Цветок жизни

Харун

- Мы могли бы стать настоящей семьей, если ты захочешь, - прошептала Ярен, обхватывая мое лицо ладонями и внимательно вглядываясь в мои карие глаза, - Сегодня ты пошел против матери, и это очень ценно для меня.

Большие голубые глаза девушки, казалось, будто бы прожигали меня насквозь, полные губы немного подрагивали, а на лице Ярен застыла маска загадочности, которую я никак не мог раскусить при всем своем желании.

От происходящего на моих губах застыла легкая усмешка.

Ах, Ярен, Ярен!

Хитрая, властная, просчитывающая свой каждый шаг и одновременно прекрасная змея, от одного взгляда которой я буквально теряю рассудок и становлюсь ванильным идиотом и дурачком...

"Она определенно что-то задумала!" - мелькнуло в тот момент в моей голове.

И, по всей видимости, я оказался прав, ведь в следующую секунду моя хитромудрая женушка усмехнулась и, обвив мою шею руками, прижалась ко мне всем своим телом.

Своим прекрасным и изящным телом, которого я так долго желал. К которому я мечтал прикоснуться еще с первого мгновения нашей встречи, которая, к слову, также не задалась...

Взглянув в мои прищуренные глаза, блондинка облизала свои полные губы и склонила голову вбок.

Чуть приоткрыв их, девушка уже намеревалась что-то сказать, как внезапно я опередил ее.

- Ярен, я...

- Тсс, - усмехнулась блондинка, поглаживая указательным пальцем мои губы, - Сегодня я поняла, что ошибалась на твой счет. Сегодня я осознала, что ты меня любишь...

Она взмахнула своими густыми ресницами, и этого действия хватило, чтобы я окончательно лишился рассудка.

Не осознавая, что делаю, в следующую секунду я прижал девушку к себе и впился в ее губы жадным поцелуем.

Ах, Аллах! Как же я долго ждал этого мгновения!

Как же долго я ждал этого дня!

Мои руки блуждали по нежной коже Ярен, мои губы клеймили засосами ее хрупкую шею, и я никак не мог насытиться столь внезапным счастьем, в одну секунду обрушившимся на меня.

В ту минуту я был словно на седьмом небе от счастья!

В ту минуту я всем сердцем благодарил Всевышнего за столь желанный подарок!

И, что самое интересное, Ярен даже не пыталась меня оттолкнуть!

Скорее наоборот, в то мгновение она всей душой отдалась той страсти, так внезапно охватившей нас!

Но вдруг все изменилось.

Легкая улыбка сползла с лица моей благоверной и сменилась на взгляд полный ненависти и злобы.

Выставив ладони вперед, Ярен резко оттолкнула меня от себя, и в следующую секунду я заметил, как она сжимает в руке пистолет.

Направив оружие в мою сторону, девушка злобно рассмеялась и сжав зубы гневно посмотрела на меня.

- Ярен, что ты делаешь? Отдай мне пистолет! - взмолился я, делая шаг в сторону своей супруги.

В то мгновение меня сковал ледяной ужас, коленки подгибались, а сердце бешено колотилось в груди.

"Что она творит? В какую на этот раз игру хочет сыграть со мной моя хитрая женушка?" - пронеслось в ту минуту в моей голове.

И Ярен, будто бы прочитав мои мысли, хищно улыбнулась и вновь одарила меня взглядом полным ненависти и злобы.

- Я не вернусь к Шадоглу. Теперь я хозяйка дома Асланбеев.

С этими словами она вновь усмехнулась и, не раздумывая, нажала на курок.

***

- Ярен! Что ты..., - выдохнул я, открывая глаза.

К своему собственному удивлению я оказался в каком-то странном месте, смутно напоминающем больничную палату.

Только, вот, что я здесь делаю?

Как я мог оказаться в таком странном месте?

Кто меня сюда привел?

Мысли путались, голова ужасно болела, и я все никак не мог переварить свой недавний ночной кошмар с участием своей шибко умной женушки, которая, еще казалось бы вчера, пристрелила меня в поле и бросила умирать...

Но, судя по всему, я не умер, раз оказался в больнице.

Или же это не больница, а рай, в который Аллах направил меня после недолгой жизни с шайтаном в юбке...

Приподнявшись на локтях, я заметил, что лежу на больничной койке, и издал едва слышимый смешок.

- Видимо, Аллах решил продолжить мои страдания на Земле, - зачем-то вслух произнес я.

Присев на край кушетки, я почти сразу же заметил в дверном проеме молодую темноволосую медсестру, которая со всех ног бежала в мою палату.

Подбежав к больничной койке, девушка соединила руки, как при молитве, и воззвала ко Всевышнему.

- Ах, Аллах! Благодарю тебя! - выдохнула она, присаживаясь на стул, который располагался возле моей кушетки.

Вытащив из кармана градусник, девушка зачем-то измерила мне температуру, после чего радостно спросила, обращаясь ко мне:

- Харун-бей! Вы, наконец-то, очнулись! Как Вы себя чувствуете? Вас что-то тревожит?

Серые глаза брюнетки искрились от радости, и мне даже на какую-то долю секунды показалось, будто бы ее и вправду тревожит мое состояние.

Заметив, что я очнулся, в палату вошел врач, темноволосый мужчина в круглый очках, который почти сразу же протянул мне стакан воды.

Дрожащей рукой я взял стакан из рук мужчины и, сделав пару глотков, поставил стакан на тумбочку.

- Благодарю, - улыбнулся я, переводя взгляд с медсестры на врача.

Окинув взглядом палату, я только сейчас заметил рядом с кушеткой капельницу и недоуменно хмыкнул.

- Вы так переживаете за меня, словно я проспал целую вечность, но ведь только вчера...

Но внезапно врач оборвал меня на полуслове.

- Только вчера? О чем Вы говорите, Харун-бей? - грустно покачав головой, выдохнул доктор, - Вы несколько месяцев лежали в коме, а мы яростно боролись за Вашу жизнь...

- Что?!

От услышанного мои глаза мгновенно полезли на лоб.

Несколько месяцев в коме?

Но как? Как такое возможно?

От слов доктора у меня почти сразу же перехватило дыхание и сердце участило свой ритм.

"Ну, не могут же они меня обманывать? Это же просто какой-то абсурд получается!" - подумал я, бросая короткий взгляд в сторону медсестры.

Все это время девушка стояла, прижавшись спиной к стене, и, переминаясь с ноги на ногу, испуганно поглядывала в мою сторону.

И по ее взгляду я понял - они с врачом не врут.

Да, и зачем им меня обманывать, ведь они не моя лживая женушка Ярен, чтобы осыпать других людей красивыми речами, приправленными ложью.

Ярен.

За что она так со мной? Чем я ей так насолил?

От одной только мысли об этой коварной блондинке мое сердце до боли сжалось в груди.

Интересно, где она сейчас?

Что с ней стало после того, что она сделала со мной?

Интересно, гложет ли ее совесть вкупе с чувством вины?

В тот момент в моей голове было куда больше вопросов, чем ответов, и я ничего не мог с этим поделать.

Взяв со стола мою медкарту, врач сделал в ней какие-то пометки, после чего вновь одарил меня внимательным взглядом и задумчиво почесал подбородок.

- Ярен, - неожиданно выпалил я, обращаясь к доктору, - Моя супруга. Она приходила ко мне, когда я был в коме? Где она сейчас?

Услышав мой вопрос, врач вновь нахмурился.

Отложив медкарту в сторону, мужчина зачем-то одарил меня взглядом полным сочувствия, словно меня застрелила не Ярен, а он сам.

- Насколько мне известно из местных новостей, Ваша жена сейчас находится в полицейском участке по делу о Вашей смер... о покушении на Вас...

От услышанного я хмыкнул и задумчиво почесал подбородок.

Ярен.

Стало быть, она считает, что я мертв...

Выходит, она, впрочем, как и весь Мидьятт, считает меня умершим...

В тот момент в голове почти сразу же блеснула шальная мыслишка о том, что было бы просто замечательно проучить эту лживую змею и поставить ее на место.

В тот момент я всем сердцем захотел, чтобы она испытала те самые адские муки и душевную боль, которую я испытывал последние минуты своей жизни, проведенные рядом с ней.

Нет, я не должен мстить! Не должен!

Ведь я не Азизе Асланбей!

Ведь я не моя мстительная матушка Фисун, которая ради именитой фамилии была готова разорвать в клочья свою невестку и всю ее семью, включая ни в чем не повинных Рейян и Мирана!

Я никогда не опущусь до мести!

Никогда не стану таким, как моя матушка!

Собрав последние силы в кулак, я обхватил голову руками и, сделав глубокий вдох, сцепил руки в замок.

- У меня есть к Вам одна просьба, - проговорил я, обращаясь к доктору, - Не сообщайте никому, что я жив. По крайне мере, пока что не сообщайте.

Я вновь вздохнул и перевел взгляд в сторону медсестры, которая также, как и я, все еще пыталась осмыслить происходящее.

- Мне нужно время, чтобы придти в себя и...

Но внезапно врач остановил меня на полуслове:

- Но как же, Харун-бей? Я обязан сообщить о Вашем выздоровлении хотя бы вашей матери, Фисун Асланбей...

- Нет, только не маме! - замахав руками, потребовал я, - Фисун Асланбей лучше вообще ничего не знать о моем самочувствии. Вы меня поняли?

С этими словами я одарил врача суровым взглядом, и тот, в ответ на мой вопрос, лишь утвердительно кивнул.

- Хорошо, я не стану ни о чем сообщать Вашей матери..., - покорно кивая, проговорил доктор.

Присев рядом со мной на стул, он скрестил руки на груди и чуть слышно вздохнул, словно обдумывая свои дальнейшие слова.

- Но, все же..., - задумчиво протянул врач, не отводя от меня осторожного взгляда, - Согласно регламента больницы, я обязан сообщить кому-либо из Ваших родственников о Вашем самочувствии. Да и скрывать Ваше состояние от близких - это не совсем этично, Вы не находите?

В ответ на вопрос доктора я утвердительно кивнул.

- Что, ж, Вы правы, - пожимая плечами, ответил я.

Приоткрыв тумбочку, которая располагалась неподалеку от кушетки, я вытащил из нее свой смартфон и, найдя в списке контактов нужный номер, протянул телефон удивленному врачу.

- Сообщите о моем сочувствии моей тетушке, Султан Асланбей. Думаю, новость о моем выздоровлении ее весьма обрадует.

Взяв гаджет из моих рук, врач обреченно вздохнул и набрал нужный номер