Дримархон

(Памяти АБС – «Жук в Муравейнике»)

«...И невдомек им, беднягам, что жук сползет в конце концов с муравейника и убредет своей дорогой, не причинив никому никакого вреда... А если это не жук в муравейнике? А если это хорек в курятнике? Ты знаешь, что это такое, Макс, — хорек в курятнике?»

(Рудольф Сикорски, Комкон-2)

К вечеру, когда из джунглей потянуло прохладой, а на расщепленной ударом молнии сосне заухала неясыть, призывая звезды зажечься, из глубины вод Ока Дьявола всплыл утопленник.

Макс молча стоял над трупом. Похоже, его вообще трудно чем-то удивить. Чего нельзя было сказать о Цуноде, которого трясло, как в лихорадке.

-*-

Поначалу ничто не обещало такого поворота дел.

Их было трое: Максим Каммерер, прогрессор Комкона-2, и два оперативника Группы Сводобного Поиска, ГСП - Таки Цунода и Санчо Виллес. Они без проблем пересекли кордон. Для них, опытных поисковиков, не составило труда найти брешь в защите Района Кристал Ривер. Робот-несун, поскрипывая от натуги шарнирами паучьих лап, тащил на плоском приземистом теле акваланги-ребризеры, запасные баллоны, гидрокостюмы и прочее снаряжение.

В конце дня они добрались до Ока Дьявола.

Карстовая воронка Ока была одним из многочисленных выходов Флоридского аквифера к поверхности. Аквифер, разветвленный и запутанный лабиринт подземных протоков, траверсов и пещер, заполненный подпочвенными водами, петлял на десятки километров под всем полуостровом. Сочетание и баланс пресной и соленой воды, особенности ее химического состава в ключах и образованных ими озерах и реках, температурные аномалии создали уникальную флору и фауну в лабиринте и лесах, которые обильно покрывали поверхность над ним. Мир аквифера привлекал тысячи туристов.

А потом случилось непредсказуемое.

АЭС Кристал Ривер, находящаяся в устье реки с одноименным названием, питала энергией более двух третей полуострова. Тридцать лет назад мощное локальное землетрясение вызвало разрушение корпусов зданий АЭС и реакторной защиты. Пять из восьми реакторов дали радиоактивную утечку и серьезно загрязнили центральную часть полуострова, что повлекло массовую эвакуацию населения.

Землетрясение во Флориде – вещь невероятно редкая, но все же возможная. Пораженная область разрезала полуостров почти посередине. Зону отчуждения, неправильным овалом накрывшую прерию и леса от Мексиканского залива до Атлантики, строго охраняли.

В обезлюдевшем «Районе КР» происходили странные вещи, появлялись новые, гротескные виды флоры и фауны, и место обросло невероятными легендами и слухами. Со временем, кроме радиации, угрозу для человека стали представлять животные и растения зоны.

Если поначалу главной задачей было не допустить проникновения зевак в запретную зону, то постепенно более важным стало оградить дикую природу от попыток вырваться наружу. Скорость генетических изменений, с которой развивалось все живое в Районе, пугала ученых.

Охрана Района усилилась. Стационарные роботы-тетраподы, которые до того выполняли круглосуточное сканирование периметра, теперь были дооснащены пакетными плазменными пушками на турелях. Ликвидация прорывов периметра осуществлялась мобильными отрядами проворных и безжалостных «кокфайтеров», роботов, похожих на бойцовых петухов, только куда больше и во много раз смертоноснее.

До недавних пор проблем с удержанием одичавшей живности внутри периметра не было.

-*-

Группу Каммерера готовили в Орландо, в региональном центре ГСП. На суконном языке «ориентировки и постановки задачи», им было нужно установить и подтвердить факт появления в Районе КР редкого подвида пресмыкающихся, Drymarchon Dominus Silvae.

Собственно, для оперативников ГСП любая работа есть работа. Змея так змея. Но для их группы она затруднялась тем, что только за последние две недели количество уничтоженных при попытке вырваться за пределы Района диких тварей составило более полусотни, и голограммы отдельных адовых созданий несколько раз заставили Виллеса рефлекторно сглотнуть слюну.

Дримархон был легендой древних рек и лесов Америки. Антрацитовая, глянцевого блеска чешуя, грациозная стремительность движений, огромная пасть, не по-змеиному крупные черные глаза. И феноменальные для змеи размеры: амазонские боа констрикторы выглядели бы рядом с дримархоном, как лунный грузовик – с фотонником класса «Центавр». После ориентировки все трое, не сговариваясь, стали называть животное «змей».

Две недели назад система визуального контроля Района засекла нечто иссиня-черное, напоминающее исполинского размера гибкую трубу. «Труба» поразительно быстро гналась за стаей кабанов-пяточников. Биологи Комкона-2 изучили шесть других видеозаписей из Района КР, зафиксировавших возможное появление дримархона. Три из шести видео сделаны в непосредственной близости к Оку Дьявола.

Появление дримархона в той или иной точке земного шара на самом деле всегда интересовало Комкон-2. Считанное число сотрудников всемогущей организации знало, почему это важно.

Макс был одним из них.

-*-

От возможного обнаружения дронами с воздуха их базу прикрывала проекционная накидка-обманка: пять излучателей, расставленных по «звезде», надежно замаскировали палатки, навес с подводным снаряжением, армейский рундук с оружием. Ныряли по двое; третий оставался на поверхности, поддерживая связь с дайверами, и следил за периметром базы с помощью нескольких телекамер, вынесенных за пределы накидки.

Поисковики ныряли по пять-шесть часов в день, методично обшаривали все закоулки и пещеры в лабиринте у Ока Дьявола, а также расставляли маяки-сторожи, постепенно расширяя радиус поиска. Маяки должны были реагировать на массу тела больше человеческой, передавая сигнал на центральный компьютер их базы.

Лесное зверье поначалу не слишком интересовалась базой. А вот насекомых, причем непривычного вида и пугающих размеров, хватало с первого дня. Цунода запаниковал, когда стая прозрачных «жуков», желеобразных, больше смахивающих на небольших медуз с крыльями, с гулом налетела на него и начала активно присасываться к открытым участкам кожи. Цунода в панике отдирал кровососов, топтал липкие тельца, но те упорно не хотели оставлять его в покое. Ситуацию разрядил Макс, который побрызгал Цуноду инсектицидом – японец, матерясь, долго чихал в облаке аэрозоля, но в итоге успокоился.

Надежность био-прививок придавала им уверенности... которая вскоре подверглась серьезному испытанию.

Попытка пары мохнатых тварей (хвостатых, как белки, но величиной с сенбернара) в один из дней полакомиться припасами группы не доставила больших хлопот Виллесу, который остался дежурить наверху.

Услышав вопрос Виллеса – не желают ли они после утомительного ныряния полакомиться свежатиной, - Цунода обрадовался, но Макс деликатно осведомился, откуда мясцо. Виллес не стал скрывать.

Варево выплеснули в овражек за горсткой хилых пальм.

А зря.

После заката солнца на запах варева потянулись ночные твари. Что-то жалостно выло в темноте, рычало, верещало, чавкало, гулко переступало огромными ногами, лязгало зубами явно нескромных размеров... В общем, все трое, сжимая парализаторы, провели тревожную ночь в ожидании атаки.

Атаки не последовало. Все стихло за час до рассвета. Уставшие, они забылись в быстром сне.

Низко стелющийся утренний туман поглотил Око Дьявола, базу, лес вокруг нее. Клочки влажной взвеси цеплялись за частокол из полусотни копий, торчащих вертикально из земли - они охватывали базу полудугой, словно бы защищая ее...

Поисковики, вышедшие «на разбор полетов» к месту ночной вакханалии, молча переглянулись.

Цунода осторожно дотронулся до лезвия кухонного ножа, примотанного к древку одного из самодельных «копий» кожаным шнуром. На лезвии темнели бурые пятна, о происхождении которых думать не хотелось.

Чуть дальше, в центре частокола, на толстое древко была насажена большая, как капустный кочан-рекордсмен, голова, которая пялилась на Цуноду пустыми глазницами.

У головы были все атрибуты головы хомо сапиенс, но человеку она точно не принадлежала. Лысый, обтянутый полупрозрачной кожей череп; лицо – если это можно было назвать лицом – не имело глаз, ушей, носа и рта в традиционном понимании. Все основные черты этого лица были грубо обозначены отверстиями: дыры вместо глаз и ушей, две дырки вместо носа и кривая, безвольная прорезь вместо рта.

Похоже, шею монстру перезали тупым ножом. Цунода невольно обернулся, вспомнив ржавый тесак.

С кожи на краях шеи стекала не кровь, но белесая тягучая жидкость. Когда капли ее падали на траву, та корчилась, исходя зеленой пеной, и сворачивалась в коричневые жгуты.

- Кислота? – спросил Цунода.

- Хуже... – процедил сквозь зубы Макс. Он был явно озабочен. - Пошли, нечего тут делать.

Макс сделал шаг в сторону базы... и едва не наткнулся на гротескную фигуру, которая беззвучно выплыла из тумана.

Короткая куртка леопардовой расцветки, с лисьим пушистым воротником некогда пронзительного рыжего цвета, висела на тощем, но длинном теле как на вешалке. В воротник были воткнуты несколько больших, диковинного окраса перьев. Джинсы, если их еще можно было так назвать, обрывались лохмотьями на уровне колен. Левая нога обута в ярко-желтый резиновый сапог, а правая поблескивала ванадием металлического протеза. Образ пирата Сильвера усиливался птицей, сидящей на плече... правда, вместо попугая это была крупная, облезлая ворона. Лицо «Сильвера» прикрывала бейсбольная кепка с длинным козырьком.

Незнакомец приволок за собой на веревке нечто вроде шлакоблока. Ворона заворочалась на его плече, прокашлялась и выдала порцию гуано, которое шлепнулось на лисий воротник. «Сильвер» не обратил на это внимания.

- Океноука тарон кешика хумпка кенно хонта! – Голос из-под козырька звучал глухо. Беснули голубым огнем круглые, неожиданно яркие глаза.

- Вот это да... – прошептал Виллес.

Перед ними стоял робот.

-*-

Он представился незатейливо: Отец Орлана.

На веревке, вернее, на паре сплетенных проводов, робот таскал за собой высокоемкую глайдерную батарею, от которой подпитывался энергией. Шею Отца украшало ожерелье из допотопных алюминиевых банок. Когда робот волновался, по банкам проскакивали легкие искорки статики, и ворона недовольно ворчала, переступая лапами в старческих пятнах.

Перейдя на английский, робот вещал с подвыванием, словно излагал древние легенды индейцев.

Час беседы со странным созданием, похоже, дал Максу еще больший повод для тревог, но совершенно сбил с толку Цуноду и Виллеса.

Ворона сипло гаркнула напоследок, подводя черту под встречей. Робот ударил себя в грудь правой рукой и поднял ее кверху, ладонью в сторону Каммерера; через мгновение он пропал – словно его и не было.

...Их осталось около сотни - ветшающих, устарелых роботов. До аварии они были подсобными рабочими на станции: официанты, посудомойщики, вахтеры, уборщики. В планы эвакуации они не попали, либо по недосмотру, либо в силу малой значимости в системе ценностей, подлежащих вывозу из Района КР. Так или иначе, разрозненные группы дичающих роботов постепенно слились в то, что Отец называл «племенем Тимукуа».

Каким образом роботы свихнулись и уверовали в то, что они – наследники могучих Тимукуа, индейцев, населявших некогда центр Флоридского полустрова, Макс понять не мог. Возможно, радиация была тому причиной, но у него не было четкого понятия о влиянии радиационых полей на позитронные мозги.

Племя жило в заброшенном поселке, неподалеку от Ока Дьявола, и занималось в общем-то типичными для индейцев ремеслами – охотой (Виллес саркастически кашлянул) и собирательством.

Когда роботы увидели, что люди ныряют в воронку Ока, они стали охранять их, скрытно, не привлекая внимания. Ночное появление ярахаэфо, хищника размером с джип, было бы фатальным для людей – зверь силен и полон слепой ярости. Остановить его можно только запахом заклятого врага племени и всего живого в округе, чулуфи.

Цунода непроизвольно поежился, когда Отец произнес это слово, будто вытолкал его из никелированной щели рта.

Ярахаэфо опасны, но племя может с ними справляться, сказал робот. А нашествие чулуфи не остановить. Они могут превратиться в дерево или камень, они переливаются, как вода, из одной формы в другую, и земля шипит и плавится под их ногами. Старейшины племени беспокоятся. Люди должны уйти. Племя не сможет защищать их от «много чулуфи». Их стало больше, чем прошлым летом, и куда больше, чем пять лет тому назад.

Макс закруглил разговор, пообещав, что они уйдут не позднее, чем в три-четыре дня. Виллес и Цунода уставились на Каммерера в изумлении, но промолчали. Они уже поняли, что произошло нечто экстраординарное, что заставило Макса поменять первоначальные планы.

- Я уверен, что дримархон здесь... – Макс сжал губы в нитку. - Словом, так. Утаивать дальше нет смысла. То, что мы должны найти змея в Районе КР, есть лишь часть задачи, - он остановился, потом шумно втянул влажный воздух носом. Против ожидания, утренний туман не развеялся ближе к полудню. Солнечные лучи вязли в вате мелкой мороси вокруг лагеря, окрашивали их в странный розоватый оттенок.

Оперативники напряженно ждали продолжения, понимая, что главное еще не сказано. Макс несколько раз сдвинул и развел лопатки плеч, разминая мышцы шеи.

- Дримархон, по тем или другим причинам, появляется в местах, где зарегистрированы присутствие и деятельность странников... по крайней мере, это уже четвертый такой случай.

Если бы в штабную палатку в эту секунду влетела шаровая молния, эффект от ее появления был бы куда меньше.

Странники, таинственные элиены, извечные антагонисты экспансии человека в космосе, никогда не вступали в прямой контакт с людьми, но следы их деятельности в мирах, где обитал человек, обнаруживались часто и, согласно понятиям Комкона-2, носили преимущественно враждебный характер.

- Сикорски считает, что авария на станции спровоцирована странниками. У него есть несколько теорий, для чего им это нужно, – Макс вздохнул. – Змей змеем, но Сикорски хочет найти более предметные доказательства того, что странники приложили руку к случившемуся в Районе КР. Радиоактивное заражение – удобная вещь, если нужно избавиться от любопытных глаз в конкретном месте, и надолго. Возможно, эта теория отдает паранойей, но отработать ее поручено мне.

Макс помолчал недолго, потом продолжил:

- Голова на палке... Сам факт появления этой мрази в Районе говорит о многом. Это не результат мутации... не йети и не человек-ящер. – Он хмыкнул, потом обыденно сказал:

- Голова принадлежит мертвяку, роботу странников.

-*-

В тот день наверху снова остался Виллес.

Виллес и Цунода не понимали, почему Макс по-прежнему хочет найти дримархона. По всем вариантам, голова робота есть куда более веское доказательство причастности странников к Району КР, чем полумифический змей... Но у Макса, похоже, были свои соображения на этот счет, и оперативники не давили на него. Придет время – скажет.

Если будет, что сказать.

Макс и Цунода быстро выполнили намеченный план: полтора десятка сенсоров и шесть промежуточных трансмиттеров-усилителей покрыли дистанцию примерно в километр, от огромной пещеры «Боинг» на юго-восток. Главный рукав почти сразу же у каверны Ока Дьявола разветвлялся: одна ветка была существенно шире другой и вела в «Боинг». Зато если пользоваться меньшей, то можно быстрее выйти в соединительный лабиринт из нескольких крупных и мелких пещер, постепенно выводящих в систему Силвер Спрингз, где количество воронок на поверхности было куда большим, чем в Районе КР. Макс предполагал, что именно туда уходит дримархон, там находится его логово.

Усталые Макс и Цунода выбрались на сушу и сбросили ребризеры-акваланги под навес; Виллес как дежурный должен был в конце дня дозарядить баллоны и проверить исправность ребризеров, фонарей и остального снаряжения.

- Мяска не предлагаешь? – иронически поинтересовался Макс.

- Я могу, на раз, - подхватил шутку Виллес.

- Нет уж, я лучше по привычке. Надежнее. Пустые консервные банки наверняка не настолько аппетитны, как мослы, для зверюг в... – пробурчал Цунода, и вдруг застыл, вперившись взглядом в горстку пальм на краю злосчастного оврага.

Глаза Цуноды заблестели, торжествующая улыбка растянула его лицо.

- Кости, понимаете? Кости!

Каммерер и Виллес озадаченно переглянулись.

- Прогрессор, в каком месте лабиринта мы видели те кости - слоновьи или как их там... Ну, вы сказали, что они там с палеолита, что ли, – Цунода пощелкал пальцами, - ну где?

- Мастодонт, - тихо ответил Макс. Он уже начал догадываться, куда клонил Цунода.

- Ну вот! Никакой это не мастодонт! – возбужденно воскликнул японец. – Вы ведь помните - нам говорили на ориентировке, что змеи не переваривают кости!

Как ни велико было желание сразу броситься в лабиринт, они знали, что идти в аквифер ночью глупо. Поэтому все трое наскоро перекусили сухпаем. Разговор не клеился, хотя Цунода был переполнен энтузиазмом.

Уснули рано.

Весь следующий день прошел в безрезультатных, утомительных поисках той злополучной кучи костей. Она словно испарилась. Макс клял все на свете и себя в первую очередь за то, что не удосужился запомнить, где именно, в какой пещере северного рукава аквифера он видел нагромождение останков. Все, что он помнил визуально – карниз почти правильного гипсового параллелепипеда, нависающий многометровой толщей над полкой с обломками того же гипса, среди которых он и увидел кости. Размер отдельных из них внушал уважение, и поэтому Макс записал их в доисторические... хотя теперь, зная, какие твари водились в Районе, он сомневался в их давности.

Уже перед самым окончанием поисков, по возвращению к Оку, Виллес для проформы проверил узкое ответвление, уходящее вверх под прямым углом. Он вернулся через минуту к Максу, отчаянно жестикулируя, и потащил его в траверс.

Гипсовая пещера, та самая!

Отблески фонарей на белых стенах пещеры помогали оценить грандиозность ее размеров. Вода, как и во многих пещерах северного рукава, была идеально прозрачной. Слева от входа в пещеру Макс увидел тот самый моноблок гипса и кости под ним.

А еще он увидел нечто черное, подвижное, грациозно сплетающееся огромными кольцами под гипсовым блоком.

Змей не был встревожен. Он не боялся людей.

В ярких лучах прожекторов дримархон походил на дракона китайских торжеств, такой же гротескно-огромный, картинный, он сверкал и переливался всеми оттенками темного, вплоть до обсидианово-черного цвета. Лениво изогнувшись, змей развернулся к ним головой и открыл пасть... В ней спокойно поместился бы мотоцикл.

Оба дайвера рефлекторно отпрянули, и в тот же миг вытянутое в струну мощное тело промчалось мимо них, наискось, к верхнему выходу из пещеры.

На немой вопрос-взгляд Макса Виллес утвердительно похлопал себя по предплечью правой руки, где у него была закреплена камера, и показал большой палец.

Цунода обижался на Макса весь вечер. Японец считал, что поскольку это он высказал догадку о костях животных, которые дримархон срыгивал в «Гипсовке», то под воду дожен был идти он, а не Виллес.

Под вечер в штабную палатку, где отдыхали Макс и Цунода, влетел Виллес. Лицо у него было мучнисто-белым. Самыми внятными словами в бессвязном бормотании Виллеса были «Цунода», «покойник», и «проклятие».

Неясыть – или нечто совообразное, большое и горластое – орала на расщепленной молнией сосне, когда Каммерер и Цунода молча склонились над недвижимым телом в гидрокостюме, пригнанным легким бризом к берегу у лагеря.

Покойник и Цунода были похожи, как две капли воды.

-*-

Тело вытащили на мостки, по просьбе Цуноды. Сам он к покойнику не прикасался. Бедолагу-японца колотила крупная дрожь.

Все трое не сомкнули глаз до раннего утра. Говорить особо не говорилось. Случившееся прилично шарахнуло по нервам, и искать объяснения никто не рвался. Все трое сошлись на одном: странники наверняка приложили к этому руку. Цунода немного отошел, когда Макс сказал ему, что, судя по протоколам других контактов разумных цивилизаций со странниками, такое случалось и прежде... редко, но случалось. Было ли это правдой, Цунода не знал и не хотел знать.

Макс и Виллес наконец-то заснули. Цунода лежал молча и таращился в угасающие созвездия неба.

Потом снова пришел плотный туман, розоватый в свете занимающейся зари.

Цунода поднялся первым. Его все так же трясло, хотя теперь причиной тому мог быть утренний холодок.

По зеркально-неподвижной поверхности воды неспешно шел в сторону их лагеря белесый силуэт.

Туман отчасти скрывал его. Две вещи впечатлили японца: судя по размерам, это ну никак не должно было так легко передвигаться по глади, словно водомерка, а еще...

А еще Цунода впервые увидел, как выглядит робот странников – полностью, а не только голова.

Длинные руки-грабли ниже колен, ноги с корявыми несоразмерно большими ступнями. Громоздкое, неуклюжее тело - белое, отвратительно полупрозрачное; когда мертвяк приблизился, можно было увидеть, как в животе у него копошится нечто похожее на сотни мучных червей.

Опер сдавленно выругался и метнулся к навесу, к оружейному рундуку. Мгновениями позже он уже целился из плазмомета в силуэт, но выстрелить не успел: тихо подошедший Каммерер положил руку на ствол и взглядом показал японцу на обрыв над водой, метрах в пятидесяти от них.

«Индейцы»-роботы – штук двадцать, не меньше – суетились у какого-то механизма, выдвигая его поближе к краю обрыва. Рассмотреть штуковину детальнее мешал туман, но выглядела она как средневековый требушет, только в более модерновом исполнении.

- А мертвяк-то не один... – прошептал Макс Цуноде, но тот уже и сам увидел, что из воронки, как жуткие бледные поганки, одна за другой поднимались еще несколько круглых лысых голов. Вода кипела вокруг них, но совершенно беззвучно. В этот момент индейцы метнули в первого мертвяка чем-то тяжелым из своего требушета.

Рядом с белой фигурой взметнулся столб воды. Шипящий, резкий звук взорвавшегося вакуумного заряда на мгновение перекрыл торжествующий вопль индейцев. Фигура скомкалась, словно лист бумаги, и окуталась облаком пара.

Штук пять только что вышедших на поверхность тварей синхронно повернулись в сторону нападавших, расставили руки в стороны и внезапно сменили цвет, став ярко-оранжевыми. Их рты открылись невероятно широко, стали квадратными... Макс и Цунода оторопело наблюдали, как индейцы на обрыве начали рассыпаться в порошок, в пыль. Похоже, мертвяки использовали какое-то излучение, достаточно мощное для того, чтобы так легко разрушить тела роботов.

Вода кипела, и все больше монстров лезло из воронки. Другая группа индейцев появилась на противоположной стороне озерца, но силы были явно неравными - пришельцы легко расправлялись с роботами.

«Уходим, хрен с ним, с лагерем... Ноги унести бы!» - прохрипел Макс. Едва сделав шаг, оба застыли, как вкопанные: больше двух десятков кокфайтеров, роботов-охранников Района КР, разворачивались в линию вдоль кромки леса. Ловко балансируя на колесах-моноциклах, кокфайтеры деловито оцепляли ту часть берега, которая не была занята индейцами. Охранники агрессивно жужжали сервоприводами легких фотонных пушек, что не предвещало ничего хорошего ни одной из сторон... включая людей.

- И что теперь? – севшим голосом спросил Цунода, понимая, что вопрос несет риторический оттенок.

- Отмахаемся... – пропыхтел вышедший из тумана за их спинами Виллес. Он уже успел прихватить весь их арсенал – парализаторы, линейные винтовки, плазмометы...

Заухали фотонные пушки кокфайтеров, и нескольких мертвяков порвало в клочья в считанные мгновения. Остальные белесые твари выстроились в цепь лицом к охранникам и налились оранжевым цветом.

Уже зная, что за этим последует, Макс крикнул:

- К черту! Уходим в аквифер!

Решение, казавшееся с первого взгляда абурдным, имело резон. Мертвяки, кокфайтеры и роботы-индейцы были заняты одним: желанием искрошить друг друга в капусту. Им было уже не до людей.

В спешке хватая ребризеры, все трое бросились в воду. Единственной возможностью, слабым шансом того, что они могли прорваться в лабиринт аквифера, не сталкиваясь с мертвяками, был узкий, заиленный траверс под названием «Хана видимости», который вел в пещеру «Боинг» параллельно с основным северным рукавом. Виллес матерился на бегу, не попадая застежками в замки крепежа ребризера. Он терпеть не мог «слепые» проходы, а «Хана» четко оправдывала свое название. Но выбора не было.

В последний миг, когда Цунода лихорадочно натягивал ласты, стоя по пояс в воде и балансируя на скользких от микроводорослей камнях, он вдруг увидел уже знакомые мощные обсидианово-черные кольца, что спиралью вздымались из темно-синей глубины прохода в аквифер...

Дримархон был величественно страшен.

Змей расправлялся с мертвяками, но не трогал роботов на берегу и умело уклонялся от обстрела фотонных пушек охранников.

Стрелой взлетев выше уровня крон деревьев, дримархон рухнул в воду, подняв крутую волну, которая выплеснула нескольких тварей наружу. Поисковиков спасло то, что они уцепились за мостки, на которых по-прежнему лежал дубль Цуноды.

Змей играл мертвяками, как пушинками, подбивал их вверх спиралями гибкого, бесконечно длинного тела. Белые тени летали в воздухе, как огромные птицы – и вдруг в мгновение ока оказывались схваченными тугими смертоносными узлами. Цунода был уверен, что слышал хруст костей... Но были ли кости у мертвяков?

Благоговейный страх сковал мышцы Цуноды. Он очнулся от того, что спасительная прохлада воды обдала тело – Макс все-таки утащил его на глубину.

Но попытка пройти в «Хану» не удалась.

Белые хлопья тел мертвяков мелькали везде, во всей подводной части каверны, в отводах, в рукавах... Их было так много, что поисковики поняли: в лабиринт не попасть.

Но дримархон, словно чуя их отчаяние, ввинтился штопором в воду; его вездесущесть, подвижность были невероятны. Создавалось впечатление, что змей обладает способностью присутствовать в нескольких местах одновременно. Он таранил саваны головой, разрывал на куски клыками, сжимал их кольцами-удавками...

Змей методично расчищал им дорогу к спасению.

-*-

И все же они не могли поверить, что затея удалась.

Макс, замыкающий группу, постоянно оглядывался, с тоской ожидая, что белый силуэт мелькнет в свете галогенника, - мертвяки передвигались под водой неожиданно быстро – но все было спокойно.

Когда он выплыл в ту самую гипсовую пещеру, которую дримархон облюбовал себе под логово, Макс увидел, что Цунода и Виллес зависли недвижимо в ее центре.

Свет фонарей множился, отражаясь от странного вида мембраны, пленки, отгораживающей угол пещеры от пола до потолка. Поначалу тонкая, пленка постепенно уплотнялась, медленно проявлялась, словно патина старинной фотографии. Мембрана походила на «зеркало» воздушных пакетов, собирающихся под потолками заполненных водой пещер, только здесь это зеркало стояло вертикально.

Поверхность мембраны колебалась, по ней пробегали сложные узоры, и поверить в то, что эта штука создана не на Земле, почему-то казалось легче легкого.

В этот момент в пещере появился дримархон. Наверное, проще было бы сказать, «влетел», - с такой скоростью он ввалился из верхнего прохода.

Змей был увешан мертвяками. Они прочно держались на нем десятками, как рыбы-прилипалы. Дримархон устал, движения его уже не были такими отточенными, хотя он все еще продолжал яростно биться с мразью.

Макс чувствовал, что он близок к разгадке, зачем змей вернулся в свое логово, но пока не мог состыковать концы... И вдруг понял.

Мембрана. Зеркало.

Словно в подтверждение его догадке, змей вдруг вздрогнул всем телом, потом еще раз, и еще... Конвульсии били его, и с каждой судорогой мертвяки-прилипалы ссыпались с него, как шелуха.

Серебро мембраны продолжало утолщаться, но все так же колебалось, теперь уже в такт с движениями змея. Дримархон отражался в зеркале, продолжая энергично извиваться в ритме, понятном ему одному. Завороженный, Макс потерял ощущение времени. В какой-то момент движения дримархона стали еще более быстрыми, кольца его мощного тела складывались и распускались, как огромный веер. Змей в воде и змей в зеркальной пленке словно бы переплетались, жили в унисон в ритмическом, но по-прежнему беззвучном танце.

И вдруг его не стало. Он исчез, растворился в воде... или скрылся за зеркалом?

Макс не колебался. Жестом показав Цуноде и Виллесу – туда, в мембрану! – он обернулся в сторону мертвяков. Те явно готовились к атаке, но, похоже, лучевая энергия, которой они так эффективно истребляли роботов-индейцев наверху, в воде не работала.

Тем не менее, они выстроились в цепь, в этот раз соединив руки.

Их тела начали синеть, все больше и больше...

Последнее, что увидел Каммерер перед тем, как самому пересечь мембрану, была черная молния дримархона, уходящая обратно, в сторону пещеры.

Он мысленно выругался. Поздно.

Выдернув чеку хлортриниловой гранаты, он подтолкнул ее цилиндр к мембране. В арсенале ГСП не было взрывчатки, адекватной по мощи хлортринилу.

Зелено-желтое марево накрыло патину зеркала.

Экселенц, похоже, был прав...

Макс закрыл глаза.

-*-

...Вода в воронке была непрозрачно-черной, словно нефть. Выбираясь на берег, они с трудом передвигали ноги – адреналин уже спадал. Все трое тяжело дышали. Макс щелкнул застежками ребризера, опустил акваланг вниз и обессиленно растянулся на мягком мхе.

Виллес рухнул на песок, даже не сняв экипировку.

Цунода, похоже, ощущал усталость меньше остальных. Он освободился от ребризера, сбросил гидрокостюм и вернулся к кромке воды. Камешек, который Цунода швырнул в воронку, был проглочен маслянистой поверхностью без всплеска.

Японец обвел взглядом почти идеальный треугольник поверхности озерца. Ему не нравилась эта вода. Ему не нравились эти странные деревья вокруг воронки: ветра вроде нет, а листья шевелятся.

И пахло здесь странно.

- Мне здесь не нравится, - подытожил осмотр Цунода. – Как далеко мы ушли от Ока?

Макс не ответил. Он неподвижно лежал с закрытыми глазами, явно не собираясь вступать в разговор.

Цунода пожал плечами и углубился в лес по едва заметной тропинке. Через несколько десятков шагов он совершенно неожиданно натолкнулся на скалу, стена которой уходила вертикально вверх. Оценить, насколько она высока, Цуноде не удалось: далеко вверху вертикаль скрывалась в одеяле облаков.

Он вернулся к воронке. Виллес вяло пытался выпутаться из ремней снаряжения, что-то бормоча под нос. Макс все так же неподвижно лежал с закрытыми глазами.

- Скала, - сказал Цунода.

Макс неожиданно быстро повернул голову в его сторону:

- Да? Где?

- Вон там, - Японец махнул рукой в лес.

Макс легко, словно и не было усталости, подхватился с земли и зашагал по направлению, указанному Цунодой.

Оперативники переглянулись и пошли за ним. Странность леса напрягала теперь и Виллеса, который не переставал невразумительно бурчать, постоянно озираясь. Деревья и подлесок тут были совсем не такими, как у Ока Дьявола. Споткнувшись о корень приземистого дуба, Виллес замешкался на секунду...

- Сюда! Быстро, ну скорее же, черт возьми! – Голос Макса был резок и требователен. Виллес сделал шаг – и почувствовал, что взлетает.

«Дуб» размахивал выдранными из почвы корнями и дрожал, с каждой секундой все сильнее. Его ствол монотонно раскачивался. Тот корень, о который запнулся Виллес, хлестнул, как многометровый кнут, и подбросил оперативника в воздух.

Мгновением позже удивительное создание испустило протяжный стон и вдруг прыгнуло вперед-вверх, с треском ломая соседний мелколесок и кусты. Стая птиц с возмущенным гамом снялась с ветвей летящего «дуба» и испуганно заметалась в поисках нового укрытия.

Пролетев добрых два десятка метров, дерево приземлось в центре небольшой поляны. Жадные корни начали впиваться в почву. Ветки алчно шелестели листьями в безветрии воздуха.

Еще минутой позже все успокоилось.

- Ничего себе... – только и смог проронить обалдевший Виллес, автоматически потирая ушибленный при падении локоть. Бледный Цунода молча пялился на «дуб». События последних нескольких часов, казалось, уже достаточно поколебали их контакт с реальностью, но все же...

- Добро пожаловать на Пандору, – негромко сказал Макс, стоя у гладкой поверхности скалы, которая возникла словно бы из ничего. Он сложил руки лодочкой у рта и громко крикнул вверх:

- Горбовский!

- Ну что ж вы так орете, Максим, право слово... – Человек, незаметно вышедший из густого кустарника, морщился, отдирая розовые побеги, которые извивались червями в попытке пролезть под манжеты его комбинезона.

Цунода и Виллес разом вздрогнули. Горбовский!

И Пандора...

Мозги отказывались соображать. Это было уже слишком.

- А вы все же спустились вниз, - сказал Макс в качестве приветствия. Было неясно, одобряет ли он этот факт или порицает.

- У меня были... гм... подозрения. Скажем, более чем подозрения. Что у вас? Нуль-Т, тоннель с Пандоры на Землю, прямо в Район КР, так? – Горбовский жестко посмотрел Максу в глаза.

Если Макс и был удивлен осведомленностью Горбовского, то сумел это скрыть.

- Выходит, что так. У Комкона были резоны для принятия крайних мер, но активные действия в Районе пока не форсировались. Авария на станции КР, получается, была спровоцирована странниками. Они четко просчитали, что Мировой Совет закроет зону радиоактивного поражения и тем самым даст им возможность без помех телепортировать... – Макс запнулся.

- Ну же, Каммерер, телепортировать... Что? Или кого?– Горбовский наклонил голову.

Макс продолжил, теперь более уверенно:

- Исходя из фактов появления в Районе КР эндогенных насекомых, животных и растений Пандоры, Комкон полагал, что странники готовили массированную переброску экосистемы Пандоры на Землю. Лес Пандоры использовался как инкубатор, рассадник для размножения тех видов флоры и фауны, которые смогли бы наиболее эффективно колонизировать Землю и изменить местную экосферу в интересах странников...

- То есть Сикорски преуспел в том, чтобы замусорить вам голову идеей насильственного воцарения странниками некой новой жизни на Земле?

- Бросьте, Горбовский, вам не идет быть язвой, – Макс поморщился. – Экселенц никогда не бьет вслепую. Просчитывать ходы - его кредо.

- Знаете, это наверняка прозвучит крамолой, но ведь ваш экселенц может ошибаться, – Горбовский лениво сделал несколько шагов в сторону, словно бы механически, однако оперативники, наблюдающие за словесной дуэлью, вдруг поняли, что он подстраховывается. Теперь ни Макс, ни они не смогли бы достать его в один прыжок. - Однако теперь уже поздно. Вы уничтожили тоннель...

Макс прикрыл глаза, стараясь не выдать себя.

Горбовский горько улыбнулся.

– Сикорски всегда любил человечество, и служил людям верой и правдой. Проблема в том, что он никогда не доверял им. А стоило бы, ну хоть иногда.

Он пожевал губами.

- Скажите, Максим, когда Сикорски ставил вам задачу, он говорил о наличии нуль-Т тоннеля как о факте, или как о предположении? И ничего о том, что если бы он в самом деле существовал, то странники охраняли бы его куда серьезнее?

- Змея жалко, - невпопад проронил Виллес.

- А был ли мальчик, то есть змей ваш? – с легкой грустью процитировал Горбовский. - Я к тому, что Странники могли навешать вам там, на Земле, чего угодно... лишь бы отвести нескромный глаз. Ну да, Каммерер, не вы один с A-допуском, я тоже читал докладную о дримархоне и связи между ним и странниками. Так вот - был ли дримархон на самом деле? И те же индейцы-роботы? И мертвяки? Вы абсолютно уверены в их материальности?

Горбовский покачал головой, вздохнул:

- Вы, молодежь, потерпите немного. Я вас потом обедом накормлю, у нас вкусно готовят борщ и котлеты.

Это самое «у нас» почему-то успокоило молодежь. Виллес уселся на валун. Цунода оперся плечом о скалу. Гладкая поверхность камня была неожиданно теплой.

Горбовский неприязненно покачал головой. Глубоко посаженные глаза звездолетчика словно светились из-под мощных надбровных дуг, и голос его, поначалу тихий и невыразительный, набрал силы.

- Попробуйте, Максим, взглянуть на всю ситуацию с другой стороны. И Сикорски, и вы считаете, что тоннель был устроен с целью транспорта с Пандоры на Землю. А что, если Странники построили нуль-Т для того, чтобы перебросить что-то – или кого-то - с Земли сюда?

Макс нахмурился.

- Планета Надежда, тридцатые годы? Странники эвакуировали все население во избежание гибели цивилизации... – сказал он негромко. – Возможно. Но они не использовали тоннель, потому что его пропускная способность невелика, и исход населения планеты...

- А кто говорит, что будет телепортироваться все население полностью? – Перебил его Горбовский.

И Виллес, и Цунода чувствовали, что нормальный диалог неожиданно переходит в некую опасную фазу. Они понимали, что Горбовский несомненно знал больше, чем Макс; последнему это точно не нравилось. Макс процедил сквозь зубы:

- Вот как... Людены, да? Но не сами людены, им тоннель ни к чему, они запросто перемещаются в космосе усилием воли... Значит, латентники, будущие метагомы? Дети, подростки? Те, у кого есть Т-зубец на ментаграмме? Странники собирались вывозить их с Земли? - Макс подобрался, как волк перед прыжком, но казалось, что Горбовский на это не отреагировал.

- Да, Максим, не зря тебя прочили в преемники твоему эксел... – Закончить фразу Горбовский не успел.

Из плазмомета, внезапно возникшего в руке Макса, вылетел голубой шар размером с кулак. Попав в грудь Горбовскому, шар разлетелся яркими брызгами, а Горбовский нелепо, карикатурно раскололся пополам. Вертикальная трещина на груди шипела и плевалась знакомой вязкой жидкостью белого цвета. Края раскола начали закручиваться наружу, словно неведомая сила выворачивала Горбовского наизнанку. Тело зведолетчика покрылось рябью, многочисленными горизонтальными полосами, которые дрожали и менялись местами. Еще несколькими мгновениями позже полосы сползли вниз...

Перед застывшими от изумления оперативниками, покачиваясь и шипя, стоял мертвяк.

Что-то сипело и булькало в клубах пара, который валил из трещины. Мертвяк качнулся вперед, попытался сделать шаг, но неловко завалился на бок и затих.

Цунода и Виллес медленно приходили в себя.

Прогрессор остается прогрессором при любых обстоятельствах. Макс спрятал плазмомет и тихо, но отчетливо сказал:

- Три вещи. Первое: настоящий Горбовский не мог знать о том, что Сикорски известно о существовании нуль-Т перехода с Пандоры на Землю. Второе: настоящий Горбовский не мог знать о том, что я взорвал тоннель. Ну и последнее... – Макс задрал голову и посмотрел на облако, прилепившееся к краю скалы высоко вверху.

- Он просто не мог спуститься сверху сюда, в лес. Это трудно объяснить.

Макс перевел взгляд на оперативников.

- Сикорски запретил мне вводить вас в курс ситуации полностью. Теперь вы понимаете, почему... – Макс поморщился. – Собирались ли Странники в самом деле вывезти с Земли всех латентных люденов, как сказал этот... Планировали ли они колонизировать Землю... Возможно также, что тоннель был создан странниками как приманка, пробный камень, чтобы проверить, как мы отреагируем на это... – Он вздохнул. - В любом случае, мы свою задачу выполнили.

- Вы знаете, Каммерер, а я вам не верю, - вдруг сказал Цунода. – Не верю в то, что вы уничтожили тоннель, и сделали это наверняка по прямому указу Сикорски, но при этом не едите себя поедом. Ведь я же в Академии весь расклад с Надеждой досконально изучил, и знаю, что вы и ваш экселенц совершенно по-разному смотрели на эвакуацию населения той планеты... вы полагали, что странники сделали это из гуманных соображений, а Сикорски считал, что они вычистили Надежду для себя.

Макс неожиданно ссутулился и стал похож на уставшего, старого медведя в цирковом загоне:

- Наша работа имеет свои преимущества в том, что за нас думает Комкон.

Он шумно втянул воздух носом, расправил плечи. Уставший медведь исчез. Макс помедлил немного, кивнул сам себе и хлопнул Виллеса по плечу:

- А борщ тут у них и в самом деле знатнецкий. Пошли, до Базы нужно добраться засветло!

Едва только Виллес обрадованно зашагал по тропинке, Макс придержал Цуноду за руку и тихо сказал:

- Хорек в курятнике, Цунода. Вот кто такие странники.

- Сильное сравнение, - поразился японец.

- Это не я... Сикорски, - качнул головой Макс.

- И выход?

- Выход только один...

- Завалить все хорьковые лазы в курятник, – пробормотал Цунода, - засыпать, зашпаклевать, отрезать... Любой ценой. Так?

Медвежья спина Макса медленно растворялась впереди, в густом лиловом тумане.