Дух Черного бора

Степан был самым обычным парнем, каких много в окрестных деревнях, и жизнь его ничем не отличалась от жизни любого другого парнишки. Бегал себе по улицам, помогал присматривать за младшими сестренками, а когда стал постарше – начал учиться ремеслу. Отец его по дереву большим мастером был, и Степана к тому же приучал с того самого дня, как можно было ему без страха нож в руки отдавать. Парня то ли нож, то ли дерево очень любили – получалось у него вырезать такие причудливые фигуры, которые его отцу даже и не снились, хотя опыта у старика было много, учился он долго. Другой бы обозлился, что пострел так быстро все осваивает, хоть и не занимается толком, но Матвей сыном гордился, говорил, что боги того любят очень, раз так у него получается хорошо.

Потому жизнью своей Степан был доволен – он жил в прекрасной деревне, у него было будущее с тем делом, которое ему нравилось и которое у него получалось, кроме того, он был хорош собой и нравился девчонкам. О чем еще можно было желать?

Деревня их и в самом деле заняла очень хорошее место и потому процветала. Она располагалась в устье реки, которая впадала сразу в огромный северный океан, и через эти места часто плавали и торговцы, и другие люди. Была недалеко и дорога, путь, который вел в обход тех, кто не хотел идти через горы, а таких тоже было немало, и торговцев среди них было много. Потому и тут процветала и торговля, и сразу три постоялых двора всегда были наполнены гостями. А гости тут были самые разные – со всех концов света ехали или плыли, чтобы попасть дальше в глубь земель.

Степану же очень нравилось ходить к ним и смотреть на чужестранцев да слушать их. Днями он вырезал из дерева причудливые игрушки и домашнюю утварь, и все это с радостью выкупали торговцы для перепродажи, но по вечерам парень был свободен, и хоть не позволялось ему еще пить пива да медовухи, но все равно он сидел за столами с остальными уставшими жителями деревни и путниками да слушал.

И этот вечер должен был оказаться точно таким же, как и остальные до него – просто истории, просто отдых, быть может, немного мяса, если повезет. Но сегодня в одном из постоялых дворов было совсем тихо. Это было настолько непривычно, что Степан пошел именно туда. Хотя один голос все же он услышал, и голос этот был, как ни странно, женским. Вот это невидаль!

Чуть погодя он понял, что происходило – все слушали истории. Сегодня к ним приплыл необычный корабль, но Степан не успел посмотреть толком ни на него, ни на тех, кто на нем приплыл. Сейчас же он понимал, что девушка было точно с него, уж очень непривычно она выглядела. Кожа девушки была очень смуглой, волосы черными как смоль, собраны они были в затейливую прическу, состоящую из тонких косичек. Одета она была, напротив, в белые одежды, причем не в платье, а в просторные белые штаны и такую же рубашку. Весь ее невероятный вид очень сильно завораживал и привлекал внимание, хотелось смотреть и смотреть. Но еще интереснее, чем ее рассматривать, было слушать эту чужеземку.

Она рассказывала легенды своих краев. Степан присел на свободный край лавки и замер. Он не понимал всего, что рассказывала эта незнакомка, но все равно вслушивался в каждое слово, потому что не мог не слушать. Прерывалась девушка только для того, чтобы хлебнуть пива, а потом продолжала свой рассказ.

- Хотите услышать историю про ваши края? – спросила она, смотря, как показалось Степану, прямо на него.

- Да, конечно, хотим! – отозвался весь зал нестройно.

- Что ж, тогда слушайте. Эту историю рассказала мне бабушка, когда я отправилась в путешествие. Она сказала, что все видела своими глазами, но она у меня такая сказочница, что я в этом очень сильно сомневаюсь.

Девушка усмехнулась и продолжила:

- Она и рассказала, что в этих местах, около горы, Черный Бор есть, слышали о таком?

- Враки это все! – рассмеялся один из мужиков.

- Почему это?

- Да потому что я все леса окрестные знаю, все исходил, и никакого бора черного тут нет. Что это такое вообще?

- Вот люди-то! Не знаете, что такое, зато спорить пытаетесь, - рассмеялась девушка, и остальные тоже невольно засмеялись. Рассмеялся и Степан, да только призадумался – что ж это за Черный Бор такой? Деревья там что ль черные? Сразу же у него мысли возникли о том, какие бы вещицы можно было из таких деревьев вырезать…

Только вот Семен-то прав – он и в самом деле все вокруг знает, ничего от него не укрывается в лесах окрестных. Только вот бор-то этот волшебный и не так близко может быть.

- Ну ладно тебе, рассказывай уже! – выкрикнул кто-то из толпы.

- Рассказываю, не горячитесь, только напитка мне вашего подливать не забывайте! Бор Черный не зря так зовется – все деревья в нем будто бы выжжены, но все равно живыми остаются, а цвет у них такой из-за того, что проклят он. Поселился много лет назад в том бору дух темный лесной, вот и травит он все вокруг, чтобы самому хорошо жилось. И любой, кто в бор этот войдет, обратно уже совсем другим человеком выйдет – приобретает он умения чудесные, такие, что обычному человеку и не снились, да только вот проклятым человек становится, и должен он раз в год уходить в лес и служить духу, да служба эта совсем не простая оказывается. Настолько непростая, что пытаются люди отказаться от сил дарованных, да поздно уже, сразу думать было нужно. Но не каждому Черный бор открывается, потому что не каждый способен службу ту нести, потому и не видел ты его, скрыт он, спрятан.

- Что ж это за силы такие он дарует?

- Каждому свое, у всех свои тайные желания, у всех свои слабости. Кто-то становится мастером-кузнецом таким, что металл льнет к нему, как щенок ласковый, и изделия те продаются за огромные деньги. Кто-то влюбить в себя хочет того, кого пожелает. Кто-то в золото может превращать все, что захочет. Да сами вы все знаете, какие желания тайные в вашей душе зреют.

- А служба какая?

- Это никому не известно, только тем, кто эту службу несет, а рассказать о ней они не могут. Ужасна она и сложна настолько, что ни богатству, ни славе, ничему человек уже не рад становится, только бы избавиться от обязанностей своих, пусть и раз в год всего исполнять их нужно.

- И никому не удавалось избавиться от этого?

- Если только кто другой на себя обязанности служить возьмет, тогда и освободить могут, а так – нет.

Все призадумались – видимо, начали фантазировать о том, что попросили бы у духа за службу, какие могли бы открыться им блага жизненные. Только вот о том, что ж там за служба такая, не думал никто – а зачем? Мечтать-то о лучшей жизни всяко приятнее, чем о плохом думать.

Степан тоже задумался. Жизнь его хороша была, и не смог он даже придумать, что мог попросить-то у духа, если б встретил его. Простым был парень, даже наивным, и считал, что всего человек может своими силами добиться, если очень постарается.

И потекла жизнь парня дальше так же спокойно и счастливо, как и до этого, и даже совсем было забыл Степан про рассказ тот, что слышал от чужеземки, только ее саму вспоминал – уж больно чудна была, но хороша. Но сказительница уплыла уже на следующий день, и больше таких диковинных кораблей и людей парень не видел. Да и забот у него в жизни прибавилось – заболела младшая сестренка, и теперь все силы матери были направлены именно на нее. Потому остальным волей-неволей пришлось взять на себя все обязанности по хозяйству. При том что обычную работу тоже никто не отменял, трудиться приходилось много.

Но каждый член семьи думал только о том, как себя чувствует Аннушка. Девочке было всего шесть лет, и то, что она так серьезно заболела, никому не давало покоя. Тем более что найти причину слабости девочки никак не могли…

Чем больше времени шло, тем сложнее становилась атмосфера в семье Степана. Аннушка все болела, и хоть не становилось ей хуже, но и лучше тоже не становилось. У девочки все время был жар, порой она бредила, спала мало, урывками и почти ничего не ела. Что же было делать дальше? Степан приходил теперь в таверны только для того, чтобы спросить, нет ли среди проезжающих людей врача, потому что все, кто приходил раньше, либо просто разводили руками, либо же давали бесполезные советы. Были и откровенные шарлатаны, которых выгоняли чуть ли не кулаками. Постепенно мать парня становилась все грустнее и слабее, будто усыхала вместе с дочерью. Однажды в их дом пришел ведун – он не был врачевателем, но все же согласился посмотреть на девочку. Высказался он сразу же, как только переступил порог дома:

- Кто-то или что-то силы из нее сосет, - сказал он.

- Кто? Что? – воскликнула женщина, когда уже Степан готов был выставить его за дверь.

- Этого точно я не знаю, какая-то злобная сила, что-то хочет она от девочки.

- Что же делать нам, как ее спасти?

Долго думал ведун, но в конце концов просто покачал головой.

- Нет у меня на то ответа. Надобно связь разорвать колдовскую, но для этого понять вначале, кто же это делает все. Впрочем…

- Что?.. – жадно спросила мама девочки, пока Степан хмурился.

Не хотел он верить этому старику, но все равно сердце колотилось сильно от надежды – а вдруг все-таки это именно оно, решение? Должен же быть какой-то ответ, должен…

- Могу направление указать, откуда зов идет, откуда силы колдовские тянутся. Да только ни расстояния, ни источника – ничего больше сказать не смогу, не хватает у меня сил на то и власти.

- Хоть что-то, хоть в чем-то помоги, мы уж в долгу не останемся.

Махнул ведун рукой да на лавку присел. Сказал он, чтоб не тревожили его да не пугались, а через пару минут замер, будто в изваяние какое превратился, даже не моргал будто бы. Жутко было всем на это смотреть, да деваться некуда, сами попросили о помощи. Долго он так сидел неподвижно, уж и вечер настал. Женщина сначала рядом сидела, да потом пришлось ей к Аннушке уйти, потому что та хныкать начала. Отец Степана тоже рукой махнул да на двор пошел – нужно было дела делать, как ни крути. И только сам парень сидел, почти так же замерев, как и сам ведун. Это было странно, ведь он с самого начала меньше всех верил в то, что ведун может сказать что-то дельное.

Уже и за окном совсем стемнело, когда старик очнулся. Он недоуменно посмотрел по сторонам, будто не понимал, где находится, а после сказал.

- К горам нужно идти. К самой высокой скале, оттуда я чую лапу, что гребет к себе силы малышки.

- Больше ничего сказать не можешь?

- Больше ничего, прости. Я сделал, что мог. Разве что…

Ведун порылся в сумке и достал два маленьких пузырька.

- Этот дашь Аннушке с утра, она поспать спокойно сможет, ненадолго горячка отпустит ее. Ей я помочь не смогу большим чем-то. А это себе возьмешь, коль пойдешь искать того, кто мучает сестренку. Когда в опасности будешь – выпей, невидимым станешь для этого мира, сможешь ускользнуть. Да не перепутай.

- Да, благодарю! Это и в самом деле может очень сильно помочь! Сколько я должен за эти зелья?

- Да нисколько, не для продажи они. Ношу с собой, чтобы помочь кому-то, кому помощь моя нужна, понимаешь?

Степан кивнул.

- Понимаю, да… Может быть, хоть поужинаете с нами?

- А вот это с удовольствием! На постоялых дворах ваших дерут втридорога.

- Это верно. Но место такое у нас, да. Только прошу – не говорите матери с отцом, куда идти надобно. Я сам пойду. Не хочу, чтобы удумали чего да рисковали собой. Это мое дело.

- Обещаю.

Вечер прошел спокойно. Как ни странно, ни мать, ни отец и не спрашивали, что ведун увидел. На ночь его оставили тут же – чтобы не платил лишний раз, да и благодарны были за снадобье для Аннушки.

А наутро, еще до рассвета, из дома вышел, крадучись, Степан. У него было и мысли о том, что он может куда-то не пойти, понимал, что он, как самый молодой и сильный, разобраться со всем должен. Правда, он не понимал, как будет противостоять какому-нибудь колдуну или другому злодею, но решил, что нужно сначала его найти, если получится.

Самая высокая скала – это было понятно, конечно, она одна-единственная такая, причем люди частенько поговаривали, что это место связано с какими-то необычными силами. Мол, не может быть одна скала из всех гор настолько больше остальных – чуть ли не в два раза. Кроме того, она была и какой-то правильной формы, будто вырезана была чьей-то огромной рукой. Невольно, смотря на такое чудо, задумаешься о чем-то чудном и невероятном. Может быть, в ней есть какая-то пещера, проход, через который можно попасть внутрь, и там скрывается злодей? О таком Степан никогда не слышал.

И все же парень был твердо уверен в том, что не вернется домой без спасения для своей сестры. Кто бы это ни был, что бы ни пришлось сделать – он был готов на все. Любой вариант лучше, чем смотреть на страдания малышки. Да и вся их семья была несчастна…

Когда деревня осталась уже далеко позади, день совсем разыгрался. Ярко светило солнце, повсюду летали бабочки, светило солнце, и настроение Степана от этого тоже улучшалось. Он был рад, что неизвестность сменилась хоть какой-то информацией, что он сам может что-то сделать. Больше не нужно было искать бесконечно врачей или знахарок, да хоть кого, только бы помог понять, в чем дело.

Теперь все зависело только от него.

Идти предстояло долго – горы казались совсем небольшими, и на полпути, уже к вечеру, Степан остановился. Он развел костер и приготовил нехитрый ужин. Никогда раньше парень не уходил так далеко от дома, и теперь чувствовал себя немного не в своей тарелке, особенно учитывая, что места были ему совсем не знакомы.

Долго он так сидел, смотря на огонь и думая о том, как может жизнь измениться в одночасье – вчера еще ты целыми днями строгаешь из деревяшек фигурки, а сегодня идешь в дальний путь для того, чтобы спасти сестру от колдовского злодейства. И с собой у тебя только небольшой меч, которым ты и пользоваться-то толком не умеешь. И все же он был рад, хоть и тревожился.

Но встревожился еще больше, когда напротив него будто из ниоткуда выросла фигура. Сначала не было понятно, кто это, но после человек вышел ближе к костру, и безумно испугавшийся парень немного расслабился – это была совсем еще молодая девушка.

- Прости, пожалуйста, могу я погреться у костра? – спросила она нерешительно.

Что ж, ночи и в самом деле были холодные, так что такой просьбе он не удивился. Удивился только, что такая молодая девушка делает одна вдали от домов.

- Да, конечно, - ответил поспешно он, поняв, что слишком уж задумался и совсем невежливо молчит.

- Благодарю. Я немного заблудилась – должна была выйти к деревне еще днем, да вот заплутала…

- Да, до деревни путь неблизкий, день идти нужно точно. А откуда идешь, если не секрет?

Девушка села к огню, протянув к нему руки. Степану на секунду показалось, что огонь прильнул к рукам девушки, но как только он раз моргнул – наваждение пропало.

- Не секрет, конечно. Я ехала с родителями в деревню торговать тканями, а колесо телеги нашей и отвалилось. Не смогли на месте починить, вот и отправили меня за помощью. Только вот я, похоже, свернула куда-то не туда.

- Похоже на то… Я могу тебе показать, куда идти, да только ночью шагать – плохая идея. Предлагаю утром отправиться. У меня плащ запасной есть, на него лечь можно и укрыться.

- Это было бы просто замечательно! – ответила девушка.

На том и решили.

Спать не ложились еще долго – Степану было очень интересно послушать, что расскажет девушка. Она, как оказалось, путешествует с родителями с самого детства и потому совсем не знает другой жизни, кроме вот такой. Телега у них на самом деле не одна, а две – в одной едут товары и охрана, в другой путешествуют они сами. Парень никогда о таком не слышал, потому с удовольствием изучал такой новый для себя, непривычный быт.

К тому же девушка ему сразу понравилась, хоть и рассмотреть в свете костра и луны можно было очень мало. Но он точно видел, что у девушки длинные светлые кудри, собранные назад причудливым украшением, большие глаза и очень широкая улыбка, а смеялась она так заливисто, что Степан чувствовал себя в такие моменты совершенно счастливым. Правда, порой в разговоре девушка становилась серьезной, будто внезапно вспоминала о чем-то не слишком приятном, и хмурилась, но быстро отходила и снова принималась живо о чем-то рассказывать. Степан думал, что она просто беспокоится о родителях и о том, что ей завтра в одиночку выбираться к деревне. В других обстоятельствах он бы обязательно предложил ей помощь, проводил бы в деревню, но сейчас у него была гораздо более важная задача.

- А вы долго планируете пробыть в нашей деревне? – спросил он.

- Пока не продадим то, что везем с собой, и не купим разных вещиц на продажу дальше.

- Надеюсь, что я успею вернуться… Я мог бы показать твоим родителям фигурки, которые вырезаю. Они очень хорошо продаются.

- А куда ты идешь?

- К горам, - махнул неопределенно Степан за спину.

- Странно, не знала, что там что-то есть.