Чудовище

— Папа, оно снова приходило…

Отец вздрогнул. Сонно потер лицо, сел на кровати. Дочь стояла в дверях спальни — бледная, с растрёпанными косичками, сжимающая плюшевого зайца.

— Кто приходил, крошка? — он зевнул, вытянул к ней руки.

— Чудовище, — прошептала она.

Отец усадил её к себе на колени.

— Это тебе приснилось.

— Нет, оно было. Оно шаталось по коридору и стонало. Я спряталась , но оно долго ходило туда-сюда, шуршало чем-то… А потом закричало и что-то разбило.

Отец нахмурился.

— А ты не могла бы меня разбудить?

Она замотала головой.

— Оно не любит, когда его тревожат. Я спряталась под кровать.

Её голосок дрогнул, и он вздохнул, чмокнув её в макушку.

— Бедная моя. Всё в порядке, папа здесь.

— А ты его никогда не видишь?

—Нет, не вижу .Потому что его нет.

Она крепче сжала зайца и прошептала:

— Мне кажется,оно меня не видит. Но я его очень боюсь.

И это продолжалось.

Дочь всё чаще жаловалась на ночного гостя.

— Оно дышит громко, как будто ему больно.

— Оно царапает двери.

— Оно стучит кулаками по столу.

— Оно долго сидит на кухне, иногда плачет.

Отец морщился. Фантазии детей не имеют границ. Ну придумывала бы себе фей да единорогов. Зачем чудищ то?

— Детка, это просто сны.

— Нет! Я точно знаю, когда сплю!

Однажды он не выдержал.

— Всё, хватит! — рявкнул, и дочь вздрогнула. — Ты же уже большая! Тебе шесть лет! Не пугай себя глупостями!

Она крепко сжала губы, но он заметил, как задрожали её пальцы.

— Прости, — буркнул он. — Я просто устал.

— Хорошо, папа… — она медленно повернулась и ушла в свою комнату.

Следующей ночью ему снилось что-то липкое и отвратительное. Будто в квартире кто-то есть — высокий, грузный, дышащий с хрипом. Существо двигалось в темноте, шаркая по полу босыми ступнями. Пахло чем-то кислым, едким, чужим.

Он резко проснулся.

В квартире было тихо.

Отец провёл ладонью по лицу, зевнул и снова лёг.

Просто дочка со своими страхами взвинтила его, вот и всё.

Утром дочь подошла к нему с телефоном.

— Папа, я сняла Чудовище.

Он усмехнулся.

— Правда? Ну-ка, покажи мне своего монстра.

Её ручки дрожали, когда она протягивала телефон.

Он нажал «воспроизведение».

Экран замелькал. Тёмный коридор, дрожащая картинка.

В кадре появилась размытая фигура.

Человек.

Высокий, тяжёлый. Красные глаза блестят в полумраке. Одежда измята, рот кривится в каком-то бессмысленном, жутком выражении. Он шатается, хватается за стены, идёт к камере, но не видит её.

Шаг. Ещё шаг.

--Суууки.

Шипит человек.

Внезапно он замирает, трясёт головой, бормочет что-то нечленораздельное. Потом поворачивается, задевает стул, громко падает на пол и остаётся там, словно сломанная кукла. Лежащее на полу тело застонало так жутко что волосы на затылке зашевелились от ужаса.

Отец смотрел на экран, не дыша.

— Видишь, папа. Видишь? — прошептала дрожащая дочь.

Да.... он увидел.

Это был он.

Не отец.

Чудовище.

Этого оборотня видит его маленькая девочка. Она не понимает что это...папа. Для неё это... Чудовище!

Он вылил в раковину бутылки пива что взял опохмелиться.

Больше, никакого алкоголя, никаких монстров в этом доме!