Черный Дом

В самом сердце владений темных эльфов, в стенах цитадели Дома Черной Травы, где тени сплетались в вечный танец, а ветер казался перечислением древних проклятий врагов Эльфеона, Айрен, глава дома и королева паучьего рода, стояла у массивного стола, вырезанного из цельного куска обсидиана. Вокруг неё, словно призрачные отражения, застыли две теневые копии – создания, сотканные из волшебства и тьмы, воплощения её воли Черной Дочери. Красные глаза Айрен, словно два тлеющих уголька, вглядывались в карту мира, раскинувшуюся на столе, испещренную знаками и символами грядущей войны.
Внезапно, скрипнула массивная дверь, и в зал вошел Твизт Якорник, Древнейший правитель темных эльфов. Его шаркающая походка эхом отдавалась в зале, напоминая о тяжеленных доспехах, ношеных столетиями. В его руках, как всегда, покоился меч из черного дерева, увенчанный у рукояти черепом теневого дракона, чьи пустые глазницы, казалось, наблюдали за каждым движением в зале.
- Вести с севера, мать Айрен, – произнес Твизт Якорник, его голос был хриплым и усталым, но в нем чувствовалась стальная воля. – Наша армия разбила фейри. Их сопротивление сломлено. Северные земли теперь под нашим контролем. Три летающих острова. Один твой.
Айрен подняла взгляд от карты, ее лицо оставалось невозмутимым, лишь в глазах промелькнула тень удовлетворения. Лицо приобрело вид, словно на темного эльфа смотрит девочка, спокойное и радостное.
- Значит, можно сосредоточиться на мире змей, – произнесла Айрен, – Анунак, выводивший этих Фурий, должен заплатить за свое действо.
Твизт Якорник кивнул, соглашаясь с ней.
- Фурии – это мерзость, осквернение нашей крови, – произнес Твизт Якорник, его лицо исказилось от гнева. – Они должны быть уничтожены. Все до единой. Просто не должны существовать.
Одна из теневых копий сделала шаг вперед, ее красные глаза горели жаждой крови.
- Я готова отправиться в мир змей, – произнесла копия, ее голос был почти точной копией голоса Айрен, шутка ли - теневая копия ее дочери, Айсен. – Я уничтожу всех Фурий, и принесу голову петуха к твоим ногам.
Айрен подняла руку, останавливая теневую копию.
- Нет, – произнесла Айрен. – Ты останешься здесь. Нам нужна твоя сила для защиты наших земель. И что за дичь. Оставь петушиную башку змеям.
- Но кто тогда отправится в мир змей? – спросил Твизт Якорник, нахмурившись. - Уже прошло.. Около года.
Айрен улыбнулась, ее улыбка была холодной и безжалостной.
- Я думаю, пришло время проведать настоящую Айсен, – произнесла Айрен. – Она то и дело отправлялась в мир Чудинов, готовясь к войне с петухом. Я хочу убедиться, что она готова к тому, что ее ждет.
- Ты думаешь, она справится? – спросил Твизт Якорник, с сомнением глядя на Айрен.
- Я не знаю, – ответила Айрен, пожав плечами. – Но я верю в нее. Она – моя дочь. Она – Черная Дочь. Она должна быть сильной. И у нее много возможностей.
- И если она окажется слабой? – спросил Твизт Якорник, с подозрением глядя на Айрен.
- Тогда я сделаю то, что должна, – ответила Айрен, ее голос был твердым и решительным. – Я сама сплету паутину и обрушу луну на дворец Барбака.
- Ты готова убить свою собственную дочь? – спросил Твизт Якорник, с ужасом глядя на Айрен.
- Она не умрет, Айсен - гордость нашего народа, – ответила Айрен, глядя Твизту Якорнику прямо в глаза. – Я сделаю все, что должна, а она поможет. Так или как сможет.
Твизт молча смотрел на Айрен, не зная, что сказать. Он понимал, что она говорит серьезно. Темная эльфийка была готова пожертвовать всем, даже своей собственной дочерью, ради защиты своего народа и преумножения земель. В каком-то смысле ей снесло голову. Но за сто лет своего существования (в основном за последние пять) Айрен сделала очень много.
- Тогда отправляйся к ней, – произнес Твизт Якорник, наконец. – Помоги ей, чем сможешь. Но помни, что она должна сама сделать свой выбор. Она должна сама доказать свою силу. И тогда Дом Черной Травы возглавит..
- Потом.
Айрен кивнула, соглашаясь с Твизтом Якорником.
- Я сделаю все, что в моих силах, – произнесла Айрен. – Но я не буду вмешиваться в ее судьбу. Она должна сама проложить свой путь.
С этими словами Айрен, в сопровождении теневой копии, направилась к порталу, ведущему в мир Чудинов, готовая встретиться со своей дочерью и узнать, сможет ли она оправдать надежды, возложенные на нее. В ее сердце боролись любовь и долг, надежда и страх.
В коридорах замка Дома Черной Травы царила тишина. Лишь шепот ветра, проникающий сквозь щели в стенах, нарушал ее. Мир темных эльфов как всегда готовился к войне.

На обочине пыльной, пропахшей выхлопными газами улицы столицы страны Барбак, сгорбившись под палящим солнцем, сидел Никодим. Он был далек от величественных залов Дома Черной Травы, от смертельной опасности анунаков, от долга и судьбы. Здесь, в забытом богом уголке, он был просто… бомжом.
Но это был особый бомж. Под слоем грязи, пыли и небритости скрывался сатир, создание которое местные знают из легенд и мифов, чьи рога и козлиные ноги были тщательно спрятаны под слоями лохмотьев и приобретенным мастерством отвода глаз.
Никодим наигрывал на самодельной дудке хриплую мелодию, одновременно с этим с явным удовольствием сплевывая в сторону проезжающих мимо машин. Водители шарахались от странного вида оборванца, бормоча проклятия и стараясь поскорее убраться подальше.
- Эй, грязнуля! – заорал Никодим в сторону проходящей мимо парочки. – Нечего тут глазеть! Идите работайте, дармоеды! Я тут изобретаю!
Парочка ускорила шаг, стараясь не смотреть в сторону буйного бомжа. Никодим хмыкнул, довольный произведенным эффектом. Он наслаждался своей анонимностью, возможностью быть никем, просто тенью на обочине жизни. Он научился быть незаметным, сливаться с пейзажем, отводить глаза так, что даже самые проницательные агенты не могли разглядеть его истинную сущность.
Сатир мог стоять посреди улицы, выставив напоказ свои козлиные ноги и рога, и тагаи видели бы лишь обычного, слегка неряшливого мужчину. Это было удобно. Это позволяло ему наблюдать, собирать информацию, оставаясь в тени. Но даже в этом хаосе и безделии его мысли были заняты делом. Он размышлял над тем, как оборудовать мастерскую на территории городского зоопарка. Идея была безумной, но в ней был свой смысл. Зоопарк был тихим и укромным местом, где он мог бы спокойно заниматься своими делами, не привлекая лишнего внимания.
Но для этого ему нужна была помощь его старого друга – Айвана Баброу. Айван был… необычным директором зоопарка. Когда-то он был обычным бобром, но благодаря вмешательству волшебства и Никодима, он стал тагаем. Правда, с некоторыми побочными эффектами. У него остались огромные передние зубы, широкая плоская морда и неудержимая тяга к строительству плотин. Желание свергать власть так же никуда не делось, посему он был ценным союзником.
Никодим усмехнулся, представив себе, как Айван будет пытаться уговорить городские власти выделить ему средства на “расширение вольера для грызунов” или “улучшение условий содержания полуводных млекопитающих”.
- Нужно что-то придумать, – пробормотал Никодим, постукивая дудкой по колену. – Айван должен что-то придумать.
Никодим встал с обочины, отряхнул пыль с лохмотьев и направился в сторону зоопарка. Его шаркающая походка не выдавала его истинной сущности, его глаза были прикрыты, словно он был обычным бродягой, ищущим ночлег.
Но под этой маской скрывался сатир, воин, волшебник, ученый, и просто очень хитрый парень, готовый на все ради достижения своей цели. И сегодня его целью было – убедить Айвана Баброу помочь ему оборудовать мастерскую в зоопарке. Ну и свергнуть анунака.
В голове Никодима уже зрел план. План безумный, дерзкий и, как всегда, немного аморальный. Но он знал, что Айван не сможет ему отказать. У них была общая история, общие секреты, и общая любовь к выпивке. Подойдя к воротам зоопарка, Никодим остановился и огляделся. Он увидел несколько семей с детьми, парочку влюбленных и группу школьников на экскурсии. Сатир окинул их взглядом, оценивая степень их наивности и доверчивости.
- Интересно, – пробормотал Никодим, усмехнувшись. – Может, и их получится втянуть в свою аферу?
Он подошел к кассе и, небрежно бросив на прилавок несколько грязных монет, купил билет. Кассирша скривилась, словно от запаха протухшей рыбы, но билет продала.
Никодим вошел на территорию зоопарка, его шаркающая походка стала более уверенной, его глаза загорелись огоньком азарта. Он знал, что его ждет впереди. Он знал, что Айван не сможет ему отказать. Он же был сатиром. Он был мастером манипуляций. Самое время использовать все свои навыки, чтобы получить то, что ему нужно. А именно – мастерскую в зоопарке. Вскоре Никодим добрался до кабинета директора. Дверь была украшена табличкой с надписью: “Айван Баброу – Директор Зоопарка”. Под табличкой висела фотография Айвана, а под ней еще одна – бобра, одетого в строгий деловой костюм.
Никодим усмехнулся, вспомнив, как они делали эту фотографию. Айван сопротивлялся, как мог, но Никодим настоял на своем. Фотография получилась уморительной. Никодим постучал в дверь.
- Войдите!” – раздался из кабинета знакомый голос.
Никодим открыл дверь и вошел в кабинет.
За столом, заваленным бумагами и папками, сидел Айван Баброу. Его широкая плоская морда выражала крайнюю степень усталости и раздражения. Огромные передние зубы угрожающе торчали изо рта.
- Никодим! – воскликнул Айван, увидев сатира. – Какими судьбами? Я думал, ты давно сгинул в какой-нибудь канаве!
- Я жив, здоров и полон энергии, – ответил Никодим, ухмыляясь. – И я пришел к тебе с деловым предложением, Айван.
Айван вздохнул и закатил глаза.
- Я знал, что это неспроста, – пробормотал он. – Что тебе опять нужно, Никодим? У тебя уже есть филиал "Поиска Волшебных Созданий" и личный кабинет.
- Мне нужна помощь, Айван, – ответил Никодим, садясь в кресло напротив стола. – Мне нужна мастерская.
- Еще и мастерская? – переспросил Айван, удивленно подняв брови. – Зачем тебе мастерская? Ты же сатир! Ты должен играть на дудке и соблазнять нимф!
- А ты есть деревья. Это в прошлом, Айван, – ответил Никодим, усмехнувшись. – Теперь у меня другие интересы. И для этих интересов мне нужна мастерская. И я знаю, что ты можешь мне помочь.
Айван нахмурился и посмотрел на Никодима с подозрением.
- Я не уверен, что хочу тебе помогать, Никодим, – произнес он. – Ты всегда втягиваешь меня во всякие авантюры. Я не хочу потерять свою работу. Я же бобер. Знаешь, сколько мне пришлось сделать, чтобы доказать что я директор?
- Не волнуйся, Айван, – ответил Никодим, улыбаясь. – На этот раз все будет тихо и спокойно. Никто ничего не узнает. Я обещаю.
Айван посмотрел на Никодима с сомнением. Он знал, что нельзя верить его обещаниям. Однако бобр все же не сможет ему отказать. У них была общая история, общие секреты, и общая любовь к свержению правителей.
- Что ты предлагаешь взамен? – спросил Айван, сдаваясь.
Никодим ухмыльнулся.
- Это мы обсудим позже, – ответил он, подмигнув Айвану. – А сейчас давай поговорим о мастерской. Она должна быть большой. Нет, ги-и-игантской.Чтобы я там смог собрать еще один Вылов Поггов. Ну еще всякое.
Бобр слушал и понимал, что в принципе вреда никакого. Сделка была практически заключена. Айван, хоть и с тяжелым вздохом, но все же согласился помочь Никодиму с мастерской. Они уже обсуждали детали – расположение, размер, необходимое оборудование – когда дверь кабинета снова распахнулась, на этот раз впуская незваных гостей.
В кабинет вошли трое мужчин в грязной рабочей одежде, с лицами, скрытыми под густыми бородами и небрежно накинутыми кепками. На первый взгляд – обычные работяги, которых можно встретить на любой стройке. Но Никодим знал правду. Под маской простых рабочих скрывались травяные сатиры, чудины, работавшие на него уже много лет. Они были верны ему, как никто другой, готовы выполнить любой его приказ.
- Привет, Никодим, – произнес один из сатиров, подходя к столу. – Мы принесли обед.
Сатир поставил на стол помятый металлический поднос, на котором красовалась гора объедков, украденных, судя по всему, из вольеров зоопарка. Тут были и полусъеденные фрукты, и объедки мяса, и какая-то странная зеленая масса, напоминающая переваренные водоросли.
- Обед? – переспросил Айван, брезгливо сморщившись. – Ты серьезно? Ты привел их сюда, чтобы они ели объедки из вольеров?
- Они голодные, Айван, – ответил Никодим, пожав плечами. – И у меня нет денег на нормальную еду. А они – ценные работники. Им нужно поддерживать силы.
Сатиры, не обращая внимания на возмущение Айвана, жадно набросились на еду, чавкая и рыгая во все горло. Никодим ухмыльнулся, наблюдая за этим зрелищем. Ему нравилось нарушать правила, раздражать окружающих.
- Вы вообще где живете? – спросил Айван, глядя на сатиров с отвращением.
- Здесь же, – ответил один из сатиров, не отрываясь от еды. – В твоем кабинете. Под столом. Там тепло и сухо.
Айван открыл рот от изумления.
- Под моим столом? – переспросил он. Глянув, он увидел там небольшой люк. – Вы все это время жили под моим столом? Вы видели все, что я делаю?
Сатиры переглянулись и захихикали.
- Видели, – ответил один из них. – Особенно ночью. Когда ты спишь. Ты забавно храпишь.
Айван покраснел от смущения.
- Вы… вы должны уйти, – пробормотал он, заикаясь. – Вы не можете здесь жить. Это мой кабинет!
- Поздно, Айван, – ответил Никодим, усмехнувшись. – Они уже здесь поселились. И выгнать их будет непросто. Они очень… привязчивые. Ты же не хочешь платить тагаям?
Никодим вспомнил один случай, произошедший пару месяцев назад. Один из этих сатиров украл маленькую девочку, гулявшую по лесу. Все думали, что произошло самое страшное. Но оказалось, что сатир просто читал ей сказки до вечера, а потом вернул ее домой. Девочка была в восторге и даже не вспомнила, что ее похищали. Ей даже не пришлось стирать память. Просто обычное приключение.
Внезапно, тишину кабинета разорвал оглушительный взрыв, прогремевший где-то на улице. За ним последовал звук выстрела.
Никодим, словно молнией пораженный, вскочил со стула и бросился к окну. Он выглянул на улицу и замер от изумления. Посреди улицы стояла Айсен. Она была одета в обычную одежду, но в ее позе и взгляде чувствовалась уверенность и опасность. Профессиональный спецагент, готовый выполнить любое задание. В ее руке дымился пистолет. Никодим присмотрелся к тому, на кого была направлена Айсен. И узнал ее. Это была та самая девочка, которую много лет назад украл сатир. Она лежала на земле, истекая кровью.
- Что, черт возьми, здесь происходит? – пробормотал Никодим, не отрывая взгляда от происходящего.
Сатир выбежал из кабинета и бросился на улицу. Айван, задыхаясь, побежал за ним. Сатиры остались в кабинете, продолжая жадно поглощать еду.
- Салют! – воскликнул Никодим, подбегая к ней. Неизвестно, было ли это приветствие или комментарий.
Айсен повернулась к нему и улыбнулась.
- Пришлось пристрелить детеныша. Слишком перенасыщен, – она вздохнула, – совет принял решение изъять ее сознание из этого тела.
- Изъять сознание? – переспросил Никодим, не понимая зачем так тратится.
- Она станет дриадой, – ответила Айсен. – Ее сознание будет перенесено в дерево, потом, лет через десять, появится дриада. Ты и так знаешь. А в это тело мы вселим другое сознание. Более… полезное.
Никодим открыл рот от изумления.
- Мы вербуем солдат из рабов? – тихо спросил он. – Уже можно или..
- Это решение Совета, – ответила Айсен, пожав плечами. – Я лишь выполняю приказ. Мне не нужна дриада через десять лет. Но в принципе я не против.
Айсен взяла девочку за ногу и потащила ее по земле, оставляя за собой кровавый след. Никодим просто смотрел на происходящее. Желание выгоды пересилило.
- Остановись! – закричал он. – Я помогу.
Сатир выхватил девочку и вальсируя, закинул ее в багажник джипа.
- Вот так. Надежно.
- Отец - посмотрела на него Айсен - Ты снова хочешь денег.
- Да нет..
- Это констатация - Айсен улыбнулась. - Я тебя не виню. Сколько?
- Пятьдесят тысяч - улыбнулся сатир.
- Мой другой отец поседеет.
- С Хлоей я договорюсь - проговорил Никодим. - И потом, я у Совета прошу.
- Это интересно. В качестве кого ты просишь у совета. Змеи знают тебя просто как сатира. Ты даже не приписан к посольству.
- В качестве грабителя. Я ограблю совет. Просто не мешай.
- Поняла - улыбнулась Айсен.
Темная эльфийка достала из кармана небольшой прибор и направила его на толпу зевак, собравшихся вокруг. Раздался тихий щелчок, и все тагаи, словно по команде, потеряли сознание.
- Что это было? – спросил Никодим, оглядываясь по сторонам.
- Новый излучатель, – ответила Айсен. – Он стирает память большему числу зевак. Теперь никто не вспомнит, что здесь произошло.
Никодим почувствовал, как его охватывает радость.
- Вот бы мне! – воскликнул он.
- Ограбь меня – ответила Айсен, пожав плечами. – Но я стану сопротивляться. И потом, он в руках феи работать не станет.
Они сели в повозку, мощный внедорожник с колесами покрытыми шипами. Никодиму нравилось ездить на правительственных повозках.
- Куда мы едем?” – спросил он.
- В хомутатор, – ответила Айсен, заводя двигатель. – Там мы проведем операцию по изъятию сознания. Ангелоиды еще выскажут мне за разбитую голову тагайки.
- И что будет потом? – спросил Никодим. - Когда там опустеет?
- В двенадцать. Я могу вывести пораньше пару сотрудников. Потом вернусь к своим делам, – ответила Айсен.
- Не спеши Айсен, – ответил Никодим, ухмыльнувшись. – Я думаю, ты еще пригодишься мне в моем деле с мастерской. И поверь мне, тебе будет интересно.
Айсен посмотрела на Никодима с подозрением, но ничего не ответила. Она нажала на газ, и плвозка рванула с места, унося их прочь от зоопарка, прочь от привычной жизни, прочь в мир тайн и заговоров, где ложь была правдой, а смерть – обычным делом. Никодим усмехнулся, предвкушая будущие приключения. Грабеж среди дня. И он собирался получить от этого максимум удовольствия.

В просторном, но слегка запущенном особняке, расположенном в тихом районе города, царила атмосфера уютного хаоса. Лиза, мать Айсен, гадюка с копной ярко-розовых волос, собранных в небрежный пучок, металась по кухне, словно угорелая. На плите дымилась какая-то неопределенная субстанция, распространяя по дому удушливый запах гари и горелых специй. Лиза решила приготовить ужин для Айсен и Хлои, которые должны была скоро вернуться домой. Она редко видела дочь, та постоянно пропадала на каких-то заданиях, и Лиза очень скучала. Да и Хлоя в последнее время реже проводила время дома. Лиза хотела порадовать ее чем-нибудь вкусным, показать свою любовь и заботу.
Но кулинария, увы, не была ее сильной стороной. Змея пыталась следовать рецепту, найденному в старой поваренной книге, но что-то пошло не так. Сначала она перепутала соль с сахаром, потом забыла добавить воду, а в конце и вовсе пережгла все до углей.
- Ну почему у меня ничего не получается? – в отчаянии пробормотала Лиза, глядя на безнадежно испорченное блюдо, заламывая тонкие пальцы.
Внезапно, в окно кухни просунулась огромная голова, покрытая яркими перьями. Это был петушиный ящер – динозавр с головой петуха, ездовое создание Айсен, поселившийся в ее саду несколько лет назад.
- Что это так ужасно пахнет? – прокудахтал петушиный ящер, его желтый клюв презрительно скривился.
Лиза вздрогнула от неожиданности и обернулась к окну.
- Ой, это я, – виновато пробормотала она. – Пыталась приготовить ужин, но что-то не получилось.
- Да уж, – заметил петушиный ящер, глядя на дымящуюся сковороду. – Запах ужасный. Что это вообще?
- Не знаю, – ответила Лиза, пожав плечами. – Должно было быть рагу, но… кажется, я все испортила.
- Рагу? – переспросил петушиный ящер, с любопытством наклоняя голову. – Дай попробовать.
Лиза, недолго думая, взяла сковороду и протянула ее петушиному ящеру.
- Только не говори, что это вкусно, – предупредила она. – Я сама не могу это есть.
Петушиный ящер клюнул несколько раз в сковороду, проглатывая куски горелого месива. Лиза с ужасом наблюдала за ним, ожидая увидеть отвращение на его лице. Но, к ее удивлению, Петушиный Ящер довольно зажмурился и облизнулся.
- Ммм, отлично! – прокудахтал он. – Очень необычно и пикантно! Мне нравится! Можешь еще приготовить?
Лиза опешила.
- Ты серьезно? – спросила она. – Тебе это действительно нравится?
- Конечно, – ответил Петушиный Ящер. – Я люблю эксперименты. А это – настоящий кулинарный шедевр!
Лиза рассмеялась, осознав всю абсурдность ситуации.
- Ну, раз тебе нравится, то забирай все, – сказала она, протягивая Петушиному Ящеру сковороду. – Я больше не буду пытаться готовить. Это явно не мое.
Петушиный ящер с удовольствием принял сковороду и начал жадно поглощать остатки горелого рагу. Лиза, наблюдая за ним, вздохнула с облегчением.
- Похоже, мне лучше заниматься чем-нибудь другим, – пробормотала она, глядя в окно. – Например, ждать Айсен домой. И надеяться, что она привезет с собой что-нибудь вкусненькое.