Чёрный ящик Пандоры

Тени, как обычно, появились в полдень.

Ещё секунду назад вокруг Базы мирно колыхалось прогретое солнцем степное разнотравье, и вот уже к периметру со всех сторон мчатся длинные полупрозрачные тени.

Сразу заработали автоматические турели. Свинцовый вихрь прошёлся по траве, срезая её под корень, взрывая и рыхля глубокий чернозём. Чуть позже подключились гранатомёты, но их удары опоздали. Уцелевшие тени были уже далеко за первой линией колючки. Газ на них не действовал, мины не успевали реагировать. После прорыва периметра наступало время ближнего боя.

Увернуться от теней в рукопашной ещё никому не удавалось, поэтому вариант один – валить их на подходе. И тут уж как повезёт: несутся на тебя три-четыре твари, есть шанс выжить. Если же их в твоём секторе оказалось больше пяти… Пиши пропало, порвут непременно. Сквозь тебя пройдут навылет, даже бега не замедлят. А ты брызнешь во все стороны тёмно-красным и перестанешь быть. Поэтому стреляй расчётливо, времени заменить обойму они тебе не дадут.

…Андрей израсходовал боекомплект за пару минут. В его сектор влетели сразу шесть теней. Он даже смертную тоску ощутить не успел. Закусил губу, упёр в плечо приклад и поймал в прицел сначала ту, которая шустрее всех двигалась. А дальше понеслось. Он стрелял, стрелял, пока на счётчике обоймы не загорелся фатальный ноль. Тени резко меняли траекторию, прыгали и исчезали из виду на доли секунды. И всё же троих он сделал. А остальные теперь сделают его.

Грудная клетка замерла на вдохе. Воздух в лёгких сразу стал таким тугим и вязким, что захотелось выплюнуть его и отдышаться.

И вдруг навстречу тусклым тварям скакнули злые солнечные зайчики. Тени заискрили, зашипели, истаивая на лету, и буквально в паре метров от Андрея обратились в лёгкий пар.

Он, ещё не веря в то, что выжил, машинально заменил обойму. Завертел головой, пытаясь понять, что случилось. Из горошины коммуникатора раздался знакомый голос:

– Андрэ, не суетись, это я…

– Эрик, дружище, вот так встреча!

Теперь можно выдохнуть…

На огромных мониторах командного пункта безостановочно крутился один и тот же короткий ролик: две минуты шестнадцать секунд. Ровно столько длилась недавняя атака. Момент перехода был не виден даже на стоп-кадре, тени возникали мгновенно, как черт из коробочки. И возникали они уже в полёте. Скорость поражала воображение. Казалось, вместо одного физического тела движется узкий поток элементарных частиц. Словно невидимые стрелки открывали по Базе огонь сразу со всех направлений. Но это были не выстрелы. Потому что длинные блёклые тени постоянно меняли траекторию под самыми причудливыми углами.

– Точно ребёнок играется с карманным зеркальцем, – задумчиво пробормотал главком.

– Атаки всё короче, – откликнулся зампред, – Похоже, они быстро учатся правилам игры!

– Ну, мы тоже не лыком шиты! Смотри, как лихо расстреляли их на этот раз!

– Если бы союзники не передали свои лайтганы, ты бы не только периметр потерял, но и пару подземных уровней! – фыркнул зампред.

– Неужели непонятно, что эти твари регулируют настройку и всё ближе подбираются к хранилищу?!

Собеседник попытался сменить тему:

– А что эксперты? Всё ковыряются с защитой?

– Да там возни было всего на пару дней! Хуже другое. Внутри запредельный объём данных! Дай бог, за неделю перекачают. Анализировать годами будем…

– Неделю эти гады нам не дадут, – погрустнел главком, – мои ребята прогнозируют максимум четыре дня. К пятнице дистанция сократится до нуля. Да и ребят к тому времени не останется.

– Надо продержаться! – вдруг рявкнул зампред, – надо! Другого шанса у нас уже не будет. Никогда. Нам и без того повезло как…

– Угу. Как утопленникам…

– Слушай, Эрик, а ты успеваешь рассмотреть, как эти твари выглядят в целом виде?

Они расслабленно лежали на траве в тени каземата. Долгий день не спешил заканчиваться. И до следующего кровавого полдня была ещё целая вечность – часов шестнадцать.

– Хм, лично я нет, но на Базе наверняка пишут всё происходящее. – Эрик лениво покусал травинку и пояснил: – Скоростная съёмка, и всё такое.

– Ага, значит, в Центре точно разглядели! Интересно, какие они?

– Андрэ, а тебе не всё ли равно? – покосился на него Эрик. – Или ты лишний раз побояться хочешь?

– Да чего мне бояться?! Просто неуютно как-то драться с тем, кого не видишь толком…

Эрик хмыкнул в ответ.

Над степью проплывали облака. В траве за периметром, как ни в чём ни бывало, стрекотали кузнечики. Или цикады. Андрей их вечно путал. Вокруг царили мир и спокойствие. Как в детстве…

С Эриком они подружились ещё до школы. В маленьком приморском городке, от которого теперь остались одни воспоминания. Дом стоял у самой бухты, и от детского двора со стандартной площадкой было рукой подать до воды. Берег манил к себе запахом моря, криками чаек, плеском волн вокруг подгнивших свай старого пирса. И чудесными находками, которые ждали мальчишек на мокром песке среди белых ракушек и длинных сморщенных лент морской капусты. Разноцветное бутылочное стекло, куски пенопласта, из которых так удобно делать непотопляемые кораблики. А ещё всевозможные непонятные предметы, принесённые течением из далёких заморских стран. На самом деле, конечно – из ближайшей гавани.

Там кипела шумная портовая жизнь, сменяли друг друга у причальной стенки стройные серые суда, чинились в сухом доке грузные черные субмарины. С грохотом росли на берегу всё новые ангары и цеха. Гавань была военным форпостом страны на краю великого океана. И вполне вероятным будущим для каждого мальчишки, жившего по соседству.

Во дворе пятиэтажки всегда хватало сверстников для игр, но Андрею больше нравилось бродить вдоль бухты, собирая урожай просоленных сокровищ и ярких впечатлений. За этим занятием его и застал однажды заплаканный Эрик, сбежавший от очередной травли.

Ему чудовищно не повезло с родителями. Эти, в общем-то, достойные и неглупые люди назвали своего единственного сына Эрастом. Кажется, в честь какого-то литературного персонажа. Пока он был мал, и охотно откликался на детское прозвище, весь двор знал белобрысого мальчишку исключительно как Эрика. Но стоило кому-то из взрослых однажды окликнуть его при всех полным именем, как спокойная жизнь закончилась раз и навсегда. Похабная и обидная рифма приклеилась к нему намертво… Донимали Эрика даже после того, как он сорвался и месяц провёл в клинике из-за каких-то проблем с головой. Донимали, впрочем, уже без прежнего азарта, но жертву гонений это слабо утешало.

– Эй, ты чего?! – сердито и с вызовом окликнул он Андрея, едва появившись на краю обрыва. Андрей посмотрел снизу вверх на малознакомого пацана и пожал плечами:

– Ничего, корабль вот делаю, – Он продемонстрировал большой кусок рыжего пенопласта, в который уже воткнул обломок рейки. Море за спиной шумно вздохнуло и попыталось лизнуть своим пенным языком потемневшие от брызг сандалии.

– Парусник? Таких широких мачт не бывает, – усомнился белобрысый. Голос его ещё подрагивал от пережитого, но само заявление прозвучало вполне авторитетно. Андрей не собирался терпеть критику своего творения, поэтому с ходу сочинил объяснение:

– Это атомная мачта. Она сама ветер делает.

– Ты это выдумал, – более спокойным тоном сказал Эрик. И украдкой шмыгнул носом. Андрей опять пожал плечами, но остался при своём мнении. Эрик вздохнул и стал осторожно спускаться к воде. Контакт был налажен, оставалось начать дискуссию и незаметно стать друзьями.

Держаться всегда вместе, понимать с полуслова, а иногда и вообще без слов. Подставлять своё надёжное плечо в трудную минуту и незаметно отходить в сторону в ситуациях, когда третий заведомо лишний. Трепетно беречь товарища от всех мыслимых невзгод, и при этом ни за что не признаваться самому себе, что он тебе как-то по-особенному дорог.

У них получилось.

– Как долго продержится связь? – отрывисто спросил зампред.

– До последнего… – главком поморщился. – Они вообще не глушат наши передачи. И мне это кажется странным.

– Что ты имеешь в виду?

– Они хотят вернуть себе источник запретных знаний, но при этом не мешают нам черпать из него полными вёдрами!

– Может, не в силах помешать?

– При таких технологиях?! Не верю.

– Да что ты знаешь об их технологиях?!

– Нет, тут какой-то умысел…

Оба замолчали. Мониторы командного пункта без звука транслировали страшную картинку подземного боя. Люди ещё держались, но было очевидно, что твари окончательно отрегулировали настройку и завтра высадятся сразу у входа в хранилище.

– Наверное, всё же не стоило совать свой нос в эту хрустальную дрянь, – тихо сказал главком.

– Теперь уже поздно, – откликнулся собеседник, – Да и не простили бы мы себе никогда, что даже крышку не приподняли.

– Угу, мы её приподняли, нас она и прихлопнет. Точнее, моих ребят…

Атаки следовали одна за другой строго по графику. Каждый день ровно в полдень по местному времени из подпространства выныривали смертоносные тени, и на Базе воцарялся хаос. Гарнизон нёс потери, но всё же ему удавалось всякий раз не только отразить нападение, но и полностью уничтожить атакующих. Впрочем, они сами сильно упрощали задачу. Хищные полупрозрачные силуэты никогда не отступали. Возникнув на бегу, они стремились только вперёд. Было в этой неумолимости что-то страшное, нечеловеческое. Тусклые твари с каждым днём появлялись всё ближе к хранилищу. И постепенно продавливали оборону людей.

В четверг, когда бой вспыхнул в узких коридорах и переходах минус третьего этажа, не помогали даже лайтганы. Отбиваясь от тварей, Андрей проклинал строителей хитроумного лабиринта за страсть к бесконечным поворотам и внезапным тупикам. Решение, основанное в конце прошлого века на человеческой логике, превращало некогда надёжное подземное укрепление в ловушку для его собственных защитников. Наверху, на открытом пространстве, всё решала скорость реакции. Здесь же исход боя зависел исключительно от личного везения. Хорошо, что пока оно оставалось на стороне людей.

Эрик был всё время где-то рядом, его лучевая пушка скосила сегодня уже не одну тварь, слишком близко подобравшуюся к другу. Била она мгновенно, беззвучно и всегда точно в цель. Хорошее оружие подкинули союзники. Жаль, сами напрямую в эту мясорубку вмешиваться не хотят…

Детство кончилось сразу и вдруг. Оба были в летнем лагере, когда все новостные ленты полыхнули красной строкой: их маленький приморский городок стёрт с лица земли. То ли диверсия, то ли чья-то преступная небрежность, теперь уже точно не установить. Подлодка, возвращавшаяся с боевого дежурства, испарилась прямо в порту, вызвав внезапное цунами. От этого взрыва на берегу сдетонировал неприметный и очень секретный ангар. Новая ударная волна разметала остатки строений и человеческий прах по окрестным холмам…

Осиротевших друзей определили в кадетское училище. Возраст позволял, а сами они не возражали. Главное, чтобы вместе оставили, а остальное их тогда мало волновало.

После Приморской катастрофы в мире наступил глубокий кризис. Все со всеми воевали, толпы беженцев отчаянно штурмовали границы немногих благополучных стран. Рушились правительства, заседали международные конгрессы и конференции. Да много чего случилось…

И всё же человечество сумело уцелеть. Постепенно сплотилось, преодолев основные противоречия, вышло в своём развитии на новые рубежи. И встретило там новую угрозу.

…Неопознанный объект был торпедирован из подпространства у самой границы Солнечной системы. Теряя скорость, он сумел дотянуть до Плутона, разжалованного из состава планет ещё в середине нулевых годов. После чего красиво и ярко взорвался. На огорчение земным астрономам и на страх всему остальному человечеству. Шутка ли, долгожданный первый контакт и при таких грозных обстоятельствах!

Поначалу, когда титаническое тело только засекли и ещё как следует не рассмотрели, было выдвинуто немало гипотез. Очередной «подарок» из облака Оорта, древний межзвёздный скиталец, или мифическая планета Нибиру, о которой сразу вспоминают в подобных случаях. Однако первые же снимки, сделанные лунным телескопом, потрясли человечество. К Земле приближался правильный икосаэдр, грани которого то отливали металлическим блеском, то вспыхивали разноцветными огоньками…

В тот же день Объект передал морзянкой на волне излучения нейтрального водорода сигнал о помощи. Текст сообщения, продублированный на всех основных языках Земли, гласил буквально следующее: «Ухожу от преследования боевыми кораблями противника. Прошу убежища у народов Земли». Сигнал повторялся до самой последней секунды, когда Объект подвергся атаке и взорвался в непосредственной близости от Плутона. Тем самым навсегда оставив нерешённым вопрос о том, был ли тот заурядным планетоидом или всё же полноценной планетой.

Газовое облако на месте злосчастного небесного тела развеялось так же быстро, как и мечты о гуманных, высокоморальных братьях по разуму. Судя по всему, в галактике не было никакого Великого Кольца цивилизаций, зато бушевали настоящие звёздные войны…

Обломков от Объекта почти не осталось. То немногое, что по расходящимся траекториям устремилось вглубь системы, тщательно отследили и перехватили автоматическими станциями. Благо, времени для этого оказалось предостаточно. Пока воюющие стороны официально вышли на связь с человечеством, объяснили суть происходящего и потребовали вернуть им артефакты, обломки уже изучали в секретных лабораториях. И никто не собирался отдавать их по первому требованию…

– А зачем нам ночью караулить убежище? – устало удивился Эрик, услышав приказ. Андрей не возражал, ему бы и в голову не пришло спорить с командованием. Однако он тоже хотел бы знать свой манёвр, как говорил один великий древний полководец.

– Нам бы силы поберечь, завтра жарко будет. – Эрик поправил у себя на плече самодельную сбрую лайтгана. Стандартный комплект для внеземного подарка оказался узковат.

– А что, если не будет никакого завтра? – предположил Андрей, – Что, если они не в полдень, а в полночь полезут?!

– Да брось ты, – отмахнулся товарищ, – по ним хоть часы проверяй! Ложись лучше спать. Я первую вахту сам постою…

Звёздная война тянулась невообразимо долго, и её причины для землян оставались туманными даже после нескольких попыток объяснения. Слишком уж сложно поверить, что столкновение такого масштаба могло быть вызвано разногласиями в трактовке морально-этического принципа. Что-то там о дружбе и не-дружбе…Сплошная философия. При этом обе стороны возлагали вину за начало конфликта друг на друга, что как раз было очень по-человечески.

Погибший Объект был разведчиком, побывавшим во множестве солнечных систем. Его уцелевшие при взрыве кристаллические накопители хранили в себе знания, превосходящие по объёму всё, что освоили люди к началу третьего тысячелетия. Но самое главное – там содержались прямые доказательства враждебного вмешательства антагонистов в развитие молодых цивилизаций галактики. А также запись подлой атаки рейдера на мирный научный корабль. По сути, кристаллические накопители представляли собой чёрный ящик потерпевшего бедствие судна. Чёрный ящик, похожий на огромную хрустальную шкатулку…

И теперь те, кто уничтожил разведчика, намеревались заполучить свою законную добычу. Открыто угрожая в случае сопротивления применить силу. А их противники призывали людей вернуть им хранилище бесценной информации, обещая помощь и защиту от вторжения. Нетрудно понять, на чью сторону склонились симпатии человечества. Но и «захватчики», и «союзники» заклинали землян не пользоваться информацией из накопителей, ссылаясь на её потенциальную угрозу для юного, неокрепшего разума. После таких сообщений решимость земных учёных взломать хранилище знаний только возросла. А мировое правительство стало тянуть время, насколько это было возможно.

Базу, на которую упрятали хрустальные накопители, накрыли усиленной противоракетной защитой и укомплектовали элитными подразделениями со всего света. Андрей и Эрик, после училища на несколько лет потерявшие друг друга из виду, в итоге оказались в одном секторе. Оба посчитали это добрым знаком в столь недоброе время.

– Белый шум!!! Информация стёрта, – казалось, ещё чуть-чуть и зампреда хватит удар, – Всё, что нам удалось извлечь из этой коробочки, не имеет никакого смысла!

Главком осторожно ослабил свой галстук, словно тот превратился в ядовитую змею, и тихонько уточнил:

– Абсолютно всё? То есть, мы понапрасну угробили столько замечательных ребят и поставили мир на грань войны с инопланетянами?

– К чёрту твоих ребят, и к чёрту всех инопланетян с их хрустальными вазами! Среди экспертов был их агент!

Главком молча оскорбился за погибших.

– Ты не зря чуял подвох! – продолжал бушевать зампред, – Пока твари отвлекали наше внимание, их хозяева научились брать под контроль сознание людей! Агент испортил запись, а начинать всё с начала у нас уже нет времени. Надо срочно переносить хранилище!

Главком промолчал, силясь удержать в голове внезапную мысль, смутное предчувствие догадки, скользнувшее по краю сознания. Словно он долго складывал абстрактную мозаику и только что увидел в стороне недостающий пазл.

– Всё предусмотрено, – к зампреду возвращалось его фирменное самодовольство. – Ночью по аварийному тоннелю эту чёртову вазу вывезут на поверхность, и по воздуху доставят на другую Базу. Эту они слишком быстро вычислили…

– Эрик!

– Да спи ты, балда!

– Слушай, а почему тебе выдали лайтган, а мне нет?

– У меня показатели лучше. Что-то на уровне генов. Когда пушки переслали, союзники сами объяснили, кто лучше для них подходит.

– Обидно. Хотелось бы из такой пострелять…

– Пацан, – скупо улыбнулся Эрик, – Она же бьёт мгновенно и беззвучно! И сразу в цель. В чём интерес?

– Ну, всё равно…

– Ладно, если после заварушки сразу не отберут, я дам тебе пострелять. Спи уже!

– Постой. – Главком, наконец, ухватил непослушную мысль за скользкий хвост, – А тот эксперт, он не проходил по списку допущенных к чужому оружию?

– Проходил. Ну и что с того?

Мозаика сложилась. Главком громко выругался и вывел на монитор сразу несколько баз данных:

– Мы, конечно, подозревали, но времени на проверку не было…

– Что, ну, что ещё?! – зампред моментально впал в истерику.

– Список допущенных полностью совпадает со списком выявленных полименталов. Есть версия, что это носители «кукушек». Давно подброшенных на всякий случай в подходящее сознание. И, похоже, случай им, наконец, подвернулся…

– Но зачем это союзникам… Мы же друзья!

– Да что ты знаешь о дружбе?! Быстро ищи, среди выживших на Базе остались бойцы с лучевиками?!

– Есть один… – отозвался зампред, уже лихорадочно листавший списки личного состава, – как его тут… Ростиславский. Эраст...

Даже в таком состоянии он почему-то не смог удержаться от издевательского смешка. Но главкому было не до смеха:

– Срочно отозвать его с дежурства! Немедленно!!!

…Андрей проснулся сразу после полуночи. Друга рядом не было. Он выглянул в коридор. Тишина. Тусклый аварийный свет. Бронированная дверь в хранилище распахнута настежь, рядом скорчились навсегда ребята из соседнего сектора. На пороге хранилища спиной к Андрею стоит Эрик. Медленно, точно во сне, Андрей приближается к товарищу и заглядывает ему через плечо.

В хранилище кипит молчаливая работа. Длинные полупрозрачные тени бесшумно извиваются вокруг хрустального многогранника, быстро окутывая его жёлтыми сияющими нитями. На полу тут и там блестят тёмные лужицы – всё, что осталось от земных экспертов. Огромный золотистый клубок начинает медленно вращаться и зависает в воздухе…

Эрик, почувствовав щекой дыхание друга, очнулся, оттащил в сторону, и торопливо зашептал:

– Ты был прав, они напали ночью, и застали всех врасплох! Всё кончено… Они победили.

– Но мы-то с тобой ещё живы! – Андрей разозлился.

– И что с того? – Эрик стал говорить с запинками, будто прислушиваясь к чему-то. Лицо его исказилось от напряжения.

– Да что с тобой?! Сдрейфил?

– Я… нет. Ты… прав, надо драться…

Андрей повернулся к распахнутой двери, извлек свой автомат. На счётчике обоймы мигнул кровавый ноль.

– Вот же блин… Патроны кончились! Стреляй, Эрик, стреляй! Уйдут ведь!

Эрик выстрелил.

Спина Андрея содрогнулась от удара, швырнувшего его вперёд, на липкий пол хранилища. Глаза, в которых отразилось золотистое сияние, подёрнулись предсмертной дымкой. Выстрела Андрей так и не услышал. Лайтган ударил как всегда – мгновенно, беззвучно, и сразу в цель.