Добро пожаловать на планету Глок!

В кабинете доцента кафедры “Начала планетологического анализа” царило оживление. Студенты третьего курса разбирали темы курсовых.

Впервые с начала обучения им предстояло самостоятельно сесть в учебный космолёт, построить маршрут до объекта и изучить планету из списка условно-обитаемых. Так как требовались одновременно пилот и исследователь, то работы сделали групповыми, в качестве дополнительного опыта предлагая студентам научиться работать в команде.

Основная сложность при составлении таких заданий, как ни удивительно, ложилась на плечи несчастных преподавателей. Вместо того, чтобы гордо закончить работу, сдать её и забыть маршрут, студенты имели дурную привычку рассказывать об исследовании направо и налево, в том числе младшим курсам, так что каждый год приходилось всё более изощрённо выбирать планеты для анализа, чтоб и не повториться, и дать простор для самостоятельных, творческих решений.

Ведь космос-то не резиновый. Количество близлежащих планет исчерпаемо. А отправлять студентов за край обитаемого сектора совсем не по-божески. Так что в этом году доцент включил в список заданий одно с подвохом. По иронии судьбы, именно оно оказалось никем не выбрано. Кажется, стоило благодарить неблагозвучное название планеты.

– А задания для курсовых по теме «Планетология и исследования экзопланет» ещё остались? – в дверь пролезла вихрастая голова, в которой доцент узнал самую дотошную студентку Машеньку. Миленькая, голубоглазая блондинка производила на всех без исключения такое впечатление, что называть её иначе, чем Машенька, никто не решался.

– Да, последнее. “Загадка планеты Глок и гипотезы о существовании Планетарного интеллекта”, – протянул методичку доцент. – Но её нужно выполнять вдвоём.

– Никто не хочет со мной в группу. Да и зачем мне кто-то! Опять будут портить статистику, дёргать по пустякам и под конец напортачат в отчёте.

Преподаватель вздохнул. Парадоксально, но при милейшей внешности студентка обладала поистине железным характером, требуя от окружающих выполнения правил этикета с точностью до “запятой”, которым сама следовала неукоснительно. Что уж говорить о регламентах оформления курсовых отчётов и правилах групповых работ. Однажды она даже вынудила профессора поставить себе четвёрку вместо пятёрки, потому что, по её мнению, недостаточно точно учла погрешность, всего лишь до одиннадцатого знака после запятой. Ну и с творческими заданиями у неё был полный швах.

– Одну я тебя не отпущу, – спорить с ней было бесполезно, зато чётких указаний она отлично слушалась. – Если найдёшь напарника, приходите записываться.

– А темы для курсовых ещё есть? – в кабинет ввалился Макс, душа любой компании, мечтатель, романтик, а также главный хулиган и прогульщик кафедры. Вот у него с творческой жилкой как раз было всё в порядке.

– Отлично, полный комплект. Вот задание, список вопросов, бланк отчёта, жду с результатами через неделю, – выдохнул доцент, протягивая методичку. Двух более неподходящих студентов ещё надо было поискать. Даже если бы он наобум выбирал, случайно вытаскивая имена из мешка, то так бы не сплоховал.

– Я не буду с ним делать, – тут же открестилась девушка.

– А что не так? – почесал лохматую голову парень, и доцент в очередной раз порадовался его добродушию.

– Значит, обоим ставлю незачёт, – быстренько сориентировался преподаватель и потянулся к ведомости.

– Уффф! Ну что за наказание! Ладно, – сдалась Машенька. Иметь в зачётке только пятёрки было одним из её главных пунктиков. – Пошли.

– Из Космопедии, чур, не списывать! Проверю, – автоматически прокричал им вслед доцент стандартное напутствие. Машенька обернулась и смерила его испепеляющим взглядом.

# # # #

– Сбрасываем маячок! – скомандовала студентка, недовольно рассматривая, как чуть треснувший экранчик пространственного координатора показывает их заход в нужный сектор.

Космолёт им достался тоже самый захудалый и потрёпанный. Завхоз даже не стал составлять опись царапин и повреждений, чем сэкономил им почти сутки. Просто махнул рукой в сторону дальнего ангара и вернулся к раскладыванию пасьянса.

– Сбрасываем, – отозвался Макс и потянулся к панели.

– Эй! Ты что делаешь? – Машенька успела в последний момент, схватила руку парня, отдёргивая от красной кнопки, и вызверилась.

– В смысле? Сбрасываю маячок, – туповато уставился на их сцепившиеся руки парень.

– Нет, ты его не сбрасываешь. Ты его взрываешь. Это аварийный выброс.

– А чего она тогда большая и красная?

– Ты инструкцию вообще читал или нет? Почему на всё давишь, не подумав? Ещё на взлёте чуть спасательную капсулу не потерял, потому что хотел наискосок ангар пролететь. Что за дурацкая страсть к экспериментам?

– Да зачем их читать! Один чёрт, во всём надо убедиться на собственном опыте, во всё потыкать, – сказал Макс примирительно. На взлёте он сам был виноват, не подумал, но потом сам же и исправил. Он вообще мечтал побыстрее закончить с полевыми исследованиями и вернуться домой. Космос его интересовал только техникой и сложными механизмами, которые требовались для путешествий. Нужная специальность нашлась только в универе на спутнике Юпитера, а лететь туда с пересадками через полсистемы бабушка не отпустила.

– Так вот кто лабораторию по электронике чуть не взорвал! – продолжала ругаться девушка.

– Это к делу не относится. Мы выходим из нужного сектора, будем сбрасывать или ну его? Может не обязательно? А то потом опять лишняя возня, вылавливать его ещё.

– Обязательно! По протоколу космических исследований, перед высадкой на незнакомую планету требуется…

– Знаю. Но это для экстремально опасных планет, а у нас тут что… Какой-то неказистый планетоид. Думаешь, дали бы нам курсач, если б тут что-то опасное было?

– По протоколу…

– Ладно-ладно, – Макс ткнул в соседнюю кнопку и их браслеты замигали, устанавливая контакт с плавающим в космосе маячком.

– Теперь, если мы через двадцать четыре часа не пошлём ему нужную команду, он начнёт сам нам посылать сигналы, а ещё через сутки вызовет подмогу.

– Ты знаешь, как он током бьётся, если профукаешь дедлайн? На практике тестировали, жесть, кажется, что рука отрывается. Так что давай уложимся в двадцать три. Как там планета называется?

– Планета Глок, – прошипела Машенька, закатывая глаза.

# # # #

На планете Глок шёл дождь. Студенты стояли в здании космопорта, с тоской поглядывая на мелкую серую морось за стеклянными стенами. Прекрасный обзор на раскисшие холмы и блестящую от дождя площадь почему-то совсем не радовал. Вдалеке, сквозь разводы на стёклах, угадывалась типичная стелла с многострадальным “Я люблю Глок”. Красное на серо-коричневом, как яркое цветное пятно на чёрно-белой фотографии в модном журнале. Но даже надпись не радовала: то ли от старости, то ли из-за постоянных дождей буква “О” некрасиво отъехала от буквы “Л”, разбивая и так короткое название на пару одиночных блоков.

– В город не пойдёте? – поинтересовалась бабулька, сидящая за столом подле таблички “Смотритель космопорта”.

– Не сейчас, – отмахнулась Машенька и вернулась к статье в Космопедии. – Планета Глок: разумные формы жизни отсутствуют, запасы нефти и газа отсутствуют, достопримечательности отсутствуют, местные жители…э-э-э… отсутствуют…

Макс покосился на бабку, которая достала из-под стола узелок с пирожками, банку солёных огурцов, термос, и принялась уплетать обед за милую душу.

– Ну, возможно, работники космопорта не считаются местными жителями, – вздохнул парень, сглатывая слюну и стараясь не обращать внимания на урчащий желудок. По залу ожидания, совмещающему в себе зал прилёта и вылета, разнёсся запах облепихового чая и горячей мясной начинки. – Эх, только-только свою бабушку вспоминал, какие она пирожки пекла… Каждое утро во время летних каникул от такого же запаха просыпался.

– Тогда сделали бы автоматическую станцию, – возмутилась Машенька. – А то что это за беспорядок: сидит тут как вахтёр, но ничего не знает. У нас в школе такая была, совершенно бесполезная.

– Бабушка, а где все? – включил обаяние на полную катушку парень.

– Так нет никого, все гулять ушли.

– Куда?

– А куда бог на душу положил, туда и ушли.

– Бога нет! – отрезала Машенька и отвернулась.

– Хватит отвлекаться, за стоянку мы всё равно уже заплатили. Возьмём пробы, или какое там задание в курсовой? И обратно. На меня этот дождь сон навевает, как раз собирался в полёте отоспаться, а то мы слишком быстро долетели, – попытался влезть в намечающийся скандал студент. Но это было как высаживаться на Венеру: парниковый эффект при четырехстах градусах, плотная атмосфера из углекислого газа и облака из серной кислоты. Срок жизни при таких условиях – доли секунды.

– Света нет, отопления нет, любви нет, а Бог есть!

Макс горестно взглянул на стеклянную стену. Слушать, как одногруппница скандалит с очередным непрактично ведущим себя человеком, было выше его сил. Даже серая морось уже не казалась такой удручающей.

– Эй, разделяться нельзя! Ты куда? – девушка рванула за вышедшим в дождь парнем, совершенно забыв о правилах посещения исследовательских планет. Респиратор болтался где-то в кармане, аккуратно сложенный и готовый к использованию.

Едва она добежала до стеллы, как ливанул дождь стеной. Пришлось нацеплять капюшон и бежать обратно. Девушке казалось, что она возвращалась в нужную сторону, но вместо стеклянного входа перед ней возникли двери каких-то вспомогательных строений. Ручка поддалась, и, недолго думая, она проскользнула внутрь.

Машенька вздохнула. Она знала, почему так взбеленилась. Потому что точно так же спорила со своей собственной бабушкой. Аж до слёз, криков и скандалов. А потом её не стало, и Маше стало всё равно, где стоят иконы и когда нужно креститься перед входом в церковь. Девушка долго не выбрасывала ничего бабушкиного, зачем-то хранила все эти странные вещи, пыталась приютить в своей комнатке, научиться сосуществовать с ними, но ровно ничего не чувствовала. А потом заказала табличку на могильный памятник «Она ушла к своему Богу» и наконец-то успокоилась. Смотрительница космопорта лишь случайно всколыхнула горькие воспоминания. Но легче от этого не становилось.

В помещении вспыхнул свет, обрисовывая арочный коридор со множеством ответвлений. Снаружи шумел дождь, за шиворотом было неуютно от попавшей воды, и девушка решила осмотреться.

– А ты чего там стоишь как неродная? Айда чай пить, – высунулась из ближайшего отвилка бабушка и махнула рукой.

– Бабуля? – Машенька с ужасом узнала и тот цветастый платок с золотыми нитями, и платье, постоянно задирающееся сзади. Бабушка так выглядела, когда возвращалась из огорода, уставшая, но довольная. Ставила самовар, вытаскивала вазочки с вареньем и звала её. Свою единственную внучку.

– Машенька, не стой на пороге, счастье выпустишь. Заходи давай.

– Ты же умерла, – в последний раз попыталась попротестовать девушка, но ноги уже сами несли её навстречу.

– Ну, если умерла, тогда мне больше достанется. Тут твоё любимое варенье, всё сама съем…

– Ладно, но только быстро… Мне ещё… мне ещё кое-что сделать нужно, – Машенька потёрла лоб, пытаясь что-то вспомнить. В голове скользили странные образы, казалось, что ей нужно находиться не здесь. Но пирожки так сладко пахли яблоками, а чай – облепихой, что не было никакой мочи развернуться и уйти.

– Куда торопишься, я тебя сейчас с таким парнем познакомлю. К Ильиничне внук приехал, высокий, рукастый, смешливый. Говорят, где-то в городе учится. Как и ты.

– Бабуль, ну не надо, меня парни не интересуют… Макс? – в комнату, распахнув дверь с ноги, вошёл вихрастый хулиган с её собственного факультета. В голове внезапно прояснилось. – А что ты здесь делаешь? Тебе разве не нужно собирать пробы?

– Машуль, ну что ты всё об учёбе да об учёбе. Чаю предложи, в гости же человек пришёл.

– А, Макс, хочешь чаю?

# # # #

Макс взял пробы грунта, воды и воздуха, запаковал всё в кейс и составил опись. Когда надо было, он умел работать быстро и эффективно, а иначе как бы он доучился до третьего курса на одной из сложнейших специальностей Астрофака. И методичку он давно прочитал, точнее просмотрел наискосок, но там внимательнее и не требовалось. Список вопросов, правда, немного смущал, но при должном воображении можно было выкрутиться. Хотя вот последний был на диво замудрённым. Даже непонятно, в чём подвох. Ну, или кто-то из составителей методички решил потроллить несчастных студентов. «Как называется планета?» Вот что тут можно ответить, а?

Руку внезапно дёрнуло током, браслет кольнул запястье и замигал красным. Не может быть, что уже прошло двадцать четыре часа, засомневался Макс и включил дисплей. Но информация была о другом. Кто-то только что уничтожил сигнальный маячок. В принципе, не так страшно, если они вернутся без маячка. Можно будет легко отбрехаться, парнишка уже даже придумал как. Скажем, что перед посадкой сбросили, а на обратном пути не смогли найти, свалим на мимо пролетающий метеорит, решил он и затопал в сторону космопорта.

Перед самым входом руку опять закололо. Студент с волнением взглянул на прибор – что там ещё могло стрястись? – и с ужасом обнаружил, что запущен протокол возврата корабля без пассажиров, предусмотренный на случай проблем у экипажа. Об инциденте с его использованием Макс слышал лишь однажды. На неисследованной планете инопланетяне пытались захватить корабль и экипаж, чтоб выслать десант на Землю. Тот случай как-то неприятно рифмовался с их текущей курсовой. Парнишка ускорился и побежал по залам космопорта, разыскивая одногруппницу.

Двери, коридоры, проходы – девушки нигде не было. Браслет продолжал истерично вибрировать и мигать. Первый и второй этап протокола уже завершились, нужно было только нажать последнюю кнопку, и они навсегда останутся на чужой, странной планете.

Первая стоянка, вторая, на третьей – их студенческий космолёт.

У самых дверей Макс увидел Машеньку, вбивающую коды доступа в пульт управления на дверях, рядом с ней плавал какой-то непонятный мутный сгусток воздуха, словно человек двигается, топчется, кивает, но ни черт лица, ни деталей одежды толком не разобрать.

Макс крикнул, но словно сквозь воду – никакого эффекта.

Мутная тень снова качнулась. Девушка кивнула, подняла руку, её палец завис над кнопкой: вот-вот нажмёт, и тогда им каюк. Макс ускорился, припустил со всех ног с противоположного конца стоянки, его крики наверняка слышны были даже на орбите Юпитера, но девушка не обратила никакого внимания. Зато сгусток воздуха вдруг как-то странно дёрнулся, а затем Машенька отскочила от него, недовольно тыча пальцем:

– Ты не Макс!

– Отвали отсюда, хрень иноземная! – заорал настоящий Макс и отмахнулся от прозрачного силуэта рукой.

– Это ты? Это тоже ты? Или не ты?– Машенька неверяще попятилась и от него тоже. – Ты кто?

– Быстро! Отменяй протокол. Куда жать?

– А… это точно ты, – отодвинула его плечом девушка и в пару кликов отменила команду. Двери корабля приглашающе разъехались. – Быстрее на борт, не хочу ни минуты здесь оставаться.

– А чай допивать не будете, что ли?

Студенты чуть не подпрыгнули на месте. Прозрачный силуэт пропал, и вместо него на ровном месте материализовалась бабушка, «Смотритель космопорта».

– Нет, спасибо, – спиной вперёд попятился в шлюз парень. – Мы как–нибудь без чая. Спасибо, спасибо.

– Ну, как знаете. Сами с усами. А могли бы и задержаться, что я тут всё одна да одна.

– Мы… мы и так уже задержались. Счастливо оставаться, – Макс потянулся к кнопке закрытия дверей, но вдруг замер от внезапной вспышки озарения. – Бабуль, а как эта планета называется?

– Да как назовёте, так и будет, – пожала плечами та и с громким хлопком растворилась в воздухе.

# # # #

– Она… она сказала, что ты соседский внук… Что ты всё знаешь… и тебе можно доверять, а потом… ты предложил поиграть в кнопки на браслете, – почти рыдала Машенька, рассказывая, когда они наконец выбрались на орбиту.

– А потом? Как ты поняла, что это не я?

– Другой “ты” сказал, что прочёл инструкцию… и нужно нажимать вон ту кнопку.

– Не понял?

– Что тут непонятного? Ты же никогда инструкций не читаешь, настоящий ты ни за что бы так не сказал.

– Ясненько, – буркнул парень, не зная, радоваться или печалиться, что девушка о нём такого мнения. – Ладно, пробы я взял. Опросник заполнил. Отчёт на тебе.

– Да? А я уж думала, возвращаться придётся. Мы не можем курсовую провалить.

– Если мы вернёмся, второй раз она нас не отпустит. И, кстати, чтоб защититься на “отлично”, нам нужно ответить на последний вопрос. Как называется планета? Я посмотрел стеллу, там были ещё буквы, но куда-то делись, так что «Глок» – неправильное название.

– Ой, да что тут думать, – после вкрадчивой паузы девушка вдруг хмыкнула и расплылась в улыбке. – И так ясно, как она называется. В отчёте напишу.

# # # #

На кафедре “Начала планетологического анализа” царило непривычное оживление. Никогда ещё защита курсовых по теме «Планетология и исследования экзопланет» не проходила в такой обстановке. Два главных чудика на курсе, зануда Машенька и хулиган Макс, умудрились объединиться и не поубивать друг друга, а даже выполнить курсовую работу. Причём исключительно хорошо. Скорее всего, на отлично.

Ходили, правда, разные слухи. Что всё-таки поубивали, но не они, либо наоборот – их, и сейчас перед комиссией стоят вовсе не Макс и Машенька, а какие-то очень похожие инопланетяне с поразительно дружелюбными физиономиями.

Но в зал для защиты никого не пускали, поэтому оставалось довольствоваться слухами и попытками подсмотреть. Машенька как раз заканчивала рассказывать о выполненных исследованиях.

– При проведении анализов взятых проб мы использовали три различные аналитические методики: цветовую реакцию, тонкослойную хроматографию и спектроскопию, – не запинаясь ни на одном слоге, излагала Машенька, – и выяснили наличие в составе воздуха, воды и почвы диэтиламида лизергиновой кислоты.

– ЛСД, – подытожил Макс и выслушал благодарные вздохи комиссии.

– То есть, получается, что там в готовом виде содержатся такие сложносоставные вещества? – зачем-то ляпнул новый преподаватель, ещё недостаточно хорошо знакомый с Машенькой. Остальные зацыкали на него, но было уже поздно.

– Алкалоиды спорыньи…

– Токсины, которые вырабатывает грибок, живущий в злаковых, – как на духу выдал Макс.

– …в процессе обработки гидразингидратом…

– Бесцветная жидкость с неприятным аммиачным запахом… Она там вместо дождя, – протараторил, чётко уложившись в паузу между вдохами, студент.

– …образует на воздухе смесь с кислородом, и при контакте с каталитически активными веществами, имеющими развитую поверхность…

– Песок, земля, асбест, уголь, вата и там оксиды всякие, – снова вклинился парень.

– …получается диэтиламид лизергиновой кислоты.

– ЛСД, – снова подытожил студент и с намеком глянул на ведомость.

– А как всё-таки планета называется на самом деле, вы так и не выяснили? – тот же новенький преподаватель прокричал в спины уже почти вышедших из аудитории с отличными оценками студентов. Машенька было дёрнулась отвечать, но Макс ловко заступил ей путь, дверь с грохотом закрылась. Комиссия с облегчением выдохнула, а доцент достал указку и ткнул в название курсовой работы.

Крупным шрифтом, заглавными буквами, по самому центру страницы значилось: «Добро пожаловать на планету Глюк».