Джонни-лягушонок

Глава 1

Джонни было около тридцати, когда он прыгнул первый раз. Порой он вспоминал тот прыжок, и волосы на его спине шевелились. Прошло много лет, но Джонни по-прежнему весь напрягался и концентрировался, чтобы не вспомнить место проявления слишком четко.

Мальчишкой он обожал космос и книги о приключениях. Его воображение было так живо и красочно, что, читая, он будто бы шествовал вместе с главным героем по извивам повествования.

В одиннадцать лет он прибежал к маме с какой-то книжкой и, в захлёб, торопясь и сбиваясь, стал рассказывать ей, что, читая, он не видит букв, а вместо этого перед его глазами встают живые картины! Это произвело на него неизгладимое впечатление.

«Как такое вообще возможно?» — в сотый раз спрашивал себя щуплый мальчишка с копной соломенных волос.

Он снова и снова открывал книгу в произвольном месте, окидывал широко открытыми глазами тонкие ручейки чёрных закорючек, покрывавших пожелтевшие листы.

«Вот они, ничего не значащие козявки», — возмущался мальчишка.

"Их не так уж и много уникальных. Они часто повторяются. Какие-то чаще, а какие-то реже. Всего лишь буквы. Будто кто-то рассыпал семена и выровнял их по линейке. Никакой магии в них нет!» — кипятился он, будто бы споря сам с собой.

Но стоит чуть напрячься и начать складывать их в слова, а затем в предложения, как происходит чудо. Глаза больше не видят букв! Перед взором проявляются образы.

Мангровые заросли полнятся звуками небольших пичуг, порхающих с ветки на ветку, и жужжанием насекомых, пытающихся избежать участи быть нанизанными на острые клювики. Тёплый бриз с мощным запахом йода от покачивающихся на мягких волнах водорослей. Старая деревянная лодка, уверенно маневрирующая между выступающих из воды корней. Тонкие, жилистые руки цвета полированной бронзы, испещрённые каньонами морщин, погружают в бирюзовую воду короткое деревянное весло с отполированной кожей рукояткой и лопастью в форме сердца или листка.

Гребок справа, гребок слева. Лодка скользит по воде, плавно и тихо, будто жук-плавунец. Разрезает острым носом тёплую солёную воду. На дне лодки огромная рыбина с золотистой чешуей. Лежит и молчаливо открывает рот…

Джонни захлопнул книгу и потряс головой. — «Да как это происходит? Что за магия такая?»

Так же страстно, как чтение, мальчик полюбил космос. И всё, что с ним связано. Он был лучшим в классе по астрономии. Знал не только планеты Солнечной системы, но и мог назвать все спутники Юпитера, открытые на тот момент.

В двадцать пять он наконец-то смог себе позволить сменить старенький любительский телескоп на полупрофессиональный, мощный аппарат. С возможностью подключения к компьютеру, ориентирования по GPS и автоматического ведения захваченного объекта. Ведь в космосе ничто не стоит на месте. Всё находится в постоянном движении.

Джонни изучил все кратеры на видимой стороне Луны. Он до рези в глазах всматривался в монитор, пытаясь рассмотреть или угадать детали, которые не мог вытянуть даже его дорогущий агрегат.

И вот в одну из таких ночей Джонни в очередной раз пристально и неотрывно разглядывал вход в карстовую пещеру на поверхности Луны. Он так чётко и детально представил её в своём воображении. Вообразил, что он висит над этим тёмным дном гигантского колодца. Ощутил холод и даже пониженную гравитацию. Будто его тело потеряло вес…

Это был первый раз. Первый, который должен был стать последним.

Вспышка боли в самой середине черепа. И его тело действительно стало весить сильно меньше. Он падал на дно карстового провала на Луне. Медленно, словно в киселе, он начинал набирать ускорение. Воздух вырвался из его лёгких, будто из пневмопушки. Кожа горела. «Холод, радиация?» Этот вопрос он задавал себе позже. В тот момент он, как выброшенная на дно лодки рыба, пытался хватать ртом несуществующий воздух.

Мысли пронеслись со скоростью электрического разряда. Джонни не сомневался, он сразу поверил происходящему. Он на Луне, падает в пещеру.

Ему совсем не хотелось проверять, хватит ли слабого лунного притяжения, чтобы он разогнался до скорости, которая его убьёт о каменное дно. «И как же не хватает воздуха!»

Ему очень сильно захотелось обратно домой. В его уютную небольшую однушку на окраине. В его родной бардак, с не заправленной кроватью, разбросанными книгами и грязными кружками на столе…

Вспышка боли взорвалась в его черепе. Был бы в груди воздух, он бы закричал. Второй прыжок перенёс его обратно в его квартиру. Ускорение, которое он набрал, падая на Луну, швырнуло его через всю комнату и больно припечатало о кровать, сломав ей ножку, пару рёбер Джонни и наполовину забив его в достаточно узкую щель под ней. Щель, в которую только-только пролезал робот-пылесос.

Наконец воздух со свистом ворвался в лёгкие Джонни и, чуть не разорвав их, вырвался обратно, неся с собой дикий вопль боли новорождённого прыгуна.

Пока Джонни восстанавливался, проводя скучные часы на больничной койке, у него было достаточно времени всё хорошенько обдумать. С каждым днём страх пережитого потихоньку отступал. А на его место приходили мысли о невероятных возможностях, подогретые неудержимой фантазией. Ноющая боль в медленно срастающихся рёбрах и ожоги ультрафиолета на коже утверждали его в мысли, что это не шизофрения.

В голове роились мириады вопросов. Как такое возможно? Как контролировать этот процесс? Какие минимальные и максимальные расстояния для прыжка? Возврат работает автоматически или от раза к разу? На какое время он может оставаться в месте, куда перемещается? Что является топливом? Как много и часто можно совершать прыжки? И ещё много других, не менее важных вопросов, на которые у него не было ответов. Но поверх всего стоял один, который Джонни никак не хотел задавать себе.

Получится ли это повторить?

С огромным нетерпением Джонни дождался выписки. Он хотел как можно быстрей попробовать снова совершить прыжок. Но при этом ему хватало ума понимать, насколько это опасно. Сотни прочитанных книг предостерегали его от необдуманных поступков. Они просили его хорошенько всё продумать, просчитать, подготовиться. И только затем действовать. Что ж, пока он поправлялся, было достаточно времени, чтобы принять решение и разработать план дальнейших действий. Никакие потенциальные опасности не могли заставить его отказаться от этого дара.

Выйдя из больницы, первым делом Джонни пошёл в банк и взял потребительский кредит на всю сумму, которую ему одобрили. Арендовал большой пустой павильон-ангар. Купил спортивные маты, выстлав ими пол ангара в два слоя. А по периметру натянул прочную сетку. Рабочим, которые монтировали поддерживающие сетку фермы, он сказал, что тут планируются тренировки акробатов.

В дальнем углу ангара он оформил небольшой жилой уголок: с диваном, столиком и походной кухней.

Ещё он обзавёлся кое-какой защитной амуницией. Приобрёл закрытый мотоциклетный шлем и комбинезон, в которых роллеры-экстремалы спускаются по горным серпантинам, со встроенными налокотниками, наколенниками и наладонниками, а также защитой позвоночника. Ему совершенно не хотелось терять ещё несколько месяцев на восстановление после очередных переломов.

Джонни стоял в середине большого ангара, пол которого был выстлан красными спортивными матами. Он был одет в чёрный защитный комбинезон. На руках плотные перчатки. Голову венчал глухой мотоциклетный шлем. На ногах шнурованные сапоги с защитой голени.

Выглядел он очень брутально и неуместно одновременно. Но его совершенно не волновал внешний вид. Джонни был сильно возбуждён. Он часто моргал и обильно потел. Его пульс зашкаливал. Сердце бешено колотилось о только что сросшиеся рёбра. Это был момент, к которому он готовился так долго и тщательно.

— Нельзя всё предусмотреть! — громко вслух произнёс Джонни и резко опустил маску шлема.

Зажмурился, сконцентрировался и в мельчайших деталях представил место, куда собирался переместиться.

И ничего не произошло.

Это был душ из ледяного отчаянья. Слово «разочарование» здесь было совершенно неуместно из-за своей слабой эмоциональной составляющей.

На мгновение Джонни испытал настоящий ужас. «Всё зря?»

Ноги стали ватными, и он осел на мат.

Руки безвольно повисли плетьми вдоль тела.

Он не помнил, сколько так просидел, жалея и оплакивая себя, судорожно хватая воздух, будто выброшенная на берег рыба.

Но спустя несколько минут, или секунд, или часов Джонни взял себя в руки.

— Если бы всё было так просто, все уже давно побивались бы, совершая спонтанные прыжки, — раздалось приглушённое шлемом утверждение.

Снова и снова он зажмуривался и тщательно в мельчайших деталях представлял место, куда собирался прыгнуть. В глазах плыли круги. В голове пульсировала боль.

— Да что, блядь, не так?! — крикнул Джонни и, сорвав шлем с головы, пнул его сапогом, отправив скакать по пурпурным матам.

Совершенно подавленный и измученный мужчина направился к дивану, по пути взяв со стола кружку остывшего чая.

Упав на скрипнувшую мебель, он отхлебнул глоток и, не заметив, что это уже давно не чай, поставил кружку на пол. Достал телефон и открыл фотографию.

«Что я делаю не так?»

В сотый раз начал изучать место, куда планировал прыгнуть, тщательно всматриваясь в снимок и приближая то один, то другой его фрагмент. Джонни пытался запомнить детали. Он представил, как появляется там. Как меняется свет и температура... В голове будто взорвалась петарда. Диван исчез из-под обтянутых кожей ягодиц, и он мягко плюхнулся на синий мат.

Вскочив на ноги, Джонни с выпученными глазами осмотрел ангар. Всё так же, как на фото! Синие маты вместо красных и холодный голубоватый свет вместо тёплого янтарного, из которого он только что переместился. А ещё тут значительно холодней.

— Юху!!! — Джонни начал прыгать от радости.

Упал и начал кататься по матам. «По СИНИМ матам!!!»

Получилось! У меня получилось!

Вдруг он резко замер и посмотрел в сторону сетки. Там лежал его шлем, который он пнул в красном ангаре.

Джонни тренировался много. Очень много. Он изнурял себя тренировками. Когда голова начинала раскалываться и обезболивающие не справлялись, он снимал шлем. Через силу выпивал протеиновый коктейль с горстью витаминов. После чего брал ноутбук и записывал все мелочи и детали, которые ему удалось выяснить или хотя бы почувствовать. Он писал подробный конспект прошедшего дня, постоянно массируя ноющие виски. Закончив, захлопывал крышку лэптопа и валился на диван, мечтая поскорей отрубиться.

Утро начиналось с ещё одной горсти витаминов, пары яиц с овощами и холодного душа. После этого он снова садился за ноутбук и перечитывал то, что написал вечером. Добавлял комментарии и дописывал свежие идеи.

Когда идеи кончались, начинались новые тренировки.

Спустя месяц Джонни был готов. Пришло время реализовать придуманный им в больнице план — «День независимости».

За прошедший месяц мужчина отточил навыки прыгуна. Ему было достаточно мгновения, чтобы вернуться в исходную локацию, и не более минуты, чтобы переместиться в новое место, где он ещё ни разу не был. Джонни определил для себя безопасное количество прыжков в день — не больше десяти. Если он прыгал больше, то голова начинала болеть, и его мутило, пока он не поспит минимум шесть часов.

А ещё Джонни научился перемещать вместе с собой объекты, даже если он их не касался и они были неподъёмного для него веса. Как это происходило, он не понимал. Собственно, он не понимал и механизма самих прыжков, будто птица, умеющая летать, но совершенно не понимающая, как она это делает.

Тренировки вышли за пределы ангаров. Найдя тихие места без камер, он совершал прыжки. Выезжал за город и прыгал с поляны на поляну, стараясь держаться подальше от деревьев. Когда он решил прыгнуть через полстраны, на дикий пляж, где проводил свой отпуск пять лет назад, Джонни думал, что ко всему готов. Он держал в руке фотографию пляжа с песчаной косой, уходящей вдаль. На случай если на пляже окажутся туристы, Джонни рассчитал, когда в точке перемещения будет ночь.

Вспышка боли. И неожиданный удар о воду!

В мгновение сознание затопила паника. Он вдохнул воду и закашлялся, молотя руками по воде. Его ноги коснулись дна и заскользили по скользким от наросших водорослей камням. Налобный фонарь, закреплённый на шлеме, выхватил полоску песка в десяти метрах. Паника начала отступать.

Кое-как опираясь на ноги и балансируя руками в воде, Джонни отчаянно откашливался. Кажется, его вырвало. Отплевавшись водой и немного успокоившись, он пошёл к берегу, помогая преодолевать сопротивление воды гребками рук. Выйдя на берег, мужчина рухнул на песок с выступающими из него то тут, то там камнями.

— Что за чертовщина? — высказал он свои мысли вслух, как бывало в минуты волнения.

Позже, хорошенько всё обдумав и посмотрев спутниковые снимки в сети, Джонни понял, что сыграло с ним эту шутку. Прошедший шторм изменил береговую линию. И там, где раньше был пляж и песок, теперь образовался размыв, сместивший береговую линию и оголивший скрывающиеся под песком валуны.

Это стало очередным уроком для прыгуна. Нужно более тщательно планировать подготовку к дальним прыжкам.

Он стоял в хранилище, держа в каждой руке по пустому баулу, и пялился на стеллажи, заваленные пачками банкнот. Стоял он так уже целую минуту.

На нём был чёрный резиновый плащ длиной до самого пола. Перчатки. На голове закрытый мотоциклетный шлем с тёмным стеклом забрала.

Не было видно ни кусочка открытой кожи. На голове, под шлемом, была напялена балаклава. Джонни не собирался оставить своё ДНК на месте преступления.

Наконец он пришёл в себя и, бросив сумки на пол, достал из-под плаща два баллона с аэрозольной краской. Откинув крышки, стал густо покрывать объективы камер. И только полностью удовлетворившись результатом, забросил баллончики на дно одного из баулов и начал обеими руками сгребать с полок наличку и бросать её поверх баллонов. Когда обе сумки наполнились, Джонни совершил обратный прыжок.

Так был реализован план «День независимости». И так Джонни совершил свою роковую ошибку, запустившую каскад событий, который в итоге привёл к тому, что он висел совершенно один на расстоянии пяти световых лет от ближайшего человека. И от безжалостного ледяного космоса его отделяла полимерная стенка толщиной десять сантиметров, наполненная густым, постоянно текущим гелем.

Глава 2

– Это склейка.

– Эксперты говорят об обратном.

– И что же именно они говорят? Что это второе пришествие? Чудо Господне? Я тебе точно говорю – это склейка! – огромный мужчина в дорогом клетчатом пиджаке с кожаными нашивками на локтях упёрся кулаками в стол, нависая над своим коллегой.

– Просто эксперты отстают. Прогресс не стоит на месте, – уже чуть спокойнее сказал он.

– Да, возможно, – задумчиво проговорил второй, пересматривая в двадцатый раз небольшой фрагмент записи с камеры видеонаблюдения.

– Не возможно, а точно! Господи, Невильсон, никогда не замечал в тебе тяги к мистицизму. Ты же атеист до мозга костей.

– И всё-таки мне что-то не нравится, – ответил Невильсон. – Слишком много необъяснимого для такого рутинного дела, как ограбление.

Мужчина снял очки, аккуратно сложил их и положил на идеально ровно лежащую тряпочку. Потёр переносицу. Закрыл крышку ноутбука и откинулся в кресле. Его взгляд поднялся и нашёл смотрящие на него в упор зелёные глаза нависающего мужчины.

– Согласно отчётам, система видеонаблюдения не была взломана. Файлы не подвергались изменениям. На других камерах ничего нет. Нет никаких нестыковок или странностей в отчётах охраны. А ещё этот странный отчёт по краске. Зачем тащить на дело краску из Индии? – мужчина снова потёр переносицу. – Слишком много нестыковок.

– Ну так, давай стыковать! А не выдумывать сказки! – вспылил рыжий великан и, оторвавшись от жалобно скрипнувшего стола, начал ходить по комнате, будто перекормленный тигр в клетке.

– Ты прав, Фрэнк! Давай стыковать! – будто приняв наконец-то решение, бодро заявил сидевший в кресле мужчина.

Он легко, энергично встал, оправил рубашку и надел синий пиджак, висевший на специальной стойке слева от стола.

– Я хочу поговорить с Энрики.

– Это который фоткался в хранилище?

– Да, с этим любителем селфи, – сказал синий пиджак, направляясь в сторону двери. – А ты поговори ещё раз с криминалистами. Попробуйте что-то найти. Марку шлема, бренд плаща. Хоть что-то, кроме мистики.

С этими словами он вышел из кабинета, твёрдо намеренный докопаться до истины.

***

В самом центре глаза Сахары возвышался паланкин. В его тени на пёстром персидском ковре, среди шёлковых подушек скрестив ноги сидел мужчина. Он был одет в тонкий белый халат на голое тело. На коленях мужчины лежал ноутбук. Он плавно водил пальцами по тачпаду и неотрывно вглядывался в экран. На экране, с выкрученной на максимум яркостью, прокручивалась спутниковая карта земли. Иногда пальцы расходились, и изображение приближалось. Потом сходились вновь и, немного протащив влево, снова расходились.

На краю ковра валялась кучка одежды, покрывающая собой антрацитово-чёрный мотоциклетный шлем.

Рука оторвалась от тача и на ощупь откинула крышку пластового походного холодильника. Нащупала плавающую среди полурастаявшего льда банку пива и, ловко ухватив её за бока, выдернула в этот раскалённый сухой мир.

Так же не отрываясь от экрана Джонни открыл пиво одной рукой, и только услышав приятный щелчок и лёгкое шипение, следующее за ним, он отвлёкся от просмотра и сделал большой долгий глоток.

Взглянул в сторону горизонта.

– Какой чудесный день, – констатировал он и сделал ещё пару длинных глотков холодного пива.

Облизнулся, как довольный котяра, отведавший сметаны.

Джонни любил проводить тут время. На сотни миль в любую сторону не было ни единой живой души. Ему нравилась мысль, что, возможно, космонавты, находящиеся на орбите, были самыми близкими к нему людьми в этот момент.

В отличие от гор, тут легко дышится. А в отличие от джунглей, никакая зверюга не набросится на спину.

Да, жарковато. Но тень навеса, ветерок, лёгкий халат и холодное пиво вполне сносно справлялись с этим.

Жизнь текла легко и беззаботно. Долги были погашены. Кредиты закрыты. А на счету была сумма, позволяющая не беспокоиться о завтрашнем дне.

Джонни захлопнул крышку лэптопа и отбросил его в сторону. Поднялся. Потянулся всем телом, разминая затёкшие конечности. Попрыгал и подёргался. Одним махом допил вспенившееся пиво, не дав ему шанса нагреться. И смачно долго рыгнул, издав звук, похожий на рёв горного льва. Довольный собой снова плюхнулся на подушки и, завалившись на спину, раскинул руки.

– Надо придумать, чем заняться дальше, – возвестил он в пустоту.

Ветер схватил его фразу, комкая и перемешивая, понёс по пустыне. Но быстро потерял интерес и сами слова.

– Не должен такой дар растрачиваться столь бездарно, – Джонни дал новую порцию звуков для игры ветру.

– Но что я могу с ним сделать? Стать супергероем в маске и спасать людей? Или предложить свои услуги государству? Но какому? И как долго в таком случае моя свобода будет принадлежать мне? Прежде чем меня препарируют, как лягушку… Ну-ка ответь мне, Джонни-лягушонок, – мужчина спорил сам с собой, в очередной раз надеясь отыскать решение.

Он ещё немного пообщался со своим внутренним «я» и, не придумав ничего вразумительного, повернулся набок и заснул.

Солнце неспешно катилось к горизонту, в тщетной попытке отдохнуть. Тени удлинялись и вытягивались.

Высоко поднимая лапки по остывающему песку, пробежал сцинк. Остановился невдалеке от спящего человека, с удивлением посмотрел на неведомую тварь и, не найдя ничего достойного своего внимания, побежал дальше. Там его ждали гораздо более значимые дела

***

Когда за ним пришли первый раз, это был Интерпол.

Джонни сладко спал в номере «Риц». Совершенно голый на смятых шёлковых простынях.

Очнувшись от криков, увидев мельтешение фонариков и хватающих его людей, одетых в бронежилеты, балаклавы и каски, Джонни совершил вторую роковую ошибку. Он прыгнул. На автомате. Как он тренировал себя, чтобы не попасть в беду.

Прыжок удался на славу. Но не спас прыгуна от беды…

Глава 3

В просторном кабинете без окон, по разные стороны массивным стола сидели двое мужчин.

Синий пиджак сидел в свободной позе, закинув ногу на ногу, и крутя рукой наполовину пустой стакан с остывшим кофе. Он всем своим видом изображал расслабленного и скучающего человека, при этом внимательно, но как бы невзначай наблюдая за своим визави. Мужчина напротив тоже излучал скуку, но не рутинную, а раздражающую. Он барабанил пальцами по подлокотнику, отбивая ритм одному ему слышимой мелодии.

Несмотря на свой беззаботный вид, Джонни был внутренне собран и возбуждён. Ему было очень страшно, и он понимал, что тренированный взгляд шпика не может этого не заметить. Но, несмотря ни на что, продолжал играть свою роль.

Они сидели так уже несколько минут, когда открылась сливающаяся со стеной дверь, и в кабинет начал втекать ручеёк мужчин в одинаковых костюмах: серые прямые брюки, серые пиджаки, белые рубашки и серые неприметные лица. Представься они и покружи хоровод, как тут же забудешь, кто из них кто.

– Приветствую вас, Джонатан Грин! Очень рад познакомиться, так сказать, лично. Меня зовут Смит, – мужчина, назвавшийся Смитом, выдвинул стул и сел напротив Джонни. – А это мои коллеги.

“И всё, просто коллеги? Ни имён, ни какого-либо развития сюжета…” – отметил про себя Джонни.

– Знаете, Джонни, могу я так вас называть? – и, не дождавшись ответа, продолжил. – Ради вас был создан новый отдел. Да что там отдел, целая структура! Вы уникальный человек!

Его немигающие змеиные глаза в упор смотрели на Джонни.

Выждав небольшую паузу и чётко определив, когда Смит собирался продолжить, Джонни будничным тоном сказал:

– Ещё я умею прыгать.

Он решил, что в его ситуации нет никакого смысла осторожничать. Либо он пропал, либо у них паритет. И в этом случае от того, как он себя поведёт, насколько будет казаться уверенным в себе или глупым, настолько сможет выбить себе более выгодные условия “сотрудничества”.

– О, прыжки! Так вы это называете? Несомненно! Они-то и являются причиной нашей встречи, – бесстрастно парировал серый человек. – Вы определённо невероятно уникальная личность, Джонни.

– Причиной нашей встречи стало предложение, от которого сложно отказаться, – Джонни тоже перестал мигать и пристально следил за лицом оппонента.

– Уникальные люди требуют уникальных решений, – с поддельным сожалением развёл руками Смит.

– Что ж, я пришёл. Вот он я. И если вы закончили выкусывать из-под хвоста, предлагаю перейти к делу. У меня мало времени, – Джонни с облегчением заметил, как дёрнулось веко на лице агента.

Маска безупречной уверенности дала трещину.

– И дабы сберечь наше общее время, предупрежу: я плохо реагирую на угрозы. Поэтому давайте сразу перейдём к разделу, где вы рассказываете, какие преимущества нашего сотрудничества меня ждут и как именно вы убережёте меня от таких же предложений других государств. – Джонни шёл ва-банк, и, чтобы как-то подсластить пилюлю, он добавил: – Я сам уже некоторое время подумывал, чтобы найти себе достойного защитника в лице госструктур.

Коллеги серого переглянулись, а синий пиджак искренне рассмеялся.

Отсмеявшись, он наконец выпустил из рук стакан с остатками кофе, который явно не собирался допивать, скрестил пальцы и впервые, обратился к Джонни напрямую.

– Вы же понимаете, что украденные деньги придётся вернуть?

– Разумеется. Всё до последнего цента и десять процентов сверху на возмещение причинённого ущерба. Раз мы переходим в законное поле, необходимо очистить моё светлое имя, – спокойно согласился Джонни.

– Не ожидал, что вы так легко согласитесь, – ухмыльнулся Смит.

– О, уверяю вас, никаких проблем! Просто вычтите необходимую сумму из вступительного бонуса.

Джонни лениво взглянул на часы, давая понять, что время идёт.

– Из какого ещё вступительного бонуса? – раздражённо спросил один из серых.

“Наверное, этот “гусь” у них отвечает за финансовую часть вопроса”, – подумал Джонни, а вслух сказал: – Из того, который вы мне предложите, чтобы привлечь меня на вашу сторону. Загляните в контракт, скорее всего там сумма ещё не проставлена.

– А не много ли ты на себя берёшь? – ледяным тоном осведомился Смит.

– Это мы сейчас узнаем, – буднично ответил ему прыгун.

Если бы кто-то знал, каких титанических усилий стоили Джонни эти простые слова. Он весь похолодел внутри. Сердце сбилось. Адреналин зашкаливал.

В следующий миг он просто исчез.

В комнате повисла звенящая тишина.

Очутившись на припорошённом песком ковре в центре глаза Сахары, он осмотрелся и показал неприличный жест непонятно кому.

– Yes! Не смогли удержать, значит. Ну теперь можно и поторговаться, – довольный Джонни откинул крышку походного холодильника.

На дне пустого белого контейнера сидел сцинк и непонимающе смотрел на вероломного великана. Джонни опустил крышку на место, оставив её слегка приоткрытой.

– Что ж, пора возвращаться. Негоже заставлять себя ждать таких серьёзных мужчин. Но сначала я кое-куда заскочу.

Когда Джонни снова появился в комнате без окон, в лицах присутствующих людей произошло какое-то неуловимое изменение. Как будто бы чуточку убавилось пренебрежительной спеси.

Джонни поставил на стол две пачки пива по шесть банок в каждой, достал одну, открыл и отпил пару неторопливых глотков.

– Угощайтесь, партнёры. Холодное, – дружелюбно предложил он. – Что же касается вашего предыдущего вопроса, Смитти, судя по всему, я не слишком много беру на себя. Не работает ваша клетка Фарадея.

Глава 4

Испытательный полигон, а именно так наш герой предпочитал называть лабораторию, был в классических белых цветах. В помещении находилось множество различного оборудования, снабжённого датчиками и детекторами. То тут то там по полу расползались змеи жгутов с кабелями и трубками. Люди в белых халатах нажимали какие-то кнопки, переключали аналоговые тумблеры, вводили какие-то параметры и считывали показания приборов, делали пометки в планшетах. Персонал старался не встречаться с Джонни взглядами. Каждый был занят своими задачами. Джонни сидел в клетке, в самом центре лаборатории, в клетке, облепленной аппаратурой непонятного назначения.

Ему нравилось наблюдать за размеренной суетой учёных. Он не меньше их хотел разобраться в причинах и свойствах своих способностей.

А ещё ему очень нравился его новый белый костюм. Он был сделан из ультрасовременных материалов, спроектированный под индивидуальные параметры, плотно и удобно облегал и поддерживал тело. Будто гибкий экзоскелет, придавал пилоту чувство силы и надёжности. Не просто человеку, а именно пилоту, ведь этот костюм был подобен машине.

Нет, в нём не было двигателей, если не считать таковым самого Джонни. Но зато там был встроен компьютер с автономной базой и интегрированным ИИ-агентом. Простенькая система жизнеобеспечения, поддерживающая постоянную комфортную температуру, влажность, небольшой запас воды и кислорода, источник энергии и что-то ещё, о чём в нужный момент напомнит ИИ-агент.

Сначала Джонни хотел назвать ассистента Джарвис, с отсылкой к Железному человеку, но потом захотел быть более оригинальным и наименовал его Ася, сокращённо от ассистент. Оставшись в конечном итоге не до конца удовлетворённым своей идеей, пообещал обязательно вернуться к этому вопросу позже.

Ещё костюм имел сногсшибательный шлем, надёжно пристыковывающийся к грудному отделу и создающий единую герметичную капсулу. На внутренней стороне шлема проецировался дисплей дополненной реальности. Снаружи имелись светофильтры, как у настоящих космонавтов.

В общем, его костюм был настоящим технологическим чудом, и Джонни был от него в полнейшем восторге.

За последний год была проделана огромная работа, проведена сотня экспериментальных прыжков с замерами всего, что только возможно, собрана невероятная дата с телеметрией. Но до сих пор так и не удалось получить вразумительного ответа, как работает механизм перемещения.

Белые халаты выдвинули десятки гипотез, из которых две считались наиболее вероятными: гипотеза матричной вселенной и гипотеза ветвящейся вселенной. И у первой, и у второй было больше всего сторонников.

Проблема заключалась лишь в том, что ни одну из них нельзя было проверить.

А те десятки гипотез, которые проверить можно было, этих самых проверок не проходили.

Сегодня был особенный день.

Джонни предстояло повторить свой первый прыжок. Он отправлялся на Луну. Перед этим было проведено бесчисленное количество тренировок, и вот настал момент реализации дерзкого замысла.

Задача была, по сути своей, проста. Нужно прыгнуть на Луну вместе с клеткой, обвешенной аппаратурой и реактором, и сразу же вернуться обратно, оставив там всё, кроме себя.

Прыжки с такой нагрузкой были уже отработаны на Земле и не представляли для Джонни сколько-нибудь сложной задачи.

Эмоциональный фон зашкаливал. Джонни сидел как на иголках.

– Даю обратный отсчёт, – раздался бесполый голос в динамиках.

– Десять, девять, восемь…

Все учёные покинули стартовую зону и наблюдали за происходящим из-за стекла, отделяющего пульт от лаборатории.

– …один, пуск.

– Поехали! – не удержался Джонни.

И исчез. А вместе с ним исчезло оборудование на десятки миллиардов.

В лаборатории стало пусто.

Из динамиков продолжался счёт.

– Пять, шесть, семь…

Когда счёт дошёл до семидесяти восьми, в стартовой точке появился совершенно голый человек. Он довольно улыбался. Через пару мгновений, осознав, что через стекло на него удивлённо смотрит весь состав учёных, оглядел себя и, спохватившись, поспешил прикрыть срамоту руками.

– У вас же есть ещё один такой костюм? – растерянно спросил он.

В этот момент из динамиков раздалось:

– Получаем сигналы от лунной станции.

В рубке началась настоящая вакханалия. Люди хлопали в ладоши, обнимали друг друга, поздравляли с успехом и улюлюкали.

Джонни же продолжал одиноко стоять в самом центре лаборатории… спустя несколько секунд он снова исчез.

Именно в тот момент, когда один из ассистентов стал снимать халат, чтобы предложить его прыгуну.

***

– Вас не было больше минуты. Точнее, 78 секунд…

– Я тестировал скафандр в полевых условиях, – попытался съерничать Джонни.

Поняв по серьёзным лицам, что его шутки не находят отклика, он вздохнул и, потупив глаза, сказал: – Я просто не смог заставить себя сразу же уйти. Я мечтал о таком с детства.

Круглолицый мужчина азиатской внешности что-то пометил в своём планшете.

– А что произошло со скафандром?

Джонни покраснел до кончиков ушей и, не поднимая глаз, ответил:

– Видимо, я перенервничал. Нужно было оставить всё оборудование на месте. Мне правда жаль, что получилось так буквально.

Новая пометка в планшете.

“Дорого бы я дал, чтобы заглянуть в его записи”, – пробежала хулиганская мысль в голове начинающего астронавта.

– Куда вы отправились после окончания миссии?

– Не, ну это же очевидно, за одеждой. В команде не нашлось ни одного приличного человека, который бы помог мне прикрыться. А ведь там были женщины.

Планшет спрашивающего пополнился очередной записью.

– Спасибо, Джонатан, на сегодня всё. Пройдите, пожалуйста, с доктором Ким, она проведёт осмотр и запишет показания. После этого вы сможете отдохнуть.

Джонни терпеть не мог эту часть своей работы. Сначала его полчаса допрашивали, чуть ли не светя лампой в глаза. А сейчас эта милая женщина, доктор Ким, залезет со своим фонариком в каждое его отверстие, не выказывая при этом никаких эмоций. Настоящий профессионал своего дела.

Джонни поёжился от предвкушения, встал и нехотя пошёл за покачивающей бёдрами Ким. С некоторых пор этот вид перестал доставлять ему удовольствие.

“Работа есть работа. Тем более за неё неплохо платят”, – мысленно подбодрил себя Джонни.

***

– Вы же понимаете, какие это открывает перспективы! Космическая экспансия! У нас уже есть обжитые базы на Марсе. По сути, мы ограничены лишь видимой областью Вселенной. Да и то, только на первых порах, – говорящий сидел напротив комиссии из семи человек.

– Небольшой исследовательский модуль на пятьсот кубов, с жилым отсеком для десяти человек и самым современным телескопом, – мужчина сделал глоток воды и продолжил.

– Подобные объёмы не вызывают тревоги. Мы уже перемещали их на Марс…

– Джонатан Грин перемещал, вы хотели сказать? – уточнил один из членов комиссии.

Седобородый сухощавый мужчина лет шестидесяти-шестидесяти пяти, в круглых очках с толстыми линзами.

– Ну разумеется, Джонатан, – раздражённо отмахнулся отвечающий.

– Совершив прыжок с таким модулем на миллиард световых лет, мы… Джонатан раздвинет пределы Вселенной на миллиард лет. И, имея мощный телескоп на борту, он не будет ограничен ничем в дальнейшем продвижении.

Сделал ещё глоток.

– Невозможно переоценить эти возможности и открывающиеся перспективы. А теперь представьте, что с ним что-то случится: заболеет, потеряет дар, состарится и умрёт когда-нибудь в конце концов. И человечество лишится всех этих возможностей. Это подобно тому, как представить, что вам дан разум на время, а спустя определённый срок вы снова станете животными. Всевидовая деменция! – говоривший подался вперёд. – И что нам делать? Сдувать с него пылинки или использовать на полную, выжать до остатка? А может, поставить всё на изучение и, вместо того чтобы использовать, препарировать его в надежде разобраться, как это работает?

Сделал короткую паузу и вынес вердикт:

– Всё это контрпродуктивно!

Наконец мужчина замолчал и выжидательно посмотрел на комиссию.

Слово взял седобородый.

– Считайте, что вы нас убедили. У вас есть конструктивные предложения или вы собрали нас просто подсветить проблему? – задал он вопрос мужчине.

– Необходимо создать международный отдел, который будет заниматься этим вопросом. В его задачу будет входить разработка сценария по рациональному использованию ресурса.

При бездушном слове “ресурса”, за которым скрывалась человеческая жизнь, некоторые члены комиссии поморщились.

Заметив это, мужчина сказал: – Да-да, именно ценнейшего ресурса, которым по воле случая обзавелось человечество. К огромному сожалению, это скоропортящийся ресурс! И мы должны расходовать его с максимальной пользой! – напирал говорящий.

– Я не знаю, что именно решит этот орган. Может, в течение года интенсивно искать землеподобную планету, а потом бросить все ресурсы на её заселение. А может, что-то ещё. Это не моя забота, не моя компетенция. Для этого необходимо найти более квалифицированных людей. Я же ставлю себе меньшую планку – подвигнуть вас создать такую структуру!