Джинны навсегда

I love you, America! Или - ну очень секретные материалы.

Рыжик пришел в себя. Челюсть слегка ныла. Учитель Као Ко Кун отрабатывал с ним (или на нем) прием: "Полет дракона над спящим озером", и этот полет закончился для Рыжика встречей с деревянным полом.

И поэтому Рыжик не сразу сообразил, что лежит не на голом деревянном полу, а на теплом линолиуме, пахнет не благовониями а крепким хорошим табаком, а над головой звучат чем-то недовольные голоса, и он, Рыжик, ни как не может вьехать, чем же эти голоса недовольны. И, лишь спустя некоторое время, когда рассеялся звон, Рыжик сообразил, что голоса выражают свои чувства по-английски. А, сообразив, прислушался. И с удивлением, дааже, пожалуй, с некоторой оторопью понял, что вполне "рубит фишку" в мове потенциального противника. Впрочем, не разобраться было бы сложно. Ругательства на всех языках мира чем-то неуловимо схожи.

- Бандиты! - ярился голос, в котором кроме кремня и стали явственно ощущалась изрядная порция уксуса. - Снова бандиты! Почему они не сидят в своей Сибири и не пьют водку из самоваров, как это было в старые добрые времена?! Куда подевались "плохие парни" из конкурирующей фирмы, хотел бы я знать?

- Но, господин полковник, насколько мне известно с моим уровнем доступа к международным секретам, КГБ больше нет, - встрял другой голос, мягкий и слегка ироничный.

- Ну и что? - не понял первый. - Это что, уважительная причина для бездельников? Нет - и прекрасно! Значит надо его придумать!

- Но, господин полковник... сэр, - растерянно проявился третий голос, похоже, женский - низкий и эмоциональный.

- Через три дня заседание Конгресса, - стали в голосе поубавилось, кремень исчез совсем, зато уксус выступил на поверхность. - Сенатор Ловкуер давно обещал поставить вопрос об урезании финансирования нашему отделу. И урежет! Если только в ближайшие семдесят два часа нам не удасться поймать хотя бы одного нормального русского шпиона. Душу бы отдал за русского шпиона! А здесь - одни бандиты!

Рыжик пошевелился. Лежалось ему неудобно и положение было знакомым до скуки: руки сзади перехватывали браслеты наручников. Только на этот раз, для разнообразия, они зафиксировали одни большие пальцы рук. Но знакомое ощущение от этого не стало менее неприятным.

- Господин полковник, этот, кажется, пришел в себя, - заметил женский голос, и Рыжик предположил, что замечание относится непосредственно к нему. Притворятся дальше не имело смысла.

Он открыл глаза.

Яркое солнце напрямую било в неправдоподобно прозрачное стекло. Пространство вокруг было обтянуто серым пластиком. Под потолком махал узкими лопастями вентилятор, прикидываясь вертолетом. Под задницей кроме пола не было ничего. Впрочем, пол был теплым и даже, похоже, мягким. Рыжик покрутил головой и немедленно наткнулся на своих девок: они лежали штабелем на полу, так же бесцеремонно упакованные в наручники. Кота среди них не было. Зато была одна лишняя морда, и, явно, смутно знакомая. Рыжик ревизовал миллион с чем-то гигабайт своей памяти и таки припомнил. Это узкое лицо с конкретным, запоминающимся шнобилем и близко посаженными глазами он видел в сети, когда, с попустительства Толая, взломал досье Интерпола. Однако, кому принадлежала морда, и чем успела прославиться, Рыжик сказать не мог и огорчился по этому поводу.

Неожиданно пространство перед глазами заслонила чья-то впалая грудь в отлично сшитом костюме и уже знакомый, уксусный голос брезгливо поинтересовался:

- Очухался? Говорить можешь? Не можешь? А придется... - голос из уксусного превратился назад в стальной. - Перед тобой полковник Уильям Джордж Гопкинс, в ваших кругах больше известный как "Полный Звиздец", - последние два слова американец произнес по-русски с акцентом и нескрываемой гордостью.

- Ага, - кивнул Рыжик без особого почтения и, сложив в уме фразу, произнес по-английски:

- Что с девушкими? И где кот?

Брови "ПЗ" шевельнулись.

- Хороший английский, - ни к кому не обращаясь заметил он.

Сзади, судя по прохладной струе воздуха, скользнувшей по спине, бесшумно отворилась дверь.

- Сэр, я проверил их отпечатки пальцев по нашей картотеке, - сказал четвертый голос, тоже мужской. У этого слова отлетали как плотные горошины. - Первый - Михаил Бакеев, подданный России, трижды судимый у себя на родине за драку, вооруженное ограбление, в последний раз за рэкет. В наших досье фигурирует с 1996 года. Задержан за попытку шантажа. Широкий профиль... Этапирован на родину. Там осужден на десять лет. Видимо, бежал.

- Ясно, - кивнул ПЗ,- а остальные?

- А остальных... нет, - чеканный голос как-то быстро скис.

- Как "нет"? - возмутился ПЗ, - раз они въехали в страну, значит должны быть зарегистрированы.

- Нелегальный въезд, - предположила женщина. - Надо уточнить, обращались ли они за получением вида на жительство.

- Уже уточнил, не обращались.

- А русских запрашивали? - всплыл мягкий мужской голос.

- Да, конечно. Но результатов пока нет. Вы же знаете, агент, какой у них беспорядок.

- Не больше чем у нас, - фыркнул ПЗ, - просто русские, не смотря на вступление в Интерпол, не слишком любят ворошить скелеты в своих шкафах.

ПЗ сделал короткий жест рукой и то же шевеление подсказало Рыжику, что обладатель горохового голоса убрался восвояси.

- Как вы попали в страну? - спросил ПЗ.

- Не знаю, - честно ответил Рыжик. - А в какую? В последний раз мы были в Китае. Но как мы туда попали, я тоже не знаю. Вернее, знаю кто это устроил. Но технический принцип мне не известен. А что с девушками?

- Вы прибыли в США нелегально? - продолжал ПЗ, словно не слыша.

- Не знаю, наверное - Рыжик мотнул вихрастой головой. - А это вправду Америка? А какой город?

- Ой, смотрите, солнышко! - блаженный голос Ленуси вторгся в деловую атмосферу допроса и сбил Рыжику все настроение. Он перевел взгляд на очнувшихся девушек и глупо заулыбался.

- Я думал, вас эти "деревянные бойцы" в суповой набор превратят, с костями мелко рубленными, - проговорил он.

- А почему так светло? - спросила Катя усиленно моргая.

- И тепло, - вставила Мадина. - Похоже, мы не в Шаолине.

- Девчонки, вы хорошо сидите? - спросил Рыжик и огорошил компаньонов. - Поздравляю, мы в Америке.

- Где? - поразилась Ленуся и вытянув перед собой руки с недоумением спросила. - А это зачем?

- Гопкинс думает что мы - русская мафия, - пояснил Рыжик.

- Какой Гопкинс? Этот? Или вон тот? - уточнила Ленуся, мотнув головой в сторону Бакеева. ПЗ поморщился. Видимо, понимал русский.

- Мы не мафия, - сказала Мадина и, видимо, сочтя свое объяснение исчерпывающим, протянула ПЗ скованные стальными браслетами узкие ладони. - А теперь, когда все выяснилось, освободите нас, пожалуйста. И распорядитесь, чтобы нам дали что-нибудь поесть.

Бакеев фыркнул, но, как оказалось, преждевременно. Видимо, сияние синих глаз и обворожительная улыбка сделали свое дело. Каменное выражение лица ПЗ сменилось на почти человеческое.

- Непременно, мисс. Но сначала вы должны ответить на несколько вопросов. Таковы правила. И, для начала, я хотел бы знать, кто вы?

- О быже! - взвыла Катя. - Я с этим с ума сойду! Хоть бы один раз для разнообразия спросили что-нибудь другое. Сколько звезд на небе... Или кто убил Кеннеди.

- Заткнись. - Ленуся не сильно, но ощутимо пихнула ее в бок локтем. - Почетное трепло Российской Федерации.

- А что я такого сказала? - заморгала глазами Катя.

- Хочешь, чтобы сэр полковник нанял нас убийцу Кеннеди найти?

- Ой, правда, - ахнула Катя и поспешно зажала рот руками, уж как смогла.

ПЗ, не на шутку озадаченный, переводил взгляд с одного подозрительного лица на другое, при этом как-то напрочь забыв о сидящем в углу русском бандите.

- Не-а, - мотнул головой Рыжик. - Про Кеннеди - это неактуально. Я уже въехал в тему. Мужик русского шпиона хочет.

- Ничего себе! - восхитилась Катя. - А может ему еще и колесико от троллейбуса?

На этот раз тычок прилетел от Мадины.

- Ну кто тебя за язык тянет, хотела бы я знать? Может быть в этой Америке и нет никаких троллейбусов.

- В Америке есть троллейбусы, - неожиданно вклинился оскорбленный ПЗ. - В Америке есть все!

- Слыхали? - присвистнул Рыжик. - Вот это я понимаю, патриотизм. Врет и не краснеет. А кто пол часа назад жаловался, что русских шпионов нет? Ну, а если все есть, тогда снимайте с нас эту амуницию, возвращайте моего кота, и мы сваливаем обратно в Китай. Здесь страна всеобщего изобилия, и нам в ней делать нечего. Разве на Статую Свободы посмотреть.

- А правда, где Кусака? - Мадина обеспокоенно закрутила головой.

Михаил внимательно посмотрел на нее из под темных густых бровей, что-то смекая про себя, но ничего не сказал. Он был очень терпеливым человеком и умел прикидываться ветошью столько, сколько нужно. Кто такой Кусака - он уже понял. Куда он делся - догадывался. Осталось понять - кто такие эти ребята, которые возникли в пустой прихожей мотеля неизвестно откуда, когда янкесы ввалились его арестовывать. Ко всему прочему, Михаил был еще и очень любопытным человеком.

- Дядя, - сказала Ленуся, - мы вас слегка запутали. Вы не стойте как тотемный столб, лучше сядьте. Мы все скажем, просто этот вечный вопрос нас уже слегка достал. Примерно так же чувствовал себя Сократ, когда его в сто пятьдесят шестой раз спросили, почему люди, зная, как поступить хорошо, все-таки поступают плохо.

- Короче, Склифософский* ( "Кавказская пленница" х/ф), - буркнула Катя.

- В общем, мы - команда. Работающая по контракту. В обмен на три дня свободы выполняем любое желание клиента. Совершенно бесплатно и с гарантией качества.

- По-моему, это полный бред, - выразился ПЗ.

- Нормальная реакция, - кивнула Мадина. - И все-таки напрягитесь, и постарайтесь нам поверить, потому что это - правда.

- Но не по нашей вине, извините, - сказала Катя.

- Вы хотите меня убедить, что стоит мне произнести фразу: "I want a russian spy"...

- А я хочу два миллиона долларов, свободных от налогов, - быстро произнес Михаил и нагло уставился на ПЗ.

Обе фразы прозвучали одновременно.

- Ну, дела... - озадаченно переглянулись кудесники, когда первый шок прошел. - Который же из них - наш клиент?

Катя внимательно посмотрела сначала в серые, скептические глаза ПЗ, потом в темные, наглые мигалки соотечественника.

- Двух клиентов не должно быть, это не по правилам, - запротестовала Мадина и уставилась на живот Рыжика. - Один из них лишний. Который?

Вслед за Мадиной все присутствующие уставились на место, чуть повыше брюк Рыжика, даже он сам, насколько мог. Ехидное ЧМО молчало в тряпочку.

- По идее, - сказала Ленуся, - клиент тот, кто загадал желание раньше. Но если разница в долях секунды, то мы ее все-равно не уловили.

- Значит, придется на всякий случай искать и шпионов и доллары, - подытожила Мадина и выразительно вздохнула.

- И Кусаку... Нтчего. Говорят, это страна великих возможностей.

В этот момент, как и следовало ожидать, очнулся ЧМО, и на безупречном английском поздравил команду "контрактников" с получением очередного задания. Срок был стандартным.

Чревовещания сэр Уильям Гопкинс уже не вынес. Он выдернул из кармана сотовый и деревянным головом вызвал полицию. Спустя три минуты под несколько однообразную мызыку полицейских мигалок крепкие парни в форме ввалились в мотель, найдя всю компанию уже в "упакованном" виде и с приколотым на груди списком вменяемых федеральных и муниципальных нарушений и, бойко зачитав им права, поволокли вниз, избытком деликатности не греша. Джиннов к правому, парадному входу, а Михаила - к черному. На полпути соотечественник вдруг обернулся и, хитро ухмыляясь, крикнул:

- Эй, ребята! А я знаю, куда утащили вашего разговорчивого приятеля. С хвостом который...

Высокий афроамериканец врезал Михаилу по шее и тот заткнулся.

- Ну деля, - повторила Мадина на ходу, едва поспевая за широким шагом полицейских. - Выходит, нам теперь еще и этого искать?! Мама, роди меня обратно.

Ко времени появления полиции таинственный полковник со своими, еще более таинственными помощниками, которых "контрактники" даже не знали в лицо, таинственно провалился сквозь землю, оставив их с заказом на русского шпиона и, в буквальном смысле, связанных по рукам и ногам. Даже сверх лояльный критик не назвал бы это джентльменским поступком.

Миссис Коллинз работала в очень милом заведении "Pusse-centre". Здесь, в стенах здания, разрисованного под детские каракули, находились сотни пушистых и гладкошерстных котов и кисок: каждая в личном вольере, открывающимся в общий коридор, который выходил на яркий зеленый газон. Кошки жили по строгому распорядку: в 6. 00 им подавался завтрак, содержащий все необходимые витамины, микроэлементы и правильные соотношения белков, жиров и углеводов. Затем киски резвились на газоне, забавляясь с разнообразными игрушками, а две молодые нянечки приглядывали за мяукающей братией, чтобы, в случае чего, пресечь возможный инцедент. За эту нехитрую работу каждая получала по 15 долларов в час. Впрочем, здесь присутствовал фактор риска. Кошки, как известно, являются хищниками.

В полдень каждая кошка получала обед, а до ужина ей предлагался все тат же газон. Ночевали кошки в личных клетках.

Этот кашачий рай играл роль приюта и гостиницы одновременно. Сюда попадали бездомные кошки и кошки, чьи хозяева отбывали на отдых, оставляя своего питомца на неделю - другую. Миссис Коллинз слегка гордилась тем, что некоторые кошки отнюдь не стремились воссоединиться с вернувшимися хозяевами. Естественно, в ее центре никто не тащит кошку к себе на руки, когда она занята вылизыванием, не стремиться завязать ей хвост бантиком, не устраивает экспериментов по стрижке и так далее.

Бездомные кошки тоже не стремились вырваться на волю, так как в первые же дни ветеринар центра лишал их права на свободную любовь. Мэр был благодарен миссис Коллинз за ее вклад в саночистку города, более гуманную, нежели другие методы.

Сегодня ее заведение пополнилось весьма необычным котом. Такие шикарные шубки можно было увидеть только на бессовестных богатых дамочках, а этот кот получил ее по праву рождения. В городе уже несколько лет не было черных кошек, обычными являлись полосатые и пятнистые расцветки - этот же лоснился от кончика розового носа до хвоста уголбной чернотой. Кота принес полицейский, коротко пояснив, что, судя по отсутствию ошейника, животное не имеет хозяев. В это трудно было поверить, глядя на ухоженный вид кота, но, как не поворачивай, ошейника с фамилией хозяина действительно не было. Миссис Коллинз предположила, что коту вживлен под кожу микрочип с соответствующей информацией, но специальное устройство показало отсутствие микрочипа. Похоже, полицейский был прав.

Первым делом кот отказался лезть в клетку, растопырив лапы. Молча он оцарапал миссис Коллинз руки, и она немедленно окрестила его "gangster", "vampir" и "killer", хотя до этого запланировала имя "Black". Имея богатый опыт обращения с кошками, миссис Коллинз ухватила кота за загривок и шкуру близ хвоста и повторила попытку. Оказавшись в воздухе кот очень по-человечески завопил, а потом вдруг прогудел нечто, весьма напоминающее членораздельную речь.

- О! Как мило, - с ухмылкой сказала миссис Коллинз. - Да ты болтаешь не хуже попугая. Чей же ты, котик?

Найденыш выдал то, что при некотором воображении могло сойти за ответ, и миссис Коллинз вторично умилилась. Русского она не знала. Про саму Россию кое-что слышала в новостях по 93 каналу между приготовлением завтрака и просмотром рекламных проспектов, но встретится с гражданином этой большой неорганизованной страны и не надеялась.

Кота ей все же удалось всунуть в клетку, и он немедленно принялся метаться по ней и выть преотвратительным голосом.

Миссис Коллинз неодобрительно покачала головой. Ей не хотелось расставаться со столь редким экземпляром, но поведение новичка внушало опасения. Уж не болен ли он? Она вызвала ветеринара - молодую Джеки Смит, попросив захватить транквилизаторы. Впрочем, Джеки все-равно была нужна. Каждая кошка проходила строгий медосмотр, иначе экзема и блохи царили бы в приюте.

Ветеринар появилась незамедлительно. Казалось, она караулила время вызова где-то под дверью.

- Здравствуй, дорогая, - радушно улыбнулась миссис Коллинз. - Как поживаешь?

- Прекрасно,- улыбнулась и Джеки, - а вы?

- О, тоже прекрасно, если не считать артрита...

Джеки сразу же углядела причину вызова и присела перед клеткой.

- О - о! Какой ты черный! - восхитилась девушка.

- Yes, - согласился кот. Черная шерстка торчала между прутьями, а огуречные глаза смотрели на Джеки вполне разумно.

Женщины уставились друг на друга в изумлении, граничащем с паникой.

- Вам ничего не показалось? - первой нарушила молчание Джеки, очень осторожно изучая глаза миссис Коллинз.

- Дорогая, ты можешь считать меня свихнувшейся старой девой, но, по-моему, он сказал "да", - потрясенно выговорила миссис Коллинз.

Женщины как по команде развернулись к клетке и воззрились уже на кота. Неизвестно, чего они ждали: что питомец исполнит им арию из "Аиды" или перережет прутья спрятанным в пасти лазером. Кот сел в позу египетской статуи богини Баст и окинуд Джеки вовсе не кошачьм взглядом. Девушке стало слегка не по себе. Она выпрямилась, огладила на себе белый халат и поправила высоко зачесанные каштановые волосы.

- По моему, мы обе слегка свихнулись, - вымолвила Джеки, не отводя взгляда от животного. - Наверное, это последствия недосыпания. Или что-нибудь еще в этом роде. Нам надо показаться врачу и больше отдыхать...

Голос звучал на редкость фальшиво и неубедительно. Оборвав саму себя Джеки поставила свой чемоданчик на стол и занялась инструментами.

- Джеки, он нервный и сильно царапается, - предупредила миссис Коллинз почему-то шепотом, словно питомец мог подслушать. Дважды глупо - подумалось Джеки. Во-первых кошки не понимают человеческой речи. А во-вторых, если бы понимали -кошачий слух в шестнадцать раз острее человеческого, так что шепчи - не шепчи...

- Сейчас он вполне спокоен, - возразила Джеки. - Я попробую справится с ним.

С профессиональной улыбкой Джеки открыла клетку и кот степенно вышел на волю.

- Теперь вот сюда, - девушка осторожно коснулась кота ладонью, провела по спине, подсунула под брюхо. Питомец вел себя не совсем обычно, но рвать доктора на части, похоже, пока не собирался. Джеки подняла его с пола и поставила на стол.

- Ну ты и тяжелый!

- Yes! - снова согласился кот. Дамы вторично впали в ступор, зафиксировав на коте до нельзя изумленные глаза. А тот, видя явный интерес аудитории, так же степенно продолжил, - Я надеюсь, вы не станете измерять мне температуру вашим варварским способом?

Джеки вышла из столбняка первая и дико завизжала. Миссис Коллинз глухо охнула и привалилась к стене. Кот прижал уши, лег подбородком на стол и попытался прикрыть голову лапами. Джеки, узрев это, добавила децибелл. Когда в ее легких кончился воздух и стихло эхо под потолком, зверь осторожно выпрямился, приняв обычную позу сидящей

кошки.

- Дамы, я ведь не Фредди Крюгер...

Ответом был новый вопль - на этот раз миссис Коллинз присоединилась к своей молодой служащей. При этом, убегать женщины явно не собирались: то ли страх подавил моторную активность, то ли чувство ответственности за собственное дело приковало к полу якорной цепью. Так или иначе - дву американки сидели напротив кота и орали, время от времени прерываясь и со всхлипом втягивая в легкие новую порцию водуха.

- Вам не идут резкие морщинки вокруг рта, когда вы так вопите, - снова попробовал кот.

- Я предложил бы вам немного валиума...

- Или смирительные рубашки...

- Или кляпы из высококачественных хлопковых носков...

- Или общий наркоз...

- Или кирпичом по башке...

Отчаявшись наладить контакт Кусака (а это, несомненно, был он), решил привести в порядок хотя бы собственные нервы и стал умываться. Неторопливо, посвящая долгие минуты каждой части тела, как это делают все кошки, в том числе и говорящие. Размеренные движения оказали на женщин странное, почти гипнотическое воздействие. За время, пока кот обрабатывал переднюю левую лапу вопли стали тише, потом прекратились вообще. Когда Кусака покончил с правой передней, женщины закрыли рты и уселись, даже не промахнувшись, на пластмассовые табуреты.

- Миссис Коллинз, - слегка осипшим голосом произнесла Джеки, - похоже, вы были правы. Он, действительно, говорил.

Миссис Коллинз кивнула, не сводя глаз с невероятного кота.

- Джеки, детка... Не сделаешь ли кофе для нас обоих, - попросила она, ища сердце под объемной левой грудью, - Хотя... Вы не хотите кофе?

Кусака понял, что гроза ушла за горизонт, и царственно качнул головой.

Джеки встала и принялась бродить по комнате, полуосмысленно соединяя отдельные предметы на низеньком столике рядом с электророзеткой: чашки, кофейник, сахарницу, сливки из холодильника, стоявшие рядом с вакциной.

- Может быть просто сливок? - осторожно предложила миссис Коллинз. - Кстати, меня зовут Маргарет, а вас?

- Я не американец. Я русский. Мне сложно перевести свое имя на английский язык. Что-то вроде "Шарк"* (Челюсти).

- О-о! - уважительно протянула Маргарет. - У вас прекрасный английский. Правда, это британский язык. Неужели все русские коты владеют человеческой речью? (в ее голове закрутились бессвязные мысли о котах, Чернобыле и почему-то инопланетянах).

- Понимают, но не владеют, - Кусака сделал заднюю ногу "пистолетом" и занялся ее пальчиками, выкусывая пыль и спутавшуюся шерсть. - Если хозяин, - тут он слегка фыркнул, давая понять, что для кошек это слово не существует, - удосуживается объяснить слова, которыми пользуется.

- А наши кошки? - встряла пришедшая в себя Джеки.

- С вашими я пока не общался, - с достоинством ответил кот.

Джеки бросила кофейник и присела к столу на корточки.

- А как ты научился говорить? - полюбопытствовала она, - и как попал сюда?

- Жизнь научила, - с четко дозированной горечью сказал Кусака. - А сюда я прибыл вечерней лошадью прямо с бала, можно сказать. Еще совсем недавно я топтал снега Хабаровска, а сегодня меня унизили, протащив за шкварник, и запихали в клетку...

- Сожалею, - сокрушенным тоном произнесла миссис Коллинз, - я не знала что вы - иностранец.

Гопкинс грых антиникотиновую жевательную резинку и его лицо кривилось в гримасе омерзения. Неизвестно, что было более противно: вкус жвачки или предстоящее расследование. Можно подумать, что без этих русских фотомоделей, помешенных но бодидансинге, проблем в Америке не было. Особенно настораживала информация из России, предоставленная по запросу самого Гопкинса - пользуясь старыми, еще времен "холодной войны" связями он мог иной раз удивить коллег, добыв такое, что не фигурировало ни в одном официально доступном документе. Выяснилось, что эта четверка проходила по нескольким делам, причем, как ни странно, содействовала расследованию и помогала силовым структурам обезвреживать опасных преступников, но все-равно числилась в розыске среди имен особо опасных личностей. Хотя как раз это обстоятельство Гопкинсу было понятно. Не понятно было другое: создавалось впечатление, будто ни один из них не имел прошлого. Не было донных о датах рождения и местности, где они родились. Ни один из них не получал паспорта, не лечился и не учился... да что там! Их просто не существовало в природе. Гопкинс растер лоб, разгоняя ненужные морщины, которые, впрочем снова появились, напомнив полковнику дождевые стоки.

... Не жили эти четверо ни в одной из сапредельных России стран. Дельце приобретало неприятный запах. Как человек опытный, Гопкинс спиной чуял, что за спинами четверки стоят очень, очень влиятельные личности. Он не хотел умереть раньше, чем дядя Сэм начнет платить ему пенсию, и самым оптимальным вариантам казалась немедленная департация задержанных. Копаться в этом деле было совсем не интересно и даже опасно.

Впрочем, знал он кое-кого, кто будет с удовольствием не только копаться, но и купаться в этом...

Пока Кусака шокировал своим безупречным произношением двух аборигенок, а Гопкинс в муках рожал компромис между законом и совестью, джинны сделали для себя открытие. Полицейский участок в Нью-Йорке (а именно туда забросила их судьба) ни чем, ну то есть абсолютно ни чем не отличался от родной ментовки где-нибудь в Металлострое.

Нет, здесь, в натуре, было почище и пахло лимонным освежителем. Было много негров. Впрочем, неграми после Хабаровска их удивить было сложно. Компьютеры, вопреки тайному ожиданию Рыжика и Мадины, на каждом столе не стояли. Их вообще была только одна штука а рядом всю стену занимал банальный каталог с карточками в ящичках. Увидев это безобразие Рыжик разочарованно вздохнул, но оставил свои мысли при себе.

Ну их, конечно, сфотографировали в фас и профиль, взяли отпечатки пальцев, а перед этими процедурами вежливо попросили вывернуть карманы и молодая девушка - полицейский, по-виду, ровесница джиннам, составила подробную опись. Больше всего предметов отобрали у Кати. Среди них были: оторванный от общественной вешалки крючок, который в России сходил за отмычку, толаевский фонарик - карандаш, набор борфрез для сверления зубов, отвертку, ножницы по металлу, два здоровых гвоздя, кусок туалетной бумаги с непонятными, возможно шифрованными письменами и огрызок родного американского печенья, которое девушка едва не облобызала от радости - хоть что-то в этих задержанных оказалось правильное!

Во время процедуры Мадина обмирала от страха, ожидая что вот-вот из какого-нибудь заднего кармана Кати будет извлечен малый ракетный комплекс или, как минимум, пистолет, но обошлось. Сама Катя обыск восприняла философски - не краснела, не плакала, морды бить не рвалась, только лениво и вполне добродушно огрызалась по-английски на предложения поднять руки или повернуться.

На предварительном допросе от лютой скуки джинны прикалывались как могли: Ленуся изображала синдром Корсакова, причем на 80% по-латыни, Катя читала наизусть Байрона и Китса и цитировала Оскара Уайлда, демонстрируя оксфордское произношение и к концу допроса перешла на староанглийский, которого копы не знали. Мадина косила под глухонемую красавицу и к ней вызвали переводчика с глухонемого, с которым она довольно бойко объяснилась на языке жестов. Рыжик заявил, что он неграмотный, и на этом основании подписывать протокол отказался, поставив два креста: за имя и фамилию. Пришлось срочно разыскивать нотариуса - кресты необходимо было заверить.

Потом девушек заперли в симпатичной чистой камере с умывальником, отделенной от коридора не глухой стеной, а только решеткой, а Рыжика засунули в такую же камеру напротив, к трем бомжам и одному мужику в костюме. Соседи оказались доброжелательными.

- Эй, мистер, - обратился один из бомжей, едва Рыжик переступил порог, - ты что ли тут из Москвы?

- Ага, - кивнул Рыжик, не уточняя, что он, в данный момент, из Китая.

- Добро пожаловать в Америку, - ухмыльнулся бомж.

Катя брякнулась у стены на задницу, не комплексуя по поводу отсутствия кресел. Ленуся присоединилась к ней, подсунув под себя джинсовую курточку. Мадина уселась напротив в позе лотоса, безобразно обойдясь со своей мини-юбкой, и еще более безобразно с населением соседней камеры.

- На повестке дня два вопроса. Два миллиона долларов и русские шпионы, - произнесла Ленуся, настраиваясь на деловой лад. - Предлагаю начать с денег.

- А почему гринам приоритет? - удивилась Мадина.

- Потому что мы пока еще не знаем, будем ли искать шпионов, или откажемся по морально-этическим соображениям. Все-таки это наши герои-разведчики.

- Ага. "У вас продается славянский шкаф", - фыркнула Катя. - Если бы эти "герои" вместо атомной бомбы что-нибудь путнее у янкесов попятили.

- Рецепт "хот-дога", - хихикнула Ленуся.

- Выкройку джинсов, - добавила Мадина.

- Чертеж бейсбольной биты, - вякнул и Рыжик из соседней камеры.

- Хватит прикалываться! Дело серьезное, - сказала Катя, героически задавив в горле очередной приступ смеха. - Где можно взять за три дня два миллиона долларов?

Сидевшие в камере янки навострили уши. Разговор шел по-русски, но слова "миллион" и "доллар", как известно, имеют интернациональное лексическое значение.

- Выиграть в казино, - предположила Мадина.

- Балда, - беззлобно фыркнула Ленуся, - на какие шиши? У тебя есть баксы на жетоны?

- Что-нибудь продать, - не захотела сразу уступить Мадина.

- Разве что Статую Свободы...

- А что, это мысль, - встрепенулась Катя.

- Только глупая, - подал свой голос Рыжик. - О,Генри я тоже читал, но этот опыт тебе не поможет. Времена купли-продажи эйфелевой башни давно прошли.

- Ну - у, не скажи, - протянула Катя. Она откинулась назад, прислонилась к стене, закрыла глаза и надолго выпала из беседы.

- Вообще, строго говоря, мы богаты, - заметила Мадина, разглядывая ногти. - Где-то здесь, в одном из отделений "Bank of New-York" должны лежать себе-полеживать наши семьдесят с чем-то там тысяч правильных американских бумажек.

- Забудь о них, - посоветовала Ленуся, - нам до них не добраться.

- Это почему? - возмутилась Мадина.

- Потому что Америка - это тебе не деревня Хаципетовка в районе Верхних Нужников. Здесь доллары кому попало не выдают.

- Ничего себе "кто попало"! Мы законные владельцы.

- Ну и чем ты это докажешь? - Ленуся вздохнула и развела руками. - Забыла? "У нас документов нет"* ("Трое из Простоквашино" м/ф).

- Кстати, о хвостатых... - встрепенулась Мадина, - этот крокодил что-то намекал про Кусаку? Будто он знает, где наш котик.

В это время в коридоре появился полицейский и стал отпирать камеры: сначала Рыжикову, потом женскую.

- Выходите, - сказал он и приветливо улыбнулся, - за вас внесли залог.

В недоумении джинны переглянулись. Насколько они ориентировались в обстановке, внести за них залог было некому. Разве что Кусака позаботился.

- Может у меня богатые родственники за океаном объявились? - предположила Мадина.

- Или у Рыжика какие-нибудь интернетные знакомства.

- Нет у меня интернетных знакомых в Америке, - открестился Рыжик. - Кроме президента. Но я уверен, что это не он.

- Чего гадать по звездам, раз сейчас все-равно узнаем, - сказала Ленуся и первой толкнула тяжелую дверь полицейского участка.

На улице их поджидал темно-коричневый "форд", припаркованный в нарушении всех правил движения. Облокотясь на капот, стоял высокий симпатичный мужчина в белоснежной рубашке и летних брюках с острыми стрелками. Через руку мужчины был перекинут пиджак, а на шее болтался темно-красный галстук. Мужчина смотрел на них внимательными карими глазами, в которых без переводчика читалась готовность слушать какие угодно байки и чем заковыристее - тем лучше.

Мужчина отлип от капота и шагнул навстречу кудесникам.

- ФБР. Специальный агент Фокс Малдер, - представился он, демонстрируя пластиковое удостоверение. - Там, в машине - агент Скалли. Мы бы хотели с вами побеседовать.

- А мы хотим сделать зарядку и поесть, - буркнула неизвестно чем раздраженная Ленуся.

- Сделать - что? - не понял агент.

- Освободите место, - бросила Мадина, сопроводив свою реплику царственным жестом левой руки.

- А что такое лобстеры? - спросила Катя, стоя в маленькой и быстро движущейся очереди в закусочной.

- Не "что" а "кто", - поправила ее Ленуся. - Это членистоногие.

- Как крабы, - добавила Мадина. - Ты когда-нибудь ела крабов?

- Только в палочках, - вздохнула Катя, - их все-равно из трески делают.

- Шесть чизбургеров с двойной колой, - заказала агент Скалли и на этом тема загадочных лобстеров умерла естественной смертью.

- Перейдем к делу, - произнесла Мадина, едва компания разместилась за столиком. - Что, вас, собственно, интересует, мистер симпатичный агент ФБР.

Скалли неприязненно покосилась на наглую русскую.

Рыжик грохнул об пол тяжелой сумкой с неопознанными консервами: банки были с ключами, из чего компания сделала вывод, что производство - местное. Другой способ выяснить происхождение и содержание консервов был невозможен. Перед отправкой кто-то (сам ЧМО?) с изощренным садизмом удалил с банок все опознавательные знаки, в том числе и дату выпуска.

Зная Мента и его гастрономические пристрастия, открыть паек компания решила только тогда, когда будет совсем умирать с голоду, предварительно сварив ботинки Рыжика и кожаные туфли Мадины.

- Для начала, как вы проникли в страну? - холодно спросила рыжая Скалли. - Насколько я знаю, вас задержали по подозрению в незаконном въезде.

- В эту страну? - уточнила Мадина. - Или в предыдущую?

- И почему вы тренируетесь на улице? - встрял Малдер.

- Ну, последнее объяснить довольно легко, - светски улыбнулась Ленуся. - Как советует нам медицина, физические нагрузки на свежем воздухе благоприятно сказываются на общем состоянии здоровья.

Агент Скалли скептически хмыкнула:

- Наш отдел существует уже шесть лет и видел разные странности, но свежий воздух в центре Нью-Йорка... Уж скорее я поверю в маленьких зеленых человечков.

Компания посматривала друг на друга и на американцев, выстреливая глазами поверх исполинских булок, разрезаных пополам, и время от времени торопливо слизывала пузырящийся кетчум в месте "шва". Отрываться от еды никому не хотелось.

- Ладно, - вздохнула Катя, - белые начинают и проигрывают...

...Нас забросили ночью на самолете частной кубинской авиакомпании, - заявила она, взмахнув стаканчиком так, что едва не выколола глаз агенту Малдеру соломинкой, - Пардон, - извинилась Катя. - Мы были посланы правительством Кастро по устному соглашению с наиболее реакционной партией бывшего СССР - Партией любителей пива.

- Цель заброски, - уточнил Малдер. Тон его был серьезен и деловит, а карие глаза смеялись.

- Мы должны были, сколько возможно, расшатать устои демократии. Для этого на явочной квартире нам следовало получить четыре лопаты и будильник.

- Зачем лопаты? - удивился Рыжик.

- Для подкопа под основы демократии, разумеется, - пояснила Ленуся, - а зачем будильник?

- А по-приколу, - объяснил Рыжик.

- Разумеется, перед тем, как получить инвентарь, мы должны были назвать пароль, - продолжала Катюша, - но в этом то и была наша главная проблема. Пароль знал только пятый член группы, пропавший при заброске.

- Как он выглядел? - спросила агент Скалли, уловив в общем потоке непрерывного шизоидного бреда что-то принципиально новенькое, и весьма похожее на стратегически-значимую информацию.

Рыжик поискал глазами и заметил на стене неровно приклеенный стикер с "Томом и Джерри".

- Примерно так, мэм, - сказал он, ткнув в Тома пальцем, измазанным в кетчупе, - только черный.

Скалли надулась, как мышь на крупу, и демонстративно приложилась к диетической "коле".

- Черный, значит, - кивнул Малдер, ничуть не удивляясь. - А не случалось ли ему время от времени выглядеть еще и вот так?

С этими словами он достал из нагрудного кармана старую, пожелтевшую по краям черно-белую фотографию, и протянул ее Мадине, безошибочно распознав в ней лидера четверки.

Мадина потянулась за фото... и вдруг застыла с приоткрытым ртом. Протянутая рука так и зависла над вазочкой с салфетками, словно у девушки внезапно села батарейка.

- Похоже, эта одиозная фигура вам не совсем незнакома, - констатировал Малдер, возвращая фото в карман.

Рыжик взял руку Мадины и прижал к столу. Девушка хлопнула глазами, приходя в себя.

- Это невозможно, - пролепетала она. Губы подчинялись ей плохо. Прыгали.

- Ты видела то же что и я? - уточнила Катя.

- Это был он, - сглотнула Мадина. - ЧМО. Если это, конечно, не его близнец.

- Какой еще близнец? - поперхнулся Рыжик. Мысль, что ЧМО может быть двое, сразила его наповал - и одного было больше чем достаточно!

- Однояйцевый, - спокойно пояснила Ленуся. Она, в отличие от остальной компании, давно переварила и эту возможность. Как биолог, Ленуся знала, что вид не может быть ограничен одной особью.

- Это как? - поразился Рыжик и вдруг заметно покраснел.

- Не так как ты подумал.

- А как он подумал? - с интересом спросила Катюша.

- Могу я предположить, - перебил их Малдер, - что в Америке вы оказались совершенно случайно, вопреки собственной воле, в странном состоянии ума и тела, именуемом "гипсовой комой"?

- Ты что, спятил? - уливилась рыжая Скалли. - Хочешь сказать, что в прошлом эти люди были... статуями!!!

- Статуэтками, - невозмутимо уточнил Малдер, - малого размера, не больше японских нецке.

Скалли выразительно посмотрела на напарника и начала, было, вставать из за стола.

- А откуда вы знаете? - изумленно спросила Мадина.

Вопрос русской немедленно вернул Скалли на место и намертво припечатал к пластиковому табурету.

- Дело 27 года, - Малдер порылся уже в другом кармане и извлек еще одно фото: трех молодых ребят, белых, в очень хорошей форме, одетых в пиджаки и шляпы а-ля Капоне. - Три молодых бутлеггера, которые не давали покоя полиции нескольких штатов, проворачивая большие дела с контрабандой виски. Их долго ловили, но они всегда оказывались на шаг впереди полиции. И вот однажды они просто исчезли. Испарились. На месте их стоянки осталась лишь крохотная статуэтка, которую шериф сдал в архив полиции. Все дальнейшее подпадает под гриф "Х" и разглашению не подлежит.

- Мы знаем, что было дальше, - вздохнула Катя. - Вернее, догадываемся.

- Значит, я не ошибся?

Выразительное молчание компании было ему ответом. Весьма красноречивым.

- Ну хорошо, - сказала, наконец, Мадина, - вы нас убедили - вы не только симпатичный, но и умный агент ФБР. Но что дальше? Вы освободили нас из участка... И что-то хотите взамен?

- Немного, - произнес Малдер и улыбнулся нахмуренной Мадине. - Всего лишь встречи с этим типом. С фотографии. И если свобода, в общепринятом понимании, не представляет для вас особой ценности, то я готов кое-что добавить. Мне известно, что вы хотели бы получить доступ к вашим деньгам. Я могу устроить так, что вам помогут удостоверить ваши личности.

- Вы нам - наши бабки, а мы вам - встречу с ЧМО? Я хотела сказать, с этим типом, с фотографии, - уточнила Мадина.

- Совершенно верно, - кивнул Малдер.

- Но зачем? Впервые вижу человека, который за семьдесят тысяч баксов покупает себе кучу неприятностей.

- Да? Впервые? - ехидно спросил Рыжик. - Хочешь, еще одного покажу?

И развернул Мадину на табурете так, чтобы взгляд ее синих глаз уперся в большое зеркало в стене.

В отеле "Палас" Мадина потребовала президентский люкс с фонтаном, 43 каналами кабельного ТV и фирменными махровыми халатами.

Получив двадцать долларов "на чай" коридорный едва не изобразил танец живота, отпирая дверь единственного на этаже номера. Застыв на пороге джинны ахнули, не в силах поверить, что не спят. Посреди гостиной, размером с площадь, действительно бил фонтан. Пол был застелен мягким ковром из натуральной шерсти а стены задрапированы шелковыми тканями бежевых тонов. Ступать в это сказочное царство кроссовками, на которых осела пыль Нью-Йоркских тротуаров, было попросту страшно.

Наконец, они все-таки собрались с духом и перешагнули порог.

Странная рябь прошла по глазам, словно компания каким-то образом шагнула внутрь телевизора с помехами. А когда все более-менее пришло в норму, их изумленным взорам предстали обшарпанные стены, гора полосатых матрацев в углу и тоненькая детская книжка-расскраска обложкой вверх.

- Привет тебе, приют священный, - буркнула Катя и нагнулась за "сагой о колобке". - И от дедушки ушел, и от бабушки ушел. И от зайца.

- И от волка, - подхватил Рыжик.

- А от себя не уйдешь, - подытожила Катя. - Бабки то как не верти - ворованные...

Мадина стояла, что-то соображая про себя. Ее взгляд метался по "раскраске" а лицо медленно приобретало устойчиво-белый оттенок.

- Твою мать, англичане хреновы! - внезапно взревела она. - Китс, Уайлд, лобстеры. Простых слов не знаете! Fox - это кто по-вашему?!! Филолог, в бога душа мать.

С деланном изумлением, вскинув брови выше лба, Катя развернулась и "наехала" на Ленусю.

- Ты, в бога тебя, почему не сказала раньше? Кто у нас специалист по животным?

Ленуся, спервоначалу оторопев, быстро пришла в себя, сжала зубы и отвесила Рыжику подзатыльник.

- Это ты во всем виноват! - рыкнула она.

- Почему я? - взревел от обиды Рыжик, хватаясь за голову.

- Потому что мы тебя назначили виноватым за сегодня. И не ори, не дома... И дома не ори.

Мадина с недоумением воззрилась на Ленусю. Катя же приблизилась к Рыжику и с удовольствием дернула его за ухо.

- Ах вто кто виноват, что я кетчуп из бутерброда Малдеру на штаны вылила. Негодяй!

Ленуся задумчиво осматривала комнату, все время цепляясь взглядом за Рыжика. Тот сообразил, в чем еще провинился и, не дожидаясь следующего подзатыльника, вышел из номера. Спустя пол-минуты он вернулся, неся на вытянутых руках коридорного, который, всунув ухо в замочную скважину, подслушивал заморскую речь.

Стоило постороннему оказаться в номере, как по воздуху пошли визуальные помехи, и обстановка "люкс" возникла вновь.

- Ё - моё! - с восторгом пропела Мадина и помчалась в ванную. Открыв дверь туда, она замерла на пороге. Перед ней белел эмалью санузел "хрущовки". Рыжик подошел к ней и, держа коридорного за шиворот, завел в ванную.

- Входит, - прокомментировала Мадина, потрясенная до мозга ребер и тазовых костей.

- И выходит, - закончила Ленуся, просунувшая голову меж Рыжиком и Мадиной.

- И входит, - мрачно прогудел Рыжик. Коридорный, щуплый мальчишка лет шестнадцати, пришел в себя и закрутился как червяк, вынутый из земли.

- Что такое, - завизжал он, - что вы делаете?

- Ставим опыты по искривлению пространства, - ответил Рыжик, и Мадина посмотрела на него с уважением.

- Не имеете права! Я на вас в суд подам!

Коридорный снова увидел, как огромный плацдарм для омовений превратоился в убогую комнатушку, в которой унитаз стоял так близко от ванны, что можно было пользоваться ими одновременно.

- И выходит, - зачарованно произнесла Катя.

- Придется ему торчать в ванной, пока мы будем ею пользоваться, - вздохнула Мадина.

Коридорный мгновенно зажмурился и замотал головой, бормоча что-то нечленораздельное. Катя напряглась и разобрала - за совращение несовершеннолетних и домогательства они будут сидеть в тюрьме дольше, чем Рузвельт был президентом.

- А мы скажем, что ничего не было, - спокойно ответила она. - И попробуй докажи кто из нас прав, а кто сядет.

Коридорный слабо пискнул от ужаса, когда замок шкафчика для одежды щелкнул снаружи.

- Не скучай. Мы тебе сказку расскажем, - пообещала Ленуся. И, помолчав, добавила, - страшную. С тремя покушениями и одним убийством.*(Колобок)

- Первыми идут купаться девушки, - непререкаемым тоном сказала Мадина заметив, что Рыжик нюхает мыло.

- Почему? - искренне удивился он.

- Нас в три раза больше. И грязи на нас втрое больше. Ты чище и тебе не так сильно надо.

Пораженный женской логикой Рыжик нашелся не сразу.

- А я тоже девушка, - наконец придумал он. - Тот, кто скажет, что я - бабушка, пусть первым бросит в меня коридорного!

Шесть рук вытолкали его в жестокую действительность и на этом дискуссия закончилась. Их и вправду было втрое больше. Против факта, как известно, не попрешь. В гневе распинав ногами матрацы, Рыжик оставил "люкс"- обманку мышам и тараканам и вышел за дверь искривленного пространства.

Хорошо было уже то, что власть Черного и Всевидящего не распространялась за пределы номера. В коридоре была нормальная Америка, никаких тебе колобков. Рыжик, заложив руки за спину, будто заключенный на прогулке, неторопливо обошел этаж, однако ничего, заслуживающего мысли "интересно" не обнаружил. Все было богато, казенно и скучно. На нижние этажи он спуститься боялся - вдруг примут за бомжа и отправят в назад в участок. В полиции было, конечно, интереснее, чем в "Паласе", там с тобой по-крайней мере разговоривали как с человеком, а не как с клиентом, который всегда прав, даже если несет откровенную ересь. Но, с другой стороны, в полиции Рыжик уже был, а вот Нью-Йорка так и не увидел - не успел. Так что боялся он около семи десятых секунды и торжественно вышел на первом этаже. До этого он полчаса катался на лифте, делая это так серьезно, что лифтер не осмелился сделать ему замечание, или хотя-бы полюбопытствовать, что это он такое делает.

О жизни в Америке Рыжик слышал всякое, но ничего не знал наверняка. Судя по фильмам она (то есть Америка) на 99% застроена заброшенными заводами. Основным занятием для ее жителей является стрельба друг в друга и "гонки на выживание" по пересеченной местности, при этом жизнь не удалась, если разбил меньше десятка чужих автомобилий, а еще хуже - если сам пару раз не перевернулся. Удивительные американцы очень хитро спасаются от пуль - это Рыжик видел не раз на видео и на широком экране. Они бегут под сплошным огнем, чуть пригнувшись и закрыв лицо руками. Интересно, почему этот метод до сих пор не взяли на вооружение действующие войсковые части? Очевидно, размышлял Рыжик, единственным уязвимым местом в организме американца является лицо с зажатым в искусственных зубах гамбургером. И совершенно неизвестно, кто делает эти зубы. Насколько Рыжику удалось продвинуться в образовании, большая часть населения США - журналисты и полицейские. 1% составляет разная шушара: почтальоны, воспитатели, продавцы гамбургеров и представители суда. Остальные проценты создаются массой преступников.

То, что отличительной чертой всех американцев является их англоязычность, Рыжику пришло в голову внезапно. Это произошло, когда он заговорил с портье, а тот похвалил его за "прекрасный оксфордский акцент".

- Вы учились в Оксфорде? - автоматически спросил Рыжик и у него мелькнула мысль, что не только в России доктора наук в метро полы моют.

- Нет, сэр, - вежливо сказал портье: мужчина лет сорока, слегка полный и опрятный, словно его только что снимали для рекламного ролика. - Моя мать училась там. А вы русский?

Рыжик кивнул и его лицо, должно быть, стало столь изысканно-удивленным, что портье пояснил:

- Только русские могут носить дешевую турецкую одежду и жить в номере "люкс" за 1.500 долларов в сутки, сэр.

Он удалился по своим делам, а Рыжик, пошлепав губами, которые отказались произнести вслух невероятную сумму, двинулся к выходу из отеля. Будто сомнамбула он прошел едва ли не сквозь швейцара - тот с трудом, но успел отскочить с его пути, и побрел по какой-то авеню.

В голове у него теперь царил первозданный хаос. То, что он говорит с оксфордским акцентом (!) его удивляло недолго. В конце концов, это ничуть не круче падающих с потолка банок с тушенкой. Правда, и до этого Рыжик владел английским неплохо. Разве кто-то мог упрекуть его, что о плохо владеет агло-русским словарем? О его протирал о пыли, не хватал грязыми руками, не загибал уголков. Запас известных Рыжику слов ограничивался терминологией компьютерной грамоты, плюс несколькими ругательствами, подчерпнутыми все из тех же голливудских киношек.

Но 1.500 долларов в сутки?! Сколько раз по 1.500 в двух миллионах? Два лимона поделить на полторы штуки - это будет почти 1333 раза.

Рыжик сам едва ли мог объяснить, зачем ему понадобилось делить в уме два миллиона долларов на полторы тысячи их же. Очевидно, смысл операции заблудился где-то в логических цепях его полушарий. После десятка повторов суммы, вызвавшей странную помесь механической активности мозга с полным ступором логики, Рыжик выродил мысль, что на два миллиона можно жить в "люксе" 1333 дня. Потом он поделил 1333 на 365 (к более сложным операциям мозг переходить все равно отказывался) и поставил перед собой следующий факт: в годах это будет три года и двести тридцать восемь дней.

От удивления он не заметил американскую дамочку, которая перла по авеню столь решительно, что ей уступали дорогу даже неподвижные предметы. Столкнувшись с широкой Рыжиковой грудью, дамочка не удержалась на высоких "платформах" и рухнула, как подкошенная, на асфальт. Падая, она уже успела представить последствия: разбитые локти, рваные колготки и йод. Однако уронивший ее самодвижущийся шкаф внезапно исчез из поля ее зрения (слабого, не смотря на контактные линзы) и упала она прямиком на его большие крепкие руки. Падение прекратилось, а незнакомец легко вернул ее в вертикальное положение и извинился. Случившееся ее слегка ошеломило, и она замерла, глядя на мужчину и на всякий случай сжав сумочку. Не смотря на то, что она уже не падала, падение внутри нее продолжалось, вызвав головокружение.

- Вы... - хрипло сказала она и неожиданно для себя закончила, - слишком быстро двигаетесь.

- Я задумался, - слегка виновато объяснил Рыжик не спеша уходить. И вдруг спросил:

- Вы не видели на улице большого черного кота?

Рыжик и не думал искать Кусаку в Нью-Йорке таким идиотским способом, но, очевидно, это была его тайная мысль, выскочившая на язык в минуту частичной отключки логического мышления. Или то неведомое, что слегка туманно принято называть интуицией и приписывать способности якобы незадействованых участков мозга получать и обрабатывать гигабайты информации, ускользнувшей от сознания. Так или иначе, Рыжик сказал такую глупость, от которой сам опешил.

Девушка же опешила еще больше. Ее жизнь сегодня, определенно, мучилась головной болью, выкидывая невероятные фортеля.

- Кота? - тихо переспросила она.

Рыжик извинился еще раз, и видя, что американка впала в кататонию и не реагирует, хотел было идти дальше, но девушка вдруг вцепилась ему в рукав и спросила:

- Вы русский?

Уж она то не могла знать, что Рыжик живет в президентском люксе. Парень уже собрался спросить, по какому признаку она выделила его российское происхождение, но тут пришел его черед каменеть от удивления.

Я знаю вашего кота, - заявила девушка и протянула ему руку. - Меня зовут Джеки.

Рыжик оглянулся на отель, с тоской подумав про ванну, но, похоже, удовольствие отодвигалось на энное количество часов. Вряд ли девушка согласится ждать, пока Рыжик ждет, пока освободится ванна. Во всяком случае, русская девушка точно бы ждать не стала. Рыжик вздохнул, и дал Джеки себя увести, причем совсем не далеко. Всего лишь до ее автомобиля.

- Вы не хотите представиться? - Девушка завела машину и она мягко, будто кусочек расколенного угля по маслу, пошла по гладкому асфальту.

- Э.. Слава. То есть Виктор... Вик, - путаясь в русском и английском (с оксфордским акцентом!) ответил Рыжик.

- Ваш кот сказал, что его зовут Шарком, - Джеки чуть нервно улыбнулась.

Рыжик копнул свои новоприобретенные знания английского в американском варианте и согласился с трактовкой имени кота.

- И еще он сказал, что он русский. Вы тоже русский? Или я ошиблась?

Рыжик отрицательно покачал головой.

- Вы его хозяин?

- Был когда-то.

- Почему вы говорите об этом в прошедшем времени?

Рыжик, помолчав, ответил:

- Потому что теперь мы напарники.

Джеки ушла в себя, пытаясь сообразить, где кот может быть напарником такому громиле. Не иначе как в цирке. Уж не приехал ли русский цирк?

С внезапной усталостью Рыжик подумал, что любопытная американка может начать расспрашивать дальше, а объяснять ей то, что происходило с ним и с котом последние десять лет ему как-то совсем не хотелось. Ему хотелось...

Рыжик сдавил живот, не давая голоса желудку, но тот пробил его защиту и недовольно завыл. Джеки поджала губы но через секунду рассмеялась.

- Простите, - она снова прыснула но быстро успокоилась. - Вы голодны? В центре есть кой-какая еда. Вы впервые в Йорке? Нравится вам здесь?

- Не знаю, - проворчал Рыжик, сердясь на голос тела. - Еще не понял.

Чтобы разобраться в чувствах, ему потредовалось бы сперва заглотить не меньше килограмма еды и помыться. Лишь тогда ему предстанут все краски мира, а сейчас - увольте.

Пока он равнодушно взирал на нижние этажи высоченных домов, на иномарки (конечно, здесь они были здесямарками... или тутамарками) и обилие чрезмерно упитанных граждан среднего возраста. Глаза его тщетно искали хотя бы одного завалящегося супермена или какого-никакого маньяка, или хотя бы гильзы на асфальте, говорящие о недавней перестрелке... Ха! Ноль и три ноля повдоль гильз... Чисто как в холодильнике за день до зарплаты. Зато через каждые десять шагов стоят тележки с гамбургерами и тому подобной "полезной" пищей. Единственным кошмаром, который Рыжик видел, была одежда аборигенов. Очевидно, Малдеру просто повезло со вкусом, а остальные одевались как бог на душу положит. Видимо, бог им на эту душу с прибором положил. Проследив за взглядом Рыжика Джеки понимающе усмехнулась:

- Кто бы рискнул так одеться? Пожилым дамам не пристало носить оранжевые брюки-стрейч в белый горох с топиком цвета злой куфии.* (древесная ядовитая змея зеленого цвета) При весе ожиревшего африканского слона и такой же сногсшибательной красоте.

При ее последних словах Рыжик украдкой посмотрел на саму Джеки. С удовольствием. Джеки, действительно, была достойна самого продолжительного созерцания и одобрения, будучи полной противоположностью экзотической мадам. К тому же эта очаровательная девушка предложила покормить его и возвратить в компанию Кусаку.

- У нас благосостояние человека определяется его внешностью, - произнесла вдруг Джеки. - Хочешь хорошую работу? Следи за своим весом. За кожей. За волосами. Не дай бог тебе стукнет сорок пять лет - почти все двери закроются перед тобой. Та дамочка наверняка домохозяйка.

- А вы не любите домашнюю работу? - вырвалось у Рыжика. Джеки засмеялась и кивнула:

- Ненавижу. Все эти пылесосы и кухонные комбайны гудят и в итоге через пятнадцать минут голова у меня просто разламывается... А я слышала, что в России все женщины толстые.

- Клевета, - возмущенно сказал Рыжик. - У нас в стране существует госконтроль за весом. Тарифная ставка называется. Зарплата такая маленькая, что толстеть не с чего.

Джеки, прищурившись, посмотрела на него в зеркало заднего обзора.

- Где вы так хорошо научились говорить по-английски? У вас совсем нет акцента.

Рыжик, уже не задумываясь, выдал очередную порцию вранья:

- Микрочипы. Нам их вживили в мозг.

Джеки, наоборот, над его словами задумалась:

- Это что, новая методика обучения? - осторожно поинтересовалась она.

- Ага. У нас в школах так же детей учат. Каждый год несколько мелких трепанаций черепа. Но самое странное, что коррекция знаний осуществляется родителями через... хм...

Рыжик неопределенно ткнул себе за спину.

"Pussy - centre" неожиданно выскочил из провала между домами. Анилиновый газон вокруг него походил на новое ковровое покрытие; само здание пряталось за круглой стеной и от этого походило на чашку на блюдце, стоящую на зеленой салфетке. На крыше центра лежала, свесив на стену пятиметровый хвост, гигантская пластмассовая кошка, раскрашенная почему-то под радугу. Внутри стен обнаружилось множество больших вольер, где шлялись в немерянных количествах мордастые евнухи кошачьего племени. В каждом вольере сидела на стульчике девушка в белом халате.

- Это нянечки, - пояснила Джеки. - Я тоже так начинала. А теперь я помощник босса.

- Дегустация кошачьих консервов?

- Интересная версия, - улыбнулась Джеки.

Она остановилась перед дверью с надписью "Director", постучала и услышала стандартное: "Come in". Голос Рыжик узнал мгновенно, но еще несколько секунд стоял в легком остолбенении, пока Джеки не кивнула ему на дверь.

Кусака лежал на столе, нежась в лучах солнышка, падающего из окна напротив. Увидев хозяина он привстал, смерял его полупрезрительным взглядом, потянулся. Сел и вытянул, было, лапуна предмет - помыть...

- Да ладно, не выпендривайся. Я же вижу, что ты рад, - фыркнул Рыжик. Его лицо неудержимо расплывалось в улыбке.

Дружескую трепку Кусака стоически перенес, и даже вроде бы мурлыкнул что-то сентиментальное, но он бы не был котом, если бы бурные восторги человека хоть на секунду заставили зверя утратить достоинство. Распустив по столу длинный хвост и дружески жмурясь Черный задавака снисходительно бормотнул:

- Ну? И по какому вопросу ты хотел меня видеть? Я, можно сказать, в кошачьем раю, а ты явился как вестник из преисподней".

- Без тебя у нас ничего не получается, - ответил Рыжик, и, для наглядности, даже руками развел.

Кот сел и внимательно посмотрел в Рыжиковы глаза:

- А конкретизировать можешь? Или вообще ничего?

- Нет, в общем, только две загвоздки, - выпалил Рыжик, - нужны два миллиона долларов и Черный Мент для агента Малдера.

Изумрудные глаза кота стали еще строже и, если это возможно, еще задумчивее.

- Думаешь, Черный Мент - мальчик по вызову?

- Да я знаю, что он большой босс там у себя, - Рыжик неопределенно ткнул пальцем в небо, - Но, по-моему, в каждом компьютере предусмотрена кнопка "help". И, я думаю, раз в восемь лет ее нажать можно - никто от этого не помрет и даже не родится.

- Ну так зовите Мента, - кот все же вытянул лапу и провел по глянцевой шерсти языком.

- Каким образом? - наконец высказал Рыжик то, что было у него на сердце.

- Вот уж не знаю, - Кусака вздохнул. - У меня нет его телефона. И "мыла" нет. Если только за этим ты меня так искал, то тебе не повезло, приятель.

- Послушай, по-моему тебя заносит, - произнес Рыжик, пристально глядя на вконец обнаглевшее четвероногое, - я понимаю, что ты в этом деле сторона невиноватая, просто оказался не в том месте и не в то время. Но, чертова ступа, мы же одна команда, разве нет?

Кот бросил гигиену и выпрямился. Пристальный взгляд заметно смягчился. Похоже, Рыжик сказал то, что кот хотел услышать.

- Может, подашь ценную идею? - договорил парень.

Кусака вздохнул. Еще немного помолчал. И, наконец, изрек:

- Может быть и есть способ. Но учти, я точно ничего не знаю и ни в чем не уверен...

- Ну! - выдохнул Рыжик.

- Я думаю, мы с тобой пообедаем чуть позже. Сейчас будет время зарядки.

Джеки совершенно не понимала, о чем идет речь, и лишь по интонациям могла судить, что рыжий громила о чем-то просит кота, а тот, вроде, отказывает... Потом громила, как будто, слегка напугался.

- У вас тут не найдется пустой комнаты? - спросил он, развернувшись к девушке всем корпусом. - Мне... У меня сейчас время тренировки.

- ?

- Мы тренируемя по часам. Нельзя пропускать или сдвигать время.

- Микрочипы? - догадалась Джеки.

Тот обреченно кивнул.

Джеки схватила Вика за руку и потащила за собой.

Следующий час рыжик провел среди коробок с кошачьими кормами, поспешно сдвинутыми в угол кладовки. Потом был душ и гора вредной, но вкусной еды: картошка "фри", два "Биг-Мака" и большущий стакан вишневой "Фанты". Заглотив все это Рыжик понял, что чувствует удав, слопав кролика.

От его прожорливости Джеки слегка ошалела и невольно подумала, что теперь понимает, почему в России все время голод. Сама она за это время выскребла ложечкой стаканчик обезжиренного йогурта.

После душа Рыжик переоделся в форму центра и теперь смахивал на героя сериала "Скорая помощь". Кусака заправился йогуртом и элегантно выкусывал блох прямо на столе. Хорошими манерами он явно не страдал.

Успокоив гипотетическое кольчатое животное Рыжик снова стал самоуверенным. Откинулся на спинку пластмассового кресла, вытянул вперед скрещенные ноги. Очень тянуло положить их на стол, как это вроде бы принято делать в Америке, но для этого ноги нужно было сначала поднять, а на этот подвиг сил уже не оставалось. В глазах парня светилась контрольная лампочка центра наслаждения.

- Вернемся к нашим баранам, - сказал он, отдуваясь, - У тебя, действительно, есть связь с Черным Ментом?

- Предположим, - сказал кот. - Я же сказал, что не уверен. Но если такой зарез - постараюсь дозвониться. Кстати, ты в курсе, что внутри тебя передатчик?

Рыжик не без ехидства заметил:

- А я то все думал, откуда раздается его противный скрипучий голос во воремя тренировок.

Кот спокойно выслушал реплику и произнес:

- Я бы на твоем месте воздержался от нелицеприятных характеристик. Если Мент слышит все, что мы говорим... А у меня есть основания думать, что слышит... В его натуре может взыграть мелочная мстительность. Он ведь не ангел и, между прочим, не бесчувственный столб.

- То есть доброе слово и Черному Менту приятно?

- Не только. Думаю, что если к нему обратишься только ты, просьба до него не дойдет. В смысле, он ее не воспримет как серьезную. Ты сам сказал "команда". Это слово обязывает...

Рыжик сонно кивнул. После еды на него навалилось дремотное состояние, и бороться с ним вовсе не хотелось. Наоборот, он бы с радостью нырнул поглубже, но его тревожило, как там девчонки. Наверное уже беспокоятся куда он запропал. Да еще на голодный желудок... Хотя еще неизвестно, чем их порадуют на сей раз. Может там, на галактической базе, списали сотню-другую баночек икры... хорошо бы не кабачковой.

- Нам пора, - заявил он, не приподнявшись даже на миллиметр. Потом открыл правый глаз пальцами и увидел сочувственную улыбку Джеки.

- Я отвезу вас, - сказала девушка. - Где ваш цирк остановился.

- Почти рядом с тем местом, где мы столкнулись, - через силу пробормотал Рыжик. - Там колонны и тупой швейцар. А этаж... Не помню какой...

Тут сон его победил. Со стороны это было похоже на отравление каким-нибудь моментальным ядом. Вот он сидел, дергая то одной, то другой конечностью - а вот его голова завалилась назад и тело, обмякнув, расплылось по креслу.

- Сварился, - пробормотал кот. - Надо в отель звякнуть, чтобы остальная команда с ума не сошла. Справочник у вас найдется?

Джеки сняла с полки толстенную книженцию и положила ее перед Кусакой. Он посмотрел на книгу и перевел взгляд на Джеки.

- Пожалуйста, полистайте ее самостоятельно, - со вздохом попросил он, - вы же видите, у меня лапы для этого не приспособлены.

Джеки извинилась и поспешно зашелестела страницами. Отыскав нужный номер она вопросительно подняла бровь.

- Вы наберите, а говорить буду я, - скомандовал кот.

Агент Малдер грыз палочку от "Чупа-Чупса". Перед ним на столы высились баррикады папок, почти скрывающие компьютер. Из-за бумажной стены донесся ироничный (как всегда) голос Скалли:

- А ты был уверен, что тут замешаны космические пришельцы.

- Почему "был", Дана? Я и сейчас уверен.

- Я не думаю, что у тебя есть данные для статистической обработки. Случай в конце XIX века, два случая в конце тридцатых - один на территории Индии и вои эти русские. Кто вообще обособил в дело эти иcчезновения?

Малдер ненадолго прекратил изображать бобра. Очевидно, это означало поиск ответа, который удовлетворил бы его придирчивую напарницу.

- Не знаю, - признался он наконец.

- Все истории будто взяты из желтой газетенки типа "UFO". Будь добр, обойдись без сенсаций хотя бы неделю. Скиннер от твоих россказней подумывает слинять в отпуск.

- Тоже мне, трагедия, - фыркнул Малдер.

- А он подумает - подумает, да и решит, что проще будет перевести тебя в другой отдел, а то и уволить. Вывод?

- Думать ему вредно, - решил задачу агент. - А что касается русских, то проверка состоится в ближайшие дни или даже часы. Насколько я знаю - у них очень жесткий лимит времени. Так что скоро узнаем, не зря ли мы тратим на этих ребят столько сил и денег.

- Не пойму, кстати, зачем их поселили в такой дорогой отель? - Дана недовольно сморщила нос. - Вот для нас никто бы так не расстарался.

- Дорогая, - начал, было, Малдер, но осекся под вспыхнувшим взглядом и продолжил уже другим тоном, - Скалли, поверь, здесь не моя инициатива. Как они попросили - так мы и сделали. Я бы им египетскую пирамиду снял на ночь, если бы они ТОЧНО оказались связаны с пришельцами.

- Ну да, - буркнула Скалли. - И сами они - пришельцы, и дедушка с бабушкой у них - пришельцы, и кошка. Кот, естественно, самый главный на роль пришельца.

- Про кота они ничего не говорили, - спокойно возразил Малдер. - Он просто оказался рядом с ними. Причем, не упусти главное, все пятеро, включая кота, появились в запертой комнате при том, что больше суток за ней велось наружное наблюдение силами нескольких очень опытных агентов.

Скалли надоело сидеть без дела и слушать очередную, какую по счету завиральую теорию слегка чокнутого напарника. Она потянула из под груды папок маркер, и разумеется, вся неустойчивая постройка тут же обвалилась на пол и на Малдера. Дана слегка злорадно посмотрела в ту сторону и начала медленно красить маркером ногти. Получалось у нее не очень хорошо. В конце концов она плюнула на ногти и присела чтобы помочь Малдеру.

В кабинет заглянул уборщик, увидел обнимающихся агентов и вежливо аннигилировал.

- Теперь доложит всем, что у нас роман, - хмыкнула Скалли, - опять объяснительную писать.

- Может, теперь ты примешь мое приглашение в ресторан? - легкомысленно отреагировал Малдер. - Грешить - так грешить.

Белый от ужаса коридорный сидел на краю большого бежевого дивана, потрясенный сказкой "Колобок" в интерпретации Ленуси, которая с большим знанием дела подала русское блюдо под соусом Хичкока, Спилберга и Кинга.

А президентский "люкс" выкидывал такие фортеля, что впору было звать священника: с потолка падали пакеты с едой, постояльцы плясали какие-то сатанинские пляски, похожие на смесь ушу и абстинентного синдрома.* (по-просту - "ломки") Через несколько часов этого кошмара снова пришел рыжий громила. Под мышкой он принес черного кота, и увидев Кусаку коридорный окончательно скис - ежу понятно, что если после таких-то дел появляются черные кошки, значит быть человеческой жертве. Другого кандидата, кроме себя любимого, в этой части искривленного пространства, он не находил. То есть, по его-то мнению, кандидатов было хоть пруд пруди: блондинка очень даже годилась. Если она еще к тому же и девственница... Но кого, спрашивается, интересует его мнение?

Но, оказалось, что рыжий явился не как Азраил, а как спаситель, потому что первое, что он сделал, это довольно бесцеремонно вытолкал коридорного из "люкса".

- Кому расскажешь - в психушку загремишь, - предупредил он тихо, но строго. И коридорный как-то сразу ему поверил.

Чисто вымытые джинны с гримассой омерзения сели на убогие матрацы.

- Плохо нам без коридорного, - зевая, сказала Катя.

- Зато ему без нас хорошо, - отметила Мадина. - Кусака, где тебя носило?

- Не "носило" а "носил". И не "где" а "кто". Рыжик меня на руках нес. От самого кошачьего райка.

- Я его в кошачьем приюте нашел, - пояснил Рыжик. - Дольше рассказывать, чем все произошло. Он сказал, что знает, как Мента добыть.

Кусака заметно сморщился:

- Я сказал, что есть идея...

Он запнулся, заметив, как навострили уши все собравшиеся.

- Я не уверен, но, возможно, мы можем связаться с Черным Ментом через Рыжика. Внутри него передатчик, и, насколько я понимаю в колбасных обрезках, приемник тоже, - неуверенно закончил кот.

- То есть надо просто поговорить с этой техникой? - уточнила Мадина. - Мне хочется верить, что нас услышат.

- Имеющий уши да навострит, - не совсем точно процитировала Ленуся. - Уважаемый Черный Мент галактики Млечный Путь! Вас вызывают зеки!

Говорила она почему-то по-направлению живота Рыжика, будто передатчик и впрямь находился у него в желудке. Может, это было неправильно, потому что ЧМО молчал как рыба.

- Алло? Вы нас слышите? - осведомилась Катя. - Заснул он, что ли?

- Может, контакт нужен плотнее? - задумчиво сказал Рыжик и тут же улыбнулся, видя, каким гневом вспыхнула Катя. - Шучу... Когда ему надо, он все слышит. Но все-таки надо попробовать вариант с силой звука.

Рыжик встал на колени, не от избытка почтительности, а для лучшего упора и поглубже вдохнул, причем взгляд его, в отличие от Ленусиного, устремился к потолку, будто Черный Мент наподобии рисованого амура сидел на каком-нибудь пошлом облаке.

- Товарищ командир тюрьмы! - заорал он. - Вы нам очень нужны! Отзовитесь!

- Вы еще хором попробуйте, - недовольно проворчал Кусака, свернувшийся, было, калачиком, для спокойного послеобеденного сна. - И станцуйте.

На Кусаку не обратили внимания, потому что мысли сходятся не только у дураков.

- Раз - два - три! - скомандовала Мадина и все хором завыли каждый свое. Получилось не в лад и не в склад, но впечатляюще. Очень похоже на крики наемных плакальщиц где-нибудь в Китае начала века.

Когда короткое и глухое эхо тоже заткнулось, Катя внесла ценное предложение: объединить силу звука в одной фразе. Фраза должна была отразить чаяния народа и не содержать матерных слов. Фразу сочинили, и "Палас" вновь содрогнулся от сотни децибелл.

На звукоизоляцию джинны понадеялись зря. То есть, толстые стены и плотно запертая дверь действительно надежно изолировали их от мира, но не от администрации отеля. Увы, в свободной стране само это слово трактовали весьма свободно, и всяк на свой лад. Например, когда шесть лет назад в номере отеля порезали друг друга двое молодоженов, проводившие здесь медовый месяц, порезали не насмерть, но достаточно, чтобы управляющий заработал тик на левый глаз, некоторые помещения оснастили дополнительной электро-бытовой техникой, срабатывающей на уровень шума больше положенного.

Русского администрация отеля не знала, но панические интонации заставили предположить худшее - в номере кого-то убили, или только готовились убить, и слава Богу, если своего - русского, а не дай бог американца? Увольнение без выходного пособия и рекомендаций в двадцать четыре минуты. Мы живем в свободной стране, и хозяин отеля свободен сменить весь персонал в любую минуту!

Вызванный для консультации портье пожал плечами и предложил охраннику прогуляться до номера, и справится у жильцов, принесли ли им фирменные халаты.

Охранник боднул раза три коленом свое пузо и решил позвонить на этаж, подрядив на это дело коридорного.

Коридорный подряжаться не хотел и слабо пролепетал в трубку, что просит перевести его на другой этаж. Портье рявкнул, что его переведут работать ершиком для чистки бутылок на пункте приема. К его удивлению, коридорный охотно согласился. Пришлось охраннику ехать на лифте аж на восемнадцатый этаж. Он даже слегка проголодался. На месте он столкнулся с бледным, как дохлый кальмар, коридорным.

- Ну ты, задница, - агрессивно сказал охранник. - Почему я должен делать твою работу?

- К-к-какую? - больше для самозащиты, чем из интереса спросил коридорный.

- Шлятся по этим сраным номерам и следить за порядком. Иди сейчас же в "люкс", иначе я тебя вздую.

Несчастный коридорный поплелся к дверям, повторяя в уме идиотскую фразу про халаты, что бы не забыть со страха. А по пути решил, что уволится сразу после смены. Уж лучше он в армию пойдет.

Остановившись перед дверью он поднял руку... и опустил, умоляюще глядя на охранника. Тот сдвинул густые, в палец толщиной, брови и взялся за кольцо дубинки.

Коридорный поскребся в номер - так тихо, словно боялся, что его все-же услышат.

- Чего ты так боишься? - лениво удивился охранник. - Я слышал, ты задира, каких поискать. Тебе что, мозги вырезали?

Внезапно дверь "люкса" распахнулась, и из номера выглянула симпатичная, хотя и несколько лохматая девушка.

- Что вы хотели? - вежливо спросила она.

За спиной ее маячила... маячило... Это что, номер "люкс"?!!! Фраза про халаты мгновенно вылетела из головы охранника и он брякнул то, что ни в коем случае не стоило брякать клиенту:

- Почему шумите?

Девушка отвела взгляд и спросила куда-то в комнату:

- Почему мы шумим?

- Нравится! - донесся ответ.

- Не положено шуметь, - буркнул охранник и совсем уже непростительно добавил, - не одни живете.

- Платим по 1.500 долларов в день, а правила как в общаге, - недовольно сказала девушка. - У вас, случаем, отбоя нет?

Охранник не знал, что такое "отбой", что выдавало в нем маменькиного сынка и зануду-горожанина, близко не видевшего детского лагеря. Но на всякий случай он сказал, что спросит у администратора.

- И поесть принесите, - приказным тоном сказала девушка. - Принесете - шуметь не будем.

Это заявление успокоило охранника. Ему приходилось иметь дело и с более эксцентричными жильцами, правда эти - первые, кто не догадался использовать телефон, чтобы заказать обед.

- Что вам принести? - проявил иннициативу коридорный.

- То, что заказали бы вы, если бы вам довелось жить в номере "люкс".

Ленуся прикрыла дверь и сообщила, что отбой в "Паласе" наступает сразу после программы "Спокойной ночи, малыши".

- Остается высчитать поправку на этот часовой пояс, - хмыкнул Рыжик.

- Итак, он не отозвался, - заключила Катя. - Молдер улетает на птице обломинго а два лимона и год свободы с шумом и грохотом исчезают в нью-йоркской канализационной системе.

- Прием, прием, - негромко и без энтузиазма прикололся Рыжик, - команда "Колобок" вызывает базу.

...И случилось чудо. У чуда был знакомый противный голос, но прозвучал он для четверки джиннов поневоле, как знаменитое меццо-сопрано Марии Каллас.

- Прием. Что произошло?

- Вы нужны нам во плоти, - волнуясь, как на собственной свадьбе, сказал Рыжик. - Для выполнения задания нам необходимо ваше присутствие в 20.00.

Повисла недолгая пауза, за которой последовал ответ, полный иронии:

- А сплясать вам не надо? Джигу там, или самбу?

Не зная, что на это можно ответить, Рыжик промолчал.

- Ладно, - сказал Черный Мент. - Ждите. Отбой.

И оключился так же внезапно.

Рыжик обвел команду, ожидая проявлений безумной радости. Они тут же последовали, но как-то странно.

- Команда "Колобок", - пробормотала Мадина. - Докатились.

- А по-моему, еще нет, - высказалась Катя.

Все повернулись к ней, чтобы выяснить, что она имела в виду, но в этот момент в дверь снова постучали и пришлось идти открывать. Обстановка с матрацами настолько сбивала с толку, что просто крикнуть: "come in" никто не догадался.

За дверью стоял все еще бледный, но уже не клацающий зубами коридорный. Он вкатил тележку, заваленную пакетами со знаком "M". Очевидно, сто гамбургеров и чизбургеров были пределом его мечтаний, ничего более экзотического он выдумать не смог.

Коридорный посторонился, и джинны сообразили, почему парень вдруг так внезапно осмелел: за его спиной маячили давешние ФБРовцы.

- А мы тут плюшками балуемся* ("Малыш и Карлсон" - м/ф), - легкомысленно брякнула Ленуся.

Номер "люкс" немедленно принял надлежащий вид, так что сидящий по среди комнаты Рыжик едва не угодил задницей в фонтан.

Сквозь неплотно прикрытые жалюзи сочился серый вечер. В гостиной был включен приглушенный, рассеянный свет. Это был единственный выключатель, который джинны обнаружили, такой антураж их вполне устроил, так что ничего другого они искать не стали.

- Россия... - тихо говорил агент Малдер, утопая в шикарном кресле. Плащ он снял, а вот с пистолетом не расстался, хотя до объявленного ЧМО часа "Х" было еще долгонько. - Я был в России. В Сибири. Место называется Tiashet. Нет, не то, что вы подумали, мисс Кэтрин, - торопливо сказал он, заметив выражение, мелькнувшее на лице девушки. - Я был в гостях. Мы охотились. Ходили в лес... как это... pogribi, - старательно выговорил он и улыбнулся с долей грусти, - у нас pogribi в супермаркет ходят. Потом, когда меня пригласили консультантом в Голливуд, режиссер никак не мог поверить, что в Сибири нет казаков с нагайками. В результате он снял все по-своему. Я потом видел эту серию. Мне было так стыдно, мисс Кэтрин.

- С чего бы это вдруг? - удивилась Катя. - Вы же образованный человек. Должны понимать, что есть культура китча, основанная на максимальном упрощении патриотической идеи, низведения ее до уровня эмблемы, однозначно воспринимаемой толпой...

- У нас была схожая ситуация, - агент Скалли потягивала тоник, не забывая время от времени бросать быстрые взгляды в сторону напарника, - только у нас напротив, негры в белых превращались. До сих пор этот вирус не известен науке. Нам тогда помешали довести расследование до конца.

Ленуся кивала, вспоминая бескрайние просторы Хабаровского края и черные лица среди сугробов.

- ...завтрашний день, безусловно, будет отмечен нашей программой, - тихо журчал голос теледиктора. - Как вы знаете, звезда Джессика Спиерс, чей новый диск "Такая взрослая любовь" недавно стал платиновым, завтра должна придти во дворец правосудия. Слушается дело о ее разводе с мужем - мультимиллионером из Саудовской Аравии. Причина развода, как говорит певица, пристрастие мужа к сексу в извращенных формах. Интерес публики к этому делу подогревается еще и тем, что при разводе Джессика потребовала себе свадебный подарок мужа - ожерелье из тридцати семи крупных бриллиантов, которое является национальным достоянием арабского народа.

Супруг Джессики не может оставить высокий государственный пост у себя в стране, и поэтому расстающуюся пару в последний раз соединит телемост. Трансляция будет осуществлена через спутник, арендованный шейхом специально для этой цели, но мы ее не увидим. Журналистов во дворец правосудия не допустили...

- Моя подруга сказала, что не пожалела бы и тысячи долларов, чтобы увидеть как наша Джесс "опустит" арабов, - усмехнулась Скалли.

- Ша! - Мадина вскинула руку, призывая всех к молчанию.

- Известный российский модельер мистер Sebakoucki, чья коллекция произвела фурор в Париже, прибыл в Соединенные Штаты для заключения контракта с фирмой "Gordash", людером производства и продажи джинсов...

- Выключи, - сдавленным голосом попросил Рыжик. - Меня сейчас стошнит в фонтан.

- Подумаешь, какие мы нежные, - фыркнула Мадина, но "лентяйкой" все-таки щелкнула.

- Ну? Что случилось? Насколько я могу видеть - никто не помер. И даже не болеет.

Компания резко обернулась и рефлекторно попятилась.

На ковре сидел ЧМО собственной персоной. За прошедшие восемь лет он ничуть не изменился - так же торчала всколоченная борода и кустистые брови нависали над темными пронзительными глазами. ЧМО сидел по-тибетски, сжав неизменную клюку пятками, отчего лицо его было как-бы разделено на две половинки вертикальной чертой.

"Янус двуликий" - неизвестно к чему припомнила Катя.

Первой в себя пришла Скалли. Отбросив в сторону бокал с тоником она выхватила пистолет и направила ствол в корпус ЧМО со словами:

- Ни с места! ФБР! Буду стрелять!

- Уж, конечно, будешь, - согласился ЧМО, - сто пудов. Только не сейчас.

Он взмахнул рукавом хламиды и зависший в воздухе бокал с наполовину выплеснувшейся жидкостью принял вертикальное положение. И медленно опустился на черный инкрустированный столик.

- Вай, как нехорошо, - качнул бородой ЧМО, - такая красивая девушка и такая сердитая. Чуть что - сразу за пистолет. А я вот своим пистолетов не даю, и ничего - так справляются. Отстрелить-то башку недолго. Пальнул - и нет башки. А вот назад ее даже я не приставлю.

- Собственно, это я взял на себя смелость просить о встрече с вами, - произнес Малдер, мягко оттирая назад Скалли с пистолетом. - Простите, не знаю, как к вам обращаться.

ЧМО фыркнул почти как Мадина.

- Давайте без реверансов, Фокс. Мы не на свадьбе. Вы подкупили мою лучшую команду... А они и рады стараться - продали батьку-атамана за семьдесят тысяч серебряников.

- Но мы... - начала, было, Катя.

- Цыц, - негромко сказал ЧМО и джинны прикусили языки.

- В жизни вы лучше, чем в кино, - признал ЧМО. - Умнее. Терпеливее. Сдержаннее. Это хорошо.

- Хорошо для кого? - спросил Малдер.

Не отвечая ЧМО сунул руку за пазуху. Запястье Скалли дернулось но в пистолете, видимо, что то заклинило.

-Тяжелый ведь, - посочувствовал ЧМО. - Ты его сунь в кобуру, не мучайся. Если бы все в жизни было так просто, ты давно была бы директором ФБР, а я ловил рыбку на заслуженном отдыхе.

Пошарив за пазухой ЧМО достал небольшого формата белый конверт и протянул Малдеру. Тот, недоумевая, взял.

- Что это? - спросил он.

- Ну вы, блин, даете! - хохотнул ЧМО. - Все вам в рот положи, разжуй, да еще и проглоти. А потом жалуетесь, что голодные... Был бы ты таким кретином, как тебя в кино показывают, я бы сам за тебя все сделал и до трамвая проводил. А так - голова хорошая, сам допрешь. Аривидерчи!

Свет на секунду погас. А когда "люкс" снова осветился, ЧМО уже не было в комнате. Возможно, его не было и в этой вселенной.

- Постойте, - растерялся Малдер, - я же не успел спросить!.. Его можно задержать?

- Ага, "Сядь ко мне на язычок да пропой еще разок", с непонятной злостью отозвалась Катя. - Нет уж, на фиг такой график. Вы получили что хотели, больше мы вам ничего не обещали. Дверь направо.

Оказавшись снова "на матрацах" компания впала в тяжелое уныние.

- Продали, - повторила Мадина, - за семдесят тысяч серебряников.

- Ну, вообще-то, мы знали, что с ним ничего не случится? - предположила Ленуся.

- Да какая, к чертям, разница! - рявкнула Катя. - А если бы случилось? Ну откуда мы знали, что этот агент не какой-нибудь галактический суперохотник за головами?

- А с чего мы должны о нем заботиться - вдруг осенило Рыжика. - Ведь это он нас втравил в эту историю.

- Втравила вас я, - отчеканила Мадина. - Меня, по-твоему, тоже можно продать?

- Ну, смотря сколько предложат, - привычно начал рыжик но тут же осекся, - Да ты что, Динка, гамбургеров объелась? Кетчуп в голову ударил? Ты же сестра мне, елки... Да я за тебя... Ну, хочешь, пошлем к черту Малдера с его бабками. Я их сам добуду. И эти семьдесят и остальные миллион девятьсот тридцать. К завтрашнему дню, хочешь?

- Почему только я? - спросила Мадина. Охота шмыгать носом у нее пропала так же внезапно, как и появилась. - У нас демократия. Давайте проголосуем. Кто за то, чтобы признать сделку с ФБР несовместимой с моральным кодексом строителя коммунизма и на этом основании анулировать. Я - за! Рыжик тоже.

- Мое мнение - ЧМО, конечно, гад. Но он наш гад, - высказалась Катя. - Я от него не в восторге, но, если понадобится, морду ему мы сами отциклюем. Это "семейное" дело, ФБР сюда впутывать не за чем.

- Катя - за, - подытожила Мадина.

- ЧМО откуда-то знал, что его ждет засада, - невпопад высказалась Ленуся. - Он был готов. И конверт заранее припас. Хотела бы я знать, что в этом конверте...

- Так ты "за" или "против"?

- Я за то, чтобы съехать с этих матрацев с видом на фонтан и поискать что-нибудь поприличнее, - сказала Ленуся. - А впредь думать, что делаем. Книжку нам не знря подсунули. Лиса - она и в Америке лиса. С Малдером надо завязывать.

Черный Кусака, не вслушиваясь в бурную дискуссию, выцарапывал котлету- типа мясную из кучи засохших батонов - надо думать то, что осталось от гамбургеров после трансформации. Он был так занят, что не сразу заметил наступившую тишину и почувствовал обращенные к нему взгляды.

- Все уже высказались, - поторопила кота Ленуся, - ждем только тебя.

- А чего меня ждать? - удивился Кусака. - Я как пионер - всегда готов. Вот сейчас котлету доем и двинем. Пусть Рыжик пока такси поймает.

- День пропал, - подытожила Мадина, - только неприятностей на свою шею нашли. Да еще, пожулуй, норму по холестерину на сто лет вперед выполнили. Все, баста! Начинаем работать. Ленуся - отвечаешь за запасы провизии. Собери все съестное что тут найдешь и упакуй. Не важно, насколько неаппетитным оно тебе покажется. Рыжик - лови такси. Катя - звони на телевидение и узнай, где остановился Цебаковский.

- Он то нам зачем? - удивилась Ленуся, собирая бутерброды в объемный целофановый пакет.

- В справном хозяйстве и вошь - скотина. Пригодится, - бросила Мадина и оглядела комнату как полководец поле боя, - ничего не забыли? Вроде нет. Тогда вперед. На Альфу-Центавра.

- "Эх, яблочко, да не дается съесть. Жизнь буржуйская, да не про нашу честь", - с чувством пропела Катя, выкатываясь в коридор.

Такси скрипело, дребезжало и подпрыгивало на жестких рессорах. Из сидений торчали клочья паралона. Водитель - молодой парень в грязной футболке и джинсах, вынутых, видать, из мусорного бака, сжимал руль как шею злейшего врага, а на помятом лице его читалось общее недовольство жизнью: прошлой, настоящей, будущей и загробной.

- Это что? - скривилась Мадина, едва увидев водителя и его более чем сомнительное транспортное средство.

- Это парень, который готов за двадцать гамбургеров покатать нас по городу, - объяснил Рыжик.

Ленуся ойкнула и заглянула в пакет - сухие батоны исправно вернулись в привычное аппетитное состояние и она перевела дух.

- Сама же сказала, что те деньги - грязные и мы их трогать не будем, - договорил Рыжик.

- Глупость сказала, - самокритично признала Мадина, - а вы и рады стараться. А если я завтра скажу что жизнь - дерьмо, вы все дружно вешаться пойдете?

- То, что жизнь - дерьмо, и так понятно, говорить не нужно, бросил реплику таксер-доходяга.

- Тебя как зовут, философ, часом не Сенека? - спросил Рыжик.

- Я что, похож на еврея? - возмутился водитель, - Боб Харпер меня зовут и я американец в четвертом поколении.

- Так вот, Боб Харпер, - наставительно изрек Рыжик, развалясь на переднем сидении, - жизнь прекрасна и удивительна. И если ты в ближайшие пару суток ни чем не занят, а мне почему-то думается, что так оно и есть, - Боб пыхнул со своего места типа-возмущенно, - то я тебе это докажу как дважды два - стеариновая свечка.

- Платишь - гамбургерами? - попытался поддеть Боб.

- Там видно будет, - ткманно ответил Рыжик.

- Зачем нам Боб? - подали голос девушки с заднего сидения.

- Тачка, - пояснил Рыжик. - Не угонять же.

Боб вздрогнул:

- Вы что - бандиты?

- Ага, - развеселились девушки, - "Мы бандито, гангстерито, мы кастето-пистолето, о yes!"* (Приключения Капитана Врунгеля - м/ф).

Рыжик подозрительно повел носом.

- Откуда такое веселье, девчата?

- Ленуся с этих кретинских матрацев бутылку самогона прихватила, в соответствии с приказом - забрать все съедобное. А она превратилась в виски "Белая Лошадь". Глотни и сразу жить захочешь.

Рыжик глотнул. Боб покосился - не на парня, а на этикетку.

- Тебе нельзя, ты за рулем, - сказал Рыжик, возвращая виски девочкам. - Итак, друг любезный Боб, просвети, окажи любезность, с чего ты так на жизнь обиделся?

- Если это по-твоему жизнь, - протянул Боб и развел руками. Тачка вильнула. Девчонки приглушенно и больше по-традиции взвизгнули.

- У тебя есть другая? - спросил Рыжик. - Если нет - держись за баранку. В жизни счастья нет, есть маленькие радости и этого обычно хватает.

- А как ты собираешься за один день два миллиона долларов заработать? - спросила захмелевшая Мадина.

Боб снова дернулся и тачка чуть не вылетела из ряда.

- Вы больные? - спросил он, выровняв машину.

- Ага. Только не заразные, так что не беспокойся, - хихикнула Катя. - А то, что Рыжик два лимона сделает, я, например, ничуть не сомневаюсь.

Рыжик следил за ситуацией и успел вовремя перехватить руль, но тут в наступающих сумерках мелькнул светящийся жезл постового.

Боб дисциплинированно придавил тормоз.

- Почему двое за рулем? - спросил полицейский, подозрительно принюхиваясь.

- Это не я. Это пассажиры пьяные. Они русские, - торопливо сказал Боб.

- Стукач, - обиделась Ленуся. - А рыженький его за человека принял.

- Я должен провести тест на алкоголь, - сказал полисмен.

Пока Боб дышал в коробочку и объяснялся с полицией, Рыжик с девчатами прикончили бутылку виски и засунули ее в "бардачок". Вечерний Нью-Йорк был прекрасен. Как, впрочем, и жизнь вообще.

- Боб, где тут у вас кино крутят?

- Телевизор что ли? - не понял вернувшийся водитель.

- Не, настоящее кино. На большом экране.

- Так на Бродвее. Там этого добра сколько угодно. Только они гамбургерами не берут. Там деньги нужны.

- Дались тебе эти котлеты в булке, - удивился Рыжик, - прямо неизгладимое впечатление. Бродвей мне не подходит, там народ слишком несговорчивый. Ты, Боб, ничего попроще не знаешь? Маленький кинотеатр, мест на сто, где-нибудь под рукой, но не на Бродвее.

- Знаю, - немного подумав сказал Боб, - кинотеатр "Сатурн". Но это в Бруклине. И он уже давно стоит пустой. Встретил бы того парня, который видеопрокат придумал, самолично башку на спину отвернул.

- Твой что-ли кинотеатр? - поинтересовался Рыжик.

- Мамин, - ответил Боб.

- Понятно. От того и жизнь - дерьмо. Ладно, не дрейфь карась, перезимуем. Веди к маме, а там посмотрим по чем фунт стерлингов в пустыне Сахара.

- Что я слышу, агент Малдер? - Скиннер уперся в стол большими ладонями, сверля синим взглядом грудь Фокса в районе галстучной булавки, которой у Малдера отродясь не было. - Я прочитал ваш последний отчет - это просто ни в какие ворота не лезет, даже в Бранденбургские! Нестреляющие пистолеты, исчезающие старики, статуи. Показанич какого-то мальчишки-коридорного, явно больного или наркомана.

- Коридорный не болен и не употребляет ничего крепче пепси-колы, - сказал Малдер, - у меня есть заключение его врача.

- Ну значит просто с черезчур богатым воображением, как и у вас, Фокс. По-моему, вам все-таки лучше сменить работу. Я думаю, в Голливуде ваше воображение оценят по достоинству.

Малдер промолчал.

- С сегодняшнего дня никаких исчезающих стариков. Вы поняли, Малдер?

- Да, сэр, - кивнул агент.

- Вы больше не занимаетесь этим делом.

- Я так и сделаю, сэр, - кивнул Малдер и завязал за спиной узелок из трех пальцев чтобы не забыть.

- Это от Цебаковского, кстати, Рыжику привет... а где он? А, миллионы добывает. Ладно, позже передам, - Мадина разложила на банкетках в фоье кинотеатра (куда они временно затусовались) три четыре длинных черных плаща, четыре черные шляпы и четыре пары великолепных черных очков.

- Зачем это? - удивилась Ленуся, - разглядывая тряпки, - жарко же.

- Прикид шпионов, - рязъяснила Мадина. - Четыре черных пистолета с кобурами я купила в магазине игрушек по кредитной карточке Миссис Харпер. Она очень симпатичная женщина и обожает фильмы про шпионов.

- Это - ясно, - кивнула Катя. - Прикид вполне шпионский. Но что делать дальше? Пойти на Пятую авеню и открыть салон: "Кто хочет сфотографироваться с русским шпионом при исполнении"?

- Что мы будем делать - я еще не придумала. А вообще, это без разницы. Не важно что делать. Важно - в чем. Это я еще у Пьера выяснила... - Мадина мечтательно прикрыла глаза, представляя, как будет выглядеть в черном плаще до пят, высоких сапогах на каблуках, шляпе с широкими полями, чуть сдвинутой на бок и черных очках - домино. Как она будет выглядеть в оранжевом костюме особо-опасного заключенного, Мадина представлять не стала. Она и так знала, что оранжевое ей не идет.

Сквозь приоткрытую дверь было слышно как худенькая, еще не старая, но, как и сын, почти махнувшая на себя рукой женщина говорит с подругой по телефону.

- Представляешь, Лора, вчера мой Бобби привез каких-то пьяных русских, которым было негде ночевать, а сегодня с утра выясняется, что они - знакомые того самого Sebakouski и сняли мой кинотеатр на два дня... Платили своей водкой, нашим виски и контрамарками на русского модельера. А сейчас их парень куда-то уехал вместе с моим Бобби, и вид у них был такой, словно они собрались банк ограбить... И не говори, Лора, конечно не ограбят. Разве ж от моего Бобби чего-нибудь путнего дождешься? Весь в отца, такой же законопослушный.

- Итак, повторяю еще раз, для особо одаренных: жизнь прекрасна и человек в ней хозяин. - Рыжик, слегка помятый после вчерашнего, снова сидел на переднем сидении Бобиной тачки и развивал мысль дальше. - К жизни нужно относится так, как хочешь, чтобы она относилась к тебе. Люби ее!

- За что? - озадачился Боб. - Сам видишь как живу. Тачка старая - никто в нее не садится. А нет клиентов - нет доходов. Нет доходов - нет новой тачки. Замкнутый круг.

- Понятно, - кивнул Рыжик. - Знаешь притчу про двух братьев? Один из них попросил у бога денег, а другой - удачи. Старший ушел весь из себя такой навороченный, а младший в тех же рваных штанах. Отошли они на десять шагов и стали в кости играть... Рассказывать дальше, или сам догадаешься?

- Так мне что, прикажешь, пойти помолиться?

- А ты не молился? - удивился Рыжик так, что даже привстал, - Как же тогда бог тебе меня послал? Наверное, сил больше не было на тебя любоваться. Здесь компьютерами торгуют? Притормози-ка и обожди.

- Эй, - возмутился Боб, - я хочу знать, как за день миллионы делают. Обещал научить - так учи.

- Я обещал жить научить, а не бабки делать.

- А разве это не одно и то же?

- Вот! - Рыжик поднял вверх палец с обгрызенным ногтем. - В этом ваша проблема. Ладно: русские - направо, янки - налево. Встречаемся через десять минут. Я кое-то узнаю, а ты достанешь нам сотовый телефон.

- Как "достанешь"?! - удивился Боб. - И где? Это же рыбный магазин. Да у меня и денег нет.

- Ну, приятель, - развел руками Рыжик, - Мы учимся или нет? В компании GSM да с деньгами и дурак мобильник добудет. А вот ты попробуй в рыбном, да без денег. Если за десять минут справишься - то и без меня возьмешь жизнь за задницу. А если не можешь... Ну, тогда извини. Тогда, действительно, хана. Game over.

Посмеиваясь, Рыжик толкнул дверь фирменного магазина "Mickrosoft". От Джеки он знал, что потенциальному покупателю в здешних магазинах позволено многое. Можно, к примеру, на компьютере поработать. Если за раз не выйдет - так у фирмы Mickrosoft много магазинов. А если они кончатся - есть еще фирма "IBM" А "хакать" спутники янкесов он научился еще в особняке Мадам, когда звонил местному президенту. Не очень это оказалось сложно. В налоговый департамент, например, попасть так и не удалось.

Боб уже ждал его, переминаясь с ноги на ногу.

- Быстрее, - поторопил он, - сматываться нужно. Держи свой телефон.

- Дак ты что, спер его? - искренне удивился Рыжик. - Не богато с фантазией.

- Но ведь я достал его?! - огрызнулся Боб. - Достал или нет?

- Достал, Боб, достал... Ты кого хочешь достанешь... Алло, извините, мисс Смит можно к телефону?.. Джеки, привет. Ага. Ну так. Хотел спросить, что ты делаешь сегодня вечером...

- Я сяду в тюрьму из-за того, что русскому захотелось поговорить со своей девушкой, - потрясенно вымолвил Боб.

- Во-первых, с вашей девушкой. Американкой. А во-вторых, ты сядешь в кресло управляющего собственной фирмой... Если ты, конечно, предпочитаешь именно его.

- Я сяду на электрический стул, - решил Боб и прибавил газу. Ему уже мерещились полицейские мигалки, цепи на ногах и огненный зев крематория.

- Притормози, - скомандовал Рыжик, углядев следующий магазин.

Сзади, бесшумной и незаметной тенью, "висел" коричневый "форд", каких бездна в Нью-Йорке. Неизвестно, что было причиной такого цветового пристрастия: извечная тяга горожан к земле или же последствия навязчивой рекламы шоколада...

Как бы там ни было, очередной любитель строгих цветов помещался непосредственно на переднем сидении, притаившись как кот возле норки аппетитного мыша. Мышь в данном случае то и дело меняла дислокацию и использовала для движения то четыре колеса, то две ноги. Кстати, то, что скрепляло эти колеса, "кот" определил как обросшую грязью тележку разносчика пиццы на пляже. Хотя, возможно, это был велосипед, мутировавший под влиянием радиоактивных дождей. Или взбесившийся детский конструктор, со всего размаху угодивший в ком оконной замазки. В общем, автомобиль выглядел достойным своего хозяина, чья изгвазданная в мазуте футболка едва виднелась в пыльных просветах заднего стекла.

Наблюдатель терпеливо ожидал, пока ужасная машина с ее грязным от рождения водителем зависала у магазинов крупной компьютерной корпорации. Его несказанно удивило, что последним пунктом остановки стал неработающий кинотеатр, некогда убитый свободной продажей видеомагнитофонов.

Коричневый "форд" припарковался так, чтобы наблюдатель не выпускал из вида вход. Жаль, что нельзя было одновременно следить за парадным ходом и за черным, но уж тут ничего не поделаешь - приходилось принимать жизнь такой, какая она есть. Ну не было у Малдера брата-близнеца, такого же чокнутого. А Скалли нужна была ему в управлении. Должен же кто-то хоть изредка заниматься работой, а не чер-те-чем. К тому же, если что - прикроет. А для чего еще нужны напарники?

Очень, очень долгое время, почти четыре часа, наблюдатель маялся бездельем. Он то крутил колесико настройки радио, то ел жевательные конфеты, то грыз авторучку. Довольно-таки убогие развлечения, честно сказать.

Он встрепенулся, заметив движение в зеркале заднего обзора.

На стоянку, рядом с ним, мягко въехал лимузин. Его появление произвело на Малдера сильное и яркое впечатление. Такого он не ждал, и честно признался себе в этом. Из автомобиля, сияющего как лысина черного боксера, выдвинулись две длинные ноги в черных колготках, и за ними - их хозяйка, в которой наблюдатель опознал незакатную звезду Голливуда. Неужели прилетела на личном самолете из Калифорнии? За нею вывалились два откровенно киношных громилы - очевидно телохранители. Малдер еще переваривал явление звезды народу, когда на двор кинотеатра началась атака (другого слова не подберешь) новехоньких и раритетных автомобилей. Малдер схватил блокнот и стал лихорадочно записывать номера, жалея, что не взял фотоаппарат или хотя бы диктофон. В этот момент подал голос мобильник.

- Я занят, перезвоните попозже, - буркнул Малдер и хотел, было, отключится, но "труба" пискнула голосом Скалли:

- Малдер, это важно! - и он честно попытался распределить внимание между автомобилями, блокнотом и мобильником. Делал же Цезарь сразу три дела? Неужели какой-то макаронник, да еще из древней истории, был круче американского офицера Федерального Бюро?

- Я в 84 участке полиции, - сообщила напарница. - Тут творится что-то странное. Похоже на массовый психоз. Или групповую галлюцинацию...

- Тут тоже творится нечто странное, - перебил Малдер, - и тоже похоже на массовый психоз. А если это галлюцинация, то не групповая.

- Малдер, в участке зафиксировано сразу семь звонков... Уже восемь. Звонят люди и, не представляясь, сообщают, что видели русских шпионов. Предлагают привести все имеющиеся в нашем распоряжении силы в боевую готовность. Место они сообщат позже...

- Интересно, - протянул Малдер, бегая ручкой по бумаге, - А можешь ты прямо сейчас установить владельцев нескольких машин?

Скалли на том конце вздохнула:

- Ты дождешься, - привычно сказала она и так же привычна раскрыла свой блокнот, - диктуй. Сколько их там, твоих машин.

- Ровно сотня, - слегка удивленно отозвался Малдер. Скалли изысканно чертыхнулась.

"Вечеринка? - подумал он. - С какой целью? Что связывает этих людей?"

Сомнительно, чтобы между ними была трепетная дружба, и на задворки Нью-Йорка они приехали, бросив все свои дела, чтобы отпраздновать чей-нибудь день рождения. Кинозвезды соседствовали с владельцами крупных фирм и влиятельными политиками. Подобные сборища обычно рекламируются за год, и на них продаются билеты.

Когда последний из прибывших вошел в кинотеатр, грязный водитель запер двери снаружи и повесил на них табличку "закрыто".

Естественно, наблюдать за неподвижной табличкой было не только не интересно, но и абсолютно бесполезно. Поэтому наблюдатель покинул свой пост и попробовал проникнуть взглядом хотя бы через замочную скважину. Однако уловил только запахи французского парфюма, смешанные с табачным духом.

- Ай-яй-яй, - укоризненно произнес кто-то. Судя по голосу, его обладатель лежал на земле. Малдер туда и посмотрел, и с изумлением обнаружил рядом с собой огромного черного кота.

- Вот уж не думал, что у ФБР такие детские методы расследования, - сказал кот, неодобрительно покачивая головой. Шерсть у него подсвечивалась вечерним солнцем и было видно, что на самом деле он не черной, а темно-каштановой масти. Бас кота напомнил Малдеру чей-то голос, но чей?

- Вы подглядывали в замочную скважину, - будто бы сам себе сказал кот, - а ведь вам не велено продолжать расследование.

Агент ФБР промолчал. Он редко сталкивался с подобной проницательностью. А чтобы ей, к тому же, обладал говорящий кот?!

- Вам знакома поговорка: "От любопытства кошка издохла"? - полюбопытствовал кот. - Очевидно, ее сочинили специально про вас. Только ее следует слегка подправить. Не кошка, а лиса.

Фокс повел рукой в сторону двери. Вся его длинная фигура выражала знак вопроса.

- А как вы думаете, зачем люди ходят в кинотеатр? - спросил кот и Малдер с некоторой оторопью сообразил, что пушистый телепат прочет его незаданный вопрос. - Они смотрят фильм. Правду сказать, я бы не стал этого делать - скука смертная...

Кот зевнул.

Малдер чувствовал себя так, будто наелся гидропирита и весь бурлит и кипит от того самого кошачьего любопытства, на которое ему было указано.

Хоть бы раз это любопытство принесло ему что-то стоящее. Или хотя бы не приносило неприятностей!

Скиннер, не смущаясь, обзывал его на всех вечеринках "надоедой", Скалли не раз оставляла на его столе газету с объявлениями, открытую на странице "медицинская помощь", где обводила маркером слово "психиатрическая". Друзья, искренне считая, что он работает в какой-то газете, спрашивали, не он ли автор статей вроде: "Археолог изнасиловал мумию" или "Мутанты среди нас".

В его глазах блестнули слезы, невыплаканные по причине твердого характера. Хотя материалистка Скалли сказала бы, что их вызвала аллергия на кошачью шерсть. Тем более, что нос у агента распухал, как раскрывающаяся пунцовая роза в фильме про природу, по прихоти режиссера делающая это за считанные секунды.

- Я ухожу, - заявил кот. - Кстати, деньги за показ Черного и Ужасного внесите на счет Боба Харпера. Ему маму кормить не чем. Ну, за вычетом 1.500 долларов за отель. Номер его счета узнаете по телефону. Я столько цифр запомнить не могу. Что вы-таки хотите от простого кота?

Окончив свой монолог, кот неторопливо прошествовал куда-то под арку, а Малдер, как это с ним случалось иногда, застыл, глядя ему вслед, не в силах побороть странное оцепенение. Это оцепенение обычно предвещало полное понимание ситуации, причем не путем логических умопостроений, а интуитивно. Но сейчас ничего и близкого не было. Ситуация с каждой секундой становилась вс непонятнее.

Придя в себя Малдер вежливо (все ж высшее образование) постучал в двери кинотеатра. Поскольку никто не бежал, спотыкаясь, ее открывать, агент успел рассмотреть все шпонки, шконки и дранки, из которых она состояла. Спустя полминуты он постучал еще раз, уже громче, и услышал чьи-то шаги, затем глухие щелчки в замке, и дверь приоткрылась. Невидимый в темноте человек сказал:

- Все билеты проданы.

Молдер проделал свой коронный трюк; заклинил дверь ботинком и поднес к щели раскрытое удостоверение.

- Агент ФБР, - сурово произнес он и шагнул внутрь кинотеатра.

- А, это вы, - без особой радости произнесла личность в странном наряде: длинном черном плаще и черной шляпе. Малдер напрягся и с некоторым трудом опознал в личности рыжего парня.

- Деньги принесли что ли? А мы тут сообща решили их не брать...

- Ваш кот приказал мне отдать их Бобу Харперу. Он имеет право голоса?

- Ну, если Кусака приказал, - рыжий развел руками, показывая свою беспомощность в данном вопросе, - я пас.

- Но вам требовалась гораздо большая сумма, если я провильно понял ваши опасения.

- Уже не требуется. Мы тут кино крутили. Билеты по двадцать штук - расхватали в миг, стоило намекнуть в Интернете... Странные тут люди, мистер агент.

- А о чем кино? - светски спросил Малдер.

- Слышали новость: Джессика Спиерс покидает своего извращенского муженька?

Малдер хмыкнул.

- Развод идет по телемосту.

- Зачем вы мне все это рассказываете? Я могу дать против вас свидетельские показания и вы предстанете перед судом как лица, занимающиеся распространением информации, не имея на нее никаких прав. И тогда вас не спасут ни богатая фантазия ни деньги.

- В суд? - рыжий задумался. - Нет. В суд нам не надо. А вот кто у вас шпионами занимается?

При слове "шпионы" Малдер внутренне замер и потянулся к карману. Но в последний момент изменил мнение, зачем-то проверил надичие пистолета и сказал:

- Вообще-то мы. ФБР.

- Плохо, - сказал Рыжик, - девчонкам ваше имя не нравится.

- Я от него тоже не в восторге, - хмыкнул Малдер и шагнул вперед, мимо задрапированного в черное Рыжика, туда где светился экран, пахло духами и слышались приглушенные голоса.

В левой половине экрана сидела миниатюрная, но при этом удивительны пышная брюнетка, а на правой блестел потным ястребиным носом ее супруг.

- Не биле этого, - возмущался арабский муж, - вирет всо она!

- Извращенец! - рявкнула брюнетка.

- Вы признаете факты, отмеченные вашей женой? - спросил судья.

- Нэт! Вирюшка! Не училь я собаку, читоби она подиглядивала в замоух спальня! Нэт! - кипятился муж.

- Но вы настаивали на связи на глазах у животного? - пытливо спрашивал судья видимо, уже не в первый раз. А до этого, надо думать, несчастному мужу тот же вопрос раз по пять задали прокурор и адвокат.

- Аллах свидетель, что же тут ужасьного? Ио каннарейка на нас смотрел - ей не ужасьно. Моя собака не может смотреть? Почему?

Камера наехала на третье лицо. Лицо было арабским и мужским, но лишенным благородности черт, присущей шейху.

- Свидетель, расскажите, что вы видели?

Свидетель замялся и расплылся в улыбке.

- Что вы делали в спальне?

- Ия илектрик... Ия чиниль проводка...

- И ваше присутствие никого не смущало?

- Ия проводка чиню... У миня свое диело!

Дальнейшие подробности Малдер упустил, но не потому, что вышел из зала в другой коридор, а потому что на эти подробности ему было наплевать с Эмпайр Стейт Билдинг. Зато не наплевать было на выросшие вдруг три стройные фигурки... довольно привлекательные, надо сказать. Плащи и шляпы от Sebakouski им чрезвычайно шли. Как шло клиентам все, что рождалось в голове русского гения моды.

- Зачем он здесь? - возмутилась Катя.

- Девчата, это именно тот человек, который может сделать из нас шпионов, - объяснил Рыжик.

- Обойдемся без пластической операции? - я вялой надеждой спросила Ленуся.

Все еще не веря, что разгадал эту шараду, Малдер вынул сотовый и набрал номер Скалли.

- Ты на счет машин? Подожди, я еще не успела... - недовольно отозвалась напарница.

- Погоди с машинами. Сколько поступило этих идиотских звонков?

- На счет шпионов? - сообразила Скалли, - сейчас гляну.

- Ого! - присвистнули на другом конце, - Малдер, их было девяносто девять!

- Странно. Должно быть сто... Места так никто и не назвал?

- Нет. Ждем.

- Досмотреть хотят, - хмыкнул Малдер и отсоединился.

- Неужели среди них нашелся один человек с мозгами, который не купился на ваш маскарад? - недоверчиво произнес Малдер.

- Не "с мозгами" а "без трубы", - впилил Рыжик. - Была тут одна. Ей трубу было некуда привесить. И здесь все обтянуто и тут все отрезано.

Фасон вечернего платья Рыжик продемонстрировал на себе руками, и, взглянув на его пантомиму, Малдер согласился - да, трубу тут, действительно, привесить было совершенно некуда.

- Девяносто девять звонков! - Мадина сощурилась от удовольствия, как кошка. - Пьер был прав - одежда это способ приказвать миру!

- Зачем вам это надо? - спросил, наконец, потрясенный спецагент. - Деньги - еще куда ни шло, но зачем вам притворятся шпионами?

- Он безнадежен, - с хорошо поставленной горечью в голосе сказала Ленуся. - Нас попросили представить пару-тройку шпионов и мы это выполняем.

- Мухлюете? - сказал чей-то потусторонний голос.

- Ни в малейшей степени, - отчеканила Ленуся. - ПЗ шпионы зачем нужны? Для секретных сведений? Ни в коей мере. Они ему нужны для галочки, чтобы Конгресс финансирование не срезал. А раз так, то пойдут любые шпионы. Липовые - даже лучше, быстрее признаются.

Спецагент озирался, ища источник звука.

- Это Черный Мент сказал, - объяснила ему Мадина, - он во плоти редко появляется, чаще только приказы отдает. Вы его не интересуете, так что можете не волноваться по этому поводу. Зато вы интересуете нас.

- И по этому поводу можете волноваться, - со смехом встряла Катя.

- Он слышит меня? - взволнованно спросил Малдер.

- Фига! - Рыжик стянул с банкетки подушку и прижал к животу, - Мы на это не подписывались.

- Ведите нас в свое управление, - произнесла Мадина и царственным жестом сдернула с головы шикарную черную шляпу. Так она была еще красивее. И устоять перед ее просьбой сделалось окончательно и бесповоротно невозможно.

- Пока, Бобби, - сказал Рыжик и хлопнул парня по плечу, от чего тот аж присел. - Может, еще свидимся. Деньжонок мы тебе малость подбросили.

- А, не надо, - отмахнулся Боб. Неожиданно все заметили что у него какое-то новое выражение лица. Словно сегодня Боб уже не хоронил свою любимую кошку. Возможно, концы отдавала старая грымза-тетушка, которая заставляла его мыть руки и чистить зубы? Факт оставался фактом - Боб ощутимо повеселел.

- У меня теперь свой бизнес будет, - сказал он, - видеопрокат открою. Первым фильмом в коллекции будет тот, который сейчас идет.

- Так ты его на видак пишешь? Ну ты молоток, - умилился Рыжик. - На ходу подметки режешь. Теперь я за тебя спокоен - не пропадешь. Да, а мобильник все же верни по принадлежности. А то посадят, не успеешь новую жизнь начать.

- Не посадят, - мотнул головой Боб, - жена прокурора сегодня здесь.

В зале продолжалось действо:

- Когда горничьный вьходиль убирать пиль - ее это не смущале, - продолжал муж.

- А почему это должно меня смущать? - искренне удивлялась Джессика, - я выполняю свои обязанности, горничная - свои. Что же на студии мне от звукооператора ширмочкой отгородиться?

- А может у собаки тоже были свои обязанности?

- В супружеской спальне? - возмущенно перебила суперзвезда.

Как ни странно - никто не смеялся.

- Большие деньги делят, - авторитетно пояснил Малдер, - дело серьезное.

Дверца машины захлопнулась, отгородив их от остального мира и сразу стало тепло, тихо и как-то очень уютно. Незнакомый мужчина странным образом вписался в компанию. Наверное потому, что тоже был в своем роде малость чокнутым. Или от того, что прекрасно понимал это. И не комплексовал по такому поводу.

- На счет старика - окончательно и бесповоротно "нет"? - спросил он.

Джинны помолчали, словно взвешивая каждое слово, которое собирались произнести.

- Это ведь не мы решаем, - сказала наконец Катя. - Он ведь все слышит, на самом-то деле.

- Считайте, что он предложил вам партию в шахматы, - сказала Мадина. - Он сделал ход белым конвертом. Теперь очередь за вами.

Малдер сунул руку за отворот пиджака, потрогал пальцами плотную бумагу конверта и улыбнулся. Кусака мурлыкал у него на коленях. Всем было хорошо, все расслабились...

Кроме Ленуси. Она неизвестно почему насупилась и смотрела в окно на мигающие огни рекламы так, словно на присутствующих ей смотреть не хотелось.

- В чем дело? - спросила Мадина.

- В Бакееве.

- Он же в тюрьме. Правда, неизвестно, каким способом ему деньги передать и как их задекларировать, но, думаю, это решаемые проблемы...

- Честно говоря, я бы не возражала, если бы он эти деньги вообще не получил, - сказала Ленуся по-прежнему глядя в окно. - Такому, эскуази муа, говнюку, я бы и дохлого таракана не подарила.

- А Звиздец, по-твоему, лучше? - удивился Рыжик.

- С ПЗ я на брудершафт не пила, а Бакеева вспоминаю только матами и шахами. Объявляю мозговую атаку на ситуацию. Принимаются все предложения, - объявила Ленуся, считая, что с ней все солидарны в вопросе передачи денег, - мистер Фокс, вы тоже имеете право голоса.

В салоне снова воцарилась тишина, но на этот раз напряженная. И если бы кто-то взял труд прислушаться, он бы услышал, как поворачиваются те самые пресловутые шарики в мозгах. Однако, в том то и дело, что все присутствующие слушали исключительно свои шарики, в туманной надежде наскрипеть что-нибудь приемлемое.

- Перечислить на его счет, а потом свистнуть через компьютерную систему, - предложил Рыжик.

- Налоги, - авторитетно сказала Мадина, - любая сумма облагается налогом, но для этого ее нужно сначала "отмыть". Доход должен быть легальным. Мы деньги добыли, но "отмывать" их не обещали. А сам Бакеев этого сделать не сможет, он в тюрьме.

- Учредить фонд Бакеева по борьбе с мафией, - сказала Ленуся. - Формально деньги переданы ему, а с какой целью - об этом он ничего не желал. У нас есть пространство для маневра.

- Он клиент, - Катя сказала это почти про себя, но ее отчего-то все услышали.

- Что? - чуть не поперхнулась Ленуся, - Ты рехнулась, да? Ты хоть знаешь, за что он сел?!

- Знаю. Это ничего не меняет, - Катя смотрела прямо перед собой, и в заострившихся чертах ее лица сквозила убежденность в собственной правоте. Железобетонная.

- Он клиент, - повторила она. - Мы взяли на себя обязательства. Значит должны их выполнить. Это профессиональная этика.

- Да ты послушай, что она несет, Динка! - возмутилась Ленуся.- А если кто-нибудь пожелает черную мессу устроить с убиением младенца, ты и на это подпишешься потому что он - клиент?

- Не передергивай, - резко отозвалась Катя, - пока от нас еще никто не требовал убивать младенцев. А Бакеев - клиент.

- Слушайте, я эту честную француженку сейчас из машины выведу на ветерок, головушку охладить, - сказала Ленуся. - Сил нет смотреть, как человек мучается.

- Она права, - буркнул Кусака с Малдеровых колен и умолк, считая, что все сказал.

Джинны смотрели друг на друга слегка ошалев от происходящего.

- Это что - раскол? - испуганным шепотом вопросила Мадина. Никто ей не ответил. Все присутствующие упрямо отводили глаза и не собирались сдавать позиции.

- По-моему, мисс Хелен сказала, что у меня тоже есть право голоса? - спросил Малдер. Джинны с надеждой повернулись к агенту.

- Дело в том, - мягко сказал он, - что спор у вас принципиальный но беспредметный. У нас, в США, подобные случаи четко оговариваются в контракте. А если служащий фирмы все-же вынужден принимать решение на свой страх и риск, то в его ошибке виноват босс. Потому что не предусмотрел такую ситуацию.

А что касается Bakeeu, то я случайно знаю - этих денег он и так не увидит.

- Почему? Как? В честь чего? - вразнобой, но хором удивились джинны.

- А у него одних штрафов за неправильную парковку на миллион, - сразил компанию Малдер. - Да за превышение скорости, остановку на хайвее, вождение в нетрезвом виде, нарушение тишины в ночное время, оскорбление общественной нравственности...

- Это как? - заинтересовался Рыжик.

- Долларом ботинки чистил, - ответил Малдер.

- Круто, - оценила Катя. - Наверное, легко он ему достался.

- Обул каких-нибудь несчастных вдов и сирот, - поддержала Ленуся и смахнула пальцем воображаемую слезу.

- Отдаем деньги клиенту? - подытожил Рыжик.

- Как честнейшие аравийские верблюды, - подтвердила Ленуся, - пусть штат Нью-Йорк порадуется.

- Но мы впервые чуть не поссорились, - проговорила Мадина.

- Брось, - оборвал ее Кусака, - и забудь. Ты же слышала - во всем ЧМО виноват. И баста! Шеф, в каталажку.

Коричневый "форд" взяд с места мягко, так что кудесники даже не сразу заметили что уже не стоят а едут.

- Мистер Малдер, можно у вас одолжить сотовый, - попросил Рыжик и набрал номер, который за три дня успел выучить наизусть. - Джеки?..

Мадина отвернулась к окну. Ей стало грустно и легко одновременно и она впервые подумала что, может быть, в жизни, действительно, "все к лучшему".

- Консервы! - внезапно спохватиласт Катя, - забыли в кинотеатре. Паек за три дня. Теперь так никогда и не узнаем, что же там такое было.

- И очень хорошо, - со вновь обретенной мудростью сказала Мадина. - Я, например, даже знать этого не хочу.

Машина неслась по широкой улице мимо сверкающих витрин и вынесенных на тротуар кафешек. Неон бил в глаза и звезды были бесконечно далеки от земли.

- "Несет меня лиса за темные леса, за высокие горы", - вдруг проговорила Катя, глядя в окно.

Мадина вздрогнула:

- Ты что, подруга, заговариваешься? Это же совсем другая сказка.

- Конечно другая. Прости, - улыбнулась Катя и присоединилась ко всей компании, восхищенно обмирающей на небоскребы. Однако тревого из ее глаз никуда не делась.

Вашингтон. Здание ФБР. Месяц спустя.

Малдер воровато оглянулся. Агент Скалли что-то творила в своем компьютере и не смотрела по сторонам. Он осторожно выжвинул ящик стола, потянул на себя белый конверт из под крышки. Он легко отделился.

В конверте была старая черно-белая фотография 9 х 12 со знакомым всему миру профилем в шипастой короне. На снимке виднелась вздернутая вверх рука с пылающим факелом свободы и демократии. Малдер тряхнул конверт и на ладонь выпал тонкий пластмассовый свисток. Агент еще раз покосился на напарницу, поднес его к губам, набрал воздуха...

- Даже не думай об этом, - раздался в тишине холодный голос. - Забудь прямо сейчас. А этот "подарок" лучше всего сдать в архив, в хранилище вещдоков.

- У тебя глаза на затылке, Скалли?

- Я вижу твое отражение на мониторе компьютера, - ответила женщина.

- Какая проза, - поморщился Малдер, крутя меж пальцев свисток.