Договор со Смертью

В стары годы Смерти легко работалось. Знай себе, заключай договора да по ним души-то и забирай. Хочешь в письменном виде, в трёх экземплярах да с печатями Небесной канцелярии, а хошь – и устно можно. Ну, там, скажет, бывало, чиновник какой, что хочет увидеть Париж и умереть, так оно и выходило. Приедет в столицу Франции, пуркуакнет там на Елисейских полях с девицами красными, канканы попляшет, шампани из горла похлещет – да и на тот свет от инфаркта отъедет. А родне потом с вывозом тела, с похоронами да наследием разбирайся!

Или напишет иной раз барышня кисейная какая в дневничок свой заветный, что хотела бы любви чистой до гробовой доски с красавцем писанным, так оно и выходит. Встречает господина с усами завидными, напомаженными и в штиблетах по моде последней, пишет ему письма воздыхательные, получает отказ и руки на себя накладывает. А что? Любовь? Любовь! Чистая? Чистая! Даже непорочная! И до гробовой доски ведь. Всё, как в договоре со Смертью чернилами выведено.

Потому люди в стары годы особливо долго и не жили. Детишек нарожают, на ноги поставят – ну и отдохнуть можно. Кому в райский санаторий путёвка давно выписана, кому в аду на сковороде загары получать. Смерть всяко за каждым придёт да договором в нос тыкнет. Мол, пора, ибо обещано.

Но жила в деревне одной женщина, умом не обделённая и уж шибко на семье зацикленная. Ибо вдовица почётная. Мужа нет – крутись, вертись, аки белка в колесе, а детишечек образуй, поучи, к делу приставь, на заработок направь, да ещё и безопасность с детством обеспечь. Короче, ни минутки продыху с пятерыми-то!

И вот приходит к ней Смерть, ровно как в договоре прописано – по первому совершеннолетию старшенького. А женщина только руками всплеснула, да и как заголосит: «Ой, Смертушка, ой, добренька! Да, помню, что обещалася по совершеннолетию старшенького к тебе в руки добровольно передаться, да только неженатенький он у меня. Без супружницы пропадёт совсем! Вот как свадебку справим, там вот и явлюся, явлюся пред твои светлые и справедливые оченьки! А пока, давай миром договор тот и продлим, а?»

Смерть, конечно, повздыхала, поворчала для проформы, но как матери-героине откажешь-то? И то правда на ея стороне. Негоже мужчине старшому в семье да неженату быть. Продлили договор, в общем.

И вот через год справила вдовица свадьбу старшенького. Тут и Смерть за своим заявилась. Но женщина фишечку просекла и вещает, в колени Вечной падая: «Ой, милая моя! Ну, мне б внуков вот дождаться, немного понянчиться, да дочку вторую и третью замуж выдать, за нормальненьких! Смилосердствуйся, Смертушка-матушка, дай ещё мир потоптать немножечко, а с меня не убудет!»

Смерть, конечно, пальцем погрозила, но договор переписала. Пришла за женщиной, когда уж трое внуков у неё народилися, да дочки замуж повыходили, а одна ажно на сносях ходила. Но и тут у вдовицы и по совместительству бабушки нашлись веские аргументы. Двое младшеньких еще остались на ноги не поставленными! Ну, и огород опять же не вспахан. И огурцы не закручены. Куры, гады, нестися перестали, что делать-то? Ну, никак помирать нельзя, пока урожай картошки всей не пособран, а ботва жуком не пожрана.

Ходила так Смерть к женщине долго. Лет до ста где-то так, пока уж правнуки не пошли. А там уж и умирать вроде как не страшно. Осень к тому ж, урожай собран, жуки попередохли все, огурцы поперекручены и в погреба попрятаны, куры петухом сто раз потоптаны. Вроде как ничего не мешает договор исполнить.

И вот лежит себе в постели мать семейства огромного, смотрит Смерть неслышно входит и становится у грядушки* изножной. И глаголет тогда женщина на последнем издыханьи: «Ну, вот дождуся стакана воды от близких – и всё. Окончились дни мои земные». Кинулись потомки стакан воды искати, ан нету! То кружка, то бокал, то чашка кофейная, а стакана-то нет нигде! Да и воды тоже не предвидится – отключение водопроводное грянуло. А воды бутилированной ещё и не придумано. Засада!

Посмотрела на тот цирк Смерть, посмотрела, да и плюнула. «Живи, хитрая бабка! Когда надо будет, сами меня найдёшь», – да и пошла по другим домам договорников высматривать. А женщина ещё лет десять прожила после этого, пока вода нормально в доме не укоренилася, без всяких там выключений. Ну, и стаканы все потомки с той поры при себе носить стали. Гранёные. На всякий случай.

А потом и народ прочий прознал, что со Смертью договора-то продлять можно. И ка-а-ак давай пользоваться! Вместе с медициной продвинутой. Но в основном опять же только женщины. Мужчины почему-то всегда считают, что раз пером написано, то топором не вырубишь. А переписывать там что-то, корректировать – дело долгое да муторное. Лучше уж чарку горькой выпить да побыстрее к цели искомой прийти, чтобы Смерти полегче работалось. Уважают Вечную! Так-то.

_______

*грядушка – спинка кровати