Дорога смерти

У любого дальнобойщика полным-полно разных баек и историй. Но вот о сАмом серьезном и страшном они ни за что не расскажут. Эти темы перетираются только между собой в узком профессиональном кругу. А многое, от чего у вас всех волосы дыбом встанут, им уже кажется обыденной рутиной. А самые яркие воспоминания всегда у всех связаны с первыми рейсами. И я не исключение.

Меня сразу после дембеля назначили к дяде Паше сменщиком. Дядя Паша исколесил всю страну, пережил разные времена, умел пристраиваться, договариваться, давать отпор. Но в основном мы катались по району. Каждый в свою смену. А потом нам выдали фуру, и мы стали ездить на дальние маршруты. Дяде Паше 40 лет, но он весь седой. И однажды я узнал почему.

Наш маршрут шел через трассу Тюмень – Ханты-Мансийск. Ее все называли дорога смерти. На мой вопрос, бывал ли уже дядя Паша на этой трассе, он буркнул «Да» и переключил тему разговора. Я знал, что если мне следует о чем-либо знать, дядя Паша меня предупредит. В этом смысле мы довольно слаженно с ним работали. Сказывалась, конечно, разница поколений, но в целом команда сложилась удачно: он командовал, я подчинялся. Иногда я его троллил, он бесился. Потом называл меня «непуганым поколением» и сводил начавшуюся ссору на «нет».

Из Тюмени после загрузки фуры получилось выехать только во второй половине дня. Дядя Паша заметно нервничал. Он вообще перестал со мной разговаривать. Ну такое уже бывало, поэтому я надел наушники, включил плеер и тихо подвывал в такт песни. Раньше это жутко бесило дядь Пашу. А тут вообще на меня внимания не обращал. На вопрос «все норм?» он буркнул, не отрывая взгляда от трассы «Отвали, Санек». Ну я и отвалил.

Трасса от Тюмени до Ханты-Мансийска сама по себе была ужасна, сплошные ямы. Она выматывала. Мы ехали буквально шепотом. Встречного транспорта почти не было. А к ночи мы вообще остались на трасе одни. Я предложил сменить дядьПашу, но он отказался. Сказал, что сна ни в одном глазу пока. Предложил мне поспать, пока есть возможность. Я и задремал.

Проснулся я словно от толчка. На часах 2 ночи. Посмотрел на дядь Пашу. Предложил сменить его. Он согласился. Я сел за руль. Дядь Паша стал наливать себе кофе из термоса. Я бросил взгляд на трассу и увидел человека. Женщину. Высокую. Волосы длинные, светлые свисали на темной одежде. Она брела впереди нас по обочине слева где-то в трёхстах метрах от машины. Я кивнул в ее сторону:

-Смотри-ка. Женщина в таких местах и ночью Может подвезем?

Дядь Паша от моих слов дернулся и уронил кружку. Кружка, расплескивая по кабине горячий кофе, упала куда-то вниз. Я чертыхнулся, бросил злой взгляд на дядь Пашу, приготовился съязвить про возраст и , что руки не держат. Слова застряли во рту. Дядь Паша весь белый, как его седые волосы, с ужасом смотрел вперед, на трассу. И он стал заикаться:

- К-к-к-кая женщина, С-с-с-анек?

- Да вон идет с моей стороны.

Я протянул руку в стороны женщины, но она уже была не на обочине. Она шла прямо по середине трассы, спиной к нам. « Что за черт!» Я растерялся. А женщина резко повернулась к нам и побежала какими-то прыжками прямо на нас. Только это была уже не женщина, а какой-то- лысый мужик. Он бежал и выл:

-Паша! Ты бросил меня! Забери меня отсюда!

Дядь Паша орал рядом:

-Гони Санек! Прямо на него гони!

Он изловчился каким-то образом и нажал на газ, прямо поверх моей ноги. Фуру трясло, а мужик, добежав до кабины, рванул и пронесся прямо через нас. Меня обдало холодом и резко заболело сердце. Я продолжал давить на газ , и не сразу осознал, что дядь Паша орет, чтобы я остановился.

Грудную клетку сжимало все сильнее. Дядя Паша положил руку на мою. Я почувствовал тепло его руки и стал приходить в себя. Затем затормозил . Какое-то время мы сидели молча. На дядю Пашу было страшно смотреть. Весь белый, на лбу испарина, губы дрожжат. Я закрыл глаза и стал глубоко дышать. Отдышавшись, я спросил.

-Что это за чертовщина?!

Дядь Паша долго молчал. Собирался с силами. Потом выдавил:

- Напарник мой, - И снова замолчал. Я подождал. Вдруг еще что скажет. Но нет. Он упорно молчал. А я начал злиться:

- Мне что каждое слово клещами вытаскивать? Я чуть не сдох сейчас. Имею право знать из-за чего? Какой напарник? Почему он здесь и почему он орал, что ты бросил его?

- Не бросал, - глухим голосом начал говорить дядь Паша. - Забрал я его, и похоронил дома.

- Как он умер?

Дядь Паша резко повернулся ко мне:

- А также, как почти ты сейчас! Увидел бабу на трассе. Зимой и почти раздетую. Ну он и остановился, подвезти. Мы ждали, что она рядом со мной сядет. А она подошла с его стороны. Я глянул на нее и чуть не умер. Абсолютно гладкое лицо. Без глаз, без носа и только зубы. Напарник мой Валерка тут же умер на месте. Инфаркт. А потом она пошла к моей стороне. Я не помню как оттолкнул Валерку в сторону, прыгнул за руль и газанул. Еду, и не поверишь реву и ору одновременно. Валерки больше нет. А я с ним почти всю страну исколесил. Мы вместе молодые еще начинали. Многое прошли. Ближе , чем брат был. В первом же поселке я остановился. Посмотрел на себя в зеркало. А я весь седой. Полностью. И мне было тогда 36 лет. Потом долго меня милиция мурыжила. Путевой лист поменял, чтобы домой вернутся. Вёз Валерку домой вместе с грузом. Последний его маршрут был. После этого маршрута я больше на дальняк и не ездил. Все по району мотался. Пока ты не появился.

Я слушал молча и чувствовал, что грудная клетка до сих пор сжата, а сердце болит.

Дядь Паша продолжил, будто прочитав мои мысли:

- Я не знаю, что это за тварь, Санек. Но никто еще живым от нее не уходил. У всех сердце не выдерживало. Только нам с тобой посчастливилось ее увидеть и живыми остаться. А мне так дважды.

Это действительно так и было. Многих тот призрак унес с собой. Очень многих. А я понял, что надо быть готовым к этим тварям. И знать про них всё. И я стал собирать любые сведения. Хорошо, что дальнобойщики между собой охотно делятся такими историями. Ничего не скрывают. А я уже сам решу, как использовать эту информацию.