Долгожданный отпуск

Утренние лучи улыбались сквозь листву. Сергей Павлович, немолодой человек с усами на круглом лице, пил кофе и ел печенье в своем кабинете. Настроение было нерабочим: через несколько дней его ждал отпуск и поездка на курорт с семьей. Билеты уже были куплены, а супруга счастлива и приветлива вот уже целую неделю.

Сергей Павлович увидел крошку от печенья на столе, провел рукой по глянцевой доске и, прислушавшись к шуршанию, прочувствовал рабочую тишину. Он любил свою работу, аналитик по межпланетной безопасности, но отдых любил еще больше.

Сектор Н-13, в котором Сергей Павлович работал уже одиннадцать лет и знал как свои два пальца, был относительно спокойным. Всего две обитаемые планеты в одной системе. Аркоты и кретоны недолюбливали друг друга из-за старой войны за астероидный пояс. Но взаимная выгода от вступления в межгалактический союз их давно примирила. Теперь всё своё пренебрежение они выражали на Больших Играх. Большие Игры, что-то вроде спортивных состязаний, проводились между двумя планетами со времён подписания мирного договора.

Сергей Павлович должен был на днях закончить очередной отчет и предать дела помощнику. Игры закончились. Оставалась заключительная, торжественная часть. Аркоты победили, поэтому их дипломатические дела сводились к получению поздравлений. А кретоны переживали депрессию из-за пятого подряд проигрыша. Они принимали слова поддержки, а так же из-за врожденной скрупулезности вели учетные записи: кто и в каких выражениях проявил сочувствие.

Развалившись в кресле, Сергей Павлович развернулся к большой фотографии от пола до потолка, положил в рот очередную печенюшку и сделал глоточек кофе. Он очень любил эту фотографию. На ней изображалась встреча двух рас после длительного политического недоразумения. Сергей Павлович, в то время молодой и амбициозный, тоже попал в кадр. Впрочем, он тогда действительно постарался. Заслужил. Сейчас он уже был не способен на подвиги. Он остепенился и его вполне устраивала работа кабинетного аналитика.

С фотографии, казалось, смотрел пестро разодетый аркот и дружелюбно улыбался, если, конечно, клювом можно улыбаться. Голову инопланетного дипломата украшали пышные перья всевозможных оттенков, но не такие жесткие, как у земных птиц, а мягкие, спадающие, будто волосы. Сходство с птицами усиливали длинные крючковатые пальцы желтого цвета. Сергею Павловичу его руки напоминали лапы петуха. А вот рука кретонского дипломата, которую пожимал аркот, казалось, была единой монолитной костью, напоминающей копыто. На самом деле пальцы кретонов складывались вовнутрь костяной пластины.

Улыбающимися кретонов было сложно представить: широкие черные глаза, горделивая осанка, великолепные закрученные рога по бокам – придавали им вид одухотворенной грусти. Вечной грусти. Отсутствием чувства юмора кретоны славились на всю галактику.

Сергей Павлович поставил чашку из-под кофе на небольшой поднос и решил проверить изменения в графиках взаимных обид. Он тяжело вздохнул: не хотелось приступать к рутинной работе. Он тыкнул по экрану. Открылось меню с полосками зеленого, желтого и красного цветов – показателями различных нюансов общественного настроения обеих рас.

На графиках аркотов наблюдалось некоторое снижение обиды на кретонов. Сергей Павлович улыбнулся себе в усы: ничего удивительного. Импульсивные аркоты не были злобной расой и, как правило, сочувствовали проигравшим. А вот обида кретонов уже давно росла, хоть оставалась в пределах допустимого. Сергей Павлович ожидал, что после проигрыша шкала обиды на аркотов увеличится, но когда он открыл график, у него даже сердце ёкнуло от неожиданности. Обида резко выросла на пятнадцать процентов и вышла за пределы нормы, окрасившись в красный цвет.

Только из-за проигрыша взвешенные кретоны не могли так резко перейти от неприязни к ненависти. Цифры требовали объяснения, поэтому Сергей Павлович надел очки и начал внимательно изучать остальные графики. Четкой причины он не нашел, но обнаружил, что уровень инфантильности и ностальгии по героическому прошлому тоже шли вверх на протяжении нескольких лет. Подставив цифры в формулу вероятности конфликта, он получил шесть процентов.

Ситуация не критическая, но по инструкции он должен доложить начальству. С плохим предчувствием, что отпуск под угрозой, Сергей Павлович потянулся к кнопке вызова, но его опередили. Пришлось нажимать кнопку не вызова, а приема. На экране появилось раскрасневшееся лицо его непосредственного начальника Педро Гонсалеса. Он был крайне раздражен. Его лысина влажно поблескивала, а морщина на лбу кривой чайкой взывало к чувству вины Сергея Павловича.

– Какие у тебя данные? – спросил он, даже не поздоровавшись.

– В-вероятность шесть процентов, – ответил Сергей, немного заикаясь от неожиданности. – Я как раз со…

– Шесть процентов?! – заорал Педро. – Шесть?! Дармоеды! Я всегда говорил, что вы дармоеды!

– Что случилось? – как можно более четко попытался спросить Сергей.

– Кретоны объявили войну аркотам! Так что это не шесть процентов, а все сто. И никакая не вероятность, а свершившийся факт. Все ваши методы никуда не годятся!

– Да, но вы тоже упустили. На пустом месте такие вещи не происходят, – ехидно сказал Сергей Павлович. Он пришел в себя после неожиданной нападки начальника и вернулся к своему самоуверенному тону ценного сотрудника.

– Такого идиотизма никто не мог просчитать, мой друг, – примирительно сказал Гонсалес. – Ты знаешь, какая причина?! Это просто издевательство над дипломатией! Аркоты на свое празднество подготовили новое представление в честь пятой победы в Больших Играх. Они поместили изображение великого вождя кретонов на победном мяче, того самого, что принес кретонам победу в битве за астероиды. Они собираются пинать мяч ногами под аплодисменты и издевательские песни фанатов. Кретоны об этом узнали, оскорбились, а ты знаешь, как они свято чтут своих героев, и выдвинули ультиматум. Они требуют принести извинения в течение двадцати четырех часов, иначе пойдут войной на Аркот для наказания и принуждения к покаянию.

– Постой, их флот заморожен. Они не смогут им воспользоваться без нашей санкции?

– Нет. Но они уже цепляют оружие на торговые корабли. Безумие какое-то. Они как заигравшаяся шпана.

– А может быть, аркоты принесут извинения, чтобы успокоить ситуацию? А дальше вы разберетесь дипломатически?

– Это исключено. Ты же знаешь, у них гордость и азарт – одна из основных черт. Сейчас у них подъем патриотизма. Они обвиняют кретонов во вмешательстве во внутренние дела и оставляют за собой право пинать этот проклятый мяч. Их главный советник даже демонстративно попинал его во время видео конференции. От нас они требуют военной защиты, иначе обещают устроить засаду и силой вернуть себе астероиды, от которых они отказались во имя мира, как они утверждают. Мы пробовали их успокоить и призвать к разумному решению, но это бесполезно, – Гонсалес развел руками, – и закон на их стороне. Мы обязаны их защитить и мы сделаем это, если не найдем способа успокоить кретонов. Но это будут жертвы. Ненужные глупые жертвы. Я уже молчу, что нас отправят с позором на покой.

Педро Гонсалес очень выразительно сверкнул глазами и продолжил:

– Так вот, Сергей. Ты единственный, кто дал хоть какой-то процент вероятности. Назначаю тебя координатором группы. Ваша задача – установить глубинную причину и предложить хоть какой-то способ решения. У вас осталось двадцать два часа. А мы продолжим уговаривать обе стороны. Как умеем. Мой секретарь организует конференцию, устройте мозговой штурм. Ты понял?

Сергей Павлович на мгновение задумался, потом сказал:

– Подожди. Я занимаюсь этими планетами давно. За это время неплохо научился понимать их психологию. У меня вертится в голове одна идея, – он замолчал, потер лоб рукой и продолжил. ­– Мы возьмем их на понт. Кретоны серьезные, но не очень сообразительные, должны поверить. С аркотами сложнее,– продолжил он менее уверено, – но они азартные. Должно получится, –он усмехнулся.

– Так ты ж скажи, что делать? Идея то в чем? – Гонсалес явно заинтересовался, все-таки Сергей Павлович человек с опытом.

­– Аркотам мы напомним, что в случае войны все игры прекращаются, и пригрозим им запретом любых межпланетных игр на десять лет. Можно даже попросить нашего сенатора для такого дела письмо гневное составить. Мол, защитить - защитим, но за провокацию конфликта сенаторы хотят проголосовать за запрет игр. Пусть прекратят баловство с мячом. Кретонам же скажем, что если они от войны не откажутся, то в знак солидарности все планеты содружества последуют примеру аркотов. Нацепят изображение их героя на мяч и будут пинать, пока война не прекратится.

– Очень глупо, – ответил Гонсалес обижено, и задумался. Потом почесал нос и добавил:

– Но ведь и конфликт глупый, – он поспешно выключил видеосвязь.

* * *

Несмотря на опасения, отпуск Сергея Павловича начался вовремя. После стресса приятно расслабиться, а текила имеет особый вкус. Он лежал в шезлонге у моря, на самой лучшей планете галактики –родной. Солнце клонилось к закату, легкий ветерок приятно щекотал кожу. Море поблескивало отражениями. Жена с дочерью гордились своим мужчиной, предотвратившем межпланетную войну. Пусть он не мог получить официальную благодарность, ведь пришлось прибегнуть к откровенному обману, но премию Педро Гонсалес ему оформил. Сергей Павлович посмотрел в небо: высоко-высоко парили две птицы. И никакой аналитики.