Чистая

Я пишу, чтобы успокоить сердце. Когда слова остаются только в голове, они бьются там, как птица о стекло. Но стоит положить их на бумагу — и крылья складываются, дыхание становится ровнее. Мне кажется, в этот момент их уже можно доверить чему-то большему, чем я сама.

Здесь тихо. Даже стены, кажется, дышат медленнее. Свет от лампы тёплый, ровный, без резких теней. В такие минуты я чувствую себя прозрачной, как утренний лёд на лужах — вроде бы есть, а вроде и нет.

Мне говорят, что я живу правильно. Что я полезна. Что Господь видит и благословляет труд, если в нём нет дурного намерения. Я стараюсь верить. Иногда мне даже кажется, что верю.

Быть полезной без вины — разве это не милость? Когда всё, что происходит, не исходит от тебя, но всё же проходит через тебя. Когда ты, как сосуд, в который что-то вливают, а потом выливают, не спрашивая, что ты думаешь. Это тонкая грань, но на ней, говорят, стоит истина.

Я помню первое утро после… работы. Свет был резким, как весной, когда солнце ещё холодное. Пальцы дрожали, а руки казались чужими, но тёплыми. Мне сказали, что это просто усталость, что такое бывает у всех. Я не стала спрашивать, у кого именно.

Бывает, мне снятся странные сны. Неясные, как отражение в мутной воде. В них есть голоса, которых я не знаю, и слова, которые будто сказаны мною. Иногда я ощущаю запахи, которых не помню наяву, или прикосновения, после которых кожа горит, хотя никого рядом нет. Я стараюсь не придавать этому значения. Говорят, такие сны приходят ко всем, и в них нет греха.

В храме учат, что грех это только то, что сделано по твоей воле. Всё остальное — испытание или долг. Я повторяю это, как молитву. Иногда по многу раз. Иногда даже ночью, просыпаясь от собственного крика.

Сегодня я снова записываю свои мысли, хотя не знаю, нужно ли. Просто… вдруг когда-нибудь я забуду, зачем всё это. Бывает, мне кажется, что память словно старое покрывало. Его нитки расходятся, и сквозь них уже видно то, что должно быть спрятано.

Я не знаю, почему пишу именно сегодня. Может быть, потому что утром дым свечи при моей молитве опустился вниз, а не поднялся. Это знак, что в душе есть сомнение. Но кому-то ведь нужно это сомнение хранить?

Говорят, завтра будет день, когда я снова смогу быть полезной. И я рада. Наверное.