Чёрный мотылёк

"Решение сложной задачи бывает до безобразия простым!"

Жаркий денёк сегодня выдался. Ломило за тридцать, ветра не было. Но я с самого утра была в зале и отрабатывала серию ударов с грушей. Тренер слушал старое радио, до меня доносились отрывки новостей.

«...Срочный выпуск! Правительство подписало новый приказ! С этого дня все частные кондиционеры следует зарегистрировать и отключить от энергосети. … Комендантский час продлён... Ограничения… С девяти вечера до шести утра. Невыполнение приказа карается штрафными…»

— Сдохнем в этой душегубке! Лучше бы пирамидами занялись, уроды! — крикнул седой тренер, но послушно щёлкнул пультом и выключил кондиционер.

Зачем вообще это слушать? Каждый день одно и тоже: ограничить, запретить, ужесточить. Но без жесткого правления города долго не протягивали: пирамиды будто чувствовали людскую слабость… Одна радость была для меня в этом режиме: физически сильных людей уважали. А после вчерашней победы на кубке города я с нетерпением ждала, что вот-вот в зал зайдет представитель мэра и позовет меня в его личную охрану…

Я продолжала бить красную грушу, не жалея себя. С каждым ударом нарастала усталость.

Неужели никто меня не заметил на кубке города? Но кем я буду, если сдамся? Останусь ли победителем? Как бы там ни было, я не вернусь больше в подпольные бои. Никогда и ни за что.

Без прохладного, свежего воздуха стало тяжело работать. Старалась держаться, следила за дыханием, но жара победила: затошнило, груша поплыла, тело размякло, всё закружилось... Я пошатнулась, оперлась спиной в стену и сползла на пол. Тренер что-то крикнул, подбежал ко мне и обкатил из бутылки тёплой водой. Чуть-чуть полегчало.

— Иди домой, ты и так в отличной форме.

— Но я еще… Не закончила тренировку… — проговорила я, размазывая по лицу воду.

— Домой. Завтра в семь утра как штык!

— Поняла.

Я кое-как поднялась на ноги и тихонько пошла к выходу, опираясь на стену. Вода и пот стекали с меня и падали крупными каплями на пыльный пол боксёрского зала.

На улице было хуже. Солнце близилось к закату, но жара и духота не собирались никуда уходить. Какой же отвратительный июль в этом году! Горячий воздух моментально высушил меня, только под пластиковой защитой грудь оставалась липкой и влажной. Раньше не было такой жары. В голову опять полезли воспоминания о детстве, когда не было столько пыли и песка, когда люди жили в красивых и прохладных домах… А теперь что? Корабельные контейнеры, палатки и трейлеры — роскошь…

Я спокойно шла в сторону дома и на ходу разматывала бинты с рук. Подул слабый сухой ветер, и меня моментально облепило пылью. Фу!

К счастью, улицы были пустынны, и никто не застал меня в таком отвратительном виде. До конца рабочего графика оставалось около получаса, каждый житель сейчас занимался чем-то архиважным или сидел дома и не высовывался в такую жару. Наконец, показался угол моего дома. Я ускорила шаг, ведь в холодильнике меня ждали три бутылки ледяной воды. Обольюсь живительной водичкой, и станет так хорошо!

Палящее солнце за день выжгло траву перед моим домом. Если честно, домом это было трудно назвать — два ржавых корабельных контейнера, стоящих друг на друге. Я жила в верхнем и считала это за счастье. К моей двери тянулась косая металлическая лестница, которую криво приварил новый сварщик... Каждый раз, поднимаясь домой, я представляла, как лечу кувырком вниз вместе с этой несчастной лестницей.

Поднялась. Ступени нагрелась так сильно, что обжигало стопы через кеды. Зашла домой и собралась переодеться, как в дверь постучали.

На тесной площадке стоял Ян — мой старший брат. В руках он держал набитый спортивный рюкзак, выцветший на солнце.

— Ну ты и бегаешь… Кое-как успел за тобой!

— Зачем пришёл? Ты же знаешь, что я после тренировки уставшая! — рявкнула я и хотела было захлопнуть дверь, но Ян упёрся жирным пузом в проём и проговорил задыхаясь:

— У меня таки новости!

— Я больше никогда не буду биться с твоими дружками в вонючем цехе. Хватит с меня! Уходи.

— Да я не про это. — Он вытер рукой лоб и улыбнулся: — Жаль, а Чёрный Мотылёк приносил много денег. Мужики охотно ставили на твою задницу. Ты ещё не вывела ту дебильную татуху?

— Я больше не Чёрный Мотылёк, а профессиональный боксёр. Ты это усёк?! Слышал, что я вчера взяла кубок по городу?!

— Да тише ты, тише.

— Я теперь уважаемый боец. Со дня на день меня пригласят в охрану. У меня есть будущее!

Ян закатил глаза и едва слышно прошептал:

— У нас нет будущего.

— Это у тебя нет будущего с твоими тайными играми! — гневно прошептала я и выпучила на него глаза. — Уходи, пожалуйста.

— У меня есть кот, который может вернуть нам землю…

— Кто? Кот?

Я схватила брата за шиворот и рывком затащила в дом. Дверь громко хлопнула. Ян плюхнулся на видавшую виды софу и начал тараторить:

— Ник звонил.

— Который в Сибирь свалил? — удивилась я.

— Да, тот самый. Хахаль твой бывший.

— Вы что, общаетесь?!

— Да помолчи ты, пожалуйста! Ия, заткнись и слушай!

Я осеклась, присела рядом с братом и успокоилась. Ян продолжил:

— Кажется, разгадка была ближе, чем мы могли себе представить! Час назад в сибирской тайге дикий манул под пирамиду забрёл. А эта тварь кота не убила! Опрокинулась будто от испуга и улетела. Треугольники кошек боятся.

— Чушь какая-то. У нас вон сколько кошек, и что-то эти пирамиды никуда не улетают.

— Это правда!

— Чушь.

Вдруг брат выпрямил спину и, прищурив маленькие глазки, начал твёрдо говорить:

— Я хочу вернуть наши земли. Мне надоело жить в постоянном движении под властью уродов в уродском режиме! Мне надоело смотреть, как наши земли день за днём завоёвывают какие-то непонятные пирамиды! — Ян понизил голос и наклонился ко мне: — Ты забыла, что мы единственные, кто выжил в тот день?

— Ты себя видел? Пешком и километра не пройдёшь — слишком жирный и слабый. А в мёртвой зоне машины не работают.

— Я пойду пешком, надо проверить теорию.

— Треугольники убивают любое живое существо, даже бедную саранчу истребили. Ты что, реально думаешь, что кота они не тронут? — я рассмеялась.

— Надо сегодня успеть, пока пирамида в спящем состоянии. Сегодня полнолуние. Как только сядет солнце, эта тварь снова удлинит лучи. Вдруг лучи станут такими мощными, что достанут до нашего городка, а мы не успеем уйти…

— Ян, послушай. У нас в доме был кот, когда первая тварь спустилась на наш город. И что? Пирамида всё равно убила нашу мать! Ты забыл?

— Но она не убила нас. Мы с тобой забились под кровать вместе с котом. Вдруг они правда не трогают кошек… Я должен проверить.

У меня перед глазами понеслись страшные кадры того дня: огромная чёрная пирамида в лазурном небе, расписанная яркими белыми символами; мы куда-то бежим, задыхаясь и попеременно передавая друг другу толстого старого кота; за нами вспыхнул первый луч, вырвавшийся из пирамиды; передо мной загорелся и рассыпался чёрным пеплом сосед…

Из рюкзака мявкнул кот. Я встряхнула головой и вернулась в реальность.

— Ты уже кота нашёл? Ян, ты идиот! Не лезь в мёртвую зону! Тебя убьёт!

— Я попробую вернуть наш дом и освободить планету! Вдруг сработает, и они нас оставят.

— Пирамида тебя испепелит. Никто ещё не дошёл до неё. Никто ничего не сделал! Истребители военные падали рядом с пирамидами, ни один снаряд не долетел! И ты с котом?! Ян!

— Но у них не было с собой кота.

Мне стало очень страшно за брата. Так страшно, что в груди зажгло. Но еще страшнее было от того, что я решила пойти туда вместо брата. Не позволю этой пирамиде уничтожить единственного родного человека в этом мире… Пусть лучше я умру...

Вдруг на улице прозвенел велосипедный звонок. Я подбежала к распахнутому окну. Только что закончилась смена на заводе, и улица кишела людьми. Сара, моя соседка снизу, пыталась аккуратно катить старый велик с корзиной, из которой торчали бутылка вина и багет.

— Сара! Сара, стой! — заорала я и метнулась в коридор.

Я верила брату. Я знала, что он прав. Я сама доставлю кота под пирамиду прямо сейчас.

— Ия! Ты куда?

— Кота дай! Быстро! — приказала я ему, наспех зашнуровывая берцы. Брат принёс рюкзак. Я продела руки в лямки и закинула рюкзак на спину. Кот недовольно мяукнул.

— Ия, ты чё удумала! Ты туда, что ли?! Оденься хоть! Туда в боксёрском экипе? В юбке и топе?!

— Давай, брат! — крикнула я ему, несясь по ступенькам вниз. В рюкзаке ворочался кот, активно ища, как выбраться наружу.

Я рванула к Саре. Та замерла посреди движущейся толпы и крепко держала велик. Прохожие толкали колёса, в корзине дребезжала светло-зелёная бутылка.

— Ия, привет! У нас с Титом сегодня годовщина, придёшь на вечер? Мне перепал брют. — гордо и весело протараторила блондинка.

Я улыбнулась, молча вырвала велик из её рук, вскочила на него и помчалась по дороге, ловко уворачиваясь от ползущих в пробке машин.

Ветер приятно охлаждал тело. Я мчалась туда, где когда-то был мой дом, где когда-то цвели прекрасные кустарники, а лужайки перед домами были ярче изумруда. Я мчалась в мёртвую зону, выжженную странной пирамидой — Треугольником Смерти. А за мной неумолимо разливался красно-желтый закат. Солнце, погрязшее в песке, катилось за горизонт, распуская по небу розовые облака.

— Успею! Успею! — приговаривала я сквозь стиснутые зубы и энергично крутила педали.

Я не чувствовала, как сдавливает грудь пластиковая защита, вшитая в топ. Во мне не было усталости. Руль велосипеда скрипел, бутылка дребезжала, ударяясь об корзину, а цепь закусывало, но я этого не замечала.

Стало труднее дышать. Пот лил градом, но я крепко держала руль и не сбавляла темп.

— Лишь бы успеть!

Велосипед со скрипом заехал на холм. Я замерла на вершине. Безмолвно и неподвижно в воздухе висела черная пирамида, накрывая тенью заброшенные дома. Перевёрнутая вершиной вниз, чёрная и огромная, словно древний идол, она источала благоговейный ужас при одном лишь взгляде. Уродливая, но безупречная, оскверняющая закатное небо. На пирамиде все также ярко светились белые символы, непонятные никому.

Я старалась не смотреть на Треугольник Смерти. Выдохнула, вскочила на велосипед и просто поехала вперёд.

«Если помру, то хотя бы узнаем, что коты — это бред. Мне себя не жаль.»

Велосипед дёрнулся — переднее колесо попало в яму. Резко затормозила. Кот через рюкзак вцепился когтями мне в спину. Бутылка вылетела на камень и взорвалась, обдав мои голые ноги тёплым пузырящимся вином. Мелкие осколки поцарапали кожу.

— Ого! Где это Сара игристое достала? — подумала я, вырулила из ямы и с ещё большим усилием понеслась прямо на пирамиду.

Пересекла границу мёртвой зоны.

Воздух под пирамидой завертелся смерчем, и четыре ярких луча расчертили крестом пространство вокруг пирамиды. Я продолжала ехать, и боковым зрением заметила, как слева на меня стремительно движется луч. Начала уводить велосипед вправо, но луч двигался всё быстрее и быстрее. От него веяло сухим безжизненным ветром. Стало невыносимо жарко. Я зажмурилась и вжала голову в плечи, готовясь вспыхнуть, как спичка… И, почти поравнявшись со мной, луч замер и медленно пошёл в обратный ход. Вихрь под пирамидой затих.

Я завизжала:

— Сработало! Молодец, котик! Мой брат ГЕНИЙ!

Такой восторг и бешеный выплеск адреналина! Казалось, что из спины выросли два огромных крыла, и я вот-вот взлечу на небеса, возвышаясь на потоках неконтролируемой радости.

Но ноги продолжали крутить педали. Надо дойти до цели.

Я затормозила точно под Треугольником Смерти, подняв за собой большое пыльное облако. Песок и пепел хрустели на зубах. Мокрое тело зудело от пота и пыли. Я бросила велосипед на землю, вытащила ошалевшего помятого кота из рюкзака и высоко подняла его над головой.

— Давай же! Эй! Пирамида чёртова! — орала я изо всех сил. — У нас живут коты! Кошки! Как в Сибири!

Но ничего не изменилось. Треугольник Смерти неподвижно висел надо мной, спокойно бороздя лучами-прожекторами выжженный пустырь.

И тут до меня осенило!

Я поставила кота на горячий песок, и сильно дёрнула за хвост. Он громко и протяжно мявкнул.

Пирамида начала резонировать. Низкочастотные звуки пронеслись эхом по пустырю. У меня затрепетали внутренности, волосы встали дыбом. Кот ощетинился и запрыгнул обратно в рюкзак.

Вдруг в пирамиде что-то хлопнуло, и лучи растворились в пыли. Треугольник Смерти качнулся. Ещё раз. Ещё. И с лёгкостью перевернулся основанием вниз. Я стояла прямо под ним и смотрела вверх, открыв рот. Такая громадина!

На мгновение всё затихло. Символы на основании загорелись красно-оранжевым опалесцирующим светом. Загудело ещё сильнее. Громадина задрожала и рванула вверх, стремительно набирая высоту...

Я моргнула и потеряла тёмную точку, ушедшую за большое розово-оранжевое облако…

Солнце закатилось за горизонт. Потемнело.

Я прижала к груди рюкзак с котом и громко зарыдала, упав на колени в горячую пыль. Мелкие камни больно впились в кожу.

— Ты был прав, брат. Наша земля теперь свободна.