Цивилизатор в СССР 1984

КНИГА V - «Цивилизатор в СССР 1984» (продолжение «Цивилизатор в СССР 1978», «Цивилизатор в СССР 1980», «Цивилизатор в СССР 1982» и «Цивилизатор в СССР 1983»)

Глава 1 - Чекистско-родственные отношения

25 июля 1982. Латвийская ССР. Рига. Недалеко около Комсомольской набережной у Даугавы.

Застрявшая в каких-то своих мыслях о происходящем, тётя Сима сердито и запоздало восклицает мне вдогонку:

- Куда!?

- Да за мороженым же, я сказал!

(Таки да, «самое лучшее советское мороженое» (TM) фигурирует в моей второй жизни. Впрочем, я его всегда (при всех генсеках, при ЕБН-е и позже) как не в себя жр.. ел. Аки ныне сданный с потрохами троице (Р., Б., А.) Темнейший, который всегда признавался в любви к оному лакомству, и всех своих «коллег» — от китайца до турка им самолично угощавший.

Интересно, что изменилось в жизни одного скромного сотрудника КГБ? Но кто же мне скажет.. разве что когда-нибудь на какой-то официальной должности сам всплывёт.. может быть)

Тётя Сима не вскакивает, пожалев себя и вспомнив про свой возраст и ладно! А я не доставляю ей поводов для лишних волнений, заняв быстро двигающуюся (деньги-мороженое, деньги-мороженое..) очередь за плоскими брусками в бумажных пакетах эскимошек на палочках из ящика продавщицы.

Поухаживаю за двоюродной бабулей. С кем ещё из родных и относительно близких людей «по душам» поговорить можно — так, чтобы не расплескались последствия ненужные? Тяжело четвёртый год в вундеркинда играть. И «отдушины» - Пролейко и Козельцева, несмотря на их интеллект и широту взглядов — всё же чуть ли не «назначенные» (а, может, и назначенные «конторой») посторонние люди.

А родителей, занятых вторым ребёнком, вводить в шок заявой про «вторую жизнь», доказывать заявленное и «грузить», когда поверят, я точно не буду. Нормально в семье всё и ладно. Мне этого достаточно..

Тётя Сима, конечно, тоже из конторских, но.. душой не очерствела за всю войну, даже учитывая, сколько и чего ей приходилось печатать на машинке в секретариате Особого Отдела Воронежского Фронта.. да и не только печатать, судя по её некоторым обмолвкам из «тех 80-х», которые я годы и десятилетия спустя вспоминал и разглядывал совсем в ином свете, жалея о том, что время ушло и её уже не порасспрашиваешь по-подробнее.

Сейчас судьба дала шанс.

С другой стороны.. что принципиально нового я узнаю о предвоенных и военных годах? Мой интерес всё же — интерес не профессионального историка, а дилетанта, к тому же густо настоянный на ностальгии по «тем» летним месяцам в Риге напополам с детско-школьными воспоминаниями тех «80-х» к её «фирменным ёжикам» из фарша и риса, которыми она недавно попотчевала меня (как она думает) «первый раз»..

.. вот и посмотрим, стоит ли признаваться ли ей в давней, исторической, можно сказать привязанности к сему блюду и, заодно излить носимое в себе, разделив внутренние сомнения родственной душе или.. скрепя сердце, продолжать и с ней играть самовыписанную четыре года назад себе роль?

Посмотрим, как она раскроется (раскроется ли?) и чего ей Козельцева(?) о том, что «чекисты не бывают бывшими» напела.

Собственное желание «излить душу» близко к выплёскиванию, но страх необратимых изменений присутствует..

***

Сделав вначале «разборок» резкий и явно не ожидаемый тётей Симой выпад с «напоминанием об её прошлом», я снижаю темп, «чисто по детски» занявшись борьбой с воспетым в будущем советским народным лакомством.

Периферийным зрением я ловлю её наблюдение за мной, расправляющимся со своей порцией мороженого.

Ага - пока ест сама и, позыркивая на меня глазами из под седых бровей, видимо решает, какую линию поведения выбрать.

Всё же, в отличие от меня, у неё нет опыта общения «первого раза» и знает она меня «мелкого и гениального» не очень-то хорошо и «что-то», доведённое до неё Козельцевой, явно ниже объёмом до сакрально-фантастически-невероятного «взрослое сознание из будущего в теле себя же — ребёнка!», но то, что контора таки пасёт её малолетнего умненького родственничка, говорит о том, что дело серьёзно. Вот и не знает, с какого края подступиться. А мне нужно понять — что ещё Елена Борисовна тёте Симе вкрутила, помимо легенды об «опережающем развитии, заинтересовавшем Комитет», насколько кураторша от КГБ меня на долгожданной свободе обложила и где флажочки расставлены.

Хорошо, если просто обошлась ЦУ на уровне «приглядывайте, Серафима Александровна, в оба глаза за Ванечкой»..

- ..В кого ты такой уродился, Вань? - наконец даёт старт возможному серьёзному разговору тётя Сима.

Значит, решила лаской. Ну, норм подход, одобряю. Но я поиграю в ином стиле. Пока отшучиваюсь:

- На маму и папу похож вроде. Откуда сомнения? Или вы про что-то другое?

- Вундеркинд, значит. Серьёзные люди тебя под присмотром держат, ну так и веди себя соответствующим образом, раз соображаешь, что к чему — удостаиваюсь я назидательного.

- Соответствующим образом и веду, вся жизнь по расписанию, детства не вижу.. впрочем, и не надо. Просто за ручку водить меня уже ни к чему. Как вам, тёть Сим, одна многоуважаемая дама ситуацию со мной обрисовала? Просветили бы. Моя кураторша от Комитета ведь с вами общалась? Лично что-ли приезжала в Ригу.. или пригласили куда надо, а там трубочку с.. - я сделал известный в 21 веке жест пальцами, обозначающий кавычки - ..«Москвой на проводе» поднесли?

Впрочем, жест она поняла.

- Машина подъехала, документы показали, свозили.. в здание одно. Там.. - она улыбается — трубку и поднесли, как ты выражаешься.

- Это случаем не «Угловой дом» Комитетский что ли, на углу Бривиб.. Ленина и Энгельса?

- Всё то ты знаешь. И название старое улицы вспомнил. Откуда, Ваня?

- Вундеркинд же.. - нагло улыбаюсь я — ..память хорошая, много читаю.

Ну не скажешь же ей вот прямо сейчас, что я за жизнью «независимой» Латвии четверть века.. да, с 1999 кажется, как только личный интернет дома появился, через призму новостей и комментов на латышском новостном сайте Delfi наблюдал.. складывая год за годом впечатления с тем, что от рижских родственников (через «мыло», телефон и личные приезды их к нам на Урал) узнавал.

Она ещё размышляет какие-то секунды, видимо складывая в голове картину — того, что видит перед собой — меня и моих слов с тем, что сказала ей Козельцева и выдавливает, наконец, скупое:

- Опережаешь, значит, естественное развитие.. «феномен» такой-сякой. Ну надо же.. - по старчески вздыхает она - .. кто бы мог подумать, что Юрка с Верочкой такого, как ты, на свет произведут.

Ага. Примерно понятно. Козельцева легенду воспроизвела. Странно, если бы тёте Симе иное услышать пришлось.

- Потому и беспокоитесь? Сказали «держать в поле зрения смышлённого и не по годам развитого мальца»? - и, не удерживаюсь я, дополнив - «Чекисты бывшими не бывают, да?»

- ДолжОн сам понимать — поднимает она палец и, блеснув глазами из-за стёкол возрастных очков от дальнозоркости, добавляет - .. раз уж сообразительный такой. Давай, доедай, а то сейчас мороженое потечёт уже. Забыл про всё.. эх-ты, вундеркинд..

Вот те на! Куда-то она не туда выруливает.

Ещё пара фраз и я окончательно понимаю, что переход от «интересного разговора» к бытовухе оказался практически моментальным. Похоже, Тётя Сима сделала какие-то свои выводы и решила, помня о том, что ей сказали в «Угловом доме» по телефону из столицы, спустить на тормозах все мои фокусы. Но и не погружаясь в потенциально опасн.. нет, пожалуй, щепетильную тему, которую с Ванечкой лучше не обсуждать — мал ещё. И каким-бы (с её т.зр.) «вундером» я не был, и даже «помнил всё, что взрослые говорят» - видимо, на это она списала про себя мою фразу про «товарища сержанта госбезопасности Шубину»..

А я.. так близок был к тому, чтобы раскрыться. Тётя Сима — возможно, единственная из родни, кто смогла бы понять меня по настоящему.

Она лично видела танки с нацистскими крестами сорок.. да, «ТУТ» сорок лет назад.

А я наблюдал за такими же онлайн.. в новом веке - «сорок лет тому вперёд».. на боевых машинах предавших общее советское первородство.

Моя минутная слабость уже позади.. а тётя Сима ничем не поспособствовала моей возможной откровенности, скупо рассказав о визите в «Угловой дом», да и то только под нажимом, с моими наводящими вопросами.

Откровенность была бы за откровенность. Всё должно быть взаимным.

Странное сочетание ощущений — моя злость от того, что она не распознала «крик души», и готовность «распахнуть оную» и закрылась за привычным по временам оным и её личному прошлому тогда - «не болтай» и моё удовольствие от того, что она оттаяла от холода недовольства за мои «детские» хитрости с самостоятельными похождениями по центру Риги..

***

Следующий день. Город-курорт Юрмала. Район Булдури. Песок пляжа перед рестораном «Юрас Перле» («Морская жемчужина»).

Снова тут. Море.. наконец-то я добрался до него! Хотя сегодня ещё теплее, чем вчера и на солнце при 25 ощутимо печёт, всё равно мелководье неглубокого и вроде бы быстро прогревающегося Рижского залива ощущается совсем не так, как на Чёрном и ещё более южных морях. Только и остаётся любоваться видами и предаваться ожившей ностальгии, кутаясь в длинное тёплое полотенце после недолгого купания.

На заполненном желтым мелким песочком берегу полно курортников со всего Советского Союза. Жизненный опыт, прекрасно видящие детские глазёнки и острый слух, ловящий множество обрывков разговоров тусующихся отдыхающих часто позволяют делать уверенные выводы о тех местах, откуда приехали сюда, в славные местечки длинного Рижского взморья, те или иные граждане СССР.

Тётя Сима, которая таки подрядилась сегодня «свозить первый раз на морской берег» умненького и претенциозного внука родной сестры, пыхтит, раз за разом «подозрительно» поглядывая на меня из-под большой панамы.

Вот интересно, подметила ли она, что я слишком уверенно веду себя здесь? Не задаю естественных (пусть и «вундеркиндовских») вопросов — «Сколько из Риги на море ехать на электричке?», «Что это?», «А долго ли идти от станции до моря?»

Зачем? Я всё прекрасно помню и так.

Сладостные детские воспоминания «первого раза» окончательно сорвали мне крышу, едва мы вылезли из пригородной электрички, привёзшей нас из самой Риги на железнодорожную станцию Булдури. От железнодорожной платформы, сцапав на перроне у продавщицы мороженого пару эскимошек и протопав вдоль козырных по советским меркам и местоположению, в основном двухэтажных, старых дач, через сосны, к морю! Я слишком целенаправленно рвался вперёд к цели, почти игнорируя недовольство («Ты куда спешишь? По сторонам смотри!») не очень то бойкой по причине возраста и начавшего появляться излишнего веса тёти Симы, совсем забыв про осторожность и образ мелкого провинциала (пусть и перебазированного со всей семьёй на житьё-бытьё в столицу), который «ни разу не видел в жизни моря»..

Это меня беспокоит немного. Самую малость, если честно. На фоне-то всего, уже случившегося со мной, непонятки с образом меня в голове той, которой вчера я едва не «излил душу», 101-е дело..

Бац! Точнее, бух!

Что-то мягко, но чувствительно ударяет меня в спину, укрытую полотенцем. Едва не плюхаюсь из расслабленной позы вперёд.

Оборачиваюсь. Мяч. Обычный резиновый сине-красный мяч с полоской «по экватору». И малышка.

За который, стоит.. видимо, старшая сестра?

Поднимаю взгляд выше, на её лицо и обмираю.

Что-то такое, похоже, отразилось на моём фейсе, что старшая — моя ровесница, частит, волнуясь, и извиняясь на латышском и, с трудом подбирая слова, на русском.

От моих минимальных познаний латышского в голове за прошедшие десятилетия ничего не осталось, кроме «ата-ата» (пока-пока), но это не важно.

Первый раз за вторую жизнь я ТАК не готов к новой встрече. Даже там, в Железнодорожном, ощутив снова себя пятилетним с игрушкой - самосвальчиком, я имел достаточно времени в не нарушаемом никем одиночестве для того, чтобы прийти в себя, осознать и морально себя настроить на принятие случившегося возвращения в собственное детство и молодость других..

Её зовут Илзе.

Весьма короткая для девочек в эти времена модельная причёска, серёжки в ушах, едва начавшая оформляться, согласно полу, фигурка. Врезавшиеся в юную память черты лица.

Да, ошибка исключена.

Именно тут, этим летом 1982-го, мы и познакомились в «первый раз».

Это было словно вчера. Это было так давно..

Я уже и почти забыл про неё. Ни разу не вспомнив не то что во второй жизни, но и по приезду в Ригу.

А мог бы предположить что-то подобное. Её семья ведь живёт тут, в Булдури.

Ну что же, окунусь в прошлое глубже, раз уж её имя и образ «всплыли сами собой».

Скидываю полотенце, беру мяч и возвращаю его Илзе со словами:

- С вами можно поиграть? Меня зовут Иван..

Я ничего не теряю.. первый раз за эти годы таки вернусь, а не впаду в детство.. мда. Главное - улыбаться шире, вести себя задорно и непринуждённо, быть щедрым и незлопамятным и прибалтийская красавица сама упадёт в объятия!

Тьфу.. куда-то не туда меня понесло :-) Какие объятия, куда упадёт? Нам обоим всего около 18. На двоих.

Впрочем, «тогда», взявшись за руки, мы купались вместе, заходя далеко на местном мелководье.. посмотрим, что получится сегодня.

- Илзе — робко улыбнувшись, представляется она. - прости Илгу, она совсем маленькая..

- Конечно.. а хочешь купаться вместе?

Вот и познакомились. В одну и ту же рек.. море можно войти «первый раз» дважды.

Под лёгкие насмешливые улыбки тёти Симы и родителей Илзе, забравших младшую дочь, мы с будущей :-) утончённой латышской красоткой, взявшей меня за протянутую руку, ступаем в бодрящие, прогревшиеся даже в середине лета где-то всего до 20 градусов воды Рижского залива.

Я так погрузился в ностальгию, осмысливание вчерашней собственной слабости («едва не проболтался!»), и мысли о новостях, случившихся в мире и стране в июле (В СССР ГАЗ выпустил двухмиллионный легковой автомобиль, в ФРГ Шмидта сменил «тот самый приятель ЕБН-а» Коль, а в рамках экономического сотрудничества между СССР и западными же немцами финансирование строительства магистрального экспортного газопровода «Уренгой — западная граница СССР» взял на себя консорциум западногерманских банков), что даже не заметил, как ранее, в какой-то момент времени Илзе и её родные заняли место на порядком набитом пляже рядом с нами..

***

Вечер того же дня. Ленинский (Земгальский) район Риги. Одноэтажный домик на четыре квартиры неподалеку от ж/д станции Рига-3 (Торнякалнс). Квартира Филатовой(Шубиной) С.А., Вяткин И.Ю.

На готовку ужина у тёти Симы, умаявшейся ради меня с поездкой на пляж, нет сил. Зато самолично метнувшись после приезда с моря и успев до закрытия в близлежащие булочную и молочный магазин, я приволок нам не требующий ничего, кроме кипячения чайника, ужин.

Улыбка наползает на лицо бывшей машинистки секретариата Особого отдела Воронежского Фронта, когда я вытаскиваю купленные на ужин булки, масло, сметану и творог и быстро, пока закипает на одной из конфорок плиты завода «Газоаппарат» чайник, делаю бутерброды и мешаю на двоих творог со сметаной и сахаром.

- Решил поухаживать за старой тёткой.. как за девчонкой на пляже ухлёстывал? Ловок! - смеётся довольная тётя Сима.

- Не первый раз, между прочим.. - самодовольно замечаю я, всё же решив, на волне эмоций от девчоночьей руки в своей и сегодняшних невинных радостных детских шалостей с Илзе в волнах Балтийского моря, пройтись «по грани».

- Когда успел? В Москве что ли, в походы в школе ходил? - предполагает она.

- Тёть Сим, ты забыла — я экстерном осенью третий раз сдавать буду. Какая школа, какие одноклассницы? Нет у меня ныне привычного другим детства. Это всего лишь ностальгия.. сегодня пробила так, что сам не ожидал.

- По чему у тебя ностальгия то? - искренне недоуменно замечает она.

- По тому, что уже было один раз..