Демоны во мгле

Безумные

Ночи не из моего мира. Полные опасностей, тайн и загадок. Ирреальность, в которой ты приобретаешь суперспособности.

В своих снах я умею создавать порталы в другое место и видеть в темноте. Еще считывать информацию, касаясь любого предмета, вещи, и узнавать то, что нужно.

Этому меня научили Джин и Ильхун. Парни, в которых я втюрилась по уши.

Мы издавна общаемся, потому я смело могу заявить, что оба - отражение меня в повседневности. Хотя, в то же время сильно разнятся поведением и привычками.

К примеру, Джин. Брюнет с тонкими, правильными чертами лица - подобно внешности эльфа.

Вспыльчив. Он ненавидит беспорядок. Чешется, когда нервничает. Любит ломать карандаши. Постоянно размышляет вслух. Много качается, слушая рок. Имеет нервный тик в виде дергающейся улыбки.

И еще он живет в лесу и смотрит ужастики, поедая собственноручно приготовленную острую пищу. Время от времени весьма своеобразно юморит.

Ильхун - его полная противоположность. Блондин. Вечно взъерошенные волосы, полудурочная улыбка, взгляд то ли безумца, то ли маньяка. У правого глаза имеет необычное тату в виде масти пик.

Его абсолютно невозможно вывести из себя. Быстро переключается с одной темы на другую. Носит исключительно черные рубашки и постоянно закатывает рукава. Склонен к алкоголизму. Много курит.

Еще он - само олицетворение музы. Слушает рэп и по его словам вдохновил многих знаменитых музыкантов нового поколения на создание вирусных композиций. Он всегда держит при себе блокнот с ручкой на случай внезапного озарения, чтобы написать текст.

Несмотря на то, какие они разные, Джин и Ильхун живут вместе в любви и гармонии, словно примерная супружеская пара. Да, в хижине в лесу.

А я. Я просто обожаю этих ребят.

Джина за то, как он подобно любящей матери беспрестанно ругает Ильхуна из-за курева и разбросанных бутылок в холле с телевизором. При этом любезно оставляет ему острый ужин на тумбочке у дивана, чтобы затем есть вместе и смотреть страшную жуть.

Ильхуна обожаю за то, как он сам терпит Джина. Постоянно заговаривает ему зубы своей болтовней. Или, когда в самый неподходящий момент в фильме начинает сосредоточенно читать рэп о происходящем.

Наблюдая за всем этим, мне всегда становилось хорошо и уютно. Я веселилась с ними. Было еще веселее, когда мы втроем странствовали по Ирреальности. Попадали в заброшенные места. Убегали от монстров. Перемещались в Некрополисе Гизы.

Как-то я задалась вопросом, каково им жить при такой бешеной ирреальной повседневности? И как-то Джин мне ответил: "Ведь мир должен быть сотворен, а человеку не из чего творить миры. Не из чего, кроме себя".

Все когда-то заканчивается. Особенно неожиданно. Особенно хорошее. И вот однажды парни дали мне выбор. Либо я остаюсь в их мире. Либо я “просыпаюсь”.

Они сказали мне, что какой бы выбор я ни сделала, мы еще встретимся. Только с некоторым условием.

Если я выберу “проснуться”, то увижу их по ту сторону, когда уже счастливо проживу свою реальную жизнь и умру, как все люди. Если же я решусь навсегда остаться, тогда меня отключат от аппарата жизнеобеспечения.

Я лежу в коме уже десять лет. Попала в автомобильную аварию в день своего совершеннолетия. Мы с друзьями столкнулись с грузовой машиной на открытой трассе. Никто не выжил. Кроме меня.

Джин и Ильхун сказали, сегодня я могу вернуться к своей семье. На размышления дали двадцать четыре часа.

Глядя в лица родителей, младшей сестренки… Боже, как она выросла! Конечно я вся сжималась внутри. Бабушка и дедушка плакали всякий раз, как навещали меня.

Все они почти смирились с тем, что я никогда не очнусь. И прямо сейчас врач сообщил маме, что пора бы отключить меня от аппарата. Жизненных показателей ноль.

- Ты бы могла встретить замечательного парня, вроде меня, выйти замуж и завести детей, - подмигивая, говорил Джин.

- Брехня! Она бы повстречала такого, как я! - хвастливо задрав голову, улыбался Ильхун.

Вспомнив шуточные напутствия ребят, я вдруг представила, что и вправду могу встретить их в своем мире. Значит, решено!

…

Я открыла глаза. Замечая это, стоявший рядом со мной врач дернулся. Выражения лиц матери и отца в этот момент были бесценны.

Спустя некоторое время, когда я уже встала на ноги и заново научилась ходить, а затем поступить в академию искусств и культуры, я встретила их. Вспыльчивого качка звали Джином. А музыканта с безумным взглядом - Ильхуном.

Они не врали. Только вопрос о том, с кем я хочу быть, остается открытым.