Дедушкин компас

Андрей открыл глаза, но привычная уже картина пропала не сразу. Один и тот же сон вот уже полгода: велосипед мчится по дороге из звёзд, неизвестные созвездия указывают путь. Куда? К чему? Сон никогда не давал ответа, обрываясь на самом интересном месте.

Летняя ночь пахла морем и тайной. Андрей вглядывался в небо. Созвездия были знакомы — от неизменной Полярной до затерянной где-то в глубинах космоса Веги. Во сне были другие.

— Снова не спим? — раздался голос отца за спиной.

— Не могу, — пожал плечами Андрей. — Скоро рассвет, какой уж тут сон.

— Завтра едем к дедушкиному дому, нужна твоя помощь с вещами. Постарайся хоть немного отдохнуть.

Андрей кивнул. Со смерти дедушки прошло три недели, боль потери только начинала зудеть, словно оттаивала из ледяной стены. Дед понимал его страсть к астрономии, подарил ему первый телескоп и научил читать звёздное небо.

Частный дом на окраине городка встретил их скрипом половиц и сладковатым запахом старости. Андрей бродил по комнатам, касаясь кончиками пальцев вещей, хранивших тепло дедушкиных рук. Книги по астрономии, строительные инструменты — всё это теперь казалось осиротевшим.

— Андрей, разбери сарай на заднем дворе, — крикнула мать из кухни. — Там гора хлама, нужно рассортировать.

Луч солнца сквозь щель в крыше сарая высвечивал танцующие в воздухе пылинки. Андрей включил фонарик на телефоне и начал разбирать накопившееся за десятилетия добро. Больше всего пугала покосившаяся стопка кирпичей, доходящая Андрею до плеча. «Мало ли, зачем пригодится» — всегда отмахивался дед. Кирпичи уже рассыпались в труху.

Между стеной и стопкой обнаружился велосипед, накрытый выцветшей тканью. Андрей стянул ткань, и сердце пропустило удар. Велосипед был старинным, но выглядел так, будто его только что собрали. Краска тускло поблёскивала в свете фонарика, то ли зелёным, то ли синим. Высокие дорожные колёса, закрытая рама, неудобный руль. На раме едва читалась надпись «Сура-2». Вместо звонка на руле — что-то вроде компаса, только стрелка его беспокойно двигалась, словно пыталась указать на что-то за пределами сарая, за пределами этого мира.

Андрей прикоснулся к прибору и услышал тихое гудение. По корпусу прошла лёгкая вибрация от пружины: механизм цел.

Вечером Андрей поднялся на чердак, где хранились личные вещи деда. Среди книг и бумаг обнаружилась потёртая кожаная тетрадь с закладкой из высушенного цветка.

Дневник дедушки.

Записи на татарском. Андрей на нём читать не умел, но технологии делают мир шире. Впрочем, иногда переводчик в телефоне спотыкался. «Йолдызлы таш» перевёл как «звёздный камень», потом подумал и заменил на «звёздные каменщики». Почерк у деда не самый разборчивый.

«…Я оставил свой пост. Семья нуждается во мне здесь, на Земле. Велосипед будет ждать своего часа».

Андрей закрыл дневник. Он помнил эту историю, дед служил в стройбате и время от времени уходил с поста в большой город, то еды добыть, то чая для сослуживцев, то отправить гостинцы семье. В детстве истории звучали смешно. Но про велосипед дед никогда не упоминал.

Ночевать решили здесь же: впереди выходные, а работы ещё много. Когда все уснули, Андрей выкатил велосипед на улицу и поехал на холм неподалёку. Самому себе он так и не смог объяснить, зачем.

Яркая летняя луна давала достаточно света. Созвездие Лиры сияло прямо над головой, компас на руле мягко светился. С холма звёзды казались невероятно близкими, только протяни руку, и коснёшься холодного огня.

Вдруг компас вспыхнул ярче, стрелка закружилась, а затем замерла, указывая на Лиру. Андрей нажал на педали и покатился к обрыву. Воздух стал густым, пружинистым, звёзды начали смещаться, выстраиваясь в новые узоры.

Колёса оторвались от земли, Андрей поднимался всё выше и выше. Страх сменился восторгом, когда компас развернул перед ним светящуюся карту прямо в воздухе.

Андрей узнал дорогу из своих снов — мерцающий путь среди звёзд, и созвездия указывают направление. Город внизу сам стал огоньками, а потом исчез вовсе.

Здесь не было холода космоса, не было пустоты — лишь широкая дорога, вымощенная светящимися камнями. По обеим сторонам простирался звёздный океан, и в его глубинах угадывались смутные очертания иных миров, плывущих подобно медузам в тёмной воде.

Андрей крутил педали, и велосипед нёс его по дороге, которая разветвлялась, соединялась с другими, образуя сложную сеть путей. На перекрёстках стояли странные знаки, высеченные из звёздного света, порой даже стены из светящегося кирпича.

Андрей не знал, сколько времени прошло. В конце концов компас привёз его к величественному перекрёстку, где сходились дороги со всех направлений. В центре перекрёстка стояла высокая фигура в ярко-красном одеянии.

— Ты пришёл, — произнёс незнакомец, когда Андрей остановил велосипед рядом. — Я ждал тебя.

— Кто вы? И где я?

— Я Вега, проводник звёздных дорог. А ты находишься на Великом Перекрёстке, месте, где сходятся пути всех миров.

— Мой дедушка, он тоже был проводником?

— Как звали твоего дедушку?

— Фаниль Зануфьевич.

— Фаниль был одним из лучших строителей, — покачал головой Вега. — Он строил новые дороги, когда старые начинали разрушаться. Иногда даже возводил стены вокруг тех миров, что пока ещё рано открывать. Время от времени что-то бьёт в них с той стороны, но кладка крепкая. Говоришь, «был»? Вот, значит, куда он пропал.

— Он умер.

— Не насовсем. Ты здесь, на его велосипеде. Его дороги по-прежнему сходятся здесь, его стены по-прежнему стоят.

— И я помню его истории. Мой дядя рассказывал, что как-то спьяну въехал в кирпичную стену, которую ему дедушка построил. Дядя клянётся, что видел, как стена прогнулась, спружинила и вернулась на место, мягко оттолкнув машину.

— Похоже на его работу, да. Ну а ты сам, не хочешь занять его место?

— Думаете, я смогу? — недоверчиво спросил Андрей. — Я ничего не знаю о звёздных дорогах!

— Велосипед признал тебя, иначе ты не смог бы подняться сюда. И сны… ты ведь видел сны? Миры взывали к тебе.

Андрей посмотрел на велосипед, который привёз его сюда. Всё это казалось слишком невероятным, слишком большой ответственностью для семнадцатилетнего парня из приморского городка. И всё же…

— Если я соглашусь, — медленно произнёс он, — что мне придётся делать?

— Ты станешь хранителем звёздных дорог, как твой дедушка. Будешь путешествовать между мирами, поддерживать пути в порядке, помогать заблудившимся странникам.

— А если я откажусь?

— Тогда дороги простоят сколько-то. Фаниль был из лучших, но не единственный.

Андрей подумал о доме, о родителях, о привычной жизни. О школе, которую он должен был закончить в следующем году. О мечтах поступить в университет на астрономическое отделение. И в то же время он думал о мирах, висящих в пространстве, как хрупкие мыльные пузыри, о звёздных дорогах, соединяющих их, о наследии, оставленном дедушкой.

Он снова сел на велосипед и положил руку на компас. Стрелка дрогнула и указала на одну из дорог, не ту, по которой он прибыл. Зов стал сильнее, яснее, и теперь Андрей понимал его смысл.

— Я должен сначала вернуться домой.

Вега улыбнулся:

— Мудрое решение. Звёздные дороги никуда не денутся. Они будут ждать, когда ты будешь готов. Твой дедушка построил так много разных дорог, чтобы ты мог выбирать.

Андрей развернул велосипед и поехал домой. По пути он встретил огромных китов, выпускавших звёздные фонтаны.

На рассвете он вернулся на холм. Внизу просыпался городок, зажигались первые окна. Андрей заехал во двор, прислонил велосипед к старому дубу, тихо пробрался к себе в комнату. На последней странице дневника появилась новая запись, сделанная незнакомым почерком:

«Когда будешь готов, созвездие Лиры укажет тебе путь. Звёздные дороги ждут своего нового хранителя».

Андрей улыбнулся и пожал плечами. Дедушка построил столько дорог, есть из чего выбрать.