Человеческая надежда

Волны бескрайнего моря размеренно бились о песчаный берег.

Для местных это море всегда казалось серым — даже в самые солнечные дни. Его редко использовали для нужд людей: на окраине материка, где стоял небольшой городок на самом краю земли, людей было немного. Лишь рыбацкая пристань, несколько складов да скромный гарнизон пограничных солдат.

Здесь, на конце континента, где не существовало прибрежных границ с другими странами, было тихо.

Хотя на материке уже много лет шла полномасштабная война, до этого уголка мира никому не было дела. Даже те, кто жил здесь поколениями, верили, что за морем нет ничего — лишь бескрайняя гладь воды и пустота.

Шёл пятый день четвёртого месяца восьмого года с начала межконтинентальной войны — войны, ставшей следствием прежних, ещё более древних конфликтов.

Нации воевали с нациями, государства — с государствами, люди — с людьми.

Всегда находился повод: земля, ресурсы, вера, правда.

Человечество воевало давно. С тех пор как человек осознал себя, войны не прекращались. Технологии шагали вперёд, а вместе с ними росла жестокость конфликтов и число жертв. Эволюция будто зашла в тупик.

И всё же здесь, на этом маленьком островке тишины, жизнь текла иначе.

В одном из домов на краю города жила обычная семья.

Трое детей.

Отец — учёный.

Мать — домохозяйка.

Они были спокойными, дружелюбными соседями. Дети играли на улице, отец днями и ночами пропадал в лаборатории, а мать всегда встречала их тёплым ужином и мягкой улыбкой.

И всё же взрослые недолюбливали главу семьи. Когда он проходил мимо, разговоры стихали, а взгляды становились настороженными. Шёпот следовал за его спиной, словно тень.

Этот день начинался как самый обычный.

Настолько обычный, что детям он казался скучным.

Они забрались в подлесок, где иногда росли фруктовые деревья. Дикие, неухоженные, но всё же приносящие плоды. Иногда сладкие, иногда кислые или горькие — настоящая лотерея.

У них даже была игра: каждый выбирал по одному плоду, и они одновременно делали первый укус. Проигрывал тот, кому доставался самый противный вкус.

Сегодня удача улыбнулась младшему.

Синеглазый блондин скорчил победную гримасу и, высунув язык, показал его сестре и старшему брату. Он редко выигрывал, и ещё реже видел, как старший брат морщится от кислого вкуса. Подзатыльник уже летел в его сторону, но мальчик ловко увернулся и бросил быстрый взгляд на сестру.

Она наблюдала за ними с усмешкой.

Брат уже схватил его за шиворот — и в этот момент воздух разорвал вой сирены.

Звук был резким, чужим, неправильным.

Дети замерли.

Они сбились в кучу, глядя друг на друга широко раскрытыми глазами. Родители много раз повторяли: если звучит тревога — бежать домой, спускаться в подвал, закрывать люк и сидеть тихо, пока всё не закончится.

— Бежим домой, — резко сказал старший. — Если отец узнает, что мы не выполнили инструкции, нам крепко влетит.

Младший посмотрел на сестру — в его взгляде читалось ожидание и страх.

Она кивнула брату, крепко схватила младшего за руку и рванула в сторону города.

Она знала: решение верное.

Младший едва поспевал за ней, задыхаясь, путая шаги. В этот момент он снова подумал о том, о чём думал часто: сестра была сильнее их обоих. Она всегда выигрывала в догонялки, могла разнять их драки и доедала похлёбку до последней ложки, какой бы невкусной она ни была.

Сейчас в её голове была лишь одна мысль — успеть.

Добежать до дома.

Спрятаться.

Чтобы мама и папа были в безопасности.

Отец часто говорил им, что человечество не создано для войн. Что люди рождены для большего. Он обещал однажды остановить войны между людьми, но говорил это тихо, с грустью — словно заранее извиняясь.

Он был добр ко всем, даже приютил бездомного пса, что вечно крутился у их порога. А мать всегда находила для него остатки еды после ужина.

Они почти добежали.

Дом стоял на краю города, у самой границы пролеска, где заканчивалась цивилизация и начиналась дикая природа. Серые дома тянулись ровными кварталами. Люди здесь жили просто: ловили рыбу, добывали уголь в горах, торговали крабами, которых море щедро выбрасывало на берег.

Даже праздники здесь были тихими.

Раз в году — ярмарка, белые голуби в небе как символ мира и свободы, танцы у большого костра до заката.

Сейчас же всё было иначе.

Люди бежали.

Хаотично.

Не понимая, что происходит.

Они верили, что укрытия спасут их. Что каменные стены защитят.

Именно в этот момент прогремел первый взрыв.

Артиллерийский снаряд ударил по бараку у берега. От здания остались лишь обугленные стены и россыпь каменных осколков.

Городок, считавший себя никому не нужным, оказался целью.

Здесь не было заводов, фортов, военных портов. Аэродромы — только гражданские.

Никто не ждал войны сегодня.

Все знали, что она когда-нибудь придёт…

но не верили, что так скоро.

---

Пока дети бежали, не оборачиваясь, под ногами трещал гравий и скользила пыль. Мир вокруг ещё держался — дома стояли, улицы были целы, небо оставалось тем же, каким было утром.

Но глубоко под этим городом, под его улицами, под страхами и надеждами людей, уже работали механизмы, которым было всё равно.

В подземельях, скрытых от глаз, где не доносился вой сирен и не чувствовалась дрожь взрывов, человек с уставшими глазами стоял перед панелью управления.

Он не слышал шагов своих детей.

Не знал, что они бегут домой.

Он давно научился отделять шум мир

а от работы разума.

И сегодня — в самый обычный день — он был ближе к своей цели, чем когда-либо.