Душа полтергейста 1

Зона Отчуждения, 2025 год

Небо над Зоной Отчуждения пылало багровым светом, словно кто-то разорвал небеса и пролил кровь на горизонт. Грохот выброса, низкий и тяжёлый, как рокот далёкого грома, сотрясал землю, заставляя стены заброшенного бара «Сквозь Пелену» дрожать, будто они готовы были рухнуть под напором невидимой силы. Пыль сыпалась с потолка, оседая на потрёпанных столах, заваленных пустыми бутылками и ржавыми патронными коробками. За окнами, затянутыми мутной плёнкой, мелькали вспышки аномальных молний, и где-то в глубинах Чернобыльской пустоши рождались новые аномалии — невидимые ловушки, готовые сжечь, разорвать или растворить любого, кто осмелится ступить на их территорию. Выброс был не просто бурей — он был дыханием Зоны, её гневом, её обещанием перемен. Где-то в тенях, среди ржавых остовов машин и зарослей мёртвой травы, появлялись редкие артефакты — таинственные осколки, за которые сталкеры платили жизнями, а Зона — кровью.

Внутри бара «Сквозь Пелену» воздух был густым от запахов сырости, ржавчины и едкого самогона, от которого першило в горле и щипало глаза. Тусклые лампы, запитанные от старого дизельного генератора, чихающего где-то в подвале, мигали в такт далёким разрядам, отбрасывая длинные тени на бетонные стены, покрытые трещинами и пятнами плесени. Бывалые сталкеры, укрывшиеся от выброса, сидели в напряжённой тишине, прислушиваясь к гулу, который, казалось, проникал прямо в их кости. Они были тенями Зоны — людьми, чьи лица были изрезаны шрамами, а глаза — полны усталости и страха перед тем, что ждало их за пределами бара. Кто-то нервно теребил ремень автомата, кто-то проверял детектор аномалий, мигающий тревожными огоньками, а кто-то просто смотрел в пустоту, словно Зона уже забрала часть их души. Здесь, в этом хрупком убежище, собрались те, кто научился обманывать смерть, но знал, что каждый новый выброс мог стать последним.

Один из сталкеров, сидевший за угловым столом, заваленным пустыми бутылками и окурками, поднял голову. Его голос, хриплый и низкий, прорезал тишину, как нож.

— Опять выброс, чёрт его дери. Теперь в Зону новички попрут. Зелёные, как трава на кордоне, с рюкзаками, набитыми мечтами, и глазами, полными блеска. Через неделю половина сгинет в аномалиях, вторая — в пасти кровососа, а те, кто выживет, будут молить о смерти, когда Зона покажет им своё истинное лицо.

Смех, грубый и хриплый, прокатился по бару, отражаясь от бетонных стен и заглушая шипение старого радиоприёмника в углу. Сталкеры переглянулись, кто-то сплюнул на пол, кто-то хмыкнул, но в их глазах читалась не только насмешка, но и тревога. Новички были мясом для Зоны, но они приносили артефакты — те самые осколки, которые рождались в аномалиях после выброса. Каждый сталкер в баре знал, что новый выброс означал новую охоту, новые опасности и новые смерти. Они сидели, сжимая кружки с самогоном, проверяя оружие, затягивая ремни рюкзаков, и ждали, когда багровое зарево за окном сменится серой мглой. Зона звала их — и манила смертью.

Гул выброса постепенно затихал, и алый свет сменился тяжёлой, вязкой мглой, которая окутывала Зону, как саван. Сталкеры начали собираться, их движения были отточенными, механическими: проверить патроны, затянуть шнурки на ботинках, поправить бронежилеты. Они знали, что Зона не прощает ошибок, и каждый шаг за порогом бара мог стать последним. Где-то там, в тенях, среди ржавых остовов и покосившихся заборов, рождались редкие артефакты, за которыми они пойдут, рискуя всем. Но никто из них не знал, что в этой мгле уже затаился тот, кто охотится не за артефактами, а за ними самими.

***

Мгла, тяжёлая и вязкая, стелилась над одинокими пустошами, окутывая ржавые остовы машин и покосившиеся столбы, торчащие из земли. Выброс, сотрясавший Чернобыльскую зону всего несколько часов назад, оставил после себя тишину, нарушаемую лишь далёким воем мутантов и треском аномалий, оживающих в сером сумраке. На пригорке, поросшем колючим бурьяном и укрытом тенью искорёженных деревьев, в кустах, где трава была примята, лежал снайпер. Его фигура, скрытая под маскхалатом, сливалась с окружающей средой, словно он был частью Зоны — такой же холодной, безжалостной и невидимой. Маскхалат, покрытый пятнами серого и бурого, едва шевелился под лёгким ветром, но сам снайпер был неподвижен, как камень. Его глаза, спокойные, холодные и острые, следили за миром через оптический прицел винтовки, чёрный зрачок которой был нацелен на одинокую фигуру внизу, в долине, где сверхъестественным светом мерцали аномалии, как хищники, поджидающие добычу.

Среди аномалий медленно двигался сталкер, каждый его шаг был осторожным, выверенным, ведь он танцевал со смертью. В его руках мигал детектор аномалий — старое устройство, собранное из проводов и микросхем, чей экран отбрасывал слабый зеленоватый свет на его лицо, прикрытое тряпичной балаклавой. Детектор пищал, предупреждая о невидимых ловушках: где-то слева шипела «Электра», испуская голубые искры, справа гудела «Воронка», готовая разорвать всё, что попадёт в её поле, а впереди мерцала «Жарка», чьё марево искажало воздух, словно мираж в пустыне. Каждый раз после выброса аномалии меняли места, и вляпаться в них было проще простого. Сталкер, сгорбленный под тяжестью рюкзака, сжимал детектор так, будто это был его единственный шанс на спасение. Его дыхание было тяжёлым, прерывистым, но глаза, все равно, горели азартом — где-то среди этих смертельных ловушек лежал артефакт, рождённый выбросом, и он был так близко, что сталкер чувствовал его манящий зов, словно сама Зона шептала ему обещания богатства.

Снайпер, лежавший на пригорке, следил за каждым движением сталкера. Его палец, твёрдый и холодный, как сталь, покоился на спусковом крючке, но он не торопился. В оптическом прицеле, где мир сужался до крестика, сталкер казался марионеткой, танцующей в его руках. Снайпер знал Зону лучше, чем кто-либо: он знал, как аномалии дышат, как они ждут, как они убивают. Но он не был здесь ради аномалий — он был охотником, и его добычей были те, кто осмеливался искать сокровища Зоны. Его винтовка, чёрная и холодная, как сама смерть, была заряжена, а сердце билось ровно, без тени сомнения. Он ждал момента, когда сталкер найдёт то, за чем пришёл.

Сталкер, обойдя «Жарку», замер, заметив слабое свечение в центре аномального поля. Его детектор запищал громче, и он, стиснув зубы, осторожно шагнул вперёд, пробираясь между невидимыми ловушками. Наконец, он наклонился и поднял артефакт — небольшой, искрящийся осколок, пульсирующий тёплым желто-зеленым светом.

— «Кровь Камня», — прошептал сталкер, его голос дрожал от восторга.

Он выбрался из аномального поля, ступая так осторожно, будто шёл по минному полю, и остановился на безопасном пятачке, где земля была твёрдой, а воздух — чистым. Он держал артефакт в руках, любуясь его свечением, и на его лице, под балаклавой, появилась улыбка — такая редкая в Зоне, где радость была такой же опасной, как аномалия.

Но радость была недолгой. Выстрел, резкий и глухой, разорвал тишину, как лезвие. Пуля, выпущенная из винтовки снайпера, пробила грудь сталкера с точностью, не оставляющей шансов. Он рухнул на землю, артефакт выпал из его рук, закатившись в траву, а кровь, тёмная и густая, растекалась по земле, впитываясь в пыль Зоны. Сталкер не издал ни звука — смерть пришла слишком быстро, чтобы он успел понять, что произошло. Его глаза, ещё секунду назад горевшие радостью, теперь смотрели в пустоту, отражая серую мглу неба.

Снайпер, не теряя времени, покинул свою лежку. Его движения были быстрыми, точными, уверенными. Он был человеком, который точно знал, что его добыча уже не уйдёт. Маскхалат тихо шуршал, цепляясь за колючие кусты, но он не обращал на это внимания — Зона была его домом, а кусты — лишь частью её пейзажа. Он спустился с пригорка, оглядываясь, чтобы убедиться, что никто не видел его. Достигнув тела сталкера, он опустился на колено и начал обыскивать труп. Его руки, затянутые в военные перчатки, методично рылись в рюкзаке убитого сталкера, вытаскивая всё ценное: патроны, аптечку, старый нож с выщербленным лезвием, а главное — артефакт. Он был всё ещё тёплый, словно живой. Снайпер сунул его в свой рюкзак, не глядя на лицо мертвеца. Для него это была не жертва, а ещё один шаг к цели, о которой он не говорил никому. Поднявшись, снайпер растворился в тенях Зоны, оставив за собой лишь мертвое тело и тишину, нарушаемую серым холодным ветром и далёким воем мутантов.

Сумрак Зоны, как смола, окутывал тропу, ведущую к бару «Сквозь Пелену». В воздухе висел запах сырости, смешанный с металлической горечью, и резким запахом озона, оставленным недавним выбросом. Снайпер шагал уверенно, его тяжелые ботинки хрустели по гравию, усыпанному ржавыми гильзами и осколками стекла. В его плотно затянутом рюкзаке, лежала свежая добыча — словно впитавшая жизнь своего прежнего владельца. Его маскхалат, тихо шуршал при каждом шаге, но лицо снайпера оставалось непроницаемым, как безмятежная маска, скрывающая его мысли. Он двигался со спокойной, холодной уверенностью хищника, который знал, что никто не видел его на том пригорке, никто не слышал выстрела, и еще долго никто не найдёт тела сталкера, оставленного им среди аномалий. Зона надежно хранила его секреты, как и он хранил свои.

Бар «Сквозь Пелену» возник из мглы, словно мираж на обочине дороги: покосившееся бетонное здание, чьи стены были покрыты трещинами и пятнами плесени, а окна — затянуты мутной плёнкой, пропускающей лишь слабый свет тусклых ламп, обещало хотя бы какое-то подобие безопасности. Снайпер толкнул тяжёлую дверь, и скрип петель смешался с гулом старого генератора, пыхтящего где-то в подвале. Внутри пахло сыростью, ржавчиной и едким самогоном, от которого першило в горле. Сталкеры, укрывшиеся от выброса, сидели за столами, заваленными пустыми бутылками, их голоса сливались в низкий гул, прерываемый редкими хриплыми смешками. Снайпер, не привлекая внимания, прошёл к стойке, где стоял бармен — фигура, чьё лицо было скрыто тенью, а руки, покрытые мозолями, протирали стакан грязной тряпкой, словно это был его ритуал.

Снайпер, как ни в чём не бывало, опёрся на стойку и молча выложил перед барменом артефакт. Его свечение, тусклое, но завораживающее, отразилось в глазах бармена, которые на мгновение вспыхнули алчностью. Бармен, не задавая вопросов, осмотрел артефакт, повертел его в руках, проверяя на трещины и вес, а затем кивнул. Из-под стойки появилась пачка мятых купюр, перевязанных резинкой, и несколько патронов для винтовки — валюта Зоны, где деньги значили меньше, чем свинец, но все еще были в ходу. Снайпер, не проронив ни слова, забрал плату, сунул её в рюкзак и сделал заказ: бутылку самогона, пахнущего спиртом и ржавчиной, и банку тушёнки, чья этикетка давно выцвела, оставив лишь намёк на содержимое. Бармен молча выполнил заказ, поставив перед ним мутную бутылку и жестяную банку, а затем вернулся к своему стакану, будто ничего не произошло.

Снайпер взял добычу и устроился за угловым столом, в тени, где свет ламп едва достигал его. Он вскрыл банку тушёнки ножом, чьё лезвие было покрыто царапинами, и начал есть, медленно и методично. Самогон, обжигающий горло, он пил маленькими глотками, прислушиваясь к разговорам сталкеров. Их голоса, хриплые и усталые, рассказывали о новых аномалиях, о мутантах, что бродят ближе к кордону, о слухах, что выброс породил артефакты, каких Зона не видела раньше. Снайпер сидел неподвижно, его глаза, скрытые тенью капюшона, скользили по лицам, но мысли были где-то далеко — там, где Зона хранила свои самые тёмные тайны.

Внезапно бармен, до того молчаливый, как сама Зона, отложил тряпку и заговорил. Его голос, разнёсся по бару, заставив сталкеров замолчать.

— Слыхали про «Душу Полтергейста»? — начал он, и в его словах чувствовалась странная смесь насмешки и благоговения. — Полу легенда, полуправда. Говорят, этот артефакт — не просто кусок Зоны, а её лучшее творение. Он способен исцелять любую болезнь, будь то радиация, что жрёт тебя изнутри, или рана, что не затягивается. Но это не всё. Те, кто держал его в руках — если верить байкам, конечно — становились быстрее, сильнее, видели в темноте, слышали шаги мутанта за километр, и много чего еще могли. Говорят, он даёт сверхспособности, делает тебя почти богом. Но Зона не отдаёт такие дары просто так. Каждый, кто искал этот артефакт либо больше не вернулся с ходки, либо вернулся… но уже другим.

Смех, нервный и отрывистый, прокатился по бару, но быстро стих. Сталкеры переглянулись, кто-то сплюнул на пол, кто-то потянулся к кружке, чтобы заглушить тревогу. Бармен продолжал, его голос стал тише, почти заговорщическим.

— Я слышал, «Душа Полтергейста» спрятана где-то на старом заводе, в глубине Зоны. Но там полтергейсты — не те, что просто кидают железки, а настоящие твари, что лезут тебе в голову. И аномалии там такие, что даже болт не спасёт. Но если кто-то найдёт «Душу»… Зона либо сделает его царём, либо сожрёт.

Снайпер, сидя в тени, не шевельнулся. Его пальцы, сжимавшие банку, замерли на мгновение, но лицо осталось непроницаемым. Он принял слова бармена к сведению, словно записал их в невидимый блокнот в своей голове. «Душа Полтергейста» — название, которое он слышал раньше, но теперь оно звучало иначе, как вызов. Он допил самогон, чувствуя, как обжигающая жидкость растекается по горлу, и продолжил есть тушёнку, прислушиваясь к гулу голосов. Зона звала его, и она была его шахматной доской. Теперь он знал, что этот артефакт станет его следующей целью. Но в отличие от других, он не искал спасения или силы — он искал контроля, и острых ощущений.

Снайпер сидел неподвижно, но его разум напряженно работал, холодно, точно, без лишних мыслей. Он знал, что опытные сталкеры не побегут за «Душой Полтергейста» без подготовки. Они будут собирать припасы, строить планы, и искать союзников. И он хотел быть среди них — тенью, которая заберёт всё, когда придёт время. Его пальцы сжали бутылку, но он не пил. Он смотрел, слушал, ждал, выискивая, как стать частью их игры, чтобы переиграть их всех.

В полумраке бара его фигура почти растворялась в тусклом свете, льющемся от мигающих ламп. Его глаза внимательно изучали сталкеров, заполнивших помещение. Их голоса, хриплые от усталости и напряжения, смешивались с треском радиоприёмника, ловящего обрывки помех. Его разум уже выбирал цели. Среди гомона и суеты его взгляд выхватил три группы, которые выделялись на фоне остальных. В их движениях опытные глаза Снайпера почувствовали решимость, которая была способна привести к «Душе Полтергейста».

В дальнем углу, у стены, где тени были гуще, сидела сгорбленная бледная женщина. Её кожа, белая, как мел, казалась почти прозрачной, а глаза, глубоко запавшие, горели лихорадочным огнём, будто она видела Зону насквозь. Её руки, тонкие и покрытые шрамами от ожогов, нервно теребили старый КПК, чей экран постоянно мигал, отражая её измождённое лицо. Она была одета в потрёпанный сталкерский комбинезон, заляпанный грязью Зоны, а волосы, тёмные и спутанные, падали на плечи, скрывая её осанку. Она сидела одна, не вступая в разговоры, но её взгляд, скользящий по бару, был цепким, словно она уже прикидывала, кто достоин идти с ней.

— Эй, ты, — окликнул её сталкер за соседним столом, здоровяк с татуировкой на шее. — Чего в углу прячешься? Или боишься, что Зона тебя уже на прицел взяла?

Женщина медленно подняла темные глаза, её голос, хриплый и холодный, резанул, как нож.

— Боюсь? - насмешливо сказала она. - Зона всех нас на прицел взяла. А ты, похоже, ещё не понял, что она не спрашивает, боишься ты или нет.

Здоровяк хмыкнул, но замолчал, отведя взгляд. Снайпер отметил её выдержку — она не была новичком, и её одиночество говорило о том, что она знает цену доверия в Зоне.

За столом у входа, где лампы светили ярче, сидел моложавый, но уже седой мужик по прозвищу Гром. Его лицо, покрытое морщинами, выглядело моложе своих лет, но седая бородка, заплетённая в косички, и глаза, горящие буйной энергией, выдавали человека, который живёт на грани. Он был широкоплеч, одет в потёртый бронежилет, увешанный подсумками, а его руки двигались размашисто, словно он командовал не только тремя обалдуями, сидящими рядом, но и всем баром. Его спутники — три сталкера с усталыми лицами, в потрёпанных куртках и с автоматами, прислонёнными к стульям, — выглядели как молодые подобия своего лидера. Они поддакивали Грому, смеялись над его шутками, но их глаза выдавали страх перед Зоной и перед ним самим.

— Слушайте сюда, болваны, — рявкнул Гром, стукнув кулаком по столу так, что бутылки звякнули. — Выброс породил артефакты, каких не было. Мы идём за ними, и я не потерплю, если кто-то из вас струсит. Поняли?

— Поняли, Гром, — пробормотал один из обалдуев, тощий парень с шрамом на щеке, нервно теребя ремень автомата. — Только… говорят, там полтергейсты.

— Полтергейсты? — Гром расхохотался, его смех был как рык. — Я их голыми руками разорву, если надо. А вы, если ссыте, останетесь здесь, гнить с самогоном.

Больше с ним никто не спорил.

Снайпер уже видел Грома раньше — он был главарем небольшой группировки "Волки" состоящий из молодых сталкеров, которые хотели вступить в надежное братство. Он не сильно привлек внимание Снайпера но, все же, он не снимал его со счетов.

У стены, где тени смешивались с дымом, сидела небольшая группа, выделяющаяся своей разнородностью. Во главе их был человек по прозвищу Клин, худощавый, но жилистый, с лицом, которое казалось вырезанным из камня. Его глаза внимательно скользили по бару с умом и осторожностью, словно он видел не только людей, но и их намерения. Рядом сидел его знакомый молодой техник по прозвищу Крот, тощий, с растрёпанной темной шевелюрой и очками, съехавшими на кончик носа. Он возился с самодельным детектором артефактов, чьи провода торчали, как разноцветные нервы, а экран мигал тревожными огоньками.

— Клин, посмотри, — пробормотал Крот. — Этот детектор уловил сигнал. Может, какой новый тип аномалии после выброса появился? Клин кивнул, не отрывая взгляда от бара.

— Проверь ещё раз. Если это просто «Электра», за баром появилась, нам нужен другой детектор.

В их группе был ещё один парень, чья фигура терялась в тени. Его прозвища снайпер не знал. Он был высок, сутул, одет в потёртую куртку, а лицо скрывал капюшон, он молчал. Последней была девушка, тихая, как тень, с широко раскрытыми глазами, выдающими новичка. Её лицо, бледное и покрытое веснушками, было напряжённым, но она сидела прямо, словно пыталась доказать, что не боится.

— Клин, а если там и правда «Душа Полтергейста»? — тихо спросила она, её голос дрожал от возбуждения, и сталкерского азарта. — Стоит оно того?

Клин посмотрел на неё, как на ребенка, его голос был спокойным, но твёрдым.

— Если он и правда лечит, то да. Но Зона не отдаёт дары просто так, и охота за ним будет непростой, так что готовься.

Снайпер тихо наблюдал за группой, стараясь предугадать, что будет дальше.