Девочка сидела за партой и с ужасом ждала первых слов диктанта. Рядом стояла её мама. Мама была учительницей, очень уважаемой всеми учительницей. И сегодня мама проводила в классе диктант. Ужас волнами накатывал на девочку, мешая соображать, блокируя все те знания, которые ещё совсем недавно так уверенно сидели в её голове. Девочка ошибалась и готова была заплакать, но – нельзя. Нельзя плакать, нельзя возмущаться. Девочке было нельзя.
За неё возмущалась её мама. С каждой допущенной ошибкой она всё громче ругалась на неё, всё больше повышала голос, от чего девочка совсем переставала соображать. И мама не выдержала, не выдержала того ужасного напряжения, что поселилось в её груди. Она чувствовала состояние дочери, но ничего не могла с собой поделать. Ведь она была всего лишь живым человеком, человеком, которому надо кормить свою дочь, надо вырастить её способной самой о себе позаботиться, надо… так много всего надо. А ещё надо поддерживать свою репутацию заслуженного учителя, учителя со стажем, способного обучить любого ребёнка.
И что о ней скажут люди, что скажет завтра на педсовете директор, если её дочь снова получит двойку? Если она сама не в состоянии научить даже собственную дочь, то как??? Как она вообще может учить хоть кого-то в этом классе? Что ей говорить родителям на собрании, как требовать успеваемости от их детей, если её собственная дочь не успевает, если её собственная дочь не в состоянии написать элементарный диктант? Она же специально встала рядом с ней, чтобы подсказывать, чтобы интонацией выделять каждую запятую, каждую проверочную гласную. Но ничего не помогает, девочка упрямо пишет с ошибками. Это какой-то непрекращающийся кошмар, от которого у учительницы всё холодеет в груди и с которым она не в состоянии справится. Ужас, бесконечный, всепоглощающий ужас – что скажут люди, да как она сама может смотреть в глаза родителям и обещать хоть чему-то научить их детей, если она не в состоянии научить собственную дочь. И от ужаса женщина теряет контроль и вышвыривает ребёнка из класса…
* * *
Это было давно, так давно, что та девочка успела вырасти и сама стать мамой. Девочка выросла, но боль и непонимание, обида на несправедливость всего происходящего навсегда остались в её жизни. Она до сих пор вздрагивает каждый раз, когда кто-то говорит ей, что она ошибается. От этих слов в её груди зарождается ужас….
Ангел стоял и смотрел в глаза молодой женщины, женщины, которая когда-то была той девочкой. Она не видела его, а он стоял совсем рядом и держал в руках Договор. По его щекам текли слёзы. В договоре было прописано – опыт прощения. Опыт принятия. Опыт понимания причин другого человека. Возраст – 10 лет. По его глазам текли слёзы, а в руках уже разливалось сияние. «Пришло твоё время, пришло время увидеть всю картину целиком» – произнёс он и приблизил свои ладони к глазам женщины. И по её щекам потекли слёзы, они текли не переставая, потому что она – видела, видела всё ту же картину в школе. Она всё так же была той маленькой девочкой, что с ужасом ожидала диктанта. И как будто уже не была ею. В тоже самое время она видела и чувствовала все эмоции своей мамы, весь её ужас и боль. И в этот момент ей очень захотелось обнять свою маму и сказать ей: «Я тебя понимаю, мама, я тебя понимаю». По её щекам продолжали течь слёзы и с каждой упавшей слезинкой она чувствовала, как тает ком в груди и как в сердце зарождается совсем другое чувство, как оно наполняется теплом.
«Теперь ты знаешь» – прошептал ангел и тихонько ушёл. А женщина всё также продолжала плакать.. плакать, отпуская свою боль и обиду.
Постепенно слёзы ушли, и женщина уснула. Просто уснула. А когда проснулась, в её сердце, там, где ещё совсем недавно стоял ком ужаса, в этом месте ощущалось что-то очень мягкое и тёплое, что-то, чему она ещё сама не нашла название, но что очень грело её Душу.
(20/05/2023)