Демоны должны умереть 2

– Руку выставляешь! – рыкнула я, легонько шлепнув тренировочным клинком по ладони Стефании.

– Простите, – смутилась горничная и исправила стойку.

Она старалась как могла. Но, определенно, за месяц нельзя сделать из горничной воина. Никак.

Это мне повезло, что память осталось со мной. Да, Владимировна не была самым активным человеком в мире, да, пока с коленом удалось договориться только на короткие пробежки трусцой по парку, и то Георг был против… Но я помню, что и как нужно делать. Пусть и приходится платить за это усталостью непривычных к нужным движениям мышц, которые за месяц окрепли, но до нужной формы все равно было далеко. Но я – помню.

Стефания – нет. Потому получила уже третий раз за короткий бой по руке.

– Продолжаем, – скомандовала я, возвращаясь на исходную позицию.

Ладонь Стефании подрагивала, но остановить занятие она не просила.

Вот и хорошо, вот и славно.

Она вновь открыла руку. Теперь, правда, чуть нарочито, да и сосредоточенное лицо выдавало ее план. Я сделала вид, что повелась, и резким ударом атаковала кисть. Стефания развернула руку – и дерево встретилось с деревом. Блок нечеткий, но мой удар сдержал. Ее клинок тут же метнулся вперед в предсказуемом, но резком выпаде. Я чуть замешкалась с шагом в сторону, почти позволив коснуться тела.

Почти – потому что выпад был из таких, которые поощрять не стоило. Слишком сильно Стефания раскрылась, атакуя, слишком далеко увела клинок.

Я с запозданием, но все же сместилась с линии атаки, шагнула вперед и вбок – и легко опустила свое оружие на неприкрытую шею. Стеф успела среагировать, подставив свободную руку под тренировочный клинок, «спасая» себя. Подставить-то подставила, но я подшагнула ближе – и поймала ее за державшую меч ладонь. Захватила, чуть сдавливая пальцы, мешая атаке. Своим же мечом я «разрезала» руку Стеф и, повернув кисть, уперла острие в яремную впадину.

– Теперь у тебя осталась половина пальцев и вот-вот будет перерезано горло, – резюмировала я, отступая и отпуская ее руку.

Стеф сглотнула. В несколько глубоких вдохов успокоила дыхание и вернулась обратно в стойку.

Рука ее даже не подрагивала, а дрожала. Запястье не привыкло к весу оружия, да и мой захват ситуацию не улучшил.

– Простите. Не понимаю, как так вышло…

– Давай еще раз. Делай все то же самое, только медленно.

Стефания поспешно кивнула – и попыталась успокоить дрожь в ладони. Подождала, когда я вернусь в стойку и так же отвела руку, подставляя ее под атаку.

– На будущее – лучше делать это или сразу, когда становишься в стойку, демонстрируя противнику притворное неумение сражаться, или после удара, вроде как неправильно возвращаешься в позицию.

Стефания кивнула. Я повторила удар по ладони, теперь куда медленнее. Стеф заблокировала уже с трудом, вновь сделала выпад…

– Стоп.

Ученица послушно замерла. Замерла – хотя в такой позе с вытянутой рукой и стоять-то нелегко, а мы с ней до этого много что успели отработать. Но, тем не менее, Стефания не жаловалась.

– Что ты собиралась делать дальше?

– Что?

– Что ты собиралась делать дальше?

– Эм…

– Ты не достала меня, идя вперед с одиночным выпадом и раскрываясь. Думай, что нужно делать дальше.

Я медленно-медленно шагнула, так же, как в предыдущий раз, опуская клинок на шею…

Стефания все же сообразила метнуться в сторону, одновременно взмахнув мечом. Куда быстрее, чем действовала я – но все же это было хоть что-то.

– Допустим, – кивнула я и шагнула обратно. – Вернись и придумай еще варианты.

Стеф тряхнула головой. Вернулась в выпад. Я вновь начала смещаться в сторону…

На сей раз она думала дольше и теперь попыталась подставить меч. Увы, неудачно – даже действуя быстрее меня, она все же не сумела повернуть кисть под нужным углом.

– Нет, это не поможет. Еще раз.

В этот раз Стефания попыталась атаковать. Осмысленно, хотя будь бой реальным – головы бы лишилась, скорее всего.

– Допустим, только не лезь лицом вперед. Попробуй найти вариант получше.

Я двигалась медленно. Еще медленнее, чем в прошлый раз… Но Стеф ничего так и не придумала, вновь вскинув руку в бесполезной, в общем-то, защите.

– Еще раз.

– Ника, сколько можно? – в оружейный зал, приспособленный мной для занятий, вошел Георг. За ним по пятам следовал Нетан.

Старики-разбойники…

– Я ведь просил снизить нагрузки, –подал голос Нетан. – Вам я указывать не могу, но хоть девочку поберегите.

Я вздохнула и поймала взгляд Стефании.

– Будешь пытаться еще раз?

Та резко кивнула, неодобрительно зыркнув на вошедших.

– Тогда последняя попытка, растяжка – и закончим на сегодня.

Георг неодобрительно покосился на меня, покачал головой, но все же вышел, увлекая за собой товарища.

Стефания закусила губу. Я вновь двинулась, на сей раз совсем медленно делая широкий шаг… На ее лице появился страх – и разочарование. Потом секундный проблеск понимания – и Стеф с запозданием, но развернулась на задней ноге, одновременно и подставляя под мой удар клинок, и уходя с линии атаки. Теперь, хоть она и находилась в обратной стойке, но хотя бы вновь закрыла тело мечом. Да, стойка была не идеальная, да, скорее всего сильный удар выбил бы клинок из руки…

Но это – шаг в нужную сторону.

– Дальше?

Вновь выпад – вот любит она их – но теперь, стоило мне двинуться вбок, как следующая атака вынудила вскидывать клинок ради защиты… А Стефания несмело подшагнула и попыталась ударить свободной рукой. Криво, косо, медленно – но задумка радовала.

Я отклонила вверх летящий в лицо кулак и несильно, но ощутимо толкнула Стеф в плечо. Она не отшатнулась назад и едва не упала. Успела собраться и даже попыталась выставить меч для защиты от возможной атаки…

Которой не последовало.

– Думаю, на сегодня достаточно, – как могла улыбнулась я. – Ты на верном пути.

Стеф встала, хотя меч в дрожащей руке и опустила, уперев острие в паркет. Я кивнула на притащенный сюда стол со странным зеленым покрытием, на котором лежало тренировочное оружие.

– Возвращай клинок. Растяжка – и свободна.

– Да, г…Ника.

Я подавила порыв закатить глаза. Вот когда уже отучится…

– Тебе не хватает опыта, но прогресс есть, и заметный. Не бойся двигаться, бойца ноги спасают.

Стеф, как и некоторые знакомые мне в прошлом новички, часто замирала в стойке, слишком занята раздумьями о положении своих и моих рук. А зря – двигаться куда важнее, чем бить. Но это приходит с опытом…

– Г… Ника, – Стефания с явным наслаждением потянулась, сбрасывая накопившееся напряжение, – вы… Как научились?

Вот рано или поздно приходится отвечать на неудобные вопросы… Пока шли всевозможные суды, допросы, решались меры по Марату, которого собирались записать в недееспособные и по сути отдать мне «на растерзание», разрывался «мой» брачный контракт, а всякие заинтересованные и нет лица раздумывали, могла ли я или кто-то из домочадцев прийти и уничтожить Хорошиловых и насколько мои действия считались нарушением закона, пришлось почти безвылазно сидеть в особняке и не отсвечивать. Узнали о Нитях, об ограничении дееспособности, о Виноградове… Словом, проблем не то чтобы убавилось, а вот мечом их решить не удалось. Ну я и решила потратить появившееся время на то, чтобы хоть как-то укрепить тело Владимировны – и физически, и энергетически. К тому же «Нити» и Высший прилично потрепали и так не совсем восстановившейся после отравления организм, так что активность пришлось свернуть. Оставалось отдыхать, следить за ремонтом, пытаться найти хоть что-то об этой Аглае да тренироваться. Вообще-то я как-то думала, что подобные тренировки остались в детстве, но что уж тут…

Стефания увидела, чем я занимаюсь, и с жадностью принялась наблюдать. С кем-то заниматься все равно лучше, чем одной, да и не знающий, чем себя занять Марат подтянулся… Но если родственник приходил нерегулярно и вообще старался лишних вопросов не задавать, видимо думая, что он просто что-то забыл, то вот Стефания, лучше видевшая разницу между мной и Владимировной, мучилась любопытством.

– Практика, – просто пожала плечами я. – Много практики, пусть и в детстве. Ну и чужая память, что уж тут.

На последней фразе Стефания вздрогнула – и кивнула. Всю правду я, разумеется, рассказывать не собиралось. Хватило и того, что Шуйский в курсе и бог знает кто еще…

– Но тебе хватит и просто практики, на самом деле, – ободряюще улыбнулась я.

Стефания вздохнула и убрала за спину подрагивающую руку.

– Это… сложно, – признала она.

– Да. Но зато все выученное остается с тобой навсегда. Ну и у тебя всегда будет шанс удивить противника.

– Да?

– Девушки, насколько я понимаю, нечасто умеют драться.

Стефания кивнула с еще большей досадой. Она предложила в самом начале сражаться без оружия, чтобы «защищаться уметь». Вот только если на мечах я могла подстроиться, то с рукопашным боем дела обстояли хуже. Сама я умела не так много – простые удары и заломы. Все же против демонов особой техники не надо, а против людей в Анклаве сражаться можно было разве что на тренировках, и их я предпочитала проводить на оружии. Как-то так складывалась… Так что подсечь вооруженного, ударить свободной рукой в лицо или солнечное сплетение – пожалуйста. А чтобы полноценно кого-то тренировать…

В общем, вышло так себе. Нетан кидал мрачные взгляды, Георг ругался, сращивая трещины в ребрах. Не моих.

– Эй, – я подошла ближе к погруженной в грустные думы Стефании, – ты научишься. Никто не умеет всего сразу. Но даже небольшое умение – лучше, чем его отсутствие. Намного лучше.

– Матвей Васильевич тоже так говорит, – слабо улыбнулась вассал.

– Вот и правильно делает. Ладно, иди, отдохни. Завтра занятия не будет, но если хочешь – отрабатывай шаги сама.

Хоть один выходной да должен быть. И этот выходной приходился на воскресенье – как-то так привычнее. Я все равно собиралась бегать и упражняться в проведении, но и только. К тому же о последнем Стеф пока знать было не обязательно. Не то чтобы это была тайна, но пока я просто не особо понимала, как учить этому, да еще тут, где астрал далеко. Да и Нетан намекал, что пока времени с Инициации прошло слишком мало…

– Ну, знаете ли! – Матвей Васильевич вернулся в зал, – последняя попытка как-то долго длиться. Внизу еда стынет, между прочим.

Нетан, неожиданно, умел готовить. Неплохо. Хорошо даже…

– Спасибо. Сейчас придем, – отозвалась я.

Матвей Васильевич чуть мерцающими глазами оглядел Стефанию и покачал головой.

– Вот что за блажь – себя загонять. Пойдем, девочка, мазь дам, а то после ни книгу, ни ручку не удержишь, а у нас еще на сегодня много планов.

Вассал бросила на меня короткий извиняющийся взгляд – и отправилась следом за вышедшим из зала наставником. За месяц, который Нетан у нас жил, старик не стал менее мрачным и нелюдимым, но со Стеф какой-никакой общий язык нашел.

– Заботливый, – хмыкнула я, возвращая на стол свой тренировочный клинок.

Георг поморщился.

– Ты только ему об этом не говори. Правда, не стоит.

Я пожала плечами. Ладно, хочет Нетан все оставшиеся годы сожалеть о прошлом – его дело. По моему опыту в этом не было никакого толка. Начнешь однажды – и уже не остановиться. Увы.

Впрочем, так или иначе, не самый обходительный исследователь был весьма полезен не только в снятии Нитей. Сам Нетан хоть и рвался «на свободу», явно не то чтобы был против компании того же Георга и Стефании. Пока не нашли того, кто стоял за нападением на Оберихина, свидетель случившегося с Виноградовым жил в моем доме. И, в целом, признаю, что пока особого желания отпускать его восвояси не возникало.

– Он не виноват в случившемся, – все же закончила свою мысль я, – и он ничего не исправит в прошлом. Смысл себя корить?

Георг кривовато улыбнулся. Нет-нет, а к бутылке он прикладывался. Несмотря на то, что в остальное время был занят то с парком, то с Нетаном, то еще с чем-то. Хотя, судя по отсутствию перегара, возможно там было что-то не слишком крепкое.

– Ты слишком много общается с Шереметьевой, – заметил он.

– Да нет. С ней Марат больше общается, я тут при чем?

– Это в ее стиле. Все эти уверения о том, что надо жить настоящим, оставить вину и вот это все.

– А она не права?

Целитель поморщился.

– Ладно, давай оставим этот разговор, он ни к чему не приведет. Собственно, я с новостями, – он протянул мне три конверта, которые до этого держал в руке. Наткнулся на мой вопросительный взгляд и пояснил: – перехватил посыльного от Почтового Управления когда возвращался домой. И не нужно такое лицо делать – меня твой Голицын высадил у ворот.

– А без тебя в лечебнице не справятся?

С подачи Шуйского Георг начал периодически ездить в лечебницу Горчаковой. Не за просто так, но все же меня это нервировало. Целитель защищать себя толком не умел, не был обучен сражаться ни с оружием, ни без. Печати, опять же, небоевые…

А те, кто оставил ключ в вещах отца Владимировны и во рту неслучившегося жениха, наверняка знают и об этом, и о том, на кого кто работает.

Георг поморщился.

– Справятся. Но хуже – подвальщиков почти не осталось. Кто помер, кто переехал, кто от дел отошел…

– Подвальщики?

– А, не бери в голову. Так звали нашу небольшую бригаду для «редких случаев». Я, Нетан, еще несколько специалистов… Из тех, чьи имена нельзя красиво повесить на двери кабинета, но кто пригождается тогда, когда те, чьи имена на этих дверях висят, не справляются. У нас своя ординаторская в подвале была.

– Думала, ты с отцом работал.

– Работал, разумеется. И потому в лечебнице был тем, кто мог помочь пациентам, получившим раны из-за Аспектов. Ну, в смысле – не просто повреждения. Там свои… нюансы.

Я фыркнула. Нюансы… Мягко сказано. Если рана от зубов и когтей демона просто зажила, и все обошлось физическими повреждениями – то это прекрасный, но, увы, не самый частый вариант.

– Как Нетан, кстати?

– Он немолод, Ника. А то… Существо причинило немалый урон, пусть и не физический.

– И?

– Думаю, он восстановился. Более-менее. Я пока бы не стал отпускать его из поместья, даже без этих… Угроз. Кстати о них… Тебе ничего странным не кажется?

Я пожала плечами и принялась рассматривать письма.

Первое – от каких-то чиновников. Адрес напечатан, название длинное, какое-то там отделение какого-то там «министерства». Я вскрыла конверт. Внутри обнаружился напечатанный документ:

«Настоящим уведомляем, что брачный контракт между Никой Владимировной Ланской и Олегом Дмитриевичем Хорошиловым утратил силу, не вступив в действительное исполнение, и…»

– В общем, я так понимаю, история с этим идиотским браком закончена? – я протянула бумагу Георгу.

Целитель наверняка лучше соображал в местных бумажках. При том, что Олег вообще-то уже мертв, но разрыв контракта затянулся из-за заведенного дела и наличия у Хорошиловых каких-то там дальних родственников, живших за Уралом, но вроде как по местным законам способным при каких-то условиях претендовать то ли на то, чтобы выдвинуть своего кандидата в женихи, то ли на часть имущества, несмотря на отсутствие заключенного брака... Черт ногу сломит этих дурацких законах.

Вообще-то, я в свое прямя думала, что это у нас в Анклаве от некоторых Созидающих, заведовавших складами, да от Книжников-учетчиков одни проблемы – к тому сходи, у этого разрушение получи, с этим договорись… А вот и нет. У нас все было просто, быстро и прекрасно. А тут, в городе, где правили люди, а не демоны, люди правили людьми. С помощью бумажек.

Целый месяц вот это все не могли нормально сделать. Голицын намекал, что там вроде как кто-то из Разрешенных напирал на то, чтобы признать брачный контракт действительным с момента подписания, а не с момента заключения брака, ставил палки в колеса по каким-то там старым законам… Здравый смысл отсутствовал. Полностью.

Георг, дочитав, подтвердил мои предположения.

Второе извещение тоже оказалось официальным, но из другого министерства.

«Настоящим уведомляем, что ваша временная недееспособность была признана имеющей ошибочные основания, и постановлением номером тысяча тридцать от девятнадцатого июня отменена, а поражение в правах утратило силу».

– Девятнадцатого? А раньше прислать не могли?

Георг почесал в голове.

– Думаю, могли бы. По сети.

Я закатила глаза. Опять он за свое…

– Марата обучай пользоваться этим «компьютером». Мне он зачем? Все равно ничего дельного про Печати нету.

– Зато есть про многое другое, – парировал старик. – И Марат, кстати, за ним по полдня проводит.

– Ага. Никак не прекратит читать новости за пять лет… Ладно, это что?

Я повертела в руках последний конверт. Самый обычный – но неподписанный. Точнее, на нем был указан адрес поместья, было написано «Главе рода Ланских лично в руки» – и все. Написано причем от руки, но печатными буквами.

– Это что такое… Откуда оно?

На остальных письмах обратные адреса были.

Георг покачал головой.

– Понятия не имею. Но это не артефакт, и внутри, кажется, нет ничего опасного.

«Кажется»…

– Все совершенно безопасно, и поэтому тут рядом стоишь?

– Строго говоря, в родовой особняк главе рода в руки прислать что-то действительно угрожающее может только полный идиот или кто-то действительно уверенный в себе. Конечно, может быть это ошибка или и вовсе кто-то решил прислать приглашение на какой-то закрытый праздник, но…

– Но ты в это не веришь. Почему?

Георг поморщился.

– Потому что посыльный был уверен, что передал мне два письма.

– Принуждение?

– Не знаю. Может быть и просто забыл, или третье взял на доставку в обход конторы и за мзду, и потому не захотел признаваться. Без согласия вне очевидной опасности диагностика невозможна, а парнишка едва ли не бегом сбежал. Так что…

Лаадно…

Я повертела конверт в руках. Попыталась прощупать его в астрале – ничего. Пусто, никакой магии…

– Нетан смотрел – говорит, что все чисто. И я к этому склоняюсь. И Гастор.

– Гастор?

– Я – Гастор, – Ловец появился прямо на столе с тренировочным оружием. – Могла бы и запомнить.

А толку? Все равно скоро будет какой-нибудь Гарольд.

– О, Гарольд мне нравится.

Что ты знаешь о письме?

– Да ничего. Магии на нем нет, да. Изолировать содержимое?

А ты можешь?

– Нет, спросил чтобы тебя позлить. Могу, конечно.

Валяй.

Интересно, не может ли конверт быть связан со старухой-демоницей? Отец Владимировны вел с ней дела, она тут на что-то намекала в день известия о смерти Хорошиловых… И провалилась как сквозь землю. А в записях Владимира Ланского – никаких упоминаний о том, где он откопал эту Высшую и как она получила доступ в дом.

– Аглая приходит, когда хочет, – отмахнулся Ловец, – давай открывай.

Тебе-то что не терпится?

– Это тебе не терпится. Я ж вижу.

Любопытный…

Но конверт я вскрыла. Под напряженным наблюдением Георга и чувствуя рядом силу Сердца, готовую броситься на помощь в любую секунду.

Никакой магии. Ничего. Только короткая записка:

«Долг платежом красен, Марат Евгеньевич. Время вышло, пора отвечать за свои слова».