Драконий лекарь. Том 3

***

Каюта капитана на фрегате Его Величества «Белая Роза» пахла, да и ощущалась в целом… отнюдь не свободой. Чувствовались ароматы пчелиного воска, дорого табака, пороховой гари и… презрения, куда уж без него. Таким… тонким, едва уловимым ароматом разочарования. Но Альфред был рад, ведь… чего тайны рожать, соскучился по этой атмосфере!

И сейчас сбежавший с рабства Йоркшир стоял перед высоким, в человеческий рост, зеркалом в позолоченной раме. Впервые за полгода он видел свое отражение не в мутной луже и не в куске полированной бронзы, а в настоящем венецианском стекле.

Но из зеркала на него смотрел чужак.

Человек напротив был пугающе худым. Его кожа, некогда бледная, как и подобает дворянину, теперь напоминала дубленую кожу старого сапога — обветренная, потемневшая от солнца и грязи, испещренная мелкими шрамами. Но страшнее всего были глаза. Они запали, окруженные темными кругами, и в них поселилась какая-то звериная, затравленная настороженность. Даже сейчас, находясь в безопасности, в сердце самого мощного корабля британского флота, он ловил себя на том, что прислушивается к скрипу мачт, ожидая услышать хлопанье кожистых крыльев.

Дверь каюты открылась без стука.

В комнату вошел человек, похожий на Альфреда так, как породистый скакун похож на загнанную клячу. Тот же профиль, тот же разрез глаз, те же жесткие складки у губ. Но этот человек был выбрит, напудрен, и его мундир сидел на нем безупречно, поблескивая золотым шитьем адмиральских эполет.

Уильям Йоркшир. Старший брат. Наследник титула. Любимец двора. И, по совместительству, спаситель, которого Альфред ненавидел сейчас больше, чем Рагнара Костяного.

— Ты все еще разглядываешь себя, Ал? — голос Уильяма был ровным, прохладным, как сталь клинка. — Пытаешься найти там того бравого капитана, который обещал привезти короне новые земли?

Альфред отвернулся от зеркала, натягивая свежую, хрустящую рубашку. Ткань казалась ему наждачной бумагой после привычных лохмотьев.

— Я выжил, Уильям, — глухо ответил он. — Я провел полгода в аду. В плену у варваров, которые молятся молоткам и живут в грязи. Я видел тварей, которых нет даже в бестиариях.

— Выжил, — адмирал прошел к столу, заваленному картами, и налил себе вина. Альфреду не предложил. — Вопрос лишь в том, какой ценой. Артур доложил мне о твоих… тактических решениях при отходе. Бросить ребенка викингов на съедение, чтобы выиграть время?

Уильям сделал глоток, поморщился, словно вино было кислым.

— Прагматично. Но в Лондоне это назвали бы трусостью. К счастью для тебя, Лондон далеко.

— Ты не понимаешь, — Альфред сжал кулаки. — Там не действуют законы чести. Там действует закон пищевой цепи. Либо ты, либо тебя. Я сохранил жизнь себе и верному слуге Короны. Я добыл сведения…

— Сведения? — перебил его брат, и в его голосе прорезался металл. — О чем? О том, как копать уголь для дикарей? Или о том, как драить палубу?

Уильям резко поставил бокал на стол. Жидкость выплеснулась на карту, растекаясь кровавым пятном по изображению Атлантики.

— Ты думаешь, мы здесь ради тебя, Ал? Ты думаешь, эта эскадра — «Белая Роза», «Железный Герцог», «Авангард» и «Суверен» — прошла через шторма, Мертвое море и чертову дюжину драконьих гнезд, чтобы спасти младшего сына графа Йоркшира?

Альфред замер.

— Вы… вы ведь искали меня. Снаряженная экспедиция…

— Экспедиция была похоронена полгода назад, когда мы получили весть о гибели твоего корабля, — жестко отрезал адмирал. — Мы здесь не ради спасения. Мы здесь ради войны.

Он подошел к брату вплотную.

— Мир изменился, пока ты гнил в шахте. Левиафан мертв, да... В этом ты, можно сказать, сыграл большую роль. Корона признала твои успехи.

Альфред моргнул, словно получил пощечину. Картинки всплыли в памяти: тот безумный бой полгода назад, шторм, черная вода, залпы всех орудий «Лапласа» и предсмертный вой, от которого лопались перепонки и трескались мачты. Тогда он думал, что это была величайшая победа.

— Твои гарпуны и порох сделали свое дело. Однако, барьер пал. Ты, дорогой братец, открыл дверь в настоящий ад! Не для торговых судов с пряностями, как мы мечтали! А для тварей! Они хлынули потоком. Представь себе тысячи летящих из-за мертвого моря драконов, которых ничего, и никто не сдерживает. Они ВСЕ рванули через океан на восток, на НАШИ земли. Они налетели на побережье Нормандии, сожгли Гавр, добрались до Дувра. Англия была в огне, Ал. Наши границы трещали. Мы были в тисках…

Альфред осел на стул. Ноги вдруг стали ватными. Он думал, что совершил подвиг, расчистив путь. А оказалось…

— Твоя самонадеянная экспедиция в дальние земли только усугубила положение всей страны, — холодно чеканил слова адмирал. — Мы теперь на передовой с рептилиями.

— Но… почему вы здесь? — прошептал Альфред. — Если Англия в огне, почему флот здесь, на краю света?

— Потому что мы научились давать сдачи, — усмехнулся Уильям, но улыбка не коснулась его глаз. — Война — двигатель прогресса, знаешь ли. Мы создали оружие, способное сбивать их. Мы начали жечь их гнезда в Европе. И они побежали.

Он провел рукой по карте с востока на запад.

— Нам удалось погнать драконов обратно, на запад. Мы гоним их сюда, в их дикие земли, чтобы запереть и…

— Мы гоним их… — повторил Альфред.

Вот чем и объяснялось странное поведение драконов на острове сегодня. Их нервозность. Появление новых видов, которых раньше не было в этих широтах. Драконы просто отступали. Они искали новые территории, вытесненные войной в Старом Свете!

— Кхм, именно. Мы нашли их слабые места, — продолжил адмирал, разглаживая карту рукой в белоснежной перчатке. — Определенные частоты звука дезориентируют их, сводят с ума, а королевские алхимики разработали смеси, которые горят даже на воде и прожигают их чешую насквозь. Мы стабилизировали фронт на границе с Францией, отбросили тварей от Лондона. И теперь… теперь мы здесь.

Он поднял взгляд на брата.

— Ты, возможно, не понимаешь всей картины, Ал. Твоя экспедиция, хоть и казалась катастрофой, открыла ящик Пандоры. Но в этом ящике, помимо смерти, лежало и золото.

Уильям обвел рукой карту архипелага.

— Левиафан мертв. Барьер пал. Да, сначала это принесло хаос, но теперь, когда мы научились бить их… перед нами открылся Новый Мир. Эти острова, Альфред… Это нетронутые ресурсы, земные богатства, посланные нам Господом, во имя правления Короны! Лес, редкие минералы, стратегический плацдарм. Это блестящее экономическое подспорье для истощенной войной казны!

Адмирал улыбнулся.

— Золотая жила, брат. Мы здесь ради экспансии. Мы создадим здесь колонию. Форпост Британии на краю света.

Альфред слушал, и в его голове медленно укладывался масштаб происходящего.

— Колонию? — переспросил он. — Здесь? Среди вулканов и драконов? А как же викинги?

— Викинги? — фыркнул Уильям, словно речь шла о назойливых мухах. — Дикари с топорами против нашего флота? Они либо присягнут Короне и станут рабочей силой, либо исчезнут. Меня больше заботит логистика.

Он резко развернулся и вышел на палубу. Альфред поспешил за ним, щурясь от яркого солнца.

Фрегат «Белая Роза» шел полным курсом, разрезая волны. Рядом, в кильватерном строю, шли еще три великолепных корабля — «Железный Герцог» с его массивными, окованными медью бортами, легкий и быстрый «Авангард» и тяжелый грузовой «Суверен», трюмы которого были забиты инструментами и материалами для строительства форта.

— Мы уже начали, — бросил Уильям, указывая на горизонт. — Мы оставили три транспортника и инженерный корпус на Безымянном острове, в двух днях пути к востоку отсюда. Там уже закладывают фундамент первого форта. А мы… мы здесь, чтобы зачистить периметр и обеспечить безопасность инвестиций.

Он вдохнул соленый воздух полной грудью.

— Ты провел здесь полгода, Альфред. Ты потерял честь Йоркшира, копаясь в грязи. Но теперь у тебя есть шанс всё исправить. Ты станешь моим советником по местной… фауне. Мы превратим этот дикий край в жемчужину Короны. И никакие драконы нам не помешают.

Вдруг с марса — наблюдательной корзины на мачте — раздался крик:

— Справа по борту! Две цели! Идут под водой!

Альфред вцепился в леер. Уже встречались с такими тварями –– огромные водные драконы, способные плеваться кипятком, который плавит плоть и варит людей заживо в собственных доспехах.

— Боевая тревога! — рявкнул Уильям, но в его голосе не было паники.

На палубе закипела работа.

— Система орошения — пуск! — скомандовал старпом.

Альфред с изумлением увидел, как матросы начали вращать огромные вентили на палубе. Из труб, проложенных вдоль мачт и бортов, с шипением вырвались струи воды, накачиваемые помпами из трюма. За считанные секунды палуба, паруса и борта корабля оказались покрыты водяной пленкой.

— Они не смогут поджечь нас или расплавить смолу, пока мы мокрые, — пояснил Уильям, даже не глядя на брата. — А теперь покажем им нашу «гостеприимность». Левый борт — готовьсь! Канониры — картечь «Драконья Смерть»!

Море справа вздыбилось. Из воды вынырнули две гигантские, уродливые головы на толстых шеях. Они были огромны, казалось, больше самого корабля. Их зобы раздулись, набирая воду для залпа.

— Пли!

Залп «Белой Розы» был оглушительным. Но вместо обычных ядер из стволов вылетели странные снаряды. В воздухе они раскрылись, превращаясь в вращающиеся сети из цепей с лезвиями на концах.

Какие-то… усовершенствованные книппели.

Снаряды с жутким свистом ударили по драконам. Лезвия впились в нежную кожу шей, разрывая зобы.

Один из Кипятильников взревел. Вода, которую он набрал для атаки, хлынула через рваные раны наружу, смешиваясь с кровью. Он захлебывался.

Второй успел выстрелить. Струя кипятка ударила в борт фрегата. Пар окутал корабль белым облаком.

Альфред инстинктивно прикрыл лицо, ожидая жара. Но… ничего не произошло. Система орошения мгновенно охладила кипяток, превратив его в теплый душ. Обшивка, покрытая листами меди, даже не потемнела.

— Добить, — скучающим тоном бросил адмирал.

На корме застучали «скорпионы» — тяжелые станковые арбалеты. Болты толщиной с руку, с наконечниками, смазанными чем-то зеленым, ударили в глаза и жабры дезориентированных монстров.

Через минуту все было кончено. Две гигантские туши покачивались на волнах, окрашивая воду в багровый цвет.

Альфред смотрел на это широко раскрытыми глазами. В вопросах эффективной войны на воде Англия всегда была… первой.

— Видишь, брат? — Уильям положил руку ему на плечо. — Мы больше не боимся сказок. Корона на страже!

Он развернулся к рулевому.

— Курс прежний. Мы идем к Мертвому морю.

***

Последние часы перед отлетом напоминали муравейник, в который ткнули палкой.

— Проверяй узлы, Клинт! — орал я, перекрикивая шум ветра и ворчание Титана. — Если эта конструкция развалится в воздухе, мы будем лететь вниз очень долго и очень грустно!

Наша самоназванная «Черная Жемчужина» (которая все больше напоминала «Летучий Гроб») стояла на пологом спуске к воде. И изменилась она до неузнаваемости: мы сняли мачту — она была лишним весом –– вместо неё по периметру борта были вмонтированы мощные кованые кольца (спасибо Шпикачке и его точечной сварке), к которым крепилась сложная система канатов.

Титан стоял над лодкой, широко расставив лапы. Он выглядел… внушительно. И, кажется, смирился со своей участью. Саид сшил для него что-то вроде грузовой шлеи — широкие полосы кожи охватывали грудь, плечи и основание крыльев дракона, равномерно распределяя нагрузку. От шлеи шли четыре толстых каната к углам лодки.

— Тест на баланс… — скомандовал я. — Титан, подъем!

Дракон недовольно выдохнул облако пара, напряг мышцы и расправил крылья. Один взмах — и в пещере поднялась пыльная буря. Канаты натянулись, заскрипели. Лодка дрогнула и оторвалась от земли на полметра.

Она висела ровно. Не кренилась.

— Держит! — восторженно заорал Фишлегс, который сидел внутри лодки в качестве «живого груза» (и, кажется, молился всем богам сразу). — Она висит!

— Опускай! — махнул я.

Титан аккуратно (ну, почти — был легкий удар о камни) поставил нас на землю.

— Работает, — выдохнул Клинт, вытирая пот со лба. — Саян, вы безумец. Но это работает.

Шестеро рядовых бойцов (Шпикачка, Сосиска, Такса, Бульба, Пузодроб и Суворов) тоже были «запряжены». Но не в лодку, к каждому из них шли длинные поводья, которые крепились к кольцам на бортах. Они не будут нести вес, будут лететь веером вокруг Титана, как эскорт, и при необходимости подтягивать лодку, чтобы её не раскачивало ветром. А Гуф…

Я посмотрел на дерганного дракона.

Гуф летит налегке. Если что, можем пересесть на него ради разведки вперед или просто… просто так.

Помимо сложностей в подготовке лодки и нужных костылей, были и сложности в подготовке самих драконов…

Честно говоря, прикрутить кусок кожи к деревяшке с помощью лавы — это детская забава по сравнению с попыткой объяснить ящеру, что он теперь тягловая лошадь.

Основная проблема заключалась в синхронизации. В природе Громмели летают стаей, но как-то уж слишком хаотично: кто-то выше, кто-то ниже, кто-то решил почесать бок о скалу. У нас же была жесткая сцепка. Если Титан рванет вверх, а, скажем, Сосиска решит нырнуть за чайкой — нашу Жемчужину просто разорвет в воздухе, а нас вытряхнет, как горох из стручка.

Пришлось дрессировать… Поклон природе за то, что Громмели вышли очень умными и податливыми живот… рептилиями.

Начали мы с «сухого плавания» прямо в пещере. Я прицепил Титана к самому тяжелому валуну, который смог найти, и начал отрабатывать команду «Натяг».

— Не рви! — орал я, хлопая его по толстой шее, когда он пытался взлететь рывком. — Плавно! Внатяг… Господи за что МНЕ ЭТО ГОВНО!?

Дракон, привыкший, что сила — это решение всех проблем, сначала бесился. Он рычал, бил хвостом, и пару раз чуть не размазал меня по стенке. Но тут в дело вступала ведро рыбы. Рывок — нет рыбы. Плавное напряжение мышц, медленный подъем, пока веревка не звякнет струной — рыба. Через два часа условный рефлекс закрепился.

С эскортом было сложнее, но… тоже, с горем пополам, но справились.

Самым страшным кошмаром была посадка. Взлететь — дело нехитрое. А вот опустить перегруженную, хрупкую конструкцию на воду или камни, не разбив ее в щепки… Мда.

Первые разы они просто плюхались.

Саид матерился на арабском, хватаясь за сердце, а драконы смотрели на нас с немым вопросом: «Ну мы же сели, чего тебе еще надо?».

Пришлось учить их чувствовать инерцию. Я садился верхом на Титана, Фишлегс оставался в лодке (бедный парень служил живым уровнемером) и мы тренировали «посадку на яйца». Я заставлял их зависать в полуметре от земли и гасить скорость крыльями до нуля, прежде чем коснуться поверхности.

Конечно, за трое суток идеально отладить механизм невозможно. Мы не учли воздушные ямы. Мы не знали, как поведут себя веревки при боковом ветре. Мы не отработали действия при атаке (надеюсь, ее не будет).

Но… Надеюсь, сработает. В идеале нам бы просто долететь одним рывком. День пути. Если все будет окей, то к завтрашнему дню мы будем на суше.

Погрузка заняла еще час. Мы брали всё, что могло пригодиться на острове. Бочки с пресной водой (три штуки, тяжеленные). Мешки с вяленым мясом. Инструменты. Остатки железа. Саид даже притащил огромный пучок какой-то сухой травы — для подстилок.

— А это зачем? — я пнул странный, вонючий мешок в углу лодки.

— Аммиак, — невозмутимо ответил Саид. — Концентрат от Шепотов. Вдруг пригодится? Кожу дубить или… врагов травить.

— Логично. Запас карман не тянет, так что грузим.

Наконец, спустя три дня все было готово. Солнце клонилось к закату, окрашивая море в кроваво-красный цвет. Идеальное время для побега. Викинги сейчас наверняка зализывают раны и оплакивают погибших, им не до неба. Прчием и мы полетим по большому полукругу, огибая деревню.

Я собрал всех в круг.

— Итак, господа и драконы. План прост. Взлетаем, набираем высоту метров триста, чтобы нас не достали случайные стрелы, и ложимся на курс Нуригари…

С направлением по солнцу тоже определились. Пусть и не точно, но размеры острова позволяют допустить отклонение в пару километров в сторону.

— А Шепоты? — спросил Фишлегс.

Я перевел взгляд на Альфу, Бету и Брюхобура. Подземные драконы нервно извивались у выхода, стараясь держаться в густой тени скал. Для них открытое небо — это стресс, а прямой солнечный свет бьет по глазам.

— Они пойдут с нами, — решил я, отвечая на немой вопрос. — Собственно, это одна из причин, почему мы стартуем именно сейчас, в ночь. Они пойдут ниже, метрах в десяти над волнами. Выше, боюсь, им будет тяжелее.

Я глянул на темнеющий горизонт.

— А днем… Если встретим по пути какой-нибудь островок, скалу или просто кусок суши — будем делать привалы. Переждем световой день в тени, дадим им зарыться в камни или спрятаться в расщелинах, а сами отоспимся и разомнем ноги. Гнать без остановки не будем — тише едешь, целее будешь. Нам спешить некуда, главное то добраться живыми.

Разобравшись с логистикой, я подошел к Титану и похлопал его по массивной ноге.

— Ну что, здоровяк, твой выход.

Мы забрались в лодку. Тесновато, конечно. Четверо взрослых мужиков, пацан и куча барахла. Но лучше, чем в клетке.

— По местам! — скомандовал я, занимая место у рулевого весла (да, мы оставили одно весло на корме как воздушный руль, хотя эффективность его была сомнительна).

— От винта! То есть… Взлет!

Я дернул за сигнальную веревку, привязанную к недоуздку Титана.

Дракон заревел. Мощно, басовито. Его крылья быстро начали бить по воздуху.

Рывок!

Лодка подпрыгнула, дно скрежетнуло по камням, и… пол ушел из-под ног.

Желудок подпрыгнул к горлу –– мы взмывали вверх, причем рывками, в такт взмахам крыльев. Вверх-вниз, вверх-вниз. Морская болезнь началась еще до того, как мы оказались над морем.

— Держитесь! — орал Клинт, вцепившись в борт побелевшими пальцами.

Шесть Громмелей сопровождения взлетели следом, натягивая свои поводья. Система стабилизации сработала — рывки стали мягче, лодка выровнялась.

Вид, открывшийся нам, захватывал дух. Остров Кьяденьсь лежал внизу, как на ладони. Зеленое море леса, черные скалы и… тонкие струйки дыма, поднимающиеся от деревни на востоке.

— Прощайте, неудачники! — крикнул Фишлегс, перевесившись через борт и показывая неприличный жест в сторону родного дома. — Я вернусь! И я буду верхом на драконе, а вы будете чистить навоз.

— Не каркай, — одернул его Саид. — Путь неблизкий.

Мы набирали высоту. Воздух становился холоднее и чище. Ветер свистел в снастях нашей гондолы.

Слева по борту, внизу, я увидел три извилистые тени, скользящие под поверхностью воды. Шепоты Смерти шли параллельным курсом..

Вроде бы все нормально, да…? Тогда…

— Курс на закат! — скомандовал я, сверяясь с солнцем.

Титан, повинуясь натяжению поводьев, плавно повернул на запад. Туда, где на горизонте сгущались тучи, и где, по словам Фишлегса, лежала Стонущая Земля.

Первые полчаса полета были самыми страшными. Мы привыкали к качке, к скрипу конструкции, к ощущению бездны под ногами (дно лодки было крепким, но мысль о том, что между тобой и смертью только слой кожи и гнилые доски, бодрила).

Но потом пришло странное чувство.

Эйфория.

Мы летели! Мы покорили небо!!! Мечтал ли я когда-нибудь о таком? КОНЕЧНО!

— Саян, смотри! — Клинт указал вниз.

Мы пролетали над открытым морем. Вода была темно-синей, почти черной. И вдруг поверхность вскипела.

Огромная стая рыб выпрыгнула из воды, спасаясь от кого-то. А следом за ними…

Из глубины вырвалась пасть. Огромная, зубастая пасть Кипятильника!

Он был далеко внизу, метров двести под нами. Он не видел нас, занятый охотой. Дракон набрал полный рот воды и выстрелил струей кипятка в косяк рыбы. Вверх поднялось облако пара. Вареная рыба всплыла на поверхность, и хищник начал лениво собирать ужин.

— Нам повезло, что мы высоко, — заметил Клинт. — Если эта тварь плюнет вверх…

— Не достанет, — успокоил я его, хотя сам прикинул дальность струи. — Мы вне зоны поражения. Пока мы здесь — мы недосягаемы для водных тварей и для кораблей.

Интересно, как, теоретически, викинги справятся с целью, которая висит в километре над водой и может сбросить им на голову бочку с аммиаком?