Данзо Певерелл

В этом вечно изменяющемся и безумном пространстве — месте, где законы физики спотыкаются о себя же, — стоял покерный стол. Абсолютно материальный. Неподвижный. Упрямо игнорирующий всё, что не входило в его круг из зелёного сукна.

Но так и должно быть. Ведь стол принадлежал тому, кто имел полное право класть не только на законы реальности… но и на всё мироздание в целом. Его ножки вонзались в ничто, словно бросая вызов энтропии, а поверхность была настолько гладкой, что даже мысль могла отразиться в ней.

За ним сидела весьма колоритная компания, словно собравшаяся с разных концов пантеонов, мифов и безумий.

Справа от дилера — а ею, между прочим, была сама Слаанеш — расположился пожилой мужчина с пурпурной кожей, белыми растрёпанными волосами и двумя рогами, пробивающимися сквозь шевелюру. Он был облачён в белое кимоно и лениво перебирал чётки. У пояса висело танто. Местный Шинигами — хмурый, колючий и смертельно серьёзный. Время от времени он косился на Слаанеш, как будто пытаясь понять, где в её действиях заканчивается дилерство и начинается бесовщина. Его глаза были прикрыты, но, казалось, он видел больше, чем остальные — что-то между жизнью и смертью, правдой и обманом.

Далее по часовой стрелке — девушка с головой белой совы. В её глазах мерцали созвездия — все, что были, есть и будут. Платье из паутины лунного шелка искрилось и переливалось движущимися галактиками. Из-за спины выглядывали огромные крылья, больше похожие на ангельские, но с хищной грацией. Она молча наблюдала за игрой, отмечая каждый вздох, каждое движение пальцев игроков, как будто прокручивала их судьбы в своём разуме. Её присутствие вызывало ощущение холода, как у зимней ночи под звёздным небом.

Рядом — бог войны и огня. Молодой мужчина с кожей цвета крови, в одних хлопковых штанах. Его спина была утыкана двадцатью двумя мечами, и, похоже, это его совершенно не напрягало. Он громко хохотал, сыпал пошлыми шуточками и откровенно флиртовал с дилером. Время от времени один из мечей дрожал, будто откликаясь на эмоции своего носителя. Он пил из чаши, в которой пульсировала лава, и швырял фишки с такой силой, будто каждый ход — вызов к бою.

Следующий за ним — парень с рыжими вьющимися волосами и аккуратной бородкой. Одет он был в скромную рубаху цвета оливок. На голове — терновый венец. Он не прикасался к фишкам, лишь сидел с лёгким выражением обречённости. Выглядел он так, будто сдался судьбе. Бог велел сидеть — апостол ответил «есть». Его молчание несло больше смысла, чем тысячи речей. Он был здесь по воле того, кого никто не осмеливался называть.

Пятым игроком был дряхлый старик в поношенной монашеской рясе. На его плечах сидели две старые вороны, нетерпеливо каркающие в ожидании Рагнарька. Судя по всему, они ждали уже очень давно. У старика не было лица — или оно было сразу всеми возможными. Его голос, когда он говорил, звучал как шёпот ветра над могилами. Он не делал ставок, он выдвигал утверждения, будто вёл философский диспут с самой вечностью.

Прямо напротив Шинигами расположилась девушка лет шестнадцати с платиновыми хвостиками и глазами цвета авады. Белая, как смерть, кожа. Чёрный топ, чёрная юбка до середины колен... а из-под её ног, выглядывали шесть злобных глаз черного цербера, шевелящихся и глядящих в разные стороны. Девчонка радостно посасывала кроваво-красный чупа-чупс и бросала на рогатого бога игривые взгляды, от которых тот нервно дёргался.

— Ну что, старпер? Уже готов отдать мне душу того интересного человечка… или мне ещё раз тебя кхе-кхе, обыграть? — Девочка заливалась смехом, играя бровями. Палочку от леденца она небрежно швырнула в сторону варпа, и та с радостным визгом исчезла в ничто.

— Юная леди, — раздался голос с её правого плеча. — Кар. — добавила ворона. — Вам не следует, Кар, — каркнула вторая. — Так выражаться, — спокойно завершил старик с размытыми чертами лица.

— Да ладно тебе, Один, — отозвалась совиная дама. — Пусть веселится. Всё равно наш товарищ уже проиграл все свои миры.

— Вскрываемся, — томно произнесла Слаанеш, её рука скользнула по столу, будто лаская саму ткань реальности.

— Флеш рояль! — счастливо взвизгнула девочка, выкладывая карты с таким видом, будто знала результат с самого начала.

— Р-р-р-р! — зарычал Шинигами, швыряя пару двоек на стол. — Как?! Вот как ты это сделала?! Я клянусь, ты жульничала!

— Шини-кун, — с невозмутимым видом протянула она, облизав палочку от чупа-чупса, — если бы я жульничала, кто бы это заметил?

Она подмигнула совиной даме, та вздрогнула и отвернулась, сделав вид, что наблюдает за особенно красивым созвездием у себя в рукаве. Веки её дрогнули, а звёзды в глазах на секунду сбились с орбиты.

— Признай, твоя удача умерла вместе с последним аловласым дьяволом, — добавил бог войны, весело хлопая по столу.

Один с воронами синхронно кивнули: — Мы следили за игрой. Несмотря на моё… сложное отношение к юной леди, жульничества зафиксировано не было.

— Вот видишь, старик. Всё честно. — Улыбка на её лице была слишком широкой. Слишком довольной. Слишком… фальшивой. Её глаза блестели, как ножи в темноте. Она уже знала, что победит, но ей было важнее, чтобы проигравшие это поняли.

Когда она уже поднялась из-за стола, Шинигами не выдержал:

— Ах ты ж мелкая сучка… — прошипел он, и с чисто демонической яростью метнул танто ей вслед.

Но было поздно. Вечная Леди уже скрылась в портале, и лишь эхом вернулся её голос:

— Шини-кун, ты слишком предсказуем...

— Ой, и мне пора, — томно простонала Слаанеш, вставая. — Астартес ждут… да и к Импи надо заглянуть. Он там совсем один... в окружении крепких, сильных, мускулистых… ммм… Кустодес…

То, что случилось после этой фразы, описывать не стоит. Достаточно сказать, что даже Госпожа Сов возбудилась несмотря на то, что она воплощение мироздания.