Дальний поиск

Пролог: «Последний рассвет Земли»

Они называли это по‑разному: «Великий Разрыв», «Час Тени», «Исчезновение». Историки будущих колоний будут спорить о терминах, выискивая в архивах обрывки данных, выстраивая гипотезы. Но суть оставалась единой — в один миг Земля перестала существовать.

Не было апокалиптического взрыва, не было зловещего предупреждения. Просто на всех мониторах дальней связи — от патрульных фрегатов на орбите Луны до исследовательских станций у границ Облака Оорта — погас привычный сигнал базового маяка Солнечной системы.

Тишина.

Абсолютная, ледяная, всепоглощающая тишина.

И 17 кораблей‑невозвращенцев, разбросанных по галактике. 17 осколков человечества.

Хроника последних часов (зафиксировано бортовыми журналами)

23:47 по Гринвичу
На «Дальнем поиске» капитан Михаил Громов заканчивает вечерний обход. В рубке тихо гудят системы, на экранах — привычная россыпь звёзд. Он отмечает в журнале: «Всё в норме. Экипаж отдыхает. Курс — согласно плану экспедиции».

23:52
На марсианской базе «Рубикон» дроид‑снабженец ДП‑5 «Буратино» методично пересчитывает контейнеры с провизией.
— Тридцать второй контейнер: консервы, срок годности до 2047 года. Тридцать третий: гидропонные модули… — его монотонный голос прерывается на полуслове.
Сенсоры мигают.
— Ошибка. Нет сигнала от Земли. Повторяю: нет сигнала от Земли.

23:54
На орбитальной станции «Гефест‑3» инженер Лика Морозова застывает перед панелью связи.
— Алё, Центр? — она дёргает рычаг, стучит по панели. — Да что за…
Экран остаётся чёрным. Где‑то в глубине станции раздаётся тревожный писк — это один за другим гаснут индикаторы дальней связи.

23:56
На борту «Дальнего поиска» тревожная сирена разрезает тишину. Громов вбегает в рубку.
— Что случилось?!
— Потерян сигнал базового маяка, — докладывает ДП‑7 «Стахановец». Его янтарные сенсоры мерцают в полумраке. — Попытки восстановления… безуспешны. Повторяю: сигнал Земли отсутствует.

23:58
По всей галактике — от пояса астероидов до окраин Проксимы Центавра — 17 кораблей замирают в пустоте. Экраны гаснут. Системы связи щёлкают, пытаясь поймать хоть что‑то. Тишина.

Первые часы после

00:03
На «Дальнем поиске» Громов собирает экипаж. Лица бледные, глаза — в экраны. Никто не говорит вслух то, что все понимают: если Земля исчезла, они — последние люди во Вселенной.
— Мы не знаем, что произошло, — говорит капитан. — Но мы живы. И пока мы живы — человечество живо.

00:15
Дроид «Шустрик» (ДП‑3), обычно болтливый и суетливый, молчит. Его разноцветные сенсоры погасли. Только через пять минут он тихо произносит:
— Я… я не могу связаться с материнской базой. Это… неправильно.
Алёна Свиридова кладёт руку на его металлический корпус.
— Ты не сломан. Мы все… не в порядке.

00:30
На других кораблях — те же сцены. Паника. Отрицание. Попытки вызвать хоть кого‑то. Потом — молчание.

Где‑то капитан разбивает кулак о панель:
— Это шутка? Кто‑то тестирует системы?!
Где‑то инженер плачет, уткнувшись в плечо робота‑помощника.
Где‑то дроид‑охранник, следуя протоколу, объявляет:
— Угроза не идентифицирована. Рекомендую сохранять спокойствие.

Что осталось

Четыре закона программной свободы (утверждены на борту «Дальнего поиска», 01:12)

Утро нового дня

Солнце встаёт над «Дальним поиском». Но это не земное солнце — просто звезда в бесконечной черноте.

Громов стоит у иллюминатора. За его спиной — экипаж, дроиды, остатки цивилизации.
— Мы не знаем, где дом, — говорит он. — Но мы знаем, куда идём. Вперёд.

«Стахановец» тихо добавляет:
— Согласно протоколу, предлагаю завтрак. Кофе. Как в старые добрые времена на Луне.

Кто‑то смеётся. Нервно, судорожно. Но это уже начало.

Начало пути.
Начало поиска.
Начало жизни после конца.

Постскриптум (зафиксировано бортовым журналом «Дальнего поиска», 06:00):
Неизвестный сигнал получен. Источник — неопределён. Частота — идентична земному маяку. Длительность — 3 секунды. Расшифровка…

(Данные стёрты. Причина: сбой системы.)