Деньги не пахнут 10

– Но ведь вы и есть большая технокорпорация, разве нет?

На дворе стоял ноябрь 2015 года, и к этому моменту Аарон Старк уже давно перестал быть просто эксцентричным инженером. Его имя звучало как бренд. Компания "Теслаан", выстроенная им практически на голом энтузиазме, первой в мире вывела на дороги электрический автомобиль, способный без истерики и подзарядок преодолевать сотни километров. А беспилотные модели, ещё пахнущие свежим пластиком и горячим металлом, уже меняли само представление о том, что такое вождение.

Но этого ему было мало.

Через "Спейс Z" Старк без лишних церемоний распахнул дверь в космос для частного бизнеса и, глядя в камеры с той самой хищной полуулыбкой, объявил о планах создать человеческую колонию на Марсе. Кто-то крутил пальцем у виска, называя его безнадёжным мечтателем. Но факт оставался фактом – одна за другой его безумные идеи обретали форму, металл, топливо и траекторию.

Именно поэтому он стал живым символом слова "инновации". Обложки журналов, список "100 самых влиятельных людей мира", эпизодические появления в голливудских фильмах – всё это прилипло к нему, как блеск сварки к рабочему комбинезону. В кулуарах его даже окрестили "супергероем из реальной жизни".

Правда, весь этот восторг был обращён не столько к его настоящему, сколько к его будущему. В тот момент ни "Теслаан", ни "Спейс Z" ещё не стояли на пьедестале окончательной победы. Они балансировали на грани – между прорывом и провалом, между восторгом и банкротством.

И потому реакция Старка была вполне ожидаемой.

– Я… большая технокорпорация?

Он ткнул себя пальцем в грудь, словно проверяя, не вырос ли там внезапно логотип, и криво усмехнулся.

– Звучит приятно. Даже слишком. Но…

На его губах мелькнула та самая насмешливая, почти мальчишеская улыбка.

– Эта корона мне пока не по размеру. Сейчас я человек, который спит, свернувшись клубком, прямо на бетонном полу завода. Человек, который считает убытки и слушает насмешки про "самые дорогие фейерверки в мире" каждый раз, когда очередная ракета превращается в огненный шар. И вы называете меня большой технокорпорацией?

Естественно, согласн медленно кивнул.

– Разумеется, сейчас – нет. Ключевое слово – "пока".

Пока. Не сегодня. Но совсем скоро.

– Я уверен, что вы полностью перекроите рынок электромобилей. Стоимость "Теслаан" превзойдёт суммарную стоимость всех традиционных автоконцернов. А "Спейс Z" станет безоговорочным лидером космической отрасли. Причём всё это произойдёт максимум за пять лет.

– Пять лет… – Старк скептически прищурился. – Вы неисправимый оптимист.

На это лишь пожал плечами.

– Можно сомневаться в сроках. Но в глубине души вы и сами это знаете. Рано или поздно вы окажетесь на самой вершине. На вершине большой технокорпорации.

Возразить ему было нечего.

Старк всегда жил под девизом "Невозможного не существует". И если хотя бы половина его вызовов миру срабатывала, будущее, в котором он становился флагманом большой технологии, было попросту неизбежным.

Отрицать это – значило отрицать самого себя.

Теперь, когда он принял эту мысль, пришло время сделать следующий шаг.

– Но, как вы сами сказали, Next AI должна быть полностью свободна от капитала и влияния крупных корпораций. А значит, при всём уважении, мы не можем принять вас в партнёры – именно потому, что вы неизбежно станете большой технокорпорацией.

И отказал ему его же собственными словами, аккуратно и без нажима.

И всё же внутренне задался вопросом:

"Хватит ли этого?"

Как и ожидалось, Старк не собирался сдаваться.

Он легко пожал плечами и посмотрел на меня с упрямой, почти фанатичной решимостью.

– Даже если вы правы, этого недостаточно, чтобы исключить меня. Я буду другим. И не стану таким, как они.

Ещё минуту назад он утверждал, что большие технокорпорации – зло и им нельзя доверять ИИ. А теперь делал исключение. Для себя.

– Даже если вырасту, не превращусь в них. Я не один из тех директоров, которые цепляются за власть и цифры в отчётах. А инженер. Человек, который решает реальные задачи. И всё ещё провожу ночи на заводе, чувствую запах масла и гари и пачкаю руки в работе.

Его голос звучал искренне. Именно поэтому он был особенно опасен. Когда он произнёс слово "инженер", в его голосе прозвучала откровенная гордость – плотная, почти осязаемая, как металл под ладонью. Для Аарона Старка это было не просто определение профессии. Он видел себя творцом, человеком, который создаёт новое, ломает границы и собирает будущее по болтам и схемам.

И потому ответил ему тихой, горькой улыбкой.

– Все большие технокорпорации когда-то начинались в гаражах. И они тоже не были злом с первого дня. Вы ведь это прекрасно знаете. У некоторых из них даже был девиз вроде "не будь злым". А что мы видим сейчас?

И сделал паузу, позволяя словам повиснуть в воздухе, смешаться с гулом бара, шорохом шагов и звоном бокалов.

– Речь не о личном недоверии к вам. Проблема в другом. Когда организация разрастается, её взгляды и ценности неизбежно искажаются. Это почти физический закон. Next AI не может позволить себе такой риск. Она должна оставаться демократичным сообществом с открытым исходным кодом – для всех, а не инструментом частных корпоративных интересов.

Без исключений.

Большая технокорпорация должна быть исключена при любых условиях.

Мои слова прозвучали жёстко, и взгляд Старка начал меняться. Тот живой, насмешливый огонёк, что ещё недавно плясал в его глазах, погас. Осталась холодная, ровная пустота, от которой стало немного не по себе.

– Значит, как ни крути, какими бы словами вы ни прикрывались, вы всё равно намерены меня исключить? – уголок его рта дёрнулся, словно от плохо скрываемого раздражения.

Теперь в его взгляде уже не было игры. Враждебность читалась ясно и открыто, без попыток спрятать её за шутками.

– Я не понимаю, – продолжил он. – Если вы действительно осознаёте опасность ИИ, вы должны понимать, что сейчас нужно объединять все доступные силы, любой ценой…

Тут тяжело вздохнул про себя.

"Вот и всё. Теперь он снова записал меня во враги".

В его картине мира, похоже, существовали только две категории людей – союзники и противники. Сначала он видел во мне угрозу, затем почти товарища, когда понял, что тоже считаю ИИ опасным. А теперь, после отказа, снова оказался по другую сторону баррикад.

"Как и ожидалось. Слишком радикален".

Во многом мы были несовместимы изначально.

Он впился в меня холодным взглядом и резко спросил:

– Мне любопытны ваши настоящие намерения. Что для вас на самом деле важнее всего? Если бы вы искренне заботились о безопасности ИИ, вы бы поставили сотрудничество со мной выше всего остального. Раз вы отказываетесь, значит, у вас есть скрытая цель.

– Скрытая цель?

– Человек с Уолл-стрит просто так выкладывает миллиард долларов. Любой сделал бы соответствующие выводы.

Естественн посмотрел ему прямо в глаза.

– То есть вы подозреваете, что вкладываюсь в Next AI ради какой-то выгоды?

– Это вполне логичное предположение.

– Если бы моей целью была прибыль, разве не разумнее было бы инвестировать в перспективные стартапы, а не в некоммерческую организацию? К тому же и так уже вкладываюсь в десятки ИИ-проектов.

– Кто знает, – Старк пожал плечами. – Возможно, вы проворачиваете какую-нибудь финансовую инженерную схему в стиле Уолл-стрит, которую я даже представить себе не могу…

Иными словами, он намекал, что Next AI может быть лишь ширмой, прикрытием для очередной финансовой аферы.

"Это… начинает раздражать".

Если Старк начнёт распространять слухи о том, что Next AI – всего лишь марионетка Уолл-стрит, последствия будут серьёзными. Уже сейчас он был гигантом индустрии, кумиром и символом эпохи. Его словам верили. И многие, услышав подобное от него, неизбежно начнут смотреть на нас с подозрением.

Проще говоря, он начал давить своим авторитетом.

– То есть если не принимаю вас в союзники, вы расцениваете это как доказательство того, что у меня есть нечистые намерения, не связанные с безопасностью ИИ? Правильно понял?

– Я просто хочу понять, что для вас действительно в приоритете. Сущность человека всегда проявляется через его приоритеты.

Забавно.

Его манера сейчас казалась мне до боли знакомой. Именно так сам не раз убеждал других – мягко, логично, шаг за шагом подводя к нужному выводу.

Оказаться по другую сторону оказалось куда менее приятным ощущением.

Но, как известно, тот, кто умеет готовить яд, обычно знает и лучшее противоядие. Поскольку этот приём был мне до боли знаком, то так же хорошо знал и способ выбраться из расставленной ловушки. Для начала позволил себе мягкую, многозначительную улыбку и неторопливо заговорил, будто взвешивая каждое слово на языке.

– Если уж вы так настойчиво загоняете меня в угол и требуете однозначного выбора, что ж… в таком случае, разумеется, готов принять вас в союзники.

В глазах Аарона Старка вспыхнуло торжество – короткое, яркое, как искра от оголённого провода. Он явно решил, что победа у него в кармане.

Но не дал этому ощущению укорениться и тут же продолжил:

– Однако есть один нюанс. Не уверен, что вам действительно понравится то, что последует дальше. Потому что вступление к нам сопровождается весьма жёсткими условиями.

– Какими ещё условиями? – настороженно спросил он.

– Во-первых, вся сумма инвестиций вносится сразу и полностью. Никаких траншей, отсрочек, дополнительных условий или обещаний на будущее.

Сразу. Всё. Без обсуждений. Он даже не задумался.

– Это не проблема.

Разумеется. Но в реальности лишь начал.

– Во-вторых, в Next AI действует строго демократическая система принятия решений. Ваш голос будет ровно таким же, как у любого другого участника. Размер вклада не даёт ни дополнительных прав, ни приоритетного слова.

– И с этим тоже согласен.

– В-третьих, у проекта есть только один основатель – Алекс. Ни вы, ни я не делим с ним этот статус. Исключительное право назначать и снимать членов совета принадлежит ему одному. И он вправе в любой момент лишить вас места в совете без объяснения причин.

Проще говоря – вылететь можно в любую секунду, просто потому что так решили.

– И наконец. Ваш вклад юридически оформляется как пожертвование. Даже если совет сменится или проект кардинально изменит направление, вернуть эти деньги будет невозможно.

Итого?

Вы платите всё сразу, получаете ровно те же права, что и люди, не вложившие ни цента, рискуете быть изгнанным в любой момент и при этом теряете деньги навсегда.

"Интересно, станет ли он настаивать и после этого?"

Мой расчёт был прост. Сейчас протягивал руку, но прикреплял к ней такие условия, что отказ должен был последовать сам собой.

– Если вы готовы принять всё это – мы всегда будем рады видеть вас среди нас.

***

Старк замолчал. Казалось, слова вдруг закончились.

По сути, ему предлагали отдать деньги, не получить влияния и жить под угрозой изгнания в любой момент. Какой здравомыслящий предприниматель согласился бы на такое?

Естественно уловил мельчайшую тень сомнения на его лице и решил дожать.

– Честно говоря, именно поэтому изначально и не хотел вас приглашать. Для меня такие условия вполне приемлемы – у меня нет узкоспециализированных технических знаний, и просто обеспечиваю финансирование. Но вы… вы ведь совсем другое дело. Вы наверняка принесли бы ценные идеи, верно? Только вот при этих правилах ваше мнение будет весить ровно столько же, сколько и любое другое. Чтобы продвинуть свою позицию, вам придётся уговаривать совет, часами обсуждать детали, погрязнуть в бесконечных компромиссах. Вы действительно способны это вынести?

И тут чуть наклонился вперёд, понизив голос, словно делясь тайной.

– Может, это и есть проклятие новаторов. Вы видите будущее там, где остальные смотрят в пустоту, и для вас правильные решения очевидны. Но обычные люди не понимают таких идей с первого раза. Идти с ними в ногу, подстраиваться, ждать… хватит ли у вас терпения?

Потом сделал паузу, позволяя шуму зала заполнить пространство – приглушённые голоса, звон стекла, мягкий джаз на фоне.

– Даже если хватит… честно говоря, сомневаюсь, что это вообще полезно для мира. Такие первопроходцы, как вы, достигают настоящих прорывов только тогда, когда идут вперёд без цепей и ограничений.

– Тогда, возможно, стоит пересмотреть саму систему управления… – осторожно предложил он, как и ожидал.

На это лишь покачал головой, усмехнувшись с лёгкой горечью.

– Это исключено. Суть Next AI – в демократичности и открытости. В тот момент, когда мы даём одному человеку особые привилегии в организации, где идеалы и принципы – основа всего, мы уничтожаем саму причину её существования.

Никаких исключений. Ни при каких условиях.

Недовольство отчётливо проступило на лице Старка.

А потом наклонился ближе и почти шёпотом добавил:

– А может… есть способ, который позволит вам проявить свой талант куда эффективнее?

В его взгляде мелькнул интерес, и я тут же продолжил, не давая ему угаснуть.

– Вместо того чтобы быть скованным этой раздражающей демократией, почему бы вам не создать собственную независимую ИИ-компанию? Там, где не нужно чьё-то одобрение. Где решение принимается и исполняется мгновенно. Где вся власть сосредоточена в ваших руках.

Да. Вместо того чтобы так упорно пытаться войти к нам – просто создайте своё.

Сейчас говорил негромко, почти доверительно, словно между нами протянулась тонкая нить понимания, и спросил:

– Зачем вы вообще когда-то выбрали путь предпринимателя? Разве не ради свободы – свободы воплощать собственное видение без чужих ограничений и бесконечных согласований? Если идти в одиночку, расправив крылья, вы способны добиться куда большего. И искренне не понимаю, зачем вам самому подрезать себе крылья, пытаясь раствориться среди нас.

Зачем вообще связываться с такими, как мы?

Став генеральным директором собственной компании, вы сможете делать всё, что сочтёте нужным – без оглядки и компромиссов.

– Более того, это было бы куда выгоднее и в войне с крупными техногигантами. Разве демократичное сообщество с открытым кодом способно обогнать таких монстров, как GooB? Почти невозможно. А вот компания, возглавляемая лично вами… вы не просто догоните их – вы оставите их далеко позади. В одиночку. Сокрушив всю большую техноимперию.

Лишь под самый конец Аарон Старк наконец заговорил, и в его голосе прозвучала усталость.

– Это нереалистично. Они уже слишком далеко впереди.

Не дал ему закончить мысль.

– Нет. Вы – Аарон Старк. Для вас не существует слова "невозможно", не так ли?

Вы ведь всегда создавали вокруг себя образ человека, который превращает невозможное в реальность. Так почему бы не соответствовать этому образу до конца?

Только теперь Старк, кажется, понял, что разговор давно свернул не туда, куда он рассчитывал. Любому было очевидно – что подталкивал его к мысли о создании собственной независимой ИИ-компании.

По приглушённому гулу вокруг – шороху голосов, скрипу кресел, звону бокалов – было ясно, что и публика затаила дыхание, ожидая именно такого поворота. Старк глубоко вдохнул и ответил честно:

– Я бы хотел… но, если смотреть трезво, это невозможно. У меня нет ни времени, ни свободных средств.

И он был прав. Его дни уже трещали по швам из-за Teslaan и Space Z, не говоря о десятке других проектов, которыми он управлял параллельно. Слишком много начинаний, многие из которых всё ещё барахтались в болоте убытков. Начинать ещё одну компанию сейчас – почти безумие.

Но на это ответил жёстко:

– Хорошо понимаю, что путь непростой. Но тем не менее уверен – вы справитесь. В конце концов, вы же Аарон Старк. Говорить о невозможности – слишком слабая позиция для вас.

Если уж вы всю жизнь твердили, что "делаете невозможное возможным", придётся соответствовать этому лозунгу.

– К тому же вы не похожи на остальных руководителей крупных корпораций, одержимых одной лишь прибылью. Когда речь заходит о том, что правильно и что полезно для человечества, вы не жалеете ни сил, ни времени. Это знают все.

Вы ведь сами не раз говорили, что работаете ради будущего всего человечества.

Значит, даже если будет тяжело, вы обязаны дойти до конца.

– Разумеется, если вы и правда считаете это невозможным… тогда мне придётся найти кого-то другого на эту роль.

Если вы отступите сейчас, ваше место займёт другой. Сможете ли вы спокойно смотреть, как кто-то иной становится главным героем новой ИИ-эпохи?

От этих слов на лбу Старка пролегли глубокие морщины. Мысль о том, что символом революции может стать кто-то другой, явно причиняла ему дискомфорт.

И тут улыбнулся, и продолжил мягче:

– Конечно, в глубине души вы, скорее всего, хотите принять этот вызов. Но если говорить прагматично, главное препятствие – стартовый капитал. Создание компании требует колоссальных вложений.

Иными словами, без внешних инвесторов не обойтись. А учитывая количество его текущих проектов без явного успеха, привлечь деньги прямо сейчас было бы непросто. Но и это можно было решить.

– Совсем скоро вас ждёт огромный переломный момент. По моим расчётам, уже в следующем месяце вы внезапно станете мировой звездой. И тогда одного объявления о том, что вы создаёте ИИ-компанию, будет достаточно, чтобы инвесторы со всего мира выстроились в очередь. Сбор средств станет пустяком.

В следующем месяце. Его многоразовая ракета совершит исторический прорыв – первое в мире успешное возвращение ступени. После этого Старк мгновенно взлетит и закрепится в статусе глобальной иконы.

– Вы слишком оптимистичны. Eagle ещё не показал таких результатов…

– Нет. Вы обязательно добьётесь успеха. Вы – Аарон Старк.

Произнёс это твёрдо и улыбнулся так, будто знал нечто большее.

– Понимаю, сейчас вам трудно в это поверить. Почти все сначала сомневаются, услышав мои прогнозы.

Да, поначалу мне никогда не верили. Но каждый раз итог был один и тот же.

Сразу посмотрел ему прямо в глаза и закончил:

– Считайте это ставкой и просто подождите до декабря. Когда придёт это время, перед вами откроется совершенно новый путь.

Расставшись с Аароном Старком, спокойно вернулся в свой номер. Дверь мягко щёлкнула за спиной, отрезая шум коридора, и в комнате сразу стало тихо, пахло кондиционером и свежевыстиранным бельём. Наконец ослабил галстук, почувствовав, как ткань наконец перестаёт давить на горло, и тяжело рухнул на диван. Пружины глухо вздохнули под весом тела.

"Он сдался куда легче, чем ожидал…"

Встреча вышла неожиданной, почти случайной, но в итоге всё сложилось именно так, как было нужно мне. Старк больше не настаивал на участии в Next AI. Более того, в его чёрно-белой картине мира, где существовали лишь союзники и враги, мне удалось занять редкую, идеально выверенную позицию – нейтральную.

"Лучшего исхода и придумать нельзя".

В инвестициях важнее всего ликвидность. А нейтралитет – это её высшая форма. Он позволяет в любой момент развернуться в нужную сторону, без скрипа, без потерь, ориентируясь лишь на обстановку. Пока что удерживать эту позицию было самым разумным решением.

И всё же…

– Могу ли таким макаром развернуть Старка в обратную сторону?

Мысль вспыхнула внезапно, как разряд тока, и по позвоночнику пробежал холодок. Кожа покрылась мурашками.

– Что за чушь лезет в голову!

Одним из главных правил, которые установил для себя после возвращения назад во времени, было простое и жёсткое: никогда не связываться со Старком.

Он – непредсказуемая переменная. Неуправляемый хаос. А хаос лучше держать как можно дальше от себя.

И всё же…

В этом мире нет ничего, что нельзя было бы использовать. Даже хаос.

Разумеется, я ни за что не позволил бы этой разрушительной силе взорваться рядом со мной. Но если взрыв произойдёт достаточно далеко…

"Может быть".

В итоге же ведь сам предложил Старку создать собственную ИИ-компанию.

Тогда это было лишь импровизацией, способом погасить напряжение и увести разговор в сторону… Но чем дольше прокручивал эту мысль в голове, тем отчётливее понимал – идея не так уж и плоха.

"И время выбрано идеально".

Уже в следующем месяце Space Z совершит прорыв – успешный запуск и возвращение многоразовой ракеты. Событие, которое встряхнёт всю космическую индустрию, словно землетрясение. Настоящая смена парадигмы.

До этого момента первые ступени ракет были дорогими одноразовыми игрушками. Отработали – и в океан. Металл, электроника, миллионы долларов – всё уходило на дно, превращая освоение космоса в бездонную финансовую пропасть.

Но Старк перевернул саму формулу одним простым вопросом. А что, если не выбрасывать? Что, если использовать снова? Инновация не заканчивается идеей. Самое важное – исполнение.

Он уже пережил бесчисленные провалы, но на этот раз всё будет иначе. Ступень не просто вернётся – она сядет точно, почти ювелирно, будто положенная рукой мастера. Повреждения от перегрева окажутся минимальными, и после обслуживания ракету можно будет снова отправить в полёт уже через год.

Эта победа вызовет цепную реакцию. С этого момента Аарон Старк начнёт писать собственную легенду по-настоящему.

И тут ко мне вновь вернулась мысль, которую так старательно отгонял.

"С такой огневой мощью… разве не могу обратить её себе на пользу?"

Стоило допустить это предположение, как тело снова охватила дрожь. Потому резко мотнул головой, будто мог вытряхнуть опасную идею физическим движением.

"Не спеши".

Затем глубоко вдохнул, ощущая, как прохладный воздух наполняет лёгкие, и заставил себя успокоиться. Сам факт того, что вообще допускал мысль связаться со Старком, уже выглядел тревожным симптомом.

Причина, по которой размышлял о таком риске, от которого в обычной ситуации бежал бы без оглядки, была предельно ясной и оттого ещё более неприятной. Биологический образец Майло.

Если бы мне удалось как следует его проанализировать, я получил бы ключ к самому страшному и загадочному элементу болезни Кастлемана – к её "переключателю безумия". Образец уже лежал у меня в руках. Холодный контейнер, стерильный запах пластика, тихий гул охлаждающего элемента – всё это было реальным, осязаемым. Не хватало лишь одного. Технологии анализа.

А такой технологии в мире ещё не существовало.

Мне нужно было вытащить в сегодняшний день ИИ-разработки, которые должны были появиться на рынке только через два года… И это было не то, что можно решить обычным влиянием.

Речь не шла о переговорах с одной компанией или убеждении одного человека. Мне требовалось раскачать весь рынок целиком. Капитал. Производственные цепочки. Инвесторы. Акционеры. Топ-менеджеры. Всех их нужно было схватить за ворот и хорошенько встряхнуть. Именно поэтому мои мысли снова и снова возвращались к Старку. Когда нужно всколыхнуть рынок целиком, нет ничего эффективнее, чем бомба.

– Фух…

По спине снова пробежал холод, будто кто-то провёл ледяным пальцем вдоль позвоночника. После чего пошёл в душ, включил горячую воду до предела, позволил пару обжечь кожу, надеясь смыть это ощущение.

Бесполезно.

Чем активнее мозг искал способы использовать Старка, тем глубже холод впитывался в кости.

– Хватит. Пока ещё ничего не решено, верно?

Не было никакой уверенности, что Старк вообще возьмётся за создание ИИ-компании. Конечно подбросил идею – а дальше он мог поступить, как угодно.

И всё же…

"А если?"

И тут взял телефон, открыл соцсети и зашёл на страницу Старка. Как и ожидалось. Человек, превращавший каждый свой шаг в прямой эфир, уже выложил несколько новых записей.

– Некоторые встречи меняют взгляд на будущее, а другие – само будущее. Сегодня было интересно.

Всего две строки – и под ними уже десятки комментариев и цитат.

– Старк опять играет в шахматы пятого измерения?

– Бросил бомбу словом "интересно" и исчез, как ни в чём не бывало.

– Твиты Старка – как сообщения от бывшей. Думаешь "и что?", но всё равно не можешь перестать перечитывать…

– Изменить будущее…?

Это уже было похоже на намёк. Даже ещё не успел додумать мысль, как появился новый пост.

– Кому вообще должен принадлежать ИИ? Серьёзный вопрос.

Это был почти прямой сигнал.

"Хороший знак".

И уже собирался отложить телефон с лёгким чувством удовлетворения, как экран снова мигнул.

– Некоторые из самых влиятельных людей вообще не пользуются соцсетями. Если бы они знали, как это весело, мир стал бы куда интереснее.

Это сообщение было адресовано мне напрямую. Когда мы расставались, он долго и с явным недоумением читал мне лекцию о том, почему не веду соцсети.

После этого посты посыпались лавиной. Мемы. Обрывки шуток. Намёки, смысл которых ускользал, как дым.

У меня закружилась голова от одного взгляда на экран, и потому поспешно выключил телефон.

Если честно…

Даже косвенное взаимодействие с ним через экран ощущалось так, будто из меня выкачивают энергию.

"Пока что… отложим Старка в сторону".

Глубоко вдохнул, прислушиваясь к тишине комнаты и собственному дыханию, и решил не торопить события.

Он оставался вариантом на самый крайний случай. Потому мысленно отодвинул его подальше – туда, где лежат решения, к которым прибегают только тогда, когда завтрашняя встреча окончательно провалится.

***

На следующий день направился в штаб-квартиру Envid. Здание встретило меня сдержанной, почти холодной красотой. Стеклянный фасад отражал серое небо, линии архитектуры были строгими и выверенными, а аккуратные клумбы у входа пахли свежей землёй и влажной хвоей. Ни одной лишней детали, ни намёка на показную роскошь.

Особенно бросалось в глаза другое – здесь не было привычного духа Кремниевой долины с её нарочитой свободой и вымученной "креативностью". Ни пуфов, ни гамака в холле, ни столов для пинг-понга. За стеклянными перегородками офисов мелькали самые обычные рабочие места – столы, мониторы, люди, сосредоточенные и молчаливые.

Меня провели в переговорную. У окна стоял мужчина и смотрел на город. Когда дверь закрылась, он обернулся. Это был Якоб Ёнг, генеральный директор Envid.

На нём была тёмно-синяя кожаная куртка – не худи стартапера и не деловой костюм, а что-то среднее, подчёркивающее его собственный стиль. От этого образа веяло уверенностью, лёгким вызовом и ощущением, что здесь он хозяин.

Он внимательно посмотрел на меня секунды три, не меньше, после чего улыбнулся.

– Шон, наконец-то познакомились. Это…

В переговорной уже находились сотрудники юридического отдела и команды по работе с инвесторами. Короткие представления, кивки, шорох бумаг. Якоб сел за стол, сцепил пальцы и посмотрел прямо на меня.

– В каком качестве вы сегодня здесь? Как инвестор? Или…

Смысл вопроса был прозрачен. Он уточнял, пришёл ли как крупный акционер, владеющий восемью процентами Envid.

– Скажем так – как крупный акционер и потенциальный деловой партнёр.

– Понимаю. Тогда с каких вопросов вы хотите начать?

– Для начала – с позиции акционера.

И потому не стал ходить вокруг да около.

– Как вы понимаете, приобрёл восемь процентов Envid не потому, что верю только в игровые видеокарты. Более того, уверен, что эта компания способна выйти далеко за пределы гейминга и открыть куда более масштабный рынок.

– Вы говорите об ИИ? – перебил он с лёгким смешком. – Поверьте на слово, в курсе вашей деятельности. Мне даже не пришлось специально что-то выяснять – такие вещи быстро становятся известны.

Он прозрачно намекал, что знает о моих инвестициях в ИИ-стартапы Кремниевой долины. Меня это не смутило. Да и не собирался ничего скрывать.

– Все ИИ-компании в моём портфеле упираются в одну и ту же проблему. Им отчаянно не хватает специализированных процессоров для глубинного обучения. Игровые архитектуры – это костыль, а не решение.

– Понимаю.

– И это не частная боль отдельных компаний. Это узкое горлышко всей индустрии. Весь рынок ИИ зажат ограничениями вычислительных мощностей. Если Envid первой предложит полноценное решение, вы захватите формирующийся сегмент и серьёзно увеличите стоимость компании.

Якоб на несколько секунд замолчал. Его взгляд стал осторожным, оценивающим, будто он взвешивал не только мои слова, но и меня самого.

– Вы понимаете, что сейчас не могу делиться ничем сверх того, что уже опубликовано. Закон о ценных бумагах обязывает нас обеспечивать равный доступ к информации для всех инвесторов.

Это была формальная, но необходимая ремарка. Именно поэтому в комнате находились юристы. Но именно поэтому крупные акционеры и добиваются личных встреч. Даже не произнеся ни слова напрямую, можно многое понять по паузам, интонациям, выражению лица.

– Разумеется. Вовсе не прошу раскрывать дорожную карту продуктов. Мне важно лишь понять, осознаёт ли руководство Envid потенциал этого рынка и есть ли у компании стратегия на фоне грядущих изменений в индустрии.

– Мы внимательно отслеживаем рыночные тенденции и предпринимаем соответствующие шаги.

Классический корпоративный ответ – гладкий, обтекаемый, не закрывающий ни одной двери.

– Тогда позвольте задать вопрос уже как потенциальному партнёру. Моим компаниям нужны чипы с поддержкой вычислений FP16 и интеграцией HBM. Если вам требуется подтверждение спроса, могу гарантировать – по крайней мере в этом сегменте реальный рынок уже существует. Как вы смотрите на возможность сотрудничества в этом направлении?

И недвусмысленно дал понять: если Envid создаст такие процессоры, мои стартапы станут их покупателями.

Но Якоб ответил, не изменившись в лице ни на йоту.

– Мы всегда открыты для обсуждения любых форм партнёрства.

Его голос звучал ровно, почти безэмоционально, а в воздухе переговорной повисла плотная, настороженная тишина.

"Лжец".

Если бы его слова были искренними, он бы тут же попросил конкретику – объёмы предполагаемых заказов, точные технические требования, сроки поставок. Но он не задал ни одного такого вопроса. А значит, процессоры для глубинного обучения по-прежнему не стояли для Envid в приоритете. Компания собиралась и дальше доить проверенную корову – игровые GPU.

Потому снова заговорил, намеренно повторяя мысль, будто вбивая гвоздь.

– На рынке ИИ прямо сейчас происходит смена парадигмы. Это тот самый момент, когда ранний вход определяет будущих монополистов.

Прямо дал понять ясно и без экивоков – не отстану, пока не услышу внятного ответа.

После короткой паузы Якоб Ёнг наконец заговорил.

– Мы полностью осознаём потенциал рынка глубинного обучения. Однако выбор момента входа не может строиться исключительно на прогнозах спроса. Мы обязаны учитывать зрелость технологий, состояние цепочек поставок, распределение ресурсов разработки и многое другое…

– Даже с учётом всего этого сейчас – подходящее время.

Якоб снова замолчал, вглядываясь в меня, словно примеряясь, затем продолжил уже другим тоном – более сухим, техническим.

– Помимо рыночных перспектив есть и сугубо инженерные сложности, которые возникают при переходе к реальному производству. Инвесторы смотрят на графики и цифры, а нам приходится думать об архитектурных ограничениях, интеграции программного обеспечения, нюансах производства.

Его пальцы начали отбивать ровный, почти раздражающий ритм по столешнице.

– Например, полноценная поддержка FP16 потребует полного пересмотра текущей SIMD-архитектуры, заточенной под FP32. Это изменение упаковки данных, переработка внутренних регистров. Если при этом упадёт эффективность векторизации, мы рискуем пожертвовать даже текущей производительностью FP32.

Он чуть наклонился вперёд.

– HBM – тоже не панацея. Да, пропускная способность возрастёт кратно, но по сравнению с GDDR5 это другое напряжение, совершенно иная структура контроллера памяти. Если мы ошибёмся, интерфейс памяти может стать узким местом похуже самих вычислительных блоков…

На середине фразы его лицо вдруг изменилось. Он словно очнулся и поспешно остановился.

– Ах, прошу прощения. Проще говоря – от проектирования до серийного выпуска остаётся слишком много нерешённых задач.

Едва заметно усмехнулся про себя.

"Он меня недооценивает".

Это был старый приём – завалить собеседника потоком терминов, дать понять: "Ты, парень с Уолл-стрит, всё равно этого не поймёшь". В этом ощущалась и скрытая снисходительность.

Когда оппонент выбирает такую тактику, вежливость становится излишней.

– Похоже, вы не намерены учитывать мои предложения.

– Это не так. Я всегда открыт к диалогу.

Тогда оставался только один ход.

– Открытость – это как раз кстати. После сегодняшнего разговора у меня возникло желание внести вклад в Envid более напрямую.

И посмотрел ему прямо в глаза.

– Меня знают как человека, способного предвидеть развитие целых отраслей. Я хотел бы применять это знание не со стороны, а изнутри.

– Вы хотите сказать…?

– Да. Я намерен войти в совет директоров.

Мне нужно было место в совете. Только там можно было напрямую влиять на курс компании. Якоб открыл рот, его лицо заметно напряглось.

– Мы высоко ценим ваши способности, но совет директоров формируется с упором на техническую экспертизу.

– Вы считаете, что мне не хватает квалификации? Более чем уверен, что могу дать компании серьёзную стратегическую ценность.

– Нет. Консультации по рынкам, отраслевым трендам, движению капитала были бы крайне полезны. Я даже готов обсуждать это. Но, тем не менее, сейчас это преждевременно.

Тогда просто улыбнулся. Он всё ещё думал, что-то там "прошу".

– Иными словами, вы отказываетесь от моей поддержки.

Лицо Якоба стало ещё жёстче.

– Вы же не собираетесь навязывать нам помощь?

– Навязывать? Разумеется, нет. Всем известно, что никогда никого не принуждаю. Просто намерен обратиться к акционерам – чтобы выяснить, действительно ли мой вклад компании не нужен.

Акционеры. Это был прямой намёк на борьбу за доверенности на общем собрании. И он это понимал.

– Если дело дойдёт до открытого противостояния, преимущество будет на моей стороне.

Я – один из самых известных управляющих хедж-фондами на Уолл-стрит, человек с репутацией почти пугающе точных прогнозов. Мой голос акционеры игнорировать не станут.

– Вовсе не хочу создавать ненужных внутренних конфликтов. Даже слухи об этом могут раскачать котировки и поставить руководство в сложное положение. Поэтому…

И одарил его светлой, почти дружелюбной улыбкой.

– Может, вы просто тихо уступите одно место в совете – без лишнего шума?