Деревенский ужас

Деревенский ужас

Довольно большой промежуток своей сознательной жизни я прожил в деревне. Причем это была не какая-то деревушка в районе нескольких километров от города, куда можно легко добраться. Нет, это была глухая деревня. Чтобы до нее добраться от Минска, мне необходимо было два с половиной часа трястись в электричке, потом около сорока минут на автобусе. И вдобавок ко всему еще марш-бросок на десять километров пешочком по гравийной дороге, идущей через лес. Все потому, что конкретно в мою деревню автобус ходил только два раза в неделю – понедельник и пятница. В остальное время добирайся, как хочешь. Но, несмотря на трудности с транспортом, время, проведенное в деревне было поистине золотым. Вокруг необъятные леса, поля, воздух настолько густой, что казалось, будто плывешь в нем. Домой нас было не загнать до самой ночи: походы в грибы, на рыбалку с самодельными удочками в ближайшее озерцо, игры до самой темноты. Ну и вечерние посиделки у костра, как же без этого. А где вечерние посиделки, там и страшные истории. Иногда ловили кого-нибудь на слабо. Мол, слабо пойти на кладбище? Кто-то сразу отказывался, кто-то соглашался, но возвращался на полпути. Да и не мудрено: деревенский погост находился в полутора километрах от самой деревни, в лесу. Не у каждого взрослого хватило бы духа туда пойти. Что уж говорить про нас, желторотых щеглов.

Но, как говорится, ничто не вечно под луной. Беззаботное детство осталось где-то далеко позади, наступила взрослая суровая жизнь. Сначала учеба, потом работа. В деревню теперь я ездил крайне редко – банально не хватало времени. Да и к кому ездить, если отец умер, когда я заканчивал учебу. Дом стоял пустой, ветшал со временем, приходил в негодность. Я поддерживал отношения с друзьями из деревни, но, как это часто бывает, общение становилось все реже и реже, пока совсем не сошло на нет. Это тоже можно было понять: все мы выросли, обзавелись собственными семьями, какими-то проблемами, делами. Правда, рано или поздно наступает такой момент, когда чувство ностальгии настолько охватывает тебя, что хоть на стену лезь. То же самое произошло и со мной: однажды меня со страшной силой потянуло на малую родину. Побросав в дорожную сумку кое-какие вещи, средства личной гигиены, взяв с собой деньги – благо, магазинчик в деревне имелся, - я отправился в путь. На улице вовсю полыхал жарой июль месяц, у меня было две недели отпуска и провести их я вознамерился именно в деревне, в дали от городской суеты.

Добрался без происшествий. Даже десяток километров пешком были как-то в радость после духоты асфальта и бетонных стен. Какой-то час и сорок минут – и вот я на месте, стою перед покосившимся забором, смотрю на заросший бурьяном в рост человека двор. Я украдкой смахнул предательски навернувшуюся слезу: вид пришедшего в упадок родительского дома отозвался болью в сердце. Ладно, времени предостаточно, наведем какой-никакой порядок. Открыв замок – ключи лежали на их постоянном месте, в щели под шифером на крыльце -, забросил сумку прямо в веранду, вывесил прямо на забор постельное белье, чтобы прожарилось на солнце, а сам решил пройтись по деревне, узнать, что да как. Думал, что потрачу на это час-полтора, но я глубоко ошибался. Пока поговорил со всеми знакомыми, пока выслушал о том, как я вырос, как изменился, каким красавцем стал, прошло изрядное количество времени. Домой попал только под вечер, чертовски уставший, но довольный. Наскоро перекусив бутербродами, завалился спать и буквально сразу же провалился в сон. Спал крепко, спокойно, без сновидений, как не спал уже давно.

А с утра начал заниматься исправлением плачевного состояния дома и его территории. Начал с самого главного – уничтожение бурьяна. Потому что, если его не убрать, ходить будет попросту невозможно. У сарайчика под навесом нашел старую косу, долго водил по ней бруском, затачивая. Понятное дело, инструмент старый, в некоторых местах уже тронут ржавчиной. Но я был упорен, и спустя какое-то время удовлетворился качеством заточки. Махал косой я около часа. Не скажу, что у меня большой двор, но он настолько густо зарос, а некоторые стебли были настолько толстыми, что пришлось изрядно попотеть. Кроме того, еще имелся небольшой садик за домом, которому так же требовался уход. Наконец, зловредные заросли были повержены и уничтожены, и я с гордостью осматривал результаты своих трудов. Отлично, так намного симпатичнее, а главное удобнее. Следующим в очереди на реставрацию оказался забор. Тут возникли некоторые трудности: некоторые доски нуждались в замене, и я угробил уйму времени, чтобы найти подходящие на замену. Думал уже идти к соседям на поклон, но вовремя вспомнил, что на чердаке когда-то отец складывал хорошие доски, чтобы не гнили почем зря. И верно, они оказались на своем месте, так что дело в итоге пошло веселее. После забора настал черед ремонта крыльца. Тут проблем вообще не возникло: убрать трухлявые доски сверху да сделать новый дощатый настил. В общем, так целый день в трудах и провел. К концу дня ополоснулся почти горячей водой из бочки, нагретой за день щедрым летним солнцем.

Несколько дней пронеслись совсем незаметно. Не зря говорят, что если хочешь убить время – начни работать. Я успел еще побродить по лесу, насобирал немного грибов. Хоть сам их и не люблю особо, но процесс ходьбы по лесу – высшее удовольствие. Да, на кладбище тоже сходил, привел в порядок могилу отца. Каюсь, с последнего моего приезда сюда прошло лет восемь. На пятую ночь началось нечто странное. Завершив все домашние хлопоты, я уселся за ноутбук – специально взял его с собой, чтобы скучно не было- посмотреть какой-нибудь фильм. Тут, к слову сказать, немного о планировке дома. Обычная деревенская изба, большая, разделенная на две части-комнаты. В первой, в которую сразу попадаешь при входе, находилась большая русская печь, добротный стол, холодильник, кровать в дальнем левом углу за самодельной перегородкой. Во вторую половину дома вела двустворчатая дверь с небольшими окошками, стекла которых пронизывали тонкие прутики проволоки, видимо, для прочности. Одна из створок была закрыта, сколько я себя помню, хватало и одной. Во второй комнате тоже имелась печка, только поменьше. Бабушка почему-то всегда называла ее “групка”. Даже не знаю, почему. Скорее всего, это какой-то диалектизм, потому что нигде больше я такого названия не встречал. Так же в этой комнате были три кровати – две из них у левой стены за групкой; один большой вместительный шкаф да бабушкин сервант, где хранилась всякая всячина, за стеклом стояло несколько фотографий; парочка настенных ковров. На одном была изображена сцена из сказки про репку – все семейство тянет мутированное до невиданных размеров растение.

Вот в первой половине дома я и сидел, поставив ноутбук на стол, а сам забравшись с ногами на длинную скамейку, заменявшую целый ряд стульев у окна. Смотрел что-то жутко фантастическое, ибо всегда любил этот жанр. Рядом лежала большая пачка чипсов, стояла тарелка с бутербродами. Засмотрелся так, что даже не заметил, как время перевалило за полночь и подкрадывалось ближе к часу. Это меня не расстраивало, так как на следующий день я никуда не собирался, а надеялся просто выспаться. Работа, конечно, это хорошо, но и отдыхать тоже нужно. В какой-то момент мне показалось, что во второй комнате что-то глухо стучит. Я поставил фильм на паузу, прислушался. Нет, вроде, все тихо. Устал, наверное, вот и мерещится всякое. Но едва я включил фильм, звуки снова раздались, причем довольно явственно. Тут уж я начал немного нервничать. Не подумайте, я не робкого десятка, но, когда в пустом доме ты слышишь что-то подозрительное, становится, мягко говоря, не по себе. На цыпочках, стараясь не шуметь, я подкрался к двери во вторую комнату, приложил к ней ухо, напряженно вслушиваясь. Мне не показалось! Кроме того, это оказался не глухой стук, а чьи-то тяжелые шаги. Вдобавок ко всему, я различил какое-то невнятное бормотание и тяжелые вздохи. Нервно сглотнув, я попятился в сторону выхода. И очень даже своевременно. Потому что буквально через несколько секунд дверь начала с протяжным скрипом открываться. Где-то глубоко в подсознании промелькнула мысль, что необходимо смазать петли. Бред! До петель ли сейчас? Моя рука легла на ручку входной двери. В последний раз жалобно скрипнув, открывающаяся дверь замерла. Бух. Бух. Бух. Что же, черт возьми, тут происходит?!

Еще миг – и из-за двери появилась фигура, повернулась ко мне лицом. Или, скорее, мордой? Передо мной стоял мой отец, умерший давным-давно! Или же кто-то очень на него похожий. Синюшного цвета кожа с черными пятнами, местами свисающая лоскутами, полуистлевшая одежда, в которой его и хоронили; пальцы заканчиваются длинными когтями, как у голливудских вампиров или оборотней. Но самое страшное – глаза. Они светились кроваво-красным огнем, прожигали насквозь, будто хотели вывернуть душу наизнанку. И, конечно же, невыносимый смрад, моментально заполнивший собой весь дом запах разложения. Я даже кричать не мог, голос пропал напрочь. А отец, или кто бы это ни был, сделал шаг навстречу ко мне, протянул руку и пробасил могильным голосом:

- Здравствуй, сыноооок.

Я рванулся вон из дома, на автомате еще успев щелкнув выключателем света. На улице я оказался так быстро, что увидь меня в ту минуту Усэйн Болт, он бы задавился от зависти. В ту ночь я побил все мировые рекорды скорости как прошлые, так и будущие. Захлопнув за собой калитку, выбежал на единственную в деревне улицу, отбежал метров на пятьдесят от дома, оглянулся. Нет, за мной никто не бежал, и никто не преследовал. Дрожащими руками я достал из пачки сигарету. Вернее, попытался это сделать, потому как с первого раза не вышло, равно как и со второго. В конце концов, сигарета оказалась у меня во рту и даже зажглась. Я сделал глубокую затяжку, шумно выпустил дым. Может, мне все это на самом деле привиделось? Устал за последние дни, пересмотрел всякой фантастики, вот и померещилось. Ну не может же быть так, чтобы покойники приходили в дом! Тем более, самые близкие родственники! Я сделал несколько неуверенных шагов в сторону дома, но остановился – в окошке зажегся свет, промелькнула чья-то тень. Вспомнив, кому она принадлежит, я замер будто в параличе. Нет, мой мозг категорически отказывался это воспринимать. И что теперь прикажете делать? Стучаться в двери к соседям, прося помощи разобраться с покойником? Ввиду того, что цивилизация расположена далеко, в дурку меня запихнут, но в трехбуквенное путешествие отправят стопроцентно. Медленно текла минута за минутой, но ничего не происходило. Надо что-то делать, где-то ночевать. Нет, ночь, конечно, летняя, теплая, но спать как собака на улице? Прикинув все возможные варианты, я выбрал самый оптимальный: раз в дом мне нельзя – да и не хочется -, то придется ночевать на сеновале. Кстати, сена там было достаточно, я видел. Сосед использовал для своих нужд, а сеновал все равно пустой стоял.

Крадучись, я дошел до калитки, минут пять стоял в нерешительности. Нет, так можно и целую ночь простоять. Все же спокойно, да? Нет никого. Набравшись смелости, я толкнул калитку и пулей рванул к сеновалу. Вихрем ворвавшись внутрь, я задвинул тяжелый засов, за что мысленно воздал благодарность деду, который его там и установил. Потом зарылся целиком в сено, некоторое время пытался сохранять бдительность, но нервное перенапряжение сыграло свою роль – я бессовестно уснул, подкошенный произошедшими событиями.

Проснулся я, когда солнце уже поднялось. Глянул на часы – десятый час утра. Нормально так меня свалило. Я отодвинул засов, приоткрыл дверь сеновала, сторожко огляделся по сторонам. Безмятежная тишина деревенского утра, только где-то лениво потявкивают собаки да звенит колодезная цепь. И как-то сразу все ночные страхи показались чем-то нереальным, кошмарным сном, фантомным видением. И все равно, когда я открывал дверь, чтобы войти в дом, сердце в груди билось пойманной птицей. Пересилив себя, я перешагнул порог. Дверь во вторую половину закрыта, чипсы и бутерброды все так же лежат на столе, ноутбук ушел в спящий режим. Что-то хрустнуло под ногой. Я скосил глаза вниз и едва не закашлялся: на полу лежал небольшой кусочек ткани с пришитой к нему пуговицей с пиджака отца. Не знаю, откуда во мне появилась смелость. Скорее всего, этому способствовало то, что на дворе было яркое утро. Я рванул на себя дверь и шагнул в комнату. Все было на своих местах, ничего не изменилось. Лишь витал в воздухе легкий запах гнили, но мне могло и просто показаться с недосыпа и перепуга.

Целый день я проходил сам не свой. Ничего не хотелось, все валилось из рук. С тревогой я ожидал приближения вечера, а вместе с ней и ночи. Чего мне стоило ожидать, к чему готовиться? И самое главное, что делать, если весь этот кошмар повторится вновь? На всякий случай пытался вспомнить какие-нибудь заговоры, но как на зло на ум ничего не приходило. Единственное, что вспомнилось, так это то, что нечисть не может переступить через линию, проведенную мелом или солью. Мела в доме не оказалось, а вот соли в избытке. Еще от бабушки осталось почти пол мешка. Она, правда, за долгие годы превратилась практически в камень, но молоток и двадцать минут времени сделали свое дело. В конечном итоге, вокруг всего дома был очерчен жирный соляной круг. С замиранием сердца я ждал. Солнце напоследок мазнуло лучами по стеклу, окрасив его в багрянец, и спряталось за горизонт. В комнате горел свет, на экране ноутбуку шел очередной фильм, но звук я не включал – боялся, что не услышу жутких шагов, не предвещающих ничего хорошего.

Двенадцать часов ночи, час. Ничего. Может, я все-таки просто переутомился? Хотелось бы верить. Эх, наивная простота! Зря расслабился. Когда до двух часов ночи осталось каких-то пятнадцать минут, дверь рывком отворилась. Не было в этот раз никаких шагов, я готов был в этом поклясться! Раз – и дверь открыта. Два – и на пороге стоит… Нет, это точно не был мой отец. Да и в лице осталось мало чего человеческого. Оно теперь больше напоминало потекшую пластилиновую маску – все перекошенное, в складках и каких-то нарывах. Рот, скорее похожий на пасть, скалился клыками; с них на пол капала зеленоватая зловонная жидкость. Это даже не покойник, а самое настоящее исчадие ада! Самым противным было то, что я осознавал – к двери я успею добежать, это чудовище меня успеет схватить, тут даже к бабке не ходи. Я заозирался. Нет, ничего не получается придумать. Когда-то я относительно помнил “Отче наш”, но сейчас не мог вспомнить даже первую строчку. Тварь уперла руки в бока, чуть наклонила голову. При этом из уха у нее посыпались какие-то насекомые.

- Ну что же ты, сынок, бегаешь от родного отца? Я ведь тут давно скучаю. Иди, хоть руку пожми.

К моему ужасу, когтистая лапа начала неестественно удлиняться, потянулась ко мне. В тот момент мне подумалось, что все, я отбегался. Оглянулся назад, словно пытаясь найти там спасение. И о чудо! Оно действительно могло быть именно за моей спиной. Дело в том, что окна в доме были старые, одиночные. Это на зиму в деревнях ставят двойные, чтобы тепло дольше сохранялось. А раз мой дом стоял нежилым, то соответственно и окна всегда оставались одни и те же – одиночные. Я не думал, что могу порезаться или покалечиться. Мне просто хотелось выжить. И, глядя на все приближающуюся лапу, я понял, что действовать необходимо, как можно быстрее. Головой вперед я нырнул в окно. Звон стекла, непродолжительный полет. Я плюхнулся прямо в заросли топинамбура, бурно растущих под окном. Левую щеку саднило, по ней текло что-то горячее, видимо, умудрился порезаться. Черт с ним, главное, что выбрался. Позади раздался полный негодования рев:

- Я достаааану тебяяяяя!

А вот хрена тебе лысого! Теперь меня тут долго не увидишь. Я ломанулся в ближайший дом, забарабанил в дверь соседа, уже особо не опасаясь, что меня примут за психа. Плевать я хотел на все клише, что на меня навесят. Дверь открыл заспанный сосед, отборно кроющий трехэтажным матом того, кому не спится в такое время. Но, увидев мой, мягко говоря, потрепанный вид, буквально за шкирку втянул меня в дом, усадил за стол. Быстренько накапав примерно половину стакана самогона, пододвинул его мне, коротко бросил:

- Рассказывай.

Я залпом выпил алкоголь, поморщился, чувствуя, как обжигающее тепло волной расползается по организму, и заговорил. Сосед слушал внимательно, не перебивал. Иногда только многозначительно хмыкал и задумчиво поглаживал подбородок. Когда я закончил свой сбивчивый рассказ, он налил выпить и себе – немного, на дне стакана. Довольно крякнул.

- Вот, что я тебе скажу, сосед. Уезжать тебе нужно, потому как толку никакого не будет. К тебе домой не отец твой пришел. Это гнилушник завелся.

- Кто?! – я выпучил глаза. Никогда я еще не слышал ни о каких гнилушниках. Хотя разных поверий и страшилок в свое время перечитал будь здоров.

- Гнилушник, - пояснил сосед. – Давно это было, во времена войны еще. Сам понимаешь, голод, холод, лишения. И жили у нас в деревне два брата. Всегда друг за дружку горой стояли, помогали один одному. Но, как рассказывают, повздорили как-то из-за куска хлеба. Ну, старший в горячке и приложил младшего кочергой по голове. Да так, что тот сразу и помер. А как понял, что сотворил, спрятал тело под половицы, чтоб не нашел никто, значит. Знаю, что скажешь. Не блистал особо-то умишком старший. Люди, что к нему иногда захаживали, запах гнили учуяли, стаяли выяснять, что да как. Ну и всплыло то, что младший брат убит. Народ тогда горячий был. По законам военного времени старшего брата без суда и следствия вздернули на ближайшей березке. Дом осиротел. А со временем стал народ замечать, что младший-то брат в нем бродит, стонет, зловоние источает. Спалили они тот дом от греха подальше. Да только не успокоился убиенный дух. Теперь, как дом какой-то опустеет, но хозяева его хоть иногда навещают, гнилушник там поселяется. Отомстить хочет убийце-то. Нет покоя душе неприкаянной. И сделать ничего нельзя. И святую воду пробовали, и молитвы читали, и обряды изгнания демонов проводили. Все бесполезно. Так что выбор у тебя невелик – съезжать отсюда. Вон, будет время или захочешь могилку отца навестить, так ты у меня ночуй, я завсегда приму. А теперь давай-ка, ложись спать. Утро вечера мудренее, как говорится.

Уснул я моментально, а утром собрал все свои нехитрые пожитки да и дал деру из деревни. Сперва думал, что хоть иногда, но все же буду приезжать сюда. Но знаете, слишком велик оказался страх, пережитый в те летние ночи. Так что дом и дальше продолжает ветшать и разваливаться. Если у вас тоже где-то есть такой домишко, имейте ввиду, вдруг и у вас случится нечто подобное. Ведь в каждой деревне есть свои дремучие истории…