Чайная роза

Доцент экономической кафедры Плаксий Варвара Фёдоровна была милой ухоженной женщиной «за пятьдесят». Её точного возраста никто из окружающих не знал, да она и сама старалась не помнить о годах, которые безжалостно отсчитывали минуты жизни. То, что ей скоро исполнится пятьдесят пять, знал только декан института, где и работала Варвара Фёдоровна, старательно преподавая экономику своим раздолбаям-студентам, да и главный бухгалтер, скрупулёзно высчитывающая доплату за выслугу лет.

Варвара Фёдоровна закончила свою очередную лекцию перед аудиторией, сложила свои дидактические материалы в огромную как для дамы сумку, оправила юбку, скрывавшую её острые колени, застегнула пиджачок, привычным движением повесила сумку на плечо и вышла из шумной аудитории. Выйдя на улицу, она вдохнула свежий весенний воздух с запахом сирени и пошагала вдоль проспекта среди ряда жилых многоэтажек с одной стороны и ряда каштанов с другой.

Этот путь от института домой и от дома к институту Варвара Фёдоровна проделала немыслимое количество раз, и уже могла вслепую его пройти. Минут через двадцать свернула в частный сектор и пошла по своей улочке.

А вот и дом, небольшой, но очень уютный. И пустой… Никто её там не ждал, совсем. Варвара Фёдоровна подошла ближе к своей калитке и заметила на лавке, вкопанной у самого забора, одиноко лежащую розу. Взяла её в руку и с наслаждением понюхала. Роза была чайная, и Варвара просто обожала этот медовый запах. А ещё она очень любила варенье из её лепестков.

Варвара Фёдоровна открыла калитку, стараясь не помять розу, прошла к дому, отомкнула входную дверь, разулась, выкинула свою тяжеленую сумку прямо на пол и отправилась на кухню. Там, в повидавшем виды пенале, она нашла вазочку, набрала туда водички, поставила в неё розу, а саму вазочку устроила в центре обеденного стола. Села на табуреточку, облокотилась о столешницу и замерла в раздумьях. Кто забыл розу у неё на лавке? Хотя стоило бы начать с вопроса: не рано ли для чайной розы? В основном они начинали цвести с середины июня, а сейчас ещё май.

— Наверняка кто-то просто забыл её на лавке, — вздохнула Варвара и стала готовить себе ужин.

На следующий день, вернувшись с работы домой, она снова увидела розу на своей лавке.

— Так значит, не просто «забыл»? — спросила сама себя Варвара Фёдоровна и забрала розу с собой.

История повторилась и на следующий день, и теперь в вазочке красовались три розочки. Первая, правда, уже подвяла, и Варвара рывком вынула цветы из воды. Нашла небольшую баночку, собрала лепестки с роз и кинула внутрь. Сегодня уже некогда, а завтра она сварит из них немного мёда для чая.

— Ишь, чего удумала, — сердилась сама на себя. — Старуха с сединой, а всё туда же.

Действительно, какой такой тайный поклонник мог бы ей так романтично цветы дарить? Смех, да и только.

На четвёртый день Варвара Фёдоровна буквально издалека пыталась разглядеть розу. Удивительно, но и сегодня цветок лежал. Она взяла в руки тонкий стебелёк и вдруг услышала за спиной голос:

— Красивая роза.

Варвара Фёдоровна развернулась и увидела перед собой статного немолодого мужчину. Седина в волосах и небольшой бородке совсем не старила его, а придавала какого-то шарма и элегантности. Верхняя пуговка рубашки была небрежно расстёгнута, а рукава закатаны до локтей. Мужчина стоял, важно засунув руки в карманы, с интересом рассматривая привлекательную женщину. В следующий миг на его лице засияла обворожительная улыбка, и, протянув руку, мужчина представился.

— Михаил Васильевич.

Варвара Фёдоровна на удивление для самой себя несмело подала свою ладонь, а Михаил взял её нежно за пальчики и галантно поцеловал.

— Я совсем недавно переехал, — продолжил Михаил, — вот захотелось познакомиться с соседями.

— Интересный у вас способ знакомства.

— Это вы о чём?

— Роза.

Варвара Фёдоровна приподняла цветок, и Михаил пожал плечами.

— Я вижу. Чайная, между прочим. Рановато, конечно, для цветения. Где вы её взяли?

— Вот здесь, на лавке.

— А! А я-то подумал, что вы выращиваете.

— Давно хочу, но всё никак не куплю саженец.

— Я прошу прощения, как хоть вас зовут?

— Ой, я не представилась? Варвара Фёдоровна я.

— Приятно познакомится. А я живу тут недалеко, через два дома.

— Ага, я слышала, что Евдокия Семёновна дом продавала. Получается, вы его купили?

— Получается, я его поменял. А Евдокия Семёновна переехала в мою удобную небольшую квартирку. Всегда хотел жить на земле.

— А почему раньше не переехали?

— Жена была против.

— А теперь она поменяла своё мнение? — поинтересовалась Варвара Фёдоровна.

— Она умерла…

— Ой, простите, я не знала.

— Да ничего. Уже два года как прошло.

— Может, пройдём в дом? — внезапно предложила Варвара. — Чаю попьём.

— Я не против.

* * *

Два человека в годах, два одиночества, сидели друг напротив друга, пили чай и беседовали так, будто были знакомы всю вечность.

— Да, так бывает, — разоткровенничалась Варвара. — В моей жизни было только два мужчины, и оба стали моими мужьями. И с обоими я развелась.

— Почему? — заинтересованно спросил Михаил Васильевич.

— Ни один не ценил меня как женщину. Как женщину, а не как хозяйку по дому. Ни один не спросил, чего хочу я, только хотели, чтобы я больше находилась дома, занималась детьми, убирала, готовила и, конечно же, ублажала все прихоти мужа. А я педагог. У нас мало времени на дом, особенно в период сессий. Одна отрада: длинный отпуск.

— А дети есть?

— Эх, дети…

— Почему так грустно?

— Дети у меня хорошие выросли, успешные, а потому я их очень редко вижу. Старшенькая, от первого мужа, она у меня очень красиво рисует. Дизайнером стала в своих интернетах. Вышла замуж, и теперь они путешествуют по всей стране. Сынок футболистом стал, сейчас в столице, в футбольном клубе тренируется. А младшенькая — она у меня танцор и тренер, всё с детьми да по конкурсам.

— Вы замечательных детей вырастили.

— Да, это так. И пусть они нечасто ко мне приезжают, зато в люди выбились.

— А мы, значит, не люди? — улыбнулся Михаил.

— Вы же понимаете, о чём я.

— Да понимаю. И давай уже на «ты».

— Хорошо.

— Третий раз замуж никто не позвал? — спросил Васильевич.

— Почему же? Звали. Только я наелась семейной жизни сполна. Да, одной трудно, но хоть спокойно, и никто не указывает, что мне нужно сделать.

— Жёстко.

— Зато правдиво.

— Ладно, пойду я, а то ты с работы, отдохнуть хочешь, а я тут, смотри, засиделся, — засмеялся Михаил.

— А сам-то где работаешь?

— А я на заслуженном отдыхе.

— Не похож ты на дряхлого старичка, — улыбнулась Варвара.

— Так я ж на пенсии от внутренних дел.

— А-ха! Понятно.

— Ладненько, увидимся как-нибудь. Можешь не провожать.

Михаил убежал, а Варвара грустно вздохнула. Хороший человек этот Михаил, сразу видно.

* * *

Пятница. Последний рабочий день на неделе. Варвара Фёдоровна шла домой с неким воодушевлением, ожидая увидеть у своего дома на лавке розу. Это было так… романтично. И волнительно. Да, взрослая женщина, да, зареклась выходить замуж, но, как оказалось, ей до сих пор льстило мужское внимание. Ведь эта роза не просто так появлялась на лавке? Варвара Фёдоровна приблизилась к калитке и замерла. Розы не было. Неужели это из-за вчерашнего разговора? Да, она сразу догадалась, что это Михаил подкладывал цветок, а вчера они пообщались, и он испугался. Испугался, что Варвара не хотела никаких новых отношений. Жаль. Мог бы быть и понастойчивее.

В субботу вечером, оторвавшись наконец от проверок курсовых, Варвара Фёдоровна вышла на улицу. Отметив, что и сегодня роза не появилась, она прошла к дому Евдокии Семёновны, вернее, уже к дому Михаила Васильевича. Она постучала в калитку, позаглядывала через ветхий заборчик, но так никого и не увидела.

— Привет, Фёдоровна! — Это была соседка напротив, Лукинична, вышла во двор. — Ты чё это? Нашего нового соседа высматриваешь?

— Да я так…

— Забрали его. Ещё вчера, на скорой.

— Как на скорой? — не на шутку испугалась Варвара.

— Да он чего-то там на крыше чинил, да и грохнулся. Вот уже городской неумёха. А ты-то чего хотела?

Но Фёдоровна уже не слышала свою соседку, а бежала прямиком в больницу. Как так? Упал. А вдруг чего надо срочно? А вдруг у него тоже никого рядом? Он же так особо ничего и не рассказал о себе.

Больница находилась недалеко, и Варвара спустя пятнадцать минут узнала, где лежит Михаил, и поднялась к нему в палату. Он был очень рад увидеть свою новую знакомую.

— Привет. Ты как здесь?

— Лучше скажи, как ты здесь оказался? — своим педагогическим тоном завела Фёдоровна. — Куда ты там полез?

— Да лестница хилой оказалась, и я вот вначале на земле оказался, а потом и здесь, в больнице.

— Что сказали? Перелом?

— Ага. И небольшое сотрясение.

— Миша, ты мне прямо скажи, если нужно чего, я всё принесу.

— Варя, спасибо тебе большое, ничего не нужно. Тут всё есть.

— Что всё? Знаю я, как тут кормят. Тебе хоть гостинцев принесли?

Варвара кинула взгляд на тумбочку, но там было пусто, только бутылочка с водой.

— Никого у меня нет, Варь, — выдохнул Михаил.

— Как нет? Совсем?

— Ну, не совсем. Родня моя с другой стороны страны.

— А дети?

— Сын у меня был. Погиб.

Варвара Фёдоровна, шокированная от такого откровения, тяжело села на стул, стоящий у кровати, и замолчала.

— Да, Варь. Сын погиб, жена умерла, родственники далеко. Нет у меня никого.

— Так, всё, — взяла себя в руки Варвара. — Теперь у тебя есть я. Как добрая соседка. И завтра жди от меня хороший обед, а то заморят тебя тут голодом, я их знаю.

— Только как соседка? — хитро прищурился Михаил.

— Значит так. Ты лечи перелом, а о том, кто я, просто соседка, или не просто, поговорим потом.

— Согласен.

Варвара Фёдоровна взглянула в эти добрые, необычного синего цвета глаза и улыбнулась. Страшно было себе признаться, но Миша ей понравился. Очень понравился.

Целую неделю Варвара Фёдоровна неустанно навещала Михаила в больнице, принося свежую домашнюю еду. А потом Мишу выписали домой долечиваться, и Варваре стало немного легче, никуда бегать не надо, да и намного приятнее проводить вечера в домашней обстановке.

* * *

К своему юбилею Варвара Фёдоровна особо не готовилась. Во-первых, день припадал на экзамен в институте, а во-вторых… Во-вторых, дети сказали, что тоже не смогут. Вот только Михаил Васильевич никуда не сможет деться со своим гипсом на всю ногу.

По дороге домой Варвара заскочила в магазин, купила немного полуфабрикатов и тортик. Как же юбилей и без тортика? Она добрела до своего дома, прошла в калитку и замерла, прямо с пакетами в руках. Во дворе уже стоял накрытый стол, а из колонок заиграла праздничная песня, что-то про день рождения. Варвара Фёдоровна не вслушивалась в слова, ей было важнее, что кто-то приготовил ей такой замечательный сюрприз на день рождения.

Она подошла ближе, кинула пакеты на лавку и повернула голову к дому. В веранде стояли все её трое детей и Михаил Васильевич, опирающийся на костыли.

— С днём рождения! С днём рождения! С днём рождения!

Дети спустились со ступенек и принялись обнимать свою мамочку, а Варвара Фёдоровна не смогла удержаться и разрыдалась. От счастья.

А у калитки стоял потрепанный жизнью старичок с заросшим лицом, но с прекрасным букетом красных роз, среди которых затаился один розовый бутон чайной розы. Старичок посмотрел на счастье, кружащееся во дворе Варвары Фёдоровны, своей бывшей жены, положил букет на лавку и ушёл в неизвестность.