Дайвер

Примечания:

Цеппелин — дирижабль с жестким каркасом и упрятанным в него несущим баллоном, цельным, либо разделённым на отсеки.

Блимп — дирижабль с неполным или отсутствующим каркасом. Несущий баллон блимпа не имеет жесткой защитной оболочки.

Монгольфьер — летательный аппарат, в котором подъёмная сила обеспечивается нагретым воздухом или паром.

Суперка́рго — морской термин: лицо, ведающее на судне приёмом и выдачей грузов, а также наблюдающее за состоянием трюмов; обычно второй помощник капитана. Здесь: начальник грузового дока и торговый представитель города, человек, ведающий оптовыми закупками и продажей стратегически важных товаров.

Бальса - растение, с древесиной легче, чем у пробкового дуба. Широко применялось в авиационной промышленности.

- Нам всю жизнь твердят, что все мы разные и делим один мир. Брехня! Истина в том, Ариэль, что все мы абсолютно одинаковы, но с рождения до смерти живём в разных мирах. От того всё зло. Люди всегда выдумывают себе что-то особенное, а прочим определяют в нём места, и даже это не самое плохое. Самое плохое, когда места вообще нет!

- Для нас?

- И для нас! Но в эту игру можно играть и по другому. Пусть построят себе другие иллюзии, лучше прежних. Они никогда не поймут нас: просто, никогда не поймёшь другого человека, пока не влезешь в его шкуру, пока не вдохнёшь воздух его мира.

- Ха-ха-ха! Поэтому ты решил им помочь? Показать тот единственный, реальный?

- Да! Пусть дышат полной грудью!

***

В деревянной каморке без окон пахнет смолой и спиртом. Сквозь тонкие стены доносится равномерный гул турбин. В углу зловеще алеют электронные лампы допросной машины. На стене, прямо над головой у допрашивающего, мертвенно-бледно светит химическая лампа, превращая его силуэт в расплывчатое пятно.

Кожу немного саднит под влажными поцелуями присосок. У Братства много вопросов, и врать нельзя.

- Имя!

- Алек.

- Чем занимаешься, Алек?

- Бродяга — торговец. Иногда охотник.

- Монг? - вопрошающий придвинулся, пытливо заглядывая в глаза, будто пытался прочитать мысли.

- Сам как думаешь, горожанин? Похож я на монга?

- Вопросы здесь задаю я! И я тебе, дикарю, не просто «горожанин»! Зови меня — Преподобный Зак. Я Энкрипт Пречистого Братства!

- Как скажешь, Энкрипт. Я не монг, я уважаемый человек, хоть и не горожанин.

- Что ты делал в Рассвете?

- Торговал, пополнял припасы…

- Подробнее!

***

«Мы потомки звездных путешественников.

Мы люди.

Мы не убиваем себе подобных.

Мы помним о правилах.

Мы подчиняемся охране.

Уродам и нарушителям в нашем городе не место!

За разжигание огня, за нарушение правил, за укрывание уродов — смерть через повешение!

Если ты человек, Добро Пожаловать в Рассвет!

Нас: 1999. Гостей: 43.»

Такая надпись красовалась под входом в док, написанная огромными буквами, красной краской по бальсовому борту подошвенного монгольфьера. Только цифры отличались от текста: первая жирно выведена мелом и обрамлена белыми разводами от множества исправлений, вторая — намалёвана на бумаге, хитроумно пропущенной в специальные пазы. Служитель дока мог менять эту цифру, крутя ручку у себя в будке: учёт веса — залог выживания в небе.

В подтверждение серьёзности написанного, на вынесенной от пирса рее, покачивался на верёвке труп какого-то бедолаги — очевидно, нарушителя правил. Труп свежий, долго висеть ему не дадут. Отправят на компост или сбросят с ночным балластом.

Рассвет парил над сплошным облачным морем, покоясь на восьми гигантских монгольфьерах. Горячий пар в них подавался по сверкающим на солнце, омеднённым трубам от центрального котла. Вода в котле нагревалась системой линз и зеркал, громоздившейся над лёгкими деревянными постройками. Никакого огня! Для летающего города нет страшнее врага.

Почему? Ответ прост: водород и бальса.

Везде и всюду бальса. Единственное дерево, пригодное для небесных жителей. Его выращивали в каждом городе, без него и не было бы никаких городов, никаких цеппелинов, блимпов, монгольфьеров. Ничего в этом мире, где поверхность навсегда укрыта плотными густыми облаками, где жизнь возможна лишь между небом и Бездной, где выживают лишь те, кто научился летать.

Рассвет относился к типу «Дайвер», как и любой воздушный корабль на паровой тяге. Утром он набирал из облаков воду, выдвигая в промозглую муть огромные конденсаторы, а в полдень начинал подъём на максимальную высоту. Когда солнце скрывалось за горизонтом, пар в баллонах начинал остывать и за ночь город вновь погружался в толщу облаков. С восходом цикл повторялся. На старой Земле такое было невозможно, но здесь, на новой Терре, атмосфера плотнее.

Охотничий цеппелин «Удача» величественно вплывал в док Рассвета.

Алек, в лёгкой охотничьей куртке из птичьей кожи, и таких-же кожаных штанах, стоял на носу гондолы, у штурвала, с замиранием сердца следя, как приближается ажурная конструкция причального пирса. Его сестра, закутанная в просторный плащ с капюшоном, вытканный из саргассовой холстины, расположилась на корме, у чихающего белым паром двигателя. На её руках красовались грубо выделанные кожаные перчатки.

Алек подал знак, и линзы, по бокам несущего баллона, провернулись, прекратив нагревать котёл. Короткая труба на корме исторгла струю стравливаемого пара. Сверкающие круги пропеллеров рассыпались, позволяя увидеть деревянные лопасти. Небесный корабль медленно дрейфовал по прямой.

- И здесь уже Чистые! - процедил сквозь зубы Алек, комментируя приветственную надпись.

- Бесполезно, брат. - ответила Ариэль. - Куда бы мы ни направились, везде Братство устанавливает свои порядки.

- Эй, на «Удаче»! - окликнул их с пирса, одетый в ламеллярную деревянную броню, охранник, приветственно взмахнув коротким копьём с костяным наконечником и алой тряпицей — бунчуком. - Что хорошего привезли?

- Конец прими, невтерпёжник! - крикнул в ответ Алек, бросая бухту троса на причал.

- А всё-же?! - не унимался охранник, приняв трос и наматывая его на деревянные кнехты.

- Мясо, перья, пух и саргассы. Что ещё ты ждал? Птичьего молока?

- Яйца в саргассах не попадались? - спросил охранник.

Алек помотал головой.

Охранник вздохнул.

- Нам бы водорода, реек, да линзу поменять. - означил свои нужды Алек.

Охранник присвистнул:

- Линзу? Это вам дорого станет! Медленно растут. Парой крючконосов не отделаетесь.

- Мы дельтакрыла добыли! - похвастал Алек. - Так что и на рынок загляну, давненько овощей не ел.

- Дельтакрыла? - охранник открыл рот в изумлении. - Да эта дура с пол вашего цеппелина! Как удалось? Уже лет десять никто не рискует. Как-то монги собрали целую флотилию и попытались. Половина вернулась, без добычи...

- Плёвое дело! - осклабился Алек. - Правда тварь нас немного помяла, нужен небольшой ремонт.

- Да уж! - протянул охранник. - Сейчас суперкарго и грузчиков позову. Если птичка взрослая, вам хорошо монет отсыпят. В последнее время охотники мало мяса привозят, цены растут.

Он подмигнул.

Алек понимающе кивнул: городу нужны ресурсы, но в состязании желудков за право быть наполненными всегда выигрывает свой, собственный.

Пришлось развязать мошну на поясе и бросить монету: выпуклый латунный кругляш, лишенный какой либо чеканки и номинала, но особым образом выдавленный. Металл ценился сам по себе — в небе его неоткуда брать, а форма служила гарантией, что драгоценная штуковина не проскочит в щели палубы или деревянной мостовой.

Охранник ловко поймал монету и просигналил поднятым копьём.

Главного над грузами не пришлось долго ждать: из будки выдвинулась маленькая процессия. Низенького, разодетого в украшенный перьями мундир, господина, сопровождала четвёрка дюжих работников в простецких холщовых робах.

Господин, источая лёгкий перегар, поднялся на борт «Удачи», буквально обнюхал весь товар, и принялся торговаться. Да как! В него будто подоблачный демон вселился. Не меньше получаса ушло, чтобы торг вышел на финишную прямую:

- Так! Саргассы оставь себе, у нас этого добра сейчас — каждый придурок тащит. Пух и перья я забираю. А мясо… В мясе жира полно! Старая птица. Некачественный товар. Двадцать монет за бочонок и ни монетой больше!

- Привереды городские… - кряхтел в ответ Алек, - Мясо с жиром не нравится. Неужто гнус жрать научились? Ладно, повезу в Штормград, там небось, с руками оторвут.

- Да оно у тебя протухнет по дороге! По двадцать две заберу, так и быть. И соли мешочек докину. Считай, почти по двадцать три...

- Соли? Я похож на монга? Или моя красотка внезапно превратилась в монгольфьер? - он топнул ногой по палубе. - Я и сам умею саргассы выпаривать, не первый год по облакам хожу. Тридцать за бочонок и ни монетой меньше!

Коротышка скривился — ну да, цеппелин это не монгольфьер и даже не блимп, глупо было ожидать, что на таком судне наивные дикари окажутся:

- Значит ты когда-то в городе жил, умник. Ладно, двадцать пять и это крайняя цена, иначе лорд-капитан меня самого сожрёт.

- По рукам, но с тебя скидка на водород и линзу. - осклабился Алек.

- На водород и бальсу. Линз у нас нет. Всё монги разобрали. Много их стало, а добычи всё меньше привозят. - устало махнул рукой суперкарго. - Расплодились. Скоро в стаю собьются, грабить начнут.

Алек с сестрой переглянулись: важная информация! Монги — нищие бродяги, получили своё прозвище за то, что летали на примитивных монгольфьерах — самых ненадёжных воздушных судах. На крупную добычу им рассчитывать не приходилось, потому и промышляли по мелочи: ловили птиц в нехитрые ловушки, да облачные саргассы обдирали. Делом это было опасным: прочные, похожие на серо-зелёную вату, нити, парили в толще облаков, служа пристанищем для мелких птиц и гнуса. Плохо управляемый монгольфьер запросто мог влететь в скопление и запутаться. Это в облаке саргассы парят, будто пух, а если сбить их в ком, большой ком, утянут вниз запросто. Да и гнус нельзя совсем уж со счетов сбрасывать. Большой рой закусает насмерть, если время дать.

Монги часто гибли, но по мнению городских — недостаточно часто.

- Ладно, крючконос, быть по твоему! - сказал Алек и протянул руку коротышке в мундире.

- С чего это я крючконос? - возмутился суперкарго, но руку пожал.

- Из живого мясо кусками рвёшь. - осклабился Алек и подмигнул.

- Вот твои монеты, за вычетом заказа. - пробурчал коротышка, отсчитав кучку металлических кругляшей. - Водород и прочее доставят в течение часа.

Он аккуратно ссыпал монеты в подставленные ладони, а затем крепко ухватил Алека за рукав:

- Слушай, зубоскал, твоя подруга, часом, не уродка? Сегодня тепло, а она кутается и капюшон не снимает. Сидит, будто чучело, на бочке — не шевелится.

Алек посмотрел в глаза коротышке и нахмурился:

- Она не уродка! Моя сестра — калека. Её в детстве брусом зашибло, по спине. С тех пор не говорит, не ходит, и мёрзнет постоянно. Понятно?

Суперкарго прищурился.

- Понятно? - угрожающе переспросил Алек, перехватывая свободную руку коротышки.

- Понятно. - ответил суперкарго, отпуская куртку, в другой его руке блеснули монеты. - Чего-же не понятного? Ну раз не ходит — не стоит ей в городе показываться, там понятливых мало. У нашего кока сын — калека был, руки у него покалеченные, по шесть пальцев на каждой — представляешь? Вчера его Чистые в Бездну списали, а кока подвесили. Хотел в отместку город спалить. Видал?

Глаза суперкарго дёрнулись в сторону повешенного. Руками он всё-же махать не стал — видимо, монеты помешали.

- Видел. - ответил Алек. - А что-же вы из судовой роли только одного вычеркнули?

- Так, формально кок еще здесь. Вот отправят его на компост, место и освободится. А ты никак, в горожане метишь? Богатый стал.

- У вас плохо к калекам относятся.

Суперкарго растянул рот в широченной улыбке:

- Ты знаешь город, где сейчас по другому? Ведите себя тихо, мне неприятности не нужны. А вообще, сидите и не высовывайтесь до окончания погрузки. Если бы мы не нуждались в ресурсах... - он бросил красноречивый взгляд на повешенного.

- Так и сделаю, только в "Лавку космических товаров" загляну! - ответил Алек.

Коротышка молча покрутил пальцем у виска: не монги они — как-же! Появились шальные монеты — непременно спустят на бесполезное барахло.

***

- Что за чушь? - Преподобный Зак встал, прошелся по каморке, потянулся. - Братству не интересны твои торговые дела. Ты должен был доставить в Рассвет двух наших братьев!

- Я и доставил. - Алек смотрел на Преподобного такими честными глазами, что тот перевёл взгляд на допросную машину. - Они покинули борт «Удачи» в доке Рассвета, клянусь!

Маленький индикатор светился ровным зелёным светом.

- Но ты ничего не говорил о них! - он вновь повернулся к Алеку. - Ни разу не упомянул!

- Разве? - Алек пожал плечами.

- Ты знаешь, кто такой Энкрипт? Я общаюсь с наследием звёздных путешественников, наших предтеч! Я умею говорить с другими городами! И из Рассвета мне доложили: брат Рон и брат Элм не ступали на пирс. Их там нет. И никогда не было!

Алек с трудом задавил улыбку: сколько важности! Ламповые рации, ведущие передачу ключом, — отчаянный эрзац, никак не космическая технология.

Преподобный ждал и нужно было что-то отвечать, как всегда, правду, и только правду:

- Я сам видел, как они оказались на пирсе! А встречающих не было! Возможно, следует поискать получше?

Наверняка Энкрипт Зак побагровел, проклятая лампа у него за спиной не позволяла уловить подобное.

***

Думаешь не догадаются? - Ариэль висела в такой-же бальсовой клетке, что и сам Алек. Отсюда, с высоты шпиля, сооруженного из лакированной пемзы Адмиралтейства, был виден весь Штормград: здание возвышалось в центре, и город расползался от него словно крем на торте, уступами, и обрывался вдали, отдавая горизонт облакам. По пустынным улочкам, внизу, бродили фонарщики и трясли тонкие, гибкие столбы с химическими фонарями. Еле теплящиеся огоньки вспыхивали, обретали новые силы, на пару часов вырывая из тьмы лоснящиеся водостойким лаком фасады домов — до нового прохода ночных трясунов.

Забытая сказка. Этот город хотелось погладить.

- Не должны — мясо для офицеров, разве что, сразу откроют те самые. Два против десяти — нормальный шанс.

Клетка Ариэль покачнулась. Смутная фигура внутри приподнялась, встав на колени.

Алек едва её видел, слишком далеко висел. Хорошо, что у сестры слух, как у летучей мыши…

"Хорошо? Действительно хорошо?" - Ему стало стыдно.

- Нужно было выкинуть их за борт. Я говорила!

Её клетка качнулась сильнее. Сестрёнка совершенно не боится высоты. Сам Алек не рискнул бы раскачивать столь легковесную конструкцию.

- Тогда мне пришлось бы врать. - ответил он.

- Ну хотя бы головы.

- Что сделано, то сделано. Этот преподобный не выглядит мудрецом, они, кажется, преклоняются перед любой вещью, сложнее парового котла.

- Не накаркай!

- Ультразвуком? Кха-кх-кх! Мне, в отличие от тебя, сестрёнка, и говорить так сложно, не то, что каркать.

***

«Удача» взбивала воздух винтами на малых оборотах. Компактный движок из алюминиевого сплава негромко ухал, мерный гул отдавался вибрацией в канаты гондолы. Ладонь щекотало. Алек стоял на носу, ухватившись за трос. Его густую шевелюру трепал попутный ветер, пытаясь забросить непослушную прядь в глаза. Бесполезно: большой бинокль с бронзовой окладкой окуляров непринуждённо отбивал все атаки расшалившейся стихии.

- Мне кажется эти двое что-то заподозрили. - донеслось с кормы. - Не стоило брать их на борт.

- Как будто у нас был выбор. - натужно пропищал Алек в ответ.

Брат с сестрой могли говорить свободно, находясь на разных концах палубы: нормальное человеческое ухо не способно различать ультразвук, поэтому пассажиры их не слышали.

- Что нам делать, братишка? Я боюсь!

Алек и сам ломал голову над этим: навязавшиеся попутчики были из тех, кому не отказывают. Влияние Чистого Братства непрерывно росло, расползаясь по всему надоблачному пределу, и Рассвет оставался одним из немногих городов, где, как надеялся Алек, правит пока ещё лорд-капитан, а не эти крысы в белых балахонах.

Некая иезуитская ирония заключалась в том, что они теперь сами везли Чистых в Рассвет.

Упитанные Братья Рон и Элм представились миссионерами и весь долгий путь досаждали маленькому экипажу «Удачи» проповедями о Чистоте Его Замыслов, Великой Миссии Человеческой и Извращениях Уродских, мешающих и тому, и другому.

- Эй парень! Твоя сестра опять рот раскрывает! - позвал Алека один из Чистых, кажется Элм.

- Наверно приспичило! - предположил второй, тряся щеками - его забавляло отношение Алека к сестре.

Ариэль пришлось играть инвалида, иначе её уродство стало бы очевидным. Алек тоже соблюдал правила игры. С нарочитым вздохом он отправился на корму, обхватил сидящую на бочке Ариэль руками, и понёс к гальюну, расположенному за двигателем.

Мстительный ветер послал особенно тугой порыв, обдав брата с сестрой прохладным потоком воздуха. Капюшон на голове Ариэль надулся как парус и слетел с головы, открыв для всеобщего обозрения огромные треугольные уши.

- Бездна! - выругался Алек.

- Кипящая Бездна! - пискнула Ариэль.

Чистые переглянулись, потупились и отошли к фальшборту. Чертовски сложно делать вид, что ничего не произошло, но они попытались.

- Почему они не напали? - удивилась Ариэль.

- Думаю… - Алек помолчал, размышляя, - Они ничего не смыслят в навигации. Если убьют нас, ни за что не доберутся до Рассвета.

- А потом, когда мы их туда доставим?

Вопрос повис в плотной заоблачной прохладе…

Лишь ближе к вечеру парочка в белых балахонах немного оттаяла и попыталась наладить контакт:

- Всем будет лучше, если мир избавится от испорченного создания. - приняв скорбный вид, сказал подошедший к Алеку брат Рон.

- Избавь себя от неприятностей. - поддержал его брат Элм, сцепив пальцы на выпирающем из-под балахона пузе. - Преисполнись благодати...

- Отец учил меня: не плевать в лицо судьбе, когда она даёт удачную возможность. «Это слишком редкий дар» - так он говорил. - Алек, не оборачиваясь, закусив губу, рассматривал горизонт в бинокль.

- Что противно взору Его, не должно считать удачей… - начал брат Элм.

- Смотрите! - Алек указал вдаль.

- Подоблачный демон! - воскликнули в унисон оба Чистых и принялись творить защитные знаки.

Прямо по курсу сплошная рыхлая белизна вспухала тёмно-серой мутью, будто колоссальная тварь поднялась из Бездны и плыла под тонким покровом верхних облаков.

- Я знал, что нам повезёт! - Алек повернулся к Чистым, на его лице играла безумная улыбка. - Не могло не повезти с такими пассажирами, как вы! Это благословение!

- Мы тебя не понимаем. - растерянно пробормотал брат Рон.

- Ураган! Подоблачный демон — это ураган под облаками! Он никогда не поднимается выше, летать над ним безопасно.

Две пары глаз настороженно смотрели на Алека, пытаясь выявить следы помешательства на его лице, две руки. как бы невзначай, легли на рукояти костяных кинжалов.

- Добыча! - рука Алека вновь указала на катящийся под облаками вал.

Лица Чистых не озарило понимание.

Он разочарованно выдохнул и принялся объяснять:

- Ураган расшевелит саргассы, с них поднимутся тучи гнуса! Дельтакрыл жрёт гнус и всегда следует за подоблачным демоном! Там должен быть один или два, обязательно! Гора мяса, перьев и пуха! Монет триста, а может и полтысячи! Ну-же! Загарпуним тварь, а выручку поделим!

Среди членов Братства не водилось голодных, но такое количество монет любого преисполнит волнением: вряд-ли кто-то из них хотя бы видел подобную гору денег, не то, что держал в руках - чином не вышли. Если же учесть, что по прибытии всю сумму можно разделить на двоих...

- Как ты его найдёшь? - первым из ступора вышел брат Элм, руки его заметно подрагивали.

- Не я! Его найдёт моя сестра!..

Приготовления не заняли много времени. Чистые, отдуваясь, подтащили к фальшборту связки дротиков с костяными наконечниками, развязали и взвешивали в руках оружие, примеряясь к длине и весу. Алек приладил тетиву на носовые баллисты и подключил их к паровой лебёдке. Из тайника под штурвалом были извлечены четыре гарпуна с бронзовыми наконечниками.

Ариэль, тем временем, слезла с бочонка и не скрываясь, на четвереньках, перебралась на нос гондолы. Там она сбросила с головы капюшон, встала у фальшборта, зажмурилась, набрала полную грудь воздуха и пронзительно пискнула.

- Что она делает? - с брезгливой миной поинтересовался брат Элм.

- Ищет! - ответил Алек и приложил палец к губам.

После пятого писка, Ариэль открыла глаза и уверенно указала направление:

- Там!

- Отлично! Держитесь крепче! - крикнул Алек и крутанул штурвал.

«Удача» заложила крутой вираж и устремилась вниз, оставляя за собой белый след. Обшивка баллона имела четыре изолированных отсека: в трёх находился водород, позволявший цеппелину держаться в воздухе, а четвёртый - нижний, заполнялся паром и служил для управления по высоте. Этот пар сейчас и отмечал путь "Удачи". Винты двигателей ревели — Алек не жалел давления, пикируя с высоты на ничего не подозревающую добычу. Толстяки восхищенно визжали, вцепившись в фальшборт. Ариэль держалась за трос и указывала направление.

Несколько минут бешеного спуска, и они увидели цель.

Огромная птица, с размахом крыльев большим, чем длина гондолы «Удачи», парила над верхней кромкой облаков, время от времени скрываясь в белёсом тумане. Косые, слегка изогнутые крылья неторопливыми взмахами корректировали направление. Дельтакрыл всю жизнь проводил в полёте. Широкий клюв распахнулся, демонстрируя влажно поблёскивающую гребёнку гибких зубов. Гигант мирно пасся, поглощая поднятые ураганом тучи мошкары.

- Как же он похож на кита, Ариэль!

- А от стрижа у него только крылья и хвост. (1) - ответила она.

- Дуй на корму, сестричка, сейчас начнётся!

Алек перебрался от штурвала к баллисте и скомандовал, растерянным от увиденного, Рону и Элму:

- Я подтащу его поближе, а вы бейте дротиками!

Оба кивнули.

Алек ухватил закреплённую на вертлюге баллисту, выжал рычаг лебёдки. Тетива натянулась, зафиксировалась в спусковом механизме. На ложе лёг гарпун с привязанным тросом.

Алек прицелился. У него уже созрел план, поэтому перекрестье старательно обогнуло лишенную шеи голову дельтакрыла. Скользнуло вдоль утолщенного, каплевидного туловища, и уставилось точно в центр корпуса, чтобы не задеть сердце. На секунду задержав дыхание, Алек на выдохе нажал спуск.

Птица вздрогнула, когда бронзовое зазубренное жало впилось ей под крыло. Вновь заработала лебёдка, на этот раз выбирая трос, привязанный к гарпуну. Дельтакрыл задёргался, забился, раскачивая цеппелин, будто надувной шарик на нитке.

- Что застыли?! - крикнул Алек Чистым, - Бейте его, пока трос не оборвал!

Не имея никакой практики, Рон и Элм отправляли дротик за дротиком в Бездну, отчаянно матерясь и подбадривая друг друга азартными воплями, изредка, пущенный их руками снаряд, застревал в молотящем воздух крыле или прошивал длинный раздвоенный хвост.

Алек смотрел на это и рот его щерился кривой ухмылкой — всё шло по задуманному. Он переключил внимание на добычу: есть лишь один шанс, да и тот рискованный до дрожи.

Дельтакрыл отчаянно вырывался, огромное крыло молотило воздух всё ближе, и ближе, каждый взмах был подобен удару ураганного ветра: вызывал желание за что нибудь ухватиться и вышибал слёзы из глаз. Азартные выкрики толстяков сменились воплями ужаса.

Алек застопорил трос и бросился к штурвалу:

- Ариэль, полный наверх! - скомандовал он, и тут же крикнул белым балахонам:

- Держитесь крепче!

В нижний отсек цеппелина с пронзительным свистом ударила струя горячего пара, поднимая баллон «Удачи» над бьющейся птицей. Рон и Элм успели вцепиться в фальшборт, когда Алек, поворотом штурвала, подставил борт гондолы под крыло.

Грохнуло!

Борт взорвался щепой и обломками обшивки - будто ядро угодило. Пречистых Братьев смело, забросив одного на нос, другого на корму. Алек вновь крутанул штурвал, не позволяя дельтакрылу окончательно разрушить гондолу. Бросился к баллисте, по ставшей шаткой, палубе, наложил новый гарпун, тщательно прицелился, и всадил его в голову раненой птице.

Гигант издал громкий, басовитый вопль, кувыркнулся в воздухе и повис на тросах мёртвым грузом.

примечание:

(1) стрижи могут находиться в воздухе до 10 месяцев без посадки.

***

- И эта птица уложила их насмерть, обоих? - с сомнением в голосе спросил Преподобный Зак.

- Один был мёртв, когда я до него добрался — сломал шею о фальшборт, а другой ещё дышал — щепа проткнула ему печень. Я вытащил, чтобы бедняга не испытывал лишних страданий.

- Ты пытался меня обмануть! - прорычал Преподобный Зак, грохнул кулаками по столу и вскочил с места.

- Ни единым словом. - невозмутимо произнёс Алек. - Машина подтвердит.

- Хочешь убедить меня, что это был несчастный случай? Они нашлись! Ты понимаешь, что это значит для тебя?

- Я могу всё объяснить.

- Уж постарайся.

- До Рассвета оставалась неделя ходу. Ваши люди непременно начали бы вонять.

- У тебя была соль!

- Была, но целиком они в бочки не умещались.

- Но ты продал их, ублюдок! - Преподобный Зак рывком отодвинул стул от стола, перевернул его спинкой к Алеку и одним резким движением сел, крепко ухватившись руками за спинку. Его пальцы тихо, но вполне отчётливо хрустнули.

Алек ответил, по прежнему невозмутимо:

- Я провозился с ними несколько часов, на разбитой гондоле, с дельтакрылом, болтающемся на тросах за бортом. Крючконосы чуют кровь за десяток километров. Я сильно рисковал. Полагаете это ничего не стоило?

Энкрипт вновь резко вскочил с места, порывисто прошёл из угла в угол, затем сказал:

- Ты должен был сдаться в Рассвете! Всё рассказать тамошнему Энкрипту!

- Чтобы нас тут же повесили? В Рассвете нет допросной машины, это малый «Дайвер» на две тысячи человек с подошвой из монгольфьеров.

- Думаешь мне что-то помешает повесить вас здесь? Хотя бы за то, что твоя сестра — урод!

Алек процедил сквозь зубы:

- Думаю да, помешает.

- Что же?

- Мои находки.

***

Солнце заливало ярким светом улицы Штормграда. Люди, как муравьи, сновали внизу, им не было дела до пары узников висящих над городом. Эта суета и лакированные домики, что днём казались игрушечными, настраивали на несерьёзный лад. Тем контрастнее прозвучал вопрос Ариэль:

- Алек, ты с ума сошёл? Зачем?

- Мне нужны гарантии, что тебя не тронут.

Он смотрел вдаль, на белое покрывало облаков, окружающее город и пронизанное сейчас электрическими разрядами. Штормград парил над грозовым фронтом, ионная подушка вступила во взаимодействие с зарядом облаков, выбивая из них длинные ветвистые молнии. До ушей узников долетал далёкий грохот, похожий на канонаду. Канонаду, на которую тоже никто не обращал внимания.

- Какие гарантии? Они ненавидят таких как я.

- Теперь они верят, что без тебя ничего не получится.

- Но… Как ты себе это представляешь? Мой крик не пробьётся сквозь облака. Да там до поверхности десяток километров.

- Я знаю, пойдём как обычно, по приборам, координаты я помню, а они… они ни хрена не смыслят во всём этом.

- Опять твоя самоуверенность.

- Не волнуйся сестрёнка, лучше скажи: хорошо тебя кормят?

- Не волнуйся братишка. - в тон ему ответила Ариэль. - С голоду не помру.

***

Алек держал Ариэль в объятиях, ласково поглаживая по затылку:

- Ну всё, всё, сестрёнка, хватит. Всё уже кончилось — они мертвы.

- Ничего не кончилось, Алек! Ахп! Никогда ничего… Ахп! Не кончится! - сквозь слёзы выдавила она. - Эти твари повсюду, ахп! Скоро не останется ни единого города для нас…

- Я обязательно что-нибудь придумаю. Клянусь!

Ариэль не успела ответить. «Удача» дёрнулась, словно налетела на риф. Гондола накренилась. Тросы, удерживающие дельтакрыла, затрещали.

- Саргассы! - Алек выпустил сестру и бросился к фальшборту.

Мёртвая птица была на месте, по прежнему то скрывалась, то выныривала из туманной облачной взвеси, но теперь за ней тянулась густая борода из серо-зелёных нитей.

- Ну вот, всё зря! Придётся обрезать тросы.

- Не придётся! Дай мне нож.

Алек обернулся. Ариэль скинула плащ и стояла нагая, стыдливо прикрывая интимные места. В плаще она походила на сгорбленную карлицу с красивым, юным лицом, как две капли воды похожим на лицо самого Алека, разве что черты помельче — более женственные. Сейчас её мутации предстали «во всей красе»: длинные тонкие руки с мизинцами, отходящими от локтевого сустава, кривоватые короткие ноги, треугольные уши торчком и тянущиеся от запястий до икр кожистые складки.

- Не смотри! Отвернись. Пожалуйста.- Ариэль сгорбилась, её щёки налились румянцем.

Алек отвернулся, снял с шеи стальной нож в ножнах на кожаном шнурке и протянул сестре.

- Уверена? У тебя слабые руки, ты же не практикуешься.

- Посильнее твоих. - сказала Ариэль, принимая нож. - Да здесь метров двадцать всего, не переживай.

- Сестрёнка… - начал он, оборачиваясь, но её уже не было…

...Алек метался по шаткой, разболтанной палубе, пытаясь удержать «Удачу» на месте.

Штурвал.

Силовая.

Штурвал.

Силовая.

Туда и обратно, даже голова кругом пошла. Он взмок и совершенно не представлял, сколько прошло времени.

Наконец гондола качнулась и приобрела горизонтальное положение. Раздались громкие хлопки. Над фальшбортом показалась Ариэль, натужно взмахивающая крыльями.

- Ты мой ангел, сестрёнка! - сказал Алек.

- С-скорее, д-демон Бездны. - ответила Ариэль. - Из-за м-меня все неприятности.

Она опустилась на палубу, обхватила себя за плечи и задрожала. Её кожа лоснилась от влаги.

Алек подобрал плащ, подошел, намереваясь укрыть озябшую сестру, да так и замер, в двух шагах.

- П-прекрати. Х-холодно!

Алек медленно преодолел оставшееся расстояние, нагнулся, и снял с крыла Ариэль то, что его так изумило.

- Что… - Ариэль подняла голову и уставилась на находку брата. - Не может быть!..

...На следующий день, едва покончив с разделкой добычи, они приступили к эксперименту. В кожистой сумке дельтакрыла обнаружилась дюжина пёстрых яиц, которые Ариэль осторожно увязала в мешочки, нарезанные из белых балахонов почивших пассажиров.

Алек выбрал место, свободное от саргассов и погрузил «Удачу» в облака.

- Ты нас изжаришь. - сказала Ариэль.

- Ничего подобного! Горячая зона имеет чёткие границы. Главное — не влететь в саргассы на обратном пути. В этой мути ни зги не видно.

- Они не разобьются? - спросила Ариэль, привязывая мешочки к длинному, распущенному на отдельные верёвки, тросу.

- Не должны. - ответил Алек. - Ткань и верёвка упругие, а скорлупа толстая. Яйца боятся ударов, тряска им нипочём.

- Готово! - сказала Ариэль.

Вдвоём они подняли бухту над фальшбортом и вывалили в дышащую жаром Бездну. Разматываясь, бухта полетела вниз, вскоре совершенно исчезнув в туманной взвеси.

- Что теперь?

- Подождём. - ответил Алек. - По расчётам, температура горячей зоны около восьмидесяти градусов. Главное — узнать, что там ниже. Вдруг прохладнее становится лишь у самой поверхности.

- Люди говорят, что там жарко, как в паровом котле.

- Люди вечно треплются о том, в чем не смыслят, и всегда делают это с видом экспертов.

- Хах! Ты умеешь поднять настроение!

Они сидели у фальшборта, смотрели друг на друга и улыбались. В их дальнейшей судьбе наконец-то забрезжило робкое пламя надежды.

- Ладно, хватит. - сказал Алек. - Я включаю лебёдку, не зевай!

Трос дрогнул и под мерный стук быстро пополз вверх. Ариэль стояла наготове с ножом и срезала горячие влажные мешочки.

Один узел.

Другой.

Третий…

До тех пор, пока не поднялись все восемьсот метров. Ариэль срезала последний мешочек и принялась их потрошить. Извлечённое яйцо тут же запускалось по палубе, на подобии волчка. Вскоре одиннадцать овальных волчков кружили вокруг, притягивая к себе две пары разочарованных глаз. Ариэль дрожащими руками сжимала последний мешочек.

- Давай, не тяни! - приказал Алек.

Ариэль помотала головой и сжала мешочек сильнее. В её глазах заблестели слёзы.

- Давай. - уже мягче произнёс Алек.

Дрожащими руками она приставила нож к мешочку и надавила. Раздался тихий хлопок и из неровного разреза на палубу плеснула желтоватая густая жижа.

- Да! - вскричал Алек, вздев сжатые кулаки в небо. - Да, сука, да, да, да!

Он подхватил Ариэль на руки и закружил в каком-то безумном танце.

Ариэль обнимала его за шею и хохотала...

Неделю спустя, Алек вновь опустил «Удачу» к границе горячей зоны, но на этот раз Ариэль не смеялась:

- Ты представляешь насколько это опасно?!

- Сказали «А», нужно говорить и «Б» - возразил Алек.

- Я не шучу. Этой штуке триста лет с хвостиком. И потом, что если облака висят над самой поверхностью и ты не успеешь надуть аэростат? Просто не увидишь землю?

- Самое время проверить. - сказал Алек, разворачивая серебристый костюм.

«Облачение Звёздного Путешественника» - вот так пафосно, с заглавными буквами в каждом слове, гласила бирка, привязанная к рукаву. Старый Вон из «лавки космических товаров» был потомственным продавцом этого артефакта, его, наверное, весь заоблачный предел знал. Знаменитостью он стал именно благодаря костюму, который его семья пыталась продать со времён исхода.

Конечно, серебристая диковина не имела отношения к космосу — кто-то (вероятно предок Вона) умудрился прихватить на Рассвет термостойкий костюм пожарного, где он и провалялся на прилавке до сего момента. Наверняка желающие приобрести уникальный предмет имелись, но скряга ломил за него столько, что желание быстро пропадало.

Алек невольно растянул губы: никогда он не забудет выражение лица старого прохвоста, услышавшего, что за неведомую хрень готовы предложить запрошенную цену.

- Там наверное баллон уже пустой. — Ариэль никак не могла успокоиться.

- Эта штука не герметична. Поэтому я заменил его на баллон с водородом.

- Самоубийца. - Ариэль поджала губы и отвернулась.

Алек закончил облачаться и примеривался к шлему:

- Я буду пореже дышать. Пожелай мне удачи!

Она пожелала.

Серебристая фигура неловко вскарабкалась на фальшборт. Обернулась, держась за трос:

- Бу-бу-бу… - прозвучало из под шлема.

Ариэль помотала головой. Алек приподнял серебристый балахон:

- Я говорю: «Я тучка, тучка, тучка, я вовсе не медведь!»

Против воли Ариэль расхохоталась. Алек вновь надвинул шлем на голову и рухнул в Бездну…

Не смотря на ветхость, от жары костюм защищал хорошо. Алек так и не понял, когда проскочил горячую зону. Тем не менее, толщина облачного покрова впечатляла: он уже начал беспокоиться, не оказалась ли права сестрица, и не грохнется ли он об землю, так и не увидев поверхности, когда белёсая муть внезапно пропала и он увидел под собой город.

Огромные каменные зубы торчали из земли, подпирая низкое небо. Некоторые были обломаны, другие, на вид — совершенно целы. Между ними пробивалась буйная растительность. Казалось, до города рукой подать, но чем ниже падал Алек, тем лучше понимал, что промахнулся. И прекрасно — сверзиться на это нагромождение пиков он не хотел.

Тугой вентиль баллона провернулся, и Алек вновь ощутил свой вес. Над ним вспухал пузырь аэростата, склеенного из кишок дельтакрыла. (2) Падение замедлялось.

«Я тучка, тучка...» - крутилась в голове навязчивая песенка. Алек понял, что его охватывает эйфория и задержал дыхание.

Поверхность встретила его… Незыблемостью!

За всю свою жизнь он не стоял ни чем столь Незыблемом. Непоколебимом. Абсолютно и бесповоротно Покойном. Даже в Штормграде.

Низкие облака сыпали мелким дождём, под ногами хлюпала раскисшая глина, вода текла ручьями повсюду, собираясь в более крупные потоки, вдали — темнела мутной поверхностью крупная река.

Он осмотрелся, стравливая водород из аэростата.

Слева, серой влажной полосой, пролегла дорога. Метрах в ста, бурым памятником, застыл автомобиль. Алек направился к нему, ощущая, как неохотно грязь отпускает его ноги, а плотный воздух сопротивляется движению.

Это оказался инкассаторский броневик. Внутренности безвозвратно сгнили, не смотря на закрытый салон. Внутри, на остатках каркаса кресел, бурела какая-то масса. Были ли то пассажиры, или в эту дрянь превратились сами кресла — гадать бесполезно.

Алек ухватился за ручку и потянул на себя. Ноль эффекта!

Со злостью пнул дверцу ногой. Нога ушла внутрь по колено. Посыпались пласты ржавчины, дверь слетела с петель и рухнула наземь.

Алек взвыл. Ногу прищемило, а рваные края дыры располосовали ткань костюма, глубоко процарапав кожу.

«Поделом, идиот!» - выругался про себя Алек, пытаясь освободиться.

Не смотря на неудачное начало мародёрства, отломанная дверь оказалась отличным трофеем. Алек отбил с неё ржавчину, прицепил запасной аэростат и наполнил его водородом.

Стальная дверь поплыла в небеса, а он продолжил осмотр…

Всё самое ценное всегда держат в бардачке — это он помнил с детства, но решил оставить самое многообещающее место на потом. Осмотр салона принёс ему немного добычи: пластиковую коробку со сгнившим содержимым и топорик из нержавейки с резиновой рукояткой — ценная штука!

В голове уже изрядно шумело, а горло саднило, когда Алек, наконец решил, что с него хватит. Упрятав найденные в бардачке и салоне сокровища в холщовую суму, он открыл вентиль баллона и начал подъём.

примечание:

(2) на заре воздухоплавания (в эпоху дирижаблей) баллоны для воздушных судов изготавливали из оболочки слепой кишки крупного рогатого скота.

***

- Занимательный рассказ. Значит ты был внизу? - пальцы Преподобного выбивали глухую дробь по пробковой столешнице.

Сегодня стол перед Алеком не пустовал. На нём аккуратно разложены три предмета: увядший с краёв, но зелёный в центре, лист неизвестного растения с волнистыми краями, голубоватый полупрозрачный кристалл и тщательно очищенный от налёта ржавчины, хромированный пистолет.

- Да, ходил по Земле.

- Ерунда. Под нами Терра, это все знают. Мёртвый мир, кипящий как паровой котёл.

Алек усмехнулся, медленно протянул руку к листу. С тихим шелестом, увядший артефакт двинулся к Преподобному:

- А как же это? Саргассы не имеют листьев.

Зак внимательно наблюдал за его рукой, словно ожидая подвоха.

- Я не силён в ботанике. - продолжал Алек. - Но это не бамбук, не бальса и не пробка, на те овощи, что выращивают города, тоже не похоже. Это древесный лист. Его подняло ураганом с поверхности и он ещё живой. Вы же видите зелёное пятно? Там он мягкий.

Преподобный Зак взял листок в руки и осторожно потёр подушечками пальцев. Шумно выдохнул:

- Кто-то где-то может выращивать и такое.

Алек подвинул к нему пистолет:

- Это оружие древних. Огненное оружие.

Зак издал сдавленный смешок:

- В лавках полно артефактов. Твой костюм тому подтверждение.

Алек покачал головой:

- Но огонь под запретом. Ладно… а это?

Он пододвинул к Преподобному кристалл:

- Вы верите, что кто-то вынес подобное из хранилища?

- Чего только не бывает… - произнёс Преподобный Зак.

- Мой рассказ? Ведь машина реагирует на ложь.

- Твой рассказ… Ты морочил мне голову с пропавшими братьями. Не представляю, как ты это делал, но тебе удалось.

- А железная дверь?

Преподобный Зак задумался. Барабанная дробь возобновилась.

- И как там, в Бездне? - спустя минуту спросил он.

- Блаженство. Воздух тягучий и плотный, ощущения как во сне. Исполняешься радостью, тревоги улетучиваются. Уходить не хотелось. Но что там делать одному? Целый пустой мир, полный невиданных вещей.

- Получается, мы зря здесь висим? Уже можно возвращаться?

- Увы. - Алек вздохнул. - Города не получится опустить, пока в облаках есть горячая зона. Ни одно воздушное судно не сможет её пройти, включая моё. Нужен герметично изолированный корпус, чтобы на баллон не влияли высокие температуры, иначе застрянем и изжаримся, как те яйца.

- Как же туда попасть, я имею ввиду не таких одиночек, как ты, а большую экспедицию?

- «Его Гнев».

- Наш флагман?

- У него баллоны под дюралевой оболочкой. Не успеют нагреться. Мощные двигатели позволят быстро проскочить. Древний город, в котором жили миллионы человек, ждёт нас внизу. Кто знает, какие сокровища в нём скрываются?

- Земля обетованная!

- Просто: Земля.

- А как-же колонизация, звёздное путешествие?

- Сразу после исхода начались самоубийства, спасшихся охватила депрессия. Города стали вымирать, многие упали. Пришлось придумать эту сказку, чтобы у людей была надежда… гордость за человечество.

- Откуда ты всё знаешь?

- Меня учили.

Преподобный Зак подпер кулаками подбородок, глаза медленно проворачивались в глазницах. В его фантазиях маршировали легионы Братства со стальным оружием и в металлических доспехах… мировое господство грезилось Энкрипту.

- Всё равно, слишком невероятно. - после долгой паузы, наконец произнёс он.

- Я докажу. - сказал Алек. - Мы можем пройти в библиотеку Адмиралтейства?

***

Мягкое пробковое покрытие пола отлично заглушало шаги. Преподобный Зак беззвучно распахнул толстые, выглядящие массивными, двери, из всё той-же пробки и бальсы, и первым шагнул в святая святых — хранилище наследия предтеч.

Двое охранников в дюралевых кирасах, стоящие по сторонам от дверей, выжидающе уставились на Алека.

Он прошел через зал и остановился возле Преподобного. Охранники закрыли за ним двери и застыли истуканами.

Просторный зал с широкими окнами, задрапированными настоящим шелком, был по сути обычной библиотекой. Да, вместо книг здесь, под стеклом, лежали кристаллы памяти, а возле одной из стен находилась хитроумная паровая голографическая машина для чтения и просмотра. Люди, планировавшие Штормград, прекрасно понимали, что никакой высокотехнологичный экран не будет служить вечно, а в небе замены не найдёшь.

- Вы были офицером связи, не так ли? До того, как вступили в Братство? - сказал Алек. - Азбука Морзе, шифрование, теория радиоэлектроники… что ещё вы изучали?

- Ламповую схемотехнику. - пробормотал Преподобный ошарашенно.

- Верно! - Алек указал на стеклянные шкафы с кристаллами. - Здесь находятся обучающие курсы для младших офицеров, в том числе и ваш. Здесь…

Он переместился к другому ряду шкафов:

- Курсы для старшего командного состава. Они гораздо полнее и объёмнее, но тоже узко специализированы. Здесь…

Он двинулся дальше, жестикулируя как заправский экскурсовод:

- Базовые науки: физика, математика… прикладные… а вот история — вам это было бы наверняка интересно… культурное наследие: литература, кино, живопись… к сожалению, эти витрины заперты и не доступны кому попало. Ознакомиться с содержимым могут лишь избранные: старший командный состав, если им будет угодно.

- Ты неплохо знаком с наследием. - сказал Преподобный.

- Я был очень любознателен. В детстве. Вы знаете, что в каждом городе библиотека содержит одни и те-же материалы? Это универсальная программа, которую разработали после войны, когда уже стало понятно, что изменения в атмосфере необратимы. Люди готовились к исходу и собрали самое полезное, а затем выложили в общий доступ.

- Как это?

- До исхода были средства, позволяющие копировать информацию. Технически, это возможно и сейчас, на одной счётной машине, но зачем? Это всё… - Алек широким жестом обвёл зал, - Есть в каждом городе. С точностью до знака.

- Это имеет отношение к доказательствам? - глухо произнёс Преподобный.

- Самое непосредственное! Дело в том, что я понятия не имею, какие данные записаны на найденном мной кристалле, но это непременно будет нечто, чего в этом зале нет…

***

Серебристо-стальной сигарой, над городом завис «Его Гнев». Цельнометаллический цеппелин с термоядерной паровой турбиной. Флагман Чистого Братства. Убийца городов. Вмонтированная в киль гондолы электромагнитная пушка наводила ужас на любого лорда-капитана уже одним своим существованием. Впрочем, самым твердолобым и упёртым, Чистые не стеснялись продемонстрировать её мощь. Алек смотрел на него с вожделением.

- Они клюнули?

- Да, мы заключили договор. Найдёшь нам город внизу и можешь улетать. Помнишь, что нужно сделать?

- Помню. Как я их найду?

- Так же, как в прошлый раз — кричи. Ты нашла дельтакрыла, сможешь и это. Они должны кружить неподалёку.

- Веришь им?

- Почему нет? Это их единственный шанс.

- Хорошо! Совершенно не понимаю, как ты убедил эту белую крысу.

- Мы слушали музыку…

***

Они спустились к порту по узким улочкам Штормграда, наслаждаясь причастностью к городской жизни, пусть и мнимой — в столь ранний час других прохожих не было - и ещё, пожалуй, возможностью как следует размять ноги. Восходящее солнце превращало верхние этажи домов в ослепительные золотые фейерверки. Глаза слепило, но они не жаловались — это лучше, чем висеть в бальсовой клетке, открытой всем ветрам.

Преподобный Зак, возглавлявший процессию, поправлял новенькую кожаную кобуру, из которой демонстративно торчала хромированная рукоятка.

Ариэль, теснее прижалась к Алеку, на всякий случай, не желая упускать момент близости, возможно последний в их жизни.

Преподобный заметил это и скривился:

- Вы скоро увидитесь, если твоя сестра найдёт город.

- Она найдёт, не сомневайтесь. - сказал Алек.

Они вышли на причал, где были пришвартованы «Удача» и «Его Гнев». Охотничий цеппелин смотрелся убогим карликом на фоне цельнометаллического гиганта. Даже док Штормграда не мог полностью вместить этого колосса. Его длинная гондола уходила за край дюралевой фермы с деревянным настилом, сообщаясь с пирсом лишь одним, передним, люком.

- Не усердствуйте в прощаниях. - процедил Преподобный. - Берегите время.

Алек погладил сестру по голове, наклонился и поцеловал в лоб. Они улыбнулись друг другу и разошлись по кораблям.

Уже поднимаясь по короткому трапу «Его Гнева», Алек обернулся, чтобы ещё раз увидеть сестру и убедиться, что она на «Удаче». Его взгляд зацепился за две белоснежные фигуры, поднимающиеся на борт, следом за его сестрой.

У Алека перехватило дыхание…

- Всего лишь маленькая предосторожность. - сказал Преподобный, когда Алек разместился в мягком кресле «Его Гнева». Не волнуйся, твоей сестре ничего не грозит.

Алек пожал плечами.

- Она не сбежит. - он вложил в эти слова максимум уверенности.

Не для себя.

Внутри «Его Гнев» оказался огромен. Часть дюралевых переборок гондолы демонтировали, очевидно, чтобы сделать кирасы и оружие для избранных воинов Братства. Просторные каюты при этом превратились в совсем уж необъятные залы со стыдливо задрапированными тканью следами вандализма.

Со своего места Алек видел, как облачённые в дюраль воины в белых балахонах занимают места — полтора десятка, или около того. Он думал, их будет меньше. Преподобному передали свёрток, в котором оказался найденный Алеком топорик. Зак торжественно повесил его в пустующие крепления на стене и сказал:

- Братья, мы на пути к возрождению. Пусть это малое станет первым!

Пафос зашкаливал.

- Вы позволите мне стать к штурвалу?

Энкрипт посмотрел на него с сомнением:

- Зачем?

- Бьюсь об заклад: ваш рулевой понятия не имеет, что нужно делать в горячей зоне — даже в принципе.

Преподобный Зак закатил глаза, подумал немного и сказал:

- Звучит разумно. Идём!

Они прошли в рубку управления и по приказу Преподобного рулевой уступил своё место.

От обилия приборов у Алека поначалу разбежались глаза, впрочем, всё оказалось проще, чем он думал. Часть шкал и индикаторов вообще не работала, а того, что функционировало, оказалось достаточно для понимания: реактор цеппелина выведен в режим минимальной мощности и возможности «поддать пару» попросту нет. Это не было чем-то плохим — когда-то реактор предназначался для малого космического аппарата, но для исхода такие маломощные штуки не применяли. «Его Гневу» силовой установки хватало, что называется: «за глаза», как и Штормграду хватало реактора, построенного для ледокола.

- «Доминатор»? - спросил Алек, рассмотрев полустёртую медную табличку на приборной панели.

- Ересь поганая! - сказал, словно выплюнул, Преподобный. - «Его Гнев» - достойное имя. Так его и запомнят.

Маленький бальсовый цеппелин летел впереди, в километре по курсу, Ариэль вела «Удачу» спокойно, прямо к цели. Алек, в отличии от неё, экспериментировал напропалую: менял высоту, заставлял металлического колосса рыскать, задирать и опускать нос, ускоряться, замедляться.

Воплей недовольства не слышалось — всё происходило плавно, как во сне. «Его Гнев» слишком огромен, чтобы создавать неудобства пассажирам во время манёвров.

- Не укачивает? - спросил Алек.

Преподобный Зак лишь хмыкнул.

- Отличный корабль. - сказал Алек. - И управлять легко. Кстати, мы на месте.

На корме «Удачи» развернулось большое синее полотнище. Ариэль подала условленный знак — город предтеч внизу, прямо под её цеппелином.

- Нашла? - оживился Энкрипт.

- А вы сомневались? - ответил Алек. - Рекомендую вашим людям снять доспехи — будет жарко.

- Потерпят.

- Как угодно. - сказал Алек, опуская нос дирижабля и давая полный ход.

«Его Гнев» нырнул в облака, медленно набирая скорость.

Алек посматривал на Преподобного — уголки глаз и губ у того уже жили своей жизнью — мелко подрагивали, а на лбу выступил пот. Температура в гондоле быстро росла.

- А как вы решили вступить в братство? - сказал Алек, стараясь контролировать дыхание.

Требовалось отвлечь Зака от того странного состояния, что возникало у людей ниже уровня облаков.

- Как и все Энкрипты. Мы приняли Его сигнал. - голос преподобного звучал глухо, губы растянулись в странной, отречённой улыбке.

- Его, в смысле — Его? - спросил Алек.

- Думаешь я не смогу отличить Его сигнал от других? Он был зашифрован тройным кодом! Пришлось напрячься, но оно того стоило!

- И что Он сообщил?

- Это было откровение! - глаза Энкрипта блуждали. - Никто из тех, кто смог расшифровать, не остались прежними. Я расскажу. Потом. Если решишь примкнуть.

Алек не ответил. «Его Гнев» пробил низкие облака и вдали показались знакомые каменные зубы.

Они пришвартовались в километре от города. Команда цеппелина десантировалась наружу и закрепила «Его Гнев» за коряги и камни. Затем построились внизу, ожидая командира.

- После вас. - сказал Алек.

Преподобный застыл в проёме люка:

- Капитан последним покидает корабль. - сказал он. - Марш наружу!

- Пустые условности. - сказал Алек, смотря прямо в расширенные зрачки Зака.

Энкрипт вытащил из кобуры пистолет, взвёл затвор и направил ствол на Алека:

- Живые картинки кое-чему меня научили. - сказал он. - Предтечи делали простое, но эффективное оружие…

- Верно. - ничуть не смутившись ответил Алек. - Только пружину в магазине сделать из нержавейки они не догадались.

Сухой щелчок ударника прозвучал одновременно с глухим ударом ноги Алека, впечатавшейся в живот Энкрипта.

Тело в белом балахоне, согнувшись, вылетело спиной вперёд из люка и шлёпнулось в раскисшую грязь.

- Пореже дышите! - крикнул вслед Алек. - Избыток кислорода при высоком давлении смертелен!

Кто-то из братьев навёл арбалет, но он уже закрывал люк. В дюралевый блин звонко ударило.

Алек извлёк из креплений топорик, и отправился рубить причальные тросы…

Спустя час «Доминатор» вынырнул из облаков, как древняя субмарина из вод морских. Набирая высоту, он устремился к виднеющемуся вдали Штормграду, к которому уже приближалась эскадра монгов.

Ариэль выполнила свою часть плана: тайно снаряженная Алеком армия шла на штурм. Около пяти десятков разнокалиберных воздушных судов: цеппелинов, блимпов и монгольфьеров на полном ходу пытались преодолеть последние, разделяющие их и летающий город, километры.

Укрепления Штормграда окутали клубы пара: стимпушки дали первый залп. Крупные, цементированные ядра, медленно, по параболе, полетели в сторону надвигающегося неприятеля.

Наверняка комендоры получили нагоняй за такую стрельбу, тем не менее, один из монгольфьеров выпустил клубы пара из смятого баллона и камнем рухнул вниз, в бескрайнее облачное месиво.

Следующий залп оказался точнее, да и эскадра подошла ближе: сразу три монгольфьера рухнули с небес, а один из блимпов получил попадание в гондолу. Хрупкая бальсовая конструкция рассыпалась как спичечный домик под ударом молотка. Вниз, в сопровождении сломанных реек, полетели человеческие фигурки, крошечные на таком расстоянии. Освобождённый от груза баллон взмыл в небеса.

Алек с замиранием сердца следил за этой страшной игрой. Монгам нечем было ответить. Пока нечем.

Но вот, из-под брызжущей разрядами паровой подушки, на которой покоился город, взмыли ввысь сразу три десятка аэростатов. Эти подобрались к городу под покровом облаков. Алек, выжимая из движков «Доминатора» всю мощность, проклинал упёртость своей сестры. Она могла быть в этой, засадной волне атакующих, но предпочла возглавить атаку по горизонтали.

Город отреагировал быстро: на ионные разрядники подали максимальную мощность и от рванувших из-под подушки молний заболели глаза. Часть всплывающих монгольфьеров вспыхнула, превратившись в чадящие факелы, которые брызгая паром устремились вниз, туда, откуда только что так эффектно появились. Проскочившие перелетели укрепления и опустились в городе, высадив десант. Вокруг стимпушек завязалась рукопашная и залпы загремели реже и вразнобой.

Дистанция уже позволяла вести прицельный огонь и наступающая эскадра таяла, но продолжала движение.

Успеют. Должны успеть. Совсем немного осталось.

У Алека только отлегло от сердца, когда случайное ядро ударило в бальсовый корпус «Удачи». Брызнула щепа. Цеппелин накренился на нос и стал снижаться, выпуская из пробоины белый шлейф перегретого пара.

Передний и нижний баллоны, понял Алек. «Удачу» не спасти!

- Ну же, Ариэль, оставь её, спасайся! - он кричал, хотя и понимал, что его не слышат.

Он прильнул к окуляру подзорной трубы, изо всех сил напрягая зрение.

Показалось?

Нет!

От снижающегося цеппелина летела маленькая фигурка, отчаянно взмахивая кожистыми крыльями. Летела к «Доминатору»!

- Дура! До города ближе! - заорал он.

В этот момент огромное ядро пролетело рядом с его Ариэль. Её крутануло в воздухе турбулентным потоком.

- Суки! Вам больше стрелять некуда? - Алек озверел.

Его взгляд заметался по пульту.

Всего один снаряд? Хватит! Зарядный механизм засвистел нагнетаемым давлением. На корме утробно клацнула камера приёмника. Стальная дыня улеглась на направляющие. Тонко запели заряжаемые конденсаторы. Пушка Гаусса готовилась дать свой последний залп.

Алек бросился к люку гондолы и распахнул его: если Ариэль долетит…

Нет! Когда она долетит, сможет проникнуть внутрь.

- Давай сестрёнка! Ты сможешь! - крикнул он, высунувшись по пояс.

Её уже видно невооруженным глазом, как и очередное ядро, летящее вслед.

Ему показалось, или она машет крыльями реже?

Обливаясь холодным потом, Алек бросился к штурвалу и навёл орудие на покрашенную под бронзу статую Зевса-громовержца.

- Шах и мат, суки!

***

В сопровождении пяти воинов-монгов, вооружённых короткими бамбуковыми копьями со стальными наконечниками, Алек твёрдой походкой вошёл в зал управления Штормграда. Внутри, возле пультов и панелей с манометрами, переключателями и регуляторами, стоял всего один человек: лорд-адмирал Михель.

Белоснежный китель лорд-адмирала украшали золочёные эполеты, на талии кроваво лоснился лакированный ремень с золочёным кортиком. Идеально отглаженные брюки резко контрастировали с чёрными, как ночь, штиблетами.

- Вы лидер людей, захвативших мой город? - задрав вверх подбородок, изрёк лорд-адмирал. Его щёку сверху вниз пересекал старый длинный шрам.

- Можно сказать и так. - ответил Алек.

- Прекрасно! - Михель извлёк кортик из ножен, встал на одно колено и двумя руками протянул оружие Алеку. - Я имею честь сдаться. Предлагаю обсудить условия капитуляции.

Алек принял кортик, сунул за пояс:

- И что-же вы хотите обсудить?

Лорд-адмирал выразительно обвёл взглядом воинов, стоящих за спиной Алека.

Тот кивнул и сделал жест рукой. Воины развернулись и покинули зал. Михель следил за ними до тех пор, пока за последним не закрылись двери, затем произнёс:

- Штормград перегружен. Турбины выведены на предельную мощность. Если в ближайшие сутки — двое не избавиться от балласта, возможны… инциденты.

- Очень интересно, продолжайте. - Алек подошёл к панелям управления и принялся их разглядывать.

- Избыточная масса составляет более тридцати тонн. Это значит, что в городе сейчас находятся минимум три сотни лишних пассажиров. Если не принять меры, перегруженные механизмы города могут выйти из строя. Тогда мы рухнем в Бездну.

- Это будет крайне неприятно, не так ли? - Алек не отрывал взгляда от манометров.

- Совершенно верно!

- И что вы предлагаете? Бывший лорд-адмирал.

- Хм. - Михель смутился, но быстро взял себя в руки и продолжил. - Я подготовил список горожан, которых можно списать без риска утратить управление городом. Полагаю, ваши воины в любом случае останутся здесь? Если нет, список можно сократить.

- Какая потрясающая оперативность. - сказал Алек.

- На самом деле, мне не потребовалось много времени. Судовая роль Штормграда составлена таким образом, что обитатели города занимают в ней места согласно своей… хм… ценности. Я просто вычеркнул нужное количество из хвоста списка.

- Действительно, очень просто… почему не из начала?

- Об этом я и хотел с вами поговорить! Дело в том, что старшие офицеры чрезвычайно важны. Фактически… они незаменимы. Их должности потомственные: знания уникальны и передаются от отца к сыну всё то время, что существует город. Лишь благодаря им Штормград держится в воздухе. Я настоятельно рекомендую оставить их на своих постах.

Алек, наконец, оторвался от созерцания приборов и приблизился к лорд-адмиралу. Заглянул ему в глаза и сказал:

- Неправда! Штормград держится в воздухе благодаря ионизированной паровой подушке и Кулоновским силам отталкивания. Для управления полётом достаточно одного дежурного офицера за пультом. Обслуживание механизмов производится мастерами из среднего и нижнего офицерского эшелона. Подготовительные работы и доставка материалов осуществляется матросами под надзором старшин. Это не военный корабль, экс-адмирал, и даже не гражданский — это ковчег исхода. У старших офицеров здесь строго надзорные функции, весьма необременительные, к слову. Признайтесь, у местной верхушки приятная жизнь, но за всё приходится платить. Предлагаю составить ваш список, начиная с верхних строк.

- Но… - лорд-адмирал застыл с открытым ртом, соображая, что ответить.

Алек, между тем, продолжил:

- Рекомендую вам начать с себя. Это будет разумный шаг для города — у вас входит в привычку сдавать его после первого выстрела неприятеля. Как я могу доверять таким людям в будущем?

- Я… я лишь заботился о сохранности…

- Своего тёплого места, не так ли? - Алек развернулся на месте, заложил руки за спину и медленно пошёл к дверям.

- Подождите! - в голосе Михеля послышались просительные нотки. - «Его Гнев» слишком опасное для города оружие…

- Мракобесы тоже — опасное оружие. Разве вас это остановило? Мне интересно вот что… - сказал Алек, распахивая двери. - Когда вы отдали приказ связисту начать те провокационные трансляции, что вами руководило?

Михель не успел ответить. В дверном проёме показалась сгорбленная фигура в саргассовом плаще. Она двигалась неуклюже, на четвереньках. Её ноги были слишком коротки, а руки слишком длинны, чтобы перемещаться по мягкой пробке пола как-то иначе. Перчаток на руках не оказалось, и длинные ногти гостьи оставляли царапины на податливой поверхности.

- Ариэль?! - воскликнул изумлённый Михель, затем перевёл взгляд на того, кому несколько минут назад вручил город, кортик и свою судьбу. - Алек?!

- Дядя Михель! - воскликнула Ариэль. - Как я рада вас видеть!

Её голос звучал натужно и тихо, но при этом невероятно высоко. Ариэль изрядно напрягала связки, чтобы быть услышанной обычным человеком.

- Я тоже, малышка, я тоже! - суетливо затараторил Михель. - Как же это удивительно…

- Вы больше не держите на меня зла за ту царапину?

Михель провёл ладонью по шраму на щеке.

- Да, за эту. - подтвердила Ариэль. - Я была тогда маленькой и испугалась.

- Ну что ты, малышка, я и не злился никогда… - голос Михеля стал заискивающим.

- Странно. Тогда я не поняла слов, которые вы произнесли в коридоре, но позже мне объяснили, что «сраные уроды» - это ругательство. Я подумала, что вы очень разозлились.

- Я… я не знал, что у тебя такой тонкий слух. Я бы никогда…

- Это было девять лет тому назад. - Ариэль улыбнулась. - Так давно!

Бывший лорд-адмирал кивнул и выдохнул с облегчением.

- Сегодня этот шрам делает вас таким мужественным! Как и китель моего отца. - Ариэль медленно приближалась к Михелю, не переставая улыбаться, её голос сорвался, став по звучанию схожим со скрежетом металла по стеклу. - Что вы сделали с нашими родителями, дядя Михель?

Экс адмирал побледнел и сделал шаг назад, затем другой.

Сгорбленная фигура, с застывшей на лице улыбкой, продолжала надвигаться на него. Глаза Ариэль, казалось, источали космический холод.

- А… Алек! Прошу тебя. Убери от меня эту тварь! А-а-а!.. Не-е-е-ет!..

Алек захлопнул, выглядящую массивной, пробковую дверь, заглушая вопли бывшего главы Штормграда.

Эпилог:

Как когда-то в детстве, они лежали на нагретой за день солнцем крыше адмиралтейства и смотрели на яркую полную луну. В безоблачной выси невидимками кружили крючконосы, иногда их силуэты пересекали ночное светило и тогда, на малую долю секунды, лакированная крыша переставала мерцать.

- Мы не слишком жестоко обошлись со всеми этими людьми? - спросила Ариэль.

Алек не отвечал.

- Разве мы собирались становиться такими-же? - она тронула его за плечо.

Алек повернул голову и заглянул ей в глаза:

- Когда мы оказались одни, посреди бескрайнего неба, в чужом для нас мире, помнишь в чём мы поклялись?

- Да, но…

- Мы выжили в их мире. Пусть попробуют выжить в нашем.

Они смотрели друг на друга и выражение лица Ариэль было таким серьёзным, что Алек не утерпел, спросил:

- Как ты избавилась от соглядатаев?

- Как обычно.

- Нашла дельтакрыла? - Он улыбнулся.

Ариэль помотала головой:

- Дельтакрыл в этот раз не понадобился. Справилась сама. И… - она замялась. - Есть идеи, как вытащить «Удачу» из горячей зоны?

- С ума сошла?

- Алек, но это же наша «Удача»! И потом: там два бочонка отличного мяса на борту!