук, годы от 1775 до 1788, сохранность разная, но в целом так себе

- 5 рублей Павла 1-го 1799, отличная

- рублей Александра 1-го - 3 штуки, серебро

- полтины Александра 1-го, серебро... (и тд и тп)

Был там еще и рубль Анны Иоанновны, про который Михаил смутно помнил, что он ну очень редкий. Ну прямо очень-ну-очень. Соответственно и цена у него четко коррелировалась с редкостью.

Вся эта возня заняла около часа, в итоге получилось 82 монеты плюс ожерелье или монисто с кучей серебряных монеток и мелких камешков плюс серебряный крест (кадило?) опять же с камушками плюс 3 кольца, кажется золотых, с довольно здоровыми камнями. Михаил снял все это вместе на свой мобильник, потом сделал снимки по отдельности с обеих сторон, попытался даже и ребра сфоткать, где-то он читал, что это тоже важно, в результате память телефона забилась полностью, так что на ребра места не хватило. А и ладно, подумал Михаил, собрал все добро обратно в крынку и запихал ее в самый пыльный угол сарая. Пора бы и домой вернуться...

Михаил загнал в подвал свой видавший разные виды велосипед и пошел домой. Говорить или не говорить что-нибудь жене, вот что занимало его мысли в данный момент чуть меньше чем целиком и полностью. Про тещу вопрос был ясный, а вот с женой намечались непонятки. Поднявшись на свой 4 этаж, Михаил решил отдаться на волю случая - если телевизор в квартире будет включен, значит ничего не скажет и наоборот.

Телевизор работал, теща смотрела очередную серию Дома-2 - ну значит так тому и быть, рот на замке.

- Миш, чего так долго-то? - крикнула из кухни жена.

- Да колесо спустило, - соврал Михаил первое, что пришло в голову.

- А-а-а, это бывает. На рынок поедем?

- Ну ясен пень поедем, не Дом же 2 смотреть, - подколол он тещу. Теща недобро сощурилась на него, но ничего не сказала.

- Ну тогда я собираюсь.

- ОК, а я пока почту проверю, - сказал Михаил и засел за древний десктоп в углу зала. Надо ж посмотреть, на сколько найденное добро потянет. Когда-то лет 5-6 назад был в его жизни такой период увлечения сбором монет, но там все ограничилось юбилейными современными червонцами, да советским серебром 20-х годов, максимальная цена за одну штуку, которые ему встречались, была где-то в районе 10 тыс. А тут недолгие результаты поисков просто ввели Михаила в ступор - 10 с лишним миллионов рублей, правда в качестве VF, а тут похуже конечно все было, не считая рубля Анны Иоанновны. С анютиным же рублем, если он не подделкой был, оценка поднималась еще вдвое.

Йокорный бабай, убить ведь могут, и за меньшие деньги сейчас убивают - вот только что за 500 рублей чуть не искалечили. Ну да Бог не выдаст, а свинья не съест, надо нумизматов искать... вот приду, значит я такой красивый к такому вдумчивому нумизмату и скажу 'Здрасьте, я кладоискатель, зовусь Сережка, от меня вам всем немножко', а он меня в ментовку сдаст. Очень интересное развитие событий. Или бандитов натравит, это еще интереснее. Или шантажировать начнет тем или другим, в результате чего выманит у меня монетки за копейки. Это самое вероятное.

Можно конечно на профильных сайтах попробовать попродавать, да хоть на той же Авите, но риск конечно тоже большой, дадут по башке (угу, еще раз, добавил он, вспомнив утро) и отберут все. Страховаться как-то надо, а это опять бандиты... Или в подельники кого взять, за процент от реализации? Ну как Киса Воробьянинов Осю Бендера подрядил - кончилось правда там все не очень хорошо... да уж, да уж - куда мы катимся, думал Колобок, сбежав от дедушки с бабушкой.

Однако долго ли, коротко ли, но пришлось сначала смотаться с супругой на рынок, закупить там все, что обычно закупали, а потом еще и в супермаркет заехать, загрузиться тем, чего на рынке не бывает. Отняло все это порядка 4 часов, и когда Михаил затащил все покупки в квартиру, день уже неуклонно катился к вечеру.

- Я сейчас, - сразу же объявил он жене и добавил, смотря на нее честными глазами - с мотором там поковыряться надо, сбоит че-то. И побежал в подвал.

Кринка лежала на месте, да и куда б она делась из-под двух замков-то. Михаил еще раз высыпал все содержимое на мешковину и разложил монеты по номиналам. Получилось вот что:

- червонцев 5 штук,

- трехрублевиков 2 штуки,

- рублей 38 штук,

- полтин 13 штук,

- остальная мелочь в количестве 24 штук интересовала его очень мало.

Самую ценную монету - тот самый рубль Анны - он отложил отдельно и завернул в тряпочку, на всякий пожарный случай. С собой взял пока по одному рублю Екатерины и Александра, хватит, чтобы прицениться и не особо светиться. Решено, завтра идем пристраивать эти 2 монетки, завтра же воскресенье, как раз сходка нумизматов будет, там и попробуем... Как говорится, черт не выдаст, свинья не съест. И еще утро вечера мудренее. А также румянее и белее.

А вечером Михаил залез еще раз в интернет с целью узнать, кто же это такой крутящийся в его голове Сулейка и мог ли он иметь вообще какое-то отношение к найденному богатству. Сразу вывалилась куча ссылок на порносайты, заработать миллион, работая на дому и призывов повысить эректильную функцию. Дада, знаем - 15 мегабайт на сундук мертвеца, йохохо и рекламный баннер, мысленно пропел Михаил. Результаты поисков не порадовали - был такой Сулейка, этого никто не отрицал, орудовал как раз в этом вот районе, был злобен, кровожаден и злопамятен и достал всех жителей Благовещенской слободы и ее окрестностей до такой степени, что когда его убили (чисто случайно, как утверждалось), обрадованные горожане скинулись и поставили на месте его убийства часовенку, коя через сотню лет трансформировалась в Покровскую церковь, она, точнее огрызок, уцелевший после атеистической советской власти, и по сю пору стоит в переулке Гаршина, вон там. Михаил скосил глаза в окно - да, в верхнем левом углу виднелась ее маковка. Однако разбивалось все это великолепие о тот простой факт, что дело происходило предположительно в 16, самый край в 17 веке, и никаких монет Екатерин и Александров значит там быть не могло. Разве что потом подложили, но это крайне маловероятно.

Хорошо, будем звать клад по-другому, подумал Михаил... ну хотя бы 'сокровища внуков атамана Сулейки'... ну или просто 'благовещенский клад' да и точка. В Тамбове жить - по-тамбовски выть.

Наутро он по традиции сделал традиционный проезд по берегу на велосипеде, мимо развалин мельзавода, понаблюдал за оползнем - никто им за прошедшие сутки так и не озаботился, как лежали пласты глины, так и продолжали лежать, только ленточками дорогу перегородили, дескать проезда нет, выбирайте пути обхода.

С интернет-продажами он решил немного погодить, захватил три отложенные монеты и подался на нумизматическое толковище. Времена, когда сбор монет представлял интерес для Михаила, давно прошли, но кое-кого из этой тусовки он помнил и надеялся, что и его кто-то вспомнит. Главный спец по дореволюционной тематике, если он ничего не путал, звался Алексей Палыч, было ему далеко за 60 и носил он очки без оправы, кося под другого Палыча, Антона, и такую же бородку. Товар на продажу и обмен он располагал на маленьком раздвижном столике. Вот к нему наверно и надо подойти сначала.

- Здравствуйте, Алексей Палыч, - с разбегу начал Михаил.

- Мы знакомы? - откликнулся тот.

- Года 3 назад покупал у вас кое-что, Мишей меня зовут. Хочу вот пару монеток предложить, нашел у родственника в деревне, - оттарабанил он приготовленный текст и вытащил из кармана рубли Екатерины и Александра.

- Так-так-так, - сказал Палыч, достал большую лупу и начал изучать предложенное со всех сторон.

Изучение несколько затянулось, Михаил уже обошел все соседние столики, попереминался с ноги на ногу и не знал, что дальше делать, думая в глубине души 'ну чего уставился, как баран на новый гейт', когда тот огласил свой вердикт:

- Повезло вам, молодой человек - за Екатерину дам 5 тыщ, за Александра 4.

Интернет-каталоги считали, что все это, даже в таком состоянии, должно было стоить на порядок дороже... ну хорошо, не на порядок, но в 5-6 раз точно, поэтому Михаил ответил в том смысле, что подумает и подойдет попозже.

Ну чего, подумал и походил по рядам, предлагал монетки еще троим, коих он с трудом восстановил в памяти как заслуживающих доверия, эти ребята давали максимум 3 тысячи и то с прибавкой 'а деньги мне попозже принесут'. Михаил вернулся к интеллигентному Палычу и попытался поднять оценку хотя бы вдвое, но никак не преуспел. Палыч стоял на своих 4-5 тысячах как скала. - Ну и хрен с тобой, - подумал, отходя, Михаил, - не хотите по-хорошему, пойдем по-плохому. В смысле через интернет. И пошел к своему ободранному Гольфу, загоравшему на солнцепеке в полукилометре, ближе места для парковки все равно не было.

Сел в машину, потянулся воткнуть ключ, но тут сзади на горло набросили веревку и начали ее сжимать. Михаил захрипел и замолотил в воздухе руками, но бесполезно, сидящий сзади был недоступен. Через полминуты, когда Михаил затих, он слегка отпустил веревку и спросил

- Ну что, успокоился? Кивни, если что.

Михаил тупо кивнул, судорожно глотая воздух.

- Гони сюда монеты, если жить хочешь.

Михаил медленно вытянут монетки из кармана и протянул назад.

- А теперь поехали, где у тебя все остальное лежит.

- Ребят, вы чего, назад в 90-е вернулись, сейчас же так не делают?

- Молчи, падла, - с удовольствием выговорил вымогатель, - или опять веревку затянуть? Где ты живешь, я знаю, так что не вздумай вилять.

Михаил молча завел машину и вырулил на Баумана. В голове бултыхалась только одна мысль - вот бы сейчас встретился милиционер, уж я бы докричался до него. Но увы, не было ни одного милиционера в это июльское утро на улицах старинного волжского города, да и с просто прохожими было сложно, все похоже попрятались от жары. Так что всю дорогу до дому он так и проехал с веревкой на шее и лихорадочно прыгающими в голове идеями, ни одна из которых не показалась ему осуществимой.

- Встал вот туда, к 10-му дому и выключил зажигание, - скомандовал бандит.

Михаил послушно все сделал.

- А теперь я тебя ме-едленно отпускаю и ты так же ме-едленно выходишь из машины, стоишь и не оборачиваешься. Будешь херней страдать, у меня для тебя вот чего еще есть - бандит сунул под нос Михаилу острую финку. А может и не финку, нож короче с острый и длинный, с желобком посередине. - Пошел.

Ну Михаил и пошел... ну можно было конечно заорать и козлом поскакать вдоль по улице, но по трезвому рассуждению Михаил решил не рисковать. У подъезда по закону подлости конечно никого не встретилось, в подвал проследовали паровозом. Михаил открыл наружную железную дверь, потом свою внутреннюю деревянную и ткнул пальцем в куча мусора в дальнем углу.

- Доставай, чего встал.

Михаил достал.

- Клади на пол и два шага к стене.

Михаил сделал это. Бандит ловко подцепил горшок и выпрыгнул за дверь.

- Я ее тут подопру, чтоб ты быстро не вылез, а потом расшатаешь и выберешься. Ну бывай, болезный, больше чужого не бери.

То есть как чужого, хотел было поспорить Михаил, но передумал, ибо бесполезняк бесполезняков все это...

Просидев минут пять, Михаил вдруг вспомнил, что главную монету, с Анной Иоанновной ценой в половину найденного, он запрятал совсем в другом месте, метнулся туда и счастливый сел прямо на пол, тупо пялясь на сокровище - ай, не все забрали, ай поживем еще. И от избытка чувств подкинул большим пальцем рубль вверх. Рубль подлетел под потолок и в этот момент нога Михаила попала во что-то скользкое и он чуть не упал, рубль же продолжил свое свободное падение, ударился о бетонный пол, отскочил и скрылся в недрах канализации, проскочив между решеток.

И вот тут-то из горла Михаила вырвался звериный вой - он завыл как голодный пес, у которого из-под носа утащили кость с остатками не ней мяса, отчаянно затряс головой, моля про себя, чтобы это был сон и... проснулся.

2

Михаил ехал по бетонке, морща лоб и подпрыгивая на трещинах. Ну надо ж такому присниться, думал он улыбаясь во весь рот - слава тебе господи, что это сном оказалось. Спустя некоторое время он еще подумал и снизил скорость с 2-6 до 2-5, встречный ветер был все-таки сильнее обычного, тяжело крутилось. Рыбаки в высоких резиновых сапогах уныло смотрели на поплавки, клева похоже с раннего утра не было никакого. Мусору со вчерашнего дня прибавилось - наверно пятничные шашлычники добавили, тупо подумал Михаил, сворачивая на объездную дорогу вокруг парусной школы. Тут же после поворота на обочине стояли три гражданина афророссиянской национальности и ссали под куст, горячо и открыто, как венцы творения. - Глобализация, мать ее, - подумал Михаил и порулил дальше под сень столетних дубов и вязов.

Вопрос, где бы раздобыть денег, желательно много, свербил мозг Михаила ежедневно и ежеминутно - проблем было много и решить их можно было исключительно финансовыми методами, а вот с этими самыми методами было весьма напряженно... Клад бы найти, вяло думал Михаил, объезжая очередную упавшую ветку (и как здесь автомобилисты-то ездят, завал за завалом), это представлялось ему самым простым решением всех вопросов. Вот щас бы попался горшок с золотом, ну хотя бы и с серебром, да хоть и с медью, но с редкой - ух бы я развернулся бы...

Михаил переезжал заброшенные рельсы, когда с боковой дороги на главную вдруг вырулил еще один велосипедист. Аппарат у него был богатый, ну не вот-то совсем крутой, но за 50 тыс, не меньше, если не за 70 - Мерида Райд. Михаил засматривался такой, когда выбирал себе, но пришлось взять то, что по карману - унылый Стелс за пятнарик. Велосипедист затормозил и задал вопрос - Походу я заблудился, ко Дворцу спорта как тут проехать?

Михаил тоже притормозил и стал разворачиваться в сторону Дворца, чтобы указать гражданину дорогу, но тут боковым зрением увидел у того в руках довольно длинную палку, и начало замаха гражданина этой палкой. Михаил автоматически нырнул вниз и направо, отбросив велосипед в сторону, удар палки при этом пришелся об руль.

- Ты чего, - глупо спросил Михаил, отскочив в сторону.

Велосипедист не отвечал, быстро крутя палкой влево-вправо и готовясь к следующему удару. Михаил собрался было убежать, но тут одна нога предательски попала в грязь и заскользила к обочине. Хрясь, последовал удар по голове и Михаил отключился. Последнее, что он запомнил, это как неожиданно дрогнула земля под ногами.

Очнулся Михаил непонятно через какое время, со звоном в ушах и сильной болью в правой стороне черепа. Потрогал голову - вроде крови нет, но шишка вкочила солидная. Хаю-хаюшки-хаю, Мишаня, - подумалось ему, - не ложися на краю.

Так, велосипед был на месте, ключи в кармане тоже, не хватало стольника и велокомпьютера. Ну дела, у нас за стольник скоро будут убивать, - невесело подумал Михаил и засобирался домой. Проехал назад по заброшенной старой дороге и уткнулся в завал земли. Оползень опять, - уныло подумал Михаил, - вот только этого до полного счастья не хватало. Обвалилась часть бывшего укрепления склона, которую сделали еще в позапрошлом веке, когда вели жд ветку на Мызу. И сейчас дорожное полотно представляло собой грязный пузырь из земли, глины, булыжников и еще черт-те чего.

Михаил собрался было обогнуть завал низом, но в эту минуту его внимание привлек какой-то блеск между булыжниками. Он бросил велосипед, аккуратно одолел пару метро взавала и выдернул из земли древний горшок. Внутри что-то поблескивало...

Все, - подумал Михаил, вспоминая вещий сон - хватит приключений на свою задницу, вызываю ментов и телевидение, 25% тоже деньги. И для начала залез в поисковик на своем смартфоне. Какой бы канал выбрать... о - например этот, телеканал 'Задница'. Шутка. Лучше всего наверно, чтоб он государственным был, ну пускай Россия-24, думал он, быстро набирая цифры их номера в городе. Ответили сразу же, через две секунды, в суть дела вникали чуть подольше, но ненамного, уточнили, что там в горшке (Михаил отвечал уклончиво, сказал только, что золото точно есть), тщательно записали адрес и обещали немедленно выслать группу.

Михаил немного поколебался, куда сделать второй звонок - в ментовку или мчс-кам и выбрал в конце концов первое. Все равно же сдавать им придется, пусть сами на месте все и оценят.

Первой, как ни странно, подкатила милиция, на УАЗике и Форде-Транзите, с проблесковыми маячками, со всеми делами, выгрузились перед завалом, главный судя по всему, ражой детина с капитанскими погонами и колючим взглядом спросил: - Ты что ли звонил по кладу?

- Ну да, - легко согласился Михаил, - вон он лежит. И показал пальцем на горшок.

- Та-ак, - протянул капитан, сдвигая фуражку на затылок. - Никищук, займись горшком. Документы есть? - спросил он Михаила.

- Усы вот и хвост, т.е. велосипед, вот все мои документы, - процитировал тот кота Матроскина. - Поедем назад, все равно мимо моего дома проезжать будем, вынесу документы.

Милиция в количестве 4 сотрудников столпилась вокруг горшка.

- Здесь описывать будем или как, таэщ капитан? Тут дохрена всего - спросил молоденький старлей.

- Или как, забирай все с собой, в отделении и опишем.

- Стоп-стоп, - встрял Михаил, - я же еще телевизионщиков вызвал, что же они снимать будут, если мы щас уедем?

Капитан почесал в затылке.

- К нам в отделение приедут, там все и снимут.

- Не, так не пойдет, - начал было возражать Михаил, но его быстро перебил капитан - будешь кобениться, мы еще начнем выяснять, куда ты остальное дел.

Загипнотизированный взглядом капитана Михаил тупо сел в Транзит, подумав при этом что 'Форд-Транзит глория мунди', рядом плюхнулся лейтенант с горшком и они попылили сначала вдоль реки, а потом вверх ко Дворцу спорта, дорогу к которому наш герой совсем недавно пытался объяснить наглому велосипедисту.

- И кстати, - вспомнил Михаил, - меня же полчаса назад тут палкой по голове огрели, велосипедист на красной Мериде такой здоровый, вот заодно бы его поймали.

- Приедем, заявление напишешь, - угрюмо ответил капитан с переднего сиденья, - если захочешь конечно.

Михаилу на это совсем нечего было возразить, поэтому он заткнулся до самых стен отделения полиции ?21, это совсем рядом с Дворцом спорта. Там его завели в кабинет, сунули листок бумаги и сказали писать все, как было.

- А монеты пересчитать? - вскинулся он было.

- Без тебя разберутся, - ответило изображение капитана в зеркале.

Ну делать нечего, пришлось писать, управился минут за 15, благо там и описывать-то нечего было, кроме велосипедиста-маньяка. Пришел капитан, прочитал, криво ухмыляясь, написанное и голосом Глеба Жеглова сказал:

- Значится я так понимаю, что правды писать мы не захотели?

- В каком смысле? - уточнил Михаил.

- Сам все понимаешь, не маленький - все, что заныкал, сдать надо.

- Да не заныкивал я ничего, сразу вам позвонил.

- Ну как знаешь, - хмуро ответил капитан и набрал короткий внутренний номер на телефоне. - Панасюк? Забери этого... как его... фамилия твоя как?

- Крылов, - машинально ответил Михаил.

- Крылова забери в обезьянник до выяснения.

- Как в обезьянник? - удивился тот, - давайте расставим цветочки над и - я теперь что, обвиняемый? Во-первых обвинение сначала предъявите, а во-вторых, а права зачитать? У меня, насколько я помню, есть право на звонок и на адвоката.

- Умный, да? Ты не обвиняемый, пока во всяком случае, а задержанный, на 3 часа имею полное право. Так что кончай болтать и дуй в камеру, кладоискатель хренов.

Делать нечего, Михаил автоматически сложил руки назад и пошел за сумрачным Панасюком в камеру.

В камере было темно, сыро и грязно, в углу белел страшненький унитаз, на скамейке у другом углу сидел мутный гражданин в грязной же одежонке и курил папиросу.

- О, первоход причалил, - обрадовался гражданин, - ну проходи, присаживайся. За что замели?

- Сам не знаю, - буркнул Михаил, садясь на скамейку.

- Щас все расскажешь, родной, - просипел гражданин и в бок Михаила уперлось что-то твердое и острое. Нож наверно, - тупо подумал Михаил, не успев толком испугаться.

- Колись, сука, куда монеты заныкал, а то яйца отрежу, - страшно прошипел в ухо гражданин.

Михаил отвернулся в сторону, потом запрокинул голову к потолку и завыл страшно и протяжно, затряс головой в отчаянной надежде, что это снова был сон ... и проснулся.

3

Бетонка, трещины, рыбаки-и-рыбки, велосипед. Михаил крутил педали, тупо смотря себе под ноги - после дождичка было сыро и чтобы не забрызгаться, надо было очень аккуратно объезжать лужи. Мысли текли вяло и в разные стороны, в основном упираясь в то, что ну надо ж, какие сны мерзкие снятся в последнее время. Под Молитовским мостом получил целый водопад за шиворот, текло из какой-то трубы сверху. Объезжая парусную школу, встретил трех афророссиян, сидевших под козырьком строительной будки и употреблявших из пластиковых стаканчиков обычную судя по этикетке русскую водку эконом-сегмента, за два стольника. Афророссияне негромко обсуждали что-то на своем языке, вставляя крепкие слова на могучем и свободном.

На переезде через рельсы Михаил поскользнулся, велосипед резко повело вправо и он грохнулся набок, успев впрочем самортизировать падение рукой. Все кости оказалось целыми, однако кожа на руке серьезно содралась. Михаил вытащил из карманом платок (одному Богу было известно, как он там оказался), сел на поваленный ствол и принялся перевязывать рану. В этот момент где-то впереди послышался разговор, потом звук удара - Михаил прихватил велосипед и от греха сдвинулся подальше от дороги в кусты, себе дороже вмешиваться во всякую хрень. Через полминуты мимо прокатил велосипедист на красивом красном Скотте (40 тыс, машинально всплыла в памяти его цена), в руках у него была бейсбольная бита.

Надо наверно посмотреть, что там случилось, подумал Михаил и морщась от боли медленно покатился вперед, где ему послышался шум драки. Завернув за поворот, он увидел тело, неподвижно валяющееся в грязи. Ну чего, надо помочь человеку, - подумал Михаил, слез с велосипеда и попытался перевернуть лежащего. Сделать это удалось, только с третьей попытки, уж очень он был тяжел и грязен, лицо тоже было в грязи и немного в крови (но открытых ран вроде видно не было) и показалось Михаилу смутно знакомым. На нашей улице что ли живет, - думал он, пытаясь привести незнакомца в сознание легкими ударами по щекам.

Наконец пострадавший пришел в себя, разлепил глаза, вгладелся в склонившегося над ним Михаила и дико заорал, отшвыривая его назад.

- Ну и валяйся здесь, идиот, - в сердцах сказал тот, сел на велосипед и поехал домой. В этот момент земля дрогнула и максимум в 15-20 метрах впереди склон, укрепленный строителями железной дороги 100 лет назад, начал сползать вниз.

Михаил резко затормозил и остановился как вкопанный - земля продолжила сползать, но скоро остановилась.

- Фу ты как свезло, а ведь могло бы и засыпать, - подумал Михаил, одновременно прикидывая, как объехать неожиданную преграду, дорога на протяжении полусотни метров оказалась полностью в жидкой глине, земле и вывороченных валунах. И в этот момент он заметил какой-то блеск среди этих завалов, присмотрелся - блестело содержимое древнего горшка, ну или крынки, как посмотреть.

- Да пошло оно все, - громко выругался в пространство Михаил, - пускай лежит, а я еду домой. И поехал.

Погода совсем испортилась, все предвещало скорый дождичек, поэтому он закрутил педали быстрее, подпрыгивая на трещинах в бетоне. Что-то их вдвое меньше стало по сравнению с утром, - с удивлением подумал Михаил и тут резко затормозил и открыл рот от удивления. Мельзавод дымил трубой и явно работал, судя по происходящей погрузке мешков в белесый муковоз! Он же лет 15 назад закрылся, - крутилась в мозгу паническая мысль.

Ладно, спишем в загадки и едем дальше, - подумал Михаил, но буквально через сотню метров вторично оттормозился с визгом и застыл с раскрытым ртом. Харе-Кришны не было! На его месте висела вывеска какого-то там проектного института, ГКТИ-хренпром.

А доехав до места, где еще с утра стоял его 4-хэтажный дом, Михаил увидел пустырь с хилыми явно недавно высаженными деревцами. На соседнем доме висел красный явно не сегодня повешенный лозунг 'Семнадцатой пятилетке наш ударный труд!' и серп и молот. На лавочке сидел давешний велосипедист со своим Скоттом и скалился.

Звериный вой вырвался из глотки Михаила, отразился от стены с лозунгом пошел гулять вдоль по улице... Может опять сон, подумал он, и для надежности подошел к кирпичной подпорной стенке и начал биться об нее головой. Сверху посыпался какой-то мелкий мусор, попадая за шиворот, больше же ничего не произошло.

Михаил нога за ногу вышел на берег и уселся на бетонный бордюр - перед ним несла свои воды полноводная Ока, на острове, всегда заросшем и пустом, сколько он помнил, был пляж с толпами отдыхающих, а мимо на лодочке проплывали трое негров и махали ему обеими руками. Делать нечего, надо начинать новую жизнь, подумал Михаил и сунул руку в карман, там было что-то металлическое. Он вытащил это что-то на свет, это оказалась старая монета, а с нее ему весело ухмыльнулась Екатерина 2-я...