[71] Диалоги в пустоте

В сумрачной квартире, залитой бледно‑жёлтым светом настольной лампы, сидела Настя. За окном шёл мелкий осенний дождь, капли стекали по стеклу, рисуя причудливые узоры. Она сжимала в руках телефон, экран которого давно погас, но она всё равно смотрела на него, будто ждала чуда.

Мысли кружились в голове, словно листья в осеннем вихре. «Ах! Ах! И что ты, Саша, скажешь? Неужели вспомнил меня? Нам же было хорошо вместе…» Она резко выдохнула, сжала кулаки. «Променял меня на другую. Ну и ладно. Сука ты и тот тоже…»

В комнате повисла тяжёлая тишина, нарушаемая лишь тиканьем старых часов. Настя встала, прошлась по комнате, остановилась у зеркала. Её отражение казалось чужим — глаза потухшие, губы сжаты в тонкую линию. «Как же мне найти любовь с тобой? Я такая, как есть, и меня не переделать. Так что терпи… но терпеть не стал. Так что забудь меня. Хватит лезть мне в голову, хочешь что‑то спросить — позвони. Хватит! Довольно! Дурак ты!»

Она опустилась на диван, обхватила колени руками. «А как же он там? Надо бы позвонить. Скучаю. Тоска. Саша, я скучаю по тебе, позвони…»

Внезапно в голове раздался голос — тихий, но отчётливый:

— Привет!

Настя вздрогнула. Это был его голос. Саша. Но как? Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться.

— Ах ты, сучёныш, снова обо мне думаешь, - ответила Настя

— А что, и подумать нельзя? — ответил он.

— Что ты делаешь в моей голове? Кто тебя научил телепатии? Сука ты! — её слова звучали резко, но в глубине души она была рада услышать его.

— Что ты так груба? Я же люблю тебя!

Пауза. Длинная, тягучая, как резина.

— Любишь? Ты правда меня любишь? Я уже не злюсь.

— Да! Истинно. Хотя я не знаю, что есть Истина, я ещё её не познал.

Настя улыбнулась. Как всегда — философствует. «Всё, меня тут нет, и, думаю, больше ты не сможешь залезть мне в голову. Прости, что пудрила тебе мозги, говоря, что я есть Истина. Да, может, я и Богиня, но я не свята. Образ идола с меня не выйдет. Я тёмная, но не злая. Я в бомбоубежище… Всё, больше ничего не скажу, прощай!»

— Я прощаю тебя. Жаль, что я не смогу больше с тобой общаться.

— А меня ты больше не хочешь? Покурить вместе «вишню»? В принципе, можешь мне звонить в голову иногда, мне всё равно скучно в вечности, Саша!

Он рассмеялся. Этот смех она помнила — лёгкий, чуть насмешливый.

— В следующей жизни я хочу стать Константином, носить это имя.

— Чем тебе это имя нравится?

— Константин — константа Истины.

— Что за наваждение у тебя на Истину?

— Не знаю, это как наваждение.

— Богом быть больше не хочешь?

— Пока нет. Мне сейчас интересно изучать что‑нибудь, развиваться. Мне сейчас в сознание пришли новые программы, фильмы и книги. Тебе тоже может понравиться, я ещё не смотрел.

— Я уже хочу почитать. Я удалила хлам из старых книг. Сейчас библиотека пуста, у тебя же много книг, пришли что‑нибудь. Можем вместе написать новую книгу. На соавторство не претендую. Ну как?

— Хорошая идея.

— Ну всё, ладно, я устала. Потом созвонимся.

Тишина. На этот раз настоящая. Настя открыла глаза. Телефон по‑прежнему молчал. Но в душе что‑то изменилось. Может, это был просто сон? Или игра воображения? А может… может, это было что‑то большее?

Она встала, подошла к окну. Дождь перестал, и сквозь тучи пробивался робкий луч солнца. Настя улыбнулась. «В следующей жизни… Константин…» — прошептала она и тихо рассмеялась.

Где‑то далеко, в другом городе, Саша тоже смотрел в окно. На губах его играла улыбка. «Константин… Константа Истины…» — повторил он про себя. И в этот момент он точно знал: что‑то только начинается.