Дефект наблюдателя

Торжественные мероприятия, приуроченные к завершению студенческой практики будущих учителей физики, проходили в тесном помещении заклассной лаборантской, кабинета физики прославленной школы с физико-техническим уклоном. Участники сакрального ритуала имели увесистые интересы, и претерпевали соответсвующее моменту волнение и позывы. Пожилой физик, позволивший «по три капли на ход ноги» виновато поднимал заглавный тост с напутствиями будущим педагогам. Казалось, физик имел непреодолимое желание побыстрее сплавить практикантов, и раствориться в запрещенном эфире без риска нарваться на взыскание руководства.

Девочки-практикантки прибухивали Амаретто и имели непреодолимое желание получить незаслуженные пятерки за практику. Мальчики-практиканты имели такое же непреодолимое желание залезть в трусы девочкам-практиканткам, ибо торжественное завершение практики планировалось продолжить на хате, где донжуаны притарили еще пару флаконов Амаретто. Все были при своих интересах.

— Артур Давидович, а как Вы думаете, стоит ли девушке заниматься физикой как наукой, поступать в аспирантуру, защищаться?… - поинтересовалась Мариночка, яркая брюнетка с третим размером интеллекта.

— Эээ, ну это по желанию. Вы уж сами решите, что Вам важнее, замуж или наука. - вежливо отмазался физик.

— Мариш, ну какая наука? Ты же выходишь за меня, мы едем в мою родную деревню, я получаю школу, которая пятый год без директора, ты завучем, по ходу нарожаем троих медвежат… - заявил Колян Медведев, посасывающий с девочками Амаретто.

— Щазз, разбежалась. Спотыкаюсь и падаю. - надменно расправила крылья изящного носика, обладательница выдающегося достоинства Марина. — нарожает он…

Дежурные университетские подруги Мариночки, Вера и Наташа бодро поддержали одногруппницу, и добавили в осуждающую риторику высоких нот. Нарастающий куриный гомон стал слегка напрягать Борьку-очкарика, и он вежливо прервал курятник, незаурядным вопросом:

— Как Вы думаете, коллеги, застанем ли мы при жизни изобретение машины времени?

— Ну, бля, началось. - вынес однозначный вердикт, практикант Славик, самый взрослый в этой кампании, откинувшийся по студенческой директиве армеец, с типологическим прозвищем Сержант. Славик уже несколько минут потирал под столом стройное бедро Верочки, и развивать пространные дискуссии не планировал.

— Застанете, непременно застанете. - однозначно заявил физик, махнул остатки мартишка из коллекционной хрустальной рюмки в серебряном окладе, и придвинул сосуд чуть ближе к разливающему Сержанту.

— Во-первых, любые перемещения во времени, которые вы себе фантазируете - по сути, перемещения в пространстве. А как еще вы поймёте, что переместились во времени, если пространство, которое вы наблюдаете совершенно не изменилось?

— Во-вторых, вспомните коллизию «вечно пропадающих ключей». Вот вроде вы их клали на тумбочку, а их там нет. Вы переворачиваете дом вверх дном, читаете заклинания типа «чертик, чертик поиграй, и назад отдай», принимаетесь разыскивать запасные ключи, или, того хуже, менять замок. Но, как только Вы решаете проблему, ключи возвращаются. Иногда, до смешного доходит: вы точно помните, что поверхность тумбочки была чистой от предметов, но стоит ее захламить - ключи снова появляются. Не всегда, но такое случается.

— Ага. - Согласился Борька, — У меня так ГДР-овский цанговый карандаш все время пропадает, а потом возвращается.

— А у меня, - добавил Медведев, - носки распариваются, чтобы пару собрать, приходится каждый раз шкаф наизнанку выворачивать.

— А у меня сережка одна периодически пропадает. - заявила Наташа. Но если «чертика попросить вернуть сережку, он обычно подкидывает ее куда-нибудь» в укромные местечки.

— С хиральными близнецами, ситуация самая интересная, удобно интерпретировать и Гезенберговскую неопределенность, и Шрёдингерову суперпозицию. - задумчиво изрек физик.

— Хер… чего? - спросил Колян, растянув глуповатую улыбку.

— Хиромантия - проверочное слово. Левая рука, правая рука. Левый носок, правый носок.

— Носки одинаковые. - возразил Колян. — Они становятся левым или правым, только когда наденешь.

— Прально. - согласился физик. — Надел, и сразу решил «проблему наблюдателя», а грязные носки наглядно демонстрируют процесс декогеренции…

— Разве понятие хиральности не связано, с наблюдением спина электрона? - спросил Борис. — И насколько уместно перепрыгивать из макромира в микромир и обратно, используя самую спорную теорию современности.

— И то верно. — согласился физик. Доказательной разницы между чертиком и кошкой Шредингера - никакой. — Однако, если вернуться к осознанию пространственно-временного перемещения, избегая упрощения, в виде несвязанных перемещений во времени и/или пространстве, уместно говорить, что «потерянные ключи - путешествуют во времени», вкручиваются в пространственно-временной континуум, когда теряются, и выкручиваются - когда находятся.

— По часовой стрелке вкручиваются, а против часовой - выкручиваются? —уточнил Борис. — Точно так. Правохирально вкручиваются в будущее и левохирально выкручиваются из прошлого.

— Так, всё, баста карапузики. — резюмировал Сержант, разливая остатки мартишка. — Притомили. Давайте лучше выпьем за Любоффь.

Девчонки снова оживленно заголосили, общение стало обывательски-расслабленным, и только Борис сидел задумчивый, а его оливково-зеленые глаза заметно стекленели под толстыми стеклами очков в костяной оправе.

— Чщо задумался, профессор? - слегка заплетающимся языком, подковырнул одногруппника-практиканта, будущий директор сельской школы, Колян.

— Да про любовь всё думаю, представляю, как вы с Маринкой запускаете в будущее «медвежат». Одного за другим. Как вкручиваете в будущее свой микромир, и как выкручиваете в макромир - живых путешественников во времени. Мохнатых, милых медвежат…

— Я тебе чо, машина времени? — возмутилась Маринка.

— Ну да, как и любая мать… Богиня!

***

Следующий раз, практиканты собрались за одним столом на десятилетие выпуска. Разведенка Наташка принимала у себя дома, вероятно пыталась кого-то из одногруппников примерить на вакантное место сожителя. Маринка была на удивление хороша собой, хотя и родила сына. Медведев же, директором сельской школы не стал, медвежат в будущее не вкрутил, мгновенно нажрался халявного вискаря, который подогнал возмужавший Борис, и безрезультатно пытался домогаться Маринки. На удивление Бориса, захмелевшая Маринка затащила бывшего очкарика в хозяйскую спальню, и жадно целуя холодные губы несостоявшегося ученого, но вполне состоявшегося коммерсанта - предложила её грязно трахнуть. Правохирально.

— Дура ты, Марин, хоть и умная! - заключил Борис, восстановил порядок застегнутых пуговиц на своей одежде и завершил несостоявшийся левак увесистой максимой: — Из черной дыры, Марин, ничего не выкручивается, хоть чертика заклинай, хоть демона Максвелла, а до рождения белой дыры мы не доживем.