Дара и кольцо демонов

Пролог

По ночам в пригороде опасно. Так принято считать. Даша Калинина с этим утверждением соглашалась, а потому для себя любимой вызвала такси. Собственно, можно было и не ехать никуда, вечеринка на даче у Сержа планировалась до утра, как положено, с песнями, плясками и морем выпивки. Студенты окончили первый курс, а потому могли себе позволить расслабиться. Обилие выпивки привело к тому, что некоторые расслабились слишком рано, не рассчитав сил. Среди них был и Юрка. Он весь вечер старательно к ней домогался, решив, видимо, что момент уж очень подходящий. Она отказывала, но при этом давала понять, что он просто недостаточно настойчив, игра продолжалась весь вечер, а когда она уже решила объявить о своём проигрыше и отдаться ему, оказалось, что несчастный отвергнутый парень уже напился вусмерть и тихо храпит на диване в летней кухне. Н-да. Сама виновата, теперь уже поздно решение менять. Может, потом попробуют, или нет. Она пока не решила. Хорошо выпила и сама Дарья, но, к счастью, благоразумия не потеряла, а потому, как и обещала родителям, решила поехать домой.

Такси вызвать труда не составило, машина прибыла быстро, несмотря на позднее время (или раннее, половина четвёртого). Водитель был русским и выглядел мирно, это был мужчина предпенсионного возраста, небольшого роста и с большим животом. На всякий случай, чтобы уж совсем себя обезопасить (папа на этом очень настаивал) она написала на бумаге номер машины и отдала друзьям (тем, что ещё были на ногах), а попутно отправила отцу на Вотсап, звонить не стала, пусть спит, телефон у него всегда на беззвучном, а номер завтра увидит.

Напоследок обняв и поцеловав Сержа с Кристиной, единственных, кто вышел за забор, чтобы её проводить (лучше бы это был Юрка, да только беда с ним), она распахнула дверь и плюхнулась на заднее сидение машины. Заплетающимся языком начала диктовать свой адрес, но водитель только лениво отмахнулся, его уже проинформировали. Зато сразу нажал на кнопку и открыл заднее окно на максимум, не то, чтобы в машине было жарко, но после такого пассажира запах в салоне будет сильно привлекать автоинспекторов.

Дорога была скучной, просто асфальтовая лента, а справа и слева лес. Но тут, в целом, недалеко, скоро лес начал редеть, а за ним показались огни ночного города. Там ещё один поворот на перекрёстке, а потом всё время прямо и во дворы. Она полезла в сумочку и начала доставать деньги. Сколько там сказали? Двести семьдесят? Кажется, так. Она достала три сотенные купюры (папа отдельно выдал и сказал, чтобы истратила на такси), зажала их в кулаке и ждала окончания пути.

Свежий ветерок в окно принёс некоторую бодрость, частично прогнав опьянение. Она стала с интересом смотреть на приближающиеся жилые районы.

И тут водитель, вполголоса выругавшись, резко ударил по тормозам. Причину остановки она разглядела отлично. Какой-то человек, уже немолодой, одетый в светлый спортивный костюм (только левая нога была отчего-то тёмной) и кроссовки, выскочил на дорогу прямо перед ними. Таксист, к счастью, был профессионалом, да и тормоза оказались в порядке, машина успела остановиться и лишь слегка толкнула незнакомца в бедро бампером. Но тому хватило, сильно покачнувшись, он не удержал равновесия и растянулся на асфальте.

— Вот козёл! — водитель снова выругался и начал открывать дверь. — Залил шары, падла, и на дорогу вывалился, а мне доказывать потом, что не верблюд.

Вышла из машины и Дарья. Ей почему-то хотелось убедиться, что с человеком этим всё в порядке. С ним должно быть всё в порядке, удар-то был несильным. Может, синяк только будет.

Водитель склонился над упавшим и попробовал приподнять ему голову. Но оказалось, что тот в сознании и способен двигаться, что он немедленно и продемонстрировал. Рука его метнулась к водителю, обхватила его за коротко стриженый затылок, а следом почти мгновенно ударила о капот машины, вмяв его сантиметров на десять. Теперь уже водитель лежал без сознания, а неизвестный начал вставать на ноги, но это давалось ему с трудом. Внезапно Дарья поняла, что именно сделало его штанину чёрной. Она насквозь пропиталась кровью, левый кроссовок оставлял на асфальте кровавые отпечатки, отлично видимые в свете фар. Кровавое пятно было и на рукаве, видимо, там была ещё одна рана.

С третьей попытки он всё же встал на ноги, сделал два шага в прежнем направлении, но тут же снова упал, сильно ударившись об асфальт лицом. Некоторое время она раздумывала, кому из этих людей помочь, и как это сделать. Потом решила, что водитель дышит, а значит, вне опасности, а вот этот незнакомец точно скоро умрёт, вон, сколько крови вытекло. Может, он и бандит, но помочь нужно, потом полицию вызвать, пусть разбирается.

Она осторожно подошла к лежавшему незнакомцу, лихорадочно соображая, что следует делать. В машине должна быть аптечка, там бинты и жгут, сейчас она найдёт его рану и перевяжет. Только сперва нужно найти саму аптечку. Подумав ещё пару секунд, она решила проверить пульс. Воображение уже рисовало, как его рука хватает её саму, а потом с размаху бьёт об… машина далеко, тогда об асфальт.

Осторожно, стараясь не разозлить, она приложила кончики трясущихся пальцев к шее. Бьётся? Непонятно. Вцепившись ему в куртку, она напряглась и попыталась его перевернуть. Получилось не сразу, мужчина был весьма широк в кости. На вид ему было лет сорок с небольшим, круглое лицо с трёхдневной щетиной, закрытые глаза и большая плешь на голове, достающая до затылка. Кровь продолжала течь из резаной раны на бедре, а вторая была в животе, где куртка оказалась разрезана на ленточки, словно Фредди Крюгер схватил.

Она несильно похлопала его по щеке, надеясь, что придёт в сознание. Здравый смысл, наконец-то, подсказал ей, что нужно делать. Позвонить в скорую, тогда сюда приедет машина, их обоих заберут в больницу. Может, и её до дома подбросят. Оставив на время мужчину в покое, она потянула из сумочки телефон, но номер набрать уже не успела. Глаза мужчины открылись, он схватил её за руку и начал что-то шептать.

— Не понимаю, — заскулила она. — Пустите, мне больно!

Но тот и не думал её отпускать, вместо этого он поднёс её кисть к своим глазам, а потом снял с пальца другой руки кольцо с печаткой в виде заковыристого символа, и надел ей на палец. Толщина пальцев у них была разная, но кольцо отчего-то село, как влитое.

— Так лучше, — прохрипел он. — А теперь беги, они идут по следу.

Голова его бессильно упала назад, а Дарья услышала среди деревьев какой-то треск. Алкоголь окончательно вылетел из головы, а на его место пришла способность здраво мыслить. Он ранен и умирает, по его следу идёт кто-то, скорее всего, тот, кто его ранил. Он хочет его убить, значит, догонит и убьёт. А с ним и свидетелей.

Подскочив с места, она бросилась через дорогу и спряталась на другой стороне в обильно разросшихся кустах ерника. Мелькнула мысль, что нужно спасти водителя, но она его не дотащит, в итоге погибнут оба. Дальше бежать было опасно, ветки под ногами будут хрустеть и преследователи услышат, поэтому она села в кустах и, притаившись, как мышка, стала смотреть на дорогу.

С противоположной стороны дороги вышли трое. Один был одет в дорогой костюм с галстуком, даже не верилось, что он в таком виде по лесу бегал, ещё двое были одеты в камуфляж и держали в руках какие-то ружья, что-то иностранное, помповое, она такие только в боевиках видела, а у отца была двустволка, и он говорил, что лучше ничего нет. Оба были очень похожи друг на друга, круглые лица, короткая стрижка, даже двигались оба одинаково, только один слегка прихрамывал. Присмотревшись, она заметила, что на светло-зелёном камуфляже, расползается кровавое пятно. Видимо, и сами пострадали. Тот, что был в пиджаке, был, очевидно, главным. Он был высокого роста, почти на голову выше своих помощников, а как он выглядел, Дарья сказать не могла. Лица у него просто не было. Нет, там не было раны, не было чёрного пятна, но просто то, что видела она, в человеческие черты лица никак не складывалось. Создавалось впечатление, что его закрыли пиксельными квадратиками.

Все трое встали над телом лежавшего человека. Один из камуфлированных нагнулся и проверил пульс.

— Готов, — он поднял голову, ожидая дальнейших указаний.

— Кольцо? — хриплым булькающим голосом спросил высокий.

— Нет кольца, — тот развёл руками. — Успел скинуть.

— Скинуть его он может только перед смертью, — прорычал высокий. — Ищите.

Дарья сжалась в комок, пальцы схватились за кольцо, попытались стянуть его, ничего не получилось, металл плотно обхватывал палец, снять можно было только с мясом. Как так? Наделось оно легко, а раньше на толстом пальце у здоровенного дядьки было. А теперь они его ищут, найдут её и убьют, или просто палец отрубят. Нет, скорее, убьют, чтобы свидетелей не оставлять.

— Да где его найдёшь? — заскулил тот, что стоял. — Лежит где-то в темноте, а он на дорогу вышел и сдох. Зачем нам это кольцо, он ведь мёртвый?

Высокий некоторое время помолчал, пиксельная маска как-то странно сокращалась. Потом махнул рукой.

— Что с таксистом?

— В отключке.

— Убрать, — он указал на тело погибшего. — Уходим.

Один из камуфлированных плеснул что-то на труп, совсем немного, из какого-то аптечного пузырька. Высокий взмахнул ладонью, и тело вспыхнуло ярким пламенем, освещая весь лес вокруг. Трое неизвестных развернулись и направились обратно в лес. Лицо высокого стало приобретать человеческие черты, но она его не успела разглядеть.

В кустах она просидела ещё минут десять, потом встала и с опаской вышла на дорогу. Тело убитого уже догорело, причём, так качественно, что от него осталось только тёмное пятно на слегка оплавившемся асфальте. Никаких признаков того, что здесь недавно лежал труп, не было.

Таксист всё ещё был без сознания. Она подхватила его за руки и перетащила в машину, едва не надорвавшись при этом. Некоторое время раздумывала, что ей делать дальше, потом решила, что лучше домой доберётся пешком. В карман куртки водителя она засунула две купюры из трёх, после чего развернулась, закинула на плечо сумочку и, громко цокая каблуками, быстро пошла по дороге вперёд. До дома дойти не проблема, за час как-нибудь дотопает, к тому же, уже начинало светать. Июнь, самые короткие ночи.

Глава первая

Небо над головой было какого-то тошнотворного цвета, словно желчь с кровью. На просторной каменистой площадке собрались люди… нет, не люди, какие-то существа, напоминающие уродцев из цирка. Кривые, косые, с развёрнутой назад головой, с выпирающими лопатками, похожими на крылья. Все они были голыми, а кожа была ярко-красного цвета, словно это и не кожа вовсе, а окровавленное мясо. Они собрались в круг, окружив алтарь, на котором лежала привязанная девушка, совсем юная, лет пятнадцати, она тоже была без одежды, но кожа её отличалась бледностью. Глаза её были закрыты, но Даша каким-то непонятным чувством определила, что та жива, более того, она физически ощущала её страх, слышала мольбы о помощи и отчего-то думала, что мольбы эти направлены к ней. Потом в круг вошёл ещё один, в котором она безошибочно определила главного. Он был высок ростом, на две головы превосходил толпу, проревев нечто нечленораздельное, главный монстр (Даша неосознанно назвала его демоном, очень уж облик подходящий) заставил всех заткнуться, а потом начал читать молитву, остальные от этой молитвы впали в какой-то транс и начали вертеться на месте. Когда демон закончил, он поднял руки с зажатым в них длинным кинжалом с чёрным каменным лезвием, через секунду он убьёт жертву. Вдруг девушка пришла в себя, повернула голову и посмотрела ей прямо в глаза. Даша не выдержала этого взгляда, но и отвернуться не смогла.

— Помоги мне… — тихим голосом попросила девушка.

Руки с кинжалом опустились вниз…

— Неееееет!!! — заорала Даша и проснулась.

— Ты чего орёшь? — в комнату просунулась голова матери.

— Так… приснилось, — она хватала ртом воздух и пыталась отогнать от себя сон.

Сны, как известно, забываются быстро, иногда даже за несколько секунд, а этот сон никак не желал уходить. Образы стояли перед глазами, и куча уродцев у алтаря, и двухметровый демон, и плачущая девушка, голос которой так и стоял у неё в ушах.

— Есть будешь? — спросила мама, выходя из комнаты, — я пирожков напекла ещё утром, но они уже замёрзли.

— А сейчас… уже не утро? — спросила она, вставая с постели. Оказалось, что, по приходу домой, она легла на кровать, не раздеваясь и даже не сняв косметику, которой, к счастью, было немного. Впрочем, она с трудом помнила, как пришла домой, и дело тут вовсе не в опьянении, зато она помнила события ночи. Таксиста, неизвестного человека, умершего на дороге, высокого мужика в костюме, чьё лицо никак не удавалось рассмотреть… Внезапно, в голове проскочила ясная аналогия с тем демоном из сна. Тьфу!

— Полшестого вечера, — сказал папа, что по своему обыкновению лежал на диване и смотрел на телефоне какую-то научно-популярную передачу, периодически он и её порывался на это занятие посадить, но она таких умных речей не понимала и крепко засыпала уже на пятнадцатой минуте. — Слушай, а что у вас там было, на вечеринке той, я тебя утром увидел, на тебе лица не было?

— Шашлыком отравилась, — она попыталась выдавить улыбку.

Даша сняла со спинки стула халат и побрела в ванную. Нафиг, не было ничего, всё пьяные глюки. Склонившись над раковиной, она начала намыливать лицо и шею, потом, решив проблему радикально, разделась, бросив скомканные вещи в корзину и залезла под душ. Горячие струи воды быстро вернули ей бодрость, некоторое время она размышляла, мыть ли ей голову или не стоит, потом решила всё же помыть, поскольку та и без того уже мокрая.

Наливая шампунь на руку, она снова увидела кольцо. Рука застыла на полпути, шампунь пролился мимо. Значит, не глюки. Всё это на самом деле было. И человек тот, и таксист, и демон. Или это не демон был? Все они были уже далеко, о них следовало забыть, но вот не забывалось, никак. Интересно, а таксист жив? Наверное, полежал ещё часок, пришёл в себя и дальше поехал. Ну, или скорую вызвал, если травма тяжёлая.

Никто ведь не знает, что она там была. Или знает? Таксист запомнил? Да ему, скорее всего, наплевать, он только за шишку на затылке переживает, да за бампер помятый. А её, как будто и не было. Вот только кольцо. Оно приметное.

Она попыталась разглядеть надпись на печатке. Язык был непонятным, возможно, это и не язык вовсе, а просто каракули пьяного ювелира. А материал? Золото? Возможно, вот только тусклое какое-то, золото ведь блестеть должно? Впрочем, плевать. Человек носил это кольцо, потом он пропал без вести, предположительно, был убит, а кольцо у неё на руке. Самый ленивый сыщик поймёт, что здесь что-то не так.

От кольца нужно было избавляться, просто снять и выбросить где-нибудь, а ещё лучше — в реке утопить, никому и в голову не придёт его там искать. Точно, с моста бросить, там глубина большая, ни один водолаз не отыщет, даже если знать будет.

Снова налив на руку шампунь, она начала снимать кольцо, то скользило и вертелось на руке, но сниматься ни в какую не желало. И не потому, что было маленьким, между металлом и пальцем оставался довольно большой зазор, но при этом оно по-прежнему не желало покидать палец. Дарью это начало бесить, а одновременно накатывал иррациональный страх перед неведомым. В голове сквозила мысль, что это не простое кольцо, что это какая-то бесовщина, и все события той ночи ей не привиделись. Те люди (или не люди?), они ведь именно кольцо искали. Наверное, и теперь ищут, а оно у неё. Они одного человека убили, и второго (её) тоже убьют. Им это ничего не стоит.

Швырнув шампунь на полку, она бухнулась на колени прямо в ванной и расплакалась. Плакать, правда, было сложно, струи воды из душа били прямо в лицо, мешая нормально дышать, а чтобы повернуть душ, нужно было встать. Отфыркиваясь, она всё же встала на ноги и выключила воду. Вытерев полотенцем свои, не такие уж длинные, волосы, она завернулась в халат и снова посмотрела на руку. Уродство, фу, подумала она. Девушкам такое не идёт, это только мужики носят. Или неформалы какие.

Собравшись с духом, она несколько раз глубоко вдохнула и посмотрела на себя в зеркало. Ничего так, даже без косметики. Повернулась боком, втянула живот, неплохо, а ещё она летом пойдёт с папой в спортзал и накачает себе красивую попу. Точно-точно.

Позитивные мысли настроили её на положительный лад. Она завязала пояс халата и, распахнув дверь, вышла из ванной. После горячего душа, воздух в комнате показался ей холодным. Точно, папа врубил кондиционер на минимальную температуру, добавил турбо режим и теперь тихо балдел, лёжа прямо под ним в трусах и майке. Другой бы уже с воспалением слёг, но только не он.

— Пап, — она поглубже запахнула халат и плюхнулась на диван рядом с ним, — а ты можешь каким-нибудь инструментом кольцо снять?

Отец ткнул пальцем в телефон, нажимая паузу, и только потом повернулся к ней.

— Ещё раз с того же места.

— Кольцо, — она показала ему левую руку, — нужно его снять, кусачками там, или ещё как-то.

— Какое кольцо? — спросил он, глядя прямо на него.

— У меня. На левой руке. На среднем пальце.

Отец внимательно посмотрел на неё, так психиатры на пациентов смотрят.

— Нет там кольца, — спокойным и твёрдым голосом произнёс он, так, что становилось понятно, кольца, действительно, нет.

— Точно? — спросила она, губы задрожали, стало ясно, что истерика неминуема.

— Точно, — с грустью сказал папа, расстраивать дочь ему не хотелось, но и против истины он не пошёл.

Из глаз сами собой потекли слёзы, она вскочила и метнулась к себе в комнату. Упав на кровать, она зарылась в подушку лицом.

— Ну, чего ты, Дашуня? — ласково спросил отец, обнимая её своей медвежьей лапой. Он вообще обладал на редкость могучей фигурой, что ещё более усугублял ежедневным самоистязанием в спортзале. — Хочешь, куплю я тебе кольцо? Золотое. С камешком. Или… или ты так на замужество намекаешь? Там, на вашем сабантуйчике кто-то предложение сделал? Или не сделал? Обидели тебя, так ты скажи только…

Она вздохнула и промокнула слёзы подушкой. Потом подумала, что живая подушка удобнее и прижалась к отцу. Видеть она не могла, скорее почувствовала, как он морщится, когда сопли впитываются в майку. Он погладил её по мокрой голове.

— Нет, папа, ничего такого со мной не было, никто не обижал и замуж не звал, просто мне кажется, что я схожу с ума.

— Доктора позвать? — спросила мать из своей комнаты.

— Санитаров со смирительной рубашкой, — язвительно ответила она, — а вообще, пойду я лучше погуляю. Развеюсь немного.

Отец с пониманием кивнул и вышел из комнаты. Снова увалившись всей своей тушей на жалобно скрипнувший диван, он подозрительно глянул на кондиционер, потом дотянулся до пульта и стал нажимать кнопку. Мама, воспользовавшись его временным отсутствием, украдкой добавила пару градусов.

Закрыв дверь, Дарья начала одеваться. Отчего-то ей было тревожно, всё время казалось, что за ней будут следить. С этой точки зрения следовало больше дома сидеть, но в то же время её тянуло наружу. Попытавшись разобраться в своих желаниях, она махнула рукой и стала одеваться. Единственной уступкой здравому смыслу была практичная одежда. То есть, вон то платье с геометрическим рисунком, что заканчивалось в паре сантиметров ниже талии (папа чуть не убил) она надевать не станет, даже в такую жару. И каблуки тоже. Выбрала себе простое хлопковое бельё, спортивный топ и джинсы, а на ноги натянула кеды с носками. Вот, теперь можно идти, от маньяка точно убежит (в голове тут же встал образ убитого мужчины, отдавшего ей кольцо, не убежал ведь, догнали). Наскоро расчесав свои не до конца высохшие волосы, она потянулась за косметикой, но рука опустилась. Не нужно, надо меньше внимания привлекать. Откуда у неё эти навыки профессионального шпиона, она ответить бы не смогла. Последним штрихом стали тёмные очки. Теперь можно идти.

В подъезде её никто не встретил, уже хорошо, воздух на улице был сухим и горячим, сразу захотелось попасть куда-нибудь, где есть кондиционер. Например, в какой-нибудь магазин. Купить что-нибудь? Родители были далеко не бедными и дочь в средствах особо не ограничивали, но и она особой транжирой не была. Ну, только иногда. Под настроение.

Она шла по улице, а нужный магазин со шмотками всё не попадался. Был продуктовый, спортивный, сувенирный, глаза остановились на вывеске оружейного. Отчего-то она зашла туда. Кондиционер там, и правда, был, а также были несколько покупателей, что позволяло рассматривать товар без настойчивых вопросов продавца.

Ассортимент её несколько ошеломил. Куча таких стволов, которые она раньше только в боевиках видела. Не то, чтобы ей так это нравилось, это для парней, те обычно на стволы онанируют, но тоже интересно было. А отец пару раз давал ей пострелять в лесу. Двустволка громко бахала и ударяла в плечо прикладом. От дерева, в которое она целилась, отлетали щепки. Были здесь помповые ружья, карабины, похожие на автоматы, какие-то снайперские винтовки с оптическим прицелом, похожим на телескоп. Она представила себя с оружием. Там, в лесу. Увы, ничего хорошего из такой фантазии не вышло. Стрелять она не умеет, а потому просто погибла бы сама.

А что нужно, чтобы купить? Папа что-то рассказывал. Чтобы восемнадцать лет было, чтобы врачей пройти, ещё что-то, а потом как раз обучение. После этого можно брать. Вздохнув, она отвернулась от витрины с ружьями и упёрлась взглядом в витрину с ножами. На ножи ведь тоже какое-то разрешение нужно. Вот на эти большие, например. А маленькие так продадут. Закон об оружии она, естественно, никогда не читала, но кое-какой логикой похвалиться могла.

Взгляд упал на складной ножик, с красивой пластиковой рукояткой, а лезвие выглядело бритвенно острым.

— Скажите, а можно мне вот этот ножик купить?

— Легко, — отозвался молодой парень, — сейчас выпишу, шесть тысяч двести, платите в кассу.

Она прикинула, убьёт ли её папа? Решила, что не убьёт, за новые туфли бы убил, а ножик можно, если что, ему и подарить. Если не пригодится. Нож благополучно перекочевал с витрины в её сумочку, она расплатилась карточкой и снова шагнула в уличную жару. Выбрав в ближайшем парке лавочку потише, она присела и достала нож. Открыв лезвие, она повертела его в руках и спросила сама себя, сможет ли ударить им человека? Решила, что сможет, если тот человек будет совсем уж плохим. Например, насильником. Тогда она возьмёт нож вот так и воткнёт ему… ну, пускай, в плечо. Он тогда от боли завопит и сразу насиловать передумает. Нож, кстати, был неплохим, удобно лежал в руке, а острым лезвием она уже успела немного порезаться.

Спрятав нож, она достала телефон, тут же увидела полсотни сообщений, и почти все на тему: Как добралась? Кристина аж шесть раз спросила, а потом ещё прислала фото опухшего и потерянного Юрки с тяжёлого бодуна.

Ответив всем, она спрятала телефон и снова наткнулась на нож. Подумала. Переложила в карман штанов. Внезапно посетила мысль, что на неё кто-то смотрит. Среди жаркого дня её обдало холодом. Сунув руку в карман, она начала оглядываться в поисках неведомых преследователей. Через некоторое время она облегчённо вздохнула. Нет никого, ну, или хорошо прячутся. Впрочем, кольцо вот есть, а его никто не видит, кроме неё. А она слежку не видит, а она есть, может быть.

Встав с лавочки, она направилась к большому зданию, где располагался кинотеатр, в самый раз, посмотреть какую-нибудь глупую, но красочную историю, поесть попкорн (потом на диету, честно) и, главное, побыть среди людей, на виду, как Сара Коннор на той дискотеке. Ага.

Уже подходя к двери, по летнему времени распахнутой настежь, она вдруг оглянулась. За ней шёл мужчина. Странный мужчина. Было ему лет тридцать, он был худ, жилист и черноволос, хотя лицо его было бледным, без тени загара. Симпатичный. На нём была шёлковая рубашка, что болталась, как с чужого плеча, а ещё он носил узкие джинсы и слегка прихрамывал. Но это были мелочи, а главным был взгляд, в том, что он шёл за ней, сомнений не оставалось.

Дарья юркнула в коридор, в конце которого располагалась билетная касса, быстро взяла билет, большое ведро попкорна и большой стакан диетической газированной отравы. Сеанс уже начался, пришлось искать в темноте место и оттаптывать ноги другим зрителям. В выходной день народа пришло немало.

Фильм, что называется, зашёл. Комедия вызывала приступы смеха, которые напрочь вытравили из головы чувство тревоги. Только когда фильм закончился, пошли титры, а в зале зажёгся свет, она, немного проморгавшись, осмотрелась вокруг и обмерла, увидев того мужчину на расстоянии трёх стульев от себя. Он ничего не предпринимал, просто сидел и смотрел. Если бы хотел убить, то легко мог это сделать во время фильма, никто бы ничего не услышал.

Она пулей выскочила из кинотеатра и быстро зашагала по тротуару. До дома всего пятнадцать минут ходу. Всё. Нагулялась, подозрения оправдались, теперь она знает точно, за ней следят. Только убивать отчего-то не торопятся.

Несколько раз оглянувшись, она никого не увидела. Может, отстал. Она убрала телефон в сумку, хотя уже собиралась звонить отцу, чтобы встретил. На улице уже стемнело, но тут не тайга, в городе ночью светлее, чем днём. Только у самого дома темновато, но ей бы только в подъезд заскочить. До подъезда она успела, только в последний момент оглянулась и увидела того мужчину. Вот дура, подумала она, сама их к дому привела. Теперь знают, где живу. Но ничего, сейчас она пожалуется отцу, он выйдет и прогонит всех. Правда, что-то ей подсказывало, что человек этот совсем непрост и, вполне возможно, опасен, а папа её, при всей своей силе и грозном виде, добряк и отнюдь не убийца.

Дрожащей рукой она с третьей попытки попала в гнездо домофона, замок противно запиликал, она распахнула дверь, бросив последний взгляд на преследователя. Тот ощутимо прибавил шагу. Распахнув дверь, она со вздохом облегчения юркнула в ярко освещённый подъезд. Когда стальная дверь позади с глухим звоном захлопнулась, она ещё раз облегчённо вздохнула.

Вот только облегчение вышло недолгим. На втором лестничном пролёте её встречали, причём, она с первого взгляда поняла, что это подельники того чернявого. Один был размером не меньше отца, а комплекцию имел даже лучше, подтянутый, мускулистый, наверное, бодибилдер. Было ему на вид лет сорок, лицо украшала короткая окладистая борода, а голова была выбрита наголо. Торс его обтягивала футболка, явно не по размеру, готовая вот-вот порваться по швам. Второй был попроще, в рубашке, цветной, как у цыгана, кожаной жилетке и красной кепке-бейсболке, из-под которой выбивались светлые курчавые волосы. Он был молод, чуть старше самой Дарьи.

Девушка рефлекторно подалась назад, но, оглянувшись, с ужасом увидела, что дверь подъезда свободно открылась, а тот самый черноволосый входит в неё и начинает подниматься по лестнице. Поджилки затряслись, про нож она и думать забыла, на глаза навернулись слёзы.

— Я кричать буду, — тонким голосом проблеяла она.

Оба стоявших сверху недоуменно переглянулись, потом снова повернулись к ней, а тот, что был с бородой, спросил:

— Зачем?

Глава вторая

Она опешила. Сообразив, что убивать её пока не собираются, начала приходить в себя. Истерика, впрочем, встала на боевой взвод, и теперь готова была сорваться от малейшего нажатия на спуск.

— Что вам надо? — спросила она, наконец, голос был почти нормальным.

— Да, собственно, ничего, — ответил чернявый, стоявший на три ступеньки ниже. — Только на пару вопросов ответь.

— Задавайте, — выдохнула она, стараясь стоять так, чтобы видеть сразу троих, отчего у неё заболела шея, и сильно косили глаза.

— Что случилось с Плешивым Джеком? — спросил бородатый атлет.

— Не знаю такого, — честно ответила она.

— Тогда вопрос второй, — он опустил взгляд ниже, — на пальце у тебя кольцо, и демон меня сожри, если это не кольцо Плешивого Джека. Откуда оно у тебя?

— А, так вы про того, что ночью… — догадалась она, — я просто не знала, что его Джеком зовут, теперь поняла. Вы — его друзья?

— Угу, — сказал снизу чернявый, — и нам чертовски интересно, что с ним случилось ночью? То есть, мы знаем, что он мёртв, иначе кольцо бы осталось на нём, только хотим подробностей.

— Я могу рассказать кое-что, — уклончиво сказала она.

— Предлагаю поговорить не здесь? — сказал вдруг бородатый.

— А… где? — удивилась Дарья.

— Там, за домом, есть кабачок, где разливают дрянное пиво в мягкие стаканы, — предложил чернявый. — Там присядем и спокойно поговорим. О покойном и о твоей дальнейшей судьбе.

Она некоторое время соображала, стоит ли соглашаться, но потом решила, что, раз они не убили её в подъезде, то уж точно не станут делать этого в кафешке, где много людей.

— Хорошо, пошли, — сказала она, разворачиваясь.

Все четверо спустились на первый этаж, вышли из подъезда и, обогнув дом, ввалились в летнее кафе, представлявшее собой одноэтажный домик из труб и полиэтилена с длинными дощатыми столами внутри. Бородатый направился к стойке, а остальные присели за дальний стол и некоторое время сидели молча. Только когда качок вернулся с четырьмя пол-литровыми пластиковыми стаканами пенного напитка, которые удерживал в своих огромных ладонях, они начали разговор:

— Предлагаю, для начала, представиться, — сказал качок, бывший, видимо, старшим у них. — Меня зовут Стефан, или Стефан-силач, я иногда подрабатываю в бродячем цирке.

— А они ещё есть? — с сомнением спросила Дарья.

— Не в этом мире, — загадочно ответил Стефан.

— Меня зовут Алекс, — представился чернявый, — я — выпускник академии, философ и богослов. Иногда читаю лекции в учебных заведениях, если пригласят.

— А я — Нэд, — представился молодой. — Никто и звать никак, нигде, кроме церковно-приходской школы не учился, и нигде не работал, поскольку в совсем молодом возрасте имел несчастье связаться с их компанией. Но, если очень нужно, считайте меня пиротехником, или подрывником, это у меня лучше всего выходит.

— Я рада за вас, — проговорила Дарья, соображая, как бы ей самой представиться, — меня зовут Дарья, Калинина Дарья Валерьевна, я — студентка второго курса, учусь на финансиста.

Она пригубила пиво, и вовсе не дрянное, отличный напиток.

— А теперь скажите, зачем всё это? Зачем мы все представились, словно мне с вами предстоит детей крестить? — страх уже прошёл, а в голосе появились нотки настойчивости.

— Ты хотела про Джека рассказать, — напомнил Алекс, — как и когда он погиб?

— Да там и рассказывать нечего, я на такси ехала, ночью, часа в четыре. А он на дорогу выскочил, весь в крови. Водитель вышел, чтобы ему помочь, а он его схватил и головой об капот треснул. А потом встал, два шага прошёл и снова упал, слабый был, кровь вся вытекла, я тоже ему помочь хотела, а он меня за руку схватил и кольцо это надел, сказал, что так лучше, и что мне нужно бежать, а потом сразу умер. А за ним гнались, я едва успела в лесу спрятаться.

— Ты видела их, тех, кто гнался? — спросил Стефан, который уже допил пиво и косился в сторону стойки.

— Да, — она кивнула и ещё раз отпила из стакана, — двое были военными, ну, или охранниками, форма у них пятнистая, оба с ружьями. А третий был высокий и в костюме хорошем, а ещё…

Она замолчала, соображая, как описать увиденное.

— Ты не смогла различить его лица, — закончил вместо неё Алекс, — он был безликий.

— Да, оно было такое… квадратиками, знаете, как в мультиках японских письки прикрывают… Ой!

Они улыбнулись, а Стефан сказал:

— Думаю, всё ясно, Джек нашёл того, кого искал, но не смог остаться незамеченным, или решил геройствовать в одиночку, демон со свитой погнались за ним и убили, а завладеть кольцом не вышло, он успел передать его нашей новой знакомой.

— И? Что теперь делать? — спросил Нэд, который одновременно с разговором пытался жестами объяснить барменше, чтобы налила ещё четыре стакана.

— С кем? — уточнил Стефан. — С ней? Или с демоном?

— С демоном всё ясно, — решил за всех Алекс, — его следует валить как можно быстрее, он, возможно, думает, что охотник был только один, но даже так задерживаться здесь не станет.

— А с ней? — Нэд, наконец-то, добился своего, женщина за стойкой стала наливать новые порции пива.

— А что вы со мной делать собрались? — встрепенулась Дарья, — можно, я сама решать буду, что и как мне делать? И что за демон, которого вы валить собрались? Вы сейчас в моём присутствии на полном серьёзе убийство обсуждаете?

— Если коротко, мы — охотники на демонов, — серьёзно сказал Стефан, демонстрируя ей свою левую руку, на которой красовалось точно такое же кольцо, следом за ним руки показали и остальные. — Ты теперь наш боевой товарищ, сколько бы ни утверждала обратное.

— А если я не хочу? — с вызовом спросила она, пиво начало действовать, добавляя смелости.

— Кольца попадают к людям разными путями, далеко не всегда умирающий охотник передаёт его по наследству, — начал рассказывать Алекс, голос был ровный, чувствовалась привычка читать лекции студентам. — Был случай, когда тело много лет лежало непогребённым, а потом его нашёл пастух и, позарившись на золото, забрал кольцо себе, а потом продал его проезжавшему дворянину (хватило ума на себя не надевать), тот его надел, а снять уже не смог. Оно становится частью тела человека, причём, не только физического, но и ментального.

— Нифига не поняла, — честно сказала Дарья.

— Короче, — влез в разговор Стефан, — чёрта с два ты его теперь снимешь, оно с тобой на всю жизнь.

— И что? Оно мне не мешает, буду жить с ним.

— Я знал одного человека, который проигнорировал зов кольца и попытался просто жить с ним, — задумчиво сказал Нэд.

— И я его знал, — добавил Алекс, — звали его Отто Шейфель, а до того, ещё и Весельчак Отто.

— Звали? — с подозрением уточнила Дарья.

— Он жив и поныне, если это можно так назвать, находится он на острове Скеттон, в городе Олшиц, но не в самом городе, а в пригороде, где находится психиатрическая клиника доктора Левинзона. Отличная клиника, отличный доктор, профессионал, каких мало, я его лично знаю, многих безнадёжных на ноги поставил, но в этом случае он оказался бессилен. Отто сейчас сидит в палате для буйных, разум его уже не существует в материальном мире, а то, что его заместило, уже нельзя назвать разумом, несколько безумных существ гуляют у него в голове и пытаются контролировать его тело.

— Мужик слетел с катушек, — заключила Дарья. — А почему? Из-за кольца?

— Это не просто кольцо, это кольцо охотника на демонов, оно не терпит, чтобы человек отказывался от предначертанной ему дороги. Следует пройти её от начала и до конца. Иначе оно будет напоминать о себе, сначала легко, вроде ночных кошмаров, — Дарья поёжилась, этот философ угодил в точку, — а потом начнётся зуд в мозгу, не могу описать, но это вроде несделанного дела, что всегда напоминает о себе.

— Обычно этого хватает, — продолжил Стефан, — человек бросает всё и бежит к нам, чтобы мы научили его охоте, кольцо само подсказывает ему путь.

— Типа компаса? — спросила она, понимая, что задаёт не те вопросы.

— В виде целеуказателя у тебя в голове, — поправил Нэд. — Ты не задумывалась, как мы тебя нашли? Нет? А зря, это ведь кольцо тебя выгнало на улицу и заставило пойти туда, где находился Алекс.

— Я запуталась, — честно призналась она, — не бывает никаких демонов, а потому и охотников за ними быть не может. Расскажите мне всё.

— Кроме привычного тебе мира, — начал объяснять Алекс, — есть ещё два. Один для людей закрыт, человек там не выживет, условно можно назвать его адом. Оттуда приходят демоны, а также их слуги. Приходят, чтобы пить жизненную силу мира и людей в нём. Второй мир — это тот, где мы сейчас, демоны проникают сюда редко, с большим трудом, и законы этого мира сильно ограничивают их мощь. Магия здесь почти не действует, только руны, вроде тех, что нанесены на твоё кольцо. Но и премия за такой дискомфорт демону полагается немалая, этот мир для него просто кладезь силы и энергии, пробыв здесь неделю, он возвращается домой полный сил, отдохнувший и счастливый. Ему здесь даже не нужны сатанинские обряды и жертвоприношения, он может просто поглощать силу из воздуха. Тратить её некуда, поскольку магия не действует, поэтому он запасает энергию, словно медведь сало перед спячкой, а потом возвращается.

— А зачем ему возвращаться, если и тут хорошо?

— Ему поневоле приходится возвращаться, поскольку здесь, в отсутствие большей части своих способностей, ему трудно долго удерживать человеческую личину, да и безопасность обеспечивать приходится с помощью людей, нанятых за золото. Помнишь то лицо? Он ещё может прикидываться человеком, но только небольшую часть суток, а скоро не сможет совсем.

— И вы его найдёте и убьёте? — спросила Дарья.

— Разумеется, — ответил Стефан. — Захватить демона в вашем мире — большая удача, обычно мы сюда редко приходим, только за какими-нибудь благами цивилизации. Но, раз уж так вышло, нужно пользоваться случаем. Убить его будет довольно легко, Плешивый Джек мог это сделать сам, но поторопился.

— А вы сами, стало быть, из третьего мира, — сделала она вывод, гордясь своей логикой.

— Совершенно верно, — подтвердил Алекс, — наш мир — это множество островов в безбрежном океане. Суммарная площадь составляет примерно треть от площади суши вашего мира, на островах стоят государства, или просто города, деревни, хутора, хлебные поля и непроходимые леса. Уровень развития таков, что в вашем языке, не удивляйся, я регулярно читаю книги из вашего мира, даже есть специальный термин. Стимпанк, эпоха угля и пара. Нефти у нас нет, а может, просто пока её не нашли, но уровень техники примерно равен вашему сто лет назад, ну, или чуть больше. Зато там есть магия, демоны там сильны и опасны, а сложная электроника, если её протащить из вашего мира, ломается за полчаса. Именно там и разворачивается наша война.

— Это всё? — спросила она, не зная, что делать. По-хорошему нужно было послать шутников подальше и спокойно идти домой, время уже за полночь, но какой-то непонятный инстинкт подсказывал ей, что они говорят правду.

— Остальное расскажем по ходу работы, — грустно улыбнулся Алекс. — Теперь иди домой, мы будем здесь ещё полных три дня, потом уйдём туда, постарайся пойти с нами, потом может быть поздно.

— Не смогу перейти в другой мир? — ехидно спросила она, правда уверенности в голосе недоставало.

— Кольцо иногда открывает стихийные проходы, но они могут вывести куда угодно, на одинокую скалу в море или же в ледяную пустыню, потом будешь долго нас искать, подстёгиваемая кольцом, — объяснил Алекс.

— Охота займёт три дня, — повторил Стефан, — а ты за это время обдумаешь всё и примешь решение, надеюсь, правильное.

— И что мне тогда делать? — спросила она.

— Вот телефон, — Алекс протянул ей бумажку с цифрами, — позвони и скажи, что готова. Или не готова. Но всё равно позвони. Может быть, с тобой свяжемся мы.

Философ посмотрел, как она прячет бумажку в сумку, тяжело вздохнул, а потом добавил:

— Нэд, проводи девушку.

Парень встал и картинно нагнулся, протягивая ей руку, она поморщилась, но руку всё же подала. Они пошли вокруг дома в полной тишине, он просто следил, чтобы она не спотыкалась в темноте, а перед самой дверью остановился и искренне пожелал ей спокойной ночи. Она его поблагодарила, но отчего-то почувствовала, что ночь сегодня спокойной не будет.

Глава третья

— Мама! В аптечке успокоительное есть? — крикнула Дарья в открытую дверь ванной, руки она держала под струёй воды в раковине, волосы были растрёпаны, а глаза выпучены, словно увидела она нечто невообразимое. Впрочем, так оно и было.

— Что с тобой? — мама вошла и обняла дочь, — что случилось, опять кошмары?

— Да, кошмары, просто кошмары, — ответила она и резко обернулась, ей показалась, что та же окровавленная морда, что явилась ей во сне, мелькнула за спиной у мамы.

— Ты чего, дочка? — снова спросила она, обнимая за плечи, — это сон, всё пройдёт, у тебя сердце колотится, как у зайца. Пойдём, я тебе дам успокоительное.

Доза валокордина, которой она запила таблетки пустырника, помогла слабо. Теперь она лежала в постели, включив ночник, и таращила глаза на потолок. Кошмары, просто кошмары, во сне с ней ничего не случится, — говорил несмелым голосом здравый смысл, но тут же добавлял, что вообще-то, ещё один такой сон, и она просто умрёт от разрыва сердца. В каком-то фильме про Фредди Крюгера такое было, там парень старался совсем не спать, пичкая себя стимуляторами. Стоило ему заснуть, и он снова попадал в смертельный кошмар. А она так не сможет, а каждый раз видеть это невыносимо. Она им позвонит, точно, вот дождётся, пока родители уйдут, а потом позвонит.

Но, стоило родителям уйти, она немного успокоилась и отложила телефон. Сонливость на время отступила, а вместе с ней пропал и страх перед кошмарами. Зато теперь появилось какое-то беспокойство, она раз за разом спохватывалась, будто что-то забыла, потом вспоминала, что всё в порядке, но состояние никуда не исчезало.

Мучилась она почти до вечера, потом, плюнув на всё, потянулась за телефоном, но тут щёлкнул в замке ключ, дверь открылась, и раньше времени прибыл с работы отец. Поприветствовав дочь, он отправился на кухню ужинать, а попутно включил телевизор. Смотреть телевидение он считал едва ли не смертным грехом, а потому телевизор, что стоял на кухне был настроен на новостной канал и никогда не переключался.

Показывали там новости местного канала, причём первым делом заявили о новостях криминала. Некоего известного бизнесмена убили в собственном доме, произведя три выстрела в упор из оружия большого калибра, с ним погибли двое его охранников.

— Туда и дорога, — хмуро прокомментировал отец.

— Зачем ты так? — спросила она.

Отец имел чётко выраженные социалистические взгляды и к любым бизнесменам относился с подчёркнутым неприятием.

— Один барыга другого заказал, — хмыкнул он, накладывая себе макароны в тарелку, — шакал шакала загрыз, потом тот, кто всех конкурентов перебьёт, будет на доске почёта висеть, в журнале Форбс. Большой бизнес, он только так и делается, а свободная конкуренция — сказки для наивных дураков.

Тут на экране показали прижизненную видеозапись убитого, это был высокий плотный мужчина, одетый в дорогой костюм с галстуком. На видео он с кем-то разговаривал, что-то подписывал, но Дарью вдруг обдало холодом. Она узнала. Узнала Его. Именно он был тогда на дороге, ошибки быть не могло, те парни всё-таки достали его и отомстили за смерть плешивого Джека.

— Охранников жалко, — добавил отец, — ну так сами виноваты, знали, куда шли. Устроились бы на завод, и оба были бы живы.

Сам он уже почти тридцать лет работал на заводе, то инженером, то мастером цеха, а иногда и сам вставал к станку. И всегда жаловался на нехватку работяг. Менеджеров и юристов развелось немерено, а хорошего токаря или электрика днём с огнём не найти, всякую пьянь держим, только бы работать умели…

— Я, кажется, знаю, кто его убил, — проговорила Даша задумчиво.

— Его убила система, — проговорил отец с набитым ртом, — и нет смысла выяснять конкретных исполнителей. Хотя… погоди. Знаешь?

— Да, те люди…

Она не выдержала и рассказала отцу о событиях последних двух дней.

— Звучит, как бред, извини, — сказал он, но на дочь смотрел с жалостью.

— Знаю, папа, — она села рядом и прижалась к нему. — Я сама так думаю, но кольцо на мне, хоть ты его и не видишь, мне снятся кошмары и непонятное чувство заставляет меня куда-то бежать. Мне страшно. Если бы ты так рано не пришёл, я бы позвонила и уже была бы с ними.

— Я бы сам с ними поговорил, — задумчиво сказал он.

— Пап, не надо ни с кем драться, ты только всё испортишь.

— Я не про то, просто интересно. Никогда не сталкивался с неведомым. Если это, конечно, не глупая шутка.

В том, что это всё не шутки, Даша не сомневалась, какие тут шутки, когда людей убивают. Понятно, что эти парни рассказали ей не всё. Но в главном оказались правы, покой она потеряла. И неизвестно теперь, когда он к ней вернётся. Ну, почему она? Не повезло, надо было там, на даче заночевать.

— Нет, теоретически, такое возможно, — начал рассуждать отец, — даже учёные…

Тут его рассуждения прервал сигнал телефонного звонка. Даша схватила трубку. Номер был не определён, но она уже знала, кто и зачем ей позвонил.

— Слушаю, — сказала она, нажав на зелёную трубку.

— Дара, — это был голос Стефана, — это мы и у нас проблемы.

— Что случилось?

— Нам нужно выехать из города, быстро. Если ты согласна пойти с нами, то сейчас самое время.

— Где вы?

— У твоего дома, сидим на лавке.

Она подошла к окну, выглянула, действительно, на лавке сидели Стефан и Алекс. Нэд по какой-то причине отсутствовал. Богатырь помахал ей рукой.

— Поднимайтесь, — сказала она, не раздумывая. — Подъезд открыть сможете?

Открыть подъезд они смогли с лёгкостью, на третий этаж поднялись быстро, Даша открыла дверь, после чего оба ввалились в прихожую.

— Проходите на кухню, — сказала она.

Когда они зашли в кухню и вежливо поздоровались с отцом, оказалось, что проблемы у них весьма серьёзные. Стефан был бледен, а когда он снял жилетку, Даша увидела, что правый бок пропитан кровью.

— Где же тебя так угораздило? — спросил отец, доставая аптечку. — Дробью, что ли, прилетело?

— Картечь, — объяснил он. — Нет, бинты не нужны, сейчас вылечим, просто не хотелось на улице.

— Мне Даша рассказала про вас, — отец подал Алексу целлофановый пакет, куда тот положил рваную футболку Стефана, разумная предосторожность, чтобы не капать кровью на пол. — Я всё понимаю, но хотелось бы какого-нибудь подтверждения, что вы те, за кого себя выдаёте, а не просто убийцы.

— Сейчас покажем, — ответил ему Стефан, аккуратно стирая кровь с раны влажной салфеткой. — Доставай руну.

Рана его выглядела плохо. В коже имелось несколько отверстий, из которых сочилась кровь.

— Последняя, — с сожалением сказал Алекс, вынимая из кармана небольшой свёрток.

В свёртке лежала каменная пластинка с начертанной на ней руной, а может, и не руной.

— Расступитесь, — велел Стефан и крепко сжал пластину своей мощной рукой.

Воздух в кухне содрогнулся, непонятный артефакт начал светиться ярко-синим светом. Скоро это свечение стало таким ярким, что всем присутствующим пришлось отвести взгляд. Стефан же, проговорив непонятные слова, прижал сгусток света к ране. Раздалось шипение, в воздухе запахло озоном, а через секунду свет исчез. Стефан сидел на стуле и тяжело дышал, но раны его непонятным образом исчезли, оставив после себя только странные белые шрамы.

— То немногое, что работает в вашем мире, — объяснил Стефан, ему на глазах становилось лучше, даже румянец на щеках появился, — лечебная руна, сделана магом высшей категории, стоит бешеных денег, стоила. Она одноразовая. Зато лечит почти всё.

— Что же, я вам верю, — сказал отец смущённо. — И что, Даша теперь такая, как вы?

— Так и есть, — Стефан виновато развёл руками, — мы не выбираем свою судьбу, она выбирает нас.

— Так что у вас за проблемы? — Даша уже приняла решение и теперь перешла к делу.

— Нам нужно попасть за город, — начал объяснять Алекс, доставая из кармана атлас автодорог. — Вот здесь нас будет ждать Нэд, он откроет проход. Но туда ещё нужно добраться, камеры зафиксировали нас, теперь объявлена облава, на выезде из города идут проверки.

— А не проще лечь на дно и переждать? — спросил отец, — дня через три всё закончится.

— Дня через три проход уже не откроется, — объяснил Стефан, — нужно будет искать другое место или ждать, примерно полгода.

— Так, — папа посмотрел на карту, — это место я знаю, дам дорога в заповедник. А кордон, скорее всего, вот здесь, где пост ГИБДД. В принципе, можно объехать. Я дорогу знаю.

— Будем признательны, — сказал Стефан.

— Что ей взять с собой? — спросил папа.

— Ничего, только практичную одежду и бельё. Ещё мыло и туалетные принадлежности. Деньги там другие, электроника не работает, оружие тоже найдём на месте, можно взять лекарства, антибиотики и бинты, не всегда поблизости есть маг. Ещё… — он задумался. — Можно взять письменные принадлежности, ручки, в том мире пишут перьями, это не всегда удобно, а писать придётся часто.

— Собирайся, — сказал отец.

Она быстро сгребла в рюкзак все запасы нижнего белья, отбросив только самые непрактичные (и, к сожалению, самые красивые) образцы, кинула туда же несколько кусков мыла, два полотенца, запасов зубной пасты дома не было, но это не страшно, по дороге заскочит в аптеку. Бросила туда же небольшую косметичку и флакон любимых духов, потом осмотрела необъятные запасы всего, что принято наносить на лицо, тяжело вздохнула и решительно отвернулась. Оделась она так же, как и вчера, только добавила ещё крепкую джинсовую куртку. И в качестве обуви выбрала не кеды, а удобные кроссовки. Без каблуков она ходить не любила, но нужно быть рациональной.

— Я готова, — заявила она, выходя в коридор, где Стефан уже примерял папин чёрный свитер. В таком будет жарко, зато кровь не видно, он её так до конца и не оттёр. — Только в аптеку заедем.

— И в оружейный, — сказал папа, — там тоже кое-что купим.

— Порох, — объяснил Алекс, — бездымный порох, его в вашем мире делают лучше, а патроны для работы нам приходится готовить самим.

— Угу, — кивнула Даша и, кое-что вспомнив, потрогала карман, нож, купленный вчера, по-прежнему был там.

— Идём, — решительно выдохнул папа, поглядев на часы. — Нужно поторопиться, скоро мама придёт.

Они быстро выгнали машину из гаража и направились к выезду из города. Остановились только в аптеке, где Даша купила себе несколько бинтов, лейкопластырь, кровоостанавливающий жгут, две зубных щётки и четыре тюбика зубной пасты. Немного подумав, добавила прокладки. На антибиотики потребовался рецепт, но ей, хоть и с трудом, удалось убедить строгую аптекаршу продать ей несколько пачек.

Потом настал черёд оружейного, куда папа отправился сам, поскольку разрешение на оружие было только у него. Появился он только через полчаса, видимо, очередь была большая. В тёмном пакете лежали несколько пластиковых банок.

— Вот, — он протянул пакет Алексу, — что было, сунар, и капсюли.

— Спасибо, — кивнул тот, убирая всё в свой рюкзак, — при случае верну долг.

— Плевать на долг, — проворчал папа, — ты лучше дочку мою сбереги. Вот тогда ничего не должен будешь.

Оставалась самая сложная часть дела. Выехать за город. Не доехав примерно с километр до упомянутого поста, где, на самом деле, стояли несколько полицейских машин, они свернули на незаметный просёлок. Когда-то он был грунтовой дорогой, ведущей к садово-огородному кооперативу, но кооператив тот приказал долго жить лет двадцать назад, и теперь от него осталась только вывеска, на которой уже невозможно было что-либо прочитать, даже домики дачные давно растащили на дрова. Само собой, что дорога, которую никто не чинил, постепенно заросла, но проехать по ней ещё было можно.

Ветки царапали по машине, их подбрасывало на колдобинах. Пару раз они заезжали в глубокие лужи, из которых потом трудно было выехать. Скоро показались остовы домиков и упавшие заборы из проволоки на сгнивших кольях. Дорога проходила через территорию кооператива насквозь и выходила на трассу где-то в полукилометре от поста. Даже если их увидят, времени хватит, чтобы уйти, их цель почти там же.

На выезде их встретил шлагбаум, но непреодолимой преградой он не был, всего лишь полусгнившая берёзовая жердь на двух приземистых столбиках. Папа притормозил, осторожно, оглядываясь по сторонам, вышел из машины и легонько пнул ногой конструкцию. Раздался треск, и жердь упала на землю, дорога была свободна.

— Нэд, начинай, мы подъезжаем, — скомандовал Алекс в телефон, после чего машина резко рванула вперёд и оказалась на трассе, быстро набирая скорость.

Их заметили, на посту началась суета, но сразу отправить погоню не успели, а когда две машины сели им на хвост, они уже подъезжали к заветному повороту.

— Белый седан, номер триста девяносто три, — раздался сзади голос из мегафона, — остановитесь.

— Не слышу, — пробормотал отец, — контузия.

Папа, и правда, имел удостоверение участника боевых действий, когда после института проходил срочную службу, довелось поучаствовать в событиях на Кавказе, но, по его словам, ничего особенного он там не совершил и уж точно не имел контузии. Хотя, может, он просто жалел дочь и скрывал от неё ненужную правду.

— Здесь, — указал Алекс, машина резко остановилась.

Пользуясь несколькими секундами форы, они бегом побежали в лес, там, на небольшой поляне, их встретил Нэд.

— Всё готово! — крикнул он, после чего взмахнул в воздухе небольшим листом бумаги.

Воздух впереди помутнел, и в нём открылось то, что можно было принять за полукруглый экран, за которым, впрочем, был точно такой же лес, разве что, чуть более густой.

— Быстрее, — махал рукой Нэд.

— Пока, пап, — Даша встала на цыпочки и поцеловала отца, — постарайся маме объяснить.

С этими словами она буквально влетела в портал, который уже нехорошо замигал и пошёл рябью. Когда необходимость в проходе отпала, он с громким хлопком исчез, оставив после себя завихрения в воздухе и загоревшиеся в одном месте сухие листья.

— Стоять! Руки за голову! Кто такой?!! — раздались сзади команды.

Осторожно оглянувшись, он увидел четыре автоматных ствола, направленных на него.

— Калинин Валерий Петрович, — спокойно сказал он, — законопослушный, трезвый гражданин, документы в заднем кармане брюк, сейчас достану.

— Почему убегали от нас? — спросил старший группы, но тон стал уже более спокойным.

— Эээм… писать хотел, — он кивнул в сторону леса. — Туалетов здесь нет.

— Вам приказывали остановиться.

— Слышу плохо, да и не знал, что это мне кричат. Можно, я уже руки опущу?

— Качок, — заметил один из полицейских.

— Угу, — кивнул старший, — только без бороды. Под ориентировку подходит. Вам придётся пройти с нами.

— Да ради бога, — с невинным видом развёл руками Валерий Петрович, — мне бояться нечего.

Он отправился с ними, офицер подошёл к месту, где продолжали тлеть сухие листья, поворошил пепел носком ботинка, но, не найдя ничего подозрительного, отправился следом за остальными.

Глава четвёртая

Переход был процедурой неприятной, Дашу обожгло холодом, потом теплом, потом по телу словно пробежал электрический ток, а затем она плашмя упала в густую траву, едва не расквасив себе нос.

Сильные руки подняли её и поставили на ноги. Стефан стряхнул с её одежды травинки и сухие листья, бегло осмотрел на предмет повреждений и, удовлетворённый результатом, оставил в покое.

— Что теперь? — спросила она, поправляя рюкзак на плечах.

— Неподалёку деревня, — объяснил Нэд. — Пойдём туда, там остановимся в трактире, пообедаем, а потом решим, что дальше делать.

Слова про обед звучали обнадёживающе, она кивнула и направилась за ними по едва заметной тропинке через лес. Скоро лес начал редеть, а ещё через полкилометра её взгляду предстала небольшая деревня из приземистых деревянных домиков, которые окружали цветущие сады. Через деревню проходила широкая дорога, на которой стояло самое большое здание, двухэтажный дом из толстых брёвен, окружённый несколькими хозяйственными постройками. Видимо, это и был тот самый придорожный трактир.

— Нас там знают, — объяснил Стефан, — хозяин трактира — наш человек, хотя и без кольца. Даёт нам информацию и предоставляет комнаты, чтобы отлежаться. У него же хранится наше имущество.

— А ещё там вкусное пиво, — мечтательно проговорил Нэд.

На пиво Даше было глубоко наплевать, а вот поесть она бы не отказалась, неприятные ощущения напрочь отбивали аппетит, а потому она ничего не ела весь день.

Местные жители, каковых им попалось немного, не обратили на них никакого внимания, все четверо спокойно прошли к центру деревни и, поднявшись по высокому крыльцу с резными перилами, вступили во внутренние помещения трактира.

Здесь было довольно уютно, вдоль стен стояли длинные дощатые столы, а у противоположной стены была стойка, где она разглядела высокого худого мужчину в чистой белой рубахе с жилеткой, слегка лысоватого и с пышными бакенбардами обильно тронутыми сединой. На вид ему было лет пятьдесят, но выглядел он бодрым.

— Альберт, привет тебе, — Стефан с улыбкой махнул рукой. — Соскучился? Или уже похоронить нас успел?

Трактирщик был, казалось, не очень рад встрече.

— Здравствуй, Стефан, — отозвался он скрипучим голосом, выходя из-за стойки, — ты, я смотрю, всё шире становишься. Садитесь вот тут, есть у меня для вас кое-что.

Они присели за ближний к стойке стол, а трактирщик Альберт, крикнув с кухни молодую девушку в белом переднике, велел ей поскорее собирать на стол. Себе он отвёл наиболее ответственную часть работы, достал из-под стойки глиняные кружки и начал наливать туда пиво из небольшого бочонка с краном. Сначала налил три, потом покосился на Дашу и добавил к ним ещё одну. Составив все на поднос, он принёс напиток и поставил на стол.

— Жаркое готово, суп сейчас Мила разогреет, — он снова покосился на девушку, — а кто это с вами?

— Её зовут Дара, — сказал Стефан, — она с нами, с кольцом.

— А почему Дара? — спросила Даша.

— В местном языке нет мягких согласных, — объяснил Алекс, бывший, очевидно, самым грамотным. — Поэтому твоё имя будет удобнее произносить так.

Только тут до неё дошло, что говорят они отнюдь не по-русски, но она этот язык прекрасно понимала. Вот диво, теперь она иностранный язык знает.

— Что сказать хотел? — напомнил Стефан, отхлёбывая пиво. Пена повисла на усах, но здоровяк тут же вытер её матерчатой салфеткой. Отхлебнула и Даша, пиво было вкусным, тёмным и густым, сильно отдавало хлебом, а алкоголь в нём почти не чувствовался.

— Сказать есть чего, — Альберт погладил свои бакенбарды. — Для начала, в наш край чего-то церковники зачастили.

— Инквизиция?

— Чёрт его знает, — честно ответил трактирщик, — может, и они. У отца Николая раз десять побывали, не знаю, зачем, а расспрашивать его побоялся, но вряд ли по одним только церковным делам. Но это мелочи. В столице, говорят, видели самого Итона.

— Кто говорит? — Стефан едва не поперхнулся пивом, видимо, это имя его впечатлило.

— Мои люди рассказали, — расплывчато объяснил трактирщик, — да и Олаф проездом был, тоже подтвердил.

— Плохо, — выдал свою мысль Нэд. — По-моему, пора нам отсюда сваливать, хотя бы, на время, пока не утрясётся.

— Поддерживаю, — согласился Стефан, потом повернулся к Альберту и спросил, — когда будет дилижанс?

— Сегодня вечером, точнее, даже ночью, — трактирщик вынул из кармана жилета золотые часы, открыл их и посмотрел. — Часов в одиннадцать.

— Что ещё? — спросил Алекс.

— Ещё у меня был Однорукий Дирк, он гостил с неделю. Вас тоже искал, хоть я и сказал ему, что вас здесь давно не было. Говорил, что на Сан-Гектор какое-то дело есть, что-то они там нашли. И ещё, — Альберт сунул руку в карман и достал запечатанный конверт синего цвета, — послание пришло, обычной почтой, но все кодовые слова совпадают.

Стефан забрал конверт себе, но открывать пока не стал.

— А вот и Мила, — сказал Альберт, указывая на девушку, что несла им большой поднос с несколькими блюдами. Над глиняными мисками стоял пар, а до них доносились аппетитные запахи.

В тарелках оказался густой мясной суп, вроде борща, с большим количеством овощей, солёный и острый, а на большом блюде лежал жареный поросёнок, к которому прилагались овощи и свежая зелень. Оставив гостей наедине с едой, трактирщик отправился за новой порцией пива.

Забыв про хорошие манеры, Даша набросилась на еду, словно голодный волчонок. Мясо было также щедро сдобрено какими-то приправами, что вызывали жажду и заставляли непрерывно хлебать пиво из быстро пустеющей кружки. Утолив первый голод, она снова обратилась к мужчинам:

— Ребята, мне кажется, что вы мне не всё рассказали, — напомнила она. — Просветите, что будет дальше?

— Если бы мы тогда рассказали тебе всё, ты бы за нами не пошла, — с кривой ухмылкой сказал ей Стефан. — Предпочла бы тихо сходить с ума у себя дома.

— Справедливости ради, — заметил Алекс. — Сумасшествие наступает далеко не сразу. Тот же Отто Весельчак сошёл с ума только на восьмой год после того, как надел кольцо. К кошмарным снам можно привыкнуть, а зуд в голове хорошо снимается алкоголем и наркотиками, что он успешно и делал. Главная проблема — чувство вины. Ты постоянно видишь, как страдают невинные, и торжествуют силы тьмы, ты можешь предотвратить это, но не хочешь, именно чувство вины разрушает разум.

— Но, я ведь теперь с вами, снов больше не будет?

— Скорее всего, нет, но обещать ничего не могу, — развёл руками Алекс и потянулся за следующей кружкой.

— А кто наши враги? — спросила она.

— Все, — без тени сомнения сказал Нэд.

— Он прав, — добавил Стефан. — В схватках с демонами и нечистью попроще гибнет только малая часть наших товарищей. Остальные кончают куда как прозаичнее.

— Записывай врагов в толстую тетрадь, — с улыбкой начал перечислять Алекс, — во-первых, это светские власти почти любого острова, так уж получается, что при выполнении нашей работы гибнут обычные люди, доказать, что это были слуги тьмы не всегда получается. Сами сатанинские отродья после смерти обычно быстро рассыпаются в прах, я, признаться, очень удивился, когда демон в вашем мире остался лежать, как живой, даже его человеческая личина не отвалилась. На вскрытии следователям будет весело.

— На большинстве островов уже сама принадлежность к нашему обществу — повод отправить человека на виселицу. — Сказал Стефан. — Только вот доказать это трудно, кольца ведь никто, кроме нас самих, не видит. Даже маги определить не могут.

— Я, например, числюсь в розыске на шести островах, — спокойно рассказал ей Нэд, — а на одном из них меня уже заочно приговорили к смертной казни. Кажется, через повешение, но я не помню точно, они там такие затейники.

— Он полгорода разнёс взрывом, — объяснил Алекс, и тут же продолжил, — во-вторых, это христианская церковь, особенно её силовое подразделение, Инквизиция. Они, по-своему, тоже против тёмных сил, а ещё старательно искореняют запрещённые виды магии, вроде некромантии и всевозможных способов наведения чар. Мы должны быть их естественными союзниками, но нет. На соборе более, чем столетней давности нас объявили злобными еретиками и врагами веры, пособниками дьявола, чернокнижниками и далее по списку. Теперь инквизиторы выслеживают нас наравне с полицией, жандармами и тайными службами, регулярно кого-то ловят, пытают и отправляют на костёр. Кроме того, сами демоны, обосновавшись в этом мире, обычно имеют большую власть и держат под рукой целый штат помощников. Это люди, служат за золото, часто даже не понимая, кто их нанял. Есть и те, кто осознанно идёт на службу силам тьмы, получая за это разные магические плюшки.

— А откуда у них золото? — спросила Даша.

— Не знаю, — честно ответил Алекс, — но ещё ни один демон не маскировался под нищего, у каждого большие запасы денег, любых. Золото, серебро, ассигнации. Иногда мы, во время операций, захватываем их денежные запасы, на них и живёт наше общество, закупает оружие, боеприпасы и платит магам.

— Странно, — проговорила задумчиво Даша, — я думала, что должность охотника на нечисть почётная, за неё много платят и все торопятся нанять таких людей, чтобы избавили их от монстров.

— Кое-кто, кстати, так и работает, — вспомнил Стефан, — есть настоящие охотники на низших тварей. Оборотни, упыри, инкубы, они тоже встречаются в этом мире, иногда состоят на службе у демонов, иногда действуют сами по себе. Есть специальные люди, что занимаются охотой, им за это неплохо платят.

— Ведьмаки? — спросила Даша, почувствовав что-то знакомое.

— Их называют просто ловцами, — поправил Стефан. — Но вот они для нас настоящие союзники, мы регулярно обмениваемся с ними информацией и помогаем друг другу, но сами они эту связь старательно скрывают, Инквизиция шутить не любит.

— На этом острове живёт один такой, — сказал Алекс. — Думаю, стоит к нему сходить, он может быть неплохо информирован.

— Вот и сходите, — проговорил Стефан, обгладывая кость. — Думаю, нам стоит разделиться.

— Так и сделаем, — согласился Алекс, — вы вдвоём дождитесь дилижанса и сваливайте через ближайший порт, увидимся на Сан-Гекторе, а мы сперва навестим Бруно.

— А каким оружием вы пользуетесь? — вдруг спросила Даша. — Пистолеты? Автоматы?

— В этом мире уже изобрели картечницы, кое-где экспериментируют с пулемётами. В нашем случае, можно притащить скорострельное оружие из вашего мира, но оно нам редко бывает нужно, поэтому используем ножи, винтовки и револьверы. Здесь есть небольшой арсенал, я тебе покажу. Нам куда важнее большой калибр, чем скорострельность, а в большую пулю можно поместить много всего. Яд, руну, просто разрывной состав, которые хорошо готовит Нэд. Убить демона трудно, но возможно. Главное, только успеть выстрелить первым. А оружие вашего мира слишком приметное и по нему нас могут вычислить, поэтому используем его только при крайней необходимости. Ну, или используем кое-что другое, вроде бездымного пороха, который здесь умеют делать, но пока не довели до ума. Патроны, чаще всего, нам приходится делать самим, или же полагаться на немногочисленных верных оружейников.

— Что в письме? — спросил Нэд.

Стефан вскрыл конверт и быстро пробежал глазами текст.

— Грэг, надо же, жив ещё, пишет, чтобы подтягивались на Сан-Гектор, это мы и без него знаем, ещё говорит о деньгах, что лежат в столичном банке, забрать их можно будет по коду, который тут приводится. Хм, не боится же такое почтой отправлять. Вот, собственно, и всё.

Он отдал конверт Алексу, тот пробежал глазами ряд цифр, потом кивнул, видимо, запомнив их, после чего разорвал письмо на мелкие куски и вытряхнул в мусорное ведро.

— Делаем так, — сказал он. — Вы вдвоём дожидаетесь Дилижанса и едете в ближайший порт, чтобы переправиться на Сан-Гектор, а мы завтра побеседуем с Бруно, глядишь, подскажет чего, после этого рискнём съездить в столицу за деньгами. Много там?

— Не знаю, — ответил Стефан. — Но сумма в золоте, не думаю, что больше одного саквояжа.

— А кто такой Итон? — спросила Даша. — И почему вы его боитесь.

— Сыщик, следователь, стрелок, немножко маг, и первостатейная сволочь, — описал его Алекс. — Специализируется на ловле таких, как мы. Видимо, у него что-то личное, но он очень опасен. Если он где-то появился, то жди беды.

— Так, может, ну её, эту столицу? — спросила осторожно Даша. — Деньги ведь можно и потом забрать.

— Они могут понадобиться сейчас, — упрямо сказал Алекс, — к тому же мы сами на мели, а касса далеко отсюда. Лучше попробовать взять их и уйти быстро. Не думаю, что будет очень опасно.

— Пошли наверх, — выдохнул Стефан, допив предварительно остатки пива из кружки, — отдохнём и покажем Даре арсенал.

Поднявшись на второй этаж, они оказались в просторной комнате с широкой кроватью. Нэд сразу развалился и закрыл глаза, а Алекс и Стефан осторожно сдвинули в сторону массивный шкаф. За ним обнаружилась небольшая дверь, за которой был тёмный чулан. Места там было мало и всё оно было занято металлическими предметами разного размера. Эти-то предметы и стали вынимать на свет Алекс и Стефан.

— Вот, — Алекс показал ей ружьё, напоминающее папину двустволку, только с более короткими стволами. — Самое эффективное оружие для нашей работы. Двуствольный нарезной штуцер, калибр — половина дюйма, дальнобойный, в обычном человеке проделывает дыру, в которую можно просунуть голову. Пули здесь только обычные, но можно достать и с секретом.

Он поставил на небольшой столик несколько толстых патронов с жёлтыми латунными гильзами и полукруглыми свинцовыми пулями.

— Заряжается переламыванием стволов, — он переломил стволы и продемонстрировал ей механизм, — прицел открытый, но можно установить и оптический. Их в этом мире кое-где уже умеют изготавливать. Впрочем, почти все наши люди — отличные стрелки.

— Кстати, — вспомнила Даша, — хотела спросить, а кольца эти дают вам… нам какое-нибудь преимущество? Ну, там, силу повышают, или скорость, ману.

— Они дают защиту от чар влияния, — проговорил Нэд, не открывая глаз, — нам невозможно отвести глаза, обмануть иллюзией, подчинить заклинанием.

— Но на боевую магию это не влияет, — поспешил разочаровать её Стефан, — после попадания в тебя огненного шара, от тебя останется небольшая кучка пепла и это кольцо, которое придётся надевать уже на другого охотника.

— Что же до боевых навыков, — продолжил Алекс, — то тут всё просто. Вся наша жизнь — это драки, перестрелки, слежка и уход от слежки, погони и розыск. Охотник поневоле всему этому учится, или быстро погибает. Тот, кто прожил с кольцом лет тридцать, становится мастером своего дела и убить его очень трудно даже демону.

— Только он к тому времени станет уже развалиной, — закончила Даша разочарованно.

— А вот тут ты заблуждаешься, — возразил Стефан с улыбкой. — Мы забыли подсластить горькую пилюлю. Дело в том, что люди с кольцом своей смертью не умирают. Живут вечно и не стареют, оставаясь такими же, как в момент надевания кольца.

— То есть, я всегда буду молодой? — не поняла Даша.

— Именно, — охотник улыбнулся. — Мне семьдесят лет, Алексу пятьдесят два, а Нэду… Нэд, сколько тебе.

— Тридцать девять, — проворчал Нэд.

— Вот видишь, а самому старому, насколько я знаю, сейчас двести с чем-то, но, рано или поздно, он тоже допустит ошибку и погибнет.

Даша глубоко задумалась, а Алекс продолжал вынимать предметы из арсенала.

— Вот, — он протянул ей блестящий тяжёлый револьвер. — Калибр сорок пять, ствол шесть дюймов, шесть патронов в барабане, стреляет самовзводом, пули разрывные, для тебя немного тяжёл, но другого нет. Патронов у нас хватает, потом потренирую тебя в стрельбе. Возьми ещё это.

На кровать лёг широкий кожаный ремень, в котором имелся патронташ с рядами коротких толстых патронов. Там же крепились ножны с ножом и кобура.

— Примерь, — велел охотник.

Ремень пришёлся впору, правда, затянуть его пришлось на последнюю дырочку. Револьвер занял своё место в кобуре, а потом она вытащила нож. Рукоять из черного дерева, небольшая бронзовая гарда и длинный, сантиметров двадцать пять, слегка изогнутый клинок, напоминающий самурайский меч в миниатюре.

— Очень острый, — прокомментировал Стефан, — колоть не советую, а вот резать в самый раз.

— Думаю, этого хватит, — сказал Алекс, доставая ещё один револьвер и засовывая его сзади за ремень. Ещё два взяли себе Стефан и Нэд. — Завтра будешь учиться стрелять.

Дилижанс, повозка, размером с автобус, которую тянули шесть крупных лошадей, прибыл через два часа, они попрощались с Нэдом и Стефаном, после чего Алекс отправил её наверх, а сам ещё какое-то время беседовал с трактирщиком.

Поднявшись в комнату, Даша стала осваивать местные удобства. В отхожем месте она уже была, ничего особенного, простой деревенский сортир с дыркой в полу, а на гвоздике висели порванные на квадраты газетные листы. Не ахти что, конечно, но можно потерпеть. Теперь её занимал умывальник. Это было стальное ведро над раковиной, чтобы вода текла, нужно было нажимать на железный сосок. Тоже терпимо. Она тщательно умылась и почистила зубы. Бессонная ночь уже сказывалась, её начало клонить в сон. Подойдя к кровати, она начала расстёгивать брюки. Оп.

Заранее она об этом не подумала. Кровать здесь одна, а потому спать им придётся вместе. Или Алекс покажет себя джентльменом и ляжет на полу? Как-то неудобно. А если лягут вместе, то что? Охотник ей нравился, Стефан тоже ничего, но он старый, на вид, конечно. В целом, ничего ужасного не произойдёт. Она не была девочкой. В свои девятнадцать лет успела сменить двух любовников, Юрка собирался стать третьим, но не срослось. А теперь вот Алекс. Как быть?

Она стянула брюки, потом футболку. Некоторое время раздумывала над бельём, но потом сняла и его, снова надев ту же футболку. Так было удобнее всего, так она спала дома. Сейчас она ляжет, накроется одеялом и погасит свет.

Под одеялом было тепло и сон начал наваливаться с новой силой. Где же Алекс? Вот сейчас он войдёт. Увидит её. Ляжет позади. Обнимет и начнёт целовать в шею. Она поёжилась, живо представляя себе процесс. Она, конечно, немного посопротивляется, но не очень долго, а то получится, как с Юркой. Точно. А потом у них всё будет. Наверное. Или нет.

Алекс вернулся, когда она уже засыпала, хлопнул в ладоши, отчего в комнате загорелся свет, потом начал раздеваться. Разделся он быстро, после чего снова хлопнул в ладоши, и свет послушно погас.

Даша напряглась в ожидании. Но он только пробубнил:

— Спокойной ночи, — после чего повернулся к ней спиной и негромко захрапел.

Сказать, что она была расстроена, было нельзя. Возможно, она сейчас избежала большой глупости. А может, она ему не нравится? Или он строгих нравов? Или просто устал? Или женщины за столько лет успели ему наскучить? Или он голубой? Последнюю мысль она попыталась отогнать, на голубого Алекс нисколько не походил. Вздохнув, она решила, что времени у них будет ещё достаточно, если им суждено быть вместе, то возможность такая обязательно представится.

— Спокойной ночи, — растерянно сказала она спящему охотнику и через пару минут уже спала сама.

Глава пятая

Когда она открыла глаза, в окно пробивался яркий свет, время шло к полудню. Неподалёку, у умывальника, стоял голый по пояс Алекс и старательно умывался. Она невольно залюбовалась его мускулистой фигурой.

— Доброе утро, — сказала она, вставая с постели.

— Угу, — он как раз намылил лицо.

— Слушай, мы вчера… я думала…

— Что? — он смыл пену с лица и обернулся к ней.

— Ну, ты лежал рядом со мной. Я была почти голая.

— Я тебя чем-то обидел? — не понял он.

— Нет, что ты, просто я думала, что ты будешь приставать. А ты не стал.

— И? Это хорошо или плохо?

— Да нет, всё в порядке, просто неожиданно.

Он снял с гвоздика полотенце, старательно вытерся, а потом присел на кровать рядом с ней.

— Прости, я не хотел тебя обидеть. Ты хотела внимания, ласки? Я знаю, что в вашем мире с этим просто. Понимаешь, во-первых, мы с тобой ещё мало знакомы, я боялся показаться нахалом.

Она вздохнула. Пятьдесят лет мужику, а он такого боится.

— В будущем постараюсь быть внимательнее. А во-вторых, мне не давала покоя мысль, что ты теперь с нами. Ты — боевой товарищ. Раньше видеть женщин с кольцом не приходилось.

— И? — не поняла она.

— Тяжело терять друзей, при такой работе стараешься ни к кому не привязываться, но всё равно тяжело, когда кто-то уходит. Терять любимого человека ещё тяжелее. Ладно, прости, забыли, попробуем в другой раз. Умывайся и пойдём завтракать, сегодня нам предстоит насыщенный день.

Она неспешно встала, умылась и, без тени смущения, начала переодеваться. Возможно, даже наоборот, хотела немного шокировать этого дикаря. Дикарь, впрочем, галантно отвернулся.

Завтрак занял всего несколько минут, оба проглотили по порции горячей молочной каши из хлопьев, после чего отправились на местную конюшню. Альберт, хозяин трактира, разрешил им взять двухместную прогулочную коляску, которую к их приходу уже запрягли парой гнедых лошадок. Кучер к коляске не прилагался, поэтому Алекс сам взялся за вожжи.

Дорога, по которой они ехали, отходила от основного тракта и сильно напоминала тот просёлок, по которому папа увильнул от встречи с полицией. Тоже старая полузаросшая тропа в лесу, по которой, впрочем, кто-то до сих пор ещё ездил. Коляска их имела рессоры, что хоть немного спасало от бесконечного подпрыгивания на колдобинах.

Ехать, к счастью, пришлось недолго. Через час лес перед ними расступился, уступая место заросшим сорняками полям, узкой речке с заболоченными берегами и непонятным постройкам.

— Здесь живёт тот, к кому мы едем, — Алекс указал пальцем на небольшой хутор.

Строение было странным, в центре имелось то, что, с большой натяжкой, можно было назвать домом. Рубленая избушка на высоких сваях, куда следовало подниматься по высокой лестнице. Рядом стояли какие-то хозяйственные постройки, тоже деревянные, причём, весьма запущенного вида, сказывалась близость болота, дерево быстро гнило. Всё это было обнесено забором из деревянных досок, довольно крепкому на вид, но такому редкому, что в проёмы мог легко втиснуться человек. Создавалось впечатление, что хозяину не хватало досок, и он прибил их через одну. По двору бродила тощая коза и несколько кур, ещё была собака, небольшой беспородный бобик, старый и ленивый, похожий на живую швабру. При их появлении он даже не гавкнул. Впрочем, слава хозяина должна была служить защите дома вернее, чем собака и крепкий забор.

Вламываться в чужое жильё они не стали, Алекс подошёл к калитке, тоже весьма хлюпкой, державшейся на верёвочных петлях, и постучал. Через некоторое время раздался скрип, видимо, скрипели половицы внутри дома. А через полминуты из дверного проёма (двери там тоже не было, только полог из плотной материи) высунулся хозяин.

Местный ведьмак выглядел колоритно, хотя и страшно. Это был высокий худой мужик лет, наверное, пятидесяти. Одет он был в серые полотняные штаны и меховую душегрейку (Даша сразу подумала, что это волчий мех), из которой торчали длинные, словно у обезьяны и такие же волосатые руки. На голове была шапка седых волос, а лица невозможно было разглядеть из-за того, что оно по глаза заросло всклокоченной седой бородой, из которой торчал крючковатый нос и серые глаза под мохнатыми бровями. На левом запястье имелся какой-то браслет, а на шее амулет из белого материала, похожего на кость или пластик. Ещё он был бос, но дома можно было и не обуваться.

— Кого там принесло? — раздражённо спросил он хриплым каркающим голосом, но тут же разглядел Алекса, борода его расплылась в улыбке, после чего он выдохнул, — поднимайтесь.

— Здравствуй, Бруно, — с преувеличенной радостью сказал Алекс, распахивая калитку, — знаю, ты тоже рад меня видеть. А я случайно оказался рядом, дай, думаю, загляну на огонёк. Заодно новости узнаю.

Поднявшись по лестнице, они оказались в покоях этого ведьмака. К удивлению Даши, внутри было чисто, имелась кое-какая мебель и широкая кровать, застеленная вполне приличным одеялом. Имелся и шкаф с одеждой, видимо, не всегда хозяин ходил в штанах и жилетке. На стене висел большой арбалет, тетиву которого полагалось натягивать ручной лебёдкой.

— Садитесь за стол, — велел Бруно, указывая на два грубо сколоченных, но вполне удобных, стула. — Сейчас чай будет.

Скоро перед ними появились оловянные кружки, в которые хозяин разлил самый настоящий чай, горячий, крепкий, с едва уловимым запахом каких-то трав. К чаю прилагался относительно свежий хлеб и деревянная миска с мёдом.

— Так чего узнать-то хотел, — спросил Бруно уже более доброжелательно.

— Вообще, в целом, — Алекс подул на горячий чай. — Что творится на острове, отчего церковники так сюда зачастили, да какого чёрта Итону понадобилось?

— Про Итона я и сам не знал, — Бруно ощерился, демонстрируя два ряда крепких желтоватых зубов. — Если этот лысый чёрт сюда явился, то дело важное, а вашей братии стоит с этого острова валить поскорее.

— Я бы с удовольствием, — Алекс, наконец, отхлебнул чая, немного поморщился, но, видимо, нашёл его вполне приемлемым. — Дела держат, вот, к тебе зашёл, думаю, информацией поделишься, чтобы в лапы к ним не угодить.

— Поделюсь, — согласился Бруно, после чего перевёл взгляд на Дарью, что сидела в сторонке и молча поглощала хлеб с мёдом, то и другое оказалось неожиданно вкусным. — А это кто?

— Дара её зовут, — объяснил Алекс, — так уж получилось, что она теперь одна из нас.

— Эк тебя, девочка, угораздило, — старый охотник покачал головой. — Ну, да ладно, у каждого своя судьба.

— Так что тут происходит? — напомнил Алекс.

— Точно не скажу, я ведь в столичных кабинетах не бываю, вижу только из своего угла. Чёрные сюда прибыли месяц назад, они и к нам в наш уголок заглядывали. Дело у них было, и ко мне тоже. Но вряд ли из-за такой мелочи всё началось.

— А что за дело?

— Там, дальше к болотам, ведьма одна жила, ну, ты ведь знаешь, как чёрные к ним относятся. Инквизиция её и раньше прихватывала, да всё ей удавалось соскочить. Селяне местные заступались, мол, ведьма хорошая, зла никому не делает, скотину лечит, бабам рожать помогает. А в магии, вроде как, не смыслила совсем. Отпускали до поры. А в этот раз всё ещё интереснее было. Точно не скажу, но связалась старая с чем-то или с кем-то совсем плохим. Они, чёрные-то, невнятно как-то объяснили. Чары, связанные с ментальным подчинением и поглощением… Тьфу! Язык сломаешь. Короче, не просто приворот любовный, костром дело пахло. И пошли они её арестовывать.

— Успешно? — спросил Алекс, пока Бруно отхлёбывал чай.

— А вот тут самое интересное началось, — с улыбкой продолжил Бруно, — двое матёрых инквизиторов, само собой, у каждого под рясой с полдюжины амулетов, сами здоровые и с дубинками. На какую-то мелкую провинциальную ведьму. Я удивился, но спрашивать не стал, им виднее. А потом их нашли у неё в избушке, как живые лежали, амулеты целы, ряса ни на одном не порвана, не обгорела. Вскрытие отдельно делали, но при мне священник-маг руками поводил, ауру снимая, потом сказал, что сам ничего не понимает, что-то новое, какое-то точечное заклятие, что сквозь защиту прошло и сердце остановило.

— А ведьма?

— Через болота ушла, а потом эти самые инквизиторы, гроза колдунов и страшный сон демонов, ко мне обратились. Причём сначала сказали, что если не помогу, то они за меня возьмутся и пособничество пришьют, а потом только про награду сказали.

— Много?

— Как за десяток упырей с надбавкой за срочность. Делать нечего, пришлось оружие взять и по следу пойти.

— А что по следу выяснил? — уточнил Алекс, — одна она была?

— Одна, в том-то и дело. Святоши тоже настаивали, что помощника искать надо, да только я в следах никого больше не разглядел. Даже если магией следы заметали, их всё равно увидеть можно. На середине болот, где пустой дом стоит, да, ты ведь там не был. Но неважно. Там меня встретили. Двое мертвяков. Свежих.

— Откуда? — Алекс не на шутку удивился.

— Вот бы узнать, судя по виду, крестьяне, хоть я личностями и не заморачивался. Но тела свежие, обоих специально убили, чтобы в нежить обратить.

— А как их обратили? — Алекс не на шутку заинтересовался историей.

— В том-то и дело, что никак. Ни одного амулета, ни одной надписи с рунами, ничего. Чистая магия.

— Ведьма-некромант?

— Знаю, что не бывает такого, да вот, сам всё видел. Мертвяков я, конечно, порубил на куски, дров собрать не поленился и спалил там же. А позже и на ведьму вышел. А вот тут она меня ничем не удивила, несколько заклинаний, и выдохлась, меня даже не поцарапав. Хотела глаза отвести, да амулет на мне, — Бруно показал костяной диск на шее. — Защищает не хуже ваших колец. Кончилось тем, что я её стрелой достал. Святоши намекнули, что если живой доставлю, вдвое больше заплатят. Выстрелил удачно, в ногу попал. Потом уже вспомнил, что стрелы у меня все отравленные, с ядом лунной сколопендры. Слыхали про таких?

— Паралич и быстрая смерть от удушья, — процитировал Алекс какой-то учебник.

— Так и есть, — с досадой проговорил Бруно. — Когда подбежал, старушка уже посинела. Но, делать нечего, голову отрезал, принёс, показал. Про мертвяков тоже доложил. Деньги, хоть и со скрипом, но отдали. И ещё кое-что. При ведьме той амулет был, золотой, словно змейка в комок собранная, я его взять хотел, да она ожила и в траву шмыгнула. Святошам говорить не стал.

— А потом что? Убрались они?

Бруно покачал головой.

— Ещё долго тут ошивались. Местных через одного на допросы таскали, да гонцов в столицу каждый день гоняли. Искали кого-то, видать, ведьма и правда не одна была, да тот, кто с ней, хитрее оказался. В итоге, отбыли все и теперь в столице трутся. А про Итона я только от тебя узнал. Если он там, то лучше вам в городе не показываться, чуйка у него на вас.

— Будем надеяться, что он не нас ищет, — упрямо сказал Алекс, — постараемся проскочить быстро.

— Всё равно, лучше не суйтесь, при облаве попадётесь, вас быстро вычислят. Есть у них способы.

— Будем осторожны, — пожал плечами Алекс, хотя видно было, что ему самому в столицу не хочется.

Покинув гостеприимного ловца чудовищ, они спустились вниз и снова сели в коляску.

— Едем в столицу? — спросила Даша на всякий случай, общее беспокойство передалось и ей.

— Не сейчас, — поморщившись, ответил ей Алекс, — и не на этом транспорте. Лошадей у Альберта не так много, дождёмся вечернего дилижанса. А сейчас у нас есть ещё одно дело.

Когда они выехали на открытое пространство, он остановил коней и спрыгнул на землю.

— Здесь никого нет, — напомнил он вдруг.

Даша задумалась, к чему он это сказал? Или всё же решил к ней приставать? На природе по-своему романтично. Но все её догадки рассеялись, когда Алекс начал вынимать из чехла винтовку. Точно, он ведь обещал научить стрелять.

Выбрав подходящее дерево, охотник отсчитал двадцать шагов, провёл черту носком сапога по земле и кивнул ей.

— Винтовка достаёт за триста ярдов, но, понятно, не в твоём случае. Я сейчас хочу только, чтобы ты смогла её зарядить и выстрелить в дерево. Приступай.

С первой частью задачи она справилась быстро. Переломила стволы и вставила в каждый по патрону.

— Теперь целься, — скомандовал Алекс, — отдача сильная, потому приклад прижимай плотно.

В общем, ничего сложного тут не было, всё это она уже проходила, когда стреляла из папиной двустволки. Это, вроде бы, нарезное, не зря же винтовкой называют. Подняв тяжёлый аппарат к плечу, она прищурила один глаз и поймала в прорезь прицела условную точку на стволе дерева. Выстрел ударил по ушам, но отдача оказалась вполне терпимой, с ног её не снесла и даже оружие осталось в руках.

— Неплохо, — прокомментировал Алекс, — теперь поставь на предохранитель, там, сбоку, кнопочка, нажми, чтобы щёлкнула. Вот, теперь пойдём смотреть.

Посмотреть было на что, в дереве зияла воронка, в которую можно было просунуть кулак. Оставалось только догадываться, что произойдёт с человеком после такого попадания. На части разорвёт, не меньше.

Поскольку патронов к винтовке было мало, дальнейшая снайперская подготовка пока откладывалась. Они взялись за револьверы. Даша вытащила свой и повертела его в руках. Оружие было довольно красивым, хотя, на её взгляд, тяжёлым и громоздким. Калибр позволял просунуть палец в ствол. Дистанция была та же самая, двадцать шагов, револьвер предполагалось держать двумя руками.

— Взведи курок, — подсказал Алекс, — тогда спуск нажимать будет легче.

Так она и поступила, снова грянул выстрел. Пуля достигла цели, от дерева отлетели щепки, револьвер при этом лягнул её в руку, едва не вывихнув запястье.

— Хорошо, — сказал Алекс, — теперь то же самое с одной руки.

Она выстрелила с одной руки, это было сложнее, но теперь она была готова, пуля снова ушла в дерево, правда, сильно сместилась вправо.

— Теперь с левой.

— А я правша, — попыталась она протестовать.

— Это на случай, если правую руку тебе оторвут в бою, — серьёзно сказал Алекс.

Переложив оружие в левую руку, она навела его на то же многострадально дерево и нажала спуск. Выстрелить получилось, но пуля ушла мимо, лишь слегка царапнув кору. Алекс поморщился, но ничего не сказал.

— Теперь возьми в правую и быстро расстреляй оставшиеся патроны.

Три выстрела грянули с секундной задержкой. Ствол немилосердно швыряло, но попасть она смогла. Как минимум, два раза из трёх. Несчастное дерево обещало в скором времени упасть.

— Разряжай, — скомандовал он.

С трудом вспомнив, на какой рычаг следует нажимать, она переломила револьвер вперёд и высыпала на ладонь горячие гильзы. Алекс тут же прибрал их себе.

Для последнего испытания они выбрали уже другое дерево, более толстое, но и отойти следовало ещё на пять шагов. Даша последовательно вставила в барабан шесть патронов и захлопнула оружие. Алекс вынул свой револьвер и вручил его ей.

— Стреляешь с двух рук, при этом идёшь вперёд, сделала шаг, выстрел, ещё шаг, ещё выстрел, и так далее, пока не расстреляешь все.

Набрав воздуха в грудь, она взвела оба курка и сделала шаг вперёд. Выстрелы гремели один за другим, она шла вперёд, отчаянно пытаясь удержать стволы в нужном направлении. Когда до дерева осталось всего три шага, оба револьвера замолчали, курки впустую щёлкали по наколотым капсюлям. Впрочем, она этого не слышала, поскольку слух ей отшибло начисто.

— Разряжай, — голос Алекса слышался, словно через вату.

Сам охотник подошёл к дереву и начал считать попадания. Таковых было целых восемь, что, учитывая подготовку стрелка и силу женской руки, было вполне приемлемо.

На этом обучение завершилось, Алекс сказал, что теперь он уверен, что при необходимости она сможет выстрелить.

— Не уверена, что смогу в человека, — смущённо сказала она.

— Сможешь, не сомневаюсь, иначе человек тот выстрелит в тебя и, будь уверена, не промахнётся. Да и не всегда это будет человек.

— А как можно убить демона?

— Чаще всего мы делаем это зачарованной пулей, из винтовки, с большого расстояния. На поверхности пули рисуются руны, маг заряжает её, а потом остаётся только выстрелить.

— И? Он умрёт?

— Не обязательно, демоны бывают разными и обладают разной силой. Обычно такой пули хватает, чтобы его обездвижить, а дело довершает второй охотник с зачарованным кинжалом. Или двое. Обычно получается, но дело это очень хлопотное.

— А мой кинжал? Он зачарованный?

— Нет, — Алекс покачал головой, — это просто кусок железа, только очень острый, я бы взялся отрезать им голову с двух движений.

— Нет, — Дашу передёрнуло, — этого я точно сделать не смогу.

— А вот этим убивают тварей, — он вынул из ножен кинжал. Точнее, это был стилет, хотя девушка таких тонкостей не знала. Длинный, сантиметров тридцать, трёхгранный клинок, по каждой грани которого шли гравированные руны, которые к концу становились всё мельче. Присмотревшись, она заметила, что знаки эти светятся тусклым голубоватым светом. — Один удар, и всё. Демон, сколь бы силён он ни был, умирает окончательно и бесповоротно.

— Это… магия?

— Да, воплощённая в рунах, заряжено сильным магом, но действует только один раз, перезарядить потом можно, но легче взять новый.

— А как вообще магия действует? Ты ночью свет включал хлопком. Ты волшебник?

— Нет, хотя кое-чем пользоваться могу, например, амулетами. В нашей комнате стоят магические светильники, их можно выключать и включать вручную, как это делала ты, а можно так, как я.

— А что ещё может магия?

— Многое, вот только хорошие маги — редкость. К тому же они, в массе своей, узко специализированы, один умеет лечить, другой — убивать, третий воздействует на погоду, а четвёртый может находить спрятанное. И почти все они у кого-то на службе. Например, боевой маг, не принадлежащий к какому-либо ведомству, не может просто так появиться на большинстве островов, а если появляется, то тут же попадает под наблюдение полиции.

— А кто помогает вам?

Алекс улыбнулся.

— В любом сообществе есть свои изгои, в том числе такие, на которых объявлена охота. Им некуда податься, а мы всегда платим и помогаем спастись. Некоторые помогают нам от случая к случаю, другие работают на зарплате, а есть и парочка таких, кто носит кольцо.

— А как можно определить, что именно этот человек владеет магией?

— Никак, пока он сам себя не покажет. Даже сами маги не всегда могут это сделать, есть среди них те, кто чувствует магию вообще, но и таких немного.

— Понятно, — протянула она, хотя на самом деле было ничего не понятно.

— Поехали, — поторопил он, — дилижанс будет вечером, а нам ещё оружие чистить.

Глава шестая

Дорога в дилижансе заняла всю ночь и часть дня и отняла у неё все силы. В тесной деревянной коробке набилось полтора десятка людей, все о чём-то болтали, смеялись, курили, а сидение было жутко неудобным и не оставляло возможности поспать. Её спутник тоже устал, хотя и не подавал вида.

Изредка они делали остановки, чтобы взять новых людей, или для того, чтобы пассажиры могли уделить внимание своим естественным потребностям. Ближе к утру, во время одной из таких остановок, Алекс потянул её за руку.

— Я не хочу, — отмахнулась она сонно, — иди один.

— Нужно идти, — шёпотом сказал он ей на ухо, — мы дальше не едем.

Она удивилась, но вида не подала. Молча взяла рюкзак с пожитками и пошла за ним. Они вышли наружу у небольшого домика, видимо, это была лавка для продажи дорожной еды. По крайней мере, изнутри доносились запахи подгоревшей каши и лука. Несколько сонных пассажиров разбрелись по придорожным кустикам, добавляя ароматов к общему фону, а её Алекс потащил дальше в чащу.

— Это непохоже на столицу, — растерянно пробормотала она, оглядываясь по сторонам.

— Это последняя остановка, нам лучше сойти тут.

— Почему?

— Потому что все без исключения дилижансы проходят на въезде через приёмный пункт, нет ничего проще, чем поставить там наряд полиции, который будет сортировать толпу и вычислять всех подозрительных. Я бы так и поступил.

— А мы с тобой подозрительные?

— Более чем, надо будет сменить одежду и спрятать оружие. Носить револьвер здесь не запрещено, вот только выставлять его напоказ не рекомендуется.

— Пойдём пешком? — догадалась она.

— Здесь недалеко, — со вздохом ответил он. — Всего семь миль. Или десять.

Измерять расстояние в милях она не привыкла, но поняла, что это очень много. Дошли они часа за три, она успела вспотеть, голова под палящим солнцем заболела, хотелось пить и болели ноги. Когда, наконец, показались окраинные дома большого города, ей уже хотелось только умереть.

«Добро пожаловать в город Холмбург» — гласила надпись на транспаранте, растянутом над дорогой. Написано было, к счастью, не какими-то иероглифами, а простой латиницей.

— Скажи, — несмотря на усталость, она нашла силы для расспросов, — как так получилось, что я знаю местный язык и умею читать? Тоже какая-то магия?

— Там сложная теория, я плохо помню, но в создании прохода между мирами фигурирует ментальность людей, живущих поблизости. Язык, выученный таким способом, обычно быстро забывается, если постоянно на нём не говорить. Впрочем, тебя это волновать не должно, здешний язык самый распространённый, на нём говорят ещё на двух десятках больших островов. Есть, конечно, местные особенности, акцент, разные диалекты, но понять можно всё.

— Куда мы идём? — спросила она, увидев, что её спутник завернул в сторону.

— Сейчас главное — оказаться в черте города, там мы найдём магазин готового платья и переоденемся.

— А во что ты будешь меня переодевать? Здесь, наверное, длинные платья носят?

— Да, но в длинном платье пользы от тебя будет мало. Купим тебе дорожный плащ, чтобы оружие прикрыть, ну, и ещё обувь, твои ботинки скоро развалятся.

Она посмотрела на свои кроссовки, которые после долгой ходьбы по грунтовой дороге выглядели неважно, но всё же решила возразить:

— Это хорошие ботинки, дорогая фирма.

— Только они не предназначены для долгой ходьбы по нашим дорогам, купим тебе сапоги, думаю, найдётся что-то приличное.

Место, куда они свернули, выглядело, как типичный «плохой» район. Старые полуразвалившиеся дома, на дорогах грязные лужи, в которых кое-где валялись некрупные свиньи. Местные жители выглядели нищими и оборванными. Не хватало только негра-наркоторговца в широких штанах, стоящего на перекрёстке. Их, впрочем, никто не трогал, даже заговаривать не решались, видимо, оттого, что оба шли с руками, положенными на револьверы. Но взгляды на них бросали недобрые, хотелось поскорее покинуть это место.

Всё закончилось тогда, когда они перешли через узкий мостик, который вёл на другую сторону грязного ручья. Дальше город заиграл совершенно другими красками. Дороги стали шире, и на них появилось булыжное покрытие. Дома выросли до трёх-четырёх этажей и обзавелись красивыми фасадами и большими окнами. Она ещё отметила про себя, что на окнах нет решёток, видимо, здесь не воруют. По улицам проезжали конные экипажи, а по тротуарам сновали нарядно одетые горожане. Присмотревшись к женщинам, она отметила фасоны платьев. В целом, красиво, но очень непрактично, тем более, что под таким платьем полагается носить кучу нижних юбок и прочие устаревшие элементы. Да ещё эти шляпки идиотские. И корсеты. Надевать на себя такое ей точно не хотелось.

Магазин они нашли, Алекс усадил её на стул, а сам отправился выбирать. От обилия шмоток разбежались глаза, но выбрать что-либо сама она не решилась. Слишком уж необычными были фасоны. Минут через пятнадцать Алекс вынырнул из длинных рядов с развешанными на них костюмами, протягивая ей коричневый плащ из плотной ткани.

— Примерь, размер, вроде бы, твой.

Она набросила плащ себе на плечи и направилась к зеркалу. Оглядела себя спереди, с боков, сзади. Не фонтан, конечно, но смотрится сносно. Длина чуть ниже колен, можно застегнуть, можно носить на запахе, есть капюшон.

— Сойдёт, — поморщившись сказала она.

— Отлично, — обрадовался Алекс, — тем более, что на твою фигуру больше ничего нет, всё же это мужская одежда.

Следом он надел на неё шляпу, вроде ковбойской, только поля поуже, теперь, если собрать волосы и поднять воротник плаща, издали её можно было принять за мужчину.

Оставалась обувь. В специальном отделе они примерили около дюжины пар сапог. Требовалась обувь для долгих походов и, если потребуется, верховой езды. Попадались приличные экземпляры, но все её чем-нибудь не устраивали. Последнее, что он принёс, выглядело, как армейские ботинки из светло-коричневой кожи с высокой шнуровкой, только каблук был чуть больше обычного, а в носке стоял стальной стакан. Немного тяжеловаты, но ноге в них было удобно. Тяжело вздохнув, она согласилась надеть их.

Переоделся и её спутник, теперь он носил плотный пиджак с полами достаточной длины, чтобы прикрывать оружие, а на голове у него была шляпа-котелок. Вдобавок, он где-то раздобыл очки и теперь нацепил их на нос, отчего сразу приобрёл интеллигентный вид.

Когда с маскировкой было покончено, Алекс усадил её в местном кафе, заказав большую вазочку с мороженым, а сам, вынув из кармана какую-то бумагу, сложенную вчетверо, видимо, местный аналог паспорта, отправился через дорогу в банк.

Есть ей не хотелось. Откровенно говоря, не хотелось ей ничего, только спать. Ну, или просто полежать, вытянув ноги, а ещё принять душ, поскольку после долгой дороги на жаре она чувствовала себя так, словно её облили помоями. Чтобы хоть как-то отогнать сон, она пододвинула к себе вазочку и лениво ковырнула ложкой верхний шарик мороженого. Вкус был обалденный, продукт уже начал подтаивать, поэтому она постаралась съесть его как можно быстрее. Организм от удовольствия возликовал и даже начал забывать о сне. Удовольствие хотелось повторить, да только деньги остались у Алекса, а он всё никак не возвращался. Более того, она вспомнила, что за мороженое он отдал последнюю мелочь, и теперь, если в банке у него что-то не срастётся, они окажутся без средств к существованию. Даже уехать на тот самый Сан-Гектор у них не получится. А если всё будет хорошо, то следующую ночь они проведут в гостинице, где есть почти все нужные удобства, даже настоящий душ.

От размышлений о гостинице её отвлёк тяжёлый топот на улице. По тротуару шагал полицейский патруль, восемь человек в синей форме и с погонами, у каждого револьвер на поясе и короткая дубинка, вид грозный и подозрительный. У входа в кафе они остановились, один из них, толстый и с пышными усами, который, помимо прочего, держал ещё собаку на поводке, заглянул внутрь.

Сердце у неё сжалось. Что, если они начнут проверку документов? Или просто подойдут и начнут задавать вопросы? Она ведь даже не знает, о чём следует врать. В голове пронеслись несколько версий, но все были отброшены за непригодностью. Она даже маме с папой никогда не врала, потому что они её раскалывали на второй секунде. Рука отчего-то полезла к револьверу.

— Вот же, — хрипло проговорил полицейский, — сидят люди в холодке, отдыхают, а мы бегаем по городу, язык высунув. Пошли.

Собака его тоже вознамерилась посидеть в холодке, но хозяин немедленно это пресёк пинком тяжёлого сапога. Несчастное животное заскулило и медленно побежало по тротуару. Следом пошёл и наряд. У Даши от облегчения даже в глазах поплыло. А вдобавок, на противоположной стороне улицы показался, наконец, Алекс и, судя по саквояжу в руках и довольной физиономии, деньги получить удалось.

— Тебя так долго не было, — едва не со слезами проговорила она, — я так боялась, тут полиция приходила, я думала, они меня арестуют.

— Теперь можешь расслабиться, — спокойно сказал Алекс, ставя на стул тяжёлый саквояж, сегодня мы заночуем в гостинице, а завтра отправимся на Сан-Гектор, на пароходе, в каюте первого класса. Есть хочешь?

— Я спать хочу, и помыться, пойдём уже в гостиницу, скоро вечер.

В центре города им не пришлось долго искать гостиницу. Таковая нашлась быстро и свободные номера для солидных господ там имелись, тем более, что солидные господа располагают солидной суммой, да не в ассигнациях, в виде золотых монет, которые, при том же курсе, принимают везде куда охотнее. Номер располагался на четвёртом, самом верхнем этаже большого отеля. Это была довольно просторная комната с дорогой мебелью, электрическим освещением и широкими окнами, которые Даша сразу занавесила плотными шторами. Ей хотелось быстрее завалиться спать, даже ужин, который обещали принести сюда, её не привлекал.

Зато привлекло другое, две двери в стене, которые могли быть только входом в местный санузел. Так и было, в одной из каморок она обнаружила вполне приемлемую душевую комнату, куда немедленно и ворвалась, на ходу вытряхивая из рюкзака всё, что имело хоть какое-то отношение к мытью. Горячая вода подарила ей наслаждение, сопоставимое с сексуальным, она немедленно намылилась, потом смыла пену, потом намылилась снова, теперь уже с помощью мочалки, потом намылила голову, потом снова намылила тело. Продолжалось это долго, пока в дверь не постучал Алекс.

— Ты долго?

— Уже заканчиваю, — ответила она, на всякий случай, задёрнув ширму.

Сделано это было как раз вовремя, поскольку спутник её тотчас открыл дверь и вошёл внутрь. Даша на пару секунд задумалась, решая, как будет сопротивляться наглым домогательствам этого самца, после чего с удивлением услышала, как в раковине полилась вода. Слегка сдвинув ширму, она выглянула одним глазом наружу. Её голый до пояса кавалер, вместо того, чтобы лезть к ней с поцелуями и объятиями, спокойно взбивал помазком пену в небольшой фаянсовой чаше, а на полочке рядом была разложена опасная бритва. Ну, да, это ведь важнее. Впрочем, небритых парней она тоже не любила, да и облик интеллигента, в который Алекс старательно вживался, сильно портила четырёхдневная щетина.

Она уже закончила помывку и теперь просто стояла под струями горячей воды, наслаждаясь своей чистотой. Алекс намылил щёки и с громким скрежетом начал скоблить их острой железякой. Зрелище было сродни развлечениям экстремалов. Неужели тут ещё до безопасных бритв не додумались? Она прикинула, что через пару недель ей самой придётся побрить подмышки, а сделать это будет нечем. Если только Алекса попросит. Нда.

Когда он уже заканчивал бритьё, она выключила воду и, прикрывшись небольшим полотенцем, выскользнула наружу у него за спиной. Отложив бритву, Алекс залез под душ сам. У него мытьё заняло минут десять, после чего он показался перед ней чистый, свежий и благоухающий. Из одежды на нём были только чистые трусы семейного образца.

К тому времени на улице уже стемнело. На Дашу снова навалилась усталость, и она сидела в футболке за небольшим столиком при свете ночника, сонно ковыряя вилкой большой сочный шницель с зеленью, что незаметно для них принесли в номер, и запивая его красным вином из тёмной бутылки с неразборчивыми надписями.

— Будем спать? — буднично спросил он, расстилая кровать.

— Угу, — невнятно промычала она, откладывая вилку.

— Ах, да, прости, — вдруг сказал он, садясь рядом.

На этих словах он впился ей в губы поцелуем, одновременно заваливая её на кровать. Она хотела возразить, но рот был занят, но надо же как-то сказать, что она не хочет… или хочет? Так и не разобравшись в своих желаниях, она предоставила ему полную свободу действий. Оторвавшись от её губ, он плавно переместился на шею, потом, сообразив, что футболку он вниз не стянет, полез руками с другой стороны. Даша, к тому времени уже начавшая терять контроль над собой (да она его с самого начала не имела), стала часто дышать, ласки опытного партнёра преодолели даже её усталость и апатию.

Внезапно он остановился. Вот просто застыл на ровном месте, пальцы его как раз сжали левую грудь и застыли в таком положении. Он поднял голову и стал озираться вокруг.

— Алекс? — испуганно позвала она, разом забыв и про удовольствия и про желание спать. — Что с тобой?

— Там кто-то есть, — медленно проговорил он, осторожно отодвигаясь назад.

— Где? — она инстинктивно перешла на шёпот.

— Внизу, — он вскочил и подошёл к окну, отодвинул один край шторы и поглядел вниз. — Облава. Полиция, инквизиторы и ещё кто-то. Одевайся! Быстро.

Одеться труда не составило, благо, она почти ничего из рюкзака не вытащила, только мыло, шампунь, да свежее бельё. Верхнюю одежду получилось натянуть секунд за двадцать, потом пояс с ножом и револьвером, а сверху плащ и шляпу. Можно было бежать, только куда?

Алекс, вынув револьвер, снова выглянул в окно. Потом повернулся к ней и поманил пальцем.

— Вон там, внизу, — он аккуратно указал пальцем.

В здание заходили полицейские и солдаты, все с оружием, винтовками и револьверами. Внизу стоял кинолог с двумя крупными собаками на поводках, неподалёку чего-то ждали двое бородатых мужчин в длинном чёрном одеянии, видимо, те самые инквизиторы. Но Даша поняла, что указывает он не на них.

— Итон.

У самого входа стоял высокий худой человек, в светлом плаще и шляпе, которую он регулярно снимал с головы, обнажая большую лысину. Было ему лет сорок, лицо было худым и каким-то нездоровым, словно человек этот тяжело и неизлечимо болен. И на этом лице прочно застыла брезгливая ненавидящая гримаса. Бывает, что у человека появляется раздражение, но у этого человека оно было постоянным, он, казалось, ненавидел весь мир и мечтал поскорее его уничтожить. Даша мысленно переодела его в эсэсовскую форму, и форма эта сыщику отлично подошла. Сходство усугублял монокль в правом глазу, который было отлично видно. Приглядевшись ещё, она поняла, что Итон смотрит наверх, более того, ей показалось, что он смотрит именно на них.

— Уходим, — Алекс потянул её за рукав.

— Куда? Они же перекрыли вход.

— Попробуем через крышу.

Когда они выбрались в коридор, их встретил коридорный, который, увидев их, старательно замахал руками.

— Нельзя, господин комиссар велел, чтобы все сидели в своих номерах, они будут делать обыск и…

Договорить он не успел, что полиция собиралась делать, кроме обыска, так и осталось тайной. Кулак Алекса, описав небольшую дугу снизу вверх, врезался ему в подбородок. Парень, икнув, осел на пол, то есть, попытался так сделать, но Алекс подхватил его за подмышки и отволок в чулан, где хранились веники, вёдра и швабры.

— На второй этаж поднялись, — прокомментировал он доносящийся снизу шум.

— Может, не надо было бежать? — предположила она.

— У тебя есть документы? Ты сможешь рассказать, откуда ты родом? И откуда у нас столько денег?

— Но ты бы смог.

— Нас бы допросили по отдельности. К тому же маг легко снимет с нас остаточные эманации, которые, после перехода между мирами, остаются на несколько дней. Короче, сдаваться — плохая идея.

Выход они нашли. В самом конце коридора имелась дверь на пожарную лестницу, которая не только позволяла спуститься вниз, но и подняться наверх, на крышу. Туда её и потянул Алекс.

— Я высоты боюсь, — жалобно проблеяла она.

— Разве это высота? — с ехидной усмешкой спросил он. — Всего-то футов сорок. Зато смотри, как красиво.

Город с высоты действительно был красив, благодаря обилию фонарей, но любоваться его красотами мешало обилие людей в погонах и рясах, собравшихся внизу. Они ведь скоро дойдут до верхнего этажа, найдут внезапно опустевший номер и бесчувственного работника. А потом и сообразят, куда могли исчезнуть беглецы.

Стараясь не шуметь (что очень непросто, когда ты бежишь в тяжёлых сапогах по черепичной крыше) они пробежали на дальний конец крыши. Здесь проходила толстая водопроводная труба, идущая к соседнему зданию. Всего-то метров пять, вот только их ещё нужно было как-то пройти. Ситуацию усугубляло то, что внизу стояли четверо полицейских с револьверами и ружьями.

Забрав у неё всё лишнее, Алекс перебежал по трубе с лёгкостью циркового канатоходца, после чего показал ей жестами, что следует повторить его номер. На это она пойти не могла. Категорически. Труба была скользкой от конденсата, упасть с неё было проще простого. Но и оставаться здесь было не с руки. Собрав волю в кулак, она присела и ухватилась за трубу руками и ногами. Так, сидя на ней верхом, она небольшими скачками продвигалась вперёд. Дорога эта показалась ей вечностью, пока, наконец, сильная рука Алекса не схватила её и не выдернула на противоположной стороне.

Полицейские внизу так ничего и не услышали. Быстро прокравшись на другую сторону крыши уже другого здания, они подошли к пожарной лестнице. Спуститься труда не составит, да только полиция, на всякий случай, выставила оцепление и здесь. Но, людей всегда не хватает, а потому внизу под лестницей стоял только один местный коп, небольшого роста, худой и сутулый. Вырубить его труда не составит, вот только для этого следует сперва спуститься, а он услышит и начнёт стрелять. Или позовёт подмогу, а подмога начнёт стрелять.

Проблему Алекс решил оригинально. Выставил над головой несчастного служителя закона саквояж с золотом, а потом разжал пальцы. Деньги прилетели прямо в центр фуражки, оглушив полицейского, а может, даже зашибив насмерть.

— Быстрее, — крикнул он ей, спускаясь вниз, крикнуть, правда, пришлось шёпотом, поблизости могли быть и другие.

Пожарная лестница заканчивалась на высоте двух метров, повиснув на нижней перекладине, он спрыгнул вниз. Даша через пару секунд повторила этот акробатический этюд.

— А если бы деньги рассыпались? — спросила она, видя, как Алекс подбирает саквояж.

— Внутри прочный мешок, нести можно в нём.

Он утянул Дашу в тёмный переулок, когда расстояние до возможной погони составило уже пару километров, они смогли встать и отдышаться, прислонившись к сырой кирпичной стене.

— Куда теперь? — спросила Даша, хватая ртом воздух, адреналин ещё не отпустил, её ощутимо трясло.

— В порт, — он указал пальцем в сторону, перпендикулярную улице. — Нужно сваливать отсюда.

— Здесь есть море? — удивилась она.

— Судоходная река, море ниже по течению, миль двадцать от города.

— И что мы там будем делать?

— Наймём судно. Или захватим силой. Нам ведь не нужно далеко, достаточно убраться отсюда.

— Они нас искали?

— Вряд ли, что-то другое, но нас бы точно нашли и закрыли в тюрьму.

— За что?

— Повод не всегда нужен, идём.

И они пошли, до рассвета оставалось ещё часа три, нужно было успеть покинуть город.

Глава седьмая

Городской порт встретил их шумом двигателей, гудками отходивших кораблей и удушливым угольным дымом, что стелился над землёй. Неподалёку грузился неизвестным товаром большой пароход, грузчики бегали взад и вперёд, перетаскивая большие, но явно лёгкие ящики. Жизнь в порту не замирала даже ночью.

Они шли по огромному причалу, где встречные люди были слишком заняты собой, чтобы обращать внимание на странную парочку. Алекс высматривал что-то подходящее для них, что было бы готово к отплытию именно сейчас.

Поиски заняли больше часа, пока, наконец, его глаза не упёрлись в небольшой пароход, старый и грязный, который, выдав хриплый гудок, начал медленно отходить от причала.

— Вперёд, — скомандовал Алекс, после чего сам первый побежал к уходящему судну.

Кораблю понадобилось время на разворот, благодаря чему они успели подбежать и прыгнуть через борт. Когда они притаились на палубе, пароход выполнил манёвр и вышел на середину реки, чтобы идти фарватером. Алекс вполголоса заметил, что запасы угля тут большие, а потому вполне можно добраться до Сан-Гектора.

Экипаж корабля состоял всего из двух человек: капитана, тощего сутулого мужика лет пятидесяти с редкой седой бородой, на лысой голове которого имелась замызганная фуражка с якорем; и одного молодого парня, помощника, а может, кочегара. Скорее, всё же кочегара, судя по толстому слою угольной пыли, покрывавшему его лицо, руки и одежду.

Пока пароход шёл по реке, оба находились в рубке, но, как только они вышли на морской простор, дверь открылась и оба вышли наружу, столкнувшись с Алексом, который держал в руке направленный на них револьвер. Даша тоже достала оружие, но держала его пока стволом вниз. Что теперь будет? Они подчинятся? Или придётся стрелять? Она сможет выстрелить? Вряд ли.

— Итак, господа, — спокойным голосом сказал Алекс. — Я вижу, нам тут не рады, а потому буду краток: нам нужно, чтобы ваша посудина повернула на восток и направилась к острову Аль-Скотта. В случае, если мы туда попадём, вы останетесь живы и получите по пять золотых дублонов на каждого, ну и свои жизни в придачу, поскольку сейчас они, как вы можете видеть, временно принадлежат мне.

— Вот, значит, как. — Капитан криво ухмыльнулся, показывая редкие гнилые зубы. — Решили добыть себе транспорт? Поздравляю.

Он по-клоунски поклонился, вообще, его поведение говорило, что он нисколько их не боится и выполнять приказы не намерен.

— А вы знаете, что в портах делают с пиратами? — ехидно спросил он.

— Я знаю, — твёрдо сказал Алекс, — что мёртвые не разговаривают. А потому прекрати кривляться и поворачивай судно.

— Конечно, конечно, — капитан сильно напоминал Голлума, оставалось только задвинуть что-нибудь про Прелесть. — Феликс, будь добр, разблокируй рулевые тяги.

— Ага, — чумазый кочегар выскользнул из-за его спины и медленно двинулся на корму, а капитан медленно развернулся и подался обратно в рубку.

Поскольку цель теперь раздвоилась, Даше пришлось поднять револьвер и взять на прицел кочегара. Тот на это никак не отреагировал, спокойно нагнулся и стал открывать какой-то люк. Внутри оказались непонятные механизмы, в которые он засунул обе руки.

Спокойствие парня оказалось обманчивым, усыпив бдительность, он резко выпрямился, Даша почувствовала сильный удар в грудь и отлетела назад к корме, едва не вывалившись прямо на винты. Револьвер выпал из рук и откатился в сторону. А шустрый кочегар уже целился в Алекса из короткого двуствольного ружья.

— Вот и всё, — торжествующе сказал капитан, выходя из рубки. — Бросай свой ствол и встань на колени. Шансов у тебя нет, ты один.

Вообще-то, он был не один, и шансы у него были, только шансы эти сейчас валялись за спиной у кочегара, приходя в себя после удара прикладом. Теперь она бы точно смогла выстрелить, да только стрелять было уже нечем. Револьвер валялся в трёх метрах от неё, и поднять его незаметно не получится.

Алекс не отводил ствола от капитана, ситуация была патовой, но постепенно склонялась на сторону врага. Капитан незаметным движением вытащил свой револьвер, совсем маленький, с коротким стволом и какой-то нелепый.

Тут её осенило. У неё ведь есть нож. Спина кочегара была в одном шаге от неё. Она откинула полу плаща и медленно вытянула длинный кривой клинок из ножен. Стефан сказал, что колоть не надо, надо резать. Резать? Живого человека? Но иначе их убьют.

Стиснув зубы и зажмурив глаза, она резко вскочила, одновременно проводя похожим на короткую саблю клинком по спине кочегара. От левой ягодицы до правого плеча. Эффект превзошёл все ожидания. Клинок был острым. Очень острым. Сталь, направляемая слабой женской рукой, разрезала человеческую плоть до костей.

Дальнейшие события уложились в пару секунд. Кочегар заскулил и выпалил в сторону, изгибаясь назад и падая на спину. Алекс неуловимым движением отскочил вправо и, уже падая на палубу, дважды выстрелил в капитана. Пуля, выпущенная самим капитаном, прошла через то место, где только что стоял Алекс. Капитан схватился за живот и, выронив оружие, упал. Победа.

Алекс медленно поднялся и подошёл к ней. А Даша, только сейчас осознав результат своих действий, начала активно истерить. Нож выпал из её рук и с глухим звоном упал на палубу. Она посмотрела на Алекса безумным взглядом и страшным голосом прошептала:

— Я человека убила… — при этом она энергично затрясла кистями рук, словно пыталась стряхнуть с них несуществующую кровь.

— Нет, — спокойно сказал Алекс, присаживаясь над «трупом». — Видишь, он ещё жив.

Кочегар и правда был ещё жив, только не мог говорить и двигаться, а под ним растекалась лужа тёмной крови. Глаза его были выпучены, серые губы шевелились, но сказать что-либо ему мешал болевой шок. Алекс взял его за воротник и брючный ремень, рывком приподнял над палубой и потащил к борту. Даша не поняла, что он собирается делать, а когда поняла, было уже поздно. Кочегар полетел за борт, с тихим плеском погрузившись в воду.

— Вот видишь, его убил я, а ты ни в чём не виновата.

Тут Даша, собравшаяся было истерить дальше и доказывать, что людей, даже плохих, убивать нельзя, а кочегара следовало перевязать, увидела такое, что слова замерли в глотке, она смогла только с безумным видом показать за спину Алекса. Тот не стал переспрашивать, просто начал стрелять, едва обернувшись назад.

А зрелище было страшным. Убитый капитан поднимался на ноги. Вот только это был уже не он. Какая-то тварь заняла его место. Лицо стало серого цвета, глаза вспыхнули, как фонари ярко-синего цвета, худые руки вздулись буграми мускулов, отчего старая куртка разошлась по швам. Тварь, бывшая недавно капитаном, медленно двинулась в их сторону, вытягивая руки с длинными, как у тигра, когтями.

Выстрелы из револьвера Алекса не причиняли монстру никакого вреда, лишь откидывали его назад. Разрывные пули большого калибра рвали мёртвую плоть, во все стороны разлетались клочья одежды и куски мяса, но ожившего мертвеца это нисколько не смущало.

Даша схватила свой револьвер и взвела курок двумя пальцами. Зомби убиваются выстрелом в голову, это она хорошо помнила, а потому навела прицел на голову монстра. Отдача ударила в запястье, с головы мёртвого капитана слетела фуражка вместе с большим куском скальпа. Второй выстрел прошёл мимо, третий ударил в лоб, даже пробил голову, да только упрямый зомбак напрочь отказывался умирать во второй раз.

Алекс отбросил ставший бесполезным револьвер, вынул стилет и кинулся на врага. Видимо, как уже говорилось, жизнь, полная опасностей, помимо воли делает их хорошими бойцами. Плохие бойцы просто быстро умирают.

Монстр ходил медленно, но в драке проявил отменную прыть. Смазанным движением когтистая лапа рассекла воздух в том месте, где только что стоял Алекс. Но сам охотник успел сместиться влево, а потом, быстро повернувшись всем телом, с размаху вогнал стилет в разбитый затылок твари.

Тварь замерла на месте. Глаза вспыхнули ярче обычного, но потом стали постепенно угасать. Вся его фигура мелко задрожала, следом отвалились руки, а ещё через несколько мгновений бывший капитан рассыпался в прах.

Алекс нашёл какую-то широкую тряпку, в которую аккуратно завернул то немногое, что осталось от дважды покойного капитана. Останки полетели за борт, а сам Алекс с интересом разглядывал небольшой бронзовый амулет с непонятной гравировкой и вставленными в него чёрными камешками.

— Что это было? — спросила Даша, медленно отходя от шока.

— Вот за это, — Алекс показал ей амулет, — Инквизиция отправляет на костёр почти мгновенно.

— Амулет, превращающий в зомби?

— Не совсем, это был не просто оживший мертвец. В его теле жила тварь из загробного мира, которую почти невозможно убить обычным оружием.

— Но… зачем? — не поняла она.

— Отсроченное возмездие. Если его убьют, если смерть будет насильственной, амулет автоматически активируется, превращая его труп в подобную тварь. Нам сильно повезло, что магический стилет на него подействовал.

— А он мог и не подействовать?

— Разумеется, для упокоения нежити требуются особые чары, которых на этом клинке не было. Он предназначен для убийства существ иного рода, тех, кого условно можно назвать живыми.

— А почему он всё же умер?

— Маг, что накладывал чары, постарался на славу. При желании можно было этим оружием воспользоваться два или три раза, в зависимости от живучести объекта охоты, а я всю мощность вложил в один удар. Он просто не выдержал столь мощного потока силы и банально перегорел внутри. Говорю же, нам повезло, мы были на краю гибели.

Внезапно Даша поняла, что руки её, без всякого участия мозга, начали перезаряжать револьвер, стрелянные гильзы она протянула своему напарнику, а на их место вставила новые. С громким щелчком захлопнув револьвер, она сунула его обратно в кобуру. Отношение к оружию у неё внезапно изменилось, тяжесть на бедре теперь не напрягала, а наоборот, придавала уверенности.

— А где можно взять такой кинжал? — она потрогала ножны, вспомнила, что они пусты и направилась на корму искать свой нож. — Мне бы тоже не помешал.

— Во-первых, — начал объяснять Алекс, пытающийся разобраться в управлении кораблём, — его нужно изготовить. Сделать это может не всякий кузнец, поскольку нужно при ковке металла использовать некоторые заклинания, а маги-кузнецы встречаются очень редко. Во-вторых, даже такому кузнецу понадобится особый металл, поскольку не каждая сталь способна держать магию. В-третьих, после изготовления мастер должен вытравить сами руны, то есть, кузнец должен быть ещё и мастером рун, или позвать такового. И последнее: маг, обычно очень мощный, уровня мастера первого круга, должен наложить сами чары, которые активируются в момент нанесения укола. А регулировать мощность должен уметь тот, кто пользуется им, а для этого тоже следует быть в какой-то степени магом. Как ты понимаешь, только что мы, из-за невезения потеряли очень ценную вещь, всё равно, что в твоём мире лишиться дорогого автомобиля.

— А те деньги, что мы везём, их хватит на новый? — с пониманием местных цен у Даши было пока плохо.

— Их хватит на два десятка таких, да только следует найти специалистов, что их сделают, а клинок может потребоваться срочно. Впрочем, будем надеяться, что там, на месте, наши люди уже обо всём позаботились.

Рядом с рулевым колесом нашлась полупустая бутылка какого-то напитка, бутылка была тёмной, а этикетка расплывчатой. Алекс принюхался, потом протянул бутылку ей.

— Это ром, довольно хороший, с юга. Оттуда, где есть большие плантации сахарного тростника, — он выдернул пробку зубами. — Выпей, тебе нужно успокоиться.

Даша хотела было отказаться, но вынуждена была признать его правоту. Приложившись к бутылке, она заставила себя сделать несколько глотков. Едкое пойло обожгло горло, потом провалилось в желудок и стало греть изнутри. Алекс протянул ей маленький леденец жёлтого цвета, который помог хоть немного перебить вкус. Утерев выступившие слёзы, она вернула ему бутылку.

— Что будем делать дальше? Ты умеешь управлять этой штукой?

— Управлять смогу, — он взялся за рулевое колесо и резко повернул его вправо. — Думаю, что справлюсь и с двигателем. Он здесь не сложнее паровозного. Проблема в другом. Путь на Сен-Гектор весьма извилист, нам предстоит пройти несколько проливов, обогнуть рифы и как-то зайти в порт, кроме того, придётся объяснить городским властям, что это за корабль, кому он принадлежит и откуда на палубе следы крови. Капитан был прав, пиратов нигде не жалуют, разбирательство редко занимает больше получаса и в большинстве случаев заканчивается виселицей.

— Тогда что?

— Предлагаю двигаться на восток, пока есть запас топлива в топке и пара в котле, мы выйдем на большую воду, заглушим двигатель, бросим якорь и ляжем спать. Потом, когда выспимся, я снова заведу двигатель и постараюсь довести корабль до острова Аль-Скотта, там мы попробуем высадиться где-нибудь на диком берегу, а потом отправимся обычным путём на Сан-Гектор. Надеюсь, что самое веселье мы не пропустим.

Его фраза насчёт поспать легла на хорошую почву. Даша вспомнила, что не спала уже две ночи, а теперь глаза её сами собой начинали слипаться, да и крепкий ром уже начал действовать. Последнее, что она запомнила, — узкая койка в крошечной каюте корабельного трюма. Сознание отключилось тогда, когда голова её коснулась подушки.

Глава восьмая

Она не знала, сколько прошло времени. Но самочувствие значительно улучшилось, тем более, что никакие кошмары её не мучили, а память о вчерашних (или позавчерашних, если проспала она дольше обычного) событиях уже сильно смазалась. В малюсенькое окошко пробивался слабый солнечный свет, солнце только что встало? Или уже вечер?

Встав и потянувшись, она открыла дверь и поднялась на палубу по узкой лестнице. Алекс лежал прямо на досках, положив под голову большую бухту каната. Её шаги разбудили его, он поднял голову и поприветствовал её слабым взмахом руки.

— Где мы? — спросила она.

— Стоим на якоре, примерно за семьдесят миль от Аль-Скотта, а что?

— Сколько я проспала?

— Почти сутки, со вчерашнего утра.

— Что теперь?

— Теперь придётся немного поработать, ты умеешь обращаться с лопатой?

— Смогу, если надо.

— Тогда пошли в машинное отделение.

В машинном отделении было темно и мрачно, имелось здесь то, что Даша определила, как котёл. Под ним была топка, куда следовало закидывать уголь, ещё имелся сам уголь, прямо отсюда открывалась дверь в большой бункер, доверху засыпанный крупными кусками антрацита. Нашлась и лопата.

Алекс всё же оказался джентльменом и часть работы выполнил сам, забросив в топку несколько лопат. Теперь это требовалось разжечь. В ход пошли несколько деревянных щепок, что валялись рядом, для ускорения процесса Алекс полил их ромом из недопитой бутылки. Огонь вспыхнул быстро, занялись щепки, а только потом начал медленно заниматься сам уголь.

— Закрой топку и крути вот эту ручку, — сказал он, а сам поднялся наверх.

Ручка осуществляла подачу воздуха, пока двигатель не запустился, очень скоро огонь в топке разгорелся и в помещении стало жарко.

— Подбрось ещё несколько лопат, — крикнул сверху Алекс.

Она согласно кивнула и открыла топку, лопата была тяжёлой, крупные куски угля не желали на ней лежать и норовили свалиться, попасть в топку с первого раза не получилось, но в конечном итоге победа осталась за ней. Ненасытная топка, пышущая адским жаром, оказалась наполнена доверху.

— Поднимайся, — крикнул Алекс.

Когда она поднялась, он сидел на небольшом стуле и внимательно смотрел на какой-то датчик с непонятными делениями.

— Сейчас давление в котле поднимется и можно будет запускать, — объяснил он. — Направление я вычислил, пусть и примерно, до Аль-Скотта доберёмся часов за восемь. Только уголь нужно не забывать подбрасывать. Воды в котле хватит.

— Отлично, — она поискала взглядом место, где можно присесть, но ничего не обнаружила и потому села прямо на палубу, облокотившись о фальшборт. — Что-то ещё?

— Я осмотрел груз.

— И? Что-то ценное?

— Более чем, я даже пытаюсь придумать, как этот груз можно использовать.

— Что же это?

— Древесина.

— Она ценная? — удивилась Даша, в её понимании дерево вообще не имело цены, да и корабль этот своими размерами не предполагал перевозку больших брёвен.

— Очень, это тик. Невероятно ценная древесина, растущая на острове Суланнота, вырубка строжайше запрещена, нарушителей ждёт казнь, поскольку тамошние леса сведены почти полностью, а оставшиеся деревья охраняет королевская гвардия. Этот груз — контрабанда. В большинстве портов такой товар непременно изымут, а капитану влепят большой штраф. Поэтому груз был прикрыт для маскировки рулонами ткани, которая и записана в документах.

— Мы ведь собирались бросить судно.

— Теперь я думаю, что следует извлечь из него выгоду. Пусть и небольшую.

— Продать? Но ты ведь сказал, что это опасно.

— Не особо. Если знать, кому продавать.

— Ты знаешь?

Он кивнул.

— В порту есть знакомые, не то, чтобы друзья, но кое какие дела мы вместе вели.

— Бандиты?

Он снова кивнул, вынул бутылку рома и приложился к ней.

— Любое тайное общество, будь оно хоть сто раз праведным, обязательно имеет контакты с уголовным миром. А потому, в трудной ситуации у нас есть возможность обратиться к ним, попросить оказать помощь, закрывая тем самым старые долги.

— Хорошо, — она ненадолго замолчала.

Когда стрелка на манометре достигла нужной отметки, Алекс повернул какую-то ручку, что-то в механизме заскрежетало, а потом корабль дернулся и начал двигаться, из машинного отделения раздавался равномерный рокот. Алекс закрепил рулевое колесо в нужном положении.

— Теперь нам осталось только ждать.

— Знаешь, — она задумалась. — Раз уж делать пока нечего… Кажется, мы тогда не договорили.

Она обхватила его рукой за голову и притянула к себе. Он не сопротивлялся, они слились в поцелуе и опустились на жёсткую палубу. Снять сапоги со шнуровкой и узкие джинсы было задачей непростой, но они постепенно справились. Корабль шёл через океан, а на его палубе двое людей предавались любви, забыв обо всех своих важных делах и спасении Вселенной.

Когда всё закончилось, они оторвались друг от друга и какое-то время лежали молча, глядя в безоблачное небо.

— Зачем это тебе? — тихо спросил Алекс.

— Просто захотелось, — ответила она с глупой улыбкой. — После всего этого… считай, что я так стресс снимала. Теперь мне легче. И будущее уже не видится таким страшным.

— Ты меня любишь? — непонятно зачем спросил он.

— Не знаю, наверное, нет. Сложно сказать так сразу. А что у нас будет дальше?

— Думаю, нас разбросает жизнь, будем видеться изредка, выполнять свою работу.

— Ну и пусть, — она закрыла глаза, наслаждаясь солнечным теплом и слушая далёкие крики чаек. — Пусть будет так, тем более, что семейная жизнь мне не светит. Слушай, скажи, а дети у нас бывают? У таких, как мы? С кольцом?

— Были среди нас люди, имеющие семью, но о случаях деторождения я не знаю. Принято считать, что мы бесплодны, но подробно этот вопрос никто не изучал. Сама понимаешь, это не тот случай, чтобы обращаться в академию.

Даша нахмурилась. В своих мечтах она видела себя замужней женщиной с парой детишек. Чтобы мальчик и девочка. Она всегда хотела себе брата, но, увы, маме врачи запретили рожать ещё из-за проблем со здоровьем. А теперь на этом, как и на многом другом, можно было поставить жирный крест.

Алекс приподнялся, повернулся на бок и подпёр голову рукой.

— Кольца — это наш крест, наше проклятие. Каждый из нас мечтает снять кольцо. Были даже те, кто отрубал себе палец.

— Помогло?

— Нет, кольцо оказывалось на другом. Про эксперименты с отрубанием руки я не знаю. Но какая-то надежда есть и у нас.

— О чём ты?

Он некоторое время подумал, потом начал рассказывать:

— Понимаешь, наше общество существует уже больше тысячи лет. И есть мнение, которое поддерживают люди, работавшие с потусторонними силами, что число демонов конечно.

— Они могут закончиться?

— Да, когда-нибудь кто-нибудь убьёт последнего, тогда кольца наши исчезнут, а двери другого мира захлопнутся.

— Так может, их очень много? Настолько много, что это займёт ещё пару тысяч лет?

— Я читал хроники. Есть кое-какая летопись событий, разумеется, она далеко не полна, но кое-что почерпнуть там можно. Так вот, лет пятьсот назад наша работа напоминала полноценную войну с большими армиями. Демонов убивали десятками, не говоря уже об их обслуге из людей и тварей. Теперь же мы каждого демона выслеживаем долго, порой, годами. Они ослабели, и их осталось мало, так что, надежда есть. Возможно, именно мы доживём до победы.

— Было бы неплохо, — сказала она и снова зажмурилась.

Но долго лежать им было не суждено. Скоро опять потребовалось бросать уголь, корректировать курс, в перерыве они пообедали нехитрыми запасами капитана в виде консервированной рыбы и галет, а ещё допили ром, чтобы добро не пропадало.

Берега нужного им острова показались уже к вечеру. Видимо, скорость хода корабля оказалась меньше, чем они рассчитывали. Теперь Алекс встал к штурвалу и полностью сосредоточился на управлении. Не хотелось бы в последний момент сесть на мель или пробить дно корабля о морской риф и потонуть.

Как и рассчитывали, получилось бросить якорь у дикого берега, на котором не было никаких поселений. Алекс объяснил, что до порта около десяти миль, которые волей-неволей им придётся пройти пешком. Корабль бросил якорь в сотне метров от берега. У них нашлась крошечная шлюпка, на которой они добрались до побережья. Шлюпку пришлось отпустить в море, чтобы не нашлось желающих добраться до одинокого корабля и чем-нибудь поживиться.

Им повезло. Идти пешком не пришлось, попалось местное «такси». Человек на коляске, запряжённой четвёркой быстрых лошадей. Подобрал их по дороге и, за денежку малую, взялся подвезти. Это был курьер, который доставлял срочный груз, ему платили за скорость, а потому дорога заняла всего минут сорок. Расплатившись с ним, она оказались в пригороде большого портового города. Название его Даша не знала, но оно и не требовалось. Алекс взял её за руку и потащил в порт.

Преодолев множество улиц и переулков, в которых немудрено было потеряться, они спустились в местный порт. По сравнению с портом Холмбурга, он был гораздо меньше, хотя и здесь у причала стояли несколько десятков кораблей, размеры которых колебались от прогулочной яхты до настоящего Титаника.

Немного постояв на причале, Алекс повёл её в какой-то задрипанный кабак. Заведение было даже не второсортным, здесь собиралась вовсе уж запойная публика, сильно воняло спиртом, подгоревшей едой, блевотиной и немытыми телами. Посетителей, к счастью, было немного, и большинство из них были слишком пьяны, чтобы создавать неприятности.

Усадив Дашу за ближайший столик, он подошёл к стойке и обратился к бармену, немолодому мужику с нездоровым лицом, сильно напоминавшему дважды убитого капитана.

— Здравствуй, — сказал ему Алекс.

— И тебе не хворать, — с брезгливой ухмылкой ответил тот, — чего хотел? В долг не наливаем, сразу говорю.

— Мне нужен Резчик, — спокойно сказал Алекс, присаживаясь на стул.

— Всем нужен Резчик, — равнодушно отозвался бармен, — вот только нужен ли ему ты? Он, знаешь ли, кого попало не принимает.

— Скажи ему, что пришёл кузен Бони, он поймёт.

Лицо бармена сменило выражение, он о чём-то надолго задумался, потом вызвал из внутренних помещений оборванного мальчика лет десяти, что-то прошептал ему на ухо и пинком придал дополнительное ускорение. Мальчик моментально исчез, а Алекс присел на стул рядом с Дашей.

— Это такой пароль? — спросила она.

— Да, теперь он будет знать, что пришёл кто-то из наших.

Скорость посыльного приятно удивила, через несколько минут мальчик вернулся и что-то шёпотом сообщил бармену, тот кивнул и объявил:

— Идите дальше по улице, пройдёте бордель, там есть маленький домик с красной крышей, там вас будут ждать.

— Благодарю вас, — с лёгким кивком ответил ему Алекс, после чего они покинули это заведение.

Дорога заняла минут пятнадцать, они, как и было сказано, миновали бордель, где у входа вертелись размалёванные девки не первой (и даже не второй) свежести. Даша ещё подумала, что, будь она мужиком, ни за что бы на таких уродин не позарилась. Нашёлся и домик с красной крышей, где находилась мастерская по починке рыболовных сетей. Но это оказалось ширмой для офиса.

— Мне к Резчику, — заявил Алекс двум бандитского вида парням, что сидели на деревянных чурбаках и делали вид, что чинят сети.

— Оружие сдай, — велел рыжий детина без передних зубов.

— Чёрта с два, — спокойно ответил Алекс.

Рожи обоих приняли агрессивное выражение, но из-за небольшой двери раздался окрик:

— Пусть проходит.

Оба охранника мгновенно скисли, а Алекс с видом победителя прошёл к двери и распахнул её. То, что они увидели внутри, мало напоминало контору главного портового мафиози. Просто кабинет, стены увешаны коврами, в углу небольшой сейф, а под потолком висело чучело огромной совы. Хозяин кабинета сидел за массивным столом и перебирал какие-то бумаги, и был это отнюдь не грозный с виду бандит, а вполне мирный невысокий человечек, упитанный, розовощёкий, одетый в белую рубашку с жилеткой. Вот только взгляд его был таким, что общаться с ним сразу расхотелось.

— Алекс! — Резчик улыбнулся и встал из-за стола, — рад видеть тебя, какими судьбами?

— Я тут проездом, — объяснил ему Алекс, протягивая руку для пожатия, перед Дашей бандит неглубоко поклонился и поцеловал ей руку. — Есть у меня кое-что, что тебя заинтересует.

— Слушаю внимательно, — он вернулся за стол, — да вы не стойте, присаживайтесь. Ели хотите, выпейте вина, сам я не пью, здоровье не позволяет, но для гостей держу несколько бутылок, напиток отменный.

Алекс покачал головой.

— В десятке миль к западу у побережья стоит на якоре корабль, советую поскорее заняться им, пока не нашлись другие желающие.

— Чем он так интересен?

— Кроме стоимости самого корабля, там есть груз. Древесина тика, в брусках по двадцать футов, весь трюм забит ими. И этот корабль не имеет хозяина. Предлагаю тебе купить его вместе с грузом.

— Полный трюм? — бандит задумался, — сложно сказать, сколько там. Что ты хочешь?

— Сто тысяч ливров, можно ассигнациями, и помощь в отправке отсюда.

— Помощь окажу любую, это не проблема, — он растерянно поморгал, подсчитывая в уме сумму, — сто тысяч. Корабль этот, допустим, стоит пятьдесят. Он хоть исправен?

— Мы на нём прибыли сюда, ещё, наверное, котёл не остыл.

— Допустим, и ещё эта древесина. Предлагаю восемьдесят.

— Девяносто, — отозвался Алекс.

— Да, чёрт с тобой, давай девяносто, часть выдам золотом, потому что крупных купюр столько нет, а мелкие долго отсчитывать.

Он открыл сейф, встав так, чтобы им не видно было код замка, видимо, настолько его доверие к ним не простиралось. Потом он по немного пошуршал бумагами и выложил на стол дюжину пачек.

— Сотенные и полусотенные, можешь посчитать, а вот золото, в слитках по полторы унции, принимает любой банк.

Алекс, что удивительно, считать не стал, просто сгрёб полученные деньги в мешок, после чего вежливо распрощался с хозяином кабинета, когда они вышли, следом за ними выскочили оба охранника и куда-то помчались. Надо полагать, проверять информацию.

— Как-то странно, — сказала она, когда они шли из порта. — Откуда он знал, что ты не врёшь?

— Мы ему никогда не врали, наша помощь всегда была ему очень нужна.

— А ты не стал пересчитывать деньги, да и вообще, он ведь мог тебя… нас убить и забрать всё бесплатно.

— Мог, вот только он прекрасно знал, что убив кого-то из нас, прожил бы на свете от силы несколько дней. Или даже часов. Кроме прочего, наше общество очень не любит, когда кто-то убивает его членов. Такое доверие копилось много лет, нет смысла терять его в одночасье.

— Но, никто ведь не знал, что ты пошёл к нему?

— Но он этого не знал. Всё прекрасно, я, пожалуй, обойдусь без его помощи в деле отъезда, билеты купим обычным порядком, благо, местной валюты у нас теперь в избытке, а при обмене берут большие комиссионные. Сейчас найдём гостиницу и заночуем. Я проголодался.