Чужой мир

Данилия родилась в Лаире — мире, где магия и страсть текли в венах каждого жителя подобно горячему меду. С первых дней жизни она знала, что ее путь — это путь воительницы. В четырнадцать лет она впервые взяла в руки серебряный меч, зачарованный древними рунами, и с тех пор не расставалась с оружием.

Её кожа, покрытая мягким золотистым загаром, хранила шрамы от множества битв — каждый был её наградой, историей о победе. Длинные рыжие волосы, заплетенные в сложные косы с вплетенными амулетами удачи, развевались на ветру, когда она мчалась верхом на боевом скакуне по просторам Лаира. Глаза цвета расплавленной меди видели насквозь любого противника.

В Империи Вечного Наслаждения, где служила Данилия, все было пропитано магией и чувственностью. Битвы здесь чередовались с пирами, где вино лилось рекой, а танцы и любовные утехи длились до рассвета. После каждой победы воины предавались страсти — так укреплялась магия, так восстанавливались силы, так праздновалась жизнь. Данилия, как и все, черпала энергию из этих ритуалов наслаждения, и её магический потенциал рос с каждым таким единением.

Она побывала в сотне сражений — против диких орд с востока, против повелителей нежити с севера, против морских чудовищ, поднимающихся из бездны. Её клинок был известен далеко за пределами Империи, а имя шептали с благоговением и страхом.

Но однажды на границах Империи появился новый враг — Новая Орда. Эти пришельцы отвергли путь наслаждения и магии, выбрав другую силу — технологии. Говорили, что их лидеры были призваны из других миров, принеся с собой знания о железных чудовищах, изрыгающих огонь, о металле, неподвластном магическим клинкам, о порошке, который взрывается громче грома.

Данилия не верила этим россказням. Да, враг был силён, но разве Империя не стояла тысячу лет? Разве не отражала она все нападения? Магия плоти и крови, думала Данилия, сильнее любого железа.

В то утро небо было чистым, а воздух звенел от напряжения. Легион, в котором служила Данилия, выстроился идеальными рядами — золотые доспехи сверкали на солнце, магические штандарты развевались на ветру. Воительница ощущала силу, бурлящую в крови — прошлой ночью она разделила ложе с командиром другого легиона, и их энергии переплелись, усилив друг друга.

Враг появился на горизонте — сначала пыль, затем тёмные силуэты. Но что-то было не так. Вместо армии всадников и пехотинцев к ним приближались странные громоздкие существа — не живые, но движущиеся, с длинными хоботами вместо носов.

— Железные звери! — закричал кто-то в рядах.

Данилия сжала рукоять меча. Она видела страх в глазах товарищей, но не разделяла его. Какими бы ни были эти создания, у них не было души и страсти, а значит, они были слабее.

Первый залп прозвучал как конец мира. Громовые раскаты, вспышки пламени, крики раненых. Ряды имперцев дрогнули, затем распались. Данилия видела, как опытные воины, прошедшие десятки битв, бежали в панике. Магические щиты, отражавшие стрелы и клинки, оказались бесполезны против невиданного оружия врага.

— Держать строй! — кричала она, пытаясь собрать хотя бы небольшой отряд. Несколько воинов присоединились к ней, и они начали отступать организованно, прикрывая раненых.

И тогда она увидела её — арахну - полуженщину, полупаука в тяжёлых стальных доспехах, со странным громоздким оружием у которого вращались шесть стволов. Восемь глаз существа светились холодным красным светом, а на губах играла жестокая улыбка.

— Вот и всё, — сказала арахна на чистом имперском языке. — Время магии и похоти закончилось.

Данилия бросилась вперёд, активируя боевые руны на своём мече. Но оружие арахны заговорило раньше — оглушительный грохот, вспышки света, а затем боль, пронзающая тело тысячей раскалённых игл. Данилия упала, чувствуя, как жизнь покидает её, как рвётся связь с магией Лаира. Её последней мыслью было: "Я вернусь, я восстану в новом теле..."

***

Резкий запах антисептика ударил в нос. Данилия открыла глаза и увидела белый потолок с мигающей лампой дневного света. Её тело ощущалось странно — тяжелым, неповоротливым, словно чужим. Рядом с кроватью стояла женщина в белом халате, что-то записывая в планшет.

— Очнулись? Как самочувствие, Дарья Николаевна?

Данилия попыталась ответить, но из горла вырвался только хрип. Кто такая Дарья Николаевна? Почему эта жрица исцеления называет её так?

— Вы попали в аварию, получили сильное сотрясение мозга. Были без сознания три дня.

Постепенно к Данилии возвращалась способность говорить, и она начала задавать вопросы. С каждым ответом врача её охватывал всё больший ужас. Она была на Земле, в мире без магии, в теле женщины по имени Дарья, которая работала кассиром в супермаркете, жила одна в маленькой съёмной квартире и, судя по всему, не имела ни семьи, ни близких друзей.

Врачи считали, что у неё амнезия — потеря памяти из-за травмы. Никто не верил её рассказам о Лаире, о магии, о том, что она — воительница из другого мира. Психиатр, которого вызвали на консультацию, сказал, что это защитный механизм психики — создание фантастической реальности, чтобы скрыться от травмирующей действительности.

Через две недели Данилию-Дарью выписали из больницы. Социальный работник отвёз её в квартиру — маленькую, обшарпанную, с видом на кирпичную стену соседнего дома. На столе лежали счета за коммунальные услуги, в холодильнике было пусто, а в шкафу висела унылая одежда серых и коричневых тонов.

Первые месяцы были похожи на кошмар. Данилия не понимала, как работают многие предметы в этом мире — электрический чайник, микроволновая печь, смартфон. Она пыталась использовать магию, но в этом мире её не было, она не чувствовала даже отзвука, даже намека на магический фон. Её тело — тело Дарьи — было слабым, неуклюжим, с лишним весом и без единого шрама, который бы говорил о прожитой жизни.

Работа кассиром в супермаркете казалась издевательством судьбы. Целыми днями Данилия сидела за кассой, пробивая товары, считая мелочь, улыбаясь недовольным покупателям. Она, которая командовала легионом, которая сражалась с чудовищами, теперь боялась разгневать менеджера магазина.

Но хуже всего была пустота внутри. В Лаире каждый момент был наполнен — силой магии, жаром страсти, азартом битвы. Здесь же всё казалось тусклым, безвкусным, бессмысленным. Она пыталась найти заменители прежних удовольствий — ходила в клубы, знакомилась с мужчинами, но физическая близость в этом мире оказалась лишь бледной тенью того, что она знала раньше. Не было магического обмена энергиями, не было слияния аур, только механические движения и кратковременное облегчение.

Единственным утешением стали истории — книги, фильмы, сериалы, анимация. Особенно анимация, с её яркими красками и невозможными мирами, так похожими на её родной Лаир. Данилия могла часами смотреть фэнтезийные истории о драконах, магах и воинах, о великих битвах и страстной любви. В эти моменты ей казалось, что она ненадолго возвращается домой.

По ночам она часто видела сны о Лаире — о бескрайних лугах с серебристой травой, о хрустальных городах, парящих в небесах, о своих товарищах по оружию. Просыпаясь в слезах, она клялась себе, что найдёт путь назад, что это не может быть концом её истории.

Но дни сменялись днями, недели — неделями. Будильник, работа, телевизор, сон. Снова будильник, снова работа. Данилия научилась жить как Дарья — платить за квартиру, делать покупки, иногда выбираться в кино или кафе с коллегами. Но внутри неё всегда жила воительница из Лаира, ожидающая, что однажды магия вернётся, и она снова почувствует настоящую жизнь.

Иногда, стоя перед зеркалом, она видела в своих глазах — теперь серых, а не медных — отблеск прежней силы и задавалась вопросом: что, если это всё же не конец? Что, если это испытание, которое нужно пройти, чтобы вернуться домой? Или, может быть, Новая Орда нашла способ не просто убивать воинов Империи, но и отправлять их души в другие миры, лишая возможности перерождения?

Эти мысли давали ей силы просыпаться каждое утро и продолжать жить в этом странном, чужом мире без магии и настоящей страсти. Мире, который стал её тюрьмой.