Четырнадцатый архидемон. Том 3.

Вален знал, что проблемы не закончатся в тот момент, когда они перенесутся из Трёхсотлетнего Чистилища в реальный мир. Дело было не в сломанном позвоночнике и отбитых внутренностях. Вне боя такие ранения можно исцелить кучей способов. Просто придётся тут же рассказывать о произошедшем там, в изолированном волшебном мире, кровопролитии, обвинять других, выгораживать себя.

Но он никак не думал, что из чистилища попадёт прямиком в настоящий ад.

В первый миг ему вообще показалось, что волшебство Владыки Даров забросило его куда-то не туда. Или у него предсмертные галлюцинации? Он предполагал, что увидит огороженный стенами двор монастыря и учителей, ожидающих возвращения своих учеников. А очутился на поле боя, затянутом клубами едкой пыли, среди грохота, криков и стонов. Кровь вполне буквально текла ручьём, мгновенно промочив ему халат, запах её был так силён, что перебивал все прочие запахи.

Вален тут же достал из пространственного кольца-хранилища и проглотил самую сильную и быстродействующую из оставшихся у него исцеляющих пилюль. Быстродействующую — по сравнению с неволшебным лечением. Восстановление позвоночника и разбитых в кашу органов — это не затягивание какой-нибудь аккуратной дырки от колющего удара. Даже если лежать, не двигаясь, может уйти несколько минут. В сражении практиков — это вечность. А сражение ещё продолжалось.

К тому времени, как пилюля оказалась в желудке, Вален уже понял, что всё-таки вернулся туда, куда надо. Брусчатка под ним без сомнения была брусчаткой монастырского двора. В просвете среди дыма мелькнула наполовину разрушенная, но ещё узнаваемая стена. Что здесь вообще творится?

Незнакомый практик в изодранном багрово-алом халате буквально споткнулся о Валена. Устремил вниз взгляд безумных глаз на залитом кровью лице. С нечленораздельным рычанием замахнулся кривым мечом.

Так, что творится теперь ясно — нападение. Теперь вопрос посложнее — как пережить его.

Вален не выронил собственного меча, до того, как перенёсся из чистилища в реальный мир. Так что ему нашлось, чем отбить удар врага. Практик в красном был контужен или в шоке от ранения, иначе не рубанул бы так прямолинейно. Но физической силы двух цветов духовного ядра он не лишился. От столкновения клинков снопом полетели искры, изувеченное тело Валена прострелила дикая боль. И всё же он исхитрился отвести меч врага. Тот выбил крошку из камня, чуть не отрубив Валену ухо. Практик в алом качнулся вперёд.

И в этот момент Вален воткнул ему в бедро нож, появившийся из пространственного кольца на левой руке. Враг неуклюже отшатнулся, выдернул нож — и тут его ноги подломились. Он осел на землю, словно его тело обратилось в мешок, набитый соломой. Маленький клинок был отравлен. Обычно практик двух цветов тут же заметил бы действие яда и сумел бы ограничить вред. Но обычно практик двух цветов и не пропустил бы такого простого внезапного удара. Вален выжил лишь потому, что противник уже досталось

— Ученики вернулись! — раздался смутно знакомый громовой голос, легко перекрывший шум боя. — Прикройте учеников! Сейчас я сам разберусь с этим тварями!

Хотелось бы надеяться, что разберётся. Через деревянное кольцо на пальце Вален мог почувствовать, что Люме и Наттар ранены, но не мертвы. А что там с Кантосом, который должен был быть в самой всего этого побоища?

*****

Когда мрак чистилища сменился мраком поля боя, освещённого лишь звёздами и горящим лесом, Карм Кас понял, что если не ему самому, то Ваннану повезло. Во время последних минут в чистилище, хаос сражения между учениками разделил их. Если бы они оказались отдельно друг от друга посреди толпы учителей и телохранителей, дожидающихся подопечных, то Карму безусловно пришлось бы пользоваться своим волшебным средством для побега в первую же секунду. Умирать, не совершив мести, Карм не собирался. Если Ваннан действительно так ценит дружбу, он поймёт.

Но увидев и услышав хаос вокруг, Карм решил, что рановато ещё бросать друга. Тем более, что у того могла быть главная награда чистилища.

На появление Карма никто внимания не обратил. Практики из сект, чьи ученики пошли в Трёхсотлетнее Чистилище сражались с практиками, в которых Карм сразу узнал бойцов Секты Алых Крыльев. Ну ничего себе! Такой наглости Карм даже от Фанмаара не ждал. Неужто они с Ваннаном сильно недооценили важность награды чистилища? Или цену головы Валена Вена?

Неважно, сейчас надо найти Ваннана. Скача вокруг Теневым Шагом на одной ноге, ведь вторая изуродована так, что даже пилюли пока не помогают. Хорошо, что всем не до него. Практики Секты Алых Крыльев отчаянно отбивались от превосходящих сил, для их противников Карм казался своим. Ну а то, что он забрызган кровью и покалечен, сейчас подозрений не вызывало.

Все эти мысли промелькнули в голове у Карма за один миг. Он начал оглядываться, пытаясь в хаосе духовной энергии, создаваемом множеством сражающихся практиков, различить знакомую ауру Ваннана. И тут раздался голос, который заставил его замереть.

— Ученики вернулись!

Вален не узнал этот голос, потому что слышал его ровно один раз в жизни, тон говорившего тогда был совсем другим, да и волшебное усиление искажало звук. А вот Карм узнал бы его всегда, пока у него оставались уши. Наставник Кайлео Кас! Отец!

Зубы Карма поневоле сжались до хруста, когда он глянул на голос. И увидел… увидел только размытое пятно, метнувшееся к ближайшему практику в алом. А затем к другому и третьему. За время, которого простому смертному не хватило бы, чтоб моргнуть, уже полдюжины невезучих бойцов Секты Алых Крыльев начали падать на землю как неуклюжие куклы. Кайлео не использовал атакующих техник, опасаясь пришибить невиновных в хаосе сражения и, похоже, не знал, как точно обратиться к нападавшим, чтобы его дар подействовал только на них. Но даже так, на очистку двора у него уйдут считанные секунды.

И если он, Карм, продолжит пялиться, как идиот, на практика, с которым пока не может сделать ровно ничего, потому что у этого практика семь цветов ядра, а у него самого только два, то затем внимание этого практика обратится к нему. Надо не глазеть, а действовать.

Он слишком поздно подумал об этом. Ваннан лежал без сознания, его аура исчезла, чтобы заметить его ушло вдохов двадцать. А когда Карм устремился к нему, путь вдруг преградила могучая фигура, переместившаяся быстрее, чем глаза практика двух цветов могли уследить.

Наставник Кайлео не изменился с их последней встречи. Выглядел он так, словно разменял шестой десяток, но без единого признака дряхлости или дряблости в теле. Осознанно подобранное сочетание почтенной старости с физическим здоровьем — в конце концов, на семи цветах практик может придать себе такую внешность, какую ему угодно. И на лице с вечно закрытыми глазами всё такое же выражение космического спокойствия, из-под которого порой пробивается лёгкая насмешка. И всё так же один вид отца заставил Карма стиснуть зубы до хруста.

— Не знаю, откуда в тебе столько враждебности, но полежи и ты пока.

Ну конечно. Сам-то Карм изменился довольно сильно. Наверное даже с точки зрения практика, лишённого глаз. Сейчас вот отец его не узнал, лишь отличил от бойцов Секты Алых Крыльев — но почувствовал вспышку его ненависти!

При разнице в пять цветов среагировать на атаку невозможно. Кайлео ударил в узел меридианов, чтобы парализовать Карма, едва сказал «не знаю» — но не потрать он миг на эти слова, Карм и подумать бы ничего не успел.

А сейчас он вдруг исчез, будто провалился сквозь землю, в тот момент, когда палец Кайлео уже коснулся его кожи.

Наставник Кайлео замер, прощупывая пространство вокруг себя техникой Поиска. Мальчишка испарился не оставив и следа, и это шокировало сильнее, чем всё произошедшее в монастыре побоище. Телепорт без помощи формации? Сочетание быстрого перемещение и очень искусной иллюзии? На свете есть сокровище, способное дать вообще кому-то, а тем более практику жалких двух цветов подобные умения? И тут до ноздрей Кайлео дошёл запах мальчишки. Тоже изменившийся, но, в отличие от ауры, узнаваемый. Малыш Карм?

Наставник не только двигался, но и думал очень быстро. У него ушло не больше секунды, чтобы оправиться от шока, убедиться, что Карм действительно исчез и перейти к следующему вопросу. Неужто и внутри чистилища произошла бойня? Почему вернулось так мало учеников, а у трети вернувшихся сердца еле бьются?

Ответ последовал немедленно:

— Наставник? Наставник Кайлео??!

Кайлео обернулся на звук. Очередная незримая и неощутимая волна духовной энергии, созданная техникой Поиска, прокатилась по двум ученикам. В одном он немедленно узнал Гелата Зота. Неестественно худую фигуру обладателя метки Печати Мускулов даже слепому ни с чем не спутать. Окликнула же его девушка, сидевшая прямо на камнях рядом с Гелатом.

— Наставник, я прошу справедливости! Справедливости и наказания злодеям! Которые чуть не перерезали нас всех!

*****

— Вален? — раздалось два голоса сразу

Из оседающих клубов пыли вынырнул Кантос, в полузвериной форме. Отключившуюся Люме он нёс на плече, а Наттара, который сохранил сознание, но не способность быстро двигаться — под мышкой. Да и сам Кантос выглядел так, будто только что выскочил из самого горячего пекла Хозяина Чистилищ. Он не получил серьёзных ранений, но его серебристо-седая шерсть стала почти чёрной от дыма и гари. Из-под плотно закрытых век текли то ли слёзы, то ли кровь.

В один миг оценив состояние Валена, он переменился в лице. Ну, если львиную морду можно считать лицом:

— Потерпи, сейчас помогу!

— Да что со мной сделается??! — просипел Вален. — Посмотри лучше что с Люме.

И вправду, пилюля уже проглочена и действует. Не то чтобы он ценил её жизнь больше своей, но почему не показать благородство, когда от этого никакого вреда.

— Не пори чушь! — Кантос поставил Наттара на ноги, аккуратно положил Люме на брусчатку и опустился на одно колено рядом с Валеном. — У неё истощение и временный паралич. А вот тебя отделали куда сильнее. Нашёл время выделываться!

Всё это он говорил уже водя рукой-лапой над грудью Валена, пытаясь оценить степень внутренних повреждений и то, как они сейчас зарастают.

Вот тут-то они и услышали крик:

— Справедливости и наказания злодеям! Которые чуть не перерезали нас всех!

Этот голос Вален узнал смутно. Девушка-практик, которая была с Гелатом? Зато мужчина, тут же поддержавший её, был ему хорошо знаком:

— Альянс четырёх сект устроил бойню! Ученики Секты Огненных Гор убили моего друга! Смотрите, его кровь ещё не высохла на моей одежде!

Это кричал Нарлано. Значит, Ратанг погиб в последние минуты перед окончанием испытания.

Вален заранее обдумал, что будет говорить и делать по возвращении из чистилища. Он хотел сразу же и со всей решительностью обвинить учеников альянса четырёх сект в том, что они намеренно атаковали всех прочих. Обвинить перед настоятелем монастыря, как самым сильным практиком в округе. И, насколько можно судить, вполне нейтральным. Дело тут было не в личной злопамятности — хотя попытки добить Люме и Наттара уже когда это никак не помогло бы получить главную награду чистилища Вален не забыл. И уж конечно не в стремлении к справедливости.

Сражение учеников альянса четырёх сект с учениками Секты Шести Печатей и Секты Грозового Пика вряд ли началось по злому умыслу первых. Ваннан и Карм, судя по количеству трофейных колец-хранилищ, которые Ваннан заметил у них на пальцах при первой встрече, начали убивать практиков ещё до всеобщего сражения. Вероятно, как раз ради колец, ради грабежа. Но когда есть две партии, которые боятся и подозревают друг друга, кто же подумает на никому не известных бродяг, если, допустим, найдёт в лесу убитых друзей? Расчёт у Ваннана и Карма был неплох. Давал приличные шансы скрыться. При условии, что они не оставят живых свидетелей. Надо думать, именно потому они и караулили Валена с товарищами в пещере Стража, вместо того, чтобы, собственно, бежать к Стражу.

В общем, скорее всего битва учеников было недоразумением. Но это уже не важно. Слишком много пролито крови, слишком много ненависти. Если не обвинишь, то обвинят тебя.

Вот только сложно кидаться обвинениями, когда лешишь со сломанной спиной, в середине сражения непонятно с кем. Под прикрытием которого, кстати, очень просто свернуть раненому ученику шею и сказать, что так и было.

— Кантос, что с настоятелем? Монахами? А то как бы нас всех не попытались убить снова, — Вален помнил, что в числе тех, кто сопровождал учеников Секты Шести Печатей до монастыря не числилось известных бойцов, кроме Кантоса. Понятное дело, что многие вольные практики и ученики малых сект, которые в чистилище примкнули к тройке Грозового Пика, явились сюда вообще без учителей и телохранителей. В общем, у врагов мог быть большой перевес.

— Не дёргайся, — ответил Кантос. Повысив голос, чтобы перекричать нарастающий хор взаимных обвинений выживших учеников с обеих сторон. — Мой старик явился сюда.

И в подтверждение его слов раздалось громовое рычание:

— Тихо! Молчите!

И тут же по развалинам монастыря прокатилась волна ветра, развеявшего пыль и дым. Валену это не помогло увидеть Наставника Кайлео, потому что Вален лежал головой в его сторону. Он попытался приподняться и обернуться, когда почувствовал на себе давящее внимание, но Кантос ему не дал.

— Лежи. Раз уж сожрал пилюлю, то лежи, пока она работает.

— Сын моей ученицы еле жив! — голос Кайлео звучал так, что все замерли как статуи. Даже Валену стало трудно думать, хотя гнев Наставника был обращён на кого угодно, но не на него. — Ученики моей секты погибли!

— Это не наша вина! — выкрикнул в ответ кто-то немолодой. — Тот, кто напал на нас всех здесь, в монастыре, наверняка подстроил…

— Закрой рот!

Наттар, усевшийся прямо на брусчатку рядом с Валеном, вздрогнул и побледнел сильнее прежнего. Вечно закрытые глаза Кайлео явно остановились на нём.

— Ты! Скажи, кто едва не убил Валена Вена!

Сейчас Наттар ему ответит. Наверняка даст повод для ещё большего гнева… повод, который Кайлео ищет. Пусть думать и трудно, но уж это Вален понять мог. Потом Кайлео попытается воспользоваться этим, чтобы прямо на месте или чуть погодя выжать чего-нибудь из сект альянса четырёх. Политика как политика. На данный момент, это не личная проблема Валена.

Он не стал одёргивать Наттара. И тот затараторил:

— Страж чистилища чуть не убил старшего Валена! Но этого б не случилось, если б ученики Секты Истинного Очищения и Секты Незримой Звезды и Секты Нефритового Меча и Секты Огненных Гор не нападали на нас все вместе, и не загоняли нас как диких зверей, и не устроили бойню во внутреннем круге, после которой мы собирали тела, и не пытались прикончить нас с Люме до последней секунды!

— Подонки!

Вместе с выкриком Кайлео, новая незримая волна силы прокатилась по развалинам монастыря. На этот раз она не прибила пыль, а заставила и так уже замерших практиков вовсе не дышать. Вален не мог даже пошевелить головой.

Но он сумел разглядеть всё и так. Потому что Кайлео в мгновение ока оказался высоко в небе над ним. Его обычно закрытые глаза вдруг вспыхнули двумя алыми звёздами. И подавляющая сила стала ещё ужаснее. В этот раз она была обращена на других, но Вален снова почувствовал себя насекомым перед глазами божества. Как во время своей первой встречи с Кайлео.

— Все кто проливал кровь учеников Секты Шести Печатей в Трёхсотлетнем Чистилище — на колени!

Теперь, в отличие от той самой первой встречи, сразу после пробуждения в этом мире, Вален понимал, что делает наставник. Его врождённый дар гуая, Повелительный Королевский Голос, подавлял волю слушателей. Принуждал их выполнить любой услышанный приказ. Вроде бы, невероятная способность? Совсем нет. Всякий, кто мог пользоваться духовной энергией, обладал врождённой сопротивляемостью к любым попыткам заколдовать его напрямую. Даже при подавляющей разнице в силе, шанс не поддаться Повелительному Королевскому Голосу был… Если у его обладателя нет ещё и огненных Глаз Зеффара в придачу. Сейчас Кайлео, наверное, мог приказать всем существам пяти цветов или ниже убить себя — и все послушались бы.

Раздались испуганные выкрики, когда в разных углах двора ноги учеников альянса четырёх сект подламывались сами собой.

— Что вы делаете, старший? Это безумие! — выкрики практиков заполнили развалины. Но никто и не подумал о том, чтобы помешать Кайлео не словами, а действием. Даже среди учителей и телохранителей здесь не было ни одного выше четырёх цветов. Что они могли сделать против монстра с семью, кроме как дать предлог себя прикончить?

— Наставник постойте! — настоятель монастыря в изодранной красной робе единственный решился что-то предпринять. Проворно взлетел в воздух, замер между Кайлео и учениками внизу. — Монастырь Древних Божеств — не место для ваших распрей! Мир Владыки Даров…

— Где же тут распри? — Кайлео ответил словно бы обычным голосом, но услышали его все. — Я просто наказываю преступников, которых выдали их собственные дела.

Не было никакой атаки под которую настоятель мог бы подставить себя. Против учеников двух цветов, которых Кайлео теперь чётко опознал, когда они попадали на колени, ему такие вещи были не нужны. Он лишь сложил пальцы правой руки особым образом и выкрикнул:

— Огненное Погребение!

И в тот же момент ночь озарили многочисленные живые факелы.