Дорога перед нами

Евсефор прошел сквозь опустевшую рыбацкую деревню. Похоже, тут давно все умерли, такая глухая тишина стояла, и даже трупного запаха почти не было. Или его уносил ветер. Юноша спустился к морю и отыскал у причала лодку, оглядел ее — нет ли пробоин или щелей, проверил снасти, осмотрел парус. Весел не оказалось, но он, обойдя безлюдный берег, нашел неплохие в одной из оставленных лодок.

Он наполнил бочонок пресной водой из местного колодца. Может, не стоило ничего брать здесь, где все умерли от поветрия, но даже если он заразится, у него остается возможность успеть, он видел, что некоторые болели и по две-три недели, а от жажды он умрет через пять дней, а то и раньше. Он должен успеть добраться до тех дивных Островов-на-краю-света, где живут бессмертные, должен упросить их снизойти до печального мира людей, помочь победить страшное поветрие. Когда он молился в пустом храме их разоренного болезнью монастыря, ему было видение. Ангел, махнув крылом, приоткрыл завесу на Царских вратах, распахнул створки, и там, в глубине алтаря, Евсефор увидел море, а в море — острова. Потом видение растаяло, но Евсефор уже знал, что делать. Он попросил благословения у настоятеля и отправился в путь.

Теперь перед ним простиралась бескрайняя синева, и где-то там, в бесконечной дали лежали Острова-на-краю-света. Где именно в море Океане искать эти дивные острова, он толком не знал. Все сведения о них, которые удалось Евсефору получить из рукописей, где излагались рассказы очевидцев, были весьма расплывчаты и туманны.

К тому же он все-таки заразился, если не в той деревне, то где-то еще. Ему оставалось лишь плыть, отдавшись на волю Божью, надеясь, что ветер и волны принесут лодку к спасительной земле.

Жар солнца иссушал, жар болезненный вытягивал последние силы. Евсефору оставалось лишь положиться на милость Божию, предав свой дух в Его руки. И милость Божья, действительно, была с ним. После десяти дней скитаний в бескрайней синеве Океана и неба, его лодку прибило к берегу. Вскоре его обнаружил здешний землевладелец господин Бай Бинъюй. Был он не просто землевладельцем, он принадлежал к одному из древнейших родов целителей и травников, великих знатоков лечебной магии. Из поколения в поколение передавалось в этом роду предание о том, как их предки — потомки великого духа Шэнь-нуна[1], скрываясь от преследований небесного императора, обнаружили проход между мирами и бежали от своих гонителей в страну Байчжоу — на Белые острова. Свои знания, углубляя и приумножая, они также передавали из поколения в поколение, не тая их, однако, ни от кого, делясь со всеми желающими их получить. Потому на Белых островах было так много людей, сведущих в медицине, потому жизнь обитателей островов была столь длинной, что попавшим сюда случайно рыбакам и мореплавателям они казались бессмертными.

Господин Бай сразу заметил признаки болезни у человека в лодке. Прикрыв лицо платком, надев перчатки из тонкой кожи, которыми всегда пользовался, собирая травы, он осмотрел несчастного и определил болезнь. На островах Бай Бинъюй не сталкивался с подобным, однако читал записи, принесенные еще его давними предками. В те далекие времена болезнь эту не умели лечить, однако теперь, усовершенствовав магические способности, узнав множество растений, дающих силу противостоять любой болезни, люди из рода Шэнь-нуна могли потягаться со злыми духами, насылающими страшные поветрия.

Приняв меры предосторожности, господин Бай велел слугам отнести больного в лесную хижину, где господин любил в уединении предаваться размышлениям и чтению. Там он и взялся лечить беднягу.

Едва очнувшись, Евсефор умолял своего спасителя снизойти в мир смертных и спасти людей от гибели. Бинъюй не понял слов, однако понял суть просьбы. Он давно уже думал о том, чтобы, покинув острова, направиться к земле людей, помогать и делиться накопленными знаниями. Общаясь с Евсефором, он немного выучил эласский язык, а также язык Пэоны, некогда великой империи, утратившей былую мощь, однако не потерявшей культурного влияния. Язык Пэоны знали во многих странах, находящихся на территории, принадлежавшей некогда этому государству.

Евсефор, набираясь сил после болезни, с восторгом внимал поучениям господина, пусть слов им недоставало, но господин Бай рисовал пояснения, показывал жестами. Постепенно узнавая язык, проникая в глубины знаний, Евсефор все больше утверждался в мысли о верности предпринятого шага. Но он торопился вернуться, почти не надеясь, что господин покинет свой родной остров.

Однако Бай Бинъюй стал собираться в путь. Пока он готовил все необходимое: травы и семена, пилюли, мази, инструменты, — Евсефор бродил по острову, карабкался на белые скалы, срывая незнакомые растения, спускался к морю, собирал водоросли. А по вечерам расспрашивал господина об их названиях и свойствах. Так прошло несколько месяцев. Взяв нескольких слуг — самых самоотверженных и преданных, снарядив корабль, собрав экипаж из молодых, отчаянных и любознательных моряков, в середине осени, когда подул попутный ветер, господин Бай Бинъюй с Евсефором отправились в путь. Бай Бинъюй, стоя на корме, долго смотрел назад — туда, где растаяли в дымке Белые острова, где он оставил семью — жену и двоих детей — на попечение своих родителей, и куда он больше никогда не вернется…

Евсефор же, убежав на нос корабля, нетерпеливо вглядывался вдаль, где на горизонте должна была появиться земля — его многострадальная Эласа, измученная болезнью и войной. Несчастные люди ждали помощи, и помощь готова была явиться.

Прибыв на материк, господин Бай исцелял и обучал. Он обошел с Евсефором Эласу и Сребну, а потом, оставив ученика, морем добрался до Шемеша, прошел вдоль океанского побережья, все также исцеляя и обучая, и добрался до Авиции — наследницы великой Пэоны, где и остался жить, получив от тамошнего государя земельный надел и пожизненное жалованье. Он по-прежнему брал учеников и дожил до глубокой старости.

Прощаясь с сыном, Бай Бинъюй сказал, что если тот будет хорошо учиться, всегда сможет, оказавшись на земле людей, отыскать отца по следам. Он и не думал, что через много лет его внучка пройдет его путем, собирая подсказки, оставленные дедом. Следуя этой дорогой сквозь миры и времена, она обретет любовь, место, найдет свое предназначение и, наконец, вернется в родной мир, чтобы встретиться с Ланье — последним учеником деда.

[1] Шэнь-нун — (кит. упр. 神农, пиньинь Shénnóng, божественный земледелец) — в китайской мифологии один из важнейших культурных героев, покровитель земледелия и медицины, один из Трёх Великих. Его называют также Яньди (кит. 炎帝, «огненный император») и Яован (кит. упр. 药王, пиньинь Yàowáng) — «царь лекарств».