День, когда «Сова-экспресс» остановилась

«Осталась буквально пара приготовлений и можно больше почти не появляться в конторе», — думал Макар, заканчивая регистрацию подставного аккаунта в приложении «Сова-экспресс». Но пока что ещё приходилось брать заказы, и Пешков через несколько мгновений уже стоял в одном из тупиковых проулков Новгорода, огляделся по сторонам, чтобы убедиться лишний раз в отсутствии свидетелей, достал порох и прыгнул.

— Пешков! — злобно крикнул Афанасий Чернигов. — Я же говорил тебе не прыгать так внезапно прямо к моему столу!

Макар своим прыжком чуть не сбил своего начальника с ног, а ведь Чернигов нёс в руках свежезаваренный чай, пролейся который на бумаги, и Макару пришлось бы сверхурочно батрачить в конторе, а не отлёживаться дома, как он планировал.

— Извиняюсь-извиняюсь. Больше так не буду, честное курьерское!

— Да будешь-будешь. Я тебя знаю, — пробурчал маг-архивариус, усаживаясь за рабочее место.

Пешков собирался было уже получить своё поручение или съязвить, что Чернигов вопреки своим принципам чай, судя по стаканчику, который Афанасий плотно держал двумя руками, пытаясь скрыть эмблему кофейни, взял в «Трёх чайниках». Но для подобных подколов нужны зрители, поэтому Макар осмотрелся по сторонам, чтобы увидеть хотя бы Архипа, и… не нашёл его.

— А где Архип? – озадаченно спросил курьер.

— Где-где, — булькнул Чернигов, отпивая горячего напитка. — Вестимо где. На своём месте, на секретере.

— Но его там нет.

— Как это нет?

— Ну, если бы был, я не спрашивал.

Маг-архивариус только теперь бросил взгляд на секретер, который был непривычно завален грудой писем, и увидел, что конторского сычика нигде не было.

— Наверное, доставляет что-нибудь.

— Ага, — саркастично протянул Макар. — Вот только письма и суму свою здесь оставил.

Чернигов присмотрелся и, действительно, заметил суму Архипа под грудой писем.

— Это что ж такое? Архип не вышел?! Это же невозможно.

— А ещё мне что-то про дисциплину говорите.

— Ну-ка цыц! А, вдруг, его ястреб или коршун поклевали?

— В Хольмгарде? Не должны были.

— И то верно. Но может он в дикую природу отлучился по делу какому.

— Сычиху себе нашёл?

— А что ты смеёшься? Всё может быть.

В этот момент в контору зашёл высокий человек в такой же рабочей мантии, как у Афанасия, с аккуратными короткими светлыми волосами, зализанными на левый бок, в руках — дипломат и палочка.

— Здравствуйте, я — Платон Сергеевич Охлопков, уполномоченный от МПСЛ по контролю почтового сообщения в Хольмгарде и окрестностях. Не подскажите, ваш сыч тоже пропал?

— Тоже? — удивлённо переспросил Чернигов.

— Верно. Нам в МПСЛ всё утро поступают жалобы о пропажах сов. Так понимаю, и ваше заведение эта беда не обошла стороной?

— Не обошла.

— Ясно, — Платон взмахнул палочкой и из дипломата вылетел листок, похожий на какой-то бланк, с самопишущим пером, которое сразу что-то начало записывать.

— Как давно заметили пропажу?

— Да буквально только что, — простодушно вставил Макар.

Афанасий цыкнул на Пешкова, но курьер не видел никакой проблемы в своей реплике. Охлопков же бросил пренебрежительный взгляд на груду писем на секретере, затем на глупо улыбающегося мага-архивариуса и процедил монотонное «ясно».

— Нет никаких предположений, куда могла деться сова? — продолжил допрос Платон Сергеевич.

— Абсолютно никаких, — дрожащим голосом ответил Чернигов.

— Жаль. Очень жаль, — перо Охлопкова закончило писать и вместе с листом убралось обратно в дипломат. — Если что-то узнаете, то непременно сообщите в МПСЛ. До скорой встречи.

Как только Афанасий услышал, что министерский хрыч использовал свой порох, маг-архивариус рухнул на стол и запричитал:

— Мы пропали! Мы пропали!

— Да что такое? — недоумевающе спросил Пешков.

— Да то! Уже скоро обед, а мы только сейчас заметили пропажу Архипа. Ой нам за это влетит! Точно влетит.

Чернигов безвольно стал сокрушаться и качаться взад-вперёд на стуле.

— Оставить панику! — скомандовал Макар. — Сейчас разберёмся.

Пешков подошёл к секретеру в поисках каких-нибудь улик и подсказок. Курьер раздвинул лежавшую груду писем, чтобы подобрать суму сычика, но она была пуста и в ней не было ничего подозрительно. Зато в углу секретера, отдельно от всех писем лежала небольшая записка, составленная из слов, вырезанных из других писем, как клишированные записки похитителей в криминальном кино. Вот только эти отдельные слова были не аккуратно вырезаны, а — словно обкусаны клювом. Макар прочитал записку вслух:

— Требуем пересмотра трудового договора. Совы Хольмгарда.

Афанасий застыл.

— Это что такое? Бунт?

— Ну, типа.

— Это же меняет дело. Мы же теперь можем… Можем самолично урегулировать конфликт и получить за это поощрение. И никаких штрафов!

Маг-архивариус аж подпрыгнул от счастья, чуть не разлив свой чай.

— Нужно срочно найти их логово. Там не адреса?

Макар осмотрел оборот записки.

— Не-а. Тут только требования.

— Хм, — Чернигов задумался.

— Может, дойдём до Ремигия из «Сова и компания»? Наверняка, он нам что-нибудь подскажет.

— Отличная идея, Пешков! Ты, оказывается, не безнадёжен. Давай, — Афанасий вышел из-за стола и протянул курьеру руку.

— Это ещё зачем?

— Вместе прыгнем. Давай, бери меня за руку.

— Знаете, — Макар немного поморщился. — Давайте как-то по отдельности.

— Ну, как хочешь, — сказал Чернигов и исчез в облаке телепортационного пороха.

— Пха-пха, — прокашлялся Пешков, отмахиваясь рукой от облака дыма. — Уже второе своё же правило нарушаете. Что же за день сегодня такой? — и после этих слов прыгнул вслед за начальником.

* * *

В лавке «Сова и компания» её владелец, Ремигий Лапсердак, не мог найти себе места. Маг-зоолог был в своём фирменном чёрном кафтане нараспашку, что вкупе с вечно растрёпанными пепельными волосами только больше придавало картине происходящего панического эффекта.

Как только Афанасий с Макаром зашли в лавку, Лапсердак подпрыгнул со своего места и побежал к курьерам:

— Ваши совы тоже пропали? У всех совы пропали.

— Да, — спокойно ответил Пешков. — Мы думали, что вы сможете нам помочь.

— Помочь?! Я? Да как же я могу помочь?

— Вы же специалист по магической зоологии, — уверенно парировал Афанасий.

— Я? – Ремигий немного приосанился. — И правда. Я именно такой. Но… — и тут же Лапсердак снова поник, — откуда же мне знать, что им надо?

— А вот это, похоже, знаем мы, — ответил Макар, протягивая записку.

Лапсердак мгновенно выхватил бумажку, пробежался по ней глазами и сокрушённо выдал:

— Ох, Профсоюз! Надо было видимо подальше держать от Соломона книги про коммунизм.

— Возможно, но сейчас бы понять, где они могли устроить место для собраний.

— Место для собраний? — задумался зоолог. — И правда! Я думаю старая часовая башня. Она же сейчас заброшена. Думаю, она подойдёт для них оптимально.

* * *

Ремигий, Афанасий и Макар уже через несколько минут были у башни. Со стороны никаких признаков присутствия здесь целой стаи сов, слетевшихся со всего города, не было, но стоило троице зайти внутрь и преодолеть пару пролетов лестницы, как сверху послышались приглушённые уханья, клёкот, крики, взвизги и лай вперемешку с хлопками крыльев.

— Похоже, это оно. И собрание сейчас в самом разгаре, — шёпотом произнёс Лапсердак и стал подниматься дальше на цыпочках, немного пригнувшись, как будто так он становился менее заметным.

Чернигов и Пешков, конечно, вынужденно тоже замедлили шаг, но пригибаться не стали. Архивариус ещё и успел спешно выбежать из башни на несколько секунд и вернуться к импровизированной следственной группе обратно.

Поднявшись к вершине башни, туда, где за циферблатом прятался огромный часовой механизм, троица увидела невиданную картину: на полу, лестницах, перегородках, противовесах и шестерёнках сидело несколько десятков сов самых разных видов и размеров, от сычика-эльфа и сплюшки до полярной совы и рыбного филина. Птицы при этом образовывали своеобразный круг, в центре которого важно ходил и попискивал Архип, на одном из крыльев которого теперь красовалась нашивка с надписью: «СОВПРОФ». Ремигий сразу же в первых рядах приметил и своего Соломона с такой же нашивкой, который временами важно угукал, словно поддакивая словам сычика.

— Божечки-кошечки! – вырвалось вслух у зоолога.

— Афины Глаукопис на вас нет! – буркнул вслед Чернигов.

Все совы сразу замолчали и повернули свои головы на нежданных гостей. Учитывая, что туловище при этом птицам поворачивать не надо было, данная сцена выглядела жутковато. Лапсердак даже сглотнул. А вот на появившегося внезапно Охлопкова подобный устрашающий манёвр не произвёл никакого эффекта.

— Какое сов-падение, - шёпотом сказал Макар, увидев представителя МПСЛ.

— Что здесь происходит? — властно произнёс Платон Сергеевич, окидывая взглядом помещение.

— Вот-с, мы нашли всех пропавших сов. Похоже, что они самолично саботируют почтовое сообщение, а может и вообще готовят революцию, - ужимисто залепетал Афанасий, который на фоне Охлопкова выглядел достаточно забавно, будучи ниже и толще его, с неопрятной длинной бородой, редеющими волосами на голове и в очках, но в такой же форме. Словно перед вами стояли две версии одного товара, но если Платон – это лицензированная, брендовая, качественная вещь, то Афанасий – дешёвая китайская копия.

— Бунт значит?!

— Постойте-постойте, — встревоженно вставил Ремигий. — Я уверен, что тут какое-то недоразумение.

— А вы кто такой?

— Это же Ремигий Лапсердак, главный маг-зоолог Хольмгарда, специалист по экзотическим видам и владелец лавки «Сова и компания», — с помпой произнёс Пешков, будто он шпрехшталмейстер на арене.

— Ну… верно, — смущённо согласился Лапсердак.

— А, лавочник, — презрительно кивнул Охлопков.

Где-то за спиной Ремигия послышалось обиженное «Угу!», доносящееся явно из клюва Соломона.

— Вот, видите? То есть, слышите? Они способны на диалог, просто дайте мне пообщаться с ними немного.

— Вы хотите сказать, что способны их понимать?

— В целом, да. Мы часто вели беседы с Соломоном, — филин, услышав своё имя, подбежал к хозяину и ещё раз угукнул.

Платон Сергеевич смотрел на зоолога как на умалишённого, но всё же ответил:

— И что же они требуют?

— Угу! — глухо ухнул Соломон, приподнимая перо с повязкой.

— Профсоюз, — глупо улыбнулся Ремигий.

— Пи-пи, — пискнул сзади Архип и выбежал вперёд.

— И трудовой кодекс.

— Интересно, — удивлённо хмыкнул Охлопков, убрал палочку и в этот раз сам, руками, достал лист и перо и стал записывать. — Значит, составляем акт «О признании трудовых субъектов категории Б3, совиные».

Раздалось жуткое шипение, переходящее в крик.

— Что происходит?

— Это сипухи. Они недовольны термином. Правильно будет: совообразные, — поправил Лапсердак.

Соломон ухнул. Архип запрыгнул Платону Сергеевичу на руку и уставился в лист бумаги, проверяя каждое записанное слово.

— Хм, — удивился Охлопков, ошалело взглянув на дерзкого сычика.

Архип заметил на себе презрительный взгляд и повернулся к лицу представителя МПСЛ.

— Пи!

— Он требует к себе уважения.

— Уважения?

— Угу!

— Да, этот сыч глава профсоюза.

— Вона что. Ну ладно. Значит исправляем на «совообразные».

— Пи!

— И какие будут требования?

— Пи-пи-пи!

— Увеличить норму пайка в госучреждениях.

— Да вы чо? У вас всё по ГОСТу! — взбеленился Афанасий.

— Тише-тише, — подскочил Макар, затыкая начальнику рот

Теперь не только сипухи, а вообще все совы разразились шипением и криками негодования.

— Да записал я, записал, — ответил Охлопоков и повернулся к Чернигову. — А вам… Я бы посоветовал брать пример с молодого подчинённого и помалкивать.

Афанасий молча кивнул и осел на лестнице.

— Пи-пи-пи-пи! – продолжил сычик.

— Говорят, обязательный выходной каждое полнолуние.

— Каждое?

— Угу!

— Каждое.

— Ну, мы не можем позволить себе этого, если полнолуние выпадает на время экзаменов в Академии.

— Пи-пи.

— Это они готовы понять.

— Интересно. Я бы, в таком случаем, установил ещё правило, что и забастовки в это время запрещены.

— Угу.

— Они не против.

— Чудно. Что ещё?

— Пи-пи. Пи-пи-пи. Пи.

— Отдельный уголок в комнате отдыха «Сова-экспресс»...

Афанасий чуть было опять не взорвался, но Макар успел заткнуть тому рот.

— Нормированный рабочий день…

— Сколько часов?

— Пи-пи.

— Учитывая, что они работают каждый день, то по шесть часов в день.

— Угум. Всё?

— И соцпакет.

— Ясно, — заключил Охлопков, вывел аккуратным почерком последние буквы и сложил перо и бумагу обратно в дипломат.

По всей башне раздались радостные уханья и хлопки крыльями. Платон Сергеевич развернулся к Макару и Афанасию.

— Что же, если бы вы не относились к своим обязанностям так халатно, что не заметили утром пропажу почтовой совы, то за разрешение этого логистического коллапса я бы, может, даже выписал вам премию, но… В таком случае, радуйтесь, что обошлись без штрафа. Решение о требованиях профсоюза направлю вам в контору через несколько дней. До новых встреч, — сухо резюмировал Охлопков, достал свой порох и исчез в вспышке.