Держаться вместе

Элла была очень красива, и всем очень понравилась.

Но чем больше Алиса смотрела и слушала, тем больше ей не нравилась эта светловолосая красавица. Как она с легкой брезгливостью смотрела на её отца, на его грязный комбинезон и пятна крови на рукавах. Её высокомерный тон с нотками снисходительности. Как она вела себя с Первым капитаном, смотрящего на нее с любовью. Все вокруг будто не замечали, что ей важнее она сама и её непонятная "туманность".

Но ужаснее всего было её безразличие к капитану Киму. Усталому, с больными глазами, через силу делавшему вид, что все хорошо и он очень рад. А на самом деле ему было больно. Он стоял опустив плечи, страшно худой и бледный. Алиса тихонько подошла, и когда все в очередной раз смотрели только на Эллу, обняла его за пояс. Мужчина растерянно вздрогнул и благодарно положил руку ей на плечо. А Алиса почувствовала, как у неё сжалось сердце. Пальцы были такие тонкие, длинные... с крупными костяшками.

"А он голодный наверное..."

— .. Ну кто в наши дни сидит по четыре года в плену? — голос Эллы вновь резанул, и вот тут Алиса разозлилась.

Какая же она ужасная!!

*************************************

Элла Буран была настоящая красавица и всем очень понравилась.

Ким отошел в сторону, чтобы не мешать встрече Бурана со своей красавицей женой. К Элле он относился ровно, подчеркнуто вежливо. Любовь друга была чужой любовью, но никак не его. Он отвел взгляд, рассеяно отметив лица окружающих. Профессор явно был смущен и чем-то раздосадован, и неловко поправил очки на носу. А говорили у Кима орлиный профиль...

После профессора Ким машинально отыскал взглядом Алису. "Очаровательный ребенок", во все глаза внимательно изучал Эллу, и тут же выдала своего отца при первом вопросе. Игорь смутился ещё больше и пробормотал извинения, что не верил Элле Буран. Ким и сам не верил в живую туманность и с крайним сомнением посматривал на нечто серое и тусклое, странным туманным комком плещущимся в сетке... мелкоячеистой, но... какой туман можно удержать сеткой? И неважно, что это "туманность". Неясные догадки о истинной природе заскреблись в глубине души, но не успели перерасти в нечто большее, как Элла соизволила "увидеть" его:

— Кого я вижу! — воскликнула Элла. — Я вас несколько лет не видела. Как вы себя чувствуете? Всё ещё летаете?

Не изменилась. Совершенно.

— Нет, — ответил лаконично и предельно нейтрально Ким, — в основном я сидел на одном месте.

— Это правильно, — поддержала его Элла. — И на одном месте можно найти массу дел!

О, да... Ким заледенел и даже жаркое солнце над головой потускнело. В висках застучало, а на языке легла горечь. Но Элла уже обернулась к Всеволоду, позабыв про Кима. И тут его пояс обняли и к нему прижалась девочка. Ким тут же все позабыл, растерянно вздрогнув. Что?

Это было очень приятно. Благодарность тугим комком плеснулась внутри, но он смущенно положил руку ей на плечо, чуть пожав. Безмолвно говоря "спасибо". Девочка улыбнулась украдкой и неохотно отпустила его, пока никто не заметил.

Это было правильно. Но Киму вновь стало тоскливо. Нет, правда, пусть никто ничего не заметит.

А со стороны все звучал голос Эллы.

— Расскажи, почему ты здесь оказался? — потребовала она у Всеволода.

— Второй попал в беду, — коротко ответил тот, — и надо было его выручать. Вот мы и сделали это. С помощью наших новых друзей.

— А в какую беду вы попали, капитан? — Элла с крайним удивлением взглянула на Кима.

Посмотрела, смерив с ног до головы и поджав губы.

— В плен к пиратам, — вытолкнул он сухо.

Можно подумать ей это интересно...

— К пиратам? Но ведь вы их победили давным-давно! — прозвучало легкомысленное.

Голос резанул по натянутым нервам и Ким почувствовал, что еще немного и не сможет удержать себя в руках. Стало отчаянно тоскливо. Ну, зачем она здесь?!

— Победили, но не до конца, — проговорил он с трудом, держась исключительно из-за друга. — Знаете, как бывает, если оставишь один сорняк на грядке?

Интересно, она хоть поймёт его сарказм?

— Всё-таки не понимаю, — развела руками Элла. — Ну кто в наши дни сидит по четыре года в плену?

Элла прилетела словно из другого мира. И этот взгляд, будто он пустое место. Насмешка в нем. Что за нелепость он придумал! Нелепость... просто нелепость. Действительно! Страшная усталость легла на плечи, и внутри стало пусто... А Всеволод не замечает.

— Не смейте! — звонкий голос вдруг разбил круг чужих голосов, что кружили голову. — Не смейте так смотреть на него! И говорить такие вещи!

В нем слабо подняло голову удивление. Ким смотрит на решительно загородившую его Алису и себе не верит.

— Что?! — теряется Элла.

Кажется, впервые на его памяти...

— Алиса! — пытается вмешаться профессор, но девочка упрямо встряхивает головой, откидывая волосы назад и гневно смотрит на Эллу.

— Как вы смеете так себя вести?! У моего отца кровь на одежде, вы видите?! Но вам дела нет, чья это кровь! Нет, вам просто противно! А спросить, а может кто-то ранен, а может кто умрет...

— Алиса! — уже в голос возмутился Селезнёв, протискиваясь между расступившимися Полосковым и Зелёным.

Все вокруг решительно растерялись, а Ким удивленно смотрел на девочку. Надо же... защитница храбрая!

— Она равнодушная гадина! — звенел звонко голос Алисы. — И не смейте даже подходить и обижать капитана Кима, я вас не прощу! И к моему отцу тоже не подходите!

Ким оглушено-очумело поднял глаза на остолбеневшего Всеволода, на растерянную, растерявшую весь свой лоск Эллу, на лице которой неожиданно и вдруг проступило смущение и даже стыд.

— Прости, — виноватый голос Эллы поразил Кима намного больше всего остального. Она извиняется?! — Я совсем не хотела обижать твоего папу, или капитана Кима. Просто... я очень зла на Севу и несу полную чушь.

Элла коротко взглянула на Всеволода и Первый с досадой отвел взгляд.

— Я не мог иначе, — коротко сказал он.

— Это я понимаю. А то что у тебя сердце? А если бы твой протез... — Элла осеклась, а затем вновь сказала совершенно неожиданно: — А где же эти пираты? Вы их поймали?

И тут даже Алиса поняла, что Элла сказала это нарочно. Чтобы все вокруг забыли, что произошло.

И это получилось.

— Весельчак сбежал! Стой!

И правда. Пират освободился от наручников, и воспользовался всеобщем невниманием. Он пролез в сеть с "туманностью" и прошел сквозь неё, незаметно миновав капитанов и экипаж "Пегаса", а потом вылез и бросился бежать по полю вниз...

— Стой, все равно не убежишь! У тебя же сердце! — крикнул ему вдогонку Первый капитан.

Ким и Первый поспешили к стоящему флиппу, но тут на небе появилась огромная птица крок... и тут Алису крепко взяли за руку и потянули к "Пегасу".

— Папа!

— Я тобой очень недоволен. Ты виновата Алиса. Ты под домашним арестом! — категорично и неумолимо сказал ее отец.

Алиса только посмотрела на него, но поняла что тут нечего говорить. Папа считает так, но сама Алиса совсем не считает себя виноватой. И это достаточно для ее ареста. Что уж теперь объяснять!

*************************************

Туманность Эллы все же сбежала... почти сбежала. Ким понял, что не так с этой "туманностью". Она была искусственной, то есть в природе ее никак не могло существовать. В центре туманного образования находился рой из крохотных частиц, что были невидимо связаны между собой. В пределах атмосферы планеты, подобной земной, частицы "туманности" работали слабо, создавая разве что видимость серого плотного облака, а вот в вакууме космоса частицы будто получали необходимую энергию, и расплескивали туманные щупальца на невообразимое расстояние.

Кто это создал, и что это за технология никто не знал, а чтобы изучить это требовалось "туманность" поймать. Чем они и занялись. И в следующие недели были очень заняты.

Все казалось и забыли, что произошло на Медузе между Алисой и Эллой, но вот Ким забыть не мог. Сердце грело воспоминание о заступничестве маленькой девочки, и Ким все больше чувствовал жгучую благодарность.

— Она замечательная, — негромко сказал Третий.

Через пару недель полёта он почувствовал себя настолько лучше, что покинул борт "Пегаса" и решительно перебрался на "Чайку" к Киму. Всеволод полетел с Эллой с самого начала, а Ким после четырех лет одиночного заключения вновь был один. Почти один. Связь с другими кораблями была постоянная, но... когда Третий наконец вошел на "Чайку" Ким только тогда и смог вздохнуть с облегчением. Сразу стало легче дышать, и стены перестали давить, и даже кошмары, в которых Кима затягивало будто в болотную жижу, ушли прочь. Пусть и на время.

В немалой степени помогла и подбитая челюсть. Третий ударил молча и так неожиданно, что Ким даже отшатнутся рефлекторно не успел. Он чувствовал себя таким виноватым, что совсем не соображал.

— И не говори, что виноват, — твердо сказал Норн, помогая ему встать. — Я не выдержал бы и дня, если бы и ты был в их руках.

— Но...

— Ким, ты бы молчал, смотря на мои пытки?

Нет. Это настолько явно отразилось на его лице, что никакой эмпатии и телепатии было не надо.

— Вот и я бы не смог, — прямо признался Норн. — Всё. Давай выбираться из этого вместе.

И они "выбирались". Будили друг друга по очереди от кошмаров, пили прописанные профессором лекарства, говорили... и вместе молчали. И подлетая к Луне в Солнечной системе Земли уже были почти в норме. Насколько это было возможно.

— Да, она замечательная, — согласился Ким, и вновь перед глазами встала солнечная полянка и Алиса храбро закрывшая его от Эллы.

Улыбка сама тронула губы.

— У них с профессором целая война вышла, — между тем легко сказал Третий. — Игорь требовал, чтобы она извинилась перед Эллой, а Алиса уверяла, что это неправильно. Потому что Элла была виновата и сама это признала.

Он усмехнулся.

— Светлая. Упрямая. Смелая. И упорнее мула... ну вылитая ты!

— Эй! — возмутился Ким.

— А разве я не прав? — провокационно спросил Третий. — В чем именно ты не согласен?

Тут уж нечего было ответить. Алиса была именно такой. Очень светлой, умной, храброй, замечательной... и упрямой. И очень нравилась этим Киму. Замечательный ребенок!

**************************************

— Алиса!

Второй капитан подошел к девятилетней малышке с золотыми волосами и протянул ей руку. Та машинально подала свою, и Ким аккуратно сжал маленькие пальчики в своей ладони.

— Спасибо, — просто сказал он. — Я никогда не забуду, что ты для нас сделала. И спасибо, что заступилась за меня перед Эллой.

— Я просто не хотела, чтобы она вас обижала, — честно сказала Алиса. — Вы мне очень нравитесь! Вы, и Третий капитан!

— И ты нам тоже нравишься. Вот что, Алиса... раз мы теперь друзья, полетишь с нами в другую галактику? Не сейчас, сейчас нас никто не отпустит, а через несколько лет? Нам понадобятся храбрые люди для большого путешествия.

— Только если с папой, — серьезно согласилась Алиса. — Ему это будет очень важно.

— Договорились, — улыбнулся Ким. — До свидания, Алиса.

— Нет, —встряхнула та головой. — Лучше до встречи!

— Алиса! Где ты?! — из толпы полного зала при лунном космопорте донесся голос профессора и девочка, прощально улыбнувшись Киму, убежала на зов.

Ким постоял с минуту, а потом пошел прочь.

**************************************

... годы летят прочь так стремительно, что трудно оглянуться и поверить в прошедшее. Сколько всего вместили тринадцать длинных лет!

Разошлись пути и дороги, девочка выросла, а мужчина слегка постарел. Но что такое сорок лет в конце двадцать второго века? Даже седины нет на висках. А вот девочка обернулась молодой девушкой, чьи глаза смотрят слишком по-взрослому. И сейчас в них плещется боль.

— Я всегда ему верила. Всегда. Он никогда не ошибался. Отец говорил, что если Крыс в тюрьме, он изменился. Программа психокоррекции, реабилитация... все меняются, становятся другими! И я верила... знаешь, мне казалось что он правда стал другим. Мы же встречались. Он в барабаны играл, показывал как может и ему было важно, чтобы я оценила... и помогал. Какая же я была наивная! Алиса заплакала, и Ким молча обнял ее, притянув к себе. Что он мог сказать?

Пират, остается пиратом. А изменить крокрысца не может никто и ничто.

Девушка плакала, прижавшись к нему, а он стоял и обнимал ее. А за стеклом иллюминатора в вакууме космоса плыли в отдалении остатки искореженного металла. Всё, что осталось от третьего экспедиционного лайнера. На котором летели Игорь Селезнёв, молодой лейтенант Пашка Гераскин... гений-ученый Аркадий Селезнёв.— Я с тобой, — сказал Ким.

Что еще он мог сказать?

Он ее не бросит... и впереди были еще годы. Вместе, до самого конца...