Два начала

1. Может это и к лучшему?

1.01

Наверное все в нашей жизни к лучшему…

По крайней мере так все говорят. Я эту присказку слышала раз… … миллион. Ну может быть чуть меньше на десяток.

- Это точно к лучшему… - говорили окружающие меня, когда я доставая котенка из-под решетки водостока сломала руку перед выпускным и лежала на вытяжении три недели.

- Точно это к лучшему… - закадычная подруга после выпускного обженила на себе моего парня.

- Вот совсем все скоро станет отлично, а то что планы рухнули – это может и к лучшему… - из за травмы я пропустила региональные соревнования, подачу документов в институт, свадьбу Светки и Матвея, первый свой рабочий день…

В общем: все что не сделалось – все во благо…

Подушка покрылась плесенью от моих слез, на голове появились залысины из-за частого поглаживания моей головы мамой и папой, начала что то увеличиваться печень из-за стойкого употребления мной слабо, а потом и сильно алкогольных напитков…

ЗАГС из-за жалости к себе и к нему. Развод из-за жалости к нему и к себе через пару лет. Возобновление скатывания себя в угарный трешь…

И вот я на краю. Далее – ничего…

Первый раз я попала в реабилитационный центр просто случайно. Папа договорился, что после больницы меня не выпустят, а отправят немного подышать загородным воздухом.

Ну так нормально отдохнула. Если бы еще устала перед этим. Понравилось, что за тобой ходят чуть ли не с туалетной бумагой, подтирая слюни.

Может это меня и торкнуло – за мной ходят как будто мне осталось полторы недели жизни. Смотрят по три раза за ночь – дышу ли я. Кормят перетертой кашей из трубочки.

И я сорвалась…

1.02

Уйти лесами с закрытый территории – пара пустяков. Я же воспитывалась дедом. А он в казачестве не последний человек. Вот к нему я и отправилась, угнав папину машину.

Дед встретил меня сжимая в руках вожжи. А я и не сопротивлялась. За дело можно и потерпеть его нравоучения на полтора часа. Но не смогла вытерпеть слез бабушки и десяти минут и сама разревелась – но это были последние слезы в моей жизни.

Баня до черных мушек в глазах. Сводящий скулы квас. Покрытая тонкой корочкой льда осенняя протока. Состригание пережжённых красками волос до состояния – «пальцами не ухватить». Переодевание в такой привычный сарафан и душегрейку. Платок на голову.

И очень обстоятельный разговор с дедом. До мурашек под кожей. До растворения вселенной в слезинке.

С утра зарядка как в четырнадцать. Растяжка забитых суставов. Попробовала сесть на шпагат – чуть трусы не порвала вместе с собой. Дури еще во мне много. Шлаков то же нормально так скопилось.

- Будем выводить через пот и страдания. – это все, что я смогла разобрать через хохот бабушки. Когда она пыталась помочь мне подняться после шпагата.

Первый год я только и делала, что занималась собой, домом, огородом, скотиной. Понемногу вся женская работа легла на мои скромные, тонкие, покатые плечики.

Но зато бабу вышила мне такую рубаху…

Ежедневно я пробегала пару кругов вокруг станицы, ну или по делам туда и обратно раз пять – и того почти десять км. Тяжести потаскать - пыталась считать, сбилась за тонной двести. А ближе к вечеру спарринг с дедом. Казак в надцатом поколении вбивал в меня все, что знал сам. По субботам «круг» в котором по началу мне не то что право голоса не давали, вообще пускать не хотели. А как уронила парочку шлагбаумов, да показательные выступления актеров местных испортила высказыванием: - «Нефиг народ смешить клоунадой. Если драться, так на полный контакт, по взрослому…»

С того самого момента я стала креативным директором группы полукаскадеров, полуджигитов, полуказаков…

У нас были три девушки. Казашка, таджичка и армянка. Я не в счет. Во мне вообще столько намешано, что перечислять устану.

Восемь парней. Два с Архангельской области – поморы, бороды лопатой в двадцать лет. Подковы гнут просто от нечего делать, ну и сами эти подковы куют. Джигитовка конечно хромает, но и лошадь можно понять – по сто двадцать килограмм попробуй потаскать. Якут – приехавший отдохнуть на море, да так и застрявший тут. Они вообще то с Танарой почти семейная пара. Оба, встретившись тут, не решились расставаться. Чуваш. Проныра от бога. Может уболтать кого угодно за минуту. Владеет шашкой получше любого горца. А в гриме – маленький принц гордой, но маленькой гордой страны. Смех сквозь слезы, когда я его несу перекинув через плечо, а он отбивается от преследователей. Два жгучих представителя Греческого народа. Песни поют – заслушаешься. Как затянут «Ой ты степь широкая», так слеза и наворачивается. И два казака, но Уральских, но казака потомственных, с родословной. Но с Урала. Там вообще не подкопаться – можно сразу на выставку. Девчонки после представления в очередь к ним выстраиваются.

И ещё наш директор, владелец всех наших душ – Степаныч. Вот так просто – Степаныч. Если б не пил и по пьяни не лез к нам с предложениями – ходил бы без переломов и синяков. А так получив от любого тычок, терял над собой контроль и получал уже по полной. Иногда до больницы дело доходило. Все привыкли в полный контакт работать.

И колесили мы по югам и северам нашей необъятной, звеня бутафорскими кольчугами, рассекая воздух неточечными шашками, снимаясь в батальных сценах и барных драках.

Много что интересного можно рассказать…

Вот только тоска меня начала глодать сразу после тридцати одного моего года. Захотелось повстречаться со старыми друзьями на свою голову.

Довстречалась!

1.03

Найти одноклассников в интернете плевое дело. Оказывается что у них встреча всех выпускников через пару недель. Ну и я как раз могу заскочить в тот город, в котором не была около десяти лет.

Кафешка так себе. На троечку из десяти, но зал большой и места хватит всем. Толкаться не будем.

Я сидела с какой то парой почти час в пустом зале и все пыталась понять, кто из них учился со мной в школе. Ничего в голову не приходило. И они видимо страдали тем же самым, гадали на мартини, кто я.

А потом началось невообразимое. Ввалилась моя бывшая любовь, Мотя. Весь какой то помятый и взлохмаченный. Немного выпивши и с электронной сигаретой в кулаке. Вонища жженых тряпок и немытого тела чувствовалась метра за три. Меня чуть не вывернуло, когда он все же узнал меня и полез целоваться. Еле успокоила его, вывернув его кисть на болевой. Покричав для вида, он удалился в темный угол и стал глушить горе в прозрачной жидкости.

Но не это главное. Самое страшное случилось когда в толпе, опоздав на пару часов, появилась Света.

Она безошибочно вычислила своего бывшего и расспросив пару человек с уверенностью ледокола направилась в мою сторону.

Жаль, что именно этот момент я пропустила и она смогла с рывка развернуть меня к себе лицом…

Мой оживленный разговор с парой одноклассников был прерван на самом веселом месте. Мы как раз смеялись над физруком, вспоминая как он учил нас лазить по канату. А так как он не мог подтянуть свои за сотню килограмм руками, то и пыхтение его вызывало и тогда и сейчас бурный восторг с икотой от смеха.

И именно в этот момент меня так бесцеремонно стали разворачивать в ненужную мне сторону…

- Ты сука что тут де…

Закончить свой монолог Светусик не успела. Мой кулак впечатался в ее милое личико и она рухнула под ноги набегающего Матвея…

Кажется даже музыка закончилась в тот самый момент, когда его тело рухнуло рядом.

- Ну как всегда. Пришли эти двое и все испортили. Правда намного раньше, чем обычно. Но это наверное и к лучшему.

Староста класса, первая (ну конечно после меня) красавица, заводила и во всех бочках затычка Маринка смотрела на меня с обожанием, граничащим с ненавистью.

- Ты в этом виновата, ты и разгребай Ро. Мы тут вообще ни при делах.

- Марго, если ты считаешь виноватой меня, я разгребу. Вообще без вопросов. Вот только ты мне скажи, зачем ты задержала Светку и прислала раньше Матвея. Наверняка хотела покуражиться над нами?

Краска сначала залила ее лицо до ало-бордового оттенка а потом схлынуло до её естественного зелёно-серого цвета.

- Ты еще пожалеешь, Ро. Пожалеешь…

- Марго. Не пугай меня, а то я испугаюсь и начну делать непотребства…

- От тебя только этого и можно ожидать.

С чувством выполненного долга она гордо крутнулась на своих шпильках и покачивая плоской попой затерялась среди все ещё рассматривающей меня толпы.

- Помогите их в чувство привести. Я не смогу отнести их к вон тем диванчикам. Если только не волоком.

Мотя стал подавать признаки жизни, мотая головой и что то бормоча разбитыми губами. Попробовал встать сам, и как ни странно, у него это получилось.

Старею наверное. Удар не слишком жесткий получился. Хотя я в него вложила всю свою грусть по…

Да наплевать. Светка еще минут восемь лежала на диване не дергаясь. Только синяк на скуле разрастаясь говорил о том, организм нормально реагирует на ситуацию. Очкового (от слово «очки», а не от того слова, что вы подумали) эффекта не проявлялась, значит сотрясения нет. Только прическу попортила.

Когда минут через сорок она все же смогла разлепить потекшие ресницы и увидеть мою довольную рожицу, я поздоровалась.

- Привет Свтик. Давно не виделись. Как поживаешь.

Мой тихий голос и рука на её горле красноречиво говорили о том, что я не намерена выслушивать ее стенаний и причитаний по поводу и без.

- Привет Ро, рада тебя видеть.

- Не сомневаюсь. Что ты мне хотела сказать то, я не расслышала в этом гомоне.

Моя рука немного ослабила ее горло, и Светусик смогла вздохнуть полной грудью. Её козырные четыре плюс, зажатые в тесном бюстье почти выпрыгнули мне на руки.

- Ты всегда ими гордилась.

Указала я на ее декольте глазами.

- Так ты во всем винишь меня?

- Ни в чем я тебя не виню. Просто так получилось.

- Ага. Все просто. Ты затащила на себя Матвея. Сказала, что беременна. Расписалась с ним и потом семь лет вы делали друг другу мозг, сваливая все на меня?

- Нет, ничего такого…

- А то я не знаю…

- Ну когда ты была в угаре…

Мои пальцы на ее горле снова заставили перейти ее визгливый голос на сип.

- Прости. Я не хотела…

- Верю. Вот как себе верю, что ничего ты не хотела. Делать ничего не хотела, чтобы исправить свое положение. Все валила на меня и на него. А он валил на тебя и на меня. Вон как глазами стреляет. Мог бы – убил.

Он стоял чуть позади, прожигая взглядам во мне дырку.

Я только потом поняла, что сказала не то…

В бок вошел раскаленный огонь. Я дернулась. Но кончик ножа уже коснулся сердца и мир поплыл перед глазами. Из горла вырвался кровавый пузырь и испачкал уже испачканную блузку Светки. Её крик наверное раскидал всех в радиусе нескольких метров. Но я его не слышала.

Взгляд почти черных глаз Макара заслонил свет и я почувствовала его сердцебиение через металл ножа, который все еще проникал в меня…

Я хотела что то сказать, но не смогла.

Вспышка боли прошла и меня понесло куда то. Сразу во все стороны…

«Может это и к лучшему?» - только эта мысль растекалась по окружающему миру…