Чумная ложа

Она делила убийц на вежливых и грубых. Вежливые предпочитали убивать днем, они, как истинные джентльмены, берегли сон дам. Грубые — нынешний случай — резвились по ночам, чем злили лишенную заслуженного отдыха Вивьен. И ладно бы, если пришло сообщение о трупе, найденном в престижном районе города, где газовые фонари освещают дорожки, натертые до скрипа механическими чистильщиками. Сегодня же путь пролегал через бедные районы, освещенные лишь неверным лунным светом, — а значит неизбежно приходилось запинаться об камни мостовой, натыкаться на крыс и, конечно же, тонуть в лужах.

Что и сделал Брендон, решительно шагнув прямо в наполненную хлюпающей грязью выбоину рядом с неаккуратной оградой прифабричного общежития. Тихо и кисло ругнулся, стараясь не поднимать шум. Шум подняла Анна, громко расхохотавшись на всю улицу.

— Анна, мать твою! Может, будем соблюдать кодекс и вести себя по ночам тихо?

— Только после того, как кодекс начнешь соблюдать ты. Глава семь, статья шестнадцать, параграф три: «Неудачников на работу не принимаем». — Очередной хохот. — Да не злись, твоя кривая рожица забавляет меня не меньше мокрых штанишек. И вообще, если мне весело, то я смеюсь. Это естественно. Разве мой смех может кому-то навредить?

Одна из ставень общежития, рядом с которым утоп Брендон, со скрипом раскрылась. Из окна высунулся осоловелый мужик в колпаке:

— А ну заткнитесь, уроды, пока я вам яйца не оторвал!

— А вот это уже противоестественно, – заметила Анна.

За годы совместных патрулей и вызовов Вивьен успела чертовски устать от дурацких перепалок напарников, а потому молча ушла в сторону, чтобы не участвовать в цирке. Направилась к крыльцу дома, как будто бы указанного в вызове. Барельефы добротных стен искрошились под напором времени, казались пористыми, как губка; облупленная краска осталась только на козырьке, под защитой которого и сохранился номер – едва различимая цифра «6» , выцарапанная мелом. Да, это точно тот дом.

Жирная грязь хлюпала под ногами. Вивьен присмотрелась к фасаду: к запертым, темным окнам, к жестяным водоотводам. Где же коронер? Почему все спят?

— Выходи, давай-давай, — звучал позади по-мальчишески звонкий голос Анны. — Оторви мне яйца, я жду!

Вивьен ощутила тревогу, пробирающую до кончиков пальцев. Подавила желание позвать напарников и потянулась к кобуре револьвера. Краем глаза уловила движение — нечто темное юркнуло за угол. Выхватила оружие и помчалась следом. «Ошиблась я или нет?» Вопросы отпали после того, как закутанная в плащ фигура в два невероятных прыжка, цепляясь за выступы, взобралась на мансарду — вампир. Несомненно, опасный.

Секундное промедление, заглушенная брань Анны и Брендона, холод револьвера в руке, ее громкое дыхание. Рискнуть ли? Вивьен бросилась за вампиром, оставляя напарников далеко позади.

Брендон оттащил Анну от окна, под конец решив принести извинения (на которые ему ответили ругательством). Навстречу им по лестнице спускался коронер — высокий, изможденный мужчина в темно-синей форме, из-за которой он почти сливался с пейзажем. Только бляшка на ремне сверкала чистым золотом:

— Господа, пройдемте на место преступления.

После его слов Анна, казалось, пришла в себя:

— А где Вивьен?

— Инспектор отстала от вас? — спросил коронер.

— Наоборот. — Брендон переступил порог. – Она должна была прийти незадолго до нас, буквально пару минут назад.

Коронер глянул с легким недоумением.

— Разве?..

— Этаж, квартира, комната?!

— Второй, пятая, тело сразу у входа.

Брендон почти взлетел по ступеням к нараспашку раскрытой двери. Увидел пол, залитый кровью, труп, распоротую шею, гальки-капельки на глазах — опознавательный знак, своеобразную подпись одного жестокого убийцы.

— Вивьен!.. Вивьен в опасности!

Вивьен в это время, задыхаясь, цеплялась за колонны балюстрады, упиралась ногами в выступы в стене, один раз почти что рухнула на каменную изгородь. Вампир словно издевался – ждал, даже не оборачиваясь. Когда она твердо встала на край крыши, снова помчался. Вивьен вытащила револьвер, прицелилась и выстрелила. Мелькнула синяя вспышка клинка, лязгнул металл — вампир в полуобороте отмахнулся от пули!

— Аккуратнее, офицер, перебудите всю округу.

У него был низкий, издевательский голос. Она ответила повторным выстрелом. Промазала. Вампир усмехнулся — будто дал пощечину — и мягко перескочил на крышу-голубятню соседнего дома. Коротко поклонился и протянул руку, словно приглашая к танцу. Вивьен осознала, что не понимает его намерений. Он не хочет сбежать и при этом не пытается ее убить. Не боится выдать голос и черты лица, которые то и дело мелькают за плотной тканью капюшона. Каковы правила игры, а главное — награда за победу?

Времени на раздумья не оставалось, игра давно началась. Вивьен разбежалась и прыгнула. Прикрепленные к поясу наручники гремели в полете. Расстояние между домами было небольшим, инерция при приземлении — напротив. Вивьен снесла металлическую клетку и об нее же затормозила, воздух взорвался голубиным вокрованием, ударами крыльев. Пух и перья летали повсюду, мешали видеть. За этим пушистым серым облаком неожиданно показался вампир. Он не спеша — сволочь — перешел по деревянному мостику на крышу соседнего дома, тоже уставленную вольерами и насестами для голубей. Оглянулся. И перемахнул на косую крышу дома подальше.

— Да ты издеваешься!

Вивьен перепрыгнула, уже удачнее, и даже не ушиблась, хотя сапогами сбила глиняную черепицу, что с глухим стуком рухнула на чей-то балкон. На этот раз вампир бы никуда не делся: крыша была маленькой, не примыкающей к другим домам и к тому же скатной. Присев на краю, он выжидал. Вивьен, держась одной рукой за изогнутый выступ конька, вытащила револьвер и, почти не целясь, выстрелила. Попала. Вроде бы. Вампир дернулся, выгнулся и камнем упал на мостовую. Слишком театрально. Слишком тихо. Вивьен аккуратно наклонилась. Увидела его невредимым и машущим ей.

Она спустилась — торопливо сбежала по чердачной лестнице и устремилась за вампиром. Он свернул в узкие переулки трущоб. Бежал медленно, как будто бы неаккуратно перепрыгивая-обходя груды мусора, ведра с отходами, обломки паровых машин. Казался уставшим. Вивьен же устала бесспорно, и за стуком сердца она едва слышала свое тяжелое дыхание. Ноги заплетались.

С каждым поворотом улочки становились все темнее и глуше. Вивьен поняла, что ловушка захлопнулась.

Она делила убийц на вежливых и грубых. Этот точно был грубым. Он неожиданно вынырнул из тьмы, повалил ее на землю, выбил револьвер, сцепил руки. И уставился – глаза в глаза.

Его радужка отливала тягучим, плавким серебром. Вивьен разглядывала, запоминая, лицо напротив. Вампиры красивы, это правда, но настолько совершенного она видела впервые. Время будто бы замедлилось, а положение, в котором они оба, беглец и преследователь, оказались, стало почти что интимным. Лицо к лицу, приоткрытый рот, блеснувшие клыки, слово, вот-вот готовое сорваться с губ. Вивьен решила, что достаточно отдохнула.

А потому зарядила коленом в пах, выдернула руки из хватки и тут же ударила в шею. Вампир дернулся, захрипел, Вивьен сцепила выбитый револьвер, треснула рукоятью по виску и пнула в довесок. Теперь уже вампир растянулся на мостовой, а Вивьен устроилась сверху. Дуло револьвера она приставила ему к затылку.

Зло и хрипло проговорила:

— Вы арестованы. — Свободной рукой отцепила от пояса наручники, новую никелированную модель с регулируемым размером браслета. — Вы будете перенаправлены в шестую городскую тюрьму, вам назначат судью и адвоката. — Защелкнула. — Вам не обязательно что-либо говорить, если вы сами этого не хотите, но все, что вы скажете, будет записано и может быть приведено в качестве доказательства вины. Хотя, по мне, и одного трупа достаточно.

Вампир смирно лежал, прижавшись щекой к мостовой. Как вдруг засмеялся — так вызывающе, что Вивьен ощутила критическую нехватку терпения.

— Мы еще даже имен друг друга не знаем, а уже такие предложения, офицер. Я смущен.

— Предупреждаю: мне не до шуток и панибраства, так что, если продолжишь ерничать, суну тряпку в рот. Вон ту, что в луже валяется.

— Жаль. А я ведь в самом деле хотел поговорить.

Звякнул металл. С ужасом Вивьен увидела, как вампир легко разорвал толстую цепь наручников, оставляя по браслету на каждом запястье. И быстрее, чем она успела моргнуть, вскочил, столкнув ее.

— Сегодня ты меня не схватишь, офицер. Я здесь для того, чтобы предложить сделку. Мне нужна информация из вашего бюро. В обмен я помогу быстрее ловить преступников. Что скажешь?

Вивьен не спешила отвечать. Медленно, осторожно поднялась с револьвером в руке, ожидая лжи, удара, какого-либо подвоха. Но вампир удивил ее тем, что в своем предложении как будто оставался искренен. Как бы то ни было, она улавливала шаги, отдаленные голоса напарников. И понимала, что вампирский слух их улавливал тоже. Времени оставалось мало, отвечать нужно было кратко, быстро и обдуманно.

— А если я откажу?

— Я не настаиваю.

— Вижу. И не отвечаешь. Ты меня отпустишь, если я откажу?

— Нет. Убью.

Это прозвучало особенно сумрачно, будто голос из древнего колодца, где на глубоком дне таятся монстры. Видимо, страх во взгляде Вивьен был настолько очевиден, что вампир добавил:

— Но я вижу, что не откажешь. Люди, которые мчатся в одиночку за опасным преступником, делают это не ради маленькой зарплаты, чести мундира или подобного рода лабуды. Скажи, сколько пойманных тобой преступников осуждены? Сколько из осужденных получили заслуженное наказание? Ты никогда не сдвинешься с мертвой точки, если продолжишь следовать букве закона. Решайся: да или нет?

Шаги и голоса раздавались все ближе. Времени не хватало, как же сильно его не хватало!

— Да.

— Тогда встретимся на Львином мосту завтра в полночь. Не опаздывай, офицер.

Он пропал, стоило только моргнуть, — прямо герой любовного романа. Разве что мелькнувшие над крышей полы извалянного в грязи плаща портили картину. Вивьен не двигалась и глядела в пустоту, ошеломленная. Поводов для обдумываний сразу навалилось так много, что голова зазвенела. Или она звенела от усталости, от ночного пробуждения, от долгой пробежки и поражения? Времени на рефлексию не было, ведь работу никто не отменял. И работа неожиданно решила появиться. Первый из-за поворота вынырнул запыхавшийся Брендон, за ним — Анна, что тут же вскрикнула и кинулась к Вивьен. Насильно заключила в объятия.

— Ну же, ну же. Не вышло у вампира, так не добивай ты. Пожалуйста, мне нечем дышать.

Анна отпустила:

— Ты жива? Ты цела?

Брендон оценил обстановку: помятый вид Вивьен, отсутствие наручников, револьвер в руке. Отрезая вопросы напарницы, перешел сразу к делу:

— Тебе… удалось разглядеть его?

Она ответила без промедления, смотря прямо в глаза, чтобы нельзя было считать ни лжи, ни сомнения:

— Нет, знаю лишь, что это высокий мужчина. И что за порчу наручников мне влетит штраф, а за то, что я подвела нас всех, – выговор.

Брендон глубоко вздохнул:

— Глупости. Пойдем с нами, Вивьен. Тебе следует увидеть труп самой. Но скажу сразу: шансов у тебя не было, так что не кори себя.

Путь до дома номер «6» мог бы проходить в молчании, если бы не треп Анны, бессмысленный, но успокаивающий. Однако все усилия напарницы оказались напрасны. Вивьен увидела труп.

Это был далеко не первый труп в ее карьере, к тому же повредили его «пристойно», без присущих психопатам отрубленных конечностей или любимых сектантами выпущенных внутренностей с бессмысленными узорами кровью на стене и полу. Пугала лишь маленькая и на первый взгляд невинная деталь — галька на глазах.

Одной из самых неприятных структур, с которой бюро приходилось работать, была террористическая организация «Чумная ложа». Она появилась пятнадцать лет назад словно из пустоты, и с тех пор ни частные детективы, ни официальные инспектора не нашли ни одной ниточки, подводящей даже к низам этой организации, не говоря уже о верхушке. У Вивьен были личные счеты с Чумной ложей, руками и ногами которой выступали убийцы-вампиры. Самым знаменитым среди всех исполнителей считался убийца по прозвищу Омут. Его «произведения» опознавали по речным галькам на глазах у жертвы — и по педантичной аккуратности. Почему же тогда Вивьен не стала одним из его произведений, а даже сохранила жизнь и получила как будто бы выгодное предложение? Секрет.

Но об этом она подумает позже. Сейчас — работа.

— Протокол осмотра квартиры по улице Цветов дома шесть. — На мгновение Вивьен замолчала, усталость все никак не получалось смахнуть с ресниц.

Ей помог Брендон:

— Квартиры номер пять. Коронер, продолжите?

Коронер кивнул, уставился в записную книжку:

— Обращение было доставлено к одиннадцати часам вечера соседом убитого. Сосед изъявил желание оставаться анонимным. На место преступления отправились младшие офицеры Анна Уилтон и Брендон Финч под управлением детектива-инспектора Вивьен Грейвс. Бригада прибыла к часу ночи. На месте обнаружено тело господина тридцати четырех лет…

Вивьен почти не слушала вступление. Она быстро пробежалась взглядом по одежде убитого — черно-белый фрак в кровавой россыпи, строгие брюки, галстук, почти что закатившийся под тумбу примятый цилиндр, аккуратные туфли, судя по блеску, недавно натертые воском. «Превосходная помпезность для позднего часа. Кого-то ждал — без вопросов».

— В ходе первичного телесного осмотра была установлена смерть от обильного кровотечения, вызванного резаной раной передней и боковых поверхностей шеи. Также наблюдается кровоизлияние в оболочках глаз. Обнаружен синюшно-серый кровоподтек височно-скуловой области, предположительно, возникший в результате падения.

Брызги крови находились на стенах у порога, на косяке двери, ржавой стоячей вешалке, на испещренном трещинами потолке. Даже на крючках для шляп и зонтиков. Следов обуви не осталось: как-никак, работал «профессионал». Веяло влагой, холодом, стучал дождь — в одной из внутренних комнат были распахнуты оконные ставни. Вивьен представила — один точный удар саблей, и жертва в полуобороте падает. Убийца подходит к ней, кладет на полуприкрытые веки гальку и уходит либо через лестничный пролет, либо через окно. Последнее уже не так важно.

— Вскрытие будет проведено в незамедлительном порядке представителем региональной больницы в медицинской канцелярии для установления смерти.

Прекрасная работа. И самое жуткое в ней даже не зияющая рана в подсыхающей темной крови, нет, а кривая гримаса, застывшая на одутловатом лице убитого. Призрак мягкой, заискивающей улыбки, омрачненной болью, испугом и удивлением. Но все же изначально это была улыбка. Жертва знала и ожидала своего убийцу. А значит, могла быть связана с «Чумной ложей», следовательно, к осмотру квартиры — скорее всего, съемной — надо будет подойти с максимальной дотошностью. «На какую способен только Брендон», — подумала Вивьен. Изъять все книги, документы, письма, потребовать у заведений и магазинов, которые посещал убитый, записи в долговых книгах и посыльных реестрах. Допросить знакомых, родственников, сделать это аккуратно, профессионально, если надо, то обмануть, очаровать, припугнуть. «В чем несомненным специалистом является Анна», — мысленно добавила Вивьен и уже была готова обернуться к напарникам, как поняла, что видит в сардонической улыбке кое-что еще. Карикатуру на ухмылку, сокрытую капюшоном, едва различимую в ночной темноте трущоб.

— Вивьен? — тихо позвал Брендон.

Вивьен не ответила, продолжая всматриваться в улыбку, смазанную, словно испорченный рисунок. Черты лица исказились, поплыли, галька утонула в глазницах, жуткая рана забурлила.

— Малышка? — голос Анны. — С тобой все хорошо?

Вивьен не двигалась и не моргала, боясь спугнуть видение. Лицо стремительно преображалось, оживало, расцветало. Острые, аристократические черты, тонкий изгиб губ, глаза цвета расплавленного серебра. Глаза, что смотрели прямо на нее. Вивьен отвернулась. Взглянула на напарников и поняла, что не сможет рассказать им о вампире — об Омуте.

— Все хорошо. Я просто… просто безумно устала.

Она согласилась на сделку. И скрепила ее кровью этого мертвеца.