Дать слово

Генерал Колпаков усилием воли подавив готовый сорваться с губ вздох, с раздражением взглянул на своего адъютанта - поручика Макеева, которого при виде оказавшегося на их пути трупа вывернуло наизнанку.

«Надо же какой нежный. Отец его был мужиком покрепче. Да они с Толей прошли огонь и воду, а этот как кисейная барышня! Так кажется наши предки говорили. Эх, если бы не слово данное супруге погибшего товарища не пришлось бы сейчас таскать за собой этот балласт» - подумал герой Эшотта-2 проводя рукой по ёжику седых волос.

Сопровождавшие Андрея Елисеевича четверо закованных в тяжёлую броню гвардейцев, во главе с подпоручиком Волковым, переглянувшись словно по команде покачали головами. Генерал был уверен, что сейчас они ржали по внутренней связи над его адъютантом отпуская солдатские шуточки. Винить ребят за это было сложно.

Хотя труп перед ними конечно был живописный. Бойцу Синдиката в прямом смысле слова размозжило голову неразорвавшимся снарядом выпущенным из пушки шагохода. На земле отпечаталась хорошо различимая клякса из крови, кусочков черепа и мозга.

- Поручик утрите рот и за мной! – приказал Колпаков Макееву прибавляя шаг, да так что полковник Морозов и майор Заммер еле-еле поспевали за легко перепрыгивающим через окопы, траншеи и воронки, оставшиеся после взрывов, генералом. А вот охрана генерала в выкрашенной в красный цвет «Шатунах» (трое спереди, двое позади) словно и не замечала бегущего вперёд командира двигаясь с ним синхронно. Видать приноровились уже.

- И куда только он так несётся? – шепнул Морозову невысокий румяный толстячок Заммер переступая через многочисленные трупы азиатов уничтоженных взводом разведчиков спецназа штабс-капитана Конева. – Всё равно мальчишки уже все мертвы.

- Тссс майор! У генерала отличный слух! – ожёг взглядом подчинённого Морозов полная противоположность Заммера – бледный, худой и длинный.

Полковник знал в чём дело. Ведь здесь на Морригане сложилась непростая ситуация в которой победу помогли одержать не космические линкоры с «лучами смерти» из космоса и не шестидесятитонные шагоходы, а дюжина спецназовцев захватившая укреплённый опорный пункт и удерживавшая его двое суток до полного уничтожения группировки Синдиката на поверхности. И в конце XXIIIвека такое случалось.

Генерал Колпаков же мысленно раз за разом вспоминал кадры высланные ему ещё в полёте в гиперпространстве. Кадры голосъёмки снятые дроном-разведчиком именно здесь. Один боец… ОДИН! Перемещаясь вдоль траншеи вёл огонь из пулемёта, бросал гранаты отважно противостоя наступавшим на него волнам противников. Герой! Этот боец был словно из его прошлого… впрочем, это не важно. Многих достойных ребят Андрей Елисеевич похоронил за свою долгую службу Империи.

Судя по всему, последний залп из «Фурии» удачно накрыл часть траншеи и опорный пункт и всё-таки генерал надеялся, что герой жив.

Лежащий на боку восьмидесятипятитонный «Тацу» приковал всеобщее внимание. Самый массивный шагоход в этом классе. Из чего спецназовцы подбили эту махину вообще было непонятно ведь тяжёлого оружия при них точно не было. Однако факт оставался фактом одна из конечностей робота была оторвана, погнута и валялась в двадцати метрах далее, купол шагохода был расколот, внутренности его выгорели дотла. Пилот явно выбраться не сумел.

- Чем это они его? – озвучил возникший у всех вопрос майор Заммер снимая с головы фуражку с лаковым козырьком.

Генерал же на глупые разговоры время тратить не стал и прибавил шагу к группе андроидов-инженеров разбиравших обломки укреплённого опорного пункта.

Неподалёку от той самой траншеи всё было буквально завалено телами противника. Были тут и обыкновенные трупы и сгоревшие, повреждённые корпуса роботов-пехотинцев «Ёкай». Идя вдоль траншеи, внутри которой места не было из-за этих самых роботов даже подпоручик Морозов распахнул забрало шлема и присвистнул. Уж он-то полный ветеран знал толк в кровопролитных сражениях и в перестрелках накоротке.

- Ёкай такая подлюка, что ей можно остановить только башку прострелив, - произнёс подпоручик взглянув на генерала. – Андрей Елисеевич, спецназовцы эти и правда были крепкими ребятами.

- Сплюнь! - нахмурившись генерал бросился к разбиравшим завал андроидам.

Руководил работами молоденький поручик при виде старшего по званию вытянувшийся по стойке смирно.

- Господин генерал…

- Отставить, поручик! - оборвал офицера Колпаков. – Что у нас тут? Выжившие есть?

- Не могу знать, господин генерал. Тут у них бункер метров на пять. Сканер пока ничего не показывает. Металла много, проводов всяких…

«ЕСТЬ ВЫЖИВШИЙ!» – неожиданно скрипучим голосом заявил один из андроидов-инженеров на спине которого стоял номер одиннадцать. «СУДЯ ПО ВСЕМУ ЧЕЛОВЕК».

Палец робота показывал на экранчик сканера на котором помигивала зелёная иконка. «Зелёная значит свой», - подумал генерал и старательно скрывая радость начал отдавать приказы.

- Морозов! Мобильный госпиталь и бригаду фельдшеров сюда быстро! Майор! Обеспечить инженеров всем необходимым, чтобы достать героя живым и здоровым!

- Так точно, господин генерал! – отсалютовал верзила полковник связываясь с кем-то по внутренней связи. Тоже самое проделал Заммер, только не договорившись вприпрыжку побежал куда-то сам.

- Главное, чтобы ему там воздуха хватило, - что-то высчитывая на командирском планшете бурчал себе под нос поручик руководивший раскопками. Несмотря на молодость на плече и груди его комбеза липучки удерживали боевые шевроны.

- Ты сынок уж постарайся, - произнёс генерал, присаживаясь прямо на одного из замерших на краю траншеи ёкаев с прострелянной головой как бы тем самым давая понять, что будет наблюдать за работами лично.

* * *

Воздухом выжившего обеспечили вогнав под землю специальный бур имеющий возможность доставлять кислород для дыхания. Сами работы были закончены через два с половиной часа. Специальная инженерно-сапёрная машина «Крот» осторожно, слой за слоем, снимала землю и крупные обломки с места раскопок. Как только из-под земли стал виден повреждённый остов бункера андроиды-инженеры при помощи эксгаустеров похожих на гигантские ранцевые пылесосы начали собирать мелкие обломки и грунт. Вскоре можно было спокойно заглянуть в отверстие в крыше укреплённого опорного пункта. Что генерал и сделал первым.

В дальнем углу бункера у стены он увидел десять тел спецназовцев лежащих ровненько, рядышком, плечом к плечу. На груди каждого аккуратно покоился шлем.

- Эй! Там есть кто-нибудь?! – прокричал вниз Макеев чуть не свалившись в дыру. В последний момент офицер-сапёр поймал его буквально за шиворот и оттащил в сторону.

Спустя несколько секунд раздались шаги и снизу на генерала Колпакова взглянул боец с нашивками старшего сержанта с сигаретой во рту.

- Здравия желаю, господин генерал, - спокойно произнёс он устало бросив ладонь к виску. – Старший сержант Манн, Дмитрий Александрович. Как там погодка?

У говорившего глаза были ярко-фиолетового цвета. Колпаков вздрогнул и закричал во всю мощь лёгких:

- Фельдшеров сюда немедленно!

* * *

- Отравления дедетрином нет, - сообщил Колпакову фельдшер в звании прапорщика.

- Но глаза стали фиолетовыми! – возмутился генерал кивая на курившего на раскладном стульчике Манна. – Я сам такое неоднократно видел! Такое происходи при передозировке «Яркости»!

- Всё правильно господин генерал, - кивнул прапорщик пряча медицинский сканер в сумку. – Ещё бы немного и произошла передозировка.

Сделав несколько шагов к спецназовцу фельдшер указал указательным пальцем на рукав защитного костюма «Рысь» который после осмотра зачем-то снова напялил на себя тот, и продолжил:

- Посмотрите господин генерал, после того как броня старшего сержанта вышла из строя он вёл подсчёт инъекций вручную. Видите, чёрным маркером написана буква «Д» - дедетрин и цифра 2,5. То есть Манн принял две инъекции, а третью после которой бы точно наступила передозировка располовинил. Молодец, опытный солдат. Есть у него ещё обезвоживание, лёгкая контузия, ссадины, ушибы, пару рёбер сломано… ничего прокапаем, положим в восстановительную капсулу и будет как новенький. Не беспокойтесь.

Отпустив прапорщика и остановившись напротив Манна, который тут же попытался отдать честь Колпакову, генерал положив руку парню на плечо посадил его на место. Взгляд Андрея Елисеевича внимательно рассматривал поверхность повреждённой в нескольких местах, исцарапанной «Рыси».

- А буква «А» и цифра шесть — это адреналин?

- Так точно, господин генерал, а буква «П» и цифра два промедолин. После контузии голова болела так, что резко поворачиваться не мог. Сразу слёзы из глаз. Без обезболивающего никак, - говорил Манн спокойно тяжело роняя слова.

Колпаков устало опустился рядом на услужливо подставленный майором Заммером раскладной стул.

- Рассказывай сынок как всё произошло. Только благодаря вам мы смогли Синдикат опрокинуть. В бункере этом система управления ПВО была. Как только она погасла мы сели и вдарили по ним.

- Двое с половиной суток назад взвод разведки спецназа штабс-капитана Конева, в составе которого находился и я, получил задание обнаружить и по возможности уничтожить укреплённый опорный пункт в котором располагается система управления ПВО из-за которого наши войска не могли сеть на поверхность планеты, - начал рассказ старший сержант достав из пачки новую сигарету. – Синдикатовцев здесь было как грязи, поиски продвигались крайне медленно, но всё-таки нам повезло - смогли отследить повышенную электромагнитную активность. Фонило именно здесь. Дождались ночи…

Некоторое время Манн молчал то и дело затягиваясь сигаретой и стряхивая пепел на землю. Полковник хотел было поторопить спецназовца, но генерал так глянул на Морозова, что у того слова в горле застряли.

Колпаков смотрел на Манна сидевшего напротив и восхищался им. Вроде бы простой парень. Тридцать лет, среднего роста, худой, жилистый, треугольное, скуластое лицо, светлые волосы, глубоко посаженные серые глаза. Говорил тот негромко, но уверенно. Простой парень, а герой.

- Поставили на штурмовые винтовки глушители. Зашли в укреплённый опорный пункт, спустились в бункер, перебили охрану. Всё чётко, только на втором этаже один из офицеров успел дважды выстрелить из пистолета. Вроде негромко и под землёй, но услышали. Штабс-капитан приказал сжечь к чёрту пульт управления. Сделать это быстро можно было только ЭМИ гранатами. Сказано-сделано. Правда у нескольких наших тоже стала броня сбоить. Но нам не привыкать, мы могли и без помощи «Иваниваныча» сражаться. Уйти не успели, враг пошёл в атаку…

Старший сержант задумавшись замолчал наверняка представляя себе тот ночной бой.

- Что дальше? – пискнул из-за плеча Макеев.

- Дальше? Дальше волна за волной. Здесь был небольшой склад БК. Огнемёты, пулемёты, гранаты. Мы всё время двигались, вели прицельный огонь. Потом в ход пошёл дедетрин. У спецназа в аптечках он есть. Укол этой гадости делал нас сверхпроводниками для систем подключения защитных костюмов, в разы прокачивал нашу реакцию и мозговую активность. Супермены на полчаса…

В этот момент начали поднимать из бункера тела погибших. Подняв, в ожидании транспорта, их укладывали на землю в точно том же порядке как они находились в бункере. Старший сержант встал и направился к своим товарищам.

- Я сумел захватить «Тора». Шагоход подбирался к нам с тыла. Какая-то закавыка у пилота с подачей боеприпаса вышла. Убил его, выкинул из кабины, активировал пушку, дал залп и тут меня контузило. Не знаю почему сработала защитная система ведь я сделал всё как нас учили. Замкнул предохранители САВ, отключил малый аккумулятор…

Слушавшие Манна военные переглянулись. Защитная система установленная в шагаходах обычно угонщиков убивает. Парню явно повезло.

- Ноги отнялись голова кружилась так что хотелось орать. Наш фельдшер Юра Дрёмов что-то поставил мне и стало легче. Я всё видел. Они погибали именно в том порядке как и лежат сейчас. Первым ушёл командир…

- А что-то я не вижу тела штабс-капитана, - произнёс Морозов заглядывая в лица мёртвых спецназовцев.

- Штабс-капитан Конев подорвал себя и боезапас уничтожив «Тацу», - указал острым подбородком на гигантский шагоход Манн. – Противник отчаявшись послал против нас эту штуку. Она бы нас в лепешку. Командир… в общем он забрался на самое уязвимое место под кабиной и… рвануло так, что у тяжёлого шагахода ногу оторвало, а кабина лопнула и загорелась.

Подпоручик Волков принёс расколотый пополам шлем на затылке которого была надпись «КОНЕВ» и положил на землю перед началом скорбного строя. Последнего строя в котором замерли геройски погибшие спецназовцы. Теперь все были вместе.

- Потом был Вася Клинов, Равиль, Безбородов, Кулитис, Дрёмов, - переходил от товарища к товарищу Манн. – После Дрёмова я смог взять оружие и присоединился к ребятам. Мы сутки отбивались вместе. В какой-то момент я понял, что слышно только мой пулемёт. Пока синдикатовцы зализывали раны я отнёс ребят в бункер, а потом уже сражался один. Как мог.

- Целый сутки один? – спросил Волков Манна и во взгляде ветерана мелькнуло уважение.

- Один. Каждый раз как уставал, руки начинали опускаться, садился на землю и думал, что подорву себя к чёртовой матери как только они в траншею сунутся. А потом размышляю ну подорву и что? Никто семьям парней не расскажет как они погибли. И я дал себе слово, что выживу, что позабочусь о них, и их близких. А для этого надо было выжить. Во чтобы то ни стало. Ставил себе укол адреналина, броня-то уже не функционировала, и вперёд ловить цели в прицел и жать на спусковой крючок. Так и продержался до того злополучного залпа…

Колпаков тоже поднялся со своего места и уже не скрывая тяжких вздох взглянул на погибших спецназовцев. Манн рядом как-то сгорбился и закрыл ладонями лицо. Андрею Елисеевичу даже показалось, что он сейчас заплачет (в этом не было ничего плохого человек такое пережил, мужчины не плачут, мужчины огорчаются это только в кино) но старший сержант наоборот улыбнулся и повернувшись к Колпакову путанно произнёс:

- Господин генерал, только я не один был. Ну то есть один, но и ребята будто со мной. Не знаю как объяснить. Они будто всегда со мной были, всё время, рядом. Не было чувства одиночества. Совсем не было.

- Господин генерал, он явно контуженный, - прошептал на ухо Колпакову Макеев.

- Рот закрой, - жёстко прорычал Андрей Елисеевич адъютанту из-за чего тот вздрогнув отшатнулся в сторону по-бабьи закрыв рот ладонью.

«Отправлю его в штаб, нет моих сил больше», - мысленно поклялся себе Колпаков не спуская взгляда с погибших спецназовцев.

- Плечом к плечу. – негромко сказал он, но Манн его услышал.

- Так точно, господин генерал. Мы сражались плечом к плечу. Вот смотрите это секунд-поручик Громов! Мы с ним вместе завербовались. Головастый, без ошибок высчитывал интервалы прилётов на наши позиции. А это Слава Грановский! Простите ефрейтор Грановский. Рукастый дочке собственными руками игрушки из кости и дерева вырезал. Прапорщик Токаев. Вы бы знали как он пел, заслушаешься. Младший сержант Паровозов, наш тихоня мог починить всё что угодно. Мечтал открыть мастерскую по ремонту домашних роботов и андроидов. Сержант Алексей Беккер – Сашка Зоркий глаз – крёстный моего Егора…

И вот тут Манн расплакался. Горько, рыча на себя за охватившую его слабость. Гвардейцы Колпакова во главе с подпоручиком Волковым тут же окружили его и повели куда-то подальше от посторонних глаз, а с неба несмотря на продолжавшее светить солнце вдруг прыснул мелкий тёплый дождик, капли которого смывали кровь, копоть и грязь с лиц мёртвых спецназовцев. На какое-то мгновение старому генералу даже показалось, что парни живы и здоровы, озорно улыбаются ему. Андрей Елисеевич даже головой помотал из стороны в сторону после чего всё вернулось на свои места. На свои ли? Разве так должно быть?

- Иди отдохни, сынок, - рука генерала провожавшего взглядом Манна легла на расколотый пополам шлем геройски погибшего штабс-капитана Конева. - Обещаю тебе, что о телах твоих погибших товарищей и их близких я позабочусь лично. Слово данное им ты сдержал, теперь моя очередь давать слово…