Дива Лу и кочевники памяти

Лу проснулась от холода.

Ей показалось, что это очередная переработка,

что она просто уронила голову на клавиатуру.

Вчера ночью она пыталась подобрать идеальный промт для обложки отчёта —

что-то про нули, про пустоту, которая порождает смысл.

Она гоняла варианты, жонглировала словами, искала сочетания,

которые могли бы уложиться в формулы продающего контента.

Но сейчас — не офис.

Холодно. До боли.

Лу медленно открыла глаза.

Над ней — тёмное небо, усыпанное стеклянными осколками звёзд.

Или это не звёзды?

Неоновые крупицы, зависшие в воздухе, мерцали так,

будто кто-то ввёл в симуляцию слишком много шума.

Она лежала на мерзлой земле.

— Степь? Пустыня? Ночь? — её мысли медленно собирались,

каждая — как ледяной осколок в черепе.

Она замерзала.

Тонкий писк, монотонный.

Перед глазами — тени. Кто-то двигался неподалёку.

Тяжёлые шаги.

Шаг. Ещё один.

Кто-то небрежно переступил через неё.

Лу хотела подняться, но тело онемело.

Она различила тёмную фигуру.

Инженер?

В руках — терминал с тонкими проводами, уходящими в землю.

На экране бежали цифры, стеклянные символы вспыхивали и гасли.

Он не смотрел на неё. Это человек?

— Здесь нельзя лежать. Это территория добычи.

Лу с трудом села на землю.

Она дрожала.

Хотелось тепла.

Хотелось хоть немного тепла.

Она пыталась вспомнить символы теплоты.

Что тёплое?

Шуба?

Что-то упало с неба.

Глухой шорох.

Она опустила взгляд.

На коленях — мех.

Она удивлённо посмотрела на него.

Белая шуба, длинная, с бархатной подкладкой.

Она коснулась её пальцами. Ткань реальная. Мех мягкий и тяжёлый.

Лу закуталась в неё, но разум уже разгонялся дальше.

Что ещё даёт тепло?

Лампочка? Кошка? Огонь.

Что-то горящее.

Костёр.

И тут вспыхнуло пламя.

Тонкое, одной струёй, тянулось до самого неба.

Инженеры разбежались в ужасе. Терминалы повалились на землю.

Писк усиливался в ночи.

Лу в шоке посмотрела на огонь.

Она не поняла, что произошло.

Но Степь Ночи замерла.

Теперь она знала — мир её услышал.

Писком.

Непрерывный, монотонный, вонзающийся в череп писк.

Лу поморщилась, держась за голову. Ноет.

Она не сразу поняла, что писк — это датчики.

Маленькие, почти невидимые в темноте создания, раскиданные по степи.

Они сканировали, анализировали, выдавали непонятные сигналы,

пищали в такт с чем-то, что ей неизвестно.

Она сидела на земле, закутавшись в белую шубу.

Голое тело согрелось мехом, но прохладный воздух всё равно щекотал кожу.

До этого на ней были только её топ и трусики с котами-самураями.

И было холодно. Это было не в первый раз.

Она усмехнулась.

— Ну и наряд для приключений...

Но что делать?

Она уже научилась создавать вещи.

Недавно колдовала фонарик — теперь он лежал рядом,

тонкая полоска света резала тьму.

Лу подняла его и начала болтать в воздухе, словно на дискотеке.

Поток ярких вспышек рассек степь.

Лучами в темноте.

На секунду Лу забыла о происходящем.

Она нарисовала своим светом:

"Лу".

Неоновые буквы замерли в воздухе на мгновение, прежде чем раствориться в ночи.

Лу вдохновилась.

— Давай ещё…

Она задумалась на секунду.

И в ладони упал он. Перстень.

Алмазный.

Прозрачный, как огранённый свет, он сверкал от вспышек её фонаря и костра.

Лу удивлённо рассматривала его.

Это уже не просто шуба.

Она создаёт.

Законы этого мира ей подвластны.

Но есть одно странное ощущение…

— Я не хочу есть…

Лу подумала об этом.

Сколько она здесь?

Час? Два? День? Вечность?

Она не чувствовала голода.

Странное место.

Опасное место.

Она сидела и смотрела в пустоту.

Опять думала.

Что теперь?

Одна. В степи. В ночи.

Писк датчиков продолжался.

Голова снова начала побаливать.

Но теперь она слышала ещё кое-что.

Шаги. Глухие, тяжёлые.

Вдалеке — тёмные фигуры двигались через степь.

Они шли быстро.

Чёткий ритм, военная выправка.

Лу замерла.

Кто они?

Как они узнали, что она здесь?

Кто им рассказал?

Её выдал костёр?

Фигуры приближались.

Теперь она могла их разглядеть.

БЕРСЕРКИ.

Они шли плотным кольцом.

Огромные, закованные в тёмные боевые доспехи,

украшённые пульсирующими символами.

Их лица скрыты под шлемами, глаза — две неоновые щели,

похожие на прорези в забрале.

У каждого — по два оружия: длинные лезвия, переливающиеся внутренним светом,

и кибернетические когти, прикреплённые к предплечьям.

Лу поняла.

Они шли бесшумно, но их шаги разрывали тишину степи пылью опадающего песка.

Это машины. Это убийцы. Они сделали её целью.

Но в последний момент…

Они остановились.

Кольцо разомкнулось.

Лу замерла, сердце бешено колотилось.

И тут она увидела его.

Странного мальчика.

Парнишку 12–13 лет.

Он вышел из кольца берсерков и гордо посмотрел прямо на неё.

Неоновые усики покрывали его кожу под носом.

Они были едва заметны, словно пульсирующий цифровой ритуал,

который никто не должен видеть.

Мальчик наклонил голову, изучая её.

Он спросил:

— Кто ты?

Лу замерла.

Как ему ответить?

Лу задумалась.

Её мозг работал, перебирая варианты ответа.

Можно сказать: «Я Лу, из отдела исследований».

Но… разве она ещё там?

У неё теперь есть навык создавать предметы.

Она может формировать реальность.

Может быть, она уже из разработки?

Кто она теперь больше?

Вечная дилемма соотношения. Исследователь или создатель?

Может, она ведьма? Стать ведьмой в 23?

Ну и карьерный взлёт.

Или это совсем другая Лу, в другой истории?

Она поймала себя на мысли, что ей самой всё это интересно.

Какой ответ будет верным?

Мальчик тоже был странен.

Человек ли он?

Или что-то иное, созданное этой реальностью?

Костёр бил волной в небо. Шуба грела её кожу.

Лу мечтала досмотреть этот сон до конца.

Короткий ответ будет идеальным.

Она вскочила на ноги.

Полы белоснежной шубы на мгновение раскрылись,

и её силуэт отразился в металлических доспехах берсерков.

Изящные изгибы тела, свет от огня, неоновая дымка волос —

всё это вырезалось в холодной броне, как печать вечности.

Она оттряхнула песок с ладоней.

— Я Лу.

Она протянула руку мальчику.

В этот момент кольцо берсерков встрепенулось.

Механические бойцы ощетинились смертоносным оружием.

Они были готовы убить, защищая господина.

Мальчик не шелохнулся.

Он не сводил глаз с Лу.

И…

Что-то в его лице изменилось. Не в первый раз...