Дар Джинна

Как всегда у меня бывает, все началось с ошибки. Проспал. И не утром, в теплой постельке, нет. В автобусе. Настолько умотался на смене, что в автобусе попросту заснул. Еще хватило сил завернуть по дороге на рынок, прикупил овощей немного. Потом дождался своего семьдесят восьмого, плюхнулся на сиденье у окна, уперся лбом в стекло и все, готов. Спасибо еще, что плавно ездить здесь не принято. Так что просыпался несколько раз после особенно сильных ударов. Пялился тупо в проносящийся пейзаж и вырубался снова. Ну и результат, продрав глаза в очередной раз, обнаружил уплывающую назад собственную остановку. Кое-как собрал конечности, раскатившиеся пакеты. Ткнул пальцем в кнопку остановки и шатаясь устремился к дверям. Выбрался на улицу, на тротуар. Хорошо еще, что всего лишь одну проспал, идти не так далеко будет. Ну да, так и есть, «Святые Вавилонцы». Идиотское название улицы и автобусной остановки. Ну да, что уж тут поделаешь.

Теперь предстояло решить важный вопрос. Как идти? Но сначала, закурить. Затянулся терпким дымком и проснулся окончательно. Можно пойти вдоль дороги. Идти придется вниз, под уклон. Это приятно. Но! Вдоль дороги идет довольно высокий металлический забор. И что характерно, придется давать изрядного крюка, поскольку забор сплошной и в нужном месте не перелезешь. По крайней мере не в моем возрасте и не с моим-то брюхом. Есть, впрочем, еще один вариант. Перейти через дорогу, пройти метров сто вверх. Потом спуститься по длинной лестнице. Лестница идет в противоположном направлении, но зато потом, попаду на тенистую аллею и уже по ней дойду прямо до дома. Так и сделаю, наверное. Подхватил поудобнее пакет с картошкой, затянулся дымком и двинулся. Домой очень хочется.

Первым делом перешел через дорогу. Не такое простое дело, между прочим. Здешние водители носятся настолько энергично и бесшабашно, что временами вылетают за всяческие рамки. В том числе и здравого смысла. И всевозможные ухищрения, наподобие «лежащих полицейских», например, не больно-то им мешает. А дорога в этом месте еще и делает крутой поворот. Так что, помимо осмотра проезжей части, я еще и прислушался к окружающему. Тишина. Не слышно ни рева мотора, ни шелеста шин. Что ж, можно двигаться. Лестница. Вот сколько хожу по ней, столько удивляюсь. Насколько же неудобные ступени. Вроде бы и выше всего на несколько сантиметров, а поди же ты. Спускаться приходиться приставным шагом. Спуская одну ногу, затем другую. Вверх же по этой лестнице идти и вовсе сплошное мучение. Наверное те, кто строил эту лестницу были из племени гигантов. Я и сам не маленького роста, почти метр восемьдесят, но создатели этих ступеней явно были о двух метрах с половиной, не меньше.

Ну вот и конец спуска. Я повернул через левое плечо и ступил в начало аллеи. Здесь было тихо и несколько сумрачно. На югах вообще темнеет быстро. Вроде бы уже без малого тридцать лет живу здесь, а все равно каждый раз удивляюсь. Вот только что еще имелось синее небо, а теперь, и получаса не прошло, уже звезды высыпали. И луна серебрится над горизонтом. Меж деревьев зажглись огни на фонарных столбах. Ветер шевелил ветвями, бросая на дорожку причудливые тени. Сигарета моя истлела еще на лестнице. Я подумал было, не закурить ли новую. Решил, что не стоит. До дома было уже рукой подать. Опять таки, частить не стоило. Запасную пачку я не купил, так что надо рассчитать так, чтобы хватило до утра. Дома уж, сяду у компьютера, налью попить холодненького, тогда и покурю всласть. Я перехватил поудобнее пакет с картошкой и зашагал по асфальтовой дорожке.

Тут и ходьбы-то всего ничего. Вот уже аллея перешла в небольшой круглый сквер со скамейками. Еще полста метров и начнется автомобильная стоянка. Я шагнул было дальше, но внезапно притормозил. На газоне, в куче прелых листьев, что-то блеснуло призывно. Какая-то металлическая штуковина. Нечто вроде округлой тонкой пластины. Ноги сами понесли меня к находке. Это было странно. Как правило, я ничего не поднимаю с земли. Это у меня своего рода фобия. Бзик. Это я так называю собственные заскоки. Вот ключи например. Это бзик, навязанный извне. В детстве, в классе эдак первом, я последовательно, с небольшим интервалом по времени, потерял три комплекта ключей от дома. Получил мощнейший втык от маменьки и обзавелся фобией на всю оставшуюся жизнь. Каждые несколько минут необходимо хлопнуть рукой по карману, проверить на месте ли ключи. Частично купировать удалось лишь совсем недавно. Купил себе брелок на пружинке с карабином. Так что теперь проверяю лишь на месте ли пружинка. Полегче стало. А вот фобию с находками, это уже я сам себе организовал. С помощью безудержного воображения. Фантазер, блин. Сперва мечтал о кладе. Найду мол, и сразу станет хорошо и приятно. Потом, по мере взросления, клад трансформировался в сумку с деньгами. А позже и вовсе в портфель-дипломат с долларами. Все-таки и книжки почитывал и фильмы смотрел. А в фантазиях моих и мечтах, в довесок к чемодану с миллионом долларов всегда шел злой гангстер с ножом, или там с пистолетом. Только я запускал загребущие ручонки в россыпь банкнот, как со зловещим «Ага!» он выскакивал из-за кустов. Так что постепенно эти фантазии перешли в небольшой бзик. Не стоит ничего поднимать с земли. Ну на фиг. И тем удивительнее для меня оказался тот факт, что вот я стою на газоне. Пакет с картофелем валяется у ног, а в руке у меня блестящая штуковина.

Ну назвать находку штуковиной значило бы покривить душой. Опознал я ее влет. Та самая лампа. И больше того, не знаю как, но всеми фибрами души я почему-то был уверен, что она настоящая. Действующий, так сказать, образец. По виду чем-то напоминает масленку. Или это масленку в более поздние времена сделали используя древние наработки, бог весть. Ручка, тонкая и округлая, носик с другой стороны. Там, по-видимому, должен располагаться фитиль. Круглая конусовидная подставка. Металл красноватый, медь, судя по всему. Следы грубой гравировки и вязь арабских букв. От немедленной проверки лампы на работоспособность удержал стыд. Ну и воображение. Представил себе, как прохожий войдет в аллею и увидит благообразного толстого пожилого джентльмена трущего лампу. Нет уж, такого мне не надо. С усилием заставил себя засунуть лампу в пакет к картошке и помчался домой.

Ну вот и дом, милый дом. Четвертый подъезд. Странно построено наше здание, очень странно. Словно набор отдельно стоящих башен, соприкасающихся лишь углами. Моя крайняя. Внутри бросил взгляд на почтовый ящик. Это у меня уже чисто автоматически происходит. Пусто, отлично. Отсутствие новостей, как по мне, лучшая новость. Подступился к спиральной, квадратной лестнице и начал восхождение. Лифт, о чем вы? Нету у нас никакого лифта. Только ножками. Сорок восемь ступеней, давно посчитано. По ходу подъема поглядывал в пустой пролет, но никого из соседей не встретил. И Слава Богу! Ну вот и дверь. Замок привычно заедает, но работает. Еще один оборот и я наконец в квартире.

Сразу за дверью, салон. Так в наших местах называют гостиную. Выставил на журнальный столик лампу. С усилием оторвался от нее взглядом и метнулся к холодильнику. Запихал туда пакеты с покупками, захлопнул дверцу и в свою комнату. Там стащил с себя джинсовый комбинезон, сандалии, схватил сигареты и назад. Сижу на диване, курю и прожигаю взглядом эту чертову лампу. Докурил, ну, была не была. Послюнил два пальца и потер бок медяшки.

Несколько мгновений ничего не происходило. Я уже собрался было разочарованно вздохнуть, как из носика лампы забила струя дыма. Или пара, так и не скажешь, даже. Белесая субстанция собралась под потолком в изрядных размеров облако. В нем прорезались два глаза и рот. Больше всего это создание напомнило мне тот череп, что собрался из трубки Джона Сильвера в мультике «Остров Сокровищ». Ну тот, что еще произносил коронную фразу, «те из вас, кто останется в живых, позавидуют мертвым». Мой череп такого произносить не стал. Он побуравил меня взглядом своих пустых глазниц и сказал басом.

—У тебя два желания, смертный.

Я сидел на своем диване, словно громом пораженный. Колени мои были разведены в стороны, между ног висел объемистый живот. Вся ситуация была настолько дикой и неординарной, что просто голова пошла кругом. Наверное именно поэтому я не нашел ничего лучшего, как спросить.

—А где же синие шаровары. И тюрбан? — Голос мой при этом дал петуха. Возможно именно поэтому вопрос прозвучал совершенно по-идиотски.

—Тебе так важен внешний антураж?

—Да нет конечно, — я махнул рукой и задумался. Мысли понеслись вскачь. Да какого черта! Сколько можно мучиться. Аномально маленький пенис, необъятное брюхо, сбитый напрочь обмен веществ, пародонтоз, варикоз, близорукость. Быть может пришла пора изменить это ущербное тельце. — Хочу идеальное здоровье. И идеальное тело…

—Рекомендую раздеться и лечь на пол, — джинн произнес это как-то механически, что ли. Впрочем я уже не обратил на это никакого внимания. Дрожа от предвкушения содрал с себя футболку. Сдернул трусы приподнявшись и плюхнувшись обратно. Ощутил задницей велюровую шершавость дивана. Снял очки. Водрузил все это барахло кучей на краю журнального столика. Потом хлопнул себя по лбу. Извлек вставную челюсть и украсил ею верх получившейся инсталляции. Поднялся на ноги и поджимая пальцы на холодном каменном полу обогнул столик. С кряхтением опустился на пол и устроился на спине между низким столом и тумбочкой с телевизором.

—Начинаю установку наноколонии, — сообщил джинн своим рокочущим басом. Я еще успел удивиться этим словам, но осознать их уже времени не было. Сознание погасло.

***

Очнулся там же. Некоторое время лежал наслаждаясь. Нигде не болело. Не булькал живот, не ныли суставы. И голова была удивительно ясной. Открыл глаза, попялился в белый потолок, начал воспринимать окружающее. Первое, что отметил, вонь. Пахло весьма мерзопакостно. Попытался сесть и сел-таки, но с трудом. Тело словно прилипло к полу. Повозился и встал на ноги. Оказалось, что я лежал в подсохшей луже самого мерзкого вида. Судя по всему, в процессе перестройки тела, организм исторг из себя изрядное количество всяких жидкостей. И вот в этом-то всем я и валялся, бог его знает сколько времени. Я почесал пупок и удивился дважды. Не было больше маленькой короткопалой кисти. Вместо нее имелась лопатообразная ладонь и сильными, длинными пальцами. А еще, не было жира. Пропало мое родное необъятное брюхо. Рука ощутило лишь плоский упругий живот. Обалдеть!

Стою в ванной комнате, перед зеркалом. Душ я уже принял, так что чист телом. Любуюсь и не могу налюбоваться. Похоже джинн взял за образец микеланджеловского Давида. Офигеть. Я, красавчик. Какая стать, какое тело. Лицо все-таки мое, хотя и не слишком привычное. Исчез неправильный прикус, челюсть встала на место. Зубов полный комплект и очки больше не нужны. Сбылась мечта идиота. Ленивого и безалаберного. И ни каких качалок не понадобилось, никаких упражнений. Раз и все, атлет и красавец. Однако хватит торчать перед зеркалом, надо и дела делать. Обернул чресла полотенцем и потопал обратно в салон. А уже там, вооружился шваброй и принялся оттирать пахучее пятно с пола.

В какой-то момент уборки, внезапно, возникло странное ощущение. Словно бы у меня появился еще один, новый орган чувств. Я посмотрел на лужу и она, эта грязь, вдруг скукожилась, собралась в комок сама. Я подхватил ее совком и выкинул в мусорный пакет. Чистый пол блестел в солнечных лучах. Странное какое ощущение. Потом повернулся и посмотрел на журнальный стол. Лампы не было. А ведь джинн говорил про два желания. Хотя, как я сформулировал свое желание? Идеальное здоровье и идеальное тело. Экий буквоед, восхитился я. Впрочем, грустить по этому поводу совершенно не хотелось. Зато я вспомнил те странные слова джинна, перед тем, как погрузился в беспамятство. «Установка наноколонии». Ну да, так он и сказал. Так это что, получается. Система? Пойду качаться и лупить зомби по головам? Круто. В нынешнем теле-то я им покажу. Вот только никаких признаков интерфейса обнаружить не удалось. Странно. Но, возможно, он появится после первого убийства? Схожу в магазин, решил я. Заодно и обстановку разведаю.

Однако голый. Пошел в комнату. Первым делом проверил свой смартфон. Батарея села в ноль. Поставил на зарядку. Открыл шкаф и извлек футболку. Села неплохо. В плечах, так просто идеально. Ну а болтающаяся ткань там, где раньше было пузо, не смутила. Я всегда предпочитал свободную одежду. Трусы тоже сели прекрасно. Задница-то теперь ого-го. Прямо пушечные ядра, а не ягодицы. А вот комбинезон разочаровал. Лямки я подрегулировал, это просто. Но вот в талии… Пятьдесят восьмой размер это вам не хухры-мухры. Атлетический торс Давида болтался в моей джинсе словно пестик в колоколе. Я грустно посмотрел на любимую одежду и снова испытал то чувство, что посетило меня в салоне. Словно третья рука появилась. Ткань под взглядом поползла стягиваясь. Отвалился лишний кусок материи. Ну а что, теперь уже смотрелось вполне неплохо. Сандалии оделись без проблем. Пока возился с одеванием пискнул смартфон, сообщая о минимально необходимом заряде. Я активировал гаджет, не снимая с зарядки.

Вот это да! Оказывается я провалялся пять дней. Первые три дня яростно названивал начальник. Потом затих. Тоже наверное лампу нашел. Пять дней! И ни чувства голода, ни жажды. Удивительно. Проверил бумажник. Деньги были. Заодно и сигарет куплю, решил я и потопал на выход.

Улица встретила жарким летним солнцем. Я шел по знакомому маршруту и наслаждался. Все же, когда брюхо не колышется при каждом шаге, и варикоз не распирает левую ногу, это приятно. Я спустился по пологим ступеням, пересек узкую улочку и оказался прямо перед магазином. Минимаркет, как это у нас называется. Зашел внутрь в темную прохладу. Продавец сидел понурившись за прилавком. Я поменял зеленую бумажку на две пачки сигарет и двинул наружу. Торговец порывался сказать что-то, но вступать с ним в беседу настроения не было. Остановился у тротуара, распечатал пачку, извлек сигарету, закурил. Дым был, а удовольствия нет. И зомби нет. Неправильная какая-то система. Как качаться-то?

За спиной раздался шум. Крик, скорее даже. Я повернулся. На меня набегал сухощавый молодой араб с ножом в занесенной руке. Тело мое было новым, а вот рефлексы остались старыми. Я торчал в полном ступоре и смотрел не отрываясь на кончик ножа. Вот он уже рядом, вот пошел вниз. За мгновение до того, как лезвие должно было вонзиться мне в грудь, сталь осыпалась невесомым порошком. Нападающий заорал гортанно и замахнулся кулаком. Случилось странное. Он замер с занесенной для удара рукой. Я видел, как на ткани рукава его толстовки, встал дыбом ворс. Рукав превратился в жесткую трубу. Бедняга подвигал рукой внутри своей одежды, но та на пускала. А потом все кончилось. Одежда его опала. Парень ссутулился и шаркая разношенными кроссовками пошел прочь. Я смотре ему вслед и в голове моей бушевала буря. Что это было? Как?

Сигарета выпала из моих губ на землю. Я перешел через дорогу и словно робот поплелся к дому. Ясно было лишь одно, зомби тут нет. А еще, в мозгу крутилась навязчивая мысль, что я читал когда-то нечто подобное. Мне знакома эта ситуация. Механически переставляя ноги я поднялся по ступеням мимо детского сада. Обогнул забор синагоги и пошел по узкой, асфальтированной дорожке. Все было так знакомо. Этот потрескавшийся асфальт, пучки травы лезущие из щелей. И одновременно пугающе странно. Уже возле самой двери подъезда я ухватил наконец ускользающую мысль. Зацепил за кончик хвостика и потащил на себя. И на пороге квартиры вспомнил. «Благосфера!»

Покрутился бесцельно по квартире, потом пошел в комнату. Плюхнулся в кресло, включил компьютер. Тот работал, как это не парадоксально и даже сеть была. Зашел на новостной портал. Некоторое время пялился в экран. Мозг не хотел воспринимать увиденное. Но пришлось. Куда уж теперь деваться. Все так и оказалось. Чертов гений! Он все-таки был прав.

Станислав Лем. Когда-то мой любимый писатель. «Осмотр на месте», так назывался этот роман. Наниты, Лем называл их шустрами. И соответственно созданная ими ноосфера. Благосфера. Они, эти шустры обеспечивали людей всем необходимым для жизни и одновременно гасили любые проявления агрессии. А теперь они пришли и на Землю. Не надо больше добывать в поте лица хлеб насущный. Не надо лечиться, не надо опасаться за свою жизнь. Как там написали в новостях? Теперь человечество сможет полностью реализовать свой творческий потенциал. Ну что же, я закинул ноги на стул стоящий напротив кресла. Закурил по старой памяти и открыл свой любимый пасьянс «паук». Потащил курсором первую карту и улыбнулся. А куда спешить? Впереди вечность...