Древо

То случилось в далёком 1974 году, в глухой деревне Верхнепупыркино.

Мирон, мужик основательный, спал на печи, похрапывая размеренно, как трактор на холостом ходу. Но сон его, тягучий и сладкий, как сироп из малины, начал рассыпаться от настойчивого шепота и восторженных вскриков.

— Ой, Галька, ты глянь! — придушенно ахала соседка Зинка. — Да оно же... ну, прямо как из сказки! Огромное!

— Не трожь, — одёргивала её Миронова жена. — Моё! По закону моё! Смотреть смотри а трогать думать не моги.

— Ну дай хоть пальцем ткну... совсем чуть-чуть...ноготочком одним— ныла Зинка, вся пылая от любопытства.

Мирон открыл один глаз — и застыл. Из-под одеяла торчало нечто невообразимое: агрегат, похожий на гигантский хрен, но не простой, а сказочный — длиной едва ли не до колена, с изгибом и тяжеловесным на конце.

Он вскрикнул и вскочил, опрокинув табуретку. Изба содрогнулась. Начал метаться по комнате, сшибая всё на своём пути — веники, банки, кошку, даже портрет Брежнева качнулся на гвозде. Детородный орган, как дуло корабельной пушки, сносил всё подряд.

— Миронушка, успокойся! — в один голос заголосили женщины. — Это ж чудо! Не повреди древо волшебное!

Тот только вопил в ужасе.

Зинка бросилась к нему с распростёртыми руками:

— Ну дай потрогаю, ради науки!

— Пошла вон, марамойка, моё! — взвизгнула жена, налетела на Зинку с веником и погнала её за порог.

С трудом укротил безумную эрекцию, Мирон сунув проклятую причину волнений в ведро с ледяной, колодезной водой . Потом долго сидел на лавке, глядя в пустоту. Надо было идти на работу.

-- Это как же? Хворь ли какая? Проклятие?

-- Да где ж хворь то Миронушка? Благословение это а не проклятие.

Мурчала жена.

-- А давай попробуем в деле, древо твоё волшебное?

-- Совсем с ума вышла? Я ж тебя напополам порву. Тьфу, дура баба.

По дороге до станции на него таращились все женщины, как будто увидели кентавра. Мужики же хмурились, насупив брови. Мирон понял: соседка уже всем растрепала.

На заводе первым к нему подкатил дед Митяй — деревенский всезнайка и знатный болтун:

— Мирон, вот скажи по-людски: ты натирался чем? Или пил что особое? Может, компресс какой? Травы? Снадобья? А, может, грибы какие?

— Иди ты на хрен, Митяй, — буркнул Мирон.

Вечером — засадили. Из-за сарая выскочила группа мужиков, и, не говоря ни слова, как следует отметелила Мирона. На всякий случай. А то мало ли. А то ведь и у жен их уже глаза поблёскивали от любопытства.

Домой он вернулся помятый, злой. Но дома — сказка: всё вычищено, стол ломится, жена в обновке, сияет. Даже в день свадьбы такой раскрасавицей не выглядела. Он молча лёг, отвернувшись к стене. А за окном детвора с задором распевала:

-Как у нашего Мирона На хрену сидит ворона, Как ворона запоёт — У Мирона хрен встаёт!

Ночью раздался стук. На пороге стоял дед Митяй, лукавый, как лис:

— Мирон! Знаю я чем тебя уважить. Ты такого отродясь не видывал. За твой секрет — моё самое дорогое сокровище! Дарю!

И протягивает потрёпанный немецкий порножурнал.

— Когда Берлин брал — вот эту штуку и вынес. Берёг, как зеницу ока!

— Пошёл вон, старый извращенец! — рявкнул Мирон и выпихнул Митяя за порог.

Сел на крыльцо, закурил. В голове всплыла давняя история. Весной, в половодье, он перенёс через реку старенькую бабушку, дряхлую, в рваных обносках.

— Старенькая я уж совсем стала. Баба Лена меня зовут.Спасибо тебе, добрый молодец, — сказала она. — Чем бы тебя отблагодарить?

Он, смеясь, сказал в шутку:

— Да мне бы, баба Лена, хрен,да по колено, а остальное всё есть. Ступай себе с миром!

-- По колено говоришь?

Старуха хитро прищурилась и растворилась в тумане.

-- Мирох, а Мирох. Ну что тебе ей богу? Ну открой тайну свою. Ну я тебе шо хошь, хоть лисапед свой, хоть браги сорок литров, вызрела почти. Походатайствую, в коммунисты тебя примут. Ну открой секрет свой.

Мирон злобно сплюнул.

-- Лады Митяй. Записывай рецепт.

*****

Наутро в деревне стоял тошнотворный запах. Из труб валил густой дым. В каждой избе что-то кипело в кастрюлях. Раздавалось нестройное пение.

Конечно же— дед Митяй всем растрепал рецепт, который Мирон, назло, выдумал на ходу:

— Огурцы солёные, молоко, селёдка, персики, немного кизяка, козьего обязательно. Всё варить под песню «Ой, мороз, мороз», потом выпить не менее поллитры, залпом ,не отрываясь и смотря на солнце не моргая, а потом бежать три круга вокруг озера и материться как не в себя.

Теперь же вся деревня варила это чудо-зелье. Мирон стоял на крыльце, курил и смеялся, представив, какой сюрприз ждёт всё село.

— Ну что, получите вам хрен по колено и понос до самого утра.