Дни фиолетового солнца

Песок сыпался сквозь пальцы то медленно, то ускоряясь. Песчинка, еще песчинка и еще... Отсчитывая последние минуты пребывания его в этом мире. Он уже чувствовал переход, голоса становились все громче с каждым пройденным днем и сегодня достигли критической точки. Пятерня вновь зарылась в горячий сухой песок пляжа. Денис поднес сжатый кулак к лицу, отрешенно наблюдая, как из него высыпается светлая струйка. Он откинулся назад, улегся поудобнее и посмотрел на низкое молочно-белое небо, по которому плыло двойное зеленое солнце, припекавшее комфортно, не обжигая, но как-то вяло, словно бы его заряд кончался. Собственно, так и было. Гигант и карлик, неумолимо приближающийся к своей гибели, притянутый в смертельные объятия. Медленно умирающий мир и он тут гость. Ему было жаль покидать эту уютную бухту где, по ощущениям, он пробыл несколько месяцев, самых спокойных за последние годы. Здесь был только он, на этом пляже, где всегда постоянная погода.
Зеленоватые волны тихо накатываясь ласкали его босые пятки и были ровно той же температуры, что и все предыдущие дни. Этот мир был заморожен, всегда одинаков, без штормов и перепадов температур. За все время Денис не построил себе убежища-в нем просто не было необходимости. Ветер не рвал его одежду, с неба не лил дождь, ничего не менялось. Все та же бескрайняя зеленоватая даль с легкими волнами, белый пляж, деревья, похожие на земные пальмы с вкусными плодами и не населенная пустошь... Ни одного живого существа он не видел. Рыбы не плавали, птицы не пели, насекомые не летали. Только тихий шепот волн о берег и небо, до которого, казалось, достанешь пальцем. Периодически он так и делал, поднимал руку вверх и проверял воздух над собой. Нет, ничего упругого под не ощущал, хотя глаза утверждали обратное.
— ...проснется и будет как прежде...
— ...узнает, что тогда...
— ..сделаем...обеспечим самый лучший..
Нет! Обрывки фраз в его голове звучали словно набат. Уходить, бежать, пока не настигли! И тут же перед глазами появилось лицо, ненавистное лицо, предвещавшее беду. Маска морщин, с сиявшими голубыми, удивительно пронзительными глазами. От чего-то Денис знал, что, если позволить явлению продолжиться, он лишиться себя, потеряет что-то важное. Именно поэтому он убегал в страхе. Крепко зажмурив глаза и закрыв уши руками он в исступлении орал на белом пляже, где не было эха. Появись, появись, появись! Голос тонул в статике, в этом почти мертвом пустынном мире и наконец, спустя миллион лет страха и ожидания, Денис почувствовал переход. Он открыл глаза. В паре метров от него сияла черная дыра в пространстве. Непроницаемая мгла, темная как нефть. И он побежал, не оглядываясь, головой ныряя в спасительную черноту, подальше от голосов и видений.

Глава 1.

Темно, сухо, тепло, пахнет едой.
Денис пошарил рукой из стороны в сторону и наткнулся плоские поверхности, похожие на полки. Медленно встал и повертелся на месте, осторожно касаясь пальцами того, что его окружало. Глаза привыкли к темноте, и он увидел под ногами полоску света. Похоже, впереди дверь, а он в каком-то маленьком помещении. Пошарил еще, обнаружил предметы на полках. Да, точно, это были они. Голоса за дверью становились все громче и ближе. Он замер, держа в руках что-то, взятое с полки, по форме напоминающее бутылку.
— Эй, парнишка! Я тебя долго ждать буду? Тебя только за смертью посылать!
Дверь распахнулась и Денис после мига слепоты увидел человечка, ниже его на голову и поперек себя шире. В просторной когда-то белой рубахе, таких же необъятных штанах, подпоясанных зеленым кушаком. В одной руке человечек держал пустой поднос. Он внимательно оглядел Дениса с ног до головы своими маленькими глазками, едва видными из-за густой растительности, покрывавшей почти все лицо.
— Это не то вино!
— А какое надо? — настороженно поинтересовался он на всякий случай, вроде бы промолчать тут неуместно.
— Лийское, болван! Сзади тебя, верхняя полка.
Денис развернулся, поднял глаза вверх и увидел горлышки прозрачных бутылок. Быстро поставил ту, что была в руках, взял с верхней полки другую и обернулся к человечку.
– Не стой столбом, неси за столик!
Человечек развернулся на пятках, что-то пробормотав себе под нос и торопливо скрылся из поля зрения. Денис осторожно вышел из кладовки, крепко прижимая к себе бутылку. Новые места, куда он попадал не всегда бывали гостеприимны. Однажды он вывалился из портала на скалу посреди бушующего моря, кишащего какими-то тварями. Это были самые страшные несколько часов в его путешествиях.

Помещение представляло собой большой зал с деревянными столами, длинными скамьями и посыпанным соломой полом. За одним столом в углу сидело двое мужчин, остальные были пусты. В другом углу располагалось нечто вроде стойки, только без стульев рядом. За стойкой виднелась приоткрытая дверь, откуда доносились неизвестные, но приятные ароматы. Должно быть кухня. Туда-то и завернул человечек. Денис облегченно выдохнул — все увиденное значительно упрощает ему первые минуты пребывания в новой обстановке. Он осмотрелся еще, баюкая бутылку в руках. Кое-где толстые деревянные балки подпирали потолок. Маленькие окошки-бойницы, через которые лился тусклый свет, почти под самым потолком, благо, тот был не высокий, метра три с половиной. Полумрак разгоняли свечи и что-то вроде факелов на стенах, что давали ровный не колеблющийся свет, и больше походили на светильники. Сухая трава шуршала у него под ногами, что-то хрустело, пока он в обнимку с бутылкой шел к столу.
– Денис, что так долго? — один из посетителей цапнул у него бутылку из рук и тут же отвернувшись, не мешкая налил в свою чашу до краев.
Ну, что же, этот мир ничем не отличается от других. Такой же удобный. Куда бы он ни попал, его все знают. Все зовут его по имени и говорят на одном языке.

Если верить внутренним часам, то прошло минут шестьдесят в новом мире и за это время он успел сориентироваться и разузнать что к чему хотя бы самую малость. Ну, во-первых, Денис осмотрел себя с ног до головы насколько это возможно. На нем были коричневые сапоги на мягкой подошве из неизвестного ему материала, чуть выше щиколоток, он решил про себя, что это кожа, так было проще. Черные свободные штаны, поддерживающиеся веревкой в области талии, заправлены в сапоги. Свободная же рубаха на шнуровке у ворота, без украшений или чего-либо еще. Просто жестковатое полотно. Цвет точно определить не смог, но вроде бы фиолетовая. Не самый убогий наряд, бывало и хуже.
Во-вторых, окружение. Трактирщика звали Стан, и он не терпел нерасторопных работников, при этом складывалось ощущение, что мужик-то он не плохой. Он подгонял Дениса, впихивая ему в руки подносы с едой и питьем, ворча под нос о ленивых работниках-дармоедах. Денис с трудом сдерживал смех, глядя на кругленького бурчащего коротышку и старался двигаться шустро. Пару раз за дверью кухни он видел работниц, какая-то девчонка в заляпанном фартуке и пятном на щеке ему даже подмигнула. От неожиданности поднос чуть не выпал у него из рук, а она захихикала и скрылась в глубине помещения. Разговоры за столиками были странными и обсуждалось что-то непонятное ему, в каждой выпивающей и трапезничающей компании говорили о «днях». Не то чтобы в волнительном ключе, но явно эти «дни» никому не нравились. Интересно, о чем это они?
Так он и сновал между столиками, зал постепенно заполнялся все больше, но народ явно никуда не торопился. От каждого входящего буквально веяло неторопливостью и основательностью, мол я пришел надолго и вообще никуда не сдвинусь. В основном мужчины, несколько женщин в сопровождении, одеты скромно в длинные одежды до пят. Головных уборов кроме капюшонов, одевающихся отдельно и спадающих ниже плеч он не приметил. Все в приглушенных тонах, ни одного яркого пятна, навевающее тоску зрелище, прямо скажем.

Дверь со скрипом отворилась, возвещая о прибытии нового человека. Порыв ветра ворвался в душное помещение, освежив спертый воздух и взметнув солому на полу. Головы присутствующих повернулись в выработанном годами рефлексе и пронесся тихий шепоток, волной от стола к столу, аккуратно замерев, стоило вошедшему переступить порог. Денис оглянулся через плечо. По таверне плыла высокая женская фигура в длинном одеянии, из- под которого едва мелькали носки башмаков и черном плаще с капюшоном, накинутым на голову. В повисшем, словно осязаемый туман, настороженном молчании она уселась за стол в дальнем углу. Праздные разговоры возобновились, двое обсуждали как лучше откормить свиней к забою, вновь застучали об столы кружки, однако напряженные спины гостей выдавали их. Можно было быть уверенным, что глаза и уши выросли на их затылках.
— Прими заказ, — ткнул его локтем в бок хозяин.
Денис потер ушибленное место и нехотя поплелся к столику. Чем ближе он подходил, тем больше хотел сбежать. Куда? Да хоть вон в кладовку, откуда он и вылез в этот мир. Он встал и столика, нервно теребя край рубахи, честно говоря, вовсе не понимая, от чего так нервничает. Женщина не повернула головы, не сняла капюшон, она молча сидела, держа сомкнутые кисти на столе. Денис засмотрелся на ее руки. Нет, они не были красивыми или ухоженными, на них не было колец. Это были руки человека, привыкшего ими работать. Несколько царапин, загорелая сухая кожа, грязь кое-где под короткими ногтями, худые длинные фаланги.
– Сядь.
Денис почувствовал лавку под своей пятой точкой раньше, чем осознал, что к нему обратились. Женщина откинула капюшон и посмотрела на него в упор. Глаза черные без белков. Две черные дыры на лице. Дениса окатило холодом, он не мог оторваться от этого зрелища, не мог встать, пошевелить хоть пальцем. Да он и не собирался, у него попросту не было мыслей. Он смотрел в эти бездны казалось вечность и увидел серебристые вспышки. Нет, ее глаза не были абсолютной чернотой, они мерцали словно темное небо с яркими звездами. Вот так. Она накинула капюшон и Денис моргнул, приходя в себя.
– Зз...аказывать бу..пдете? — выдавил он запинаясь.
– Кто ты?
– Я? Я... Денис.
– Ты чужак, - просто сказала она. Немного хриплый, словно простуженный голос. — Откуда ты, Денис?
– Из далека.
– Не из нашего мира. Зачем ты пришел?
Она рубила словами-утверждениями, и он понимал, где-то на клеточном уровне все вопило не врать.
– Я не знал, что окажусь здесь. У меня нет цели. Я просто там..тут, — Денис запнулся и затих. Холод отпустил его, тепло таверны вызывало теперь легкую дрожь. И он не осмеливался снова посмотреть на гостью.
– Меня зовут Галия. И я забираю тебя с собой.